– Тай вари. Когда-то она принадлежала моему предку, который руководил всем на этой планете. Ты рассказывал мне о разных мирах и о машинах, что подсказывают решения или производят расчёты. У нас тоже были такие. Мы создавали разные машины, и они помогали нам странствовать среди звёзд, строить города и заводы, познавать мир и многое другое. Но со временем предки поняли, что самая совершенная машина у нас уже есть: наш мозг. Дарованный богами, он является идеальной машиной для всего. Просто ему нужно помочь реализовать всё то, что в него вложено. Наши учёные долго думали, искали способы это сделать и создали Тай-вари, – он указал на странную спираль. – Это устройство усиливает работу мозга, хранит в своей памяти всё, что видел и знает его владелец, содержит знания, необходимые для принятия решений, позволяет производить сложные расчёты. Кроме того, она самообучается и помнит то, чему её научили прежние владельцы. Ещё она может взаимодействовать с различными приборами и даже ими управлять.

Игрок с сомнением смотрел на странную спираль в своих руках.

– Это ценная вещь. Почему ты мне её отдаёшь? Разумней отдать Су’ари, раз он будет твоим преемником: вложенные сюда знания могут ему помочь. Да и смогу ли я использовать её? Ведь мы отличаемся друг от друга: иной мозг, иная физиология…

– Сначала отвечу на второй вопрос. Тай вари сама подстроится под тебя. Для этого потребуется время, причём немалое, но так будет. И тогда ты почувствуешь, какие она даёт возможности. Просто надень её на руку и дай ей время: всё остальное она сделает сама. А теперь отвечу на первый вопрос: почему я не оставлю её Су’ари. Это бесполезно, Игрок. С ней или без неё Су’ари ничего не сможет изменить. Ещё пятьдесят лет назад здесь жили пять тысяч. Сейчас – меньше трёх. Ещё через тридцать циклов едва ли останется тысяча, а возможно, и того меньше. А ещё через двадцать-тридцать лет здесь не будет никого. Это неизбежно. Ни изменить, ни остановить что-либо я не смогу, и никто в этом мире не сможет. Оборудование приходит в негодность и всё чаще ломается. Насосы, качающие воду, опреснители, генераторы – всё очень изношено и требует ремонта. Нужны запчасти, которые просто неоткуда взять. Еда, которую мы выращиваем, вода, которую мы пьём, – всё отравлено ядами, попавшими в атмосферу после взрыва завода. Мы сами меняемся из-за постоянного воздействия радиации. Дети, взрослые… Ты видишь, во что мы превратились.

Он устало взмахнул рукой, а его тело сотряслось от сухого кашля. Откашлявшись, он продолжил:

– Крысы плодятся, а мы вымираем. Ты рассказывал мне про техномиры, где умеют строить корабли, летающие среди звёзд. Нас ещё можно спасти, если забрать из этого проклятого места. Я прошу тебя, Игрок! Нет, я умоляю! Пойди к ним, покажи Тай вари. В неё я вложил свою просьбу о помощи. В ней есть знания о том, как найти этот мир среди тысяч звёзд и проложить к нему путь. Пусть они прилетят и заберут нас отсюда, мы согласны стать им слугами или рабами. Нас ещё можно спасти! Если у них развита генная инженерия, всё ещё можно исправить, и следующие поколения будут рождаться здоровыми. У нас остались знания предков, звёздные карты, технологии – всё это мы отдадим тем, кто нас спасёт…

Отчаянная мольба, крик души, слышались в каждом слове умирающего вождя. Последняя надежда и шанс на спасение всего, что ему дорого.

– Это трудно, старик, выполнить твою просьбу. Подходы к техномирам контролируют сильные кланы игроков, старающиеся не допускать контактов с этими мирами. Из-за этого в основном и происходят войны кланов. Но я попытаюсь это сделать, хоть мне и потребуется время.

– Всё, о чём я тебя молю, это как раз о том, чтобы ты попытался. Время у тебя будет, пусть его и не так много. Но мы продержимся. Тай вари будет тебе наградой и вестником моих слов. Она будет тебе верным помощником; быть может, она поможет тебе выжить и подняться к трону твоего владыки.

– Скажи, зачем тогда ты просил убить твой народ? В чём был смысл этого испытания?

– Чтобы узнать, можно ли верить тебе. Я не мог доверить Тай вари тому, кто использует её во зло, тому, кто забудет о моей мольбе, едва покинув этот мир.

– И что было бы, если бы я согласился убить твой народ?

– Ты бы умер, Игрок. Даже моих слабых сил хватит, чтобы использовать вот это.

И он, приподняв покрывало, показал прибор, похожий на оружие.

– С помощью него когда-то разрезали обшивку звёздных кораблей. Его силы хватило бы, чтобы превратить тебя в горстку пепла. Я убил бы тебя в знак отмщения за всех тех, кто погиб в моём мире от рук других игроков. И за мою разрушенную последнюю надежду на спасение моего народа.

– В следующий раз, если захочешь предложить сделку, просто потребуй Книгу и заставь игрока записать условия сделки. Тогда игрок будет обязан выполнить условия договора. Я тебе покажу, как это делается. Книга!

Перед Игроком возникла тёмная книга, зависшая в воздухе. Положив на неё руку, он неспешно произнёс:

– Я обязуюсь в течение тридцати больших циклов предпринять всё, что от меня зависит, чтобы передать весть в техномиры. Взамен я принимаю в качестве платы вещь, называемую «Тай вари».

Книга ярко засветилась, когда Игрок закончил говорить и убрал с неё руку.

– Договор заключён, плата принята. Теперь я не смогу не выполнить наш договор.

Старик внимательно выслушал его и кивнул.

– Спасибо. Теперь я могу умереть спокойно. Я сделал всё, что мог. Ступай, Игрок, мне нужно отдохнуть. – Силы покидали вождя: долгий разговор отнял их слишком много.

***

У входа Игрока ждал Су’ари.

– Ну что, вы поговорили?

– Да, всё хорошо.

– Скоро он умрёт, и я стану вождём. Мне потребуются подарки и угощения для тех, кто меня поддержит. У тебя есть ещё вкусная еда, что ты приносишь?

– Да, еда осталась.

– Продай мне её всю. У меня есть, чем тебе заплатить.

– Хорошо.

Не успев ещё отойти от тяжёлого разговора с вождём, Игрок уже заключил новую сделку. Проведя его к своему жилищу, Су’ари, покопавшись внутри, вынес несколько брусков ярко-красного металла и протянул их Игроку. Потом появилась большая колба с густым тёмно-жёлтым маслом. И, наконец, связка прутьев из тёмно-серого металла. В ответ Игрок, открыв свою сумку, выложил еду: связки рыбы, плотно набитые мешки фруктов и орехов, несколько больших копчёных окороков.

Су’ари долго смотрел на растущую гору еды и что-то подсчитывал в уме.

– Это всё, – сказал Игрок, закончив выкладывать припасы.

Су’ари довольно кивнул.

– Ты принёс много. Забирай! – И он подтолкнул к нему то, что предложил для обмена.

Игрок, не торгуясь, сложил всё в свою сумку.

– Ты скоро отсюда уйдёшь?

– Да. У меня больше нет дел в вашем мире.

Су’ари задумчиво смотрел на него.

– Я завидую тебе, Игрок. Ты свободен как ветер, прыгаешь по мирам, путешествуешь, видишь сотни разных мест, ешь вкусную еду и пьёшь чистую воду и даже вино. Ты никого не боишься, убиваешь, кого захочешь. Ни время, ни пространство над тобой не властны. Я тоже так хочу: вырваться из нашего проклятого мирка! Я даже возносил молитвы вашему проклятому богу, чтобы он избрал меня своим служителем, но он молчит и не слышит моих просьб. Скажи, что мне сделать, чтобы стать таким, как ты?

