Горе от ума

Явление 15

Г. N., потом Г. D.

Г. N.

 
С ума сошел!.. Ей кажется!.. вот на!
Недаром? Стало быть… с чего б взяла она!
Ты слышал?
 

Г. D.

 
Что?
 

Г. N.

 
Об Чацком?
 

Г. D.

 
Что такое?
 

Г. N.

 
С ума сошел!
 

Г. D.

 
Пустое.
 

Г. N.

 
Не я сказал, другие говорят.
 

Г. D.

 
А ты расславить это рад?
 

Г. N.

 
Пойду, осведомлюсь; чай, кто-нибудь да знает.
 

(Уходит.)

Явление 16

Г. D., потом Загорецкий.

Г. D.

 
Верь болтуну!
Услышит вздор и тотчас повторяет!
Ты знаешь ли об Чацком?
 

Загорецкий

 
Ну?
 

Г. D.

 
С ума сошел!
 

Загорецкий

 
А, знаю, помню, слышал,
Как мне не знать? примерный случай вышел;
Его в безумные упрятал дядя-плут…
Схватили, в желтый дом, и на́ цепь посадили.
 

Г. D.

 
Помилуй, он сейчас здесь в комнате был, тут.
 

Загорецкий

 
Так с цепи, стало быть, спустили.
 

Г. D.

 
Ну, милый друг, с тобой не надобно газет,
Пойду-ка я, расправлю крылья,
У всех повыспрошу; однако – чур! – секрет.
 

Явление 17

Загорецкий, потом Графиня внучка.

Загорецкий

 
Который Чацкий тут? – Известная фамилья.
С каким-то Чацким я когда-то был знаком. —
Вы слышали об нем?
 

Графиня внучка

 
Об ком?
 

Загорецкий

 
Об Чацком, он сейчас здесь в комнате был.
 

Графиня внучка

 
Знаю.
Я говорила с ним.
 

Загорецкий

 
Так я вас поздравляю:
Он сумасшедший…
 

Графиня внучка

 
Что?
 

Загорецкий

 
Да, он сошел с ума.
 

Графиня внучка

 
Представьте, я заметила сама;
И хоть пари держать, со мной в одно вы слово.
 

Явление 18

Те же и Графиня бабушка.

Графиня внучка

 
Ah! grand’maman, вот чудеса! вот ново!
Вы не слыхали здешних бед?
Послушайте. Вот прелести! вот мило!..
 

Графиня бабушка

 
Мой труг, мне уши залошило;
Скаши покромче…
 

Графиня внучка

 
Время нет!
 

(Указывает на Загорецкого.)

 
Il vous dira toute l’histoire…^[2]
Пойду, спрошу…
 

(Уходит.)

Явление 19

Загорецкий, Графиня бабушка.

Графиня бабушка

 
Что? что? уж нет ли здесь пошара?
 

Загорецкий

 
Нет, Чацкий произвел всю эту кутерьму.
 

Графиня бабушка

 
Как, Чацкого? кто свел в тюрьму?
 

Загорецкий

 
В горах изранен в лоб, сошел с ума от раны.
 

Графиня бабушка

 
Что? к фармазонам в клоб? Пошел он в пусурманы?
 

Загорецкий

 
Ее не вразумишь.
 

(Уходит.)

Графиня бабушка

 
Антон Антоныч! Ах!
И он пешит, все в страхе, впопыхах.
 

Явление 20

Графиня бабушка и Князь Тугоуховский.

Графиня бабушка.

 
Князь, князь! ох, этот князь, по палам, сам чуть
тышит!
Князь, слышали?
 

Князь

 
А-хм?
 

Графиня бабушка

 
Он ничего не слышит!
Хоть, мошет, видели, здесь полицмейстер пыл?
 

Князь

 
Э-хм?
 

Графиня бабушка

 
В тюрьму-та, князь, кто Чацкого схватил?
 

