Оно того стоило. Моя настоящая и невероятная история. Часть I. Две жизни

© 2014 Беата Ардеева

Возможно все!

И чудеса.

Я много раз слышала, что «жизнь чудесна», но не сразу стала с этим соглашаться. К такому выводу меня привела собственная история, которая показалась ярче всех прочитанных и увиденных в кино. И главное – она настоящая! Такое нельзя придумать, трудно понять, еще труднее объяснить… А я все это прожила. И теперь могу улыбаться и рассказать – думая, что это, как минимум, приключение, которое, возможно, поможет другим размышлять и делать выводы.

Моя история – цепь невероятных совпадений и удивительных случайностей, но теперь я уже не стану говорить о том, что события могут быть случайны.

История о том, как в результате многих совпадений я начала работать ведущей на телеканале МУЗ-ТВ, как новые «случайные совпадения» привели меня на MTV, как благодаря MTV я стала сопродюсером поп-группы «Тату», и почему случившуюся со мной потом аварию я не считаю «очередным совпадением случайностей»…

Я была за рулем машины, которая упала с горы в Турции, перевернувшись несколько раз; я больше месяца пробыла в коме. Для начала – чудом было то, что я выжила. Авария была ужасной, и обычно уже четыре дня, проведенные в коме, считаются медиками критическим сроком, при превышении которого врачи уже не могут ничего обещать пациенту. Чудом было и то, что я смогла снова ориентироваться в этом мире, научилась ходить и говорить (очнувшись, я не могла). И чудесно, что я могу теперь вспоминать все эти ужасные, долгие испытания с улыбкой:)

Книга однозначно будет полезна тем, кому пришлось столкнуться с понятием «реабилитационный процесс», и в ней есть много открытий – возможно, они станут поводами для размышлений. В книге есть и специальная глава «для женщин» – «Быть женщиной». Вообще-то, она «про» женщин – а значит для всех!

Я не делаю никаких утверждений, ни к чему не призываю и ни в чем не убеждаю – я просто делюсь мнением и своим редким опытом, а также рассказываю о том, что позволило этот опыт получить. Почти к каждому абзацу, где нет цитат, можно добавить вступительные слова «мне кажется» или «я думаю» (особенно это касается сделанных выводов) – о своем отношении к упоминаемым цитатам я тоже рассказываю.

Я не стала бы повторять этот опыт в полном объеме, но он был моей удачей!

Что я думаю об этой аварии через 10 лет? Что оно того стоило!

Почему? Об этом я рассказываю в книге.

* * *

Эта книга – не хорошо продуманное художественное произведение с грамотным сценарным планом. Но в ней тоже есть «завязка», «развитие сюжета» и фантастическая кульминация! Все было «по-настоящему». Здесь нет единого и упорно предлагаемого настроения (как это часто бывает у серьезных писателей) – настроений очень много, и они все очень искренние и сильные (как это часто бывает у женщин). Эти перемены настроения нельзя представить ни как кривую, ни как параболу и т. д. – бывало по-разному, но всегда очень сильно и честно! «По правилам» в этой истории только орфография и пунктуация.

P. S. И очень важно читать все главы по очереди – я прожила все это в хронологическом порядке.

Итак, история такова

Я была Аней, потом сознательно стала Беатой, потом попала в аварию, пробыла в коме 33 дня, получила вторую жизнь, долго и мучительно восстанавливалась, и в итоге заключила, что «Оно того стоило!»

К моменту аварии мой опыт уже можно было назвать «богатым»: учеба, любимая работа, поклонники и автографы, мужчины, романы, музыка и наркотики, собственный бизнес… Потом все это сменилось удивительно контрастно: одиночество, потеря голоса, кардинальное изменение внешности, временная амнезия, отсутствие работы и вообще общения. Потом изменилось и это – тоже удивительно и тоже контрастно, и я получила максимум!

И я хочу рассказать, как все это было, потому что знаю, что часто сомневаешься в чудесах.

