Привычка к темноте

Глава 5

Когда оперативники вернулись в корпус травматологии, там царило возбуждение. Медики так и носились взад и вперед, в холле дежурили сразу двое полицейских, а на том этаже, где произошло убийство, весь коридор был заполнен людьми в полицейской форме. Гурова и Крячко вначале не хотели пускать в больницу, потом не пропускали на второй этаж. И уж никак нельзя было добиться встречи с главным врачом больницы или с кем-то из больничного руководства. Поглядев на все это, Лев махнул рукой и сказал:

– Слушай, зачем нам главврач? Нам нужен кто-то, кто вхож в лабораторию и знает результаты анализов. Анализ крови у погибших наверняка уже сделали. Надо только найти человека, которому этот результат уже известен.

– А я знаю, кто нам нужен, – отозвался Крячко. – И даже вижу этого человека. Вон, возле сестринского поста стоит женщина? Узнаешь ее?

– Да, это та самая старшая сестра, которая была с нами в палате, – ответил Гуров. – Ну-ка, давай с ней побеседуем. Тем более она нас уже видела…

Сыщики подошли к старшей сестре, представились по всей форме и спросили о результатах анализов.

– Наверное, обоих пациентов отравили каким-то быстро действующим ядом? – высказал Лев свое предположение.

– Нет, что вы, никакого яда там не было! – воскликнула медсестра. – Там был обыкновенный фозиноприл! Только доза совершенно чудовищная.

– А что это за средство такое? – поинтересовался Крячко.

– Средство для понижения артериального давления. Мы его даем больным в случае артериальной гипертензии – то есть, говоря проще, в случае высокого давления. Но этим двоим ввели невероятно большую дозу. Давление у них упало ниже минимального уровня, и у обоих произошла остановка сердца. А выглядело все это так…

– Словно это вы ошиблись и ввели слишком большую дозу лекарства! – закончил за сестру Гуров. – И если бы мы не появились в это самое время, вас и ваших коллег обвинили бы во врачебной ошибке.

– А нас и сейчас хотят обвинить в ошибке! – возмущенно проговорила медсестра. – Какой-то ваш полицейский начальник – он тут ходит и всеми командует – уже заявил главврачу, что вся смена пойдет под суд!

– Но ведь вы, наверное, сказали ему, что в палате перед нами были каких-то два человека, которые представились полицейскими?

– Сказала, конечное, но он и слушать меня не стал. «Не было тут никаких полицейских! – кричит. – Выдумайте что-то другое для суда! Облажались, так давайте отвечать!»

– Видимо, визит к губернатору пока придется отложить, – посмотрел Гуров на Стаса. – Надо пойти, познакомиться с этим полицейским начальником, который тут всеми командует. Объяснить ему кое-какие обстоятельства этого дела.

Оперативники развернулись и направились в конец коридора, где мелькали мундиры полицейских и толпился народ. Они сразу заметили человека, который всем здесь распоряжался. Человек этот был высокого роста, весьма плотного телосложения, и вообще вид у него был начальственный. Когда сыщики подошли к группе полицейских, он скомандовал:

– Так, давайте, тела можно выносить. Тела – в морг, а всех сестер, которые здесь дежурили, включая старшую, – арестовать, и в СИЗО. Будем на них заводить дело о преступной халатности.

– Я бы не стал спешить с таким решением, – громко произнес Гуров. – Сестры здесь совершенно ни при чем.

«Важный человек» повернулся к сыщику. Сказать, что он был сердит – значило ничего не сказать. Глаза начальника метали молнии; он готов был испепелить дерзкого нахала, который осмелился ему перечить.

– А ты кто такой, чтобы мне советы давать?! – грозно произнес он. – Почему здесь находишься?!

– Я – полковник полиции Лев Иванович Гуров, – представился сыщик. – Прибыл из Москвы по заданию начальника Главка для расследования кое-каких событий в вашем городе. А здесь я потому, что погибший охранник Геннадий Луговой был свидетелем, и я хотел снять с него показания. А вы, как я полагаю, руководитель областного управления?

