Читать книгу: «Легенды о Ноа: Перевёрнутый мир», страница 2

У колибарров были жёлтые животы и ярко-красные гребни. Из их хвостов выходило по два тонких и длинных пера, оканчивающихся круглыми зелёными опахалами. Их длинные крылья двигались настолько быстро, что их было невозможно рассмотреть. На каждой птице сидело по двое всадников – рулевой и стрелок. Едва увидев их, Фил громко охнул и наверное выдал бы себя, если бы не заглушающие всё крики колибарров.

Поднявшись на уровень верхней площадки, строй всадников разделился надвое, и, описав в воздухе идеальные дуги, две группы вновь устремились вниз. Слаженность наездников поражала воображение. Птицы летели по одним и тем же траекториям, не сбиваясь ни на метр. Две линии закружились между собой в спирали, а затем вновь слились в одну. Птицы сложили крылья, выпрямились и, прорезая воздух своими острыми клювами, пикировали вниз, чтобы затем резко взлететь, рассыпавшись по сторонам.

Впереди всех, громко выкрикивая приказы, летел лидер звена. Его мастерство и ловкость выделялись даже по сравнению с остальными. Он словно был рождён для воздушной стихии; настолько быстрыми и одновременно плавными были движения его колибарра. Фил сообразил, что это, должно быть, и есть сын Воеводы. Его громкие крики были отчётливо слышны даже на верхнем ярусе. По команде лидера всадники выстраивались клином, собирались в плотные группы и вновь разлетались врассыпную.

За долгие десятилетия, что лаборейцы приручали колибарров, искусство полётов оттачивалось и совершенствовалось. Всадники обеспечивали Небесному городу безопасность от гиганевров, жутких гигантских насекомых, строящих свои ульи под твердью. А каждый год на Левом рубеже проводились смотры, призванные продемонстрировать мастерство Разящей Стаи и вселить гордость и уверенность в сердца молодых летунов.

"Хотел бы я быть всадником! – мечтал Фил. – Рассекать воздух, пикировать над Бездной, ничего не бояться и быть свободным!.. А вместо этого я перетаскиваю ящики этим проклятым краном!"

Увы, солдатом Филиус стать уже не мог. В касту воинов принимали только в раннем возрасте, чтобы к моменту совершеннолетия и присяги новобранцы уже были обучены владеть оружием. Фил точно не знал, сколько ему было лет, но явно больше крайних двадцати. В этом воины были похожи на учёных, которыми становились самые умные и любознательные дети, прошедшие специальное обучение и экзамен. В других кастах ограничения по возрасту не было: жрецом мог стать почти любой желающий, а управляющие избирались общим голосованием. Впрочем, Фил не пользовался авторитетом в коллективе, и уж тем более не собирался давать обет безбрачия и провести в Храме Фейберуса всю оставшуюся жизнь. У него было две дороги – так до конца дней и трудиться в Мануфакторуме, или же за нарушения быть сосланным в шахты, что было ещё хуже.

Вдруг увлёкшийся тяжкими думами Фил осознал, что за сегодняшний прогул ему грозит второй вариант в полный рост, и этот страх, сложившийся со страхом соскользнуть с балки и упасть в Бездну, наконец-то вырвал его из сладких грёз о несбыточном. Хотя всадники продолжали своё захватывающее представление, Фил понял, что пора делать ноги и возвращаться в Мануфакторум, пока оставался ещё хоть малый шанс, что главный мастер Шмидт не заметил его отсутствия. Однако Воевода Люфт по-прежнему стоял прямо над ним, и судя по всему, не намеревался уходить до окончания смотра.

"Дурак! Дурак! Дурак!"– не переставая корил себя Фил.

Колибарры мелькали перед глазами с огромной скоростью, пикировали и взмывали вверх, летели навстречу друг другу и разворачивались за секунду до столкновения. Наконец, они объединились в одно большое звено и начали заходить на посадку. Воины на всех ярусах были в восторге и громко восхваляли отважных всадников. Воевода искренне рукоплескал своему сыну, но уходить почему-то не собирался. Вдруг всадники, уже направлявшиеся вниз, вновь выровнялись, разделились на несколько групп и полетели в разные стороны, исчезнув из поля зрения.

