Лишь когда за окном стемнело и зажглись уличные фонари, участковый инспектор старший лейтенант милиции Дмитрий Евгеньевич Первушин решил пойти домой. Погасив свет, он закрыл дверь своего опорного пункта и вышел на крыльцо. На крыльце ему в лицо ударило облако пыли, поднятое с городских улиц порывом ветра. Оглядевшись по сторонам и глянув на небо, Дмитрий подумал, что сейчас будет дождь. Словно в подтверждение его мыслей всё вокруг осветили всполохи молнии и где-то прямо над головой раздался гром. Достав из кармана пачку сигарет и зажигалку он закурил, пуская клубы табачного дыма под козырёк, висящий над крыльцом. Дождь хлынул, как говорится, «словно из ведра». В воздухе запахло сырой землей и смолой тополиных почек. Увидев пузыри в лужах и текущих по асфальту потоках воды, Дмитрий подумал, что дождь должен быстро закончиться. Дождь и в самом деле оказался скоротечным. Дмитрий уже собрался уходить, когда его внимание привлекла невысокая женщина, бегущая в его сторону. Кроме них двоих вокруг никого не было, и Дмитрий пошел ей навстречу.

– А Вы наш участковый? – спросила женщина.

– Да, я участковый, – нехотя ответил Дмитрий, зная, что, скорее всего, визит этой женщины отсрочит его уход домой.

– Вы-то мне и нужны!

– Что у Вас стряслось?

– Муж напился, буянит.

– Ну, что ж, пойдёмте. Посмотрим.

– Да, чего там смотреть? Неужто Вы пьяных мужиков не видели?

– Видел, – усмехнулся участковый. – Всё равно я сначала должен увидеть всё своими глазами.

– Пойдемте, покажу. Тут недалеко. Вон в том доме, – женщина указала рукой на серый пятиэтажный дом.

Пока участковый шёл с женщиной к её дому, он расспрашивал её:

– Вас как зовут?

– Ой, я же вам не сказала. Вера меня зовут.

– А отчество?

– Да, можно просто Вера.

– А всё-таки?

– Вера Николаевна.

– Очень приятно. Меня зовут Дмитрий Евгеньевич. Вера Николаевна, а фамилия у Вас какая?

– Носикова.

– Муж Ваш тоже Носиков?

– Да. Носиков Юрий Алексеевич.

– Вера Николаевна, скажите, муж Ваш часто пьёт?

– Да. У него работа калымная. Сварщик он. Кому чего сделает. Все с ним рассчитываются и в основном водкой.

– А домой деньги приносит или, наоборот, из дому всё пропивает?

– Нет. Из дома не таскает. Зарплату домой приносит. Только какая сейчас зарплата – платят мало и задержки большие. А всё равно пьяный он через день.

– И охота Вам всё это терпеть?

– Конечно, не охота. Устала уже, сил нет. А куда деваться? Детей у нас двое. Одной-то совсем тяжко будет.

– Ну вот я заберу его сегодня. Переночует он в вытрезвителе. Завтра-то всё ведь повторится, как говорится «снова да ладом».

– Дмитрий Евгеньевич, Вы бы поговорили по-мужски. Может он Вас послушает. Он ведь не пропащий мужик-то. Дети его любят.

– Вера Николаевна, я попробую, поговорю с ним, только я не уверен, что от этого хоть какой-то толк будет.

В квартире, куда пришёл Первушин, перед его глазами предстала уже набившая оскомину картина – на кухне сидел мужчина и ел что-то прямо из кастрюли. На столе, рядом с кастрюлей, стояла початая бутылка водки и фарфоровая кружка. Увидев свою жену рядом с милиционером, мужчина закричал:

– Верка, ты чего, сука, ментов вызвала?! Или ты с ним того? – мужчина показал непристойный жест. – Хоть бы домой его не водила, тварь!