Клинки демона

Корректор Светлана Иванова

© Антон Зволинский, 2022

ISBN 978-5-4490-5375-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Генрих вновь пришел в себя. Он уже не знал, сколько раз сознание покидало его и возвращалось вновь. В одном Генрих был уверен точно – осталось немного. Смерть не заставит себя ждать. В первые разы Генрих терял сознание от боли, которую причиняет собственное копье. Пронзив насквозь, оно пригвоздило его к земле, не давая упасть. После он проваливался в небытие от большой потери крови. Генрих каждый раз удивлялся, почему он еще жив. Видно, копье закупорило большинство разорванных артерий, мешая крови хлынуть бурным потоком наружу.

Генрих был бравым полководцем своей армии. Он вел своих тренированных воинов на поле с жаждой победы. Сражаться за своего идола. Вместо этого, наполовину в земле, сожженные в своих панцирях, они смотрели черепными глазницами на своего полководца, задавая вопрос: «Зачем?» Генрих задавал себе тот же вопрос. Быть убитым собственным оружием – это не совсем то, чего желает бравый воин, вступая в битву. Он смотрел на того, за кого сражался, на своего идола, парящего в воздухе в нескольких метрах над землей. Казалось, он вовсе невесомый, сотканный из воздуха. Однако, он уверенно держал свой клинок, направляя острие в заклятого врага. Генрих знал, что благодаря хозяину множество воинов были стихийным образом убиты. Невзирая на помощь, Генрих подвел своего идола. В живых остался только он, который совсем скоро отправится за своими собратьями по оружию в небытие. То короткое время, отведенное сейчас на жизнь, Генрих хотел отдать созерцанию.

Хозяин находился в воздухе, с ненавистью смотря на врага. Земля вокруг шевелилась, обещая забрать в свои объятия, стоило лишь прикоснуться. C нападением он не спешил, потому что знал, на расстоянии у него преимущество с огромной изогнутой катаной, достигающей размеров самого копья Генриха.

Идол призвал стихию в помощь, которая ответила на зов, сгущая тяжелые тучи, образовав сверкающие молнии. Несколько из них тут же ударили в землю, пытаясь испепелить врага. Они оба перемещались с не доступной для глаз Генриха скоростью. Воткнув катану у ног, противник тут же начал ворожить в ответ, призывая другую стихию к помощи. Она ответила, и из пролома в земле навстречу молнии вырвался язык пламени, достигая грозовых туч. Хозяин почти смог достать его в этот момент, воспользовавшись безоружностью противника, мощным ударом меча без гарды – танто разрубить корпус пополам. Однако враг не уступал в скорости. Не доставая клинок из земли, он просто заслонился им, присев на колени, встречая удар. Раздался оглушительный звон.

Последующие звоны оружия разносились по выжженному полю, обозначая место пребывания сражающихся, потому что Генрих, мутнеющим сознанием, мог определить их местоположение лишь на слух.

Они были стихийными врагами, сражающимися вот уже не один десяток лет. Фламентиа и Реиза. Невзирая на длину клинка, Фламентиа не уступал в скорости молниеносному Реизе, который то и дело пытался найти брешь в обороне. Он вел свою атаку с воздуха, окрыленный стихией, получая преимущество в передвижении. Словно жалом, Реиза пронзал воздух всего в нескольких миллиметрах от Фламентиа, который разминался с выпадами противника с неповторимым проворством. Была еще одна причина, почему Реиза не спускался на землю. Фламентиа мог управлять стихией земли, создав вокруг себя зыбучую поверхность, готовую проглотить любого, стоило лишь прикоснуться.

Очередная атака Фламентиа пронзила воздух мощной волной огня. Реиза несколькими взмахами клинка выпустил стихию молнии на свободу, разрезая потоки огня, превращая их в безобидные лоскуты.

– Твои атаки, как всегда, медлительны, – говорил превосходящим тоном Реиза, хозяин Генриха, который снова был без сознания, – все еще пользуешься примитивными строениями плетений обеими руками.