Расскажу, как я была Аней, как я выучила много иностранных языков и училась в разных университетах, как я хотела быть и стала телезвездой Беатой – сначала на МУЗ-ТВ, потом на MTV, как организовала собственный бизнес, как меня учили «правильным» вещам, и как я сама училась «неправильным». Как я попала в серьезнейшую аварию, чудовищно страдала потом и как ни о чем не жалею!

И это история про любовь, в существовании которой я уже очень сомневалась. Сейчас я понимаю, что услышать такую историю в подростковом возрасте мне было бы очень нужно, и это меняет многое. Становится понятнее, о чем можно мечтать.

Такое бывает редко, но нужно знать, что так бывает! Будущее неизвестно: ожидать и планировать такие истории, или рассчитывать на них, странно – но они возможны!

Мы все считаем себя «цельными», «сформировавшимися» личностями, у которых есть неизменные ценности и приоритеты – многие думают, что измениться нельзя. Это сложно и небыстро, это не всегда происходит по собственному желанию, но пресловутая «система приоритетов» может меняться! Я расскажу, как это было в моем случае.

С тем, что написано в книге, сложно спорить – это мой опыт, он был таким и привел меня к таким выводам, а «все очень индивидуально». Но этот опыт можно учитывать, например, в отношениях с другими людьми или при составлении планов. Выбор и возможность получить личный и новый опыт всегда есть у всех.

Краткое содержание

Большая часть этой книги – рассказ о долгом восстановлении и начале второй жизни, который, возможно, поможет многим в такой ситуации не терять надежды. Нельзя научить надеяться, но можно рассказать похожую историю. Свой рассказ я буду дополнять очень реальными и иногда грустно-правдивыми историями из жизни, которые были записаны в период «реабилитационного процесса».

Основа книги – мой дневник, который я вела онлайн, пока училась ходить и говорить. Отец научил меня уделять этому время во время нашего семейного отдыха, когда мы плавали на байдарках. В период реабилитации дневники помогали мне ориентироваться в этой реальности – поэтому я описывала каждый день, тренируя память.

Таким образом, это не красочные воспоминания о моих гигантских усилиях и силе воли, а честное описание происходившего. В посткоматозном состоянии вообще сложно жить – не то что писать, но я это делала для того, чтобы жить. Я знала, что восстановлюсь и снова попробую бегать, поэтому даже находила поводы улыбаться. «Ну, ведь потом же будет смешно!» – рассуждала я.

Так в дневнике появились улыбочки, со временем их становилось только больше. Я не Лев Толстой, и пишу уже пару веков спустя, никого и ничего не придумываю и рада делиться оптимизмом. Сама улыбаться я научилась не сразу (пришлось подождать, пока восстановится мимика), но чувствовать эти эмоции могла всегда. Конечно, «Анна Каренина» с улыбочками выглядела бы странно, а в моем случае честнее так. Приятно, что я не потеряла чувства юмора. Несколько лет подряд я подробно описывала каждый день, все изменения своего восприятия и общения с людьми.

Что подумают обо мне мои друзья?

Заранее хочу сказать всем моим личным знакомым: я не всегда и не про всех говорила только восторженно. Плохо не писала тоже – я не сочиняла обвинения или похвалы, а просто честно описывала свои впечатления от многочисленных ярких историй.

В этой книге много всего – что-то покажется знакомым, что-то станет новым (но нового больше), а какие-то рассказы вообще могут показаться «неприличными» – а я пережила это все плюс еще многие эпизоды (которые я действительно удалила или даже не описывала). И так хватало.

У этой истории счастливый конец, и здесь есть темы для размышления.

Моя первая жизнь

После реанимации врачи поздравляли меня с началом новой жизни. В принципе, спорить с таким представлением произошедшего было сложно, и со временем я тоже привыкла условно делить свою жизнь на первую и вторую. Начну с первой.