"Я больше не могу! Пусть меня сошлют в шахты, но если я простою так ещё несколько минут, у меня отвалятся руки!"

Проклиная собственную глупость, Фил покрепче ухватился за верёвку, поднял голову и увидел прямо над собой чью-то коричневую бороду. Переборов страх, он подал голос:

– Э-эй! Можете помочь? Пожа-алуйста!

Обладатель бороды с удивлением посмотрел вниз. Без сомнения, это был Воевода. У Люфта были длинные коричневые волосы и карие глаза, покрытое редкими морщинами смуглое лицо выглядело совсем ещё не старым, а его блестящие доспехи украшала зелёная лента. Он был весьма озадачен, как и его спутники, с удивлением показывающие на Фила пальцами.

– Ты кто такой? – сурово спросил он.

– Я тут… Это…

– Ты не воин, – прищурился Воевода, оглядев одежду незваного гостя. – Ты обычный рабочий! Какого туприссия ты тут делаешь?!

– Я… Я просто хотел посмотреть на всадников! Знаю, мне нельзя тут находиться! – затараторил Фил. – Вы только вытащите меня отсюда, я-то летать не умею!

– Я его знаю! Мы уже его задерживали за праздношатание! – воскликнул стоящий рядом сотник с густой чёрной бородой. – Ну всё, на этот раз тебе так просто не отделаться!

– Клянусь Творцами, ты пожалеешь, что не упал в Бездну! – сквозь зубы прошипел Люфт, взял у одного из спутников глефу и протянул древко Филу.

Тот облегчённо вздохнул и ухватился занего, мысленно приготовившись к отправке в Мануфакторум и унизительному наказанию.

– О Светоносный, что это?! – вдруг воскликнул Воевода, глядя вниз за плечо Фила.

Тот непроизвольно обернулся, слегка ослабил хватку, и тут его мокрые от пота ладони соскользнули с древка. Он даже не успел толком осознать, что падает: в мгновение ока Воевода вместе с площадкой исчез где-то вверху, а затем так же внезапно несчастный Фил приземлился на что-то твёрдое и холодное.

Придя в себя, и убедившись, что он ничего не сломал, Фил сел и огляделся. То, на что он упал, походило на громадный железный шар, покрытый чешуёй, словно дракон из детских сказок. Монстр медленно поднимался из Бездны, издавая при этом громкий рык, похожий на рёв печей Мануфакторума.

Фил попытался встать, но в этот момент чудище резко наклонилось и сменило направление, так что он кубарем покатился вниз и уцепился за железную перекладину на боку дракона. Тут он заметил источник шума: прямо под ним с огромной скоростью крутилось железное колесо с лопастями, похожее на ветряк. Если бы он отпустил руки, его бы мгновенно разрезало на тысячу кусочков.

"Вот и поглазел, называется, на всадников…"

С усилием Фил подтянулся и закинул ногу на перекладину, так что теперь упасть было сложнее. Всё ещё не осознав до конца, что только что случилось, он огляделся и потрясённо охнул. Железные драконы приближались к рубежу со всех сторон. Их многочисленные красные глаза на прямоугольных мордах свирепо глядели на всполошившихся солдат. Отряды воинов растерянно переглядывались и показывали пальцами на страшных пришельцев.

Дракон, на котором оказался Фил, продолжал набирать высоту и вскоре оказался на верхнем ярусе. Воевода Люфт по-прежнему стоял там, в оцепенении глядя на чудовищ. Фил понял, что во что бы то ни стало должен спрыгнуть на площадку, при этом каким-то чудом не угодив в лопасти.

Внезапно раздался грохот, и всё вокруг озарила вспышка в несколько раз ярче, чем свет от большого кристалла. Фил обернулся, и его душа ушла в пятки. Другой дракон завис рядом с основанием одной из башен, и из его железной пасти вырывалось кроваво-красное пламя. Оно вгрызлось в каменную твердь, расплавив и раскрошив её, а все находившиеся рядом деревянные конструкции мгновенно сгорели вместе со стоявшими на них воинами. Спустя считанные секунды башня с грохотом откололась от основания и полетела в Бездну, разрушая все площадки и мостики на своём пути.

