Молниеносец. Тайна Громовика

Глава 1

Хм, с чего бы начать?

Как вообще ведутся все эти дневники? Никогда этим не занимался, если честно. Даже пост нормальный в Инстаграм не могу написать, а тут целую историю надо рассказать.

Ну, допустим, начну так: привет, меня зовут Джем.

Я не актёр из рекламы консервированных фруктов, а обычный тринадцатилетний школьник. И, конечно, родители, дали мне другое имя. Зато такое, что нарочно не придумаешь! То ли за модой на редкие детские имена погнались, то ли дед мой, любитель древности их надоумил – не знаю. Но умудрились они назвать меня Яромиром. Как хочешь, так и живи с таким именем!

Вот у меня друзья: Пашка, Сёма – всё понятно. А тут я весь такой – Яромир! И как по-дружески ко мне обратишься: Ярик? Мирик – обхохочешься!

Словом, это имя никогда мне не нравилось. Зато мне всегда нравился клубничный джем, который каждое лето готовила моя бабушка. Уже два года её нет с нами, а я всё ещё помню вкус её джема. Откроешь такую банку зимой и кажется, что оттуда на тебя просто выпрыгивает солнечное лето. Вот и придумал себе кличку в память о бабушке.

Кстати, моя история тоже в какой-то мере тоже про банку. Но не с джемом, а с кое-чем поважнее. Я её никому не рассказывал. Не хочу, чтобы все всполошились и стали приставать ко мне с расспросами. Сокол порывался сделать это за меня, но я знаю, что никто не воспримет его всерьёз. Он очень умный. Именно поэтому его слова звучат как несусветная чушь. Только я его понимаю. И вы поймёте, когда познакомитесь с ним.

Так вот, я решил, что ни мне, ни Соколу никто не поверит. Поэтому пишу свою историю здесь, в дневнике. Вдруг лет через пятьсот люди найдут его и прочтут? Всегда интересно узнать, что творилось в древности. Но вам повезло – вы всё узнаете раньше моих далёких потомков. Так что, большая просьба, перепишите эту историю 20 раз и разошлите друзьям и увидите, что случится через 20 минут… Шучу! Просто прочтите. И поверьте, всё это – чистая правда.

Вы слышали о конце света? Я слышу о нём регулярно. Наша географичка Изольда Константиновна просто обожает разговоры на эту тему. Ребята из класса говорят, что она посещает все собрания экологов нашего района и участвует в разных маршах и пикетах против строительства новых промышленных предприятий или вырубки леса. Поэтому всякий раз, когда ей в голову приходит светлая мысль снабдить нас информацией об одной из грядущих мировых катастроф, она открывает классный журнал и вылавливает там имя несчастного, который к следующему уроку должен принести очередную презентацию. Про ледники Антарктиды, которые тают с космической скоростью. Или про растущий уровень мирового океана, который грозит затопить минимум 30% суши. Про беспокойную земную магму, несущую извержения вулканов и страшные разрушения. А то можно про летящие в глубинах космоса астероиды, вроде кометы Галлея, которая возвращается каждые 75 лет и рано или поздно шарахнет нашу планету, а мы все вымрем как динозавры. Короче, что ни тема, то сценарий мрачнее некуда.

Не раз ноготь Изольды Константиновны упирался в моё имя в классном журнале. Это означало одно – сегодняшний вечер я проведу не с ребятами в скейтпарке, а в компании разговорчивого Гугла и маминого старого ноутбука, в клавиатуре которого отсутствует буква Р. Признаться, раньше мне это не мешало. Для игр вполне хватало других кнопок, но только благодаря забавной картавости нашего компа, я на практике понял сколько много в русском языке слов с этой проклятой буквой Р!

Словом, я и наш 7Б был лучше всех осведомлён о конце света.

И всё же, когда он случился, настоящий конец света, никто не был готов.

Хорошо помню тот день. Он был, как специально запланирован на мой день рождения. Ничего так сюрприз, правда?