Аня

Я росла в семье ученых, а в детском саду воспитатели называли меня «самой тихой девочкой». Скоро отец стал профессором, и мне было приятно слышать, что я похожа на него, когда школьные учителя отмечали мои математические способности – но я решила сконцентрироваться в итоге на изучении языков, потому что это казалось «ну совсем просто».

С детства родители поясняли, что самое главное – это образование и возможности, которое оно дает. Я не спорила и легко тянулась за разными многообещающими возможностями. К 16-ти годам я уже выучила английский, французский и итальянский. И к выпускному вечеру я уже отлично знала о необходимости высшего образования, но уже тогда понимала, что жертвы должны быть минимальны.

Поэтому я выбрала университетский факультет с самыми легкими для себя экзаменами. Два сочинения и экзамен по английскому не представляли вообще никакой сложности: можно было не зубрить ночами. И так я поступила в МГУ и стала впоследствии журналистом.

С родителями мы не обсуждали внешность, отношения мужчины и женщины, редко семью и любовь, и к выводам на эти темы пришлось приходить на собственном опыте. Вообще, с родителями мы с сестрой общались нечасто, а отдыхали прямо-таки редко – раз в год. В нашей истории есть и такой семейный отдых, который мне очень запомнился и стал самым важным.

Вчетвером с родителями и младшей сестрой мы поехали в оздоровительное летнее байдарочное путешествие. Мы плавали две недели, ночевали в палатке в темных лесах, собирали дрова для костров. Отец решал, куда и когда мы едем, мама слушала «ценные указания» и готовила в котелках на костре, я писала дневник, редко брала в руки весла и громко пела песни Валерия Леонтьева и Аллы Пугачевой в лодке, а сестра читала Антуана де Сент-Экзюпери.

Именно тогда по совету отца я начала в путешествиях вести дневники, и так, что «у меня все ходы записаны!» И вот каким «нелегким» был тот отдых:

7 августа

Этот день подарил нам самую «хорошую» погоду. С утра по небу ползли тучки, но они нас обходили. Папа сказал, что если уж мы встали так рано (в 8 ч.), то выйти должны тоже рано. Мы поели, стали собираться. Перевернули байдарки и… тут пошел дождик. Мелкий, моросящий, мерзкий, но все-таки дождик. Мы перевернули байдарки опять, достали полиэтилен, накрылись и… тут дождик прошел. Нагрузили мы байдарки, залезли в них и… тут дождик опять пошел. Мы накрыли вещи полиэтиленом и поехали. По пути дождик шел еще несколько раз. Сначала я сидела спокойно и тихо и даже несколько раз гребла! Вскоре я очень захотела петь. И даже сочинила несколько песенок по мотивам известных песен.

Только я вдруг начала вспоминать школу. Оказалось, что я туда очень хочу. Сначала я вспоминала в какой класс я пойду: в шестой или в седьмой. На случай если я пойду в 6-й, я подсчитывала сколько у нас будет предметов и т. д.

Посмотрели мы назад – и увидели солидную тучу, посмотрели мы вперед – и увидели, что папа пристает к берегу. Тут даже я стала грести! Только мы вылезли, как на том берегу дождь пошел стеной. Посидели, посидели, а дождик кончился. Вылезли мы из под пленки, пошли к лодкам. Вытрясли воду с полиэтилена, собрались садиться и… тут опять пошел дождик. Опять пошли под дерево. Переждали, начали собираться. Поплыли.

Только мы высадились, как пошел дождь. Папа с мамой ставили палатку с жуткой скоростью, Машка спала в лодке под пленкой, а я, как главный костровой, разжигала костер. Под дождем костер, с помощью мокрых щепок, не очень-то разожжешь. Я долго старалась это сделать, но у меня ничего не вышло, и костер разжег папа.