"Это ведь сон? Этого не может быть…"

Вслед за первым другие драконы тоже принялись извергать страшный огонь, испепеляющий всё на своём пути. Солдаты уже поняли, что целью чудовищ было полное уничтожение рубежа, и попытались наладить оборону. Арбалетчики встали на уцелевших площадках и принялись стрелять по ближайшим монстрам, но болты только отскакивали от прочной железной чешуи.

Тут Фил осознал, что дракон, на спину которого он приземлился, собирается уничтожить башню вместе с Воеводой. Допустить этого было никак нельзя, однако остановить чудовище он, разумеется, не мог. Ещё раз посмотрев на площадку, он с облегчением заметил, что Люфта там уже нет.

Вдруг вдалеке послышались отрывистые крики колибарров. К великой радости Фила и всех воинов к рубежу вернулись всадники. Разлетевшись врассыпную, они пронеслись мимо чудищ, обстреливая их из арбалетов. Однако те, похоже, не обращали на сопротивление никакого внимания.

Дракон остановился у основания башни и задрожал ещё сильнее. Фил понял, что сейчас он, скорее всего, поджарится, словно праздничная индейка на День Сотворения Мира. Он уже приготовился перенестись на райскую Магнию, как вдруг из-за башни вылетело несколько всадников. Впереди всех мчался особенно крупный колибарр с большим гребнем. В седле, крепко сжав поводья, сидел Воевода собственной персоной. Описав в воздухе дугу, он сбавил скорость и направился прямо к Филу. Когда расстояние между ними оставалось уже совсем небольшим, Люфт вытянул руку в сторону.

Зацепиться за пролетающего мимо всадника – вот уж чего Фил предпочёл бы никогда в жизни не делать, но выбора у него не осталось. Он осторожно встал на перекладину и приготовился прыгать. В этот момент раздался оглушительный рёв, железное чудовище извергло струю красного пламени, и Фил, не вполне осознавая, что делает, совершил прыжок. Тут же он ощутил на плече мёртвую хватку Воеводы, сзади его обдало волной нестерпимого жара, а затем колибарр резко спикировал вниз и ушёл от разрушительного огня.

От резкого падения у Фила перехватило дыхание. Люфт с лёгкостью закинул его себе за спину, и теперь тот обеими руками уцепился за Воеводу, больше всего на свете боясь соскользнуть с колибарра. В головокружительном пике они влетели прямо в паутину мостиков, превратившуюся в горящий хаос. Над их головами рушились башни, горящие солдаты, крича, прыгали в Бездну, а драконы неумолимо продолжали свою огненную зачистку.

Знаками Люфт приказал следующим за ними всадникам разделиться, а сам направил птицу прочь от рубежа, к дальней маленькой башенке, по которой Фил спустился из туннеля полчаса назад. Они приземлились на верхней платформе, и Люфт приказал ему слезть. Несчастный Фил пытался осознать, что только что случилось, но мысли всё никак не хотели выстраиваться в цельную картину. Преодолев дрожь во всём теле, он медленно сполз с шеи колибарра.

– Значит так! Слушай и запоминай! – отдышавшись, воскликнул Воевода. – Беги в Небесный город! Расскажи обо всём, что случилось!

– Н-но я хочу сражаться! – неожиданно для самого себя выпалил Фил.

– Ты что, идиот?! По-твоему, каждый молокосос может за пять минут стать воином?! Беги со всех ног! Старейшины должны знать, что на Левый рубеж совершено нападение!

Не найдя слов, Фил только нервно закивал.

– Мы их задержим, насколько сможем! – Люфт резко дёрнул поводья, отчего птица замахала крыльями. – Беги, туприссий тебя дери!

Спохватившись, Фил так быстро, как только мог, побежал вверх по спиральной лестнице, а Люфт взлетел в воздух и помчался назад к объятому пламенем рубежу. Когда Фил преодолел очередной поворот, он мельком увидел, что большая часть башен уже обрушилась, мостики поглотил огонь, а летающие монстры всё прибывали и прибывали, не обращая внимания на мельтешащих межу ними всадников.

Сердце бешено стучало в груди Фила, когда он вернулся в туннель и помчался обратно в Небесный город. Земля тряслась под его ногами, с потолка осыпалась пыль. Он быстро запыхался, но темп не сбавлял, ведь судьба всего города сейчас зависела от него. Одна мысль, что огнедышащие чудовища могут сжечь его дом и всех, кого он знал, повергала Фила в такой ужас, какой он не испытывал ещё никогда в жизни.

Глава 2
Правители Лаборума

В Небесном городе только начался световой цикл. Большая часть горожан в это время работала в Мануфакторуме, Акваториуме или в Лесу Ветряков, и на улицах можно было встретить разве что стариков и женщин с детьми. День последних проходил не менее загружено, чем у мужей: на женские плечи ложились все заботы по домашнему хозяйству. Они носили длинные, закрытые платья и платки на головах, а дети, из-за крошечных размеров особенно уязвимые к холоду, кутались в толстые шубы и громоздкие шапки. Днём они в основном гуляли в центральной части города, рядом с главным кристаллом, наслаждаясь царившей вокруг безмятежностью.

Идиллия была нарушена, когда на улице появился лохматый оборванец, изорванная одежда которого к тому же ещё и обгорела. С совершенно безумным взглядом он бежал в направлении Цитадели, истошно крича:

– Драконы! На нас напали драконы!

Стоит ли говорить, что его мало кто воспринял всерьёз? Когда он пробегал мимо, женщины отворачивались, а старики презрительно усмехались, к чему Фил, впрочем, уже давно привык. Повернув на главную городскую площадь, он промчался мимо большого кристалла, не переставая кричать и расталкивая всех на своём пути. Наконец, преодолев центральную улицу, он выбежал на длинный и широкий железный мост, соединяющий город с Цитаделью.

Громада древней крепости приближалась, заставляя Фила чувствовать себя ничтожной букашкой. В сплошной блестящей стене был лишь один вход – проём, закрытый железной плитой и охраняемый двумя гвардейцами, доспехи которых украшали голубые перевязи. Один из них, верзила с квадратной челюстью, преградил ему путь и сурово сказал:

– В Цитадель без пропуска нельзя!

– На нас напали драконы! – воскликнул Фил. – Меня послал Воевода Люфт…

– Чего? Какие драконы? Какой Воевода? – насмешливо переспросил второй гвардеец, худой мужичок с обветренным лицом. – Ты вообще не похож на солдата!

– Я серьёзно! Они разгромили Левый рубеж! Я их видел собственными глазами!

– Где? На дне кружки? – усмехнулся стражник.

– Я не вру! Они могут прилететь сюда в любой момент! – видя, что его не воспринимают всерьёз, он попытался прорваться силой. – Да пустите же меня!

Терпение стражей лопнуло, и они скрутили вырывающегося Фила за руки.

– Сам напросился! – фыркнул первый гвардеец. – Придётся посадить тебя за решётку, а там уж господин Кальтнер решит, что с тобой делать…

Возможно, из-за этого досадного недоразумения Небесному городу пришёл бы конец, однако вдруг на другой стороне моста показался ещё один солдат, и сердце Фила радостно забилось, едва он понял, что это Мартин Элерт. Сосед по комнате был, пожалуй, единственным человеком во всём Небесном городе, кого он мог назвать другом. Он не раз выручал Фила из передряг, в которые тот частенько попадал, и никогда не насмехался над ним, как другие.

Заметив его, стражники повременили с наказанием и подождали, пока Мартин не подбежит поближе. Филу хватило одного взгляда, чтобы понять, чему тот стал свидетелем. Вид у соседа был такой, будто он только что повстречал Владыку Тьмы собственной персоной. Его красивое и мужественное лицо было перекошено от ужаса. Остекленевшие голубые глаза смотрели не на Фила с гвардейцами, а будто бы в воздух перед ними.

– Мартин Элерт, десятник Правого рубежа! – громко и резко выкрикнул он, прежде чем они успели открыть рты. – На нас напал неизвестный враг! Нужно немедленно известить старейшин!

Стражники выпучили глаза, всё ещё не осознавая, что происходит.