Князь

 
И-хм?
 

Графиня бабушка

 
Тесак ему да ранец,
В солтаты! Шутка ли! переменил закон!
 

Князь

 
У-хм?
 

Графиня бабушка

 
Да!.. в пусурманах он!
Ах! окаянный волтерьянец!
Что? а? глух, мой отец; достаньте свой рожок.
Ох! глухота большой порок.
 

Явление 21

Те же и Xлёстова, София, Молчалин, Платон Михайлович, Наталья Дмитриевна, Графиня внучка, Княгиня с дочерьми, Загорецкий, Скалозуб, потом Фамусов и многие другие.

Хлёстова

 
С ума сошел! прошу покорно!
Да невзначай! да как проворно!
Ты, Софья, слышала?
 

Платон Михайлович

 
Кто первый разгласил?
 

Наталья Дмитриевна

 
Ах, друг мой, все!
 

Платон Михайлович

 
Ну, все, так верить поневоле,
А мне сомнительно.
 

Фамусов (входя)

 
О чем? о Чацком, что ли?
Чего сомнительно? Я первый, я открыл!
Давно дивлюсь я, как никто его не свяжет!
Попробуй о властях, и нивесть что наскажет!
Чуть низко поклонись, согнись-ка кто кольцом,
Хоть пред монаршиим лицом,
Так назовет он подлецом!..
 

Хлёстова

 
Туда же из смешливых;
Сказала что-то я – он начал хохотать.
 

Молчалин

 
Мне отсоветовал в Москве служить в Архивах.
 

Графиня внучка

 
Меня модисткою изволил величать!
 

Наталья Дмитриевна

 
А мужу моему совет дал жить в деревне.
 

Загорецкий

 
Безумный по всему.
 

Графиня внучка

 
Я видела из глаз.
 

Фамусов

 
По матери пошел, по Анне Алексевне;
Покойница с ума сходила восемь раз.
 

Xлёстова

 
На свете дивные бывают приключенья!
В его лета с ума спрыгну́л!
Чай, пил не по летам.
 

Княгиня

 
О! верно…
 

Графиня внучка

 
Без сомненья.
 

Хлёстова

 
Шампанское стаканами тянул.
 

Наталья Дмитриевна

 
Бутылками-с, и пребольшими.
 

Загорецкий (с жаром)

 
Нет-с, бочками сороковыми.
 

Фамусов

 
Ну вот! великая беда,
Что выпьет лишнее мужчина!
Ученье – вот чума, ученость – вот причина,
Что нынче, пуще, чем когда,
Безумных развелось людей, и дел, и мнений.
 

Хлёстова

 
И впрямь с ума сойдешь от этих, от одних
От пансионов, школ, лицеев, как бишь их,
Да от ланкарточных взаимных обучений.
 

Княгиня

 
Нет, в Петербурге институт
Пе-да-го-гический, так, кажется, зовут:
Там упражняются в расколах и в безверьи
Профессоры!! – у них учился наш родня
И вышел! хоть сейчас в аптеку, в подмастерьи.
От женщин бегает, и даже от меня!
Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник,
Князь Федор, мой племянник.
 

Скалозуб

 
Я вас обрадую: всеобщая молва,
Что есть проэкт насчет лицеев, школ, гимназий;
Там будут лишь учить по-нашему: раз, два;
А книги сохранят так: для больших оказий.
 

Фамусов

 
Сергей Сергеич, нет! Уж коли зло пресечь:
Забрать все книги бы да сжечь.
 

Загорецкий (с кротостию)

 
Нет-с, книги книгам рознь. А если б, между нами,
Был ценсором назначен я,
На басни бы налег; ох! басни – смерть моя!
Насмешки вечные над львами! над орлами!
Кто что ни говори:
Хотя животные, а всё-таки цари.
 

Хлёстова

 
Отцы мои, уж кто в уме расстроен,
Так всё равно, от книг ли, от питья ль;
А Чацкого мне жаль.
По-христиански так; он жалости достоин;
Был острый человек, имел душ сотни три.
 

Фамусов

 
Четыре.
 

Хлёстова

 
Три, сударь.
 

Фамусов

 
Четыреста.
 

Хлёстова

 
Нет! триста.
 

Фамусов

 
В моем календаре…
 

Хлёстова

 
Всё врут календари.
 

Фамусов

 
Как раз четыреста, ох! спорить голосиста!
 

Хлёстова

 
Нет! триста! – уж чужих имений мне не знать!
 

Фамусов

 
Четыреста, прошу понять.
 

Хлёстова

 
Нет! триста, триста, триста.
 

Явление 22

Те же все и Чацкий.

Наталья Дмитриевна

 
Вот он.
 

Графиня внучка

 
Шш!
 

Все

 
Шш!
 

(Пятятся от него в противную сторону.)

Хлёстова

 
Ну, как с безумных глаз
Затеет драться он, потребует к разделке!
 

Фамусов

 
О господи! помилуй грешных нас!
 

(Опасливо.)

 
Любезнейший! Ты не в своей тарелке.
С дороги нужен сон. Дай пульс. Ты нездоров.
 

Чацкий

 
Да, мочи нет: мильон терзаний
Груди́ от дружеских тисков,
Ногам от шарканья, ушам от восклицаний,
А пуще голове от всяких пустяков.
 

(Подходит к Софье.)

 
Душа здесь у меня каким-то горем сжата,
И в многолюдстве я потерян, сам не свой.
Нет! недоволен я Москвой.
 

Хлёстова

 
Москва, вишь, виновата.
 

Фамусов

 
Подальше от него.
 

(Делает знак Софии.)

 
Гм, Софья! – Не глядит!
 

София (Чацкому)

 
Скажите, что вас так гневит?
 

Чацкий

 
В той комнате незначащая встреча:
Французик из Бордо, надсаживая грудь,
Собрал вокруг себя род веча
И сказывал, как снаряжался в путь
В Россию, к варварам, со страхом и слезами;
Приехал – и нашел, что ласкам нет конца;
Ни звука русского, ни русского лица
Не встретил: будто бы в отечестве, с друзьями;
Своя провинция. – Посмотришь, вечерком
Он чувствует себя здесь маленьким царьком;
Такой же толк у дам, такие же наряды…
Он рад, но мы не рады.
Умолк. И тут со всех сторон
Тоска, и оханье, и стон.
Ах! Франция! Нет в мире лучше края! —
Решили две княжны, сестрицы, повторяя
Урок, который им из детства натвержён.
Куда деваться от княжон! —
Я одаль воссылал желанья
Смиренные, однако вслух,
Чтоб истребил господь нечистый этот дух
Пустого, рабского, слепого подражанья;
Чтоб искру заронил он в ком-нибудь с душой,
Кто мог бы словом и примером
Нас удержать, как крепкою вожжой,
От жалкой тошноты по стороне чужой.
Пускай меня отъявят старовером,
Но хуже для меня наш Север во сто крат
С тех пор, как отдал всё в обмен на новый лад —
И нравы, и язык, и старину святую,
И величавую одежду на другую
По шутовскому образцу:
Хвост сзади, спереди какой-то чудный выем,
Рассудку вопреки, наперекор стихиям;
Движенья связаны, и не краса лицу;
Смешные, бритые, седые подбородки!
Как платья, волосы, так и умы коротки!..
Ах! если рождены мы всё перенимать,
Хоть у китайцев бы нам несколько занять
Премудрого у них незнанья иноземцев.
Воскреснем ли когда от чужевластья мод?
Чтоб умный, бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев.
«Как европейское поставить в параллель
С национальным? – странно что-то!
Ну как перевести мадам и мадмуазель?
Ужли сударыня!!» – забормотал мне кто-то…
Вообразите, тут у всех
На мой же счет поднялся смех.
«Сударыня! Ха! ха! ха! ха! прекрасно!
Сударыня! Ха! ха! ха! ха! ужасно!!» —
Я, рассердясь и жизнь кляня,
Готовил им ответ громовый;
Но все оставили меня. —
Вот случай вам со мною, он не новый;
Москва и Петербург – во всей России то,
Что человек из города Бордо,
Лишь рот открыл, имеет счастье
Во всех княжон вселять участье;
И в Петербурге и в Москве,
Кто недруг выписных лиц, вычур, слов кудрявых,
В чьей, по несчастью, голове
Пять, шесть найдется мыслей здравых,
И он осмелится их гласно объявлять, —
Глядь…
 

(Оглядывается, все в вальсе кружатся с величайшим усердием. Старики разбрелись к карточным столам.)

Конец III действия

Действие IV

У Фамусова в доме парадные сени; большая лестница из второго жилья, к которой примыкают многие побочные из антресолей; внизу справа (от действующих лиц) выход на крыльцо и швейцарская ложа; слева, на одном же плане, комната Молчалина.

Ночь. Слабое освещение. Лакеи иные суетятся, иные спят в ожидании господ своих.

Явление 1

Графиня бабушка, Графиня внучка, впереди их Лакей.

Лакей

 
Графини Хрюминой карета.
 

Графиня внучка

(покуда ее укутывают)

 
Ну бал! Ну Фамусов! умел гостей назвать!
Какие-то уроды с того света,
И не с кем говорить, и не с кем танцовать.
 

Графиня бабушка

 
Поетем, матушка, мне прафо не под силу,
Когда-нибуть я с пала та в могилу.
 

(Обе уезжают.)

Явление 2

Платон Михайлович и Наталья Дмитриевна. Один Лакей около их хлопочет, другой у подъезда кричит:

 
Карета Горича.
 

Наталья Дмитриевна

 
Мой ангел, жизнь моя,
Бесценный, душечка, Попош, что́ так уныло?
 

(Целует мужа в лоб.)

 
Признайся, весело у Фамусовых было.
 

Платон Михайлович

 
Наташа-матушка, дремлю на ба́лах я,
До них смертельный неохотник,
А не противлюсь, твой работник,
Дежурю за́ полночь, подчас
Тебе в угодность, как ни грустно,
Пускаюсь по команде в пляс.
 

Наталья Дмитриевна

 
Ты притворяешься, и очень неискусно;
Охота смертная прослыть за старика.
 

(Уходит с лакеем.)

Платон Михайлович (хладнокровно)

 
Бал вещь хорошая, неволя-то горька;
И кто жениться нас неволит!
Ведь сказано ж, иному на роду…
 

Лакей (с крыльца)

 
В карете барыня-с, и гневаться изволит.
 

Платон Михайлович (со вздохом)

 
Иду, иду.
 

(Уезжает.)

Явление 3

Чацкий и Лакей его впереди.

Чацкий

 
Кричи, чтобы скорее подавали.
 

Лакей уходит.

 
Ну вот и день прошел, и с ним
Все призраки, весь чад и дым
Надежд, которые мне душу наполняли.
Чего я ждал? что думал здесь найти?
Где прелесть эта встреч? участье в ком живое?
Крик! радость! обнялись! – Пустое.
В повозке так-то на пути
Необозримою равниной, сидя праздно,
Всё что-то видно впереди
Светло, синё, разнообразно;
И едешь час, и два, день целый; вот резво́
Домчались к отдыху; ночлег: куда ни взглянешь,
Всё та же гладь и степь, и пусто, и мертво…
Досадно, мочи нет, чем больше думать станешь.
 

Лакей возвращается.

 
Готово?
 

Лакей

 
Кучера-с нигде, вишь, не найдут.
 

Чацкий

 
Пошел, ищи, не ночевать же тут.
 

Лакей опять уходит.