Мне тогда было почти 12 лет. И вот в один из дней той поездки мы сели в лодки и поплыли по быстрой речке. И быстро проплывали мимо маленькой деревни, где полоскала белье одна из жительниц. В обычном порядке спросили у нее, как называется деревня, и далеко ли до ближайшего продуктового магазина. Она ответила, мы двинулись дальше. И уже в спину нам она крикнула: «А у нас в деревне дом продается! Не хотите купить?» У отца всегда была отличная реакция и высокая скорость принятия решений, поэтому мы развернулись сразу, просидели в той деревне весь день, купили дом. И началась новая жизнь…

И вот каким мне показался тот день:

11 августа

Когда мы проснулись, небо было все серое, но прояснилось. Поели и выехали. Рекорд по опозданию с выездом в этот день не побили. А зря! Не проехали мы и получаса, как увидели какую-то тетеньку на берегу. Папа, конечно, заговорил с ней и спросил что-то (он всегда у всех что-нибудь спрашивает). Она ему ответила и сказала: «У нас здесь дом продается, не хотите купить?» Папа, конечно, захотел. Мы все дружно, оставив свои байдарки без охраны, пошли смотреть дом. Хозяйки дома не оказалось, но новая знакомая показала нам свой дом, так как он ничем не отличался от того, который продавался. Дом нам понравился, и папа решил покупать, но для этого надо было дождаться хозяйку. Папа решил дождаться, но он уже оставил свой адрес. Хозяйка приехала в 4 ч. Пока они обо всем договаривались, мы с Машкой и с Тимом бегали по деревне. Наконец мы отплыли (в 17:30.). Через 10 минут нашли огромный хороший пляж и остановились там. Вдруг папе резко расхотелось покупать дом без сарая. Он захотел покупать дом с сараем. Он решил уговорить хозяйку продать сарай. Мама на 100 % уверена, что ему это не удастся. А потом мы поели и уснули. 11 августа мы потеряли весь день.

Который изменил потом мою жизнь. Я расскажу, как это было…

То есть, жизнь-то осталась прежней, но через три дня отец купил этот дом, и летом мы уже ездили в деревню, и радовались там природе. Я по-прежнему училась, но начиналась другая жизнь, потому что я становилась женщиной и при этом привлекательной. Быть не только умной оказывается прекрасно, и это тоже я определила в той самой деревне у речки.

Среди «отдыхающих» было много мальчиков и девочек примерно одного возраста, и, значит, можно было гулять и ходить на костры. И, конечно, была первая любовь. Нам было по 12 лет, и все было первое: первые симпатии и понимание различий полов, первые откровения, первые сигареты, даже первый алкоголь, ругательства, ссоры и примирения. До секса не доходило, а эмоции, конечно, у всех были. Я вообще не думала тогда, что такое «роман», но у меня появился друг! Мы тогда только учились кокетничать, могли спокойно ходить вдвоем ночью по лесам, и главной шуткой в те 12 лет была такая: «Эх, вот хотела бы я тебя увидеть лет в 30!». Тогда это казалось невероятной цифрой!

К 15-ти годам мы уже перестали общаться и ходить в лес на костры. Конкретных причин не было: мы не ссорились, а просто перестали общаться. Потом выяснится, что у нас были невероятно разные понимания происходящего. В Москве я уже перестала думать про свою первую любовь, и занималась другими «важными делами». То есть: своей внешностью, поцелуями и романами, изучением языков и разными литературными курсами. Мне никто из родителей никогда не говорил, хорошо ли я выгляжу, и в 14 лет я с удивлением стала понимать, что появилось много поклонников. Так, со временем я заключила, что выгляжу, наверное, неплохо.

И начало-о-ось. Когда на тебя обращают внимание, хочется этого внимания еще больше. Одноклассники – хорошо, однокурсники – хорошо, друзья друзей – отлично, но хочется стремиться к максимуму – и в итоге хочется стать «звездой». Впрочем, это тоже не предел – ну, потому что творчество же не имеет пределов… А что, есть, например, даже такие всемирно известные артисты, которых знают, ну, действительно, миллиарды жителей Земли (ну, два-три), и даже такое астрономическое число поклонников этих звезд не останавливает!