Сказав все это, Гуров внимательно взглянул на важного начальника. Вид того заметно изменился. Теперь он был похож на воздушный шарик, который только что был надут до предела – того и гляди, взорвется. И вдруг начал сдуваться, уменьшаться в размерах. Он даже словно стал меньше ростом.

– Да, я начальник областного управления внутренних дел генерал Соколов. Я… мне… Я слышал о вашем приезде, что-то такое мне сообщали… Но я не знал…

– Простите, а как ваше имя-отчество? – спросил Гуров.

– Борис Никитович…

– Так вот, Борис Никитович, я хочу объяснить некоторые обстоятельства произошедшего. Мы с моим коллегой полковником Крячко – вот, знакомьтесь, это полковник Крячко, – прибыли сюда примерно пятнадцать минут назад. Охранник на входе сказал нам, что незадолго до нас к больному Луговому прошли двое полицейских. Однако, подойдя к палате, мы застали там обеспокоенных медсестер. Оказалось, что дверь в палату заблокирована и открыть ее с помощью ключа невозможно. Пришлось дверь взломать.

– Ах, значит, это вы сломали дверь! – воскликнул генерал, снова приходя в раздраженное состояние – видимо, привычное для него.

– Да, пришлось, – кивнул Лев. – И когда мы вошли в палату, то обнаружили там два мертвых тела. И никаких полицейских. Тут же кинулись их искать.

– Но зачем? – удивился генерал.

– Видите ли, Борис Никитович, у меня возникло предположение, что эти люди – вовсе не полицейские. И что они причастны к смерти двух пациентов. Так что мы бросились их догонять. И, представьте, почти догнали – они как раз выезжали со двора больницы на машине с номером… где же у меня? Ах, вот, смотрите – вам не знаком этот номер?

Гуров показал генералу бумажку, куда записал номер уехавшей машины. Генерал Соколов взял ее с брезгливым выражением, мельком глянул и тут же вернул обратно со словами:

– Нет, я такого номера не помню. А вы уверены, что в этой машине находились преступники?

– Да, мы совершенно в этом уверены, – твердо заявил Гуров. – Когда полковник Крячко попробовал остановить эту машину, его едва не сбили. Вот, можете увидеть на щеке полковника след, оставшийся после встречи с этими спешившими скрыться ребятами. Все это вместе дает нам основание подозревать, что двое преступников под видом полицейских проникли в больницу и, пользуясь отсутствием возле палаты охраны, убили Геннадия Лугового. Второй больной был убит заодно, как нежелательный свидетель.

– Да, но этих больных не били по голове ломом, не резали ножом – им ввели какой-то препарат! – возразил генерал. – Разве обычный преступник станет так действовать? Разве он умеет пользоваться шприцем? Нет, это дело рук медиков!

– Вы совершенно правы – это не обычные преступники, – спокойно возразил ему Гуров. – Возможно, один из них и правда является медиком – во всяком случае, умеет пользоваться медицинскими инструментами. Но это не отменяет того факта, что эти люди – убийцы. И здесь имела место не служебная халатность, а запланированное убийство. Сейчас ГИБДД ищет машину, на которой уехали убийцы. В городе введен план «Перехват». Так что, возможно, скоро мы будем кое-что знать о том, кто убил личного охранника Павла Саблина. Во всяком случае, медсестры тут ни при чем.

– План «Перехват»? – переспросил генерал. Как видно, он не знал, какую линию поведения избрать. Ему не хотелось ронять свой авторитет в глазах подчиненных и так откровенно отступать перед аргументами приезжего полковника. – Ну, не знаю, не знаю…

Гуров понял, что необходим еще какой-то штрих, некий довесок, чтобы избавить сестер больницы от несправедливого обвинения.

