Читать книгу: «Свет для падшего», страница 5

Глава 11.

Я расхаживала по комнате в ожидании вечера. В ней не было часов, и из-за отсутствия окон определить время суток было не возможно. «Наверное, тут всегда идет ночь» – думала я.

Комнаты слабо освещены, а в коридорах царила всепоглощающая темнота. Лишь силуэты не упокоенных слегка светились, медленно передвигаясь туда-сюда.

Я не люблю замкнутые пространства, поэтому все это на меня давит. Мне скучно, а в комнате нет ничего, что могло бы меня хоть немного развлечь. Я считала до ста, представляла нашу с Германом встречу и воображала, как мы пойдем в новое перерождение.

С тех пор как Азарий ушел, оставив меня одну, я сменила все возможные положения тела. Сидела, лежала, ходила, даже пару раз бывала в душе. Просто от скуки, а не, потому что была необходимость помыться.

Наконец, мне послышались тяжелые шаги моего охранника Асмодея. Я уже без проблем научилась его определять по шагам и грохоту, который следовал вместе с ним.

Разобравшись с замком, он тучно вошел в спальню.

– Вставай, господин тебя ожидает, – рявкнул он, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и поспешно последовать за ним.

Его грубость и неаккуратность уже порядком надоела, и я, то и дело, пыталась вырвать свою руку, показывая свое недовольство. Но ему было всё равно. Такие толстокожие есть и среди людей, что уж говорить про демонов.

«Непрошибаемый, как носорог» – раздраженно вздохнула я. Миновав темные ветвистые коридоры, мы вошли в красное помещение с диванами.

Падший стоял возле нововозведенного бара, наполненного различным алкоголем. В его руках был металлический шейкер для смешивания коктейлей, которым он очень умело и ловко управлялся, подкидывая его и энергично взбалтывая.

Заметив мое присутствие, падший слегка улыбнулся.

– Присаживайся, – указал он взглядом на диван.

– Ты пробовала изумрудный бриз? – поинтересовался он, доставая высокий коктейльный бокал.

– Нет, не доводилось.

– Тогда, думаю, я смогу тебя удивить, – воодушевленно произнес Азарий, бросая в бокал несколько кубиков льда и наливая газировку с каким-то напитком.

– Честно говоря, ты меня уже удивил. Вчера ты был совсем другой, да и бара не было. А тут, оказывается, ты и коктейли делать умеешь.

Он поставил передо мной бокал с ярко-зеленым напитком, из которого выглядывала соломенная трубочка и долька лайма.

– Пробуй, – произнес он, пододвигая бокал ближе.

Я промычала от наслаждения:

– Как же это вкусно! Что это, дыня, кокос?

– В него входят ликёр со вкусом дыни, кокосовый ром, имбирный эль, газировка и сок лайма, если быть точнее, – пояснил падший.

– Вкус потрясающий, ничего подобного не пробовала, – облизнула губы я, – А почему ты себе не сделал?

– Я буду вино. С минуты на минуту подадут ужин, не хочу перебивать аппетит.

– У тебя тут где-то личный повар, что ли работает? – спросила я.

– Ну, нет, конечно. Личный повар у меня в поместье, в Тёмном мире. Оттуда и телепортируют всё сюда. Это энергозатратно, но куда деваться. Не морить же тебя голодом – бросил он многозначительный взгляд и спрятал руки за спиной, в своей манере прохаживаясь передо мной.

– И всё-таки, мне не понятно твое отношение ко мне… – озадаченно произнесла я, наблюдая за его передвижениями.

– Возможно, если бы мы встретились раньше, у тебя бы таких мыслей не возникало. Ну, да ладно. О чем ты хотела знать, о демонах и проклятии?

– Да, расскажи подробнее.