– Я не знаю, как это сделать, Су’ари. Не мы выбираем, а нас выбирают. Ты можешь приносить жертвы, убить всех здесь живущих, молить без конца, но Хаос не услышит тебя. Я не просил такого для себя. Я просто шёл домой с занятий, когда увидел сверкающий проём, зовущий меня. Я вошёл в него – и стал Игроком. Я прошёл Лабиринт, где убивал, чтобы спасти свою жизнь. Потом была дорога и Школа испытаний. Но никто из тех, с кем я говорил, не хотели становиться игроками. Это игра случая, шутка сумасшедшего бога. Каким образом выбираются игроки, не знает никто.

Су’ари, выслушав Игрока, кивнул головой:

– Я догадывался о чём-то подобном.

Пора уходить, дела в этом мире завершены. Компас!

Перед Игроком появился сверкающий диск. Запас энергии для переноса собран. На экране видны три точки переноса, куда можно совершить прыжок из этого Осколка. Пляж был ему не нужен: он только оттуда. Оставались Муравейник и Скала. На Скале тоже делать нечего: мёртвый обломок камня, торчащий посреди бушующего моря. А вот в Муравейник ему как раз и надо, чтобы завершить сделку, на которую он потратил кучу времени и сил. Так что здесь даже думать не надо. Выбрав отметку на экране, Игрок скомандовал:

– Прыжок!

Сверкающий кокон охватил Игрока. На миг он ярко вспыхнул и исчез, покинув этот мир. Су’ари, наблюдавший за этим, грустно качнул головой и стал прятать разложенную еду в своё жилище.

Глава 1

Муравейник

Кокон света, охвативший меня, начал меркнуть, а потом распался. Переход завершён. Муравейник. Этот Осколок назвали так из-за созданий, его населявших: огромных то ли муравьёв, то ли жуков.

Точка перехода располагалась на небольшой круглой поляне посреди огромного леса из странных грибов и невероятных растений. Вокруг поляны росли в основном здоровенные белые грибы, похожие на поганки, на их шляпках можно было поиграть в футбол небольшой командой. Рядом с ними – огромные то ли деревья, то ли кусты, закрывавшие тенью своих листьев грибы от солнца, с гроздьями красных ягод размером с пушечное ядро. Чуть дальше – гигантские папоротники, одного листа которых хватило бы на крышу дома. И везде бегало, ползало, прыгало и летало местное население, от его разнообразия рябило в глазах: огромные лиловые слизни ползают по грибу, поедая его шляпку; кузнечик-переросток с огромными лапами пронёсся куда-то вдаль; цветок размером с дерево, похожий на розу, внезапно накрыл собой большую многоножку, проползавшую мимо, и, захлопнувшись, начал её переваривать.

Я спокойно стоял на поляне, зная, что местные хозяева сейчас внимательно за мной наблюдают, решая, что со мной делать. Логику насекомых сложно понять. Я не раз уже вёл с ними торговлю, обменивая товары из других миров на муравьиную кислоту. Её охотно брали в техномирах, можно было выручить немало дайнов. На Площади Игроков ещё ценились личинки зелёных слизней: деликатес для маасари, людей-мотыльков, вытягивавших из них питательную жидкость. Взамен я приносил в Муравейник розовый сахар и баат, серые кристаллы которого значительно ускоряли рост растений. Меня здесь знали, но не доверяли; впрочем, как и везде.

Постояв на поляне, я последовал ритуалу, выработанному ещё в момент первого моего появления в этом мире. Подошёл к краю и выложил товары для обмена: термос с кристаллами баата и несколько холщовых мешочков с сахаром. Вернулся назад и снова стал ждать.

Наконец появились хозяева. Огромный чёрный муравей, вынырнувший из-под листьев папоротника, подбежал к разложенным мной товарам и внимательно обнюхал мешки с сахаром, потом осмотрел термос с гранулами и, убедившись, что всё в порядке, издал писк. Появились ещё муравьи. Сначала всегда подбегают воины, окружают поляну: здоровенные чёрные муравьи с массивными челюстями, прочными, но тонкими панцирями и тонкими ногами по три штуки с каждой стороны.

Я чувствовал себя крайне неуютно: отбиться от этих созданий, вздумай они атаковать, будет непросто. С одним-двумя я бы справился, но если атакуют одновременно все восемь стоящих вокруг поляны муравьёв – мне конец.

