Три флакона авантюры

Глава 3
Профсоюз летучей нежити

А это – Шура! Симпатичная, но, к сожалению, активная…

Когда-то ее выдвинули на общественную работу и с тех пор никак не могут задвинуть обратно.

Х/ф «Служебный роман»

Я немного постояла, привыкая к темноте, и зябко обхватила себя руками за плечи.

Из-за туч услужливо выглянула и прозрачными голубоватыми лучами скользнула в помещение через многочисленные окна луна, любезно освещая площадку. И группу прозрачных личностей на помосте в углу.

– Нас угнетают! – воинственно тряс бородкой давно умерший маг в мантии, какие носили на рубеже прошлого столетия. – Нас не уважают! Нас презирают и используют самым низким образом! Доколе мы будем терпеть такое вопиющее отношение к заслуженной смерти?!

О-о-о-о! Конфискаций Золотков!

Легендарный пакостник прошлого столетия, который облапошил очень много народу и которого закололи прямо на открытии памятника в его честь… Кинжал и сейчас в груди мага. А лунный лучик так красиво играет на рубине в рукояти.

– Каждая сессия для нас превращается в пытку! – вдохновенно вещал Конфискаций, прижимая призрачную ладонь ко лбу и утомленно прикрывая глаза. – Каждое практическое занятие – в ужасные муки! И они наглеют больше и больше, пользуясь своей безнаказанностью! Двигаясь все дальше по скользкой дороге вседозволенности!

Остальные собравшиеся усопшие поддержали его нестройным, но дружным ропотом.

– Нам нужно каким-то образом достать этот проклятый амулет контроля над духами! Тогда мы сможем обернуть ситуацию в свою пользу и говорить на равных!

На помост рядом с оратором вылетела призрачная благородная дама преклонных лет, в роскошном бело-красном платье с турнюром. Правда, присмотревшись, я поняла, что алое на наряде – кровь… Позвольте представить! Мадам Жоржетт Дюфаль – одна из призраков нашего крыла интриганов и пакостников. В прошлом преподавала на кафедре соблазнения. После ушла на вольные хлеба и организовала один из самых высококлассных публичных домов своего времени. Притом ублажали там вовсе не физически, а, так сказать, морально. А давались в руки эти дамы полусвета лишь тем, кого сами выбирали.

Жоржетт взмахнула пухлыми ручками и негодующе начала:

– Конфискаций полностью прав! Сколько можно?! – Она соткала из воздуха и лунного света роскошное кресло и плавно туда осела, прижимая ладонь к пышным округлостям. – С призраками так нельзя обращаться! Это в моем-то возрасте да с моим-то стажем загробной жизни! Так и развеяться недолго, господа!

Тут взгляды тех, кто висел над небольшой трибуной, ожидаемо сошлись на мне.

– Живая! – коротко резюмировал Конфискаций.

– И даже трезвая, что в сессию у интриганов и пакостников совсем уж невероятное явление! – заметил кто-то из толпы призраков. И сделал совсем уж абсурдный вывод: – А значит, еще более опасная.

Почему-то остальные усопшие это мнение разделили, так как уставились на меня с очень нехорошим интересом. А если учесть прижизненное прошлое сих занятных личностей, то лично я очень сомневалась, что любовь к живым ближним у них осталась.

А еще мне вспомнились документы, которые я заполняла при поступлении… И среди них одна поистине занятная бумажка о том, что в стенах Академии ежегодно пропадает несколько студентов. И теперь я предупреждена, а значит, вооружена и сама пошла в такое место. Стало быть, руководство и преподавательский состав за возможные неприятности, случившиеся со мной, никакой ответственности не несет.

Я поймала совсем уж ласковый взгляд призрака, о котором ходили смутные, но неприятные слухи, и нервно сглотнула, ощущая, как меня пробирает холодный пот.

Что же за невезение такое, а?!

А потом решила – пора бы брать судьбу в свои руки.

– Здравствуйте, дамы и господа! – радостно улыбаясь, начала я и смело сделала несколько шагов вперед. – Хочу с гордостью вам сказать, что ваши мольбы и чаяния услышаны, и мной лично было принято решение организовать профсоюз по защите прав привидений!