Поступив на факультет журналистики, я не смогла в самом начале пройти конкурс в телевизионную группу, но смогла со всеми познакомиться. И одна из сокурсниц предложила мне пойти на конкурс телеканала МУЗ-ТВ и стать музыкальной телеведущей.

Там я узнала, что «телегенична и сообразительна», а тем временем на конкурсе все приближалось к финалу – осталось восемь самых выдающихся кандидатов.

И вот тогда я задумалась над именем, которым меня будут называть. Мое имя Аня отменялось сразу. Я понимала, что «тележизнь» это другая виртуальная жизнь, и не хотела жить ею на все сто процентов. Аня – лучшее имя, я никогда в этом не сомневалась, и оно должно было остаться моим.

И так я стала Беатой.

«Афиша» № 13 (33), июль 2000

Беата

Мне очень нравится имя. Красивое. И главным было то, что у него нет уменьшительно-ласкательной формы. Меньше всего на свете я хотела подобной ласки. Я понимала, что меня будут обсуждать, что будут писать письма – и я хотела, чтобы обсуждали Беату.

В поиске новой фамилии я поступила просто: открыла справочник фамилий, дошла до второй страницы, увидела фамилию «Авдеев», добавила для красоты и звучности букву «р» и так стала Беатой Ардеевой.

Потом, уже в конце этой истории, мне помогли именно как Беате, и то есть, и в этой новой жизни я нашла таких людей, кому я верю и кого могу называть «настоящими». Они помогали мне долгие три года моего восстановления и помогли снова стать Аней.

МУЗ-ТВ

Когда уже после случившейся аварии мой отец позвонил в наш офис, он представился и коротко рассказал о себе так: «Я отец Анны – или Беаты, как она теперь называется». Я довольно быстро и легко научилась отзываться на новое имя. Мне было 20 лет, и это чудесно в таком возрасте почти каждый день часами краситься и делать прически. Придумывание и запоминание текстов после многолетнего изучения иностранных языков (а к тому времени я уже учила и немецкий) были просто легким дополнением.

Но настоящий кайф я прочувствовала, когда стала вести программы в прямом эфире. Первые несколько раз страшно, но я получила то, что хотела – менять прически, иногда кривляться, гримасничать, томно закатывать глаза и т. д. на глазах у тысяч телезрителей. И при этом получать огромное удовольствие и сразу им делиться. О, это вообще была любимая деталь – сил и эмоций было так много, что хотелось улыбаться всему миру! Да, так бывает не всегда, но в прямом эфире было так.

Была и еще одна весомая причина для начала телекарьеры! Разумеется, я тоже с детства знала «страшные истории» о «женской дружбе», о борьбе за мужчин – и постаралсь их избежать: «А если это может зависеть от количества поклонников, то это просто…», – рассуждала я… Впрочем, как выяснилось, количество и внимание поклонников не влияют на женскую дружбу, но они очень влияют на настроение и количество сил. Я имею в виду: внимание поклонников это и есть силы. Хорошими примерами могут быть и общение в Интернете, популярные «социальные сети». Мы уже привыкли просыпаться так утром, проверяя почту и соцсети: кто-то думал о нас и ставил «лайки». Да, не существует измерительных приборов для оценки чужого внимания, но это та самая энергия.

Я рассказываю о начале карьеры с такой гордостью и даже восторгом, потому что сейчас с улыбкой могу честно вспомнить свой энтузиазм. Я настроилась и искренне чувствовала именно так – ну, так все и вышло… Я чувствовала, что возможно все, но не чувствовала, что мне из этого нужно. С личной жизнью все было нормально, как мне казалось: был парень, был секс, не было особых планов…

Однажды, на одной из вечеринок со мной пытался завести знакомство один из посетителей бара. Мне это было неинтересно, и, по уже отработанной схеме, я быстро закончила общение. А через месяц как раз тот самый незнакомец (оказавшийся одним из начальников телеканала) подписал приказ о моем увольнении с МУЗ-ТВ. Шла смена руководства, сокращение ведущих, и уже выбирал он.

