На удивление, она ничего не ответила, лишь только накрыла дрожащей рукой свои зажмуренные глаза. Такое поведение ужаснуло Максима и он, сев на пол рядом с девушкой, стал ощупывать её тело.

– Что болит!? Спина, рука, нога!?

– Нога, – почти прошептала она.

И тут же его руки стали ощупывать её нижние конечности, некстати сегодня облачённые в коротенькие обтягивающие шортики.

– Где болит? Выше, ниже? – тревожно спрашивал Максим, не замечая, что буквально отсканировал в ручном режиме каждый сантиметр женских обнажённых ног.

Терпению Валерии пришёл конец, когда Максим не замечая всей интимности своих действий, прошёлся крепкой рукой по её бедрам. Убрав руки от своего лица и наблюдая за движением мужских рук, она почти прошипела:

– Максим, тебе не кажется, что ты дал много свободы своим рукам?

Он замер, посмотрел Валерии прямо в глаза и выдал то, что она никак не ожидала.

– Не знаю, что ты там себе напридумывала, но я сейчас тебя не как мужчина трогаю.

– Да? – удивилась она, прервав его на половине фразы. – Надо же, а я и не догадалась, что ты из этих… из «сладеньких». Ты вообще, весь такой мужественный, на первый взгляд. А оно, вон что.

– Валерия! Ты вообще, когда-нибудь, перестанешь говорить чушь? Я имел в виду, что сейчас тебя не как похотливый мужик лапал, а как доктор, всего лишь проводил осмотр повреждённой конечности. Поняла?

– Услышать-то я тебя услышала. Но понять не могу, причём тут ты и доктор?

В это время она облокотилась на локти и немного приподнялась. Левая нога её осталась лежать неподвижно, в то время как правая, явно неповреждённая, приняв на себя вес тела, подкорректировала позу пострадавшей. И теперь Валерия, хоть и продолжала находиться на полу, но не выглядела, как тюлень на пляже, а скорее смотрелась, как соблазняющая русалочка.

– Валерия, я и есть доктор. Более того, хирург. Работаю в клинике. В рабочее время хожу в белом в халате. Хотя нет, чаще в зелёном хирургическом костюме. Ещё вопросы есть?

– Да! – секунду подумав, она продолжила. – Подскажи, пожалуйста, когда в нашей стране прошла социальная реформа, благодаря которой финансовый уровень врачей, в данном случае хирургов, вырос настолько, что они могут себе позволить такое авто, как я заметила у тебя?

Максим внимательно выслушал вопрос, взял ступню её левой ноги в свои руки и стал прощупывать суставы лодыжки.

– Понимаю, Валерия, твоё «непонимание». Но, во-первых, я работаю в коммерческой клинике, а точнее в отделении хирургического стационарного краткосрочного пребывания при клиническом консультативно-диагностическом центре. Соответственно и зарплата у меня не как у простого бюджетного хирурга. А во-вторых, не надо забывать, что благосостояние моего отца не могло не повлиять и на мои финансовые возможности.

– А что с твоим отцом? В смысле с его благосостоянием.

Ответ Максим дал после того, как совершил известную ему, и естественно, другим травматологам, манипуляцию с вывихнутой лодыжкой, возвращая суставы на место. Подтверждение правильности своих действий Максим получил, когда услышал женский вздох облегчения.

– Я думал, ты знаешь, что мой отец не из бедных.

– Максим, я, конечно, тебя вряд ли удивлю, но у меня и в мыслях не было залезть к нему в постель, чтобы струсить деньжат. Поэтому я не узнавала его финансовые возможности. Мне он показался обычным человеком, без пафоса и крутизны. Я же не знала, что вы здесь все такие непростые. Моё дело, – она обвела рукой, показывая стены комнаты, – выполнить работу, получить оплату, и всего вам доброго. Поминайте, как звали. Это ж ты придумал, Бог знает что, про меня и твоего отца. А мне и дела нет до ваших проблем. Мне б со своими разобраться… Хватит сидеть на полу! Мне пора собираться домой, а то я и так у вас загостилась! Я вечером позвоню твоему отцу, попрошу завести мою зарплату Ангелине Ивановне. Здесь я больше задерживаться, не намеренна.