М-да… Глядя на вытянувшиеся полупрозрачные лица собравшихся ныне покойных пакостников и интриганов, я поняла – экспромт имел успех!

Один из дедков в толпе у трибуны выступил вперед и с участием поинтересовался:

– Деточка, а ты нормальная?

Другой призрак интересного мужчины средних лет взмыл под потолок и уже оттуда поддержал предыдущего оратора:

– И что ты тут вообще делаешь?

– Да-да! – сварливо согласилась с ними одна из старушенций, глядя на которую становилось удивительно, как она вообще дотянула до таких лет. И, судя по желчному лицу, этому факту не радовались ее родственники. А если принять во внимание оттеночек этого личика, они ее и траванули. Есть такой интересный яд, из болотного дажжа делается. Потом у покойничка появляется чудненький зеленоватый колер кожи. – И вообще, как ты посмела проникнуть на закрытое заседание?

– Ну… Прошла! – скромно призналась я, нервно сцепив пальцы и по-прежнему доброжелательно улыбаясь. Если дам слабину – они меня выморозят. Как минимум, вытянут и жизненную, и магическую силу. Восстанавливаться стану долго, мучительно и в это время буду слаба, как котенок.

– Прошла, значит! – нехорошо протянул Конфискаций Золотков. – Мавка же, верно?

– Мавка! – обреченно призналась я, после недавних событий искренне считая, что раса моя – на редкость невезучая. Так как в одни неприятности я из-за нее уже загремела.

– И что же нам с ней делать? – спросил кто-то из призраков. – Нельзя отпускать просто так! Если руководство Академии узнает о нашем вольнодумии, то ничего хорошего нам от этого не светит.

– Про ваш шабаш и так все кому не лень знают… – робко сообщила я.

– Детка, на нашем шабаше обычно песнопения да грезы о былом! По официальной версии, разумеется… – едва заметно усмехнулась мадам Дюфаль, вставая со своего кресла, и, подобрав юбки, начала спускаться по лесенке с трибуны. Как я уже заметила, в отличие от остальных духов, она предпочитала хотя бы в такой малости сохранять иллюзию принадлежности к материальному миру. – А тут ты… Такая теперь осведомленная. Нехорошо, мавочка, нехорошо это!

Екнувшее сердце подсказало, что нехорошо будет исключительно мне.

Прямо сейчас вот и будет…

Призраки, незаметно рассредоточившись по залу на вершине Башни, теперь все теснее сжимали кольцо, и мне становилось все холоднее и холоднее. Кровь в ушах шумела, и за этим звуком я не слышала даже собственного дыхания.

А еще я поняла, что лисы были вовсе не такие жуткие, как мне казалось. Есть вещи страшнее насилия.

– И что же нам с тобой делать? – шепнула Жоржетт, подлетая так близко, что у меня вместе с дыханием изо рта вырывался и пар. Женщина подняла руку, нежно, невесомо погладила меня по щеке… и кожа мгновенно онемела. Привидение усмехнулось и довольно пропело:

– А ты вкусная!

– Хоть какая-то польза будет! – Появился рядом с ней еще один дух, как раз той самой отравленной старухи. Она мелко, неприятно захихикала и схватила меня за руку, сжимая своими невесомыми, бесплотными, но очень цепкими пальцами. – Дайте ее мне, ну дайте! Я голодна… Так голодна…

Я подавилась вдохом, тихо застонав от того, что вены разом словно выморозило. Всего на миг… Тот самый миг, пока старуха меня держала. Сейчас она с шипением шарахнулась в сторону, со странным выражением злости и алчности глядя на меня и бормоча:

– В ней много… Так много силы, что она обжигает…

– На всех хватит? – эхом, ветром шевелящим осеннюю листву, пронеслось по верхнему залу башни.

– На всех…

На другой стороне помещения из воздуха соткался мужчина с живым лицом и жадно горящими желтыми глазами.

– С дороги! – тихо и властно сказал он, и призраки отшатнулись так поспешно, что я едва уловила эти движения.

По чердаку пронесся разочарованный шепот, в котором смутно угадывалось:

– Ильсор! Опять добычу заберет…

Я отшатнулась, хотя и понимала – бежать мне некуда.

