Читать книгу: «Питерская история»

Глава 1.

Лена торопливо бежала домой, насколько это ей позволял тяжелый пакет с продуктами, который мотался возле ботинок и мешал бежать еще быстрее.

«Успеть бы ужин приготовить до Мишиного прихода! – думала Лена, пропуская вперед себя в маршрутку отчаянно толкающую всех и вся старушку, – Вчера весь вечер дулся на меня, что не приготовила ему куриную грудку!»

Кое-как впихнувшись вместе со своим пакетом в переполненную маршрутку, Лена чуть выдохнула – фух, успела. Машинка её старенькая уже которую неделю стояла во дворе, ожидая приезда заказанных запчастей, поэтому приходилось девушке добираться на работу и обратно на общественном транспорте. Иногда её подвозил Миша, но это было редко, графики работы у них не совпадали, Лена уезжала рано, а Мише в свой офис нужно было только к девяти.

Зато и приходила Лена с работы на полтора часа раньше мужа, потому успевала и прибраться, и приготовить. Только сейчас на работе у Лены образовался аврал, который они старались всеми силами поскорее ликвидировать, подгоняемые обещанной директором премией, поэтому ей приходилось задерживаться допоздна.

Но сегодня она постаралась за день сделать столько, что с чистой совестью ушла из офиса под грустные и слегка завистливые взгляды коллег. И теперь спешила домой, чтобы порадовать любимого мужа горячим и вкусным ужином.

Лена и Миша познакомились еще в институте, перед самым поступлением оба пришли туда зимой на день открытых дверей. Рыжая веснушчатая девчонка сразила Мишу наповал, хоть и был он стеснительным с женским полом, но тут уж быстро смекнул – упустит сейчас шанс и не подойдет, не заговорит, то судьба может и не сведёт их вновь!

– Привет! А ты… поступать сюда будешь, да? – неуклюже заговорил с девушкой симпатичный темноволосый парень.

Подружки, пришедшие вместе с Леной, дружно захихикали и начали во все глаза разглядывать широкоплечего парня, который от смущения покраснел и вдруг очень захотел провалиться на месте.

И только рыжая девчонка не стала по-дурацки хихикать, возводить вверх глазки и смущать парня. Она мягко улыбнулась и сказала:

– Не знаю, еще не решила. А ты, выбрал уже факультет?

Февральский питерский вечер заливал улицы города желтоватым светом фонарей, а Миша и Лена всё гуляли по скверу, разговаривая и рассказывая друг другу разные истории, смеялись и шутили.

– Ну, мне пора на вокзал, еще ехать больше часа, – сказала Лена, стараясь скрыть, что ей не хочется расставаться.

– Я тебя провожу, – сказал Миша и смело взял девушку за руку, – А сколько до Луги этой твоей по времени ехать?

Знакомство переросло в дружбу, оба поступили в один институт, и на третьем курсе решили, что будут жить вместе – снимут небольшую комнатку в старой коммуналке, у самого института, оба уже подрабатывали и могли позволить себе оплату жилья.

Когда уже был подобран подходящий вариант, и Лена собрала свои вещи в институтском общежитии, где жила уже два года, они вместе с Мишей поехали в Лугу, к матери Лены.

Любовь Ивановна Краева, мама Лены, растила двоих дочек без мужа, который погиб при несчастном случае на производстве. Жили они в большом доме, построенном еще дедом Леонида Краева. После гибели мужа, Люба, которой было чуть за тридцать, рук не опустила – дочки, большой огород и хозяйство не позволили окунуться в горе с головой. Младшая сестра Лены, Иринка, с самого детства была слаба здоровьем, постоянно болела и вся помощь матери по дому легла на плечи Лены.

После поступления старшей дочки в Питерский институт, матери стало сложнее справляться с большим хозяйством, и Лена разрывалась между учёбой и домом, на выходные обязательно приезжая домой и всё свободное время проводя в домашних заботах.

Вот теперь, Лена привезла Мишу знакомиться со своей семьёй. Любовь Ивановна, смущённо перебирая край своего фартука, встречала гостей на резном крылечке, из-за неё выглядывала двенадцатилетняя Иринка, с любопытством разглядывающая гостя.

Мишу приняли в семье Лены, как родного, а вот когда Миша привел Лену знакомить со своей матерью, то в огромной Питерской квартире ей были не рады. Элла Романовна, высокая худощавая женщина, с выкрашенными в вороной цвет длинными волосами, свысока оглядывала простовато одетую девушку и изящно хмурила бровь. Сама Элла была дочкой профессора, своим происхождением очень гордилась. Отца своего Миша никогда не видел, мать говорила, что тот был иностранным дипломатом, человеком практичным и не понял её творческой натуры. По сути, и мать и отца Мише заменили дед и бабушка, которые с удовольствием занимались внуком до самой своей кончины. После их смерти Элла переделала кабинет деда в свою мастерскую, рисовала там картины, которые не приносили ей ни дохода, ни известности. Жила маленькая семья на то, что сдавала оставшуюся еще от родителей бабушки небольшую квартирку, но это не мешало Элле смотреть свысока на людей, считая себя каким-то «высшим, интеллигентным сословием».