– Хорошо. Ты, конечно же, в курсе, что демоны живут в Тёмном мире и не могут никуда перемещаться, кроме Промежуточного мира. Когда-то давным-давно, они спокойно могли вмешиваться в жизнь людей, постоянно посещая их мир и устанавливая в нем свои «порядки», провоцируя ожесточенные войны и стычки между государствами. Да что там между государствами, они сталкивали лбами отцов и детей, соседей и знакомых. В общем, творили полный беспредел. И тогда Повелитель решил их наказать: он поставил печать на Тёмный мир, заперев демонов в нём навечно, и проклял их на голодные скитания в поисках непорочных душ, к которым у них больше не было доступа.

– И это проявляется как голод? Также как у людей, журчанием живота и ощущением пустоты в желудке? – внезапно спросила я.

Он засмеялся, а затем со снисхождением взглянул на меня.

– Если бы всё было так просто, дорогая Агата. Мы ощущаем это гораздо острее. Это невыносимое чувство, с которым каждому демону приходиться жить всю свою бессмертную жизнь. Представь, что по твоим венам течет кипящая кровь, которая разъедает тебя изнутри. Твое тело постоянно восстанавливается, и она вновь тебя разъедает. И так без конца. А еще демонов мучает неутихающая головная боль, будто череп сжимают в тисках, отчего отчетливо слышатся все процессы, происходящие в собственном организме. И лишь непорочность может ее заглушить и остудить кровь до нормальных показателей.

– Ты тоже это чувствуешь?

– Постоянно. Но проклятие на меня действует не в полную силу, так как я был рожден ангелом и оно недавно приобретенное.

– Подожди.…Если Повелитель наложил печать на Тёмный мир, как вам удается бывать здесь?

– По какой-то причине печать не распространяется на Промежуточный мир. Демоны случайно об этом прознали, и стали выбираться сюда в поисках хоть каких-то душ.

– Не упокоенных… – осознала я.

– Именно. Но это не особо-то и помогает, честно говоря. Они уже почти мертвецы, что с них взять? Но зато тут часто бывают ангелы, и некоторые из них являются поставщиками душ. Так демоны и приспособились заключать договора, чтобы иметь возможность питаться, – буднично произнес падший.

Мы обернулись на неожиданно громкий звук въезжающей тележки, которой управлял худощавый парнишка с кудрявыми волосами цвета темного шоколада. Он попутно пару раз стукнул в приоткрытую дверь, и продолжил катить объёмную тележку. Она была заполнена металлической посудой, из которой легкой дымкой источались приятные запахи свежей пищи.

Тут же ловко и быстро расставив всё на столе, он отвесил нам глубокий поклон, улыбаясь во весь рот. Азарий довольно кивнул, и парнишка стремглав покатил тележку к выходу.

– Угощайся, – указал рукой на стол Азарий, и принялся наливать вино в тщательно отполированный бокал.

Еда издавала такие ароматы, что трудно было держать себя в руках, и я отломила большой кусок сочной зажаристой курицы. Давно я не испытывала такого блаженства, она была просто изумительна! Совсем как во времена моей беременности. Я сразу вспомнила Киру. «Как она там без меня? Справляется ли?».

Понаблюдав над тем, как я уминаю курицу, падший негромко рассмеялся.

– Вот это аппетиты у светлых душ! Если б знал, что ты такая голодная, попросил бы приготовить мамонта.

– Ха, как смешно, – сказала я с набитым ртом, поспешно запивая сладким коктейлем.

– Не спеши ты так, нам некуда торопиться, – мягко сказал он. – А то подавишься и придется тебя спасать.

– Так тебе же это на руку. Заберешь свет и все.

– Так не интересно… – многозначительно взглянул он.

– А обязательно делать синяки, когда питаешься непорочностью? – спросила я, дожевывая.

– Эм… нет. А почему ты об этом спросила? – округлил глаза он.

– Вот. Полюбуйся, – расстегнула верх платья я, немного обнажив плечи.

– Прошу прощения за мою неаккуратность. Учту твои замечания и в следующий раз сделаю это более приятным способом, – загадочно улыбнулся он.

– И каким же? – поинтересовалась я, делая большой глоток из бокала.

