Читать книгу: «Чаша Гальфара», страница 8

10. Нежданный гость

Зэнд сидел на краю обрыва, свесив вниз ноги, и смотрел на море. Свежий ветерок теребил его давно нечесаную шевелюру и седую всклоченную бороду. Прошел, наверное, час с того момента, как он проводил Алену с ее необычными спутниками. Оранжевое солнце давно перевалило за полдень и уже приближалось к вершинам гор, а на северо-востоке из-за моря показался край кольца Нолы. Время от времени Зэнд подбирал с земли камешки и бросал их вниз, наблюдая, как они, подскакивая, скатываются с обрыва.

Бросив очередной камешек, Зэнд поднялся, чтобы уйти, и вдруг увидел всадника, приближающегося по пляжу с западной стороны, оттуда, где находилась импровизированная выставка каменных изваяний яшеров. Всадник скакал вдоль самой кромки прибоя, где песок был сырым и плотным. Он быстро приближался, и вскоре Зэнд смог разглядеть его во всех деталях. Под всадником был красивый мощный волфан серебристо-серой масти, сбруя на волфане была под стать самому животному, роскошная, богато отделанная серебряными украшениями. Седло также было инкрустировано серебром. У задней луки седла висела притороченная к нему кожаная дорожная сумка, пара мечей и легкий шлем из серебристого металла, украшенный костяным гребнем Переливчатого ящера. На всаднике была не стесняющая движений легкая кожаная кираса с вьющимся по ней замысловатым серебряным узором и с большой восьмиугольной звездой на груди.

Брови Зэнда удивленно поползли на лоб: "Неужели это… Не может такого быть!"

Но вот всадник подъехал еще ближе, и теперь можно было разглядеть его лицо. Был он молод, не старше двадцати пяти лет, и имел довольно приятную внешность. Почти сросшиеся над переносицей черные брови придавали его лицу суровое выражение и делали его несколько мрачным. Длинные черные волосы были зачесаны назад и собраны в густой пышный "хвост", перетянутый на затылке серебряной лентой.

– Да, без всякого сомнения это он, – пробормотал Зэнд себе под нос.

В этот момент всадник глянул в его сторону. Он резко осадил волфана и остановился, потом, потянув за правый повод, повернул и стал не спеша приближаться. Теперь, когда он повернулся в фас, Зэнд увидел, что всю левую сторону его лица от лба к подбородку пересекал глубокий шрам, который, однако не уродовал наездника, а лишь делал его вид еще более мужественным. Левый глаз его прикрывала черная матерчатая повязка.

Волфан неспешной рысью подъехал к самому подножию обрыва, и всадник, глядя вверх на Зэнда, поднял правую руку с раскрытой ладонью.

– Приветствую тебя! Ты Зэнд-Гвоздь, – крикнул он, то ли спрашивая, то ли утверждая.

– Приветствую и тебя, Рыцарь Серебряной Звезды. Ты не ошибся, я – Зэнд, только вот Гвоздем меня уже давно никто не называл, – отозвался Зэнд.

– Смогу ли я найти у тебя короткий приют?

– Об этом мог бы и не спрашивать. Проезжай немного подальше, там ты сможешь подняться, – Зэнд указал туда, где начиналась тропа, ведущая наверх.

Всадник подъехал к ней и, спешившись, стал подниматься, ведя волфана за повод.

"Да, странно, – думал между тем Зэнд. – Сколько лет – ни одной живой души, и вдруг – вторые гости за одни сутки".

Наконец рыцарь оказался наверху рядом с Зэндом.

– Ты узнал меня? – спросил он без особого, впрочем, удивления.

– Да, но и ты узнал меня, хотя, по-моему, ни разу не видел.

– Но зато много о тебе слышал, – с легким поклоном отвечал молодой человек.

– Моя персона не заслуживает такой известности, чего никак не скажешь о тебе. Кто в Амероне не знает Эдвина Одинокого, Рыцаря Серебряной Звезды.

И Зэнд в свою очередь поклонился гостю.

– Впрочем, не продолжить ли нам беседу за столом? Должно быть, ты проголодался с дороги.

– Не откажусь, – согласился Эдвин Одинокий и направился вслед за Зэндом к его дому.

– Неплохо ты здесь устроился, – сказал он, оглядываясь вокруг.

– Да, я доволен.

– И что же, ты живешь здесь совсем один?

Зэнд молча кивнул головой.

– В таком случае прозвище "Одинокий" подходит не только мне, – улыбнулся Эдвин.

– Пожалуй, – согласился Зэнд.

Так, беседуя, они подошли к дому.

– Я отпущу Барнавара, – сказал Эдвин, снимая с волфана седло и сбрую – пусть немного попасется.

– Конечно, – ответил Зэнд, любуясь гармоничными формами прекрасного животного. – Это тот самый знаменитый Барнавар?

– Да, это он, мой верный друг и соратник. – Эдвин шлепнул волфана по широкой спине, и тот, сорвавшись с места, в несколько грациозных прыжков скрылся за деревьями сада.

Зэнд несколько секунд задумчиво смотрел ему вслед, потом жестом пригласил Эдвина войти в дом. Молодой человек пристегнул к поясу один из мечей и шагнул в распахнутую Зэндом дверь.

– Извини, – пояснил он, – не привык оставаться без оружия.

Хозяин понимающе кивнул.

– Располагайся, чувствуй себя, как дома, – радушно сказал он и вдруг без всякого перехода, как бы между прочим, произнес: – А говорили, что ты попал в плен вместе с принцем Альдерозой.

– Это не совсем так, – невозмутимо отвечал Эдвин Одинокий, посмотрев на Зэнда ясным взглядом. – Когда на наш корабль напало полчище гальфарян, мы все сражались как звери, каждый за десятерых, но силы были слишком неравными. Я был ранен, потерял сознание и свалился за борт. Если бы не мой верный Барнавар, я не стоял бы сейчас перед тобой. Он проплыл несколько миль, поддерживая меня на поверхности, пока не выбрался на небольшой необитаемый островок.

Рассказывая, Эдвин ходил по комнате, осматриваясь кругом. Вдруг он на секунду запнулся. Зэнд проследил за его взглядом. Рыцарь Серебряной Звезды смотрел на обеденный стол, на котором стояли три использованных прибора, так и не убранные Зэндом после прощального обеда с Аленой.

– Я смотрю, у тебя были гости, – заметил Эдвин нарочито безразличным тоном.

– Гости? – удивился хозяин, но тут же вспомнил: – Ах, да, сегодня утром заходили рыбаки из Форспорта. Они тут частенько бывают.

– Ну да, – понимающе кивнул Эдвин, – Жаль, что я их не застал. Они бы, я думаю, подбросили меня до Форспорта. Ну да ладно. Так вот, значит, попал я на тот островок и провел на нем несколько месяцев, залечивая раны, пока не подобрали меня пираты из Загорья. От них я узнал, что война с Гальфаром закончена, и решил не возвращаться в Амерон. Так начались мои странствия по Свободным Землям, которые продолжались долгие десять лет.

– И они явно пошли тебе на пользу. Прошло десять лет, а ты все еще выглядишь, как двадцатипятилетний юноша.

Эдвин резко повернулся к Зэнду, положив ладонь на рукоять меча, и встретился с открытым, простодушным взглядом его голубых глаз. Молодой человек усмехнулся:

– Да, ты точно подметил. Все дело в том, что племя кафуров пыталось утопить меня в своем Священном Источнике. Это отдельная, длинная история. Короче, вода в нем оказалась чудодейственной, и теперь я абсолютно не меняюсь с годами.

– Неплохо, – восхитился Зэнд. – Я бы тоже не прочь там искупаться. А как ты попал в эти глухие края? Здесь довольно трудно перебраться из Свободных Земель через горы.

– По морю, – не моргнув глазом, – ответил Эдвин. – Опять же с пиратами. Они высадили меня в небольшой бухточке, там, за скалами.

– За скалами? Как они тебе понравились? Они здесь очень живописны.

– Живописны? О да, здесь вообще очень красивые места. Хотя за время странствий я повидал немало удивительных мест и вещей.

– И теперь ты направляешься в Форспорт?