Фламентиа ничего не ответил, создавая дождь из огня, направленный на противника. Реиза и не думал уступать. Едва заметными манипуляциями одной руки он создал купол из прожилок молний, защищающий от разрушительной стихии. Этого и добивался Фламентиа. Мощным рывком оттолкнувшись от земли, он сократил расстояние до противника, занятого защитой. Игнорируя разряды молний, Фламентиа с широким взмахом опустил клинок на купол из молний, пригвоздив Реизу к земле. Создав завершающее плетение, Фламентиа раскрыл зыбучий песок, в который должен был провалиться его враг.

Реиза, взмахнув рукой, развалил плетение купола, сократив дистанцию до противника, чтобы жалом танто достичь корпуса. Длины лезвия не хватало, но этого было и не нужно. Пропуская стихию молнии через меч, Реиза пронзил Фламентиа насквозь. В последний момент ему удалось извернуться, поэтому молния поразила не сердце, а плечо, разворотив всю мышечную и костную ткань.

Не касаясь земли, мощными скачками, Реиза увеличил расстояние между ними. Конечно, не такого исхода он ожидал, но результатом все-таки доволен.

– Без одной руки теперь тебе сложно будет плести плетения, а?

Фламентиа, стискивая зубы от боли, едва разминался с коварными атаками врага. Глаза покрывала кровавая пелена, мешая прийти в себя, однако он все еще уверенно держал клинок в другой руке, не подпуская к корпусу Реизу.

Они сражались долго. Сколько Генрих приходил в сознание, столько раз и наблюдал двоих, перемещавшихся с нечеловеческой скоростью. Вокруг сверкали молнии, плавились сгустки жаркого пламени, землю орошали капли крови. Генрих не знал, чем это закончится, кто одержит верх. Он сражался за своего господина, Реизу, но теперь-то уже ему все равно. Он знал, что конец его близок. Из последних сил он смотрел на битву, которая не поддавалась никаким объяснениям.

Раскаленным лезвием клинка он прижег рану на плече. Было ясно, что рука в ближайшее время будет висеть безвольной плетью вдоль туловища. Огонь все еще был с ним. Он мог, так же как и Реиза, освобождать его через клинок. Они оба устали, но никто не показывал этого на поле битвы. Вокруг витала стихия. За этот день создавалось столько плетений, что воздух имел стойкий запах озона.

Создав мощную атаку из грозовых туч, Реиза обрушил сноп молний на противника. Фламентиа ничего не оставалось, как передвигаться, не попадаться под испепеляющую струну стихии, поглядывая на Реизу, зависшего в воздухе.

– Оглянись вокруг, Фламентиа, – кричал ему сверху Реиза, – ради чего все это? Ради чего погибло столько хороших бойцов? Ради твоих амбиций или несуществующего кредо, разъедающего тебя изнутри? – Реиза поглядывал врагу за спину, с минуты на минуту ожидая конца схватки.

– Твое предательство развернуло это все, – едва слышно проговорил Фламентиа, ощущая вибрацию в земле, которая вызвана не магией.

Сообщники Реизы, оставшиеся в живых, разрушили дамбу, сдерживающую потоки воды, которые теперь стремительно наполняли пересохшее русло, где сражались двое. Прежде чем Фламентиа разгадал уловку, стало слишком поздно. Вода усиливала действие молнии. Как только она достигла щиколоток, мощный разряд пронзил все тело. Высвобождая огонь из клинка, Фламентиа пытался отвести урон насколько это возможно. Воспользовавшись невнимательностью противника, Реиза обрушился с небес, рукоятью танто ударив в темя противника. Фламентиа, выронив меч, кулем упал в воду.

– Без клинка демона ты ничто, – глядя, как потоки воды уносят оружие, проговорил Реиза.

Темная вода постепенно заполняла легкие, последний выдох пузырьками вышел изо рта, и Фламентиа медленно пошел ко дну. Река все больше наполняла русло своими водами, поглощая сражавшихся бойцов, забирая к себе в пучину остывающего Генриха, который так и не узнал исхода битвы.

Реиза стоял в воздухе в нескольких метрах над водой, полностью истощенный, но довольный собой. Он справился с ним, именно он, адепт стихии Молнии, владелец клинка демона, положил этому конец.