– Займусь с тобой любовью, – коротко ответил он, нагло заглядывая в глаза.

– Что?! – прохрипела я, выплюнув коктейль ему прямо в лицо.

Он усмехнулся и вытер лицо бумажной салфеткой, продолжая прожигать меня взглядом.

– А ты любишь плеваться…

– А ты любишь меня провоцировать!

– Я всего лишь сказал, что в следующий раз исправлюсь.

– Не посмеешь…

– А кто мне помешает это сделать? – склонился ближе он.

И действительно. Я полностью в его власти, и если он этого захочет, никто и ничто его не остановит.

– Расслабься. Я не насилую девушек. Только если они сами меня об этом просят.… К тому же, как я уже говорил, у меня к тебе чисто рабочий интерес. Ничего личного.

– Я рада этому, – буркнула я, отодвигаясь от него подальше.

Он снова захохотал. Падший явно издевался надо мной и испытывал мое терпение.

– Хочу заметить, что у тебя очень утончённые плечи, а когда ты приспустила платье, стала выглядеть еще соблазнительнее.… Советую впредь больше не оголяться при таких низших существах, как я… – сказал он серьёзно. И приблизился, чтобы помочь мне застегнуть молнию на платье.

– Хорошо, буду знать, – насторожилась я.

Он пару раз случайно коснулся моей кожи, которая тут же ответила волной мурашек.

Все-таки он прав. Мой поступок был слишком откровенным. Он ведь удерживает меня силой в этом неприятном месте. Что ему помешает сделать со мной что-то страшное и грязное? Временами я забываю, что он преступник. И это неправильно. Ведь у меня есть цель – докопаться до правды и выбраться отсюда любой ценой.

Он мной пользуется, играет словами, манипулирует, чтобы я встала на его сторону. Я не должна его оправдывать и понимать, но иногда подсознательно делаю это. Быть может, в этом виновата наша связь?

В комнату вошёл Асмодей и Азарий тут же направился к нему. Здоровяк с беспокойством что-то рассказывал, а потом они оба ушли, ничего мне не сказав. Да и кто я такая, чтобы передо мной отчитываться?

Через несколько минут, я вышла из-за стола, чтобы немного размять ноги, которые начали затекать от частого положения сидя. В этот момент в комнату вошла уже знакомая мне девушка – Фиби. Оказавшись в помещении, она огляделась и, убедившись, что там никого кроме нас не было, грациозно подошла ко мне. Она остановилась примерно в трёх шагах и высокомерно окинула меня взглядом.

– Отстань от него! – фыркнула она.

– Ты о чем? – не скрывая удивления спросила я.

– Хватит крутиться возле него. Он мой, и я не собираюсь делить его с такой как ты. Не ангел и не демон, просто пешка в его игре …

– Ну, так почему ты тогда переживаешь? Я же пешка…

– Закрой рот и проваливай, пока я тебя не пришлепнула! – стиснула зубы девушка.

– Я ни перед кем не кручусь. С радостью бы ушла отсюда, но не могу, потому что мы с ним связаны! И не переживай, я не имею на него видов. Ровно, как и он на меня.

– Фиби. Что тебе нужно от неё? – неудовлетворенно спросил Азарий, стоя у входа.

Она резко развернулась, шлепнув меня собранными в хвост волосами, и молча подошла к нему. Он безразлично посмотрел на неё и приказал уйти, а потом и вовсе двинулся ко мне, не дожидаясь пока она выйдет. Фиби выглядела очень расстроенной, и, опустив плечи, вышла вон. В этот момент мне стало жаль её. Очевидно, у неё есть чувства к Азарию, но он такой холодный с ней, такой пренебрежительный.

– Она демоница? – спросила я у падшего.

– Да. Поэтому не подпускай её слишком близко. И вообще не доверяй никому, кроме меня.

– А тебе можно доверять? – усмехнулась я.

– Вполне.

– Раз уж мне отсюда не уйти, расскажи о себе.… Может, если я узнаю о тебе больше, стану лучше тебя понимать?