Валерия попыталась подняться, но Максим быстро встал на ноги, подхватил её на руки и спокойно произнёс:

– С такой травмой, как у тебя, сегодня лучше не нагружать ногу. А ещё лучше, отлежаться. Поэтому ты сейчас, благодаря моей помощи, отправляешься в постель. Сопротивляться будешь, когда поправишься. Сейчас самое лучшее, что ты можешь сделать, так это помолчать. Если не можешь, просто скажи за помощь «спасибо».

Повелительный тон Максима Валерию дезориентировал, и она молчала, первые секунд пять, пока он нёс её в сторону другой спальни. Уже оказавшись над кроватью, мозг Валерии выдал новый защитный ход.

– Для полной иллюзии романтичного момента, тебе просто необходимо сейчас меня поцеловать.

Максим остановился, но не целовать, не класть на кровать её не стал.

– Валерия, а у тебя в голове что-нибудь нормальное когда-нибудь происходит?

Она сделала вид что задумалась, и, посмотрев на него, радостно сообщила:

– Да! Но… нет!

– Ясно. Наверное, падая со стремянки, ты умудрилась повредить себе ещё и голову, – озадаченно посмотрел Максим на Валерию.

Спустя несколько секунд он всё же уложил её на кровать. Провёл рукой по лодыжке и заглянул в голубые глаза. Валерия сконфузившись, стала приподниматься, чтобы не лежать, а хотя бы полусидя находиться на кровати.

– Я сейчас принесу обезболивающий препарат и лёд, – сообщил Максим. – Положим лёд на травмированное место. Это должно уменьшить боль.

Валерия не ответила а, дождавшись, когда Максим вышел из комнаты, дала возможность болевым эмоциям выйти. Кряхтя, она потёрла ушибленную конечность. Боль не проходила, но морально стало легче. Когда же в коридоре послышались шаги, Валерия снова, приложив усилия, стала улыбаться.

Максим вручил стакан с водой, вложил ей в ладонь маленькую белую таблетку и потребовал перорально употребить лекарство. Лед из морозилки он принёс в пакетике, завернутом в полотенце. Уложил его Валерии на поврежденную лодыжку и приказал особо не шевелиться. В ответ она лишь кивнула. Но когда Максим принёс ещё и горячий чай для неё в постель, женскому терпению пришёл конец.

– Это очень хорошо, Максим, что ты способен оказывать медицинскую помощь.

– Согласен. Но почему ты об этом заговорила? – спросил он, присаживаясь на край кровати.

– Суди сам, с тобой я знакома совсем недавно, но каждый раз, когда ты рядом, у меня, благодаря тебе, появляется какая-то травма. И заметь, существует явная тенденция увеличения амплитуды причиняемой мне боли. Но если такое же случается и с другими людьми, то у меня вызывает восхищение степень терпимости и здоровья твоей невесты.

– У меня её нет.

– Как нет? А твой отец говорил, что ты скоро женишься, – как бы мимоходом уточнила она.

– Он ошибся. Как, впрочем, и я.

– Ясно. Больная тема?

– Нет, не больная, – равнодушно ответил Максим. – В ту ночь, когда я тебя первый раз увидел в спальне отца, в эротичном одеянии, тогда да. Эта тема была для меня пренеприятной. Наверное, именно поэтому моя фантазия разыгралась, и я сорвал свою злость на тебе, подумав плохо, и не постеснявшись сказать об этом тебе в лицо.

– Ты так говоришь, как будто хочешь у меня попросить прошения, за своё поведение? – Валерия засмеялась и отмахнулась от него рукой.

– А ты бы простила? – серьёзный взгляд карих глаз вонзился ей в душу.

– Конечно. Ведь я понимаю, что выпивший человек зачастую неадекватно груб, – с лёгкостью в голосе говорила она, скрывая истинные душевные травмы детства и юности. – Меня за мою жизнь, куда более грубо, чем ты, оскорбляли нетрезвые люди. Безусловно, это обидно, но не смертельно. И потом, я же не знала, что нахожусь в доме твоего отца не легально. Не знала, что моё пребывание неизвестно членам семьи Геннадия Витальевича. Но я рада, что, в конце концов, мы расстанемся не врагами, а с вполне цивилизованными отношениями. И может быть, когда-нибудь мы встретимся ещё, и тогда ты меня точно не будешь оскорблять или травмировать.

Максим убрал лёд, взял пострадавшую лодыжку в свои руки, и пристально посмотрел в глаза Валерии.

– Обещаю, не буду.

– Так, Максим! – неожиданно всполошилась Валерия. – Я тут подумала, лучшее лекарство, это сон. Ты не будешь против, если я немного побуду одна?

Он отпустил её ногу и встал с кровати.

– Конечно. Я собственно, заезжал в надежде встретиться с отцом, но если его сегодня здесь не будет, то я, пожалуй, сейчас же, поеду к нему на квартиру и там мы обсудим с ним наши дела.

– Отлично! – притворно улыбнулась Валерия. – Передавай ему привет. И не вздумай рассказывать, что я грохнулась со стремянки. А то чего доброго ещё надумает меня опекать.

– Договорились, – пообещал Максим.

И ушёл.

Валерия, конечно же, не собиралась спать. Она планировала немного еще полежать, а потом встать, собрать свои вещи, и вечером уехать в город, поскольку дел здесь у неё уже не было. Заказ был полностью готов.

Где-то во дворе послышался звук уезжающей машины Максима. И Валерия расслабилась, осознавая, что теперь нет необходимости строить из себя беззаботную весёлую дурочку. Она уже собралась встать, но усталость навалилась с такой неимоверной силой, что глаза закрывшись, в мгновение отсекли её разум от реальности. И она, под действием заботливо принесённой Максимом белой коварной седативной таблеточки, заснула.

***

Спустя три часа, Валерия проснулась. Она не сразу поняла, что происходит. Первое, что удивило, наличие на её теле тонкого одеяла, которого она никогда не видела до этого. Второе, судя по звукам, в доме ещё кто-то был. Более того, этот кто-то, хозяйничал на кухне и явно жарил мясо. Умопомрачительный запах будоражил желудок. Валерия даже подумала, что желудок проснулся гораздо раньше, чем мозг. И сейчас изводил урчанием свою хозяйку.

Валерия попыталась встать. Нога болела, но не так сильно, как до сна. Сделав несколько шагов в сторону кухни, Валерия замерла, увидев Максима. Он был в шортах, светлой майке с коротким рукавом и в кухонном фартуке. На столе стояли два прибора, большая тарелка с зеленью, нарезанными помидорами, огурцами и болгарским перцем. Перевернув большие куски мяса на сковороде, Максим принялся нарезать хлеб.

В надежде не быть обнаруженной, Валерия стала отступать. Но шарканье больной ноги по полу привлекло внимание Максима. Он обернулся и заметил, как Валерия, делая маленькие шаги, хромает и почти подпрыгивает, пытаясь скрыться в коридоре. Выключив конфорку под сковородой, на которой уже приготовилось мясо, он беззвучно настиг хромающую.

– Я привёз повязку на твою лодыжку. С ней будет легче ходить. Давай сейчас тебе её надену, а после пойдём ужинать. Надеюсь, ты не вегетарианка? – спросил он, стоя у Валерии за спиной.

Мужской голос вызвал лёгкую панику. Услышав каждое слово, Валерия не поверила в реальность сказанных слов.

– Ты всё это говоришь мне? – повернувшись к нему и стоя почти на одной ноге, искренне поинтересовалась она.

– Валерия, у тебя проблемы с ногой, а не со слухом. Так что прекращай тупить.

Но его слова лишь окончательно запутали её мысли:

«Мало того, что он вернулся, так ещё и ужин приготовил. Повязку какую-то привёз.

А! Я, наверное, ещё сплю!»

Она робко дотронулась до плеча Максима. Он был реальностью.

– Тебе, наверное, тяжело ходить? Давай я тебя отнесу на кухню? А-то пока мы тут с тобой разговариваем, мясо остынет.

Максим попытался приблизиться к Валерии, чтобы взять её на руки, но услышал протест:

– Так! Стоп! – выставив обе руки перед Максимом, сопротивлялась она.

– Чего ты боишься? Что уроню тебя?

– Нет, этого я не боюсь, ты уже меня сегодня носил и не уронил.