– К-как это напал? Кто? – потрясённо спросил второй гвардеец. – А вы… дали им отпор?

– Мы не успели ничего сделать, – дрожащим голосом сказал Мартин. – Они напали внезапно. Летающие монстры, дышащие огнём. Правый рубеж… полностью уничтожен!

– Вот именно! И Левый тоже! – выпалил скрученный Фил.

Видимо, Мартин был настолько сконцентрирован на донесении, что заметил своего друга только сейчас.

– Фил! Что ты, туприссий тебя дери, тут делаешь? Ты сказал, что…

– Левый Рубеж тоже атакован! Воевода Люфт и его всадники пытаются задержать врагов! – голос Фила всё ещё дрожал, но по крайней мере теперь ему было на кого положиться. – Слава Фейберусу, что ты здесь…

– Тогда… Тогда нужно готовиться к обороне! – в смятении выпалил первый стражник, отпустив Фила. – Сперва сообщим Верховному Правителю, он решит, что делать!

– Нет времени! – покачал головой Мартин. – Они могут быть здесь в любую минуту! Нужно немедленно отвести всех горожан в Цитадель!

– Отдать такой приказ может только Воевода! – заметил второй гвардеец. – Где же твоё командование?

Мартин стиснул зубы и медленно, будто с трудом выдавливая из себя слова, сообщил:

– У нас должен был начаться смотр… Весь гарнизон был построен на плацу в центре рубежа… Враги обрушили его в Бездну одним ударом. Воевода Кригер, все сотники, десятники и ратники… Они все мертвы!

На лицах стражников отразился ужас.

– Я был с группой новобранцев, мы опаздывали… Это нас и спасло, – Мартин нервно перевёл взгляд с одного стражника на другого. – Похоже, я – единственный выживший командир из всего гарнизона, а это значит… Что я теперь Воевода Правого рубежа!

– Воевода? – опешил второй гвардеец. – Погоди, нельзя же просто взять и повысить самого себя! Назначить Воеводу может только Великий Воитель, надо сперва послать за ним и…

– Вы, кажется, не понимаете… – прошептал Мартин, а затем резко схватил стражника за воротник и закричал. – На нас напали! Если мы будем медлить, эти твари уничтожат весь Небесный город! Нужно срочносозвать всю городскую охрану и собрать горожан на верхнем ярусе! Это приказ!

Похоже, до гвардейцев наконец-то дошло, что всё серьёзно, и они бросились выполнять распоряжение. Мартин остановил худого стражника, после чего обратился к стоящему в стороне Филу:

– Значит, ты был на Левом рубеже?

– Прости, я знаю, что не должен был…

– Уже неважно! Расскажи Верховному Правителю всё, что ты видел! – Мартин толкнул гвардейца. – Ты – покажи ему дорогу! Я нужен здесь!

С этими словами новый Воевода побежал обратно в город, а стражник крикнул дозорному, наблюдавшему за мостом через узкое окошко сверху, чтобы тот открыл ворота. Через несколько секунд железная плита со скрипом поползла вверх. За нею обнаружился узкий коридор, в котором одна за другой поднялись ещё две бронированные двери.

Пройдя по нему, Фил с гвардейцем оказались в огромном круглом зале, в котором легко поместилось бы всё население Небесного города. Под потолком висели кристаллы, источавшие необычный голубоватый свет. Пока они быстро шли к двери в противоположном конце зала, Фил обратил внимание на немногочисленных местных обитателей.

Вдалеке у стены тихо беседовали двое мужчин в изысканных белых одеяниях с узорами на груди и длинными широкими рукавами. Фил мельком услышал, что говорил один из них:

– …давно ослеп, передвигается с трудом, а родственников нет. К тому же, судя по симптомам, у него запущенный рак. По-хорошему, его надо бы отправить в хоспис в Башню Медицины…

Это, разумеется, были мудрые учёные из Кристальных Башен, по слухам, знавшие суть всех вещей. Мимо них с важным видом прошла женщина со строгим пучком на голове, одетая в чёрный костюм с зелёным значком на груди —она явно была из касты управляющих. У каждой из многочисленных дверей стояло по двое гвардейцев, которые только презрительно морщили носы, глядя на оборванца в грязной одежде. Тот, впрочем, уже привык к подобным взглядам.