Лена матери Миши не понравилась. Впрочем, ей никто не нравился, а не городскую девушку она посчитала охотницей за их недвижимостью и фамилией. Лена вытерпела все вопросы Эллы Романовны о себе, своей семье, предках, будущей профессии и планах на жизнь, а по выходу из огромной, уставленной антиквариатом квартиры, решила, что бывать здесь она больше не будет.

Когда Лена заканчивала институт, писала диплом и усиленно готовилась к его защите, в их дом в Луге вдруг постучали. Так Лене совершенно неожиданно досталась двухкомнатная квартира на улице Пионерской – почему скончавшаяся бездетная тётушка её отца выбрала в наследницы именно Лену, так и осталось для всех загадкой.

– Она всегда была нелюдимая, ни с кем не хотела общаться, – говорила мать на вопросы Лены о том, какой была её благодетельница, – В галерее какой-то вроде бы работала. Лёня к ней всего пару раз и был, не привечала она никого из своей родни, Царствие ей Небесное, Клавдии Николаевне.

– Мам, так может давай продадим эту квартиру, всё вам с Иринкой полегче будет, ей тоже скоро надо будет поступать, да и лечение дорогое, – Лене было неловко от нежданно свалившегося на неё одну наследства.

– Ничего не станем продавать, даже не помышляй! – строго сказала мать, – Закончишь учёбу, жильё есть – всё тебе полегче жизнь самостоятельную начинать. Продать никогда не поздно!

Так и переехала Лена в сталинку, с высокими потолками, большими окнами и лаконично скромной обстановкой. Вся гостиная была увешана картинами, они же стояли в рамах возле стены за потёртым креслом, возле шкафа и за ним, лежали на самом шкафу и вообще были просто везде.

Не одну неделю Лена потратила на рассматривание всего, что осталось ей от тётушки Клавдии. А потом вытащила всё сначала в одну комнату, потом и в другую – поклеила новые обои, побелила высокие потолки, покрыла новым лаком старую этажерку, отобрала из всех картин особенно понравившиеся ей и снова водрузила их на стены. Остальные аккуратно упаковала в бумагу и сложила в большой кладовке, решив после определить, что с ними делать.

В день, когда она защитила свой диплом, её ждало еще одно судьбоносное решение – Миша сделал ей предложение. Через месяц они скромно расписались и уехали отдыхать в тёплые края.

Так и зажили Лена с Мишей, в квартире на Пионерской. Мишу взяли на работу в хорошую организацию, за него похлопотала мать, Элла Романовна, использовав старые связи своего отца, а вот Лена с поисками работы немного помучилась – нигде брать её не хотели, намекая на то, что она замужем и скоро уйдет в декрет. Но Лена рук не опускала, и вскоре нашла неплохое место – молодой коллектив, интересные задачи, и неплохая зарплата, которая позволяла ей помогать матери и сестре.

– Лен, да давай уже маме моей покажем эти все картины, да повыкидываем часть, – в сердцах говорил Миша, когда в очередной раз доставал что-то в кладовке, – Часть можно в галерею какую-нибудь подарить, или продать. Ты вообще знаешь хоть, что за картины, их стоимость?

– Нет, не знаю. Миш, да пусть лежат, ведь не мешают, займусь потом. А мама твоя со мной всё равно говорить не хочет, как с ней мне картины обсуждать.

– Ну, ты сама не особенно с ней стремишься общаться. Вот, в прошлый выходной почему не поехала со мной к ней?

– Так меня никто не звал. Я же слышала, когда она тебе позвонила и сказала: «Мишенька, сынок, приезжай, мне поговорить с тобой надо». Про меня там и слова не было. Ехать туда, где и имени твоего не помнят, да еще в свой выходной – зачем это мне?

– А вот я к твоим в Луги-Луга эти езжу! – с упреком сказал Миша.

– Так тебя там ждут, как гостя дорогого принимают, – рассмеялась Лена, – Пирогами кормят и всё такое!

Они и не ссорились в общем-то никогда, так только, поворчат иногда друг на друга и снова обнимаются. Друзья, с кем общалась молодая семья, даже иногда завидовали такой идиллии, называя их неразлучниками.

Изменилось всё как-то незаметно, а началось всё с Мишиного повышения. Зарплата стала выше, поменялся и круг общения – всё меньше собирались они теперь со старыми своими друзьями, еще из института.

– Лен, завтра ничего не планируй, нас Лисицкие приглашают в клуб, – сообщил как-то Миша жене.