– Что ты хочешь знать обо мне? – спросил Азарий, протягивая мне полный бокал с вином и снова приглашая за стол.

– Зачем ты убивал ангелов? – я была настойчивой и бесстрашной. По крайней мере, он позволял мне такой быть.

– Ты, правда, хочешь знать? – насторожился он, стукнувшись со мной бокалом.

– Конечно.… Об этом никто не распространяется, а Илиодор говорит, что не знает точную причину, – я отпила немного вина и ощутила легкое головокружение после смены градуса.

– Как интересно… Кому как не ему знать причину моего поступка, – тихо проговорил падший, – хорошо, я расскажу тебе. Думаю, ты очень удивишься услышанному.

Глава 12.

Роды – опасный процесс, как в физическом, так и в моральном плане. Не зря, по статистике прошлых веков можно наблюдать большую смертность среди рожениц и новорожденных. Сейчас медицина далеко продвинулась, в поле уже никто не рожает, и, как правило, все проходит более-менее легко и безопасно, благодаря квалифицированному медперсоналу.

Но бывают исключения. И мои роды стали одним из них.

Для меня и врачей стало неприятным сюрпризом то, что в моём аккуратном животике был довольно крупный плод, весом почти четыре килограмма. На УЗИ это заранее определить не смогли, потому что на поздних сроках его решили вообще не делать. Не знаю, чем они руководствовались на тот момент.

Из-за того, что ребенок крупный, роды шли тяжело для всех: и для меня, и для ребенка, и для врачей. У меня долго не получалось разродиться, было невыносимо и очень тяжело. Я проклинала всё и всех. В тот момент я очень сильно жалела, что не сделала аборт. Врачи ругали меня, а я кричала в ответ. Меня всё достало.

Спустя долгих, невыносимых десять часов, я все-таки родила. Когда мне положили мою девочку на грудь, я не могла поверить в то, что это всё реально. Маленький тёплый комочек, для которого я была всем миром. Казалось, что появление на свет причиняет ей боль: воздух, которым она теперь вынуждена дышать, яркий свет больничных ламп и холод, заставляющий дрожать и плакать. И вот она на мне, как слепой котёнок, который ищет материнское тепло и молоко.

Маленькая, с красной сморщенной кожей она вызывала во мне какие-то особенные чувства. А тепло её тельца разливалось по мне волной нежности и необычайного трепета.

У меня был своего рода шок: не смотря на жуткую усталость, я чувствовала какое-то перевозбуждение. Мне казалось, что я могу хоть сейчас вскочить с кресла и бежать вместе с дочкой домой. Это была эйфория, от того что я справилась и увидела свою малышку, которую носила под сердцем на протяжении девяти месяцев. Но это состояние длилось недолго.

У меня были сильные внутренние и внешние разрывы, такие, что сам медперсонал был в шоке. Мне поставили обезболивающий укол и принялись зашивать. Вот тогда-то я и почувствовала адскую боль. Я чувствовала каждый прокол, как входит и затягивается нить.… Слезы лились градом, я нервно вздрагивала от боли и думала только об одном – скоро это всё закончится и начнётся другая жизнь. Нужно было лишь немного потерпеть.

После того как разрывы зашили, меня оставили отдыхать в кресле примерно на час, и поставили капельницу с антибиотиком. А затем помогли перебраться на каталку и отвезли в палату. Дочку пообещали принести утром.

Я не могла сразу уснуть, было море эмоций и мыслей в голове. Предвкушение от встречи с моей доченькой Кирой. Я написала отцу сообщение о том, что все хорошо и я успешно родила. И вскоре уснула.

Киру принесли только после обеда.

Я неуверенно взяла её на руки. Такая маленькая и беззащитная. Она смотрела на меня серьёзным и осознанным взглядом, будто видит насквозь и может прикоснуться к моей душе. Было страшно сделать что-то не так, неправильно взять или случайно сделать больно.