– Мы с полковником Крячко собирались сегодня встретиться с губернатором, – произнес он. – А то мы еще не представились Евгению Кирилловичу, так получилось. Так я могу при встрече сказать ему, что мы с вами виделись на месте преступления и вы принимаете все меры для поимки преступников?

Что мог ответить начальник управления на такой вопрос? Разумеется, только «да».

– Да, конечно, можете так сказать, – кивнул генерал. – Конечно, мы примем все меры. Я лично возглавлю расследование этого убийства.

– Тогда не буду вам мешать. Поеду представлюсь губернатору, а потом надо будет отдохнуть с дороги. Вы не против завтра встретиться, скоординировать общую работу?

– Нет, конечно, заходите в любое время! – воскликнул генерал. Теперь он выглядел как радушный хозяин, принимающий дорогого гостя. – Я о вас много слышал, вот и познакомимся лично… Общая работа… Координация усилий…

– Тогда до встречи, – пожал ему руку Лев и направился к выходу из корпуса.

Когда они вышли наружу, Крячко, который во время беседы с генералом промолчал, спросил:

– А что, мы правда сейчас к губернатору поедем? Может, вместо этого к свидетелям отправимся? В этот их поселок, как его – Завражный. А то вдруг опоздаем, как здесь?

Гуров на секунду задумался, потом покачал головой:

– Нет, не должны опоздать. Все-таки эти люди – егеря, имеют дело с оружием. Их голыми руками не возьмешь. Да и слишком это будет вызывающе, слишком откровенно – убийство охранника, потом ликвидация егерей… Мне кажется, можно отложить поездку в Завражный до утра.

– Смотри, ты у нас решаешь, – ответил на это Крячко. – Значит, поедем представляться… Черт, неловко как-то – с драной физиономией, словно по пьяному делу подрался…

– Чего же тут неловкого? – возразил Лев. – Наоборот – гордиться надо! Не успел приехать – уже вступил в схватку с преступниками, получил боевое ранение. Местная власть должна о тебе особо заботиться…

– Да уж, заботиться… – пробормотал Стас, садясь за руль. – Ладно, говори, куда ехать. Где тут у них Кремль, или Белый дом, или что тут есть?

– Сейчас узнаю. – Гуров достал телефон, набрал номер, который получил от Орлова, представился и сказал, что хотел бы увидеться с губернатором.

– Лев Иванович, как мы рады вашему приезду! – ответил ему приятный женский голос. – Евгений Кириллович вас с утра ждет. Он сейчас в здании администрации, но собирается ехать в губернаторскую резиденцию «Дубки». Это на окраине города, рядом с областным кардиологическим санаторием. Чудесное место, в лесу, прекрасный воздух! Евгений Кириллович хочет предложить вам и вашему другу пожить там во время расследования. Вы найдете дорогу или прислать вам сопровождающего?

– Нет, не нужно нам сопровождающего, – ответил Гуров. – Мы всегда находим дорогу.

Глава 6

Дорога в губернаторскую резиденцию и правда отыскалась легко. Едва Крячко вбил в навигатор слова «кардиологический санаторий», как на экране высветилась карта с проведенной на ней красной линией. Стас вгляделся в экран, запоминая названия улиц и нужные повороты, и заметил:

– Как у них все просто! Тут только пьяный собьется с дороги. А мы с тобой вроде не пили.

Уже спустя сорок минут они миновали последние дома и выехали на дорогу, ведущую в лес. Быстро темнело, по сторонам шумели сосны. Лев опустил стекло, и прохладный осенний воздух ворвался в салон, запахло хвоей.

– Это хорошо, что губернатор решил нас поселить в таком месте, – заметил он. – Когда дышишь таким воздухом, мозги лучше работают.

Впереди показались ажурные железные ворота. Из будки вышел охранник. Едва Крячко назвал свое имя, как ворота тут же поползли в сторону, и охранник сделал приглашающий жест, предлагая следовать дальше.

Сыщики миновали парк и подъехали к нарядному двухэтажному особняку. Весь первый его этаж сиял огнями. Едва машина остановилась, подбежал услужливый молодой человек, распахнул дверцу и помог Стасу выйти. Другой человек из обслуги ухаживал за Гуровым.

– Позвольте ваш багаж, – попросил он. – Мы отнесем в ваши комнаты, вам не придется ни о чем заботиться.

– Нет уж, наш багаж мы никому не доверим, – заявил Лев.

– Ни в коем разе! – поддержал его Крячко. – Там у нас секретные файлы, взрывчатка, куча оружия… Не вздумайте тронуть наши сумки! А то весь этот дом взлетит на воздух и подвергнется заражению.

Люди из обслуги шарахнулись в сторону.

– Мы не будем… не тронем! – заверил тот, что был постарше. – Только машину отгоним вон туда, к гостевому домику, – указал он на небольшой дом в стороне от особняка и добавил: – Там все гости останавливаются. Вам там будет удобно. А багаж – он в машине останется. А вы проходите в дом.

Молодой человек проводил сыщиков в особняк. Они поднялись по устланной ковром лестнице и вошли в кабинет. Навстречу им из-за стола поднялся хозяин этого кабинета, этого особняка и всей области.

За время проведения расследований в разных концах России Гуров повидал многих хозяев регионов. Как правило, это были люди в возрасте чуть старше пятидесяти лет, крепкие, склонные к полноте. Вряд ли кто-нибудь из них мог пробежать стометровку или подтянуться на перекладине. Все их время поглощали разного рода совещания, заседания и встречи с важными людьми.

А вот губернатор Шатровской области Евгений Саблин выглядел совсем иначе. Навстречу гостям из-за стола вышел сухонький, легкий на подъем человек с совершенно седыми волосами. На вид ему было уже за шестьдесят, но он был живой, подвижный. И глаза у Саблина были живые, смотрели внимательно, цепко. Нет, пережитое горе не сломило его, только стерло с его лица улыбку.

– Очень рад! – пожал сыщикам руки губернатор. – Прошу садиться. План такой: сейчас мы с вами побеседуем о деле, а потом спустимся в столовую. Там к нам присоединится моя супруга Зинаида Андреевна, и мы вместе поужинаем. Итак, я слышал, вы уже успели побывать в областной больнице и там стали свидетелями двойного убийства…

– Да, к сожалению, мы опоздали на пару минут, – сказал Гуров. – И потому не смогли его предотвратить.

– Ну как вы могли это знать? – заметил губернатор. – Предотвратить это убийство, как и случившееся перед тем убийство моего сына, должны были наши правоохранители. Это должны были сделать подчиненные генерала Соколова, но почему-то не сделали. – Он помолчал несколько секунд, затем добавил: – По крайней мере, теперь наши доблестные органы уже не смогут утверждать, что произошел просто несчастный случай. Теперь-то им придется признать, что кто-то устраняет свидетелей убийства Павла!

– Вы не поверите, Евгений Кириллович, но ваши силовики продолжают это утверждать, – произнес Гуров. – У нас только что был спор с генералом Соколовым. Знаете, кого он собирался обвинить в гибели двух больных? Медсестер. И квалифицировать произошедшее пусть не как несчастный случай, но как служебную халатность.

– Вот …! – не смог сдержать крепкое словцо губернатор.

– Однако мне, кажется, удалось убедить генерала изменить точку зрения, – продолжал Лев. – Убедить его в том, что имело место преступление, что мы видели убийц и машина этих убийц едва не задавила полковника Крячко, – кивнул он на ободранную щеку друга. – Во всяком случае, генерал санкционировал поиск этой машины.

– Посмотрим, как будут разворачиваться эти поиски, – сказал Саблин. – Итак, давайте теперь перейдем к основному – к гибели Павла. Вы успели получить какую-то информацию об этом деле?

– Да, кое-что мы слышали, – подтвердил Гуров. – Мы знаем, что группа охотников выехала 21 сентября на базу отдыха «Лира» для охоты на кабанов. Членами группы были руководители ряда крупных областных предприятий. Кроме охотников, на базе были егеря, повара, горничные… в общем, всякая обслуга. Никаких конфликтов и ссор между членами группы вроде бы не происходило. Поздно вечером охотники вышли на точки, чтобы убить кабана. И во время охоты егерь Семен Меняйло выстрелил из ружья и убил вашего сына. Вот та информация, которая нам известна. Мы собирались в первую очередь поговорить с охранником вашего сына, Геннадием Луговым. Однако нас опередили, Луговой убит.

– По всей видимости, охранник мог многое рассказать, – вступил в разговор Крячко. – Ведь он постоянно находился рядом с вашим сыном, многое знал. Поэтому его и устранили…

– Завтра с утра мы собираемся выехать в поселок Завражный, где живут егеря Меняйло и Шамратов, – продолжил Гуров. – Побеседуем с ними. Возможно, в ходе беседы выявятся какие-то подробности, на которых нужно будет сосредоточить внимание. Обязательно выявятся! Ну а потом начнем встречаться и разговаривать с каждым участником той охоты. И с руководителями – так сказать, коллегами вашего сына, – и со всеми, кто был в тот момент на базе. Но, может быть, вы тоже хотите нам что-то рассказать? О вашем сыне, о тех людях, среди которых он проводил время…

Евгений Саблин не сразу ответил на это предложение Гурова. Он сидел, глядя в пол, возле рта залегла жесткая складка. Наконец губернатор выпрямился и взглянул на сыщиков:

– Да, я расскажу. Мне есть что рассказать. Хотя у меня нет никаких определенных сведений, и я не могу назвать имя убийцы…

– То есть вы считаете, что убийца – это не егерь? – уточнил Лев.

– Нет, я совершенно убежден – Павла убил кто-то другой, – твердо заявил губернатор. – А егеря просто заставили взять вину на себя. Почему он на это согласился, я не знаю. Вообще в этой истории много темного – слишком много. Нет, она никак не похожа на несчастный случай, которые иногда случаются на охоте!

Он опять замолчал и молчал долго, до тех пор, пока Гуров не счел своим долгом напомнить:

– Так что вы хотели нам рассказать?

– Да, извините, – кивнул Саблин. – Я задумался. После того что произошло, со мной такое случается. Итак, я хотел рассказать вам о Павле. Знаете, он с детства был очень талантливым мальчиком. Все схватывал на лету! Мы с женой хотели вырастить его разносторонним человеком. Учили его живописи, музыке, танцам. И у него все получалось! Мы до сих пор храним картины, которые он писал в возрасте шести-восьми лет. И в школе он учился легко, без натуги. Хочу уточнить: мы тогда жили не здесь, а в Москве, и учился Павел, естественно, тоже в Москве. После школы поступил в ВШЭ, с блеском ее окончил… Мой сын был талантливый человек, понимаете? И хороший руководитель. Во всем виноват этот Шатровск. Если бы меня не назначили губернатором в этот проклятый город, если бы мы не переехали сюда, может, ничего бы и не случилось…

– И в чем же, по-вашему, состояло вредное воздействие города Шатровска? – спросил Гуров.

– Чувствую в ваших словах иронию, – заметил Саблин. – Вижу, вы мне не верите. Но судите сами. До приезда сюда Павел не проявлял никакого интереса к этим так называемым «мужским забавам» – охоте на кабана или на волка, боям без правил… Ко всему этому он пристрастился только здесь.

– Что, ваш сын занимался боями без правил? – заинтересовался Крячко. Гуров понимал его интерес – Стас Крячко сам какое-то время принимал участие в таких боях.

– Нет, сам он не дрался – он участвовал в этих боях как зритель, – объяснил Саблин. – Но меня и это поразило, когда я узнал! Раньше Павел никогда не интересовался мордобоем. Эти интересы он позаимствовал у людей, с которыми общался здесь, у здешних руководителей.

– Если вас послушать, Евгений Кириллович, то возникает образ совершенно идеального молодого человека, – произнес Лев. – Но, простите, я как-то не верю идеалам. Жизнь научила относиться к ним с недоверием. Неужели ваш сын был таким уж человеком без недостатков?

– Я и не говорил, что у Павла вовсе не было недостатков, – пожал плечами Саблин. Конечно, были какие-то черты, которые мы, как родители, хотели исправить. Например, он с детства отличался скрытностью. Не любил с нами откровенничать, не делился своими переживаниями. У него это стремление даже внешне выражалось.

– Это как же?

– Ну, он никогда не любил слишком яркого освещения. Предпочитал сидеть в полутьме, даже читал в темной комнате, глаза себе на этом испортил… Да, была у него такая склонность. Но только здесь, в Шатровске, эта склонность развилась в полной мере и превратилась в привычку. Павел вообще перестал с нами делиться чем-то важным. Ничего не рассказывал ни мне, ни Зине.

– Из ваших слов я вынужден заключить, что в последние годы вы, в общем, не имели с сыном прочного контакта, – сказал Гуров. – Как я понял, жены у него тоже не было?

– Да, тут была какая-то странность, – согласился Саблин. – Павлу было уже 26 лет, а он так и не обзавелся семьей. Нет-нет, ничего такого, о чем вы могли бы подумать, тут не было! – воскликнул он, заметив какое-то особое выражение на лице Крячко. – У него были девушки, то одна, то другая. С одной он нас даже познакомил, ее звали Даша. Но до создания семьи дело так и не дошло.

– Но с кем-то ваш сын был откровенен? – продолжал интересоваться Лев. – С кем-то он делился, советовался?

– Да, такие люди были, – вздохнул Саблин. – Так сказать, друзья. Та компания, в которой он вращался. Лидером в этой компании был директор треста «Стальконструкция» Дягилев.

– Да, мы слышали про этого Дягилева, – кивнул Крячко. – Ведь это его тресту принадлежит та база, на которой собралась их компания в ту ночь, когда погиб ваш сын?

– Формально база принадлежит профсоюзу работников искусств, – поправил его губернатор. – Во всяком случае, находится на их балансе. Но фактически ее содержит Дягилев. И зарплату персоналу базы платит он, и слушаются люди в первую очередь его приказов. Это он, Никита Дягилев, приобщил Павла к охоте, к боям без правил. И он научил его все от меня скрывать. Жить, так сказать, в темноте. Мне об этом Денис давно говорил, предупреждал. Жаль, я его не послушался…

– А кто такой Денис? – заинтересовался Гуров.

– Ах да, я не успел вас познакомить, – ответил Саблин. – Денис Воронцов – мой ближайший помощник. Моя, так сказать, правая рука. Очень надежный, преданный мне человек. Я ему доверяю во всем. А ведь тоже молодой человек, ровесник Павла. Надеюсь, вы с ним сегодня еще познакомитесь. Он обещал подъехать к ужину, и тоже многое может вам рассказать.

– Да, было бы полезно познакомиться с таким информированным человеком, – задумчиво протянул Лев.

Для него слова губернатора не стали каким-то откровением. Он сталкивался с ситуациями, когда помощники крупных руководителей становились им ближе, чем родные люди. Именно им губернаторы или владельцы огромных предприятий доверяли самые сокровенные тайны.

– Ну что, задержал я вас? – спросил Саблин, резко меняя тему разговора, сменив вместе с тем и тон. Теперь он выглядел как радушный хозяин, а не как полный печали отец погибшего сына. – Ладно, хватит о делах! Давайте спустимся в столовую, я познакомлю вас со своей женой, а может, и Денис подъедет. Там, за столом, и продолжим наш разговор.