Я проснулся раньше обычного. Мог бы поспать, суббота всё-таки. Но мне совсем не хотелось валяться. Я смотрел на белые солнечные ромбы, ползущие по потолку от самого окна и улыбался до ушей – мне 13! «Thir-tee-n», – тянул в моей голове голос учительницы по английскому. Теперь я стопудовый тинейджер, и ребята из велоклуба, которые тусуются неподалёку от нашей площадки скейтбордистов перестанут считать меня малышнёй.

Я встал и подошёл к намозолившему мне глаза и давно выцветшему картонному ростомеру с дельфинами, которым родители изуродовали стенку в моей комнате ещё лет семь назад. Посмотрел сверху вниз на последнее деление и сорвал его вместе с куском обоев. Преступление? Да! Но мне сегодня всё можно – я взрослый.

На кухне уже хлопотала мама – именинный торт нужно начать готовить с самого утра.

– Ах, ты, мой именинник! С днём рождения!

Она обхватила мою голову и три раза горячо поцеловала в затылок.

Вошли отец с дедушкой. Дедушка тоже меня обнял. Но я знал, чем в такие дни это заканчивается и отскочил на шаг назад. Вовремя, потому что он уже потянулся к моим ушам.

– Дед! – остановил его я. – Хватит твоих архаичных штучек!

Дед засмеялся.

– Ты посмотри, как заговорил! – подмигнул он отцу. – Не в бровь, а в глаз! И правда, очень архаичная штучка, сынок. Ещё в древней Руси старшие из рода тянули маленьких детей за уши, чтобы вытянуть из нижнего мира Нави в земной мир Яви. Тянули несколько раз, чтобы оборвать связи с духами, – пояснил дед и снова потянул ко мне руки.

– Эй, убери свои медвежьи лапы! – засмеялся я, уворачиваясь. – Тут ключевое слово – маленьких. А я давно уже в мире Яви, отстань!

Мать с отцом засмеялись в голос. Да и дед не выдержал, махнул на меня рукой:

– Медвежьи лапы, значит? – Ну, я тебя ещё поймаю!

Дед у меня классный. С седой бородой и хитрыми глазами. Словно с картинки из русских сказок сошёл. И руки у него сильные, жилистые, а ладони крупные, как у плотника или пахаря. Обнимет от души – рёбра так и трещат – поэтому я называю его объятия медвежьими. Он не обижается, только если в шутку.

Сколько деда помню, всегда разные книжки читал про древнюю Русь и традиции наших предков. Как сядет рассказывать про расселение пращуров по всему миру , или про старинные культы и обычаи, или про древних богов – заслушаешься.

Я вырос на его историях, и мои друзья всегда в восторге от витиеватых, почти былинных речей деда. Поэтому и в этот раз, едва дверь отворилась, и весёлая гурьба моих одноклассников ввалилась в дом, послышались радостные приветствия старому лису, а вовсе не мне любимому. Их можно понять. Присутствие деда в доме означало, что после праздничного обеда всех ждёт яркий спектакль с ним в главной роли.

– Дед Гриша, про кого сегодня расскажете? – спросил Пашка по кличке Профессор, с которым мы дружим с детского сада.

– Про меня! – засмеялся я.

– И про тебя, конечно, – подтвердил дед.

Мы дружно уселись за стол.

– Джем, а чем угощать будешь? – поинтересовался Сёма, большой любитель поесть.

– Тортом! С джемом! – парировала мама из кухни.

Лиза нахмурилась.

Я не люблю, когда она хмурится. Такие девочки должны всегда улыбаться. Хотя, Лиза красивая даже когда плачет. Я один раз видел, как она плакала из-за Кота, длинного восьмиклассника Валерки Котова. Он всё время толкается возле Лизы и делает ей всякие гадости: то лягушку в портфель засунет, то открытый тюбик зубной пасты туда подложит. Подлая личность!

В последний раз, когда Кот довёл Лизу до слёз, я не выдержал и врезал ему. Просто не мог не врезать. А Коту хоть бы хны. Он повернулся ко мне… А дальше я только звёздочки помню. И это прямо на глазах у Лизы!

– Герой! – услышал я сквозь звон в ушах его противный басок.

Может и не герой, а Лиза всё равно со мной дружит. И я смогу защищать её. Обязательно!

– С днём рожденья тебя! С днём рожденья тебя! С днём рожденья, с днём рожденья, с днём рожденья те-е-ебя! – пропели хором мои гости, когда мама внесла торт с зажжёнными свечами.

Я задул свечи.

– Ты загадал желание? – спросила Светка, лучшая подруга Лизы.

– Нет, конечно, – небрежно ответил я. – Зачем?

– Это самый важный день в году, – сказала Лиза. – Нужно загадывать самые важные желания.

Ну конечно, я загадал. Просто не хотел, чтобы девчонки знали. Хотя, им почему-то важно знать такие подробности. Они верят во всякую магию и чудеса. Им кажется, что желание, загаданное в день рождения, обязательно сбудется. Но моё не сбудется. Я специально такое загадал! Мы с Пашкой решили проверить бредовую девчачью теорию с желаниями. Это научный подход: выдвинуть гипотезу, а потом подтвердить её или опровергнуть. Я был настроен опровергнуть, а Пашке досталось доказать. Ха-ха, не повезло парню! Ну ничего, мы же учёные и должны приветствовать любой опыт.

– Всем внимание! – раздался торжественный тон отца. – Сейчас будет вручён главный приз виновнику торжества!

Посреди комнаты появилась большая коробка, завёрнутая в яркую упаковочную бумагу.

– Интересно, что это? – шепнул Пашке Сёма.

– Без предположений, братцы! – шутливо запретил отец. – Пусть Яромир сам оценит подарок.

Я сорвал небольшой кусок обёртки и сразу понял, что в коробке.

– Вау! Это же самый настоящий…

– Та-да! – пропел отец в ладони трубочкой.

– Телескоп! – крикнул я.

Я поверить не мог, что у меня теперь есть настоящий телескоп. Теперь я воочию увижу Сатурн и Марс, а на Луне, наверное, смогу рассмотреть всё-всё, даже шаги Армстронга¹!

– Это телескоп с ручной настройкой, – с лёгким разочарованием сказал Пашка. – Я видел такие крутые модели с пультом и всякими дополнительными гаджетами.

– Вся ваша электроника – дело ненадёжное, – вставил дедушка. – Вон поставили всего месяц назад тарелку спутниковую для цифрового телевидения, а она ни дня нормально не работала. Всё загружает какие-то обновления из Интернета. Куда лучше обычная антенна!

Я не обращал внимания на их болтовню. У меня теперь есть телескоп!

– Только чур договоримся, – сказал мне отец. – Никаких исследований космоса пока не сдашь экзамены. Через две недели – сколько угодно, договорились?

– Хорошо, – согласился я. – Только сегодня один разок посмотрю, ладно?

– Ну, сегодня – святое дело! – улыбнулся отец.

Потом все весело ели торт, смеялись, болтали о том, о сём. А я украдкой смотрел на коробку в углу комнаты. Мой телескоп, конечно, был не такой большой как в Планетарии. Мы были там с классом на экскурсии в прошлом году. Я увидел его и сразу понял – хочу себе такую же штуку. Маме сказал, что готов отказаться от нового телефона, лишь бы телескоп купили. Отец сразу меня поддержал. Он в детстве тоже мечтал о телескопе, но родителям такие игрушки были не по карману.

Мой телескоп маленький, но я знал, что все равно звезды с ним станут ближе.

Дождаться не мог, пока друзья разойдутся по домам, чтобы остаться наедине со своим подарком, но они, как назло, всё жевали и жевали мамин бесконечный торт.

Даже солнце не спешило уходить за горизонт. Глядело на меня сквозь ажурные занавески, словно посмеиваясь над моим желанием бросить всё и всех и рвануть в свою комнату в компании телескопа.