– Тогда не сопротивляйся.

– Подожди! Остановись! – всё ещё преграждала она доступ к своему телу. – Ты как здесь оказался? Верней, зачем вернулся?

– Странный вопрос. А ты на что рассчитывала? Что я тебя с повреждённой ногой одну оставлю, без помощи и поддержки?

– Да.

– Неприятно слышать в свой адрес подобные откровения. Ладно, видимо я это заслужил. Так! Ты сама пойдёшь на кухню, или тебя отнести?

– Я сама! – мгновенно вырвалось из её уст.

Медленно делая шаги, Валерия стала двигаться в сторону кухни.

– Хорошо. Но помни, если что, я готов помочь, – спокойно сказал Максим.

– Вот это то и пугает, – не сдержавшись, прошептала Валерия, но была услышана.

– Что ж ты такая недоверчивая?

– И это мне говоришь ты!? Человек, который постоянно меня третировал!

– Валерия, кто старое помянет, тому глаз вон.

– О! – она остановилась. – Ты мне теперь ещё и травмой глаза грозишь?

– Это образное выражение, – смутился Максим. – Не собирался я тебя калечить.

– Да-да! – она медленно пошла, стараясь не прихрамывать. – Ты и раньше так говорил.

– Я сожалею, что был виновником всех твоих травм. И готов трудом и потом искупить свою вину. Чего ты желаешь?

Валерия зашла на кухню, где её ждал ужин. Да ещё какой! И глядя на всё это великолепие, сжалилась над Максимом. В конце концов, он был первым мужчиной, который приготовил для неё еду. Более того, он был первым мужчиной, который отнёс её в кровать, и хотел отнести на кухню. Да и вообще, за последние несколько лет, он оказался единственным человеком, который проявил искреннюю заботу. Даже подруга Лена, когда Валерию свалил грипп на недёлю этой зимой, не была такой заботливой, как он.

«Лучше б Максим, ты меня опять физически искалечил, чем в душу со своей заботой лезешь», – мысленно сокрушалась она.

– Максим, мне вполне достаточно этого ужина, в искупление твоих грехов передо мной. Ах, да! Ещё, ты там какую-то повязку для ноги привёз? Вот повязка, последнее доброе дело от тебя. Договорились?

– Присаживайся, – указав на стул, сухо сказал он.

Через пару минут на своей тарелке Валерия созерцала большой кусок поджаренного мяса. Запах еды растворил последние попытки выглядеть букой. И расслабившись, Валерия вовсю наслаждалась ужином. Максим же, прежде чем приступить к еде, отлучился, а вернувшись, держал в руках два предмета. Первым был конверт с оплатой за выполненную работу. А вторым – эластичный бинт для ноги. Конверт Валерия приняла, но не стала его открывать, лишь поблагодарила Максима, что привёз деньги от Геннадия Витальевича.

– А ты не хочешь проверить сумму оплаты? Вдруг там меньше, чем то, на что ты рассчитывала?

– Максим, твой отец не из тех, кто будет наживаться на работягах. В конверте столько, сколько стоит мой труд.

– Разумно. – Максим присел перед Валерией на корточки и посмотрел на её изменяющееся лицо. – Успокойся! Я всего лишь хочу надеть тебе на ногу повязку.

– А я сама не могу это сделать?

– Нет! – беря женскую ступню в свои руки, резко оборвал сопротивление Максим.

Через несколько секунд на лодыжке Валерии красовалась белая повязка. Сразу стало легче, и в тот вечер она уже почти не хромала.

– Будешь носить повязку регулярно. Но не всё время. На ночь точно снимай. Поняла?

– Поняла. Ты есть-то, будешь?

– Буду! – он встал и прошёл на своё место. – Чем теперь планируешь заниматься? Работа есть?

– Найду. К тому же, у Роберта Эдуардовича периодически для меня работа появляется, – невольно проговорилась она, и сразу же заметила, как изменилось лицо собеседника.

– Прости за любопытство, – не смог подавить свои тревоги Максим, – а какую у него ты выполняешь работу?

– Не буду скрывать, у Роберта Эдуардовича я занимаюсь художественным оформлением внешней поверхности гробов. Рисую на них цветы, пейзажи и ещё много чего, по желанию родственников умершего.

