Читать книгу: «FAQ по архетипам. Все, что вы хотели знать, но боялись спросить»

Введение

Меня зовут Александра Лукичева, и архетипы – моя страсть. Звучит, как признание участника программы «Анонимных алкоголиков», хотя на самом деле это признание участника программы «Анонимных архетипистов» (такой нет, но ее следовало бы придумать).

Я изучаю архетипы с 2016 года. Изначально архетипы были инструментом поиска ответов на внутренние вопросы, но в 2020 году я начала использовать архетипирование при работе над личными брендами экспертов.

Больше всего я боялась, что, став частью работы, архетипы мне наскучат, но этого так и не произошло. Каждый раз я нахожу что-то новое для себя, неожиданное, иногда спорное и требующее дальнейшего изучения.

Я очень часто слышу мнение, что система архетипов Кэрол Пирсон – это «эти ваши очередные гороскопы», навешивание ярлычков, упрощение и вообще ересь.

Еще я довольно часто сталкиваюсь с базовым непониманием, что это вообще такое, зачем нужно и как можно практически применять в жизни.

Архетипы – это что вообще такое? Очередная система самопознания? Эзотерика?

Что со всем этим делать?

Зачем тратить свое время на изучение какой-то неведомой фигни?

В этой книге я хочу ответить на самые часто задаваемые вопросы про архетипы, по крайней мере, по версии моих подписчиков в соцсетях.

Надеюсь, что смогу сделать тему архетипов немного более понятной и увлечь вас ею так же, как в свое время архетипы увлекли меня.

Вопрос 1. Что такое архетипы? Где они живут (в моей голове) и как они там появились?

Все мы примерно представляем себе айсберг – огромную безмолвную ледяную глыбу. Мы видим только то, что на поверхности. Но все мы смотрели «Титаник» и знаем, что внизу – в толще воды – скрывается огромный кусок этой глыбы, и он куда больше той части, что над водой. Говорят, что подводная часть айсберга в семь раз толще надводной.

А теперь представьте, что наше сознание, – это надводная часть айсберга. Сознание – это то, в чем мы себе отдаем отчет; то, чем управляем, то, что осознаем. И это очень малая часть нашей психики.

Бессознательная часть – это то, что скрыто, как подводная часть айсберга. Это то, что мы не осознаем, и то, что управляет нами, хотим мы этого или нет. Это самая глубинная и значимая часть человеческого разума, в которой хранится множество тайн.

Архетипы – это образы, которые живут в той части психики, которую Карл Густав Юнг называл коллективным бессознательным.

Коллективное бессознательное – это одна из форм бессознательного, общая для всех членов общества. Оно является продуктом наследуемого людьми опыта и является общим для всех людей, в отличие от индивидуального бессознательного. При этом коллективное бессознательное все же является частью индивидуальной психики человека.

Архетип – это структурный элемент коллективного бессознательного; это знаки, символы или модели мышления и поведения, унаследованные от наших предков.

Говоря простым человеческим языком, архетипы – это яркие образы, наделенные определёнными внешними характеристиками, чертами характера, моделями поведения, символами и атрибутами. Эти образы интуитивно понятны людям разны возрастов, принадлежащих к разным культурам.

Если я назову ряд слов – «царь», «раджа», «падишах», «король», «государь», – мы понимаем, что все они обозначают правителя, лицо, облеченное властью. При этом атрибуты и символы власти могут меняться в зависимости от культуры страны. Смысл же остается неизменным и интуитивно понятным даже трехлетнему ребенку.

«Живут» эти образы в нашем подсознании. Можно считать, что они предустановлены в нашей «операционной системе».

Как они туда попали?

Если вкратце, ребенок рождается и начинает познавать мир вокруг через тело, через эмоции, через пространство, в котором живет. Позже – через контакт с другими детьми, взрослыми, животными – через контакт со всем, что его окружает. В какой-то момент знания о контактах и способах взаимодействия превращаются в паттерны и шаблоны сначала в индивидуальном бессознательном, а потом этот опыт закрепляется и передается устно другим людям.