– Не хочется мне в клуб, – огорчилась Лена, – И Лисицкие твои мне не нравятся. Костя этот постоянно пьёт, как не в себя, потом целоваться ко всем лезет, пока не заснет на столе! А эта его Олеся вместо того, чтобы остановить мужа, еще ему подливает. И рассказывает еще всякие глупости, про подруг своих, как они богатых женихов по системе ищут!

– Ленок, ну надо потерпеть, он начальник моего управления, от него много что зависит, – обнимал Миша жену, – И вообще, нормальный он парень, весёлый. Ну есть проблемы с выпивкой, да. Но при его работе надо же как-то стресс снимать.

Лена огорченно вздыхала, но что не сделаешь для любимого мужа… Собирала свои густые рыжие локоны, и тайком вздыхая ехала с ним в этот дурацкий модный клуб.

Глава 2.

Вечер пятницы обещал быть таким приятным – Лена приготовила ужин, всё, как любил Миша, прибралась в квартире и даже успела принять душ. В последнее время Миша вдруг стал заговаривать о том, что пора бы им подумать о ребёнке, и Лена соглашалась, что, наверное, и правда пора.

– Ленка, собирайся! – раздался в прихожей голос вернувшегося с работы мужа, – На выходные едем за город, отдыхать.

– С Лисицкими? – грустно спросила Лена.

– Ого! – восхищенно протянул Миша, увидев жену в соблазнительном домашнем наряде, но добавил, – Давай, поторопись, я хочу еще в баню с Костей успеть сходить.

– Куда едем-то хоть? – грустно спросила Лена, – А я ужин готовила, ты сказал, что хочешь что-то лёгкое, я грудку куриную запекла тебе специально… Миш, откажись, а? Давай дома останемся, я так за неделю устала…

Миша раздражённо глянул на жену:

– Как я, интересно, должен отказаться? Костя домик снял специально для нас всех, там еще Харламенко будет, зам генерального по моему направлению, и половина нашего офиса!

Большой коттедж, который был арендован компанией, располагался в живописном месте на берегу Финского залива. Весна уже разлилась по берегам зелёными коврами, воздух был тёплым, хотя с залива всё же дул прохладный ветерок.

Лена огорчилась еще сильнее, когда они с Мишей подъехали к коттеджу – компания была очень многочисленной, шумной и уже порядком нетрезвой.

– Ой, Леночка, привет, – взвизгнула прямо в самое ухо Лене Олеся Лисицкая, – Наконец-то вы приехали, а то тут все такие, мне даже поговорить не с кем.

– Привет, привет, – поздоровался Миша, – А Костя где?

– Ой да где может быть Костя! – тоскливо ответила Олеся, – Заливает где-то, или может уже спит! Ты бы, Мишка, научил пить его что ли. Вот ты же меру свою знаешь, всегда трезвый, лишнего не употребляешь!

Мишины коллеги встретили опоздавших радостными возгласами и звоном бокалов, вечер закрутился, разметал всех по разным углам огромного участка. Лена быстро устала от всего, и вообще она очень злилась и никак не могла перебороть в себе эту злость. Злилась на мужа за то, что он поехал за город на выходные, а сам всё не может найти времени и забрать наконец заказанные на его имя запчасти для Лениной машины. А еще больше злилась на себя – за то, что снова не смогла поставить вопрос ребром и не ехать на эту вечеринку в аду!

Решив, что в следующий раз она никуда не поедет и останется дома, и пусть Миша сам тогда решает, кто ему дороже, Лена отправилась на берег – там никого не было и можно было посидеть в тишине. Прихватив небольшой плед, девушка накинула его себе на плечи и вышла к заливу. Уложенная плиткой площадка переходила в ступени, спускаясь к самой воде, и Лена присела в уголке, глядя на огоньки вдоль залива, которые были еле видны – уже начиналась пора белых ночей.

Недалеко от неё раздались голоса, в одном из которых она узнала голос Олеси Лисицкой, а другой принадлежал незнакомой девушке. Олеся явно была уже навеселе и говорила довольно громко:

– Да она откуда-то из области, эта Ленка, из деревни какой-то. Ты что, по ней не видишь, что ли? Как говориться, деревню из девушки не вывезти. Я не знаю, что вообще Мишка в ней нашёл, с ней даже поговорить не о чем. Ну, может конечно она ему и не для разговоров нужна, а так, для хозяйства -убрать, приготовить, – говорившие дружно рассмеялись.

Лена поднялась со ступенек, чтобы подойти к городским девушкам и спросить, о чем конкретно Олеся хотела бы с ней поговорить, но не смогла. Но в этот самый момент к говорившим о ней девушкам подошел Костя, муж Олеси, дернул жену за руку и утащил её, что-то недовольно крича.

Вторая девушка побежала вслед за ними, успокаивая мужчину, а Лена отправилась искать своего мужа, намереваясь сообщить ему, что она собирается вызвать себе такси и поехать домой.

– