Мир, ставший пеплом

– Все в порядке, девочка, – проговорил он. – Там просто плохо пахнет. Хуже, чем в школьном туалете.

– Вы тоже запах хлорки не любите? – наивно поинтересовалась девчонка.

– Ага. Не люблю. И еще, Лана, у меня к тебе просьба, – малышка внимательно посмотрела на Гриднева и кивнула головой. – Давай называть друг друга на «ты». Это будет нашим знаком доверия друг другу.

– Хорошо, Лев, – вновь кивнула девчонка. – Только прошу тебя, не задерживайся так долго, как прошлый раз. А то мне кажется, со мной что-то нехорошее может случиться.

– Не волнуйся. Здесь ты в безопасности, – ответил Гриднев, но шаги в сторону следственного отдела, все же, ускорил.

Компьютер с доступом в интернет он нашел в первом же кабинете, поэтому в остальные решил даже не соваться. Гриднев подождал, пока исчезнет экран загрузки, запустится браузер и откроется любое окно интернет-соединения. У него, конечно же, чесались руки, чтобы тут же взяться за работу и попытаться выяснить, что происходит в стране, и обеспокоен ли хоть кто-то, что один из маленьких поволжских городков не выходит на связь с внешними миром, но чувство долга перед Ланой пересилило эти «хотелки». Гриднев тщательно осмотрел весь путь от «аквариума» дежурного до кабинета следователя, который он выбрал. Ни в самом коридоре, ни в ответвлениях трупов не было видно. Лишь в одном из кабинетов просматривались человеческие ноги через приоткрытую дверь. Гриднев захлопнул ее, и только после этого пошел за девочкой.

– Лев, а что ты хочешь делать? – поинтересовалась Лана, усаживаясь за стол напротив того, который выбрал себе Лев.

– Слушай, мне нужно узнать, что вокруг, вообще, происходит, кто в этом виноват, и к кому нам с тобой обратиться за помощью, – чуть нетерпеливо ответил Гриднев, ожидая обновления страницы. – Чем быстрее я все это выясню, тем быстрее мы сможем понять, что нам делать дальше. Я очень тебя прошу посидеть молча несколько минут. Если хочешь, возьми ручку и бумагу, и порисуй. Не хочешь – просто посиди тихонько. Хорошо?

– Хорошо, – немного обиженно ответила девочка, но больше донимать Гриднева расспросами не стала.

То, что Гриднев увидел в интернете, повергло его в шок. Нет, ни страшными картинами разрушений, горами трупов или кровавыми расправами над невинными! Конечно, и таких картинок хватало, но они были датированы вчерашним днем. А сегодня ни одна новость на российских порталах не вышла! Хотя, не совсем так. Новости, датированные сегодняшним днем, выходили на Дальнем востоке и в Сибири. Но у всех из них была одна общая черта – все они перестали выходить в одно и то же время. Несложно было просчитать по часовым поясам, что последний российский материал в интернете появился примерно в 3 часа ночи по местному времени, и в нем даже не было никакого намека на грядущие ужасные события. Гриднев вновь и вновь листал сайты, просматривал ленты новостей и вбивал запросы в поисковик. Итог был один – после 3 часов утра информационный поток внутри страны умер!

– Твою мать! – пробормотал Гриднев себе под нос. – Да, что же это за хрень такая!

Лев не хотел в это верить, но вывод был очевиден – под удар неизвестного агрессора попал не один маленький городок, а вся страна. Это было страшно. А еще страшнее оказалось то, что и от властей не последовало после 3 часов ночи никаких официальных оповещений. Получалось, что кому-то удалось раз и навсегда уничтожить всю Россию! Но почему тогда малолетки выжили? Это ошибка, или тонкий расчет?

И все же, Гриднев решил не сдаваться. Он был уверен, что объяснения этой атаке должны быть. По крайней мере, надеялся найти их со стороны давнего противника России – Соединенных штатов Америки. Лев немного знал английский, и полез на страницы американских сайтов, чтобы увидеть, как воинственный Запад восхищается своей победой. Каково же было его удивление, когда и все новости из США перестали выходить. Гридневу пришлось искать таблицу часовых поясов, чтобы удостоверится – США умер в тот же самый час, что и Россия – в 3 часа ночи!

Единственное объяснение, которое могло прийти Льву после этого шокирующего открытия – атака мусульманских террористов. Причем, настолько изощренная и тщательно подготовленная, что весь христианский мир о ней даже не подозревал, и не смог хоть как-то защититься. Ни арабских, ни каких-либо других восточных языков, включая китайский, Лев не знал. Но вот время во всех из этих стран выражалось одинаково – часами и минутами по 24-часовому, или 12-часовому циклу. Гриднев начал лезть на сайты Сирии, Китая, Японии, Ирана, даже Индии, чтобы убедиться в одном: в 3 часа умерли не только Россия и США, а весь мир целиком. Взял, и в одночасье стал пеплом! Без объяснения, без предупреждения, без надежды…

– Да, черт тебя дери! Быть такого не может! – забыв, где, и с кем он находится, рявкнул Гриднев, ударив обеими ладонями по столу. – Что же, это, мать твою, творится на свете?!

Лана вздрогнула, отрываясь от рисунка, и с испугом посмотрела на мужчину.

– Что, все так плохо? – поинтересовалась она.

– Не просто, плохо, а пиз… – и лишь тут Лев сообразил, что разговаривает с маленькой девочкой. – Плохо, Лана. И боюсь, в ближайшее время нам с тобой никто не поможет. Посиди здесь, пожалуйста. Мне нужно немного побыть одному и подумать.

Даже не обратив внимания на то, как девочка отреагировала на его предложение, Гриднев встал из-за стола и вышел в коридор. Привычка двигаться, во время обдумывания какой-либо проблемы появилась у него давно. Настолько давно, что он даже не мог вспомнить, когда это было. Кого-то она раздражала, кого-то веселила, но Льва это и раньше не волновало, а теперь, когда обращать внимание на его расхаживания из угла в угол уже было некому, он вдруг вспомнил о том, какую реакцию эта привычка вызывала у людей. И непонятно от чего, к горлу Льва подступил комок.

Ни тогда, когда он находил трупы жены, приятелей, ни тогда, когда увидел мертвого ребенка с разбитой головой и других, издевающихся над девочкой, этого не было. Гриднев словно наблюдал за происходящим со стороны, как в фантастическом кино. Возможно, даже до конца не верил в происходящее. А вот теперь, когда оказалось, что информационно пространство в мире умерло, он вдруг почувствовал безграничное одиночество и первые признаки тоски по утраченной жизни, которую он раньше считал не особо содержательной и мало кому нужной.

Гриднев сглотнул комок, и попытался взять себя в руки. Для начала следовало проанализировать ситуацию. То, что помощи в ближайшее время, как минимум, ждать не приходится, было уже понятно. Но это еще являлось половиной беды. Пока в городе было электричество, водоснабжение и работал никому уже не нужный интернет, но это продлится не вечно. Современный уровень технологии позволял работать всем системам жизнеобеспечения в автоматическом режиме, с минимальным вмешательством человека, но в полной автономности они функционировать не будут. Особенно, здесь, в России, и тем более, в маленьких городках!

Не нужно было быть профильным специалистом – вполне хватало умения наблюдать, чтобы понимать, что хотя бы часть деталей в работающих системах уже давно изношены, и именно из-за этого, то отключается свет, то прорывает водопровод, то ломается лифт в подъезде. Раньше люди устраняли эти неполадки, зачастую меняя очень изношенную деталь, на просто изношенную. Теперь этого не будет! Вполне возможно, что уже сейчас что-то где-то выходит из строя, и уже в ближайшее время все эти блага цивилизации перестанут быть доступными. И прежде, чем это произойдет, нужно найти какое-нибудь убежище, где можно будет обойтись без них. Какой-нибудь дом с колодцем и туалетом во дворе.

Но как только Гриднев начал просчитывать подходящие варианты, где можно будет переждать, пока не придет помощь, он вспомнил об агрессивных подростках, бросившихся на него с ножами. В городке могли оказаться и другие мрази, им подобные. И они могут оказаться вооружены не только ножичками. В городе полно охотников, которые сейчас мертвы, а в их домах – прорва оружия и боеприпасов!

Конечно, Гриднев не собирался никого убивать. Тем более, детей! Но припугнуть их, если в этом возникнет необходимость, чем-то было нужно. Здесь, в полицейском отделении, было полно оружия. Лев решил, что ему необходимо вооружиться, а заодно сделать так, чтобы автоматы и пистолеты из полицейского арсенала ни при каких обстоятельствах не попали в руки малолеток.

Гриднев, вместе со своим одноклассником, однажды был в арсенале полиции. Тогда металлическая дверь на входе запиралась на простой внутренний замок, ключ от которого хранился в «дежурке». Льву оставалось надеяться, что, как и с окнами на втором этаже, никто не поторопился внести изменения в систему охраны арсенала и поставить там кодовый замок. Он торопливо вернулся в «аквариум», внутри которого исходил вонью труп дежурного, и обрадовался тому, что ключ от арсенала висел на том же месте, где он располагался больше года назад.

Не обращая внимания на трупы полицейских, то и дело встречающиеся по дороге, Гриднев рванулся в подвал, где по другую сторону от изоляторов временного содержания находилась дверь в арсенал. Вставив ключ в замочную скважину, он повернул его, а затем рванул тяжелую дверь на себя. И в этот момент полицейский участок огласил вой сирены!

– Твою мать! Про сигнализацию-то я не подумал! – выругался Гриднев и только сейчас вспомнил о Лане.

Он совсем позабыл о девчонке, погруженный в свои мысли, и только вой сирен вернул его к реальности. Гриднев представил, как сейчас перепугался ребенок, услышав истошные звуки сигнализации. Учитывая, сколько всего ей уже пришлось перенести, этот вой вполне может вогнать девушку в истерику, или вообще перепугать до смерти! Перепрыгивая через несколько ступенек, Гриднев помчался наверх, надеясь, что девчонку громкий вой не успеет свести с ума.

Лана, действительно, до смерти перепугалась истошных воплей сирены. Она забилась под стол, зажала уши руками, и Гридневу потребовалось время, чтобы хоть чуть-чуть привести девочку в чувство. Он понятия не имел, где и как выключается сигнализация в участке, поэтому ему пришлось перекрикивать ее вой, чтобы Лана смогла услышать его голос.

– Успокойся, девочка! Это просто сирена! Нам ничего не грозит! – кричал он, прижимая Лану к себе. – Скоро мы уйдем отсюда, и все будет хорошо!

Гриднев снова бросился в подвал, не спуская девочку из рук. По дороге он вспомнил о нескольких трупах, которые попадутся на пути, и прижал лицо Ланы к своему плечу, чтобы она их не видела. И лишь внутри арсенала он опустил ее на пол и прикрыл за собой дверь. Звук сирены, хоть и оставался слышен, железная дверь смогла существенно заглушить. По крайней мере, здесь можно было разговаривать, не надрывая голосовые связки.

– Лана, прости, – извинился он, глядя в испуганные глаза девчонки. – Нам с тобой нужно оружие, а я забыл, что оно тут хранится под сигнализацией. Сейчас мы возьмем все, что нужно, и уйдем отсюда подальше.

– А ты мне тоже дашь оружие? – поинтересовалась успокоившаяся Лана, с интересом оглядывая оружейные стойки.

– Возможно, когда научишься стрелять, – уклончиво ответил Гриднев.

Лев осмотрелся. Помимо оружия, с правой стороны от двери располагался большой сетчатый ларь, в одном из отсеков которого лежали плащ-палатки, а в другом – армейские рюкзаки. Выбрав один из них, Гриднев положил внутрь АКМС-74У. Конечно, он бы предпочел стандартный «калаш» этой «плевательнице», но их в арсенале просто не было. Затем внутрь полетели десяток набитых автоматных рожков, а следом – штук двадцать обойм от «макарова». И это не от того, что Гриднев собирался на войну. Просто, он предпочитал иметь запас патронов, поскольку даже представить не мог, сколько ему придется прожить в ожидании, что кто-то сюда придет. Рано, или поздно!

Гриднев, по-прежнему, отказывался верить, что из взрослых он остался один на свете. Если он смог выжить после атаки, значит должны быть и другие люди, которые оказались невосприимчивы к яду. А еще, наверняка, в стране существовали военные объекты, которые были полностью изолированы от внешнего мира. Как раз, именно для предотвращения подобных атак. Персонал, который их обслуживал, должен остаться в живых, и уже в ближайшее время постарается восстановить власть в стране. Останется только дождаться их. И тогда уже можно будет не думать ни о том, как самому выжить, ни о том, как сберечь эту девчонку, свалившуюся на его шею.

Для верности, отсыпав еще немного патрон для «калаша» из «цинка» в рюкзак, Гриднев решил уходить. Он понятия не имел, как отреагируют выжившие на вой сирен из полицейского участка. Возможно, это привлечет сюда тех детей, которые сейчас скитаются по городу, а может быть – отпугнет их. Но проверять этого Гриднев не хотел. Как и встречаться сейчас еще с какими-то малолетками, которые могут оказаться куда агрессивней той шайки, которую он разогнал. Или, еще беспомощнее, чем Лана! И тогда ему придется взять их с собой, поскольку бросить детей в беде Гриднев не сможет. А сейчас, как раз, было не до этого. В первую очередь, следовало найти убежище. Затем – оценить обстановку в городке, и лишь после этого подумать, а сможет ли он взять под опеку кого-то еще, кроме Ланы. Лев и сейчас-то толком не представлял, что ему с ней делать.

Закинув рюкзак на плечо, Гриднев взял Лану за руку и вышел из арсенала. Секунду подумав, он запер железную дверь, оставил ключ в замке и, достав из кармана ПМ, одним резким ударом сломал головку, вместе со стрежнем, оставив бородку внутри замка. Теперь он был уверен, что даже если кто-то из детей попадет внутрь полицейского участка, открыть арсенал и достать оттуда оружие он просто так не сможет. Подхватив Лану на руки, Гриднев отправился к выходу. И лишь около «аквариума» дежурного, Лана закричала ему в ухо:

– Лев, ты забыл, что я пить хочу? Ты же обещал что-нибудь придумать. Я терпела-терпела, а ты опять уходить собираешься! И где мы на улице воду возьмем? В луже, что ли?..

Гриднев молча выругался, и вернулся в комнату отдыха наряда. К счастью, там трупов не было, зато был холодильник. Как и предполагал Лев, внутри оказалось несколько бутылок «минералки». Он отдал одну девчонке, а из второй напился сам, удивившись, что он тоже, оказывается, испытывает жуткую жажду. Лишь после этого они вернулись к «аквариуму». Гриднев, как и прошлый раз, оставил Лану на стуле, а сам зашел внутрь и, стараясь не обращать внимания на запах, внимательно осмотрел мониторы камер наружного видеонаблюдения. Похоже, желающих прибежать в отдел полиции, чтобы выяснить, что означает вой сирен, не нашлось. Гриднев облегченно вздохнул, и вместе с Ланой выбрался на улицу.

Впрочем, опасался он зря. Звук сирен, едва не сводивший с ума своей громкостью внутри здания полиции, на улице был едва слышен. Вполне вероятно, что он предназначался только для ушей сотрудников внутренних дел, и о том, что кто-то незаконно проник в арсенал, гражданским было знать не обязательно. Что же, вполне логично: если ты не знаешь об опасности, то и бояться ничего не будешь. Хотя, вряд ли тот факт, что они не успели испугаться, утешит тех, кто сегодня ночью погиб от неизвестной атаки.

– Впрочем, им сейчас это все равно! – пробормотал себе под нос Гриднев.

– Кому? – удивленно спросила Лана, и Лев только сейчас сообразил, что так и продолжает держать девчонку на руках.

– Никому. Забей! – отмахнулся он, опуская Лану на землю. – Пошли подальше отсюда.

– Куда? – поинтересовалась девчушка.

– Подальше! – огрызнулся Гриднев. – Просто, пошли со мной, а потом решим, куда!

Впрочем, Лев уже имел приблизительное представление, куда им нужно идти. Учитывая, что водопровод в любое время может прекратить функционировать, в первую очередь, нужно найти дом с колодцем во дворе, либо один из тех, которые находятся рядом с одним из резервуаров, из которых вода подавалась в городок. Все они находились на окраинах, и Гриднев выбрал в качестве цели именно это направление – подальше от Волги и поближе к садам – где царил исключительно частный сектор.

Лев прекрасно помнил, что видел колодцы во дворах нескольких своих знакомых. Но у кого именно, никак не мог вспомнить. Более того, он даже не знал, функционировали ли эти сооружения, или оставались просто забытыми и неиспользуемыми памятниками древних времен. В любом случае, он решил проверить два ближайших адреса, в которых была велика вероятность наткнуться на эти колодцы. Вот только, дойдя до здания районной администрации, изменил свои намерения.

Гриднев все никак не мог смириться с тем, что в городке нет в живых ни одного взрослого человека, кроме него. Он был уверен, что если удастся найти кого-то из людей зрелого возраста и объединиться, то выжить до прихода помощи будет намного проще. По крайней мере, будет кому присматривать за убежищем и Ланой, пока другой занимается насущными делами, наподобие поиска продовольствия. Сразу за зданием администрации находился комплекс Центральной районной больницы. И Гриднев решил, что даже в том случае, если из врачей никто не выжил, люди могут пойти туда, чтобы узнать, что происходит, или сообщить о гибели своих родственников, как он и сам первоначально планировал это сделать. Поэтому, прежде, чем найти убежище, следовало проверить комплекс ЦРБ, в надежде отыскать выживших.

Лана покорно шла рядом, держась за руку Гриднева, и не задавая лишних вопросов. Видимо, малышка интуитивно понимала, что сейчас своему провожатому не нужно мешать. Что сейчас он ищет самое лучшее решение для них обоих, и что любая попытка отвлечь его от этого занятия, может, впоследствии, обернуться бедой. Каким-то шестым чувством и Гриднев понял состояние девочки, и удивился ее сообразительности. Он решил, что кое-что малышке, все же, нужно объяснить, а не тащить ее с собой, словно безмолвную собачку на поводке.

– Лана, сейчас мы пойдем в больницу. Возможно, там есть врачи, или другие взрослые, которые нам могут помочь, – проговорил он, опустившись на корточки перед малышкой. – А потом мы найдем безопасное место, покушаем и попытаемся придумать, что нам делать дальше.

– Не получится, – шмыгнув носом, ответила девчонка.

– Что, не получится? – удивился Гриднев.

– Подумать, как жить дальше, не получится, – терпеливо ответила Лана. – Пока ходим по больнице, а потом ищем безопасное место, да еще и поедим, совсем стемнеет, и нам нужно будет ложиться спать.

– Ну, значит, ляжем и поспим, а думать будем потом, как проснемся! – впервые за день улыбнулся Гриднев.

Районная больница состояла из нескольких корпусов, довольно беспорядочно разбросанных по обширному двору. Первым из них было панельное трехэтажное здание. На нижнем располагались офисы руководства и отделение «скорой помощи», а второй и третий занимала терапия. В каждый из этих помещений были отдельные входы, и Гриднев направился к тому, около которого стояло две красно-белые машины. В салонах «скорых» не было никого, и Гриднев направился внутрь здания. Сначала он хотел оставить Лану на улице, но потом решил, что здесь может оказаться опаснее, чем внутри, и повел девочку за собой, попросив держаться за его спиной.

Внутри отделения «скорой помощи» стоял плотный запах разлагающихся тел, смешанный с ароматами лекарств. Здесь не было кондиционера, и в такую жару трупы медработников начали довольно быстро разлагаться. Прямо за дверью на полу лежала полная женщина в белом халате. Гриднев не успел закрыть тело от Ланы, но девочка отнеслась к виду трупа довольно спокойно. Лишь зажмурилась ненадолго, и закрыла ладошкой рот и нос.

– Есть тут кто живой? – на всякий случай крикнул Гриднев, хотя и понимал, что ему никто не ответит. Так и случилось.

– Пойдем отсюда, – сказал девочке Лев. – Посмотрим в офисах. Может быть, там кого-то найдем.

– Никого мы не найдем. Только зря время тратим, – проворчала в ответ Лана.

– А нам спешить некуда, – ответил Гриднев, хотя и понимал, что девочка, скорее всего, окажется права.

Вход в офисную часть здания оказался запертым. Гриднев мог бы попытаться выстрелить в замок, чтобы сломать его, но не стал этого делать. Во-первых, не хотел шуметь без необходимости, а во-вторых, атака на город произошла ночью, и в этот момент в конторе районной больницы просто никого не должно было быть. На всякий случай Лев нажал кнопку звонка, послушал его трель, еле слышно доносившуюся из-за двери, а потом пожал плечами.

На очереди осталась терапия. Судя по тому, что из открытых окон второго и третьего этажа не доносилось ни звука, скорее всего, живых найти там тоже не удастся. Однако, Гриднев решил быть последовательным и удостовериться в этом лично. Они с Ланой обошли здание и, войдя в тамбур, за которым начиналась лестница, пошли на второй этаж. И тут Гриднева ждал сюрприз: за наполовину застекленными дверями, ведущими в больничные палаты, спиной к входу стояла женщина. Лев на секунду замер, не поверив своим глазам, а потом, когда женщина шевельнулась, поправляя халат, стремительно преодолел последние ступени и постучал в дверь. Женщина резко обернулась.

– Вам чего тут надо? Вы объявление на входе не видели? – возмущенно поинтересовалась она, приоткрыв дверь. – Сейчас у нас «тихий час». Сегодня уже приема посетителей не будет.

– Женщина, вы о чем? Какой тихий час? Кроме вас еще кто-то живой есть? – оторопел Гриднев.

– Живые? Вы в своем уме? Тут больница, а не морг. Тут все живы, слава Богу, – возмутилась женщина. – А если у вас с головой не все в порядке, идите-ка отсюда. А то я сейчас главврача позову. Он вас быстро на улицу выкинет.

– Зовите, кого угодно, и дайте-ка мне пройти, – ответил Лев и попытался протиснуться внутрь.

Однако, это оказалось не так-то просто. Женщина с недюжинной силой вцепилась в дверь, не пропуская Льва в терапию. Несколько секунд она упорно сопротивлялась, но силы оказались явно неравны, и Гридневу удалось отодвинуть женщину с дороги. Она принялась кричать, зовя какого-то Виталия Леонидовича. Видимо, того самого главврача, но на ее крики никто не ответил, а Гриднев на них внимания не обратил. Он стремительно дошел до первой же двери, ведущей в палату, и распахнул ее: внутри, аккуратно укрытые одеялами, лежали три женских трупа. В нос ударил смрадный запах разложения, и Гриднев отшатнулся. Единственная живая обитательница больницы тут же оказалась рядом.

– Ну? Теперь убедились? – сердито поинтересовалась она. – Я же вам сказала, что все спят. Иди-ка отсюда, и не мешайте людям отдыхать. Им больше спать нужно, чтобы здоровье быстрее восстановить!

Гриднев сочувственно посмотрел на собеседницу. Он не знал, сошла ли она с ума после атаки, увидев вокруг себя трупы, или изначально была не в своем уме, но это большого значения и не имело. Помощи от нее можно было не ждать, да и ей самой помочь Гриднев был не в состоянии. Лев понимал, что если женщина останется в больнице, окруженная трупами, то и сама вскоре пополнит ряды мертвецов. Вот только, вряд ли она уйдет отсюда добровольно, а тащить ее силой на улицу Гриднев не собирался. Во-первых, она все равно сюда вернется, раз уж придумала себе роль бдительного стража «спящих больных». Во-вторых, следить за женщиной постоянно, пытаясь помешать причинить себе вред, Гриднев был не в состоянии. А в-третьих, ему просто не нужна была такая обуза. Сначала ему нужно позаботиться о себе и Лане, а уж потом думать, кому и чем он сам может помочь.

– Каждый сам делает свой выбор, – проворчал он себе под нос и взял за руку девочку, которая не отставала от него ни на шаг. – Пойдем, Лана. Нам нужно найти себе ночлег. И поесть, если получится.

– Лев, а эта тетка сумасшедшая? – поинтересовалась девочка, когда они оказались на улице.

– Да, – коротко ответил Гриднев, погруженный в свои мысли.

– А почему она сошла с ума? Мы же не сошли! – не успокаивалась девчонка.

– Лана, люди по разному на стрессы реагируют. Возможно, она очень сильно испугалась. А может быть, она давно сумасшедшая, – ответил Лев.

– Жалко ее, – вздохнула Лана.

– Всех жалко, – ответил Гриднев.

– Не всех! – жестко возразила девочка. – Вот тех тварей, которые Павлика убили, мне бы было не жалко. Пусть бы они сдохли, а они живы почему-то!

Гриднев не нашел, что ответить Лане. Почему-то, после встречи с сумасшедшей «хранительницей больницы» он почувствовал невероятную усталость. Льву хотелось просто лечь, закрыть глаза и отрубиться. Причем, чтобы, когда он снова открыл, все было бы как раньше. Он бы даже жену простил. Или, по крайней мере, сделал бы так, чтобы они навсегда прекратили ругаться. Вот только, он прекрасно понимал, что этого не будет. Ничего уже не будет, как раньше. И, пожалуй, сильнее желания уснуть, была лишь жажда найти тех, кто все это натворил, и наказать мерзавцев так, чтобы они никогда не прекращали мучиться.

Гриднев даже не заметил, как они покинули территорию районной больницы и оказались на улице. Он остановился, выбирая, куда двинуться дальше. Через несколько сотен метров был дом его приятеля, который сейчас пустовал. Следовательно, трупов внутри быть не может, а значит, ненужно будет расчищать себе место для ночлега. Правда, колодца во дворе у него не было, насколько помнил Гриднев, но это не беда. Источник питьевой воды можно будет поискать и завтра. А сейчас уже вечерело, и пора было подумать о том, где устроиться на ночлег, и вариант с пустым домом показался Гридневу весьма привлекательным. Он уже почти собрался продолжить путь, но Лана дернула его за рукав.

– Лев, а пойдем, возьмем чипсов, – попросила девочка, указывая в сторону супермаркета, который располагался чуть наискосок по дороге, прямо там, где кончался больничный двор и начинались частные дома. – Нас же никто не поругает, если мы зайдем и возьмем чипсы без денег?

Предложение Ланы показалось Гридневу правильным. Действительно, пора было и о еде подумать, поскольку он не ел сегодня весь день. Да и Лана, скорее всего, тоже ничего перекусить до встречи с ним не успела. Правда, ограничиваться одними чипсами Гриднев не собирался. Он планировал, на всякий случай, взять с собой несколько бутылок питьевой воды, какие-нибудь консервы, а также что-нибудь из полуфабрикатов, чтобы приготовить на ужин, пока они еще не успели испортиться. А еще он решил взять с собой бутылку коньяка, и выпить перед сном приличную дозу, чтобы отрубиться и выспаться, не ломая голову над тем, как им жить дальше.

– Нет, нас никто не поругает, – ответил он девчонке. – Пойдем. Может быть, что-нибудь и повкуснее чипсов там найдем.

Погруженный в свои мысли об ужине и коньяке, Гриднев совсем забыл о мерах предосторожности. Держа Лану за руку, он повел ее к супермаркету наискосок через дорогу, совсем не подумав о том, что они будут находиться на открытом пространстве слишком долго и станут прекрасными мишенями для любого, кто бы решил поупражняться в стрельбе. Правда, за весь день он никаких выстрелов и взрывов не слышал. Может быть, это и ослабило бдительность. Лев даже совсем не обратил внимания на то, что несколько высоких окон-витрин супермаркета были разбиты. И лишь когда он увидел мелькнувшую внутри магазина тень, Гриднев остановился, отодвинув Лану себе за спину.

– Блин, посмотрите-ка, не все старперы сдохли! – раздался молодой голос из супермаркета, и на крыльцо из тени вышел парень, лет 14–15 на вид, В одной руке он держал початую бутылку виски, а в другой – вертикальную охотничью двустволку.

Следом за ним из магазина вышли человек шесть подростков. Насколько успел рассмотреть Гриднев, вооружены были все до единого. В основном, это было охотничье оружие, только у одного на плече висела «мелкашка», а еще один держал руку на пистолете Макарова, заткнутом за пояс. Гриднев решил пока оружие не доставать. Вступать в перестрелку он не собирался. Было очевидно, что пьяные подростки, ощутившие власть и безнаказанность, намерены поиздеваться над теми, кого считают слабее себя. Но, не убивать же их сразу из-за этого?!. Гриднев надеялся, что жесткого конфликта удастся избежать, и осматривался по сторонам, выискивая пути отступления.

– Эй, мужик, что у тебя там, в рюкзаке? Давай-ка его сюда, – потребовал парень с «вертикалкой», явно чувствуя себя заводилой.

– То, что у меня в рюкзаке, тебе не нужно, – спокойно ответил Гриднев. – Идите-ка, парни, своей дорогой. Я вас не трогаю, и вы мне не мешайте.

– Он нас не трогает! – каркающим смехом расхохотался главарь. Остальные поддержали его. Лишь у двух из них смешки получились вымученными.

Парень отшвырнул в сторону бутылку виски и вскинул ружье к плечу.

– Ты, дятел, или отдашь рюкзак сам, или я его с твоего трупа сниму. Мне – по фигу! – крикнул он.

– Опусти ствол, пацан, – попытался остановить конфликт Гриднев.

– Я считаю до трех. Или ты подойдешь и отдашь рюкзак, или я стреляю, – пообещал подросток. – Раз…

– Ну, сами напросились, – пробормотал Гриднев под нос, а затем приказала Лане: – Девочка, беги прямо к тому деревянному дому, который у нас за спиной. Там калитка приоткрыта. Беги сразу внутрь. Беги, не останавливайся!

Гриднев выхватил пистолет из кармана и открыл огонь, почти не целясь, над головами юных бандитов. Он не ставил перед собой задачу попасть хоть в кого-то. Его целью было лишь напугать пацанов, чтобы выиграть время для себя и для Ланы. И своего он добился! Никогда не бывавшие под огнем пацаны бросились врассыпную, пытаясь найти укрытие. Впрочем, Гриднев этого не видел. Развернувшись, он бросился вслед за Ланой и подхватил ее на руки по дороге.

До калитки было не больше десяти метров, но добежать до нее Гриднев не успел. Главарь банды малолеток, сначала присевший на корточки после стрельбы, устроенной Гридневым, потом сумел взять себя в руки. Сначала выстрелить у него не получилось, поскольку парень забыл, что нужно взводить курок. А когда сделал это, Гриднев почти добрался до спасительной калитки. Парень выстрелил ему в спину, даже не пытаясь прицелиться. Крупная картечь разнесла в щепки несколько досок в заборе, а Лев почувствовал, что ему, как огнем, обожгло левую ногу. Он завалился на бок, швырнув девчонку во двор, и это спасло обоим жизнь: выстрел из второго ствола прошел на том уровне, где была бы поясница Гриднева, не свались он на землю. Лев развернулся на бок и выпустил остатки обоймы в сторону супермаркета, и лишь затем ползком забрался во двор.

Полуоглушенная Лана попыталась встать, но Гриднев повалил ее на землю, приказав ползти дальше во двор. Малолетки, пришедшие в себя, открыли беспорядочную стрельбу по забору, за которым укрылись беглецы, но стрелки из них были никудышные, и все пули прошли намного выше девчонки и мужчины, ползком пробиравшихся вглубь двора. Гриднев встал на ноги только забравшись за веранду, закрывавшую вход в дом. Пинком ноги выбив дверь, он затащил девчонку внутрь. Теперь было время, чтобы перезарядить оружие и решить, что делать дальше.