MTV Интервью Беаты в «ОМе» было озаглавлено так: «Белоснежка ночного эфира^[1].». Ах – красиво!

Образ жизни 02/2001

«Творческий шок» продолжался у меня пару месяцев. Это совсем недолго. За это время я быстро узнала телефон другого музыкального канала и организовала встречу с продюсером.

И тут выяснилась еще одна удивительная вещь: первые за три года работы, и именно в этот момент, канал MTV проводил конкурс новых ведущих! Потому что создавалась новая программа, и искали новое «лицо».

Программа была о сексе. Меня тема не могла смущать в принципе, как и не могла быть особенно важна. Я могла и хотела общаться на экране на любую тему, и не тема была основной деталью. Легко пройдя тот конкурс, я стала обсуждать в прямом эфире всякие интимные вопросы.

FHM февраль 02/2002

Хотя… Теперь я понимаю, что тогда я не могла компетентно рассуждать на эти темы. Довольно спокойно к теме сексуальных отношений относилась не только я, но и вся «творческая команда». Они выбирали темы и подбирали по ним материал, а потом я шутила в прямом эфире. Далеко не все было идеально в нашей сексуальной жизни, зато у нас у всех было высшее образование и один «социальный слой» – поэтому мы легко понимали логику и юмор друг друга.

Спустя несколько лет я могла бы отредактировать те программы, хотя и не стремилась информировать зрителей о подробностях сексуальных отношений – просто шутила и развлекалась, ничего серьезно не обсуждая и не считая эту часть жизни важной. Зато я могла выбирать наряды, рекламировать одежду и просто хорошо выглядеть!

* * *

Улыбки, прически, фотографии и журналисты. Читая это интервью журналу FHM спустя 10 лет, я хохотала! Я и сейчас ответила бы почти так же… но совершенно не могу вспомнить автослесаря, о котором говорила с таким энтузиазмом!

Наряды и прически не могли быть гарантией успеха, и программу скоро закрыли. Сейчас можно найти много причин, почему у программы был низкий рейтинг, но мне достаточно и того, что меня не особенно интересовала тема секса (да и я не знаю, кого из создателей программы она интересовала «особенно». А краситься и делать прически я смогла продолжить в утреннем шоу, которое, в отличие от ночного, пыталось всех взбодрить.

У нас, вроде, получалось бодро, но опять случились смена руководства и сокращение ведущих. И меня опять уволили. Хотя прически и платья были красивые… Видимо, главное все-таки не это.

Я представляла этот «звездный» путь коротким и веселым, когда зачем-то решила по нему идти, и когда не знала о его бесконечности – но я точно не жалею об этом решении! Да, и в итоге именно так ведь и получилось – коротко и весело (поэтому, наверное, и не жалею). Думая об этом теперь, я вспоминаю слова, прочитанные в книге К. Кастанеды. Его мексиканский учитель-маг Дон Хуан сказал: «Люди, как правило, не отдают себе отчета в том, что в любой момент могут выбросить из своей жизни все что угодно. В любое время. Мгновенно».^[2]

По общепринятому мнению, быть успешным в шоу-бизнесе человеком это прекрасно, но сейчас я не могу себе ответить – зачем?! Увольнение я тоже считаю своей удачей – сама я бы уйти не смогла, ну о-о-очень затягивает, (а возможностей же очень много!). Тогда я, конечно, честно переживала – сейчас уже давно нет. Потому что так в “моем кино” началась новая серия. И, как выяснится потом, нужна была каждая! И каждая была очень яркой и «необычной».

«Тату»: съемки клипа «Простые движения»