Гораздо больше Фила волновала предстоящая встреча с самим Рейном Сапием, бессменным Верховным Правителем Лаборума. Он слышал множество слухов, многие из которых были невероятными и даже пугающими. Одни говорили, что Сапий и остальные старейшины бессмертны и управляют городом с самого начала времён. Иные утверждали, что никому не дано жить вечно, и нынешние правители были избраны всего несколько десятилетий назад. В живую их не видел практически никто из обитателей города.

Они подошли к двери, за которой обнаружилась только небольшая пустая комната. Пропустив недоумевающего Фила перед собой, гвардеец зашёл следом и нажал на одну из множества кнопок на панели в виде шестиугольника. К огромному удивлению первого вся комната задрожала и начала опускаться вниз. Фил слышал, что такими механизмами пользовались шахтёры, чтобы спускать добытую руду из глубоких ярусов небесной тверди.

Подвижная комната тряслась и грохотала на протяжении всего спуска. Минуты мучительно тянулись одна за одной, и чтобы скоротать время Фил начал изучать панель. Её явно делал великий мастер, ведь шестиугольные кнопочки были вырезаны идеально ровно. На каждой была нанесена цифра: единицы обозначались линиями, идущими из центра шестиугольника к углам, а семёрки – кругами между ними. Всего кнопок было тридцать семь, причём на центральной был странный символ в виде многорукого и многоногого человечка, расставившего конечности в стороны.

Наконец, комната плавно остановилась, и они вышли в полукруглый зал, в противоположной стене которого было врезано четыре двери, у каждой из которых дежурил гвардеец.

– Зовите старейшин! Дело чрезвычайной важности! – тут же воскликнул солдат, сопровождавший Фила.

Встревоженно переглянувшись, стражники зашли внутрь.

Дожидаясь правителей Лаборума, Фил гадал, как же они выглядят, и разглядывал двери, каждая из которых представляла собой произведение искусства. На одной из них, выкрашенной в красный, был резной узор в виде перекрещенных глефы и арбалета – эмблема воинов. Вторая, с символом Церкви Фейберуса (золотистым мечом и семью исходящими от него разноцветными лучами), была синего цвета. На третьей, бело-голубой, была резьба в виде открытой книги, написанной на непонятном языке – герб касты учёных. И, наконец, на четвёртой, окрашенной приятным бежевым оттенком, были изображены три круга, олицетворяющих три главных лаборейских принципа – Труд, Веру и Братство. Они были соединены линиями между собой и с большим кругом в центре – символом Судьбы, что управляет всем миром. Это была эмблема касты управляющих и главный символ всего лаборейского народа.

Первыми отворились красные двери, из которых вышел пожилой мужчина, одетый в просторную алую мантию и туфли с заострёнными загнутыми кверху носками. На его сухом морщинистом лице Фил различил три глубоких шрама: один проходил по лбу, другой пересекал правый глаз, а третий, изогнутый, красовался на левой щеке. Несмотря на возраст, его короткие волосы, как и густая щетина, ещё не были полностью седыми,. Из-под строгих бровей на Фила глядели суровые серые глаза. От этого взгляда ему захотелось провалиться сквозь пол.

– Гюнтер Беллум, Великий Воитель, – шепнул худой гвардеец и отвесил старику низкий поклон.

Фил тоже неловко поклонился. Раньше он представлял правителей города рослыми и широкоплечими, похожими на гигантов-Нефилимов из древних легенд. Но Беллум ничем не отличался от обычного пожилого человека.

– В чём дело?! – громко и сердито спросил главнокомандующий всеми лаборейскими войсками. – Зачем ты привёл сюда этого оборванца?!

– На нас напали, Великий Воитель! – выпалил Фил, замерев от страха.

– Что?! Кто напал?! – Беллум выпучил глаза и подошёл ближе к нему.

– Железные драконы! Они изрыгали огонь и разрушили весь Левый рубеж! А мой друг с Правого рубежа сказал, что у них произошло то же самое!