– Вообще-то мне надо в Элеонт. Хочу засвидетельствовать свое почтение и преданность королю Альмиру, повидать старых друзей, например, принца Альвазу. А потом удалюсь в свой родовой замок и буду отдыхать, отдыхать и отдыхать. За все десять лет. А Форспорт… Я просто подумал, что оттуда было бы проще попасть в Элеонт, если плыть вверх по Элеоне.

– Пожалуй, ты прав. Так будет проще всего, – подтвердил Зэнд. – Если отправишься в путь завтра, дней через восемь будешь в столице. Только навряд ли ты найдешь там Альвазу.

– А в чем дело? Тебе что-то о нем известно? Ты же ведь, кажется, воевал под его командованием.

– Воевал, воевал, – Зэнд покивал головой. – Да с Альвазой все в порядке. Просто он редко бывает в Элеонте, все больше в Зин-Гане, своем герцогстве. После того, как король Альмир отдал фарланам его брата, отношения Альвазы с отцом стали, мягко говоря, несколько прохладными.

– Вот как… – Эдвин задумался. – Да, оба принца, помнится, очень любили друг друга.

Зэнд тем временем накрыл на стол.

– Ладно, разговоры это хорошо, но одними разговорами сыт не будешь. Прошу немного подкрепиться, – пригласил он рыцаря.

– Благодарю тебя, Зэнд-Гвоздь. Я не голоден, и мне уже пора.

– Куда же ты сейчас? Ведь скоро ночь.

– Ничего. Закатится солнце, взойдет Нола. А мне надо спешить, – сказал Эдвин и, толкнув дверь, вышел из дома. Он негромко свистнул; через минуту из-за дома бесшумно выскочил Барнавар и, как вкопанный, замер возле хозяина, мягко спружинив всеми четырьмя лапами. Эдвин быстро его взнуздал и, вскочив в седло, обратился к Зэнду, стоящему на пороге дома:

– Ну прощай. Может быть, когда-нибудь я тебя еще сопровожу к Священному Источнику кафуров.

И, развернув волфана, Рыцарь Серебряной Звезды поскакал на темнеющий восток.

* * *

Барнавар неутомимо несся вдоль кромки обрыва. Дом Зэнда остался далеко позади. Солнце, уже коснувшееся своим потускневшим диском горного хребта, отбрасывало перед всадником вытянутую далеко вперед темно-зеленую тень. Слева внизу мягко рокотало море. На северо-востоке над морем вставала громадина Нолы. Уже половина ее диска, опоясанного широким, косо наклоненным кольцом, выступала над горизонтом, занимая добрую четверть небосклона. Нола светилась мягким зеленовато-золотистым светом, отбрасывая на потемневшую морскую гладь широкую, в полморя, мерцающую дорогу. Окружающий пейзаж, однако, нисколько не занимал всадника. Проскакав еще немного, он резко осадил волфана, останавливая его.

– Говори, – негромко, повелительным тоном произнес Эдвин Одинокий. Волфан повернул к седоку большую голову и пролаял отрывисто и хрипло:

– Они были у Зэнда.

– Это я и без тебя понял. Что еще?

– За домом, около леса видел летающие куски дерна.

– Ну? – поторапливал Эдвин.

– Они улетели на таком же. На юг.

Одноглазый рыцарь на несколько минут задумался.

– И все-таки они направляются в Элеонт, – наконец промолвил он. – Больше некуда. Мы должны перехватить их. Летим на юго-восток.

– Слушаюсь, хозяин, – пролаял волфан и присел на задние лапы, подняв передние вверх и разведя их в стороны. Они вдруг стали быстро удлиняться и заворачиваться назад, превращаясь на глазах в громадные перепончатые крылья. Хвост зверя также значительно удлинился и стал голым и упругим, а на самом его конце появилось копьевидное драконье оперение.

– Ты готов, хозяин? – прохрипело крылатое чудище.

"Да, грумба все-таки удивительное существо", – подумал Эдвин и скомандовал:

– Давай вперед!

Грумба оттолкнулся от земли задними лапами и, шумно взмахнув крыльями, взлетел, постепенно набирая высоту и держа направление на юго-восток.

11. Сказочный полет

Алена сидела в центре ковра около распустившегося чудесного цветка. Теперь ни высота полета, ни его скорость не казались ей столь ужасающими, как сразу после взлета. И действительно, ковер разве что только не задевал за кроны деревьев, а скорость, с которой эти деревья уплывали назад, была, пожалуй, не намного больше, чем скорость трамвая на оживленной городской улице. Поэтому встречный поток воздуха был не столь уж силен и представлялся всего лишь теплым летним ветерком.

Подходил к концу уже четвертый час полета, Алена заметила это по своим наручным электронным часам. Новоявленные аэронавты настолько освоились на этом столь необычном транспортном средстве, что Алена с Лимонадом даже перекусили, проголодавшись на свежем воздухе. При этом, вопреки Алениным опасениям, они не испытали не малейших признаков морской болезни. Теперь Лимонад, сытый и умиротворенный, сладко дремал, свернувшись калачиком рядом с девочкой. А неугомонная Лю облазила весь ковер вдоль и поперек и в конце концов осмелела настолько, что уселась на самой передней кромке ковра, свесив ноги вниз и болтая ими в воздухе с таким видом, будто она сидела на скамейке в городском парке. Алена попыталась уговорить ее не делать этого, на что Лю беспечно ответила, что, во-первых, ей нисколечко не страшно, во-вторых, если даже она и свалится, она все равно не разобьется, и в третьих, нужен же им, в конце концов, впередсмотрящий, который направлял бы эту летающую лужайку по нужному курсу, предупреждал бы о грозящей опасности и, что самое главное, не позволил бы, зазевавшись, пропустить Розовое Озеро, где, если Алена еще помнит, им предстоит совершить ответственный и трудный маневр поворота. Сраженная столь убедительными доводами и отметив про себя, что Лю чувствует себя вполне уверенно, Алена оставила обезьяну в покое.

Время шло, солнце все больше склонялось к западу, приближаясь к вершинам гор. Местность, над которой пролетал ковер, была живописна, но абсолютно безлюдна. Только один раз слева, вдалеке на холме мелькнуло что-то похожее на ферму или небольшую деревушку. Чуть позже друзья увидели в стороне стадо пасущихся билвилов. Несколько раз с ветвей деревьев срывались ярко раскрашенные большие птицы, подлетали к ковру, очевидно, с намерением присесть на него, но, заметив нежданных пассажиров, пугались и, беспокойно захлопав крыльями, улетали прочь. Один раз в лесной чаще Лю увидела спину какого-то большого животного, но разглядеть его как следует не успела. По ее словам животное напоминало слона, но имело не один, а сразу несколько хоботов.

– Я думаю, это тебе показалось, – усомнилась Алена, на что Лю только пожала плечами.

В другой раз со стороны гор в небе показалась черная точка, которая начала стремительно расти, превращаясь в большую, похожую на грифа, хищную птицу, летевшую наперерез ковру. Птица была поистине гигантской; размах ее крыльев достигал, очевидно, не менее трех метров. У Алены все похолодело внутри. Если эта "малютка" вздумает напасть, а у нее, похоже, были именно такие намерения, путешественникам придется очень и очень туго. Девочка уже нащупала виамулятор в кармане джинсов, но, к счастью, птица переменила свои планы: не долетев до ковра метров десять-пятнадцать, она вдруг легла на параллельный курс и некоторое время сопровождала необычный воздушный корабль, искоса поглядывая на его странную команду. Что-то несуразное почудилось Алене в облике пернатого хищника, но рассмотреть птицу подробнее мешало опустившееся уже к самым горам и слепившее глаза солнце. Однако Алена почти готова была поклясться, что у нее было две головы. Убедиться в этом окончательно ей так и не удалось; скоро птица отвалила в сторону и, набирая высоту сильными взмахами крыльев, начала быстро удаляться в сторону гор.

По Алениным расчетам, Розовое Озеро уже должно было показаться, но его все не было. Девочка каждые пять минут спрашивала о нем Лю, но та только отрицательно мотала головой. Беспокойство Алены нарастало с каждой минутой.

"Неужели заблудились", – с отчаянием подумала она, и в этот момент впереди раздался радостный крик Лю:

– Озеро! Вижу Розовое Озеро!

Алена поднялась на ноги, выпрямившись во весь рост. Впереди, еще довольно далеко, среди зеленой долины растеклась, сверкая в закатных лучах солнца, большая розовая клякса, как будто там растаяло гигантское малиновое мороженое. Озеро приближалось с каждой минутой, разрастаясь все больше и больше.

– Приготовиться к повороту! – боцманским голосом скомандовала Лю.

Алена с некоторым волнением присела на коленки перед "пультом управления", как она про себя назвала цветок, и протянула к нему раскрытую ладонь. Всполошился и Лимонад, он метался между Лю и Аленой, то уточняя, далеко ли еще до озера, то проверяя, правильно ли Алена обращается с цветком, и давая рекомендации, как это нужно получше сделать и что надо думать в момент поворота.

Наконец, когда до озера оставалось метров пятьдесят, Лю махнула рукой и прокричала:

– Давай потихоньку!

Алена положила ладонь на цветок и мысленно приказала ковру повернуть на восток, пытаясь при этом представить себе, как это будет происходить. И вот ковер, уменьшив скорость, плавно накренился налево, и Алена почувствовала, что какая-то невидимая сила вжимает ее в поверхность ковра. Линия горизонта качнулась; горный хребет и скрывшийся за ним наполовину солнечный диск ухнули вниз и начали поворачиваться, уходя назад, за спину.

– Отпускай! – опять скомандовала Лю, и Алена убрала руку от цветка.

Ковер плавно вернулся в строго горизонтальное положение. Все дружно закрутили головами, стараясь сориентироваться по сторонам света. Все было в порядке: маневр поворота был совершен вовремя и точно. Теперь горы и Розовое Озеро были сзади, и с каждой минутой они оставались все дальше и дальше. Багровый солнечный диск, наполовину скрывшийся за одной из вершин, светил точно в спину. Небо над потемневшими горами тоже полыхало багровым огнем, и казалось, что это солнце медленно плавится и растекается по небосклону. И по этому огненному морю медленно плыли продолговатые острова-облака, сиреневые в золотом ореоле. Картина заката была поистине феерической, но и на востоке небосвод был не менее великолепен: все цвета радуги и их оттенки сверкали, переливались и перетекали один в другой. Восхищенная Алена подумала, что так, должно быть, выглядит северное сияние на Земле. Но особенно поразил путешественников восход Нолы, которую они увидели слева по курсу, когда ковер повернул на восток. Огромный зеленовато-золотистый шар, опоясанный широким кольцом с голубыми и оранжевыми прожилками, поднимался из-за горизонта, постепенно заполняя собой всю северо-восточную часть небосклона.

– Ух ты, Юпитер! – воскликнула Алена в восхищении.

– Во-первых, не Юпитер, а Сатурн, если ты имеешь в виду кольцо, а во-вторых, не забывай, что мы не на Земле, – назидательно произнес Лимонад. – Здесь все другое. Скорее всего это местная Луна, то есть спутник Амерона.

– Ой, Лимонадик, какой же ты у нас умный, – съехидничала Лю.

Лимонад гордо промолчал, всем своим видом показывая, что он выше неуместных шуточек и отвечать на них не собирается.

А между тем солнце скрылось окончательно. Закат догорел, и наступила ночь, пронизанная волшебным зеленоватым светом Нолы. Было светло, гораздо светлее, чем на Земле в полнолуние. Однако, ночь есть ночь, и на темно-фиолетовом небе зажглись редкие, но очень крупные и яркие звезды. Посовещавшись, друзья решили не останавливаться на ночлег, а продолжать полет дальше, тем более, что у Алены были большие сомнения в том, сумеют ли они вновь поднять ковер в воздух после приземления. Кроме того, Лю резонно заметила, что Алена и Лимонад вполне могут поспать и во время полета, она же, Лю, может всю ночь без устали и охранять их сон, и следить за курсом ковра. На том и порешили.

Алена тут же улеглась на мягкую густую траву, Лимонад живой пушистой грелкой пристроился рядом под боком. Только теперь Алена почувствовала, что, несмотря на отсутствие в течение дня серьезной физической нагрузки, она смертельно устала. Очевидно, сказывалась нагрузка чисто психологическая, связанная с массой новых необычайных впечатлений. Мысли о доме с новой силой нахлынули на нее. Как там мама с папой? Что происходит с ними сейчас, вот в эту самую минуту? Может быть, им тоже страшно: мир вокруг изменился, а они не могут понять, что же случилось… Закончился уже второй день, а стала ли Алена ближе к разгадке коварного заклятия – она не знала.

Алена лежала на спине, глядя в чужое бархатное небо с мерцающими на нем самоцветами звезд и угрожающе нависшей над всем Амероном громадиной Нолы. Было тихо и тепло. Казалось, что и ковер замедлил свой полет, утомившись за день.

"Может, он тоже живой, и ему тоже хочется спать", – вяло подумала Алена сквозь дрему. Потом веки ее сомкнулись окончательно, и она заснула.

* * *

Проснулась Алена оттого, что кто-то тормошил ее за плечо. Девочка открыла глаза и увидела склонившуюся к ней Лю.

– Извини, но я думаю, тебе надо посмотреть самой, – озабоченно сказала обезьяна.

Алена села, потягиваясь и оглядываясь по сторонам. Судя по всему, была середина ночи, самая глухая пора. Небо стало темней, звезды ярче, Нола переместилась, ушла за спину, но продолжала озарять окружающий ландшафт призрачным, волшебным светом. Так что местность вокруг отлично просматривалась на многие десятки метров. А посмотреть было на что: справа медленно проплывала назад гигантская стена, верх ее терялся в ночном небе и находился, очевидно, на высоте, раза в три превышающей высоту полета ковра, а длина стены вообще не поддавалась оценке, так как края ее не было видно ни впереди, ни сзади. Присмотревшись повнимательней, Алена разглядела, что стена не сплошная, а состоит из громадных, причудливо переплетенных между собой стволов и ветвей циклопических деревьев. Самая тонкая ветвь была, очевидно, не менее трех метров в диаметре, а стволы – раза в три-четыре толще. Росли же они не прямо, как обычные деревья, а были замысловато изогнуты, некоторые даже завивались спиралью. Но самым удивительным было то, что некоторые ветви одного ствола, образуя самую причудливую фигуру, врастали в ствол другого дерева.

Алена, пораженная величественным зрелищем, некоторое время молчала.

– Похоже, это и есть тот самый Большой Лес, о котором говорил дядюшка Зэнд, – наконец произнесла она.

– Я тоже так подумала, – сказала Лю. – Прошло уже больше часа, как он начался. Но теперь мне кажется, что мы к нему постепенно приближаемся. Поэтому-то я тебя и разбудила. Ведь Зенд советовал держаться от него подальше. Что скажешь?

Алена молчала, наблюдая за лесом и оценивая расстояние до него. Однако, сделать это было не так-то просто. Мешали этому и совершенно непривычные масштабы Большого Леса, и обманчивое освещение, создаваемое Нолой. Алене то казалось, что стена леса еще достаточно далеко, и они вовсе не приближаются к ней, а летят параллельным курсом, то вдруг представлялось, что еще немного – и ковер проскользнет меж гигантских ветвей в глубь Леса, в таинственную и темную чащу, где мерцают загадочные огни и слышатся странные ночные звуки. Скорее всего, край Большого Леса не был идеально ровным, и ковер то приближался к нему, то летел на значительном расстоянии. Этой догадкой Алена и поделилась с Лю.

– Но это может быть опасным, – предположила та, боязливо поглядывая на Лес.

– Пожалуй, ты права, – согласилась девочка. – Давай-ка отлетим немного подальше.

И Алена склонилась над "пультом управления".

В этот момент раздался истошный вопль Лимонада, который, оказывается, тоже уже не спал:

– Осторожно! Слева!

