Япония. Введение в искусство и культуру

«По-японски слово буддизм звучит как „буккё“ (бу – Будда и кё – учение, религия)» – поверхностного знания японского достаточно, чтобы увидеть, что удвоение согласной в «буккё» происходит из-за стяжки «буцу 仏+кё教». Будда – это «буцу» 仏, никак не «бу». Знаменитая молитва амидаистов «Наму Амида Буцу» славит как раз будду (буцу) Амида. Домашний алтарь буддистов называется «буцудан».

«Впервые в истории образ божества в Японии был трактован в искусстве как некая антропоморфная форма». – а как же уже изложенные выше синтоистские мифы, где Идзанами видит Идзанаги как «прекрасного юношу», Аматэрасу смотрится в зеркало, подобно обычной женщине? Всё это ясно говорит о том, что ещё до прихода буддизма основные синтоистские божества-ками тоже могли мыслиться антропоморфными, а антропоморфность в буддизме не привносит ничего нового и оригинального, следуя континентальным (индийским и китайским) образцам.

«Бодхисаттва – это тот, кто мог бы уйти в нирвану, но не сделал этого, добровольно выбрав служение людям. Дав обет избавить все существа от круговорота сансары, бодхисаттва возвращается на землю и помогает большему количеству людей достичь просветления. Еще один пример буддийской скульптуры в Японии – милосердные божества Босацу. Считается, что эти вечно юные божества приходят к людям и также помогают им достичь просветления» – Слово «Босацу», собственно, японская версия санскритского слова «бодхисаттва», а не отдельный вид буддийских божеств либо святых. Правомерно и использование слова «босацу» в значении «будда», так, Великий Будда (большие статуи Будды, среди которых самые известные находятся в городах Камакура и Нара) называется как 大菩 «дайбосацу», так и 大仏 «дайбуцу».

«Статуи этих собако-львов охраняют святилища от злых сил. Обычно комаину изображают сидящими, причем одна фигура сидит с открытым ртом, а другая с закрытым. Считается, что таким образом комаину произносят первый и последний звук санскритского алфавита („a“ и „hūṃ“)» – здесь следовало бы добавить, что изначально статуя с открытой пастью призвана отгонять злых духов, в то время, как статуя с закрытой пастью призвана охранять добрых духов. Трактовка с санскритским алфавитом очевидно пришла вместе с буддизмом и является примером, иллюстрирующим японский религиозный синкретизм – синтоистская символика переплетается с буддийской, статуи синтоистских охранителей могут стоять и у буддийского храма. «Пара скульптур-охранителей» на фото далее – это те самые «комаину», собако-львы, о которых рассказано в главе о синтоизме. На фото хорошо видны открытая и закрытая пасти обеих фигурок. Было бы правильно дать в тексте, приведенном выше, ссылку на иллюстративную вклейку.

«Отсутствует и подробная информация об авторе. Помимо того факта, что Мурасаки Сикибу была придворной дамой, о ней мало что известно» – при всей размытости биографии писательницы, жившей на рубеже X и XI вв., мы знаем ее генеалогию и имена ее ближайших родственников, в распоряжении исследователей есть ее личный дневник, рассказывающий в подробностях о жизни при дворе императрицы Сёси, дочери канцлера Фудзивара Митинага.

«Поэтому сейчас в Японии существует две письменности: иероглифы и слоговая азбука» – правильнее говорить не о двух формах письменности, а об одной – смешанной, использующей иероглифы и обе слоговые азбуки для записи изменяемых частей слова, служебных и заимствованных слов и т.п. Автор правильно отмечает далее, что «Чисто теоретически, все тексты можно записывать только слоговой азбукой» (чем и занимались образованные женщины эпохи Хэйан, о которых рассказано выше), – однако невозможно вести запись на современном японском языке с применением только иероглифов без слоговой азбуки. Поэтому и используется смешанная система письма, объединяющая азбуку и иероглифику.