Следом за охраной показался чиновник (так я его называл): ещё один муравей, только крупнее и синего цвета. Без таких больших челюстей, но зато с четырьмя парами глаз и большой головой. Он тоже оглядел предложенные мной товары и наконец обратил внимание на меня. Подойдя поближе, всеми своими глазами внимательно осмотрел, потом обнюхал и, лишь убедившись, что я – это я, издал какой-то звук, похожий то ли на крик, то ли на визг пилы. Солдаты, готовые меня растерзать, отступили назад, а чиновник повернул ко мне голову и начал свистеть и поскрипывать. Браслет на моей руке немного нагрелся и перевёл:

– Мир, обмен, еда.

Кивнув, я подтвердил:

– Мир, обмен, еда.

Сделка заключена. Муравей-чиновник подхватил передними лапами принесённые мной товары и устремился туда, откуда появился. За ним исчезла его свита. Через некоторое время, когда я уже присел на землю и даже успел отдохнуть, появился рабочий муравей, вдвое меньше солдата и коричневого цвета. Он положил возле моих ног два мешочка: зеленовато-прозрачные то ли желудки, то ли странные растения; внутри находилась густая, тягучая, прозрачная жидкость с кисловатым запахом – выделения муравьёв. Потом пришёл ещё один, принёс шесть личинок, замотанных в паутину: толстые, жирные комочки, тёплые и живые. Сквозь паутину я чувствовал, как они шевелятся.

Всё это я убрал в сумку, в отделение для особых товаров. Как насекомые рассчитывали, сколько мне заплатить за принесённый товар, я не знал. Торговаться или обсуждать цену или условия обмена бесполезно, они этого просто не понимали. Или делали вид, что не понимают. Я подозревал, что они гораздо умнее, чем хотят казаться. Но всё равно был доволен: за шесть килограммов сахара и контейнер с кристаллами баата я заплатил сотню дайнов, а выручу за то, что мне принесли, не меньше полутора тысяч. Так что и усилия на путешествия сюда, и риск быть съеденным муравьями, стоили той прибыли, что я получу. Этот мир был моим маленьким секретом, позволявшим выживать в Игре. Путь сюда знали многие, но почти никто не рисковал появляться здесь. Этот мир предпочитали обходить стороной даже игроки высших ступеней, не говоря уже о таких, как я.

Но мне повезло. Оказавшись здесь впервые, я даже толком не знал, куда попал. Едва взглянув на огромных насекомых, снующих повсюду, я не рискнул лезть в незнакомый мир и предпочёл остаться на поляне: ждал, пока зарядится Компас, чтобы поскорее убраться отсюда, и поглядывал на странный толстый браслет, найденный мной благодаря карте Сокровищ. Я даже не успел толком понять что получил, место было очень опасным и пришлось срочно убегать, используя карту спасения «Слепой прыжок», переносившую игрока в случайный мир на игровом поле. Описание браслета появилось в моей Книге после того, как я взял его: «Он поймёт то, что ты понять не в силах». Немного подумав, я нацепил браслет на руку.

Я сидел, потягивая из фляжки вино (тёмно-красное, из Фарина), и грыз сухарь, пытаясь понять, что мне попало в руки и что с этим делать, когда ко мне со всех сторон бросились муравьи-воины из темноты ночи. Я даже опомниться не успел, как меня окружили десятка полтора этих тварей. Они приближались, вереща, скрипя и попискивая:

– Враг! Враг! Убить! Убить!

Я с перепугу чуть сухарём не подавился. Выплюнув его вместе с вином, вскочил и заорал:

– Я не враг! Не враг!

И твари остановились; огромные жвала застыли на расстоянии ладони от меня. Я стоял, боясь шелохнуться, а они о чём-то переговаривались между собой. Потом один убежал, остальные остались караулить меня.

Я молился про себя всем богам Хаоса, чтобы Компас поскорей зарядился, но удрать не успел. Появился большой синий муравей. Он долго обнюхивал меня и мои вещи, лежавшие на земле. Больше всего его заинтересовал кусок сахара, который я достал из сумки, чтобы съесть вместе с сухарём (всегда любил сладкое). Он-то мне и спас жизнь. Здоровенная тварь подхватила его и куда-то убежала – а вернулась только к утру. К этому времени я устал просто зверски: всю ночь простоял на ногах, боясь лишний раз пошевелиться. Даже помочился в собственные штаны, решив, что это безопаснее, чем пытаться пописать нормально. Мало ли как эти твари отреагируют, глядя на то, как я мочусь на кустик или землю… Посчитают, что я нападаю или мечу их территорию – и всё, конец. А штаны – хрен с ними, отстираются.

Когда синий урод появился, я ему обрадовался как родному. Он что-то пропищал, и чёрные твари отошли от меня, а я без сил сел на землю: ноги уже просто не держали. Чиновник, как я его потом назвал, подбежал ко мне, ещё раз обнюхал и начал разговор:

– Мир, не мир.

Воевать я точно не был готов, поэтому произнёс:

– Мир.

Браслет на моей руке засветился и что-то проскрипел, а я, обалдев, уставился на него. В момент нападения от неожиданности и страха не обратил внимания, как у меня получилось сообщить муравьям, что я не враг.

Довольный моим ответом, синий опять что-то начал скрипеть. «Обмен, обмен!» – перевёл браслет.

Тут я уже задумался: чего он от меня хочет и что на что собрался менять? Идей как-то не было, но и отказываться нельзя. Даже если эта тварь мне ногу откусит – хрен с ним, главное живым остаться. Зелья лечения есть, кровь остановить сумею. Добраться бы до Города игроков, а новая нога со временем вырастет.

Нужно было поскорее убраться оттуда, поэтому, решив не мудрствовать, я произнёс два раза:

– Обмен, обмен.

Видимо довольный моим ответом, муравей закивал башкой и опять что-то начал скрипеть и пищать, а браслет перевёл новый вопрос:

– Еда? Еда?

Вот это меня однозначно поставило в тупик. Что бы это могло значить? Меня собирается сожрать и спрашивает разрешения – или наоборот, собирается накормить? Но при чём здесь тогда обмен? Хаос его знает! Нужно было что-то ответить, поэтому я обречённо произнёс:

– Еда. Еда.

Муравей опять закивал, что-то проскрипел своим, и они все вместе убежали, оставив меня одного на поляне. Ни хрена не поняв из произошедшего, я начал стягивать с себя опозоренные штаны перед прыжком в новый Осколок: мало ли с кем я там встречусь, да и самому как-то некомфортно путешествовать по мирам в таком виде. Но не успел я достать из сумки новые штаны, как появилась новая тварь, только меньше чёрных в два раза, не такая страшная и коричневого цвета. Положив что-то возле меня, она тут же исчезла в этих грибных джунглях. Я в недоумении рассматривал «подарок»: маленький кулёк прозрачно-зеленоватого цвета, в котором что-то плескалось, и завёрнутую в паутину то ли гусеницу, то ли личинку, начавшую шевелиться, едва я взял её в руки. Хотел вначале выкинуть гадость назад, в грибные джунгли, откуда мне её принесли, но природная жадность и любопытство не позволили.

Засунув кулёк и личинку в сумку и призвав Компас, я поспешил убраться из этого мира. Про «подарочек» даже успел забыть – лежит себе в сумке, да и ладно, – пока на торговой площади не решил разобрать сумку. Не хватало места для новых покупок, вот я и решил избавиться от всякого хлама и мусора, собранного в мирах. Присел на торговой площади, вертел в руках личинку и думал, куда её выбросить, когда ко мне подлетел маасари, человек-мотылёк, и, захлёбываясь слюной, начал верещать:

– Сколько ты за это хочешь?!

Я даже не сразу понял, о чём речь, а он вокруг меня наяривает, от возбуждения даже на месте парить спокойно не может. Тычет пальцем в личинку и снова верещит:

– Продай!

Ну, тут уж я не растерялся!

– Сколько ты за неё готов заплатить?

– Пятьдесят дайнов!

Ни хрена себе! Я от неожиданности чуть не выронил личинку. Так много за какую-то мерзость! Но тут к нашему торгу присоединился новый участник. Ещё один мотылёк подлетел, видимо хотел пообщаться с первым, но, увидев, что у меня в руках, тоже начал верещать и требовать, чтобы я продал это ему. Тут уже запищал первый. Я сказал, что вещь будет принадлежать тому, кто за неё больше заплатит. В общем, мы устроили аукцион. Торговались долго: никто не желал уступать. Личинку купил всё-таки первый, заплатив за неё почти двести дайнов.

Расспросив знакомых в баре и на торговой площади, я быстро прояснил ситуацию. Осколок, в котором я побывал, называли Муравейником, и с его обитателями довольно долго торговали, особо никого не трогая: охотиться и убивать муравьёв было делом хлопотным и опасным. Мир, в котором они живут, огромен, а Осколок – место, в пределах которого может передвигаться игрок, – невелик, чуть больше десяти тысяч шагов длиной и менее трёх шириной. Скрыться на таком некуда, и при нападении муравьи будут тысячами атаковать дерзнувшего, не считаясь с потерями и не страшась смерти; не уверен, что они вообще знают, что это такое. Поэтому с ними предпочитали торговать, благо имелось ради чего. Выделения желез муравьёв весьма ценили в мирах Техно: из них готовили какие-то дорогие вытяжки, используемые в медицине и косметологии, а личинок обожали маасари – для них они были изысканным лакомством.

И всё шло прекрасно, пока циклов шестьдесят назад на муравьёв не напал какой-то неизвестный игрок, решивший не возиться с торговлей, а разом получить и выделения муравьёв, и эмбиент, и дайны. Он чуть не убил местную королеву, разрушил муравейники, истребил немало солдат и гвардейцев королевы. Погибла даже часть свиты. Но игрок переоценил свои силы и недооценил насекомых. Королеву сумели спасти, а вот игрок спастись не сумел: его задавили числом тысячи муравьёв. Они добрались до него буквально по трупам, не обращая внимания на заклятия и на призванных игроком созданий. Почему игрок не отступил, я так и не понял. То ли был слишком глуп и не успел зарядить Компас для прыжка перед атакой Муравейника, то ли просто не успел им воспользоваться, но он погиб. С тех пор муравьи атаковали любого чужака, появлявшегося в их мире.

***

Близилась ночь. Две небольшие луны уже показались на небосклоне. Дневные насекомые умолкали, а ночные ещё не проснулись. Огромный цветок, сожравший многоножку, сложил лепестки в бутон и закрылся до наступления следующего дня.

Я достал небольшой светильник, купленный на Свалке, и при его голубоватом свете листал трактат об искусстве войны, хоть и с трудом мог вникать в смысл написанного. Есть не хотелось, пить тоже. Я сильно нервничал в ожидании предстоящей встречи: получится или не получится. Чтобы немного успокоиться, достал фляжку и сделал несколько небольших глотков. Сильно увлекаться спиртным не стоит: голова мне сегодня нужна ясной.

Наконец кусты рядом с поляной зашуршали, и я увидел того, кого всё это время ждал: громадного, тёмно-бурого муравья в сопровождении свиты. Его всегда сопровождали гвардейцы: они были крупнее обычных воинов и панцирь имели золотистого цвета. Муравей нетерпеливо заскрипел:

– Принёс?

Я молча достал из сумки три мешка с отборным розовым сахаром. Его делают во Внутренних мирах, на далёком Сайнуре. Там растут огромные цветы, выделяющие в определённые периоды времени нектар. Местные жители собирают его в бочонки, где он застывает, превращаясь в куски сахара, которые потом дробят и продают всем желающим. У него чудесный запах и вкус. Тот, что я принёс сегодня муравьиному аристократу, был самого дорогого сорта: за каждый из мешков весом в пару килограммов я заплатил по восемьсот дайнов. Даже себе я не мог позволить купить что-то подобное, но для дела не жалко.

Аристократ внимательно обнюхал мешки, и, глядя, как возбуждённо затряслись антенны у него на голове, я понял, что он в восторге. Ещё бы! Для обмена я обычно ношу гораздо более дешёвые сорта, да ещё и смешанные в пропорции один к двум, иначе бы торговля потеряла всякий смысл, – а здесь чистяк, один из элитнейших сортов!