Алена повернулась налево и увидела на фоне сияющего диска Нолы стремительно надвигающуюся черную тень с широко распростертыми перепончатыми крыльями. В следующее мгновение они заслонили собой все небо, и ковер содрогнулся от мощного удара. Алена не удержалась и упала набок, заметив, как чья-то лохматая когтистая лапа рассекла воздух в нескольких сантиметрах от ее лица, и тут же она получила удар в плечо огромным кожистым крылом, бьющимся, словно незакрепленный парус на ураганном ветру.

Полуоглушенную девочку отбросило к самому краю ковра; и она едва не упала с него, ноги ее уже висели в воздухе. К счастью, Алене удалось вовремя вцепиться руками в прочную, густую траву. Девочка была почти без сознания: в голове шумело, сердце бешено колотилось в груди. Переведя дыхание, она с трудом подняла голову и увидела смутный силуэт крылатого чудища, неотвратимо приближающегося к ней. Вдруг в воздухе что-то коротко и резко просвистело. Совсем рядом раздался ужасающий звериный рев, полный ярости и боли. Чудовище, как-то неестественно подпрыгнув и беспорядочно замахав крыльями, покатилось по ковру и, с пронзительным визгом пропало из вида. Еще несколько раз прозвучал все тот же короткий свист, при этом каждый раз ковер слегка содрогался.

Алена наконец окончательно пришла в себя и поспешно отползла от опасного края. Она негромко окликнула Лю и Лимонада и замерла, ожидая ответа. И вот в стороне послышался какой-то слабый шорох, который постепенно начал приближаться. Через несколько секунд к девочке подполз кот. Вид у него был довольно потрепанный, а из рассеченного уха сочилась кровь, но, к счастью, он был жив и мог самостоятельно передвигаться. А вот Лю не откликалась, похоже, ее вообще не было на ковре. Но тут события стали развиваться с такой головокружительной скоростью и так непредсказуемо, что о пропавшей обезьяне на некоторое время пришлось совсем забыть.

Внезапно Алена поняла, что ковер уже какое-то время висит на одном месте, а точнее, судорожно подрагивая, медленно, но неуклонно двигается боком в сторону Большого Леса.

– Лимонад, что-то случилось с ковром, – озабоченно проговорила девочка. – Нас тянет прямо к Лесу.

– Я посмотрю, в чем дело, – отозвался кот и побежал на край ковра. То, что он увидел, сразу все объяснило: ковер здесь был пронзен несколькими стрелами с тяжелыми зазубренными наконечниками, похожими больше на гарпуны; к каждой из стрел была привязана прочная витая веревка. Натянутые, как струны, веревки тянулись в сторону Леса и исчезали в темноте, за стволами деревьев. Лимонад поспешно вернулся к Алене.

– Да, ты была права. Есть только одна маленькая неточность: нас не тянет, а нас тянут к Лесу в буквальном смысле. Короче говоря, наш корабль взят на абордаж и скоро, судя по всему, мы будем в руках у пиратов.

И Лимонад рассказал о стрелах с веревками.

– Как ты думаешь, Лимонад, эта крылатая тварь, что на нас напала, из компании этих же пиратов?

– Даю на отсечение свою… – кот на секунду замялся. – Свои усы. Для этой милой летучей мышки они – такая же неожиданность, как и для нас. По-моему нас спасло то, что одна из пиратских стрел угодила в нее.

– Мне тоже так показалось, – согласилась Алена. – Что ж, посмотрим, что будет дальше. Вот только Лю. Что же случилось с ней?

– Думаю, о ней можно не беспокоиться. Скорее всего, она свалилась вниз, а это для нее сущие пустяки, – рассудительно произнес Лимонад. – Может быть, это даже хорошо, что один из нас не попадет к пиратам.

Между тем ковер вплотную приблизился к Лесу. Здесь, вблизи, стволы деревьев и ветви, заполняющие пространство между ними причудливыми переплетениями, казались еще более внушительными и фантастичными.

Теперь наконец путешественники увидели и "пиратов", взявших на абордаж их "корабль". На одной из гигантских горизонтальных ветвей стояла группа людей, одетых только в легкие набедренные повязки. Мощная мускулатура обнаженных тел свидетельствовала об их тренированности и недюжинной физической силе. Некоторые из людей держали в руках палки с сияющими голубоватым и желтым светом шарами на концах. Очевидно, они служили своеобразными факелами. Почти все туземцы, как назвала их Алена про себя, были вооружены мощными луками, лишь у двоих-троих девочка заметила арбалеты. Кроме того, у некоторых были легкие мечи и обоюдоострые топоры. Несколько человек, ухватившись за веревки, тянувшиеся от стрел, пронзивших край ковра, с видимым усилием подтягивали его все ближе к себе. Ковер, казалось, сопротивлялся, но люди были сильнее, и вскоре он причалил вплотную к ветви, как корабль причаливает к пристани. Туземцы смотрели на Алену с легким удивлением, но без признаков враждебности. Зато вид кота вызвал в их рядах некоторое волнение: люди собрались в кружок и о чем-то возбужденно переговаривались, выразительно жестикулируя и то и дело поглядывая на обеспокоенного таким вниманием Лимонада.

– Как ты думаешь, – прошептал Лимонад, придвигаясь поближе к Алене, – они случайно не питаются котами?

Алена ничего не успела ответить, потому что в эту минуту от группы отделился один туземец и приблизился к девочке и коту. Жестом, не лишенным учтивости, он предложил им сойти с ковра, причем, как показалось Алене, жест этот в большей степени относился к Лимонаду. Друзьям не оставалось ничего другого, как безропотно подчиниться. Как только они покинули свой, ставший уже таким привычным, воздушный корабль, туземцы тут же обступили его со всех сторон и принялись методично рубить на мелкие куски топорами и мечами.

Алена в ужасе схватилась за голову. Все пропало! "Ковер" уничтожен, а значит, путь в Элеонт для нее теперь закрыт. Вместе с "ковром" исчезла и единственная надежда на спасение родителей. И почему она не послушалась дядюшку Зэнда, ведь он же предупреждал, чтобы они держались подальше от этого проклятого Леса. Чувство полной апатии охватило девочку, и она устало опустилась рядом с Лимонадом, уткнувшись головой в его густую мягкую шерсть. Все дальнейшее она воспринимала, словно в полусне.

Между тем туземцы, изрубив ковер на кусочки, сложили их в специально приготовленные кожаные мешки с лямками, напоминающие рюкзаки. Потом два человека подхватили Алену под руки, один осторожно и почтительно взял на руки Лимонада, и вся группа двинулась в глубь леса.

Способ передвижения туземцев несколько напоминал манеру передвижения обезьян по непроходимым джунглям. Там, где это было возможно, они бежали по дереву легкой трусцой; если ветвь вдруг заканчивалась или изгибалась в сторону от направления движения, туземцы совершали гигантские прыжки, перелетая на другую ветвь или ствол дерева. При этом иногда во время прыжка они цеплялись за свисающие сверху лианы и похожие на сети гигантские гроздья мха; иногда же они пролетали по воздуху огромные расстояния без всякой промежуточной опоры. Туземцы как бы зависали в воздухе, вопреки закону всемирного тяготения.

Алена плохо воспринимала окружающее, но не потому, что стояла глухая ночь. Несмотря на то, что свет Нолы сюда не проникал, кромешной тьмы в чаще Леса не было. Вокруг, то тут, то там вспыхивали таинственные блуждающие огни, иногда они бесшумно взрывались, рассыпаясь разноцветным фейерверком; зеленым и голубым светом фосфоресцировали гроздья мха и огромные грибы, обильно покрывающие стволы и ветви деревьев.

Но Алена не замечала всей этой зловещей красоты, перед ее глазами все крутилось в каком-то бешеном хороводе. Она даже не заметила, в какой момент группа туземцев нырнула в огромное дупло, ведущее к сердцевине толстой ветви, наклонно уходящей куда-то вниз. Она только вдруг почувствовала, что стремительно скользит по наклонному широкому желобу вместе с потоком какой-то липкой жидкости. Оглянувшись по сторонам, Алена увидела, что это не просто желоб, а настоящий туннель со светящимися фосфорическим красноватым светом стенами, по дну которого бежит бурный голубой ручей. Вместе с ним, как в каком-то фантастическом аттракционе, катятся один за другим полуобнаженные туземцы, а среди них и сама Алена.