Он остановился в шаге от меня и, пристально оглядев, скривил губы в усмешке.

– Какая глупая мышка! В таких неправильных местах гуляет…

– П-п-простите! – пролепетала я, сжимая пальцы, ощущая, как холод от столь близкого соседства с мертвым, пробирает почти до костей.

– Мышка, а вы знаете, что за глупость, как правило, наказывают? – вежливо осведомился дух, протянув руку, коснулся шеи и соскользнул пальцами до целомудренного выреза платья. И так холодно мне не было даже в самые морозные зимы…

Ни закутаться в шаль, ни отогреться горячим чаем… словно вся жизнь осталась где-то там. За пределами этой ирреальной Башни Духов.

– Н-н-не надо!

Разумеется, мольба мне не помогла.

– Мышка-то не простая нам попалась! Золотая… Вкусная!

Он неожиданно склонился и коснулся губ поцелуем, выпивая жизнь, забирая мое тепло.

Призраки – энергия в чистом виде. Энергия смерти, а это – гибель для любого живого существа. Но сила жизни для них не просто редкостный деликатес, она еще и многократно усиливает их способности, которые остались в посмертии! А уж тот, кто сорвет последний вздох, вообще вознесется над своими умершими собратьями… Ходят слухи, если призрак выпьет десять человек, то вновь обретет подобие жизни.

Я попыталась завизжать, и по залу пронеслась звуковая волна, которая закончилась стоном. Мне сжали горло, перекрывая поток кислорода, заставляя замолкнуть… Забирая тепло и оставляя лишь холод.

– Глупая мавка! – потусторонним смехом неслось по Призрачной Башне. – Мы – неживые… Как ты нам можешь навредить?!

Они меня пили. С каждым прикосновением к коже любой мой выдох подхватывался каким-то духом, и призрак, на миг удовлетворенно застонав, отступал за спины своих жаждущих собратьев.

Я уже давно повисла в воздухе, удерживаемая лишь левитацией, подвластной тому самому Ильсору, который меня поцеловал и сейчас почти искрился от силы… С таким голодом глядя на меня, что становилось жутко.

– Не убивайте! – пролепетала я, уже понимая, что меня не выпустят отсюда… но молчать не могла.

Да и кто смог бы промолчать, зная, что в этот самый момент по капле, по глотку, смакуя каждую крупицу, пьют твою жизнь?! Твои так и не прожитые годы, день за днем, забирая так и не случившееся счастье, не озарившую сердце радость… Горе и боль тоже никогда не заставят поникнуть крылья души. И почему-то даже от этого мне сейчас было больно и обидно. Только на пороге смерти начинаешь ценить жизнь со всеми ее гранями и соглашаешься уже на любую, а все прежние проблемы кажутся смешными и нелепыми. Лишь бы она была, эта жизнь. С остальным я справлюсь!

– Я… выкуплю! – Наверное, на эту короткую фразу ушли все силы. Или дело в старухе, которая сжимала мое горло, торжествующе глядя в потухающие глаза?

– И чем же расплатишься? – рассмеялись под потолком. – У тебя ничего нет, мавка, мне ли не знать?

– Есть!

Мне ответом был лишь веселый хохот со всех сторон… и новые обжигающе холодные прикосновения.

– Прекратить! – раздался повелительный голос, и призраки оступили, давая мне передышку.

Когда я с трудом открыла глаза, то увидела, что передо мной завис Ильсор. Сейчас призрак налился цветом и красками и уже не выглядел духом. Лишь легкая полупрозрачность давала понять, что это явно не живое существо.

Дух вообще был очень странный! Глаза с вертикальным зрачком, волосы, заплетенные в непонятные косички, которые были завязаны в высокий хвост, обычная черная одежда… И никаких признаков насильственной смерти. Да и вообще – смерти. Лишь на руках необычные браслеты, чересчур массивные для того, чтобы быть простым украшением.

За его спиной стояла мадам Жоржетт и загадочно улыбалась. Она была единственной, кто не кинулся на пир в моем лице… Лишь сначала прикоснулась к щеке, а потом, в отличие от остальных, не стала уподобляться голодной пиявке.

– Глава, она говорила о выкупе! – пропела мадам, подаваясь вперед и шепча на ухо этому чересчур живенькому покойничку. – Может, все же стоит выслушать?

А я… Создатель, я даже не смогла обрадоваться тому, что вроде бы появился шанс! Мне было очень плохо, холодно и муторно на душе. Весь мир словно выцвел, все чувства притупились, неизменной осталась только безумная жажда жить.

Почему-то я верила, что завтра, когда взойдет солнце, оно согреет мою остывшую кожу, коснется листвы и цветов на улице, заставляя меня почувствовать их неповторимый аромат. Как же порой мало надо для счастья… Всего лишь осознание того, насколько дороги те мелочи, которые ты считала незначительными.

– Любопытно! – Мужчина с иронией дернул темной бровью и вновь развернулся ко мне. – Но сначала послушаем девушку. И что же вы готовы нам предложить, нечисть болотная?

Глава? Глава Ассамблеи привидений?! Повезло мне…

– Амулет контроля! – выдохнула я, держась на ногах лишь силой воли. Казалось, еще секунда, меня оставят последние силы, и я свалюсь на каменные плиты пола.

Создатель, лишь бы согласились!.. Амулет есть у вампира, к которому меня отправляют лисы. А вампир по задумке некоторое время будет без сознания, и за этот срок я вполне смогу разжиться ценной вещицей.

Привидения вокруг зашумели и зароптали, явно удивленные моим предложением, но все звуки оборвались, стоило Ильсору вскинуть руку.

– Какое интересное предложение! – начал он, обходя меня по кругу и не сводя пристального взгляда. – Очень интригующее и ценное. Бесценное…

Ну, еще бы не ценное!

Ведь призраки принадлежат Академии. Привязаны печатями подчинения, которые контролируются амулетами. Духи закреплены за определенными кафедрами и вынуждены подчиняться преподавателям и студентам, которым те делегировали такое право. То есть слабых призраков у нас тягают студенты, а сильные – на посылках у педагогов.

Как я слышала, призрачными покойничками неоднократно писались петиции к директору о прекращении произвола и о разрешении для них преподавательской деятельности… Ведь при жизни очень многие из них или были тут учителями, или занимали весьма неплохие должности при дворе и в других учебных заведениях. Само собой, их нынешнее положение крайне унизительно и не может не вызывать возмущения. Потому тема «шабаша» меня не удивила. Возможно, будь на моем месте кто-то другой, он смог бы понять больше… И использовать это против привидений.

– Скажите-ка, мавочка, а где вы возьмете эту занятную вещицу? – вкрадчиво спросил мужчина, сверкая на меня своими жуткими глазами. – Они же только у преподавательского состава имеются.

– А это уже мои проблемы! – смело ответила я, понимая, что теперь уж действительно проблемы. Притом такие, что ой-ой-ой! Куда там «перспективному» заданию лисов.

Хотя… Почему бы и не совместить?

Но это мы обдумаем потом! А сейчас мне нужно уйти отсюда живой и, в идеале, невредимой.

Узы, которые держали меня в воздухе, ослабели, и меня плавно опустили на пол. На корточки передо мной присел Ильсор и пропел:

– Надо же, какая самонадеянная болотная нечисть! На удивление самонадеянная… Мышка, а вы понимаете последствия?

Ну, еще бы я не понимала!

– Да! – это было сказано максимально твердо, прикладывая все усилия, чтобы не заикаться. И еще большие – чтобы не свалиться в обморок.

Он запрокинул голову и мелодично рассмеялся, рассыпая косички-жгуты по спине. Красивый, но потусторонне страшный смех оборвался так же внезапно, как и начался. Дух поднялся и, танцующим шагом пройдясь по площадке со странным узором, выбитым в центре зала, обратился к другим призракам неожиданно повелительным тоном:

– Мавка под моей защитой. Не пить! Потом придумаю, что с ней делать…

И, не дожидаясь реакции на свои слова, Ильсор стремительно подошел ко мне, вздернул за шиворот и опять прижался к полуоткрытым от изумления губам. Но на этот раз он не забирал, а отдавал то, что взял не так давно… Фигура духа заметно потускнела, он меня отпустил, и я мешком свалилась обратно, ошеломленно глядя на непонятного покойничка.

Ильсор же легким шагом пересек зал и скрылся в стене напротив. После, с изумлением глядя на меня, стали растворяться в воздухе и другие призраки. Остались лишь Конфискаций Золотков и мадам Дюфаль.

Дедок смерил меня до-о-олгим, пристальным взглядом и неожиданно заявил:

– Детка, а знаешь… Мы принимаем твое предложение!

– Какое? – У меня сил даже на вспышку интереса не хватило.

– О профсоюзе! – пояснил дух и неожиданно подмигнул. – Так что крутись… Если сможешь что-то сделать, то у тебя появятся иные защитники, кроме Ильсора. А он слишком ветреный и не заботится о своих подопечных. Поэтому подумай, мавочка…

И через полминуты я осталась одна, понимая, что в этом кошмарном заведении даже призраки разделены на партии и играют непонятно как друг против друга, а также против всех живых.

Водяной-Под-Корягой, за что мне все это, а?!

Водяной, разумеется, не ответил. Отчасти, потому что был божественной сущностью, а стало быть, зачем ему до нечистокровных мавок снисходить? А еще потому, что взывала я к нему риторически и отнюдь не в священном месте Водяного.

Я прижала пальцы к вискам и, подтянув колени к груди, тихонько простонала от боли, обручем сжавшей голову.

Попала я! Красиво так попала… Глубже не бывает, можно сказать! Но не рассиживаться же из-за этого на холодном полу?

Потому, сделав над собой усилие, поднялась и направилась к выходу, еще не зная, что была не права.

Оказывается, хуже быть могло. И красивее, и глубже!

Глава 4
Цветок и убийство

– Кто свидетель?

– Я! А что случилось?

Х/ф «Берегись автомобиля»

Открыв дверь, я грустно взглянула на винтовую лестницу, ступеньки которой убегали вниз, в темноту, и смело ступила на первую.

Надо сказать, кроме комитета загробных недоупокоенных жителей, которые едва меня не прибили, у Призрачной Башни имелся еще ряд минусов. Первый и основной – она стояла на отшибе. От нее до моей общаги было еще идти и идти! Тогда почему Нар-Харз закинул меня сюда? Чисто теоретически, маг его уровня не мог ошибиться… Вывод: или так было задумано, или кто-то исказил траекторию переноса, и я оказалась тут. Но кто?! Кто для этого достаточно силен и зачем так поступил?!

Ладно, я не имею никакой информации, поэтому любые гипотезы будут лишь догадками, не подкрепленными фактами.

Еще одна перебежка во тьме ночной, и я порадовалась, что фонари тут хоть и редкие, но есть… И наконец, я почти дома! Привычно поругалась со склочной горгульей у входа, которая ехидно требовала подробностей свидания, и рванула к лестнице.

Примерно на середине подъема, услышав пьяный хохот из коридора наверху, я вспомнила, что коридоры общаги интриганов и пакостников во время веселья – очень опасное место. Как уже говорилось, часть народа уже сдалась и пьет, потому как радуется, а другие завалили и пьют с горя.

Остальные или трясутся в преддверии проверки знаний, или поступают более креативно. Ловят Халяву… Собственно, потому призраки и жалуются! Так как ищут-то конкретного духа, а вот достается всем загробникам.

Я прислушалась и поняла, что наверху бродит группа тех, кто сессию завалил:

– Раз пошли провалы… Начались облавы! Много стало наших попадать! – неслись горестные завывания из правого коридора.

Ага! Кажется, сегодня днем сдавался второй курс пакостников… Вот и страдают.

Дождавшись, пока несчастные уйдут подальше, я миновала последний лестничный пролет. Через пару коридоров я прокралась короткими перебежками, то и дело пропуская поддатые компании и прячась в нишах, которые, слава всему, были плохо освещены. И уже на подходе к своей комнате, осторожно выглянув из-за угла, едва успела шарахнуться обратно! Мимо пронеслось мелкое взъерошенное привидение с вытаращенными глазами, а за ним летела самонаводящаяся магическая сеть, которая тускло искрилась розоватым светом:

– Пси-и-ихи интриганистые! – проверещал дух, скрываясь за углом.

Почти одновременно с этим с другого конца коридора показалась группа хохочущих студентов с воплями:

– Халява!!! Я его видел, он полетел туда!

После того, как они пробежали, я, решившись, одним марш-броском рванула к своей родненькой двери, уже слыша за спиной очередных полуночников с вольным изложением гимна нашего факультета:

 
Говорят, мы бяки-буки,
Как выносит нас земля?
Пакости творим и трюки
Мы во славу короля!
 

– А разве у нас король? – неуверенно возразил тонкий девичий голосок. – У нас же Император!

Секундная глубокомысленная такая пауза, а после решительное:

– Нет, Император не нужон! Он в рифму не подходит! Заа-а-апевай!

И вновь не особо стройное, но о-о-очень душевное:

 
О-ля-ля, у-ля-ля, мы – надежда короля!
О-ля-ля, у-ля-ля, мы – опора короля!
 

Но на сегодня мои приключения уже были закончены… Я торопливо захлопнула дверь, тут же прижимаясь к ней спиной и медленно сползая на пол.

– Нэви! – почти оглушил меня голос соседки по комнате. – Нэви, тут такое было, такое было!

– Айли, мне сейчас до Лешего, что именно тут было… – устало призналась я, прикидывая расстояние до постели. Встать и дойти или тут не так далеко, и я вполне доберусь ползком?

– Неужели совсем-совсем не интересно? – неверяще спросила невысокая тонкая блондиночка, недоверчиво вытаращив и так огромные голубые глаза. – Это и тебя касается, между прочим!

– Айлири, что бы там ни было, меня оно станет касаться завтра! – пробурчала я, но все же поднялась и пошла к постели, на ходу расстегивая одежду. – А сейчас приглуши свет, и давай спать, а?

Свет мигом померк. Больше всего ценю в Айли понятливость! Она прекрасно осознала, что в таком состоянии я новостей не восприму, а саму дриаду пошлю к тому же Лешему, и отстала.

Поэтому я стянула платье и, оставшись в одной сорочке, завалилась в постель и решила – обо всем случившемся непременно подумаю.

Но завтра!

…Утро началось хорошо. Обыденно даже, и это не могло не радовать.

Правда, Айли в комнате не было, но я здраво рассудила, что приятельница плещется в душевой. Я тоже любила постоять под тугими водными струями, но часами, как Айлири, там сидеть не могла, хоть из нас двоих мавка как раз таки я.

Поэтому пока дриады не было, пользуясь минутками спокойствия и уединения, я валялась на постели, обнимая подушку, и бездумно таращилась в полуоткрытое окно, наблюдая, как утренний ветерок колышет веточки березы, которая росла около здания общежития.

Было так хорошо, спокойно, упоительно… Но, разумеется, такие моменты долго не длятся. Сие – закон жизни и подлости! И такое ощущение, что они в последнее время лично у меня идут рука об руку.

Мои философские мысли получили подтверждение уже через две минуты, когда дверь комнаты распахнулась, и в комнату впорхнула соседка. Свеженькая, умытая, с вьющимися от влаги волосами… И блестящими живыми глазками, которые явно свидетельствовали: болтливая дриада жаждет пообщаться.

– Ты проснулась! – торжествующе выдала Айли.

– Нет… – малодушно отозвалась я и попыталась спрятаться под подушку. Но ее у меня отобрали, и девушка, плюхнувшись у меня в ногах, выдохнула:

– Ну, Нэви! Рассказывай!

– Что?! – С меня аж сон слетел.

– С каких это пор Алинро Нар-Харз таскает твои книжки?! И волнуется, что тебя все еще нет!

– Че-е-его?!

Да, я не была оригинальна в выражении своих эмоций!.. Глазки снова на лбу, а челюсть весело упрыгала по уже знакомой дорожке в Страшное и Глубокое Подземелье.

– Того! – подружка ткнула пальчиком с розоватым округлым ноготком в сторону моего стола. На котором аккуратной стопкой стояли те самые книги, которые я вчера утащила из библиотеки. А сверху на них лежала красивая белая роза.