– Это намного лучше того, что ты приносил раньше, – наконец заговорил муравей.

Он гораздо умнее чиновника, и словарный запас у него солиднее. С ним я познакомился три больших цикла назад, во время очередного обмена. После сделки я, как всегда, сидел на поляне и читал книгу, ожидая, пока Компас накопит энергию для прыжка. И тут на поляну выползло это чудище вместе со своей свитой и поинтересовалось, нет ли у меня ещё сахара. После непродолжительного разговора и передачи ему моих личных запасов сладостей ситуация прояснилась: ко мне явился один из двенадцати мужей королевы, составлявших её свиту. В наказание за то ли плохо выполненный супружеский долг, то ли ещё что-то (я так и не понял) его оставили без сладкого, которое раздавали аристократам в качестве награды и поощрения, и этот сластёна размером с небольшого слона решил добыть его самостоятельно, втайне от королевы. С ним я тоже наладил обмен, но уже контрабандный.

– То, что я принёс, стоит очень дорого. Это концентрат, его потом разводят в пропорции один к десяти. Но я ведь обещал тебе принести самое лучшее, что есть среди тысяч миров, и выполнил своё обещание. Такое даже ваша королева не пробовала никогда.

– И что ты за это хочешь? – не выпуская из лап мешок, спросил аристократ. – У меня не хватит еды для обмена.

– То, о чём мы говорили с тобой во время моего прошлого визита: всего лишь возможность выйти за пределы этой поляны и попутешествовать по вашему миру одну короткую ночь.

– Это нельзя. Королева запретила выпускать подобных тебе за пределы этого места.

– Но я ведь не смогу причинить никакого вреда. Дом королевы, ты же сам говорил, находится за пределами места, по которому я могу передвигаться. Я один и не смогу натворить никаких бед.

– Тот тоже был один, а убил стольких, что королеве пришлось многократно увеличить число кладок яиц, чтобы восстановить численность рабочих и воинов.

– Я могу дать тебе клятву на Книге, что не причиню никому никакого вреда.

– Почему я должен верить тебе и твоим словам, что Книга не позволит нарушить клятву? Ведь это же твоя Книга, и слушается она тебя.

Вдаваться в объяснения свойств Книги мне не хотелось: слишком долго, да и вряд ли он поверит. Нужно придумать что-то другое.

– Если ты мне не веришь, тогда приставь ко мне своих воинов, хоть всю свиту, и если я хоть как-то нарушу клятву, пусть меня убьют.

Этот аргумент заставил аристократа задуматься. Оглядев меня ещё раз, как будто впервые, а потом взглянув на здоровенных бойцов своей свиты, он, качнув головой, произнёс:

– Хорошо. Всю свиту я не оставлю. Мне ещё самому возвращаться домой. Шестерых хватит.

– Тогда обмен? – спросил я, опасаясь, как бы недоверчивое насекомое не передумало.

– Обмен, – подтвердил аристократ. Подхватив мои мешки с сахаром, он напрягся и исторг из себя комок дурно пахнущей зеленовато-белой слизи.

– Нанеси это на тело, и воины, охраняющие территорию, не тронут тебя. Утром слизь высохнет и перестанет пахнуть, и стражи убьют тебя, если ты окажешься за пределами этого места.

Подняв башку, он проверещал что-то своим и быстро уполз в темноту. Шестеро муравьёв остались со мной.

Всё, время пошло, и его не так много: меньше половины дневного цикла. Ночь и день здесь довольно быстро сменяют друг друга. Но у меня всё уже заранее готово.

– Книга!

Появившуюся передо мной в воздухе Книгу я быстро пролистал, остановившись на разделе ездовых животных. В отличие от обычных существ, эти, помимо того, что способны сражаться, ещё могут везти на себе игрока, позволяя ему быстро перемещаться по миру, в котором он путешествует. Это очень полезно для бегства или для обследования новых миров. Ещё можно перевозить всякие грузы. В общем, весьма полезные существа, жаль, что они столь редки.

– Призвать!