После 35-45 лет коллективные паттерны поведения, личный опыт, знания превращаются в серьезную монолитную структуру, которую человек передает дальше, новому поколению. Таким образом из поколения в поколения формируется Традиция.

Это происходит сейчас и это происходило на протяжении многих и многих тысячелетий.

Мы не способны помнить весь опыт прошлых поколений – это было бы невыносимо и невозможно, – но этот опыт хранится у нас в бессознательном и ситуативно вспоминается, и влияет на нашу жизнь.

Помимо этого, опыт предков запечатлен в эпосе, легендах, мифах, сказках, историях, которые передавались в течение тысячелетий из поколения в поколение. Можно сказать, что архетипы – это универсальные истории человечества, универсальный миф.

На что влияют архетипы, хотим мы того или нет:

– на характер;

– на образ действий;

– на повторяющиеся жизненные сценарии и наше поведение в рамках этих сценариев;

– на то, как мы действуем в кризисных ситуациях;

– на то, как нас воспринимают окружающие;

– на манеру говорить (что мы говорим и как);

– на движения и походку;

– на образ жизни;

– на то, что запускает в нас определенные реакции и на сами реакции;

– на то, как мы ведем себя в отношениях.

Бессознательные паттерны поведения – универсальные истории, которые мы проживаем и которые с нашей помощью оживают, – влияют на очень многое.

Остается открытым вопрос, являются ли архетипы результатом воспитания или врожденными характеристиками.

Некоторые архетипы человек «примеряет» на себя из-за травматизации, в попытке вытеснить те части, которые он считает для себя опасными (например, Бунтарь не является социально одобряемым архетипом, поэтому часто подавляется или замещается чем-то другим). Некоторые архетипы человек находит привлекательными, так как они социально одобряемы и с ними связаны позитивные убеждения, которые человек очень хочет применить к себе. И тогда мы можем говорить об усвоенных моделях поведения. Но являются ли они аутентичными? Скорее всего, нет.

Исходя из моих наблюдений, мы рождаемся с «предустановленным» набором ведущих архетипов. Они прослеживаются с самого детства и во многом влияют на жизненный путь человека, начиная от способа его взаимодействия с миром, заканчивая повторяющимися жизненными ситуациями и сценариями.

Поскольку у меня двое детей, мне довольно много времени приходится проводить на детских площадках. Очень интересно наблюдать, как у малышей ярко проявляются те или иные черты.

Вот дети играют в игру, похожую на «Казаки-разбойники» времен моего детства. Они уже договорились о правилах, условиях и целях игры. Роли определены. Игра началась. И тут внезапно к ним подходит девочка примерно того же возраста. Какое-то время смотрит на игроков и говорит:

– Так, я буду играть с вами. Только вот тут вы делаете не так, – надо по-другому, вот так. Ты идешь туда, ты – вооооон туда, а ты будешь водить.

Знаете, что поражает больше всего? Ей никто не возразил! Никто не спросил, с какой стати она командует. Никто не стал настаивать на прежних правилах. Никто не попытался исключить ее из игры. По каким-то причинам другие дети признали за ней право руководить и управлять.

Вот мальчик, который подходит к газону, срывает одуванчик, потом подходит к случайной девочке на площадке и протягивает ей цветок, умильно глядя в глаза. И повторяет все то же самое уже с другой девочкой. И так, пока каждая не будет охвачена вниманием. Малышу года два.

Моя собственная дочь с самого раннего детства была абсолютно равнодушна к платьям, бантикам, заколочкам и прочим традиционно девчоночьим радостям. Зато была неравнодушна к пластилину, краскам, карандашам и всему, из чего можно что-то сотворить и что-то вытворить.

Дочь моей подруги – настоящая женщина уже с пеленок. Она придирчиво собирает образы; трогательно кокетничает и получает примерно все, что хочет, хлопая ресницами и восклицая: «Ах, это так красиво! Я об этом всегда мечтала!».

Можно предположить, что дети просто копируют значимых взрослых. Но про два последних примера могу со всей уверенностью сказать, что это не так.