– Цветок откуда? – тупо спросила я.

– А это я уже утром нашла на столе! – загадочно улыбаясь, поведала Айлири. – Там еще записочка есть! Та-а-акая записочка!

Мне так хитро-хитро улыбнулись и совсем уж развратно подмигнули.

Стало дурно…

С трудом сползла с постели, одернула задравшуюся сорочку и подошла к столу. Нерешительно взяла приятно хрустнувшую дорогую бумагу… Но сразу разворачивать не стала, поднеся послание к носу и прикрыв глаза. Пахло снегом, морозом и березовым соком. Алинро! Белый интриганистый лис…

Решительно открыла письмецо и прочла:

«Невилика, надеюсь, Вы простише нашу вчерашнюю грубость. Обещаем исправиться, мавочка!.. Примите этот цветок в качестве извинения и аванса.

С уважением и вниманием…»

Подписи не было, да ее и не требовалось.

Я посмотрела на Айлири. Глазки сверкают, сама ерзает и нетерпеливо сжимает тонкие пальчики… Но сдерживается и с расспросами не набрасывается.

– Айли, это не то, что ты подумала! – выдала я просто-таки редкостную банальность и дополнила ее не менее шедевральным: – Все сложно…

– Конечно, сложно! – с готовностью кивнула дриада. – Когда это с кицунэ было легко?

Вот же, черти темного омута!

Но лисы-то, лисы! Мало того, что этот гад завербовал меня на какую-то совсем непонятную службу, так еще и дискредитировал в глазах подруги. А возможно, и не только подруги…

– Айлири… – прошептала я, похолодев от дурных предчувствий. – Как понимаю, о визите нашего махинатора уже вся общага знает?

– Я не рассказывала! – явно обиделась дриада, недовольно сверкнув ясными голубыми глазами. – Нэви, я, может, и болтушка, но не трепло!

– А кто сказал, что это было про тебя? – успокаивающим тоном начала я, присаживаясь рядом с Айли и приобнимая ее за плечи.

Все же последнее, что я хотела, – это ненароком обидеть дриаду. Едва ли не единственную, с кем у меня за это время сложилось подобие дружеских отношений!

Нет, я ни с кем не враждовала. Потому что была слишком незаметной… Прилагала для этого все усилия. И мне сейчас не нужно лишнее внимание. Вредное внимание! Опасное внимание… Внимание всегда влечет за собой вспышку интереса, а интерес – попытку узнать побольше об объекте. А мне оно надо?! Вот совершенно не надо.

Правда, благодаря кицунэ все мои усилия пошли… М-да, им же под хвост. Да и что-то мне подсказывает – затея с призраками тоже получит свое продолжение.

И почему меня не радует активная общественная жизнь?

Пока я предавалась мрачным размышлениям, Айлири успела меня простить и сейчас вдохновенно что-то вещала, время от времени закатывая красивые глазки и активно жестикулируя. Прислушалась… Как я поняла, это она рисовала мне светлое будущее в объятиях белохвостого северного лиса.

– …и тогда он признается тебе в любви перед всей Академией! – девушка ненадолго зависла, видимо воображая себе эту чудную картинку. Нахмурила лобик и дополнила «светлый» образ: – Встав на оба колена, да! Потом увезет на край света, в свой хрустальный замок, и вы будете жить долго и счастливо, умрете в один день, а ты родишь ему двоих сыновей, и вы поженитесь! – заключила дриада, победно глядя на меня.

– Именно в таком порядке? – ехидно уточнила я, пытаясь разрушить столь быстро выстроенные радужные замки.

– Ну… Не обязательно! – милостиво решила Айли, схватила мою ладошку и с энтузиазмом затрясла ее, с умилением глядя на меня и приговаривая: – Как же я рада за тебя, как же рада!

– Эм… – зависла я, не в силах самостоятельно вообразить себе ту «логическую» цепочку, которая привела подружку к такому чудненькому финалу. – А можно сначала?

Меня одарили осуждающим взглядом, но все же милостиво кивнули.