Я выбрал карту туманного льва, моего единственного ездового существа. На ней был изображён огромный лев с тёмной шерстью и золотистой гривой. Этот хищник живёт в Мире Туманов и Облаков, названного так потому, что часто бескрайние поля и леса этого мира затягивает туман, укутывающий всё вокруг. Там, в непроглядном тумане, и подкрадывается к своей добыче это создание.

Передо мной в воздухе начало проявляться призванное существо. Сначала проступило из воздуха тело, потом голова, постепенно становясь всё ярче и контрастней. На спине туманного льва располагалось седло, на шею накинута небольшая уздечка. Создание покорно стояло, ожидая моих команд, а я, подобрав слизь, оставленную аристократом, натёр сначала своё, а потом и его тело. Теперь нужно сделать ещё пару мелочей, и пора в дорогу.

Снова Книга. На этот раз мне нужны заклинания. Сначала тёмный доспех. Мало ли что. На какое-то время он сдержит удары и защитит моё тело, а там уже будет видно. Теперь ночное зрение: не хочу ползать по этому лесу, ничего не видя. Использовав заклинания, я наконец взглянул на окружающий меня мир. Темнота ночи исчезла, и я стал отчётливо видеть. Вот теперь пора!

Вскочив на льва, я дал команду «Вперёд!», и путешествие началось. Муравьи-надзиратели бежали рядом, а я всматривался в экран Компаса, настроенного на поиск. На нём должно отразиться то, ради чего я всё это затеял. Этот Осколок толком не обследовал никто. С момента нападения на муравьёв прошли два Малых турнира, и на просторах этого мира вполне могли остаться дары Владыки, не найденные другими игроками. Но даже если я не нашёл бы ничего из даров, не они являлись моей главной целью. Больше всего меня интересовали трофеи, вещи, оставшиеся от того игрока, который совершил нападение много лет назад; вот они должны быть точно. Игрок погиб, это доподлинно известно, а значит, все его атрибуты – Книга, Медальон и Активатор с сумкой – лежат там, где он погиб. И пусть лучшие из своих карт он наверняка истратил в бою, но что-то должно остаться, и вот это «что-то» я и хотел получить. Даже если в его Книге осталось не больше десятка карт, а сама сумка пуста, это оправдает мои усилия и потраченные дайны. Медальон будет светиться до тех пор, пока его не найдёт новый игрок и не погасит, забрав вещи погибшего. На экране Компаса такие останки отображаются в виде маленьких зелёных черепков. Карточные сферы горят синим, сокровища или золотые пирамидки – жёлтым, враги – красным, а союзники – белым. Для всего найдётся своё обозначение.

***

Ночной бег сквозь джунгли. Мой зверь нёсся стремительно, словно радуясь тому, что его вновь призвали из карты, дав возможность бежать по земле. Он перепрыгивал повалившиеся грибы, уворачивался от ветвей и насекомых, сновавших по этому странному лесу. Наконец на экране замерцала первая отметка, зелёная, как я и предполагал. Где-то справа, шагах в восьмидесяти от меня, погиб игрок.

Я направил своего скакуна туда, остановился в паре шагов от места гибели, спешился и пошёл к столбу зелёного света, вырывавшемуся из земли. Подойдя, я стал разрывать листву, старые ветви и панцири съеденных насекомых. Углубившись в землю почти на метр, наконец, увидел останки того, кто здесь погиб: торчали сухие и ломкие рёбра, рядом лежала сумка, а в темноте светился Медальон. Взяв его, я с недоумением уставился на небольшой диск. Размером со сливу, он был заполнен значками на непонятном для непосвящённого языке – но игрок поймёт всё, что нужно. На обратной стороне выбита спираль; подобно ракушке улитки, она закручивалась вовнутрь и была разбита на сегменты. Шестьдесят шесть сегментов, ступеней посвящения. Они заполнялись по мере того, как игрок поднимался по лестнице силы к престолу Смеющегося господина.

Но на Медальоне было заполнено лишь семь ступеней. Получается, игрок лишь начал путь, он Посвящённый низших ступеней. Тогда как он умудрился устроить здесь такое сражение, что муравьи до сих пор о нём помнят?