– Давайте продолжим в столовой, – кивнул Лев.

Действительно, когда они спустились в столовую, отделанную разными породами дерева, им навстречу поднялись женщина лет пятидесяти – это, несомненно, была жена губернатора Зинаида Андреевна, – и молодой человек приятной наружности.

– Денис Воронцов, – представился он.

Зинаида Саблина походила на своего мужа – такая же сухая, подвижная. Видимо, в молодости она была красива. Что касается Воронцова, то этот молодой человек словно сошел с картинки рекламы мужского одеколона: крепкий подбородок, волевой взгляд, мужественное лицо. Гуров не любил таких красавцев, испытывал к ним недоверие. Вот и к помощнику губернатора он проникся тем же недоверием.

Все сели за стол, и повара стали подавать приготовленные к ужину блюда. Тут были куропатка, несколько видов салатов, осетрина и много еще чего вкусного.

– Вот, Лев Иванович со своим другом полковником Крячко собираются завтра выехать в поселок Завражный, допросить егерей, которые присутствовали на той злополучной охоте, – объявил Саблин. – Может, ты, Денис, проедешь с гостями, покажешь им поселок. Заодно ответишь на вопросы – у гостей наверняка должно возникнуть много вопросов.

– Я не против, – ответил Воронцов. – Завражный – отличное место, и я знаю дорогу.

– Вы любите охоту? – спросил Крячко.

– Нет, не люблю, – признался Денис. – Один раз попробовал и больше ружья в руки не брал. Но нашу область я знаю неплохо. Ведь я сопровождаю Евгения Кирилловича в его поездках, так что невольно изучил разные места. А сам я в основном занимаюсь тем, что во время отпуска лазаю по горам.

Это стало для Гурова неожиданностью; такое признание совсем не вязалось с образом прилизанного молодого человека, который у него сложился.

– Стало быть, альпинизмом занимаетесь? – спросил он.

– Да, а еще горными лыжами. Люблю разные экстремальные виды спорта.

– А охоту, значит, не любите? Тогда и членов кружка охотников, которые окружали сына Евгения Кирилловича, вы вряд ли хорошо знаете?

– Нет, их я как раз знаю хорошо, – заверил Воронцов. – Но не как охотников, а как владельцев тех или иных предприятий. Это тоже часть моих профессиональных обязанностей. Ведь я готовлю разного рода совещания, которые проводит Евгений Кириллович. А люди, ездившие на базу «Лира», – все крупные бизнесмены, и они, как правило, участвуют в таких совещаниях.

– Стало быть, к вам можно обратиться за справкой о том или ином персонаже?

– Разумеется, я о каждом могу что-то рассказать, – кивнул Воронцов. – Вот завтра поедем в Завражный, и я вам по дороге многое расскажу.

– Нет, я думаю, вместе мы не поедем, – возразил Лев. – Нам с Крячко не нужен проводник, мы привыкли сами везде находить дорогу. Да и допрос таких важных свидетелей, как егеря, я бы предпочел проводить без посторонних, вы уж извините.

– Никаких извинений, никаких обид! – ответил Воронцов. Как вам удобней, так и поступайте, – развел руками Денис.

Тут в разговор вступила Зинаида Саблина, молчавшая до сих пор:

– Скажите, так вы действительно надеетесь, что вам удастся узнать правду о гибели Павла?

– Мы для этого и приехали, – ответил Гуров. – Такое задание я получил от своего начальника, генерала Орлова. А еще не было случая, чтобы я не выполнил задание генерала.

– Вот и Женя верит, что вы все узнаете, – сказала Зинаида Андреевна. – А мне все как-то не верится. Все так дружно твердят, что это был несчастный случай…

– Мы обязательно все выясним, – пообещал Лев. – Но я хочу предупредить: правда может оказаться неприятной. Даже очень неприятной, горькой. Увы, так часто бывает…