Глава 1

Последние этапы проверки снаряжения подходили к концу. Время поджимало, нужно было выдвигаться. Авалса в последний раз проверила, как сидит продолговатый нож в позвоночных ножнах, и выдвинулась в путь.

Ее высадили из фургона в нескольких кварталах от места назначения. Будучи одета во все черное, она без труда растворилась в ночном полумраке, сливаясь со стеной жилого дома. Несколько секунд Авалса вслушивалась в тишину, пытаясь уловить малейший подозрительный шорох.

Время суток было подобрано подходящее. В это время сон у жителей домов самый крепкий. Тряхнув растрепанными светлыми волосами, Авалса начала бесшумный подъем по отвесной стене здания. Ей нужен был обзор. Взобравшись на крышу, она припала к еще теплой черепице, передвигаясь по-пластунски. Предосторожность никогда не бывает лишней. Совсем рядом промелькнул огонек лазерного прицела. Было неясно, ее заметили либо же это стандартный маршрут обзора часового. Авалса принялась считать. Ровно через двадцать секунд лазер снова появился неподалеку.

– Какой ответственный наемник, – прошептала она себе под нос.

Как только огонек появился снова, с грацией кошки Авалса взорвалась с места и перепрыгнула на другую крышу, не издав ни звука.

Теперь от цели ее отделял всего лишь каменный забор, напичканный современной техникой. По углам охраняемой территории стояли сторожевые вышки. С верха каждой, по своим обзорным маршрутам, наблюдали снайперы, покрывая расстояния в добрых три сотни метров. Авалса могла поспорить, что у них есть прицелы ночного видения либо тепловизоры. И это только первая линия обороны.

Авалса выбрала место, где можно перемахнуть через охраняемый забор с крыши соседнего дома, стоящего в трех метрах от него. Сделать это прямо сейчас мешала сигнализация. В пустоту, она проговорила едва слышно:

– Я готова.

Микрофон в ухе, слегка потрескивая, ответил уверенным мужским голосом:

– Тогда пошла.

Не задумываясь, Авалса взяла небольшой разбег. Мягко оттолкнувшись от черепицы, тонкими, крепкими пальцами, она поймала край каменной кладки. Одним рывком перемахнула через ограду. Сделать это бесшумно ей помогла обесточенная сеть в нескольких кварталах выше. Сигнализация здания переключалась на генераторы, однако с небольшим замедлением. Его оказалось достаточно, чтобы проникнуть за первую линию охраны.

Авалса прижалась к внутренней стене двора, переводя дыхание и прислушиваясь к посторонним звукам. Время было рассчитано идеально: патруль, досматривающий этот участок, прошел сорок секунд назад. Следующий обход будет через полторы минуты. Этого более чем достаточно.

Фасад здания подсвечивался мягким светом, идущим с парапета вокруг дома. Освещение территории отсутствовало. Становилось понятным, что охрана использует приборы ночного видения. Тем лучше для Авалсы. Ориентируясь лишь на звук в кромешной тьме, она пересекла лужайку, устланную нежным газоном, разминаясь с расставленными «капканами» – лазерными нитями, пересекающими весь двор.

Ее передвижения напоминали скачки раненного зайца. Авалса оказалась у входа в подвальное помещение незамеченной. Она радовалась про себя, что хозяин дома не заводил собак. Она терпеть их не могла.

Сверяясь с электронными часами, едва шевеля губами, она начала считать секунды. На десятой открылась дверь, формируя во тьме ровный прямоугольник желтого света. Вышедший уборщик сопровождался охранником. Вымыв кухню после обильной дневной готовки, он бесцеремонно вылил помои на газон. Чертыхаясь и бурча, уборщик поспешил назад. Охранник стоял у самого входа, закрывая проход, но высота проема была достаточной, чтобы проникнуть в дом через верх, прямо над охранником. Минимум снаряжения не производил никакого шума, поэтому Авалса без труда оказалась за спиной охранника. Был большой соблазн вырубить его, однако данное самой себе обещание заставило развернуться на пятках и, обходя кухонные столы, перейти в следующую комнату.

– Я внутри, – коротко прошептала она своему напарнику, закрывая двери в ванную. Не теряя времени, она открыла маленькое вентиляционное окошко, вылезая наружу. На окошко не ставили датчиков срабатывания. Через него мог протиснуться лишь маленький мальчик, взрослому там никак не сгруппироваться. Для Авалсы это не являлось проблемой. Имея миниатюрную комплекцию и гибкую осанку, она ловко оказалась на подоконнике рядом с водосточной трубой.

Тщательно изученные планы и схемы здания позволили выбрать именно такой маршрут. Она оставила позади множество ловушек и избежала вероятности быть замеченной камерой широкого диапазона слежения. Авалса считалась специалистом высокого класса, поэтому ее решения никогда не подвергались сомнениям.

Обхватив трубу руками, она начала неспешный подъем, стараясь не расшатать устаревшие крепления. Достигнув венецианского балкона, в тридцати метрах над землей, Авалса остановилась, становясь на порожек, чтобы перевести дух.

Балкон находился в трех метрах от трубы. Ей необходимо было попасть туда, ведь за окном начинались хозяйские покои. Подобное расстояние не смущало Авалсу. Она лишь оглянулась на землю, убеждаясь, что никто ничего не заподозрил. Коротко выдохнув, в три прыжка вдоль стены, она едва успела зацепиться рукой за край венецианского балкона, когда сила притяжения потянула вниз. Она смотрела, как мелкие крошки побелки осыпаются на газон.

Авалса с легкостью перенесла утонченное тело на руках через перила балкона. Вокруг царила кромешная тьма, однако ноздри улавливали соленый запах Тирренского моря, ухо слышало шум, разбивающейся о скалы, волны, а на языке ощущалась легкая горечь цветущих в саду цитрусовых. Возможно, в иной раз Авалса и хотела бы здесь оказаться в часы заката либо же рассвета, однако сейчас она не позволяла манящим ароматам отвлекать от дела.

Последний рубеж. Минеральное окно. Засовы открываются изнутри. Снаружи лишь полая оконная рама из качественных сортов дерева. Для многих взломщиков это окно являлось непосильной задачей. При современном прогрессе инженерной мысли существует ряд приспособлений, способных справиться с минералом. Авалса не горела желанием поднять на ноги полдома подобными приспособлениями, поэтому выбрала вентиляцию, в нескольких сантиметрах выше.

Это была общая вентиляция всего дома. Зачастую в просторных комнатах под потолок устанавливают вытяжку, гоняя воздух, заставляя холодный смешиваться с нагретым. Рослый мужчина через такую «кишку» не пролезет, а для Авалсы раз плюнуть.

Аккуратно поддев датчики движения на решетке, она сняла ее с креплений, осторожно прислонив к стене. Авалса ужом заползла в вентиляцию. Боязнь замкнутого пространства не входила в слабости Авалсы, поэтому поступательными движениями она червем передвигалась по «кишке».

Продвигалась довольно осторожно, каждый раз прислушиваясь. Она услышала, как кто-то под ней прошелся по комнате, однако была уверена, что хозяин дома спит. Значит, хозяйская комната находилась много дальше, вдоль вентиляционной трубы.

Наконец, под ней оказалась нужная решетка нужной комнаты. Закрытые занавески не пропускали свет с улицы, поэтому внутри стояла темень. У Авалсы перед глазами возник план здания, изученный добрую сотню раз. Прямо под ней находилась хозяйская постель. За дверью стоят охранники, да и рядом с постелью где-то должна быть псина, принадлежавшая любовнице владельца. Авалса ненавидела животных. Они слишком хорошо слышали. Пришлось потратить большое количество времени, откручивая винтики решетки, чтобы собачьи уши не услышали шороха. Авалса кипела внутри от раздражения.

Сквозь просвет в занавесках было видно, как небо за окном начинает сереть. На горизонте моря солнце встает много раньше. У нее совсем не оставалось времени. Плавно опустив решетку, Авалса на вытянутых руках повисла на краю вентиляции. Мягко выдохнув, она спрыгнула на шумный паркет, не издав ни звука. На некотором расстоянии от нее что-то всхрапнуло. Опережая предупреждающий рык бульдога, Авалса оказалась рядом с ним, в ту же секунду вонзая нейронную иглу в толстую кожу собаки. Псина даже не всхлипнула. Нейронный импульс, через иглу, поразил нервные клетки животного, на время парализовав. Не забыв забрать улику, Авалса изъяла иглу, переводя дух. Самое страшное осталось позади. Хоть Авалса и ненавидела животных, она не убивала их при любых обстоятельствах. Даже если те, после себя, оставляют весьма внушительные шрамы.

Хозяин спал в постели не один. Света из приоткрытой занавески проступало достаточно, чтобы рассмотреть спящих на белоснежных простынях. Одной рукой обнимая бутылку шампанского, а другой хозяина, лежала смазливая блондинка, накрученные локоны которой развивались на атласных подушках. Упругая грудь обнажилась из-за съехавшего одеяла, из соска торчал пирсинг с драгоценным камнем. Авалса знала, чей это подарок. Мужчины средних лет, с седоватыми висками и такого же цвета волосами на груди, которые вздымались в такт пьяному дыханию. Он обнимал свою фаворитку, вдыхая аромат приторных духов. Авалса ощущала, как они душат ноздри.

Не теряя больше ни минуты, она подошла к изголовью кровати спящих. Достав еще одну нейронную иглу из браслета на запястье, она мягко воткнула ее в шею красотки. Авалса включила свой диктофон на максимальную громкость, чтобы охрана за дверью слышала запись.

– Будь ты проклят со своей политикой и девочками! – говорилось голосом фаворитки.

Дальше отсчет шел на секунды. Держа ее руку в своей, Авалса разбила бутылку шампанского о изголовье, одним мощным движением вгоняя «розочку» в шею мужчины. Чиновник, забулькав собственной кровью, умер сразу же. Добавляя еще три удара, она спешно выдернула иглу из шеи, пробуждая «спящую». Туго понимая, что происходит, она закричала. Дверь начала открываться, но Авалса все равно мчалась к ней. В комнату вломились ошарашенные, сонные охранники, которые смотрели на истекающего кровью мертвого мужчину, не замечая, как за их спинами Авалса покинула комнату, переходя в западное крыло здания.

Еще несколько секунд – и весь дом будет на ногах. Нырять снова в вентиляцию не было смысла. В гостиной, на втором этаже, едва тлели поленья в камине. Не наступая на пепел, Авалса скользнула в дымоход, игнорируя грязь и копоть, стараясь не чихать от щекочущего ноздри дыма.

Оказавшись на крыше, она удовлетворенно улыбнулась. Авалса видела, как спящий всего несколько минут назад дом горит огнями всех светильников. Снайперы и охранники с жадностью разъяренного волка прочесывают округу. Разогнавшись и сильно оттолкнувшись от края, Авалса прыгнула в бухту на северном участке территории.

Она летела вдоль скалы, на которой возведено здание. До воды было добрых сто пятьдесят метров. Едва сдерживая возбуждение, группируясь изящным телом, Авалса пронзила водяную брешь, оказавшись в спасительной пучине. И только тишина водных глубин аплодировала прекрасно проделанной работе.

Глава 2

– Твои методы всегда поражали, Авалса, – высокий африканец, спиной сидя на лавочке, не переставал ухмыляться. Она прочитала заголовок местной газеты, которую он протягивал.

– «Измена всегда наказуема, и не всегда руками пострадавшего», – прочитала Авалса вслух, но после уже скользила по строчкам глазами, быстро читая про себя.

В статье говорилось, что влиятельный чиновник острова Сицилии, а именно региона Палермо, был убит своей любовницей. Во время замешательства, будучи не в себе (в статье примечание, что это бывает довольно часто), девушка вонзила несколько раз разбитую бутылку в шею и грудь чиновника. Внизу статьи разместили абзац догадок нескольких криминалистов. В нем говорилось, что хрупкая блондинка не может разбить плотную бутылку белого игристого, чтобы нанести смертельные раны. Без должного опыта такого сделать невозможно. В колонке судмедэкспертизы упоминалось об ударе в сонную артерию, выполненном настолько точно и смертельно, что последующие три, возможно, являлись прикрытием.