У нее были глаза Стаса, но в целом она была больше похожа на меня. Такой же небольшой носик, слегка задранный кверху, такая же форма губ. Одним словом – МОЯ дочь.

Она была беззащитна передо мной, а я перед ней. Для меня всё было в новинку. Я не умела правильно мыть, кормить, даже держала её как-то неумело. Медперсонал очень помогал, все старались дать совет, показать, как правильно ухаживать за ребенком. Это напоминало мне игру в дочки-матери, только тут всё настоящее, вместо куклы – ребенок, а вместо беззаботной игры – большая ответственность.

Воспоминания о роддоме для меня не самые приятные. Я видела других новоиспеченных мамочек, как они медленно плелись по коридорам в казенных сорочках, и на их лицах не было никаких эмоций. У кого-то болели швы, у кого-то ребенок всю ночь не спал. А у кого-то все вместе и еще приправленное послеродовой депрессией. Меня она тоже не обошла стороной. Никогда бы не подумала, что это может произойти со мной.

Кира постоянно плакала. За три дня после родов, мне удалось поспать в совокупности часов восемь от силы. Я не могла отлучиться от нее ни на минуту. Пока была на руках, она спокойно спала, но стоило мне только положить ее в кроватку, начинала сильно кричать. Проблемой было даже выйти за завтраком, обедом и ужином. Я очень быстро похудела за это время. Лицо приобрело нездоровый вид, а в мешки под глазами можно было складывать картошку.

Кроме того, каждый день нужно было ходить на обработку швов. Их обрабатывали зелёнкой, и это было очень неприятно. Дней десять мне не разрешалось сидеть, и это было тем ещё испытанием. Но ради малышки я готова была на всё. Приходилось присаживаться, полулежа, а с новорожденным ребенком это очень не просто.

Вскоре у меня началось воспаление, и разошлись внутренние швы. Впереди был курс антибиотиков, «чистка» и наложение новых швов. «Чистка» была самой неприятной и болезненной процедурой. Мне казалось, что я ее просто не переживу. Нервы сдавали, я рыдала прямо на гинекологическом кресле. Просила просто отпустить меня домой, закончить весь этот кошмар.

Тогда я впервые услышала от врачей, что у меня послеродовая депрессия. Я отрицала. Я просто хотела домой, вот и все.

У дочери тоже не обошлось без проблем со здоровьем. На четвертые сутки после родов у нее появились везикулярные высыпания – признак внутриутробной инфекции. Также была небольшая желтушность. Нас перевели из роддома в детскую больницу в инфекционное отделение.

Там началось лечение малышки антибиотиками и, непосредственно, борьба за ее жизнь. Врачи пугали тем, что сыпь может перейти на внутренние органы, и тогда ребенка уже не спасти. Нет ничего хуже, чем сказать только что родившей девушке, что ее ребенок может не выжить. Я испытывала дикий страх только от одной мысли об этом.

Помимо внутриутробной инфекции, которая была, скорее всего, вызвана многоводием, мы столкнулись с последствиями гипоксии.

У Киры был мышечный тонус, тремор подбородка и рук, обильные срыгивания, которые пугали меня до чертиков. Я очень боялась, что она может захлебнуться, поэтому не могла оставить ее одну ни на минуту. Выходила из палаты только по острой необходимости, когда она спала.

В больнице время тянулось очень медленно. Две недели, что мы там провели, показались мне вечностью. Вечностью в аду…

Я плакала каждый день. От собственной беспомощности и душевной боли. Мне было жаль свою дочь, которая ни в чем не виновата, а уже вынуждена бороться за жизнь, которую еще даже не видела. Было жаль себя, конечно же. Почему это произошло со мной, да еще так неожиданно. Я ведь была примерной дочерью, верной девушкой, не курила и не злоупотребляла алкоголем. Не говоря уж про что-то «потяжелее».

Раньше я думала, что если ты живешь правильно, то ничего такого произойти не может. Но оказавшись сама в такой ситуации, поняла – неважно кто ты, какое положение занимаешь в обществе, если суждено – случиться может всё что угодно.