Поначалу Воитель ничего не ответил, только оскалился и прищурился. Затем он резко развернулся и выкрикнул страже:

– Чего встали?! Приготовиться к обороне! Перекрыть все входы в башню!

– Перекрыть? – в ужасе переспросил Фил. – Н-но ведь… Жители города…

– На их спасение нет времени! Если враги уже уничтожили рубежи, они могут быть здесь в любую минуту! Если они прорвутся в Цитадель… – Беллум задумался на мгновение, но затем рявкнул. – Нет! Мы не можем этого допустить!

Филу не хватило бы храбрости спорить, но, по счастью, ему и не пришлось этого делать: в этот момент распахнулись синие двери, и из них вышла женщина, закутанная с ног до головы в балахон такого же цвета. На груди у неё блестело ожерелье с семью разноцветными драгоценными камнями, самым большим из которых был светящийся кристалл по центру. Единственным, что одеяние оставляло открытым, было её морщинистое лицо с усталыми голубыми глазами, которое сразу внушало уважение и доверие. Филу не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что перед ним Верена Керда, Верховная Жрица.

– Стойте! – тихо и мягко приказала она гвардейцам, а затем обратилась к Беллуму. – Ты кричишь на всю башню. Что стряслось?

– Разве ты не слышала? К нам вторглись захватчики из Бездны! Нельзя допустить, чтобы они проникли сюда! Надо закрыть врата в туннели!

– Ты совсем выжил из ума? – проворчала Жрица. – Тебе наплевать на мирных людей? Мы должны спрятать их за стенами Цитадели!

– У нас нет времени! Пока мы будем заниматься эвакуацией, враги уже будут здесь! Сама знаешь, что произойдёт, если…

– А если они уничтожат город вместе с жителями? Ради чего тогда мы вообще… – Керда вдруг замолчала, бросив взгляд на Фила.

– Подождите! – решил вставить он, не совсем понимая, о чём идёт речь. – Мартин ведь уже отдал приказ собрать всех горожан и отправить их сюда!

– Какой ещё Мартин?! – проскрежетал Беллум.

– Мой друг, Мартин Элерт! Он теперь вроде как Воевода Правого рубежа…

– Новый Воевода? Значит, Кригер погиб?! Туприссий! Мы столько лет охраняли рубежи, чтобы внезапное нападение не застало нас врасплох, но враг смёл нас одним ударом… – покачал головой Воитель. – А с какой стати этот Элерт возомнил себя Воеводой? Нужно сперва рассмотреть другие кандидатуры, соблюсти все формальности…

– Да в Бездну формальности! – раздражённо воскликнула Керда. – Главное, что он уже начал действовать! Мы можем только благодарить Творцов, что нашёлся такой ответственный юноша!

– Да, да, вы можете восхвалять Творцов сколько угодно, но это навряд ли нам поможет.

Верховная Жрица уже собиралась в гневе осадить зарвавшегося Воителя, как вдруг из дверей с голубым узором вышел ещё один старец. На нём была белая мантия, похожая на одежду других учёных, а его кудрявые белые волосы спутались в большой неряшливый комок. Он выглядел гораздо старше остальных: его бледное лицо было дряхлым и опухшим, розовые глаза застилала пелена, правой рукой он опирался на трость, а под левую его вёл молодой помощник-альб с короткими белыми волосами и совершенно каменным выражением лица. Это, очевидно, был Великий Мудрец Тьюрис.

– Здравствуй, Лабберт, – кивнул ему Беллум, – Случилось то, чего мы боялись. Каков будет твой совет?

Старик медленно повернул лицо в сторону Воителя, и Фил сообразил, что белёсый недуг полностью ослепил его. Вместо ответа он выдавил только жутковатый хрип, а затем высвободил левую руку и начал стремительно ею жестикулировать. Помощник внимательно наблюдал за его движениями, а затем монотонно произнёс:

– Господин Тьюрис считает, что враги не смогут проникнуть в Цитадель. Нам нужно спрятаться здесь и подождать, пока они не отступят.

– Они много лет готовились к этому нападению и так просто не сдадутся, – нахмурился Беллум, – Надо дать бой! Ты, мальчишка! Только не говори, что Чарльз Люфт тоже канул в Бездну!