Вилка и нож в мужских руках замерли, так и не разрезав кусок мяса.

– Первый раз слышу о таком, – удивлённо произнес он. – И что, много у тебя было подобных заказов?

– В среднем два в месяц. Деньги получаю я за эту работу большие. В принципе мне их хватало на оплату съёмной квартиры и на учёбу.

– Ты ещё и учишься?

– Да. Если всё будет нормально, в следующем году закончу институт.

– Закончишь институт? Сколько же тебе лет? Нет, я понимаю, что некорректно задавать подобные вопросы девушкам, и тем не менее. Я думал, что ты недавно только школу закончила, а ты говоришь, институт заканчиваешь.

– Заканчиваю. В семнадцать, окончив школу, приехала в город. Поступила в техникум. С успехом отучилась, затем поступила в институт. Сейчас мне двадцать пять.

– Удивила! Где же ты учишься?

– Институт предпринимательства и права. Эконом факультет, финансы и кредит. Но не спрашивай, почему именно эта специализация. Мой выбор был импульсивным. В техникуме я вообще обучалась специальности технолога продукции общественного питания.

Откровенность Валерии обескуражила Максима. Он проникался уважением к этой самостоятельной девушке, подходящей со всей ответственностью к любому делу.

– Когда же ты научилась создавать вот эту красоту? – указывая на стены, спросил Максим.

– В детстве я училась в художественной школе.

– Понятно.

Максим отложил приборы в сторону и стал дожидаться, когда Валерия закончит кушать. Хотя, он так и не мог признаться самому себе, чего же на самом деле ждал, после того как, собственно говоря, ужин будет закончен. Задумавшись, Максим не заметил, как Валерия встала, взяла свою тарелку, поставила её в раковину и подошла к Максиму.

– Можно забрать твою тарелку? – спросила она.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы помыть. Ужин закончен. Большое тебе спасибо за него. Ты искупил свою вину по всем вменённым тебе статьям, но посуду мыть буду я.

– Не согласен, но повинуюсь, – он отдал тарелку.

Валерия убрала посуду со стола, с едой поставила в холодильник, остальная отправилась в раковину. Стоя спиной к Максиму и, намыливая тарелку, она не заметила, как он подошёл к ней сзади. Нежно накрыл своими руками её руки. Его теплые длинные ухоженные пальцы легли на её пальцы.

– Я всё же тебе помогу, – произнёс он.

Но звук, идущий, по логике, из уст Максима, Валерия почувствовала всем телом, через вибрацию мужской груди, касающейся сейчас женской спины. Почувствовала дыхание Максима у себя на шее. И хотя дыхание было тёплым, оно вызвало озноб, от затылка до пяток. Этакое, дыхание Арктики. Коленки на мгновение потеряли способность удерживать тело в вертикальном положении. И лишь только мысленная ругань на саму себя, вернула Валерии почти полный контроль над собственным телом.

А в это время их пальцы левых рук держали тарелку, пальцы правых рук круговыми движениями губки намыливали фарфоровую поверхность. Тарелка в любую секунду могла выпасть из их рук…

Но не выпадала.

Её снова и снова намыливали и ополаскивали. Казалось, этот ритуал может повторяться бесконечно долго. Но вот чистая тарелка, благодаря усилиям рук двух людей, покинула раковину, зависла в воздухе и медленно приземлилась в сушилку.

Однако в раковине оставалась ещё одна тарелка, две вилки и два ножа. Женские руки отправились домывать посуду, но мужские и на этот раз не оставили их трудиться в одиночестве. И снова, и снова сумасшедшая по своей приятности пытка повторилась.

К сожалению, всё же пришло время, когда была домыта последняя вилка. И вымыты руки. И кран в раковине закрыт.

– Всё. Ещё раз спасибо за ужин, – стараясь говорить ровно и внятно, начала Валерия. – Приятно было провести вечер в компании такого обходительного мужчины, как ты. Но мне пора и честь знать. И не злоупотреблять гостеприимством. А вызвать такси и отправляться домой.