Но вдруг, небо потемнело. Набежали облака, тяжёлые, грозовые. Где-то внизу загрохотало. М-да, с такой густой облачностью на звёзды мне сегодня не полюбоваться.

– Вот тебе раз, – сказала мама. – А у меня полная машинка мокрого белья. Где буду сушить?

– Дед Гриша, а когда вы свою сказку расскажете? – спросила Светка.

Дед довольно покряхтел – его выход.

– Так вы сказку хотите или правду? – лукаво спросил он.

– Правду, конечно, – сказал Пашка. – Судя по вашим рассказам, в древние времена, боги давали людям разные блага или гневались на них. Но ведь наши предки не знали наук и технического прогресса, поэтому верили, что кто-то на небе зажигает солнце. А на самом деле, всё проще простого: солнце не гаснет и не зажигается. Оно вращается вокруг земли и горит всегда. Просто с отдельных частей света его не видно в определённый момент.

– Думаешь, твои современные знания и технический прогресс чем-то помогут, если ты в Тайге на недельку останешься без телефона и зажигалки?

Пашка хмыкнул.

– Или людям удалось укротить цунами? – спросил дедушка. – Тысячи лет они объясняют и укрощают силы природы, но удалось ли им это хоть на десять процентов изучить их? Зато сколько вреда планете принёс твой технический прогресс!

– Это правда, – тихо сказала Лиза. – Изольда Константиновна говорит, что у планеты живое сердце. Ей так же больно, как и нам, людям. Она болеет от всех этих загрязнений и экологических катастроф.

– Мы с Пашкой эко-робота в кружке собрали, – сказал я.

Давно мечтал Лизе похвастаться. Она очень переживает за экологию планеты, дома мусор сортирует: пластик в один пакетик, алюминий – в другой. Ребята в классе тихонько подсмеиваются над ней, типа, странная. А я наоборот считаю, что Лиза молодец. Тоже хочу начать так делать и Пашку убедить.

– Что за эко-робот? – заинтересовался отец.

Я уже открыл рот, чтобы начать рассказ, но в этот момент грянул такой сильный гром, что, казалось, крыша вот-вот треснет.

Отключилось электричество. Девчонки завизжали. Они вообще визжат по любому поводу, трусихи.

– Спокойно, девочки, – сказал отец. – Сейчас мы всё уладим.

Он встал и пошёл на кухню.

В темноте засияли экраны телефонов, стало светлее.

Дождь за окном усилился.

– Ну что, король прогресса, – дедушка шутливо потрепал Пашку по плечу. – Что теперь будем делать?

Отец принёс из кухни свечи. В комнате сразу стало уютнее от их тёплого света.

– Приветствую тебя, всесильный огонь, Сила Перу́на²! – торжественно сказал дедушка и поднёс руки близко-близко к пламени.

– Это что ещё за Перун такой? – поинтересовался Сёма, не потерявший во внезапно наступившей тьме интерес к торту.

Снова грянул гром и в небе сверкнуло голубое лезвие молнии.

– Прекрати, Сёма! – Светка отвесила ему лёгкий подзатыльник. – Это бог грома и молний. – Зачем ты его сердишь?

– Точно, Сёма, – подколол Пашка, – а то как шарахнет своей молнией в твой новый велик и хана ему!

– Да ну вас! – отмахнулся он. Но торт жевать перестал.

– Верно девица говорит, – сказал дедушка. – Перун грозный бог. Огонь земной и небесный в его власти. Издревле люди уважали его и благодарили за тепло в своих очагах, за храбрость в своих сердцах.

– Так люди, вроде, боялись его, – уточнил Пашка. – при чём тут храбрость, дед Гриш?

– Храбрость – это тоже огонь. Только горит он в сердце, – пояснил дедушка. – Перуна почитали воины, помолившись ему, шли на войну.

– А злость – это огонь? – спросила Лиза, подсаживаясь ближе к дедушке.

– Это разрушающий огонь. Он в первую очередь человека разрушает изнутри. Злость, она как лесной пожар, не знающий где остановиться.

– И Перун злится на людей? – уточнила Лиза.

Дедушка вздохнул.

– Бывает и такое. Сегодня точно разозлился. И Стрибог – бог ветров с ним. Слышите?

Дедушка умолк и все прислушались. За окном бушевала настоящая буря. Порывы ветра налетали друг на друга, как дерущиеся коты, бились о стены и оконные рамы, выли, гудели в каминной трубе.

У Сёмы зазвонил телефон. Это была его мама. Она спросила не забрать ли их с ребятами прямо сейчас, чтобы развести по домам. Гроза, кажется, затягивается, на улице совсем темно – не стоит Сёме ехать домой на велосипеде.

– Я оставлю у тебя велик? – спросил меня Сёма. – Утром зайду забрать.

Я кивнул.

– Только поставь его под крышу, – попросил Сёма. – Он совсем новый. Я всего пару раз на нём катался, жаль, если заржавеет.

– Да угомонись ты, – сказал я. – Ничего с твоим великом не случится.

Настроение было припаршивое. Гроза украла последнюю надежду полюбоваться звёздами. Кто знает, сколько продлится эта буря.

В последние годы такие бури участились. Иногда непогода бушевала целыми днями. Мы смотрели новости по телевизору и ужасались: в странах, где сроду не было снега, бушевала метель; целые города заливали ливни, а в других местах прежде плодородные земли превращались в пустыни, а неизбежная эрозия почв приносила целые облака пыли с Африки на цветущий Кипр и греческие острова. То тут, то там мелькали новости о катастрофическом засорении озёр, рек и морей, о бедственном положении целых видов животных. Не знаю почему, но сегодня всё это постоянно крутилось в моей голове. А что, если дедушка прав и силы природы уже бунтуют против нас? Что, если всем богам всех мировых религий надоело смотреть на наши ошибки, и они решат расправиться с очередной цивилизацией?

Я ушёл в свои мысли и не заметил, что разговор за столом продолжается без меня.

– Ты не веришь в это, Пашенька, – сказал дедушка, – потому что считаешь – коли не видел чудес своими глазами, то их и не существует, так?

– Так.

– А посмотри-ка на свою футболку, – дедушка лукаво прищурил один глаз. – Что у тебя тут нарисовано?

Пашка слегка смутился.

– Ну, Бэтмен.

– Сверхчеловек то бишь, – продолжил мысль дедушка, – который летать умеет, воин отличный, долго не стареет, так?

– Ну и что? К чему вы клоните, дед Гриша?

– А к тому! В Бэтмена ты, стало быть, веришь, а в наших героев – нет?

– Да не верю я в Бэтмена, – смутился Пашка. – Просто он крутой и современный. А ваши герои, дед Гриша – древние, их и не знает уже никто. Куда им со своими мечами против пушек бегать?

– Вот и плохо, что не знают, – настаивал дедушка. – Своих героев, культуру свою не знают, а заграничных – пожалуйста!

– Да-да, герои в гимнастических костюмах! – подлил масла в огонь отец.

Пашка насупился.

– Запомните ребята мои слова, – обратился дедушка к нам всем. – Никакой Бэтмен вас спасать не прилетит – ему на своей земле найдётся кого спасти. А нам нужно свои корни знать, своих богатырей растить-воспитывать. Вон вы какие мо́лодцы, – он обвёл нашу компанию своими крупными ладонями. – Разве не герои?

Отец по-богатырски приосанился и покрутил ус. Мама засмеялась.

– А ты, Пашенька, знай, у героев нет возраста и срока годности. Древние воины примером для современных будут. И в тёмный час придётся вам, молодым, силой предков ваших воспользоваться. Так и в пророчестве написано…

В дверь позвонили.

Пашка поспешно засобирался. Видно, надоело ему спорить с дедушкой. Сёма и Светка последовали его примеру.

На пороге стояла Сёмина мама с раскрытым зонтом, по которому водопадом бежала вода.

– С днём рождения, везунчик! – поздравила меня она. – Не расстраивайся, дождь в день рождения – признак большой удачи.

Я пожал плечами. Да уж!

Лиза ненадолго задержалась. Было видно, что слова дедушки встревожили её. Пока я затаскивал под крышу Сёмин драгоценный велик, она подошла к деду.

– Дед Гриша, а что это за пророчество такое?

Дедушка ласково посмотрел на неё.

– Ты, лапушка, не волнуйся. Не девичье это дело такими вещами голову забивать. Позволь суперменам делать свою работу.

Мне показалось, что Лизе не понравился дедушкин ответ. Она обиженно поджала губки, но кивнула ему из уважения.

Я кое-что помнил о пророчестве, которым дед напугал Лизу. Когда-то давно он показал мне старую книгу, которую ему передал его дед, а тому – дед деда и так далее. Обложка потёртая, в тексте тут и там мелькают старинные буковки– крестики «ять». Там что-то говорилось о древних буковых табличках с руническими письменами, которые описывали историю славянских народов за много тысяч лет. Мне было лет шесть, но я до сих пор помню некоторые отрывки ни то летописей, ни то былин в этой книге. Дедушка читал мне их на ночь, как сказки. Что-то додумывал, безусловно, приукрашивал, но поучалось безумно интересно. Часто я засыпал на середине истории и прямиком переносился в прошлое, шёл в поход вместе со святорусами, катался на небесной колеснице со златокудрым Даждьбогом, которого греки зовут Аполлоном, обрушивался огненным водопадом с небес на землю вместе с крылатым псом, в которого перевоплощался великий воин и славянский бог-вестник Семаргл. Даже великий князь Владимир, крестивший Русь, носил на щите изображение Семаргла. Думаю, те рассказы, которыми дедушка пленял сейчас умы моих товарищей, он брал из той книги и череды ей подобных, которые занимали добрую половину его библиотеки.

Ребята ушли. Едва дверь за ними затворилась, как по волшебству включилось электричество.

– Правильно, хорош на сегодня сакральных посиделок ордена древних витязей, – пошутил отец и задул свечи. – Даёшь прогресс!

– А ну вас, неверующие, – махнул рукой дед. – Вам бы всё смеяться над стариками.

– Пап, иди, я тебе постелила в комнате Ярика, – сказала деду мама.

– Мам, ты обещала после дня рождения перестать называть меня этим щенячьим именем!

– Я соврала, – кокетливо сказала она. – Для меня каждый твой день рождения как первый.

Ох, уж эти мамы! Никак не могут привыкнуть к тому, что мы взрослеем.

Я отправился готовиться ко сну.

За окном снова бабахнуло. Сверкнула молния, разрезав небо до самого горизонта.

Неужели гроза будет продолжаться всю ночь? Моя комната находится в мезонете, и спать там в грозу – не самое приятное дело. Так и чудится, что молния зарядит прямо в конёк крыши над твоей кроватью.

Пришёл дедушка. Бородатый, краснощёкий от умывания холодной водой, в клетчатой пижаме. Я стал устраиваться на диване.

– А ну, марш в свою кровать, – скомандовал он.

– Тебе же неудобно будет на диване, дед!

– Думаешь, когда я на охоту хожу, то тащу с собой пуховую перину в землянку?

– Я и забыл, что ты экстримальщик, – пошутил я.

– И тебе бы не мешало со мной в следующем году пойти.

– Обязательно, – соврал я.

Мы погасили свет и легли в свои постели.

Но мне совсем не хотелось спать. За окном всё ещё сверкало, но дождь кончился, и гром больше не гремел. Слышно было только как сбегают по тротуарам потоки воды, булькая в жерлах захлёбывающихся канализационных люков. Я смотрел в окно на абсолютно чёрный клочок неба.

Но что это?!

Я встал с кровати, подошёл к окну.

– Ты тоже не видишь её? – неожиданно спросил из темноты дедушка.