– Можно! Итак… Нэви, как ты знаешь, белые розы – это знак искреннего уважения и привязанности, а то и чистой любви! И вот, ты только представь себе… – Дриада расплылась в довольной улыбке, видимо вновь уплыв в мир грез, где наверняка уже была подружкой невесты на моей свадьбе с белым кицунэ. – Из всего этого рождаются сначала романтические отношения, а после и настоящая, крепкая любовь! Он кидает мир к твоим ногам… И дарит тебе белое манто из меха редкой… хм… лисы. Белой.

– Чудно! Айли, а тебя не смущает, что он сам – лис?

– Нет, конечно! Нэви, неужели ты не знаешь, что манто из полярной лисицы кицунэ дарят только своим избранницам?!

– А-а-а! – глубокомысленно изрекла я, решив не вмешиваться в полет фантазии. Как оказалось, теоретически подкованной фантазии.

– Ну и потом – как я уже говорила!

– Приземляй свои мечты! – посоветовала я подруге. – Тут все гораздо прозаичнее.

– И-и-и? – протянула дриада, выжидательно глядя на меня и, судя по всему, предвкушая захватывающее повествование.

– Айли, милая, а ты мне друг? – провокационно осведомилась я.

– Разумеется!

– Тогда не задавай лишних вопросов… – тяжко вздохнула и грустно посмотрела на дверь комнаты, в красках представляя, что меня ждет за ней. – Мне и так нелегко сейчас будет. Там же наверняка толпа народа с такими же вопросами!

– Его никто не видел, а я никому не говорила.

– Правда?! – возрадовалась я, не веря своему счастью.

– Ага. Он пришел вчера под заклинанием невидимости. Видела бы ты меня, когда я открыла дверь, а там – никого! Это «никого» меня отодвигает, проходит сюда и скидывает чары. А там – Алинро Нар-Харз! Нэви, он такой замечательный…

– С чего ты взяла? – озадаченно спросила я, не в силах вообразить, какие действия могли заставить пакостницу счесть этого продажного типа замечательным.

Почему продажного? Так, а что он заканчивал! И до каких высот взлетел?! Вывод: продавался господин Нар-Харз качественно, выгодно и в щедрые руки. Скорее всего, даже не в одни… Ибо что это за интриган, который работает на одного хозяина? Даже стыдно, право слово.

– Он заботится о твоей репутации! – трагическим шепотом сообщила подруга. – Он приложил все усилия, дабы она не пострадала! В общем, Нэви… Я в вас верю!

– Да, пожалуйста! – Я не видела смысла этому препятствовать, но на всякий случай уточнила одну деталь: – Ты только… Молча верь, ладно? А то не сбудется!

На этом мы и закруглили этот щекотливый разговор. Айли бросилась собирать сумку, которую, как обычно, не приготовила с вечера, а я, так как не страдала этим недостатком, пошла сначала ополоснуться.

Надо сказать, несмотря на заверения дриады, выходила я все равно с опаской. Но все обошлось… По коридору сновали лишь опухшие от сна и ночных возлияний студенты, которым до меня не было совершенно никакого дела. Потому я вообще расцвела и с широкой улыбкой упорхнула в сторону душевых.

На обратном пути меня подстерегала маленькая, почти дежурная уже неприятность. «Грета и К^о».

– Какие мавки! – издевательски протянула стоящая напротив человечка, скрестившая руки на пышной груди. Пакостница по имени Грета. Можно не любить, но и жаловаться крайне не рекомендуется!

Как можно понять, «К^о» – это команда прихлебателей, из которых сейчас была только одна девушка, кажется, Гретина соседка по комнате. Остальная группа поддержки девицы, вероятно, еще не собралась.

– Какие люди!.. – в том же тоне ответила я и вежливо улыбнулась, проходя мимо. – Доброе утро, Грета! И тебе, Марси…

– Было добрым, пока тебя не увидели! – агрессивно заявила Марси, за что удостоилась укоризненного взгляда Греты, брошенного из-под кудрявой рыжей челки, и поникла.

– До встречи в аудитории, Невилика! – попрощалась человечка и, развернувшись, направилась куда шла, увлекая за собой соседку по комнате.