Папа нас навещал, но не часто. Ему нужно было переделать мою комнату в детскую, чем он и занимался почти все свободное от работы время. Ему очень хорошо помогал Глеб, за что я ему благодарна по гроб жизни. Он иногда заглядывал к нам ненадолго. Чаще не мог, ведь у него еще была учеба, подработка барменом в «Клоповнике» и отношения с девушкой, в которые он сам-то слабо верил.

Когда нас выписали с больницы, был уже конец января. На улице было холодно и дул сильный морозный ветер, щипавший за щёки и нос.

На выписку приехала моя тетя Кристина, и пришел папа с Глебом. Они встречали меня со связкой нежно-розовых шариков, надутых гелием и красивейшими букетами цветов. Для меня все это было неважно. Единственное, что я хотела, чтобы нас с дочкой поскорее оттуда забрали.

Тяжелые роды были не самым большим испытанием в моей жизни. Потому что позже я столкнулась с их последствиями…

Глава 13.

Приняв удобное положение, падший начал рассказ:

– Ты не поверишь, но я был когда-то такой же, как ты. Я был ангелом с особенным даром, и также как ты, спускался на Землю, чтобы его развивать. Мне это удавалось достаточно просто. Мне всё давалось просто. Мы с братом выбрали провидение, чтобы иметь возможность чаще бывать среди людей. Они мне всегда очень нравились за свою приземленность и простоту.

Однажды я отправился на землю с заданием направить душу на истинный путь. Это была милейшая девушка – Елена, у которой серьёзно заболела мать. Она искала большую сумму на её операцию, и в итоге, попала в плохую компанию, связав себя с наркотиками.

Я должен был образумить ее и помочь сойти со скользкой дорожки. Её душа была ценна для Светлого мира, так как ее свет уже имел фиолетовое свечение. Нельзя было медлить, одно страшное событие, и свет мог погаснуть или утратить свою силу. В таком случае, он был бы уже бесполезен.

Я не заметил, как влюбился в нее. Ангелам не знакомо чувство любви, но со мной это произошло. Возможно из-за того, что я был не такой как все. Не знаю.

Я перевоплотился в человеческий облик, чтобы быть к ней ближе. Проник в её жизнь и сердце и она полюбила меня. Наш роман бурно развивался, и я стал серьезно задумываться над тем, чтобы остаться на земле и отречься от ангельского начала. Хотел прожить со своей любимой счастливую человеческую жизнь. Мне было плевать на ангельские привилегии и Светлый мир. Я хотел быть с ней, создать семью. Хотел, чтобы она родила мне сына.

Повелителю на меня донесли, и он велел вернуть меня в Светлый мир. Я дал отпор, но они забрали её. В наказание Бог приказал уничтожить весь её род, без права перерождения. Это непростительный поступок, ведь они были ни в чем не виноваты. Это я втянул их в это.

Я был в не себя от боли и ярости и сразу же отправился за своей любимой к Богу. Меня задержали ангелы, когда-то бывшие мне соратниками и друзьями, и привели к нему.

Что же сделал ваш любимый Повелитель?

Уничтожил Елену прямо на моих глазах, варварски вырвав у нее дар. Он хотел, чтобы я смотрел, как утекают её жизненные силы, как она падает, словно тряпичная кукла.

Тогда во мне будто щелкнул переключатель. Я кинулся на ангелов, и почти всех перебил кинжалом, способным убить любое существо, в том числе и Бога.

Ярость затмила мне глаза, и я, весь стоящий в крови, направился к Богу, но он тут же исчез, а в его покои вбежала ещё большая толпа ангелов, которые выбили из рук кинжал и бросили меня в темницу. Ну а спустя годы, проведённые там, в одиночестве, повелитель решил избавиться от меня, изгнав из Светлого мира и забрав мой и без того, пострадавший свет.

