Леонид Владимирский

Сердце делает очень многих людей несчастными. Не очень большое преимущество иметь сердце.

Мигуны получили больше, чем ожидали. Железный Дровосек не только не  собирал налоги со своих подданных, но, наоборот, сам работал на них. Скучая по  Элли, Страшиле и Смелому Льву и не  привыкнув жить в безделье, Дровосек с  утра отправлялся в поле, дробил там большие камни и мостил ими дороги. Мигуны получали сразу две выгоды: их  поля очищались от камней, и во все концы страны пролегали прекрасные, прочные пути сообщения.

- Человеческая память милосердна, - сказала Рамина. - Сначала вам будет грустно и горько, а потом на помощь придет забвение. Прошлое покроется туманной дымкой, и вы будете вспоминать его, как смутный сон, как милую старую сказку.

Овладев Изумрудным городом, Урфин Джюс долго думал,над тем, как ему именоваться, и в конце концов остановился на титуле , который выглядел так: Урфин Первый, могучий Король Изумрудного города и сопредельных стран, владыка, сапоги которого попирают Вселенную... Он позвал в тронный зал Руфа Билана и еще нескольких придворных высших чинов и, трепеща от гордости, дважды произнёс титул. Затем он приказал Билану:

- Повторите, господин главный государственный распорядитель!

Коротенький и толстенький Руф Билан побагровел от страха перед суровым взглядом повелителя и забормотал:

- Урфин Первый, могучий Король Изумрудного города и самодельных стран, Владетель, сапоги которого упираются во Вселенную...

- Плохо, очень плохо! - сурово сказал Урфин Джюс и обратился к следующему, - Теперь вы, смотритель лавок городских купцов и лотков рыночных торговок!

Тот, заикаясь, проговорил:

- Вас следует называть Урфин Первый, преимущественный Король Изумрудного города и бездельных стран, которого сапогами попирают из Вселенной...

В состав гарнизона передвижной крепости вошли: Страшила, Железный Дровосек, Дин Гиор, Фарамант, доктор Бориль, Кагги-Карр; гости из-за гор - Энни, Тим, Чарли Блек и Артошка.

У дурака не может быть доброго лица, у него на это не хватит ума.

! – Карабас Барабас вскочил со стула, взмахнул руками, борода его разлетелась. – Так, значит, это в каморке старого Карло