Максим убрал свои руки за спину и сделал шаг назад. Он полностью отстранился физически от Валерии. По крайней мере, на данный момент, с ней он не соприкасался ни одной клеточкой своего тела. Но бушующие в его теле желания болезненно вступили в противоборство с его действиями. Секунды мучительного оцепенения и Максим, охладив инстинкт, обратился к Валерии, которая, стоя к нему спиной, вытирала полотенцем руки:

– Забудь о такси, я тебя сам отвезу.

– Не думаю, что это хорошая идея, – повернувшись к нему лицом, тихо сказала она.

– Нерационально вызывать такси, если я тоже сегодня еду в город. Мне нужно забрать вещи со своей старой квартиры. Я, с разрешения отца, теперь буду постоянно проживать в этом доме.

– Неожиданно. Так значит, это с тобой мне надо было обсуждать оформление дома?

– Мне было бы приятно.

– Да-да, как же! – улыбнувшись, резко возмутилась Валерия. – В первый день нашего знакомства ты не то, что обсуждать декорацию со мной, ты вообще слышать мой голос не хотел. Я представляю, какой это был бы кошмар, если бы я работала на тебя.

– Я заметил, что на мансарде тоже бы неплохо обновить покраску. Не хотела бы ты…

Валерия прервала его предложение:

– Максим! Вынуждена сразу отказать тебе. Я считаю, не стоит нам затевать совместные проекты. Это может негативно отразиться на всём том позитиве, что между нами едва зародился. Я уже вполне реализовала себя, как художник и как просто маляр в этом доме. Не надо рисковать и ставить мне новые задачи. Я устала и, наверняка, испорчу твой замысел. Давай остановимся?

– Сколько тебе нужно времени, чтобы собрать свои вещи?– расстроено спросил он.

– Десять минут.

***

Они весело болтали о пустяках, когда он вёз её в город. И можно было подумать, что нет между ними напряжения.

Можно было.

Но это было бы заблуждением.

Уже подъехав к указанному дому на улице Рождественской, Валерия указала номер подъезда. Подъехав к нему, машина Максима остановилась.

– Вот и славно. А я беспокоилась, что буду добираться в потёмках. Спасибо за доставку. Всего доброго и прощай! – радостно попрощалась Валерия.

– Минуточку! – прервал Максим её попытку выскользнуть из машины. – Мне кажется, ты могла бы пригласить меня, из чувства благодарности за проезд, на чашечку кофе? Я кстати, не отказался бы.

– Заманчивое предложение, но, кофе у меня не водится.

– Договорились! Нальёшь чай!

Не дожидаясь дальнейших слов Валерии, он быстро вышел из машины, обошел вокруг и помог ей выйти. Сразу же взял её вещи с заднего сидения и поставил машину на сигнализацию.

В подъезде и в лифте, что вёз их на пятый этаж, они молчали. Даже когда Валерия открывала дверь, они не проронили ни слова. Войдя в квартиру, она указала на дверь в свою комнату.

– Вот здесь я и обитаю. Кухня прямо и направо. Проходи на кухню, я скоро к тебе подойду.

Он отправился на кухню, а она, отперев дверь в комнату, поставила на свою прикроватную тумбочку сумку и пакет с вещами, после чего пошла на кухню.

Судя по тишине, «сладкой парочки» в квартире не было.

Валерия быстро приготовила чай, поискала в шкафчике чего-нибудь к чаю. Найдя только сахар и пачку нераспечатанного печенья, выставила угощение на стол.

– Как говорится, чем богаты, тем и рады, – присаживаясь напротив Максима, извиняясь, сказала она.

– Но чай у тебя вкусный, – улыбнувшись, ответил Максим, уже сделав глоток напитка.

Неловкость вновь повисла над ними. Пока шла скудная чайная церемония, Максим изучал интерьер кухни. Он был таким же, как и угощение на столе. Весьма скромным. Когда надежда на скорое завершение чаепития и выдворение гостя стали обретать реальные сроки, всё разрушилось в одно мгновение. В квартиру вернулись Миша и Нина. Они, как всегда, с шумом явили всему миру своё появление. Нина высказывала очередную порцию претензий, а Миша, в свою очередь, активно отбивался от обвинений.

Максим отставил кружку с так и недопитым чаем и, смотря в пустой коридор, поинтересовался:

– Не понял, это в твою квартиру сейчас вторгся кто-то?

– Нет. Миша и Нина пришли к себе. Они снимают вторую комнату, зал. А мы с Леной снимаем маленькую комнату.

– А Лена сейчас где? – с каким-то подавленным взглядом уточнил Максим.

– Она уехала до сентября в деревню к родителям.

В это время на кухню вошли Миша и Нина.

– О! Лера, привет! Вернулась? А мы уже и не знали, что думать! – поприветствовал Миша.

Нина прибегла лишь к слову «привет» и улыбнулась. Её приветствие было больше ориентировано к Максиму, чем к Валерии.

– Миша! – представился Миша, протягивая руку Максиму.

– Максим! – коротко представился Максим в ответ.

И мужчины обменялись рукопожатием.

– А меня зовут Нина, – ещё шире улыбнувшись Максиму, представилась вторая половинка «сладкой парочки».

Валерия пересела на сторону Максима и в мгновение ока, благодаря усилиям Нины, на столе появилась нарезка колбасы, сыра и бутылка вина.

– Предлагаю выпить "за знакомство"! – предложил Миша, когда он и Нина присели за стол.

– В другой раз, я сегодня за рулём, – вежливо отказался Максим, за что получил смущённую улыбку Валерии. – Но в другой раз с меня выпивка! Я проставляюсь!

Его слова вызвали крайнее удивление у Валерии.

– Договорились! – обрадовался Миша.

Но тут в разговор влезла Нина:

– А какими судьбами в наших краях? – спросила она, переводя взгляд с Максима на Валерию и обратно.

Намёк не надо больше!

Первой с ответом нашлась Валерия:

– Максим Геннадьевич, мой дядя, привёз меня из своего загородного дома, где я помогала ему с ремонтом.

«Дядя Максим» покосился на племянницу. Она ему лишь в ответ ласково улыбнулась.

– Так он твой дядя? – то ли радостно, то ли разочарованно спросила Нина.

Валерия кивнула и допила чай.

– Я не знала, что у тебя такой молодой дядя, – продолжала допытываться Нина.

– В жизни всякое бывает, – лаконично отрезала Валерия.

Максим же, не желая оставаться в стороне от беседы дам, придвинулся вплотную к Валерии и, притянув её рукой к себе за талию, жадно обнял.

– Нам часто говорят, что мы очень похожи. А как вам кажется? – спросил он у ребят.

– Мне кажется, вы совсем непохожие, – сухо ответила Нина.

– А мне кажется, очень даже похожи. Особенно пальцы рук. Одинаково длинные, – заметил Миша.

Горячая рука Максима, та, что сейчас не держала кружку, а находилась на талии Валерии, несколько раз пробежалась пальцами по женским ребрам, словно это были клавиши рояля.

– Ну что, Валерьянка, проводишь меня? – спросил «дядя».

– Конечно, дядя, – прилагая нечеловеческие усилия улыбнуться, ответила Валерия.

Максим попрощался с Мишей и Ниной, и в компании «племянницы» покинул квартиру.

– Проводишь до машины? – просил он, стоя у лифта.

– Да. У меня всё равно выбора нет. Эти двое сейчас уже наверняка стоят у окна и ждут нашего появления из подъезда.

– Отлично! Тогда, прошу, – Максим указал на раскрывшуюся кабинку лифта, галантно пропуская даму вперёд.

Когда они вошли в лифт и закрывшиеся створки отрезали их от остального мира, Валерия смущённо посмотрела на Максима.

– Обиделся, что я тебя своим дядей назвала?

– Сначала, да. Но потом понял, что в этом есть свои преимущества.

– Какие? – ужаснулась она.

– Сама позже увидишь.

Уже подойдя к внедорожнику и сняв машину с сигнализации, Максим радостно сообщил:

– Всё! Теперь мы точно замечены Мишей и Ниной. Они не могли не заметить, как мой белый внедорожник, снимаясь с сигнализации, моргал фарами и сигналил клаксоном.

– И что теперь? – не догадалась Валерия.

– Всё очень просто. Теперь ты, как любящая своего дядю племянница, должна подойти и поцеловать меня, – он демонстративно выставил правую щёку.