Когда попал в Тёмный мир, я долгое время был там белой вороной. Ко мне относились настороженно и подозрительно. Ангелочков там не жалуют, поэтому мне пришлось учиться жить по их правилам. И вскоре я стал своим. Я приспособился и стал не хуже демонов заключать сделки, которые выручили ни одного демона. Многие начали проявлять ко мне уважение, а некоторые и вовсе присягнули на верность.

Ну, а дальше ты знаешь, – серьезно посмотрел на меня падший.

Весь его рассказ я слушала завороженно и с большим удивлением. Он такой же, как и я.… Вот про что он говорил мне с самого начала. Азарий хотел бросить всё ради любви – это так самоотверженно с его стороны. И, конечно, это слабо сочетается с его сегодняшним образом холодного и кровожадного падшего ангела. Теперь я стала понимать.… Он не просто хочет власти в Светлом мире, он жаждет мести. И без моего света сделать это невозможно.

– Это очень трагическая история. Но тебе не кажется странным, почему Бог так поступил с тобой? Он ведь тебя любил…

– Я уже не раз задавался данным вопросом. И ответа у меня по-прежнему нет, Агата. Я склоняюсь к тому, что Повелитель не в себе. Быть Богом не самая простая работа, знаешь ли. До меня доходит информация, что он плохо справляется со своими обязанностями. Смотрит на все сквозь пальцы. Поэтому так много душ нарушают правила и попадают к нам.

– А я думала, у нас все хорошо… – уголки моих губ опустились, а взгляд приобрел полную потерянность. Как так получилось, что Бог стал злодеем, а преступник – жертвой?

– Я еще не утомил тебя, Агата? – спросил он, обрывая мои размышления.

– Нет, – тихо ответила я.

– Хорошо. Я удовлетворил твоё любопытство?

– Почти.

– В таком случае, спрашивай.

– Где ты достал кинжал?

– Кинжал?

– Ну, тот, которым ты убил ангелов и собирался убить Бога,… Я тебя внимательно слушала, – уточнила я.

– Ах, ты об этом.… Это был мой кинжал. Повелитель сам мне его подарил когда-то, – спокойно ответил он.

– Что? Зачем ему дарить оружие, которое может его убить?

– Повелитель мне всецело доверял. Порой даже больше чем самому себе. Он вручил мне кинжал и взял с меня обещание убить его, если он начнет делать что-то ужасное и неправильное. Он знал, что я никому не смогу причинить вреда, потому что я был самым верным и самым чистым его слугой. Я был единственным, кому он доверял.

– Ты знаешь, где кинжал сейчас?

– Да. Благодаря Илиодору.

– Так он с тобой заодно? – меня охватила смесь досады и…облегчения?

– И, да, и нет. Иди спать, Агата. Хватит на сегодня вопросов. Асмодей проводит тебя, – равнодушно сказал Азарий, отвернувшись.

– Я бы хотела еще побыть с тобой. Если ты конечно не против, – несмело произнесла я.

Он обернулся и стал всматриваться в мое лицо, напрягая брови и лоб. Взгляд был проницаемым, но с оттенком легкого удивления.

– Не хочешь уходить? – не сводил он темных глаз.

– Хочу, но, мне кажется, тебе нужна компания. То, что тебе пришлось пережить – ужасно.… И я не могу просто взять и уйти. Любой заслуживает, чтобы его выслушали и…

Азарий не дал мне договорить. Похоже, перебивать меня уже вошло в привычку.

– Пожалели? Ты это хотела сказать? Я не нуждаюсь ни в чьей жалости. Я знаю, чего хочу, и я добьюсь этого любой ценой, – процедил он сквозь зубы.

– Даже ценой моей жизни?

– Если это потребуется – да. Но, всё же, надеюсь на твое благоразумие.

Я подошла к падшему почти вплотную и прикоснулась к его горячей ладони. Это было легкое касание, еле ощутимое, интимное. Его взгляд проскользил от моего лица до наших соприкасающихся рук и вернулся обратно, внимательно изучая эмоции. Я же старалась оставаться спокойной и смиренной.