Авалса вернула газету африканцу, и он зачитал последние строчки статьи вслух:

– Так или иначе, но за неимением улик было произведено задержание сицилийской модели, блистающей на шикарных подиумах под итальянским солнцем.

– Надеюсь, Гильдия довольна? – дождавшись, когда отсмеется ее спутник, спросила Авалса.

– Вполне, – африканец вновь стал серьезным, – грязный чиновник мало того, что задолжал нам, так еще начал ослушиваться приказов в последнее время.

– Гильдия не терпит подобного, – сказала Авалса, наблюдая за лазурным горизонтом.

Она знала, что долги для Гильдии Ворона не являлись причиной для убийства, потому что с покойника долг не выбьешь. Однако если начнешь своевольничать, забывать, кто дал тебе власть, поставив на высокую должность, тогда Гильдия не замедлит с ответом.

– У тебя есть три дня отдыха, чем собираешься заняться? – спросил африканец, отвлекая Авалсу от мыслей.

– Целых три дня? Аболло, ты меня балуешь, – губы девушки впервые тронула улыбка, – мы в Палермо, забыл? Проверить температуру воды Тирренского моря будет моим первым занятием.

Аболло усмехнулся, подымаясь со скамейки, чтобы уйти. Авалса не смотрела ему вслед, все еще наблюдая гребни волн на горизонте, предвкушая время на пляже, вдали от любопытных глаз. Она умела прятаться.

Среди шумных улиц Сицилии, наводненных туристами, между прилавков с различного рода овощами, выращенными тропическим солнцем, где каждый пытается спросить у продавца что-то громче другого, раздражая тем самым остальных, находится здание Гильдии Ворона, ничем не привлекающее внимание толпы. Чего нельзя сказать о разнообразных лавках ремесленников, расположенных по соседству. Бакалея, текстиль, продуктовые магазины полностью были запружены народом с утра и до глубоких сумерек.

Белое здание с черепичной крышей и невысокими ступеньками у входа казалось невзрачным на фоне соседей. На двери не виднелось никакой вывески, а стены дома не были ограждены забором. Будучи открытой для всех, дубовая деревянная дверь, с мощным кольцом в форме клюва ворона, редко открывалась посетителями.

Авалса оценивающе смотрела на филиал Гильдии Ворона. Она бывала в главной резиденции, поэтому ей было с чем сравнивать. На окнах двухэтажного здания находились кованые фигурные решетки. Таких на улицах Палермо было множество. На подоконниках красовались высаженные цветы, на каждом жилом доме.

Пройдя через улицу на зеленый сигнал светофора, Авалса взялась за кольцо в форме клюва ворона и толкнула. Дверь тяжело открылась. После яркого солнца могло показаться, что в здании царит полумрак. Спустя несколько мгновений, Авалса смогла осмотреться. Интерьер был выполнен в классическом стиле старинной Италии. В центре комнаты находилась винтовая деревянная лестница цвета спелой вишни. Стены украшали множеством цветочных горшков. Иногда, вместо живых, в горшках наблюдались цветные композиции. Широкие дубовые лавки с длинными массивными столами формировали образ старинной харчевни. Завершала картину огромная барная стойка, выкрашенная в тот же цвет, что и лестница.

У стойки было поставлено четыре стула, три из которых пустовали. На лавках сидели несколько человек, пробуя традиционную кухню Италии из глиняной посуды, они даже не подняли головы на вошедшую. Авалса чувствовала, что за нею наблюдают все семеро посетителей. Но это ее мало заботило. Неспешным шагом она подошла к барной стойке, занимая свободный стул.

Мужчина лет тридцати, в потертой джинсовой куртке, с длинными волосами, собранными в хвост, оценивающе посмотрел на нее. Авалса была одета в легкую бежевую кофту, закрывающую утонченные руки, и в простые джинсы, обтягивающие худые ноги. Обутые мокасины визуально еще уменьшали ее небольшой рост.

Взгляд длился всего несколько мгновений, после чего мужчина приветливо поднял наполовину полный бокал. Авалса сдержанно кивнула, уделив внимание трактирщику харчевни.

– Вы меня преследуете, мастер Кларк? – после почтительного приветствия спросила она у главы Гильдии Ворона.

Он имел достаточно высокий рост, поистине аристократическую осанку. Волосы у него были прямые, цвета воронова крыла. Его любовь к красному цвету порой удивляла Авалсу, верного слугу ночной тени. Кларк часто одевался в красные брюки, тканевый жилет того же цвета. Правда, рубашка была черной, но на ней красовался алый галстук. Правильной формы губы постоянно улыбались, поэтому глава Гильдии Ворона любого мог расположить к себе.

– Ты льстишь себе, Лазутчица, – улыбнулся Кларк, протягивая молочный банановый коктейль, – просто Гильдией руководить нужно самостоятельно, без посредников.

– Звучит так, словно вы присутствуете во всех филиалах, – Авалса с удовольствием отпила удивительный напиток.

– Не исключено, что я еще присутствую и при исполнении заказов, – губы Кларка тронула улыбка.

В Гильдии ходили слухи, что ни одно дело, ни один заказ не проходил без личного наблюдения Кларка. Словно он находился у каждого за спиной. Авалса пришла к выводу, что такое невозможно, так как наемники Гильдии Ворона выполняют до сотни заказов по всему миру за день. Однако ее не покидало ощущение чужого присутствия во время выполнения заданий. Со временем чувство притупилось, но до конца никуда не исчезло.

– Вижу, что солнце Средиземноморья пошло тебе на пользу.

– Вы оказали мне большую услугу, дав отогреться после заказа в Сибири.

– Я не виноват, что жертва пыталась спрятаться так далеко, – Кларк безоружно развел руками, – кстати, твой гонорар за чиновника.

Авалса бесцеремонно начала считать деньги, вынув из конверта. Взяв необходимую сумму, она сложила остальное в конверт, возвращая.

– Оставшееся, я так понимаю, ты хочешь положить на счет? – дождавшись утвердительного кивка, Кларк снова спрятал деньги под барную стойку.

Авалса никогда не ходила с подобными суммами в кармане. В этом не было никакого смысла, как и копить бумажки, спрятав их в «матрац».

– Для тебя есть еще один заказ.

– А я думала, вы дадите мне возможность выбрать самостоятельно оттуда, – Авалса указала пальцем через плечо на доску заказов у винтовой лестницы.

– Это интереснее, – Кларк протянул ей папку-скоросшиватель черного цвета, с эмблемой Гильдии на первой странице, – к тому же, задания, которые там висят, сама знаешь откуда появляются.

– В этом чести больше, – Авалса закончила мысль, взяв папку, вызывая одобрительную улыбку главы Гильдии. – «Конфискация»? – она прочла первое слово вслух, а дальше углубилась в дело, читая про себя.

Кларк не торопил, снова возвращаясь к протиранию стаканов и раздаче заказов кухне. Присутствующие посетители желали поесть с дороги.

– Норвегия? – ознакомившись с делом, Авалса снова принялась за недопитый коктейль.

– Очередной холодный город, – кивнул Кларк, – нужно забрать кое-что у того, кто не желает отдавать добровольно. Но без кровопролития. Тебя не должны заметить, а о пропаже, поверь, хозяин не станет заявлять ни в какие власти.

– Но это же всего лишь статуэтка, – Авалса критически рассматривала фото с изображением головы шакала в уменьшенном виде.

– Это не статуэтка, а навершие посоха.

Решив больше не вдаваться в подробности, задавая бесполезные вопросы, Авалса закрыла папку. Сроки и оплата указывались в задании. И то и другое ее устраивало.

– Когда следует начать?

– Как только доберешься до места, – Кларк протянул ей билет бизнес-класса на рейс в Норвегию.

Авалса забрала задание и билет, прокручивая в голове свои действия до посадки в самолет. Она уже начала работу.

– Когда навершие будет при тебе, обязательно оберни ее в тряпицу, – Кларк вынул из кармана трикотажную ткань, сделанную из грубой нитки, с египетскими иероглифами по канту, – это дополнительное условие заказа.

Не задавая лишних вопросов, Авалса молча спрятала ткань в карман джинсов и вышла из филиала Гильдии Ворона в Сицилии.