– Нет! Он и его всадники сейчас сражаются с драконами! – поспешно ответил Фил.

– Хоть какая-то хорошая новость! Значит, он сможет разбить их!

– Боюсь, что не сможет! Их чешую не пробьёшь из арбалета! Воевода Люфт сказал, что задержит их, а меня отправил сюда, чтобы всё рассказать!

– Погоди-ка, – прищурился Беллум, – А что ты вообще делал у него на Рубеже? Ты из рабочих! Вам там бывать не положено!

– Я… Ну… – Фил стыдливо опустил глаза.

– Да какая разница? Сейчас уже не имеет значения, воин ты или рабочий! – махнула рукой Керда. – Под нашим городом нависла угроза, и все мы должны встать плечом к плечу!

– Простите… Но я видел, как их пламя разрушало даже башни! – сказал Фил. – Что если Цитадель не выстоит?

Воитель и Жрица промолчали, а Тьюрис, который, видимо, прекрасно всё слышал и понимал, но почему-то не мог говорить, вновь начал жестикулировать.

– Эта крепость стоит здесь с начала времён, и ещё никому не удавалось пробить её стены, – перевёл помощник, – Её защищает благословение самого Фейберуса Светоносного. Нам здесь ничего не угрожает.

– Хватит болтать! – потерял терпение Беллум. – Я пойду наружу! Буду командовать оставшимися дружинами! И поставлю на место этого Элерта…

– Не торопись, – раздался чей-то мягкий голос из-за спины Фила.

Бежевые двери открылись так тихо, что никто этого не заметил. Из них вышел седой сгорбленный старец с длинными водянистыми волосами и бородой, доходящей до груди. Он был одет в простую бежевую робу, штаны и открытые сандалии, чем сильно выделялся среди остальных нарядных старейшин. Его смуглое лицо с острыми чертами по какой-то причине излучало неподдельную доброту и очарование, а выразительные янтарные глаза под массивными седыми бровями, казалось, видели окружающих насквозь. Он держал деревянный посох с кристаллом на наконечнике, но даже не опирался на него. Поначалу Фил даже не понял, что перед ним сам Рейн Сапий, Верховный Правитель Лаборума.

– Я знал, что этот день настанет. Что ж, будь посему, – вздохнул старик и кивнул гвардейцам. – Известите начальника стражи. Помогите мирным жителям как можно быстрее покинуть город и укрыться в большом зале. Но не допустите паники.

Видимо, Сапий обладал даже большей властью над солдатами, чем Великий Воитель: они тут же бросились выполнять его приказ. Беллум хотел было пойти с ними, но Верховный Правитель остановил его:

– Нет. В случае, если уже слишком поздно, ты должен остаться здесь. Мы не можем потерять тебя.

– Я уже… Сам знаешь сколько сижу в этой башне, а теперь, когда наш народ в опасности, ты предлагаешь мне и дальше прятаться здесь?! – разгневанно воскликнул Беллум.

– Именно, – спокойно ответил Сапий. – Уверен, Кальтнер и Воевода Элерт со всем разберутся.

– А ты-то откуда обо всём узнал? Я думал, ты только проснулся.

– Я пришёл сразу же, как меня известили, но решил немного постоять за дверью и послушать, как вы спорите, – слегка улыбнулся Верховный Правитель.

– Это ещё зачем? – проворчал Беллум.

– Чтобы услышать ваши настоящие мысли. Я заметил, что в моём присутствии вы склонны держать их при себе.

– Опять эти твои странности… – пробормотал Воитель. – Ну и что ты думаешь по поводу всего этого?

– Я согласен с Лаббертом. Стены Цитадели надёжно защитят нас и наш народ от захватчиков. Всё, что нам нужно делать – ждать.

Фил стоял в стороне и наблюдал за дискуссией правителей Лаборума. Его прежние фантазии о них разбились вдребезги. Раньше он представлял их чуть ли не подобными Творцам: всезнающими, всеведущими и не способными совершить ошибку. Вместо этого перед ним предстали обыкновенные старики в роскошных нарядах, спорящие друг с другом и сомневающиеся в своих решениях. И только просто одетый и добродушный Сапий по какой-то причине казался загадочным.