– Ну, так сделай, что требуется, – прошептала я, плавно поднимая его руку к своей груди.

– Что ты делаешь? – сверкнул глазами Азарий, замерев, и ощущая тепло идущее от моего тела.

– Не сопротивляюсь.

– Это значит, твой ответ – нет?

– Я не могу отдать тебе дар добровольно. Месть – не оправдание, а порок. Поэтому ты можешь не ждать, и забрать его сам прямо сейчас.

– Что за игры ты затеяла? – сощурился мужчина, отцепив мою руку.

– О чем ты? Какие игры? Я абсолютно серьезно.

– Ты знала, что я этого не сделаю. Иначе бы не стала так рисковать, разве не так? – он читал меня на уровне инстинктов. Не верил тому, что произносили мои губы.

– Возможно, – мягко улыбнулась я.

– Я советую тебе не играть со мной.

– А я и не играю. Просто чувствую, что ты не причинишь мне вреда…

– И давно у тебя появились такие ощущения?

– Совсем недавно. Я чувствую, что в душе ты другой. В тебе есть еще частичка света и милосердия.

– Ты плохо меня знаешь. Темный мир очень меня изменил.

– Не настолько, чтобы причинить мне вред…

– Твоя наивность тебя погубит, Агата. Нельзя быть такой доброй, когда повсюду столько зла.

В дверях показалась Фиби. Падший отвлекся на нее, резко спросив:

– Ну, что там еще?

– Азарий, кое-кто хотел бы поговорить с тобой, как можно скорее… – растеряно произнесла девушка.

– Я занят, – холодно ответил он.

– Но, это срочно…

Падший раздраженно выдохнул и, бросив на меня быстрый взгляд, покинул помещение вместе с Фиби.

Мне ничего не оставалось, кроме как ждать его. Не хотелось возвращаться на диван, и вообще шевелится. Я была в каком-то ступоре от ощущений, которые возникли у меня, когда я прикоснулась к Азарию. Словно каждая моя клеточка тянулась к нему. Это было что-то приятное, разливающееся сладкой негой по сердцу.

Послышались шаги, приближающиеся к комнате, и я подумала, что вернулся Азарий, но это был не он.

– Агата! Я вернулся, как только смог. А где мой брат? – огляделся Илиодор.

– Он ушёл с демоницей, думаю, скоро вернётся, – ответила я.

– Значит, у нас мало времени, – сказал он, подходя ближе. – Я нашёл лазейку и скоро ты сможешь вернуться в Светлый мир.

– Ты сможешь разрушить связь? Ну же, не томи!

– Не совсем. Мне удалось найти ведьму, которая сотворила это заклинание. Разрушить связь без присутствия Азария она не сможет, но постарается её ослабить, тогда я вернусь и заберу тебя.

– Хорошо – растерялась я и спросила – А как ты нашёл ведьму? Тебе же закрыт путь в Тёмный мир?

– У меня есть кое-какие связи. Парочка знакомых демонов. С тобой тут хорошо обращаются? Если он тебя хоть пальцем тронет, то…

– То что? Прости братец, не знал, что ты пожалуешь с визитом, а то бы приказал накрыть и на тебя тоже, – сказал Азарий, вальяжно направляясь к нам.

– Если ты причинишь ей вред, то потеряешь брата и обретёшь нового врага! – прорычал ангел.

– Страшно. Что ж, выкладывай, зачем пришёл?

– Я пришёл к Агате. Не к тебе. После твоей выходки и разговаривать с тобой не хочется. Ты меня подставил. Я никогда тебе этого не прощу. Как только заметят, что моя подопечная пропала, у меня начнутся серьезные проблемы.

– Успокойся, им не до вас. На земле идут войны, поступает много душ, с каждой нужно разобраться, распределить. Тебе ли это не знать? – сказал падший, сделав скучающий вид.

– Зря ты это всё затеял, – сказал Илиодор, обняв меня на прощание.