– Ха! Легко. Напугал кота сосиской! – Валерия подошла и быстро поцеловала Максима в щёку. – Всё? Миссия выполнена? Всего тебе доброго, дорогой дядя. Была рада знакомству. Прощай.

И она, небрежно махнув ему на прощание рукой, поспешила в подъезд.

– И не надейся, – тихо сказал Максим, когда Валерия скрылась за дверью подъезда.

Он сел в машину, завёл двигатель и уехал.

А Валерия, вернувшись в квартиру, подверглась допросу Нины о дяде. На вопросы соседки Валерия, импровизируя, врала в надежде, что правду никто никогда не узнает.

Да, и что она могла сказать с самого начала?

Что Максим, сын клиента, который побаловал её ужином. А она в благодарность за то, что привез её домой, угостила его чаем.

«Как же! Бегу и спотыкаюсь, рассказать Нине правду!» – подумала Валерия.

Узнав хорошо, хотя и за небольшое время, соседку, Валерия на сто процентов была уверена, что Нина достала бы своими вопросиками, типа – «Лера, ну что, Максим больше не звонил? Ах, наверное, такой красавчик себе другую нашел. Ты видела, какая у него машина? Да чтобы покататься на такой, многие бы на многое пошли. А ты с ним что, ни-ни? Ну, ты и дура! Такого прЫнца упустила. И т.д., и т. п.»…

«А так, что? Ну, да, есть у меня дядя. Да ещё какой! К тому же, дядя-то не бросит. Он навсегда. А то, что его, ни Миша, ни Нина больше не увидят, так это, извините, их проблемы. Мне-то, самой «племяннице», дядя будет звонить. Правда, этого никто не услышит. Так и не обязаны! Достаточно того, что об этом будет говорить сама счастливая обладательница такого шикарного дяди.

Логично?

Вполне!»

Оправдав ложь, Валерия всё же скупо поведала Нине подробности вымышленного прошлого вымышленного дяди. И Нина вскоре утратила интерес к его персоне. Чему несказанно была рада новоиспечённая племянница.

***

Разноцветные лазеры разрезали пространство ночного клуба и тысячами точек играли на полу, стенах и тех, кто в ритме танца двигался на танцполе. Звук шёл откуда-то сверху, но сила его была настолько велика, что звуковая волна, ударяясь о поверхность пола, отражалась от него. И создавалось ощущение, что сам пол выдаёт децибелы.

Масса молодых людей собравшихся здесь была сплочена ограниченным пространством танцевальной зоны. Девушки и парни, казалось, играют в ускоренный по ритму, но не по времени, вариант детской игры «Море волнуется раз». Все безумно красиво двигались. Очень часто даже попадая в ритм музыки. Но Максиму так и хотелось увидеть, как же они будут выглядеть, если по велению ведущего «морские фигуры» всё же «на месте замрут».

– Артур, извини, ты просто под руку попался! Я настроение растерял ещё до того, как в ночной клуб к тебе приехал! – извинялся Максим за очередную порцию невнимания в отношении припасённых его другом девушек, сотрудниц этого же клуба.

Артур отмахнулся от Максима и жестом руки отпустил Розу и Жанну, которые до этой секунды любезно составляли компанию за столиком своему работодателю Артуру Львовичу и его хмурому другу.

– Не извиняйся! – взяв бокал с виски, обратился Артур к Максиму. – Я сам виноват. Нужно было сначала с тобой пообщаться наедине, а уже потом в компании красоток отмечать твоё возвращение к холостяцкому образу жизни. Я же не знал, что ты так болезненно переносишь разрыв с Дарьей.

– Глупости не говори! К Дарье я не питаю больше положительных эмоций. В прошлый раз, когда ты буквально собрал меня по кусочкам, я переосмыслил свои чувства к ней. И теперь даже удивляюсь, как мог так расстраиваться из-за того, что больше не собираюсь жениться на ней. Я даже благодарен Дарье за то, что она проявила себя до брака, а не после него.

– Фу-фу. Сколько благородства! Противно слушать. – Артур поставил опустевший бокал на стол. Тут же подошёл официант, налил новую порцию виски и отошёл, чтобы не мешать хозяину заведения. – Макс, твоё отношение к Дарье мне понятно. А что сама виновница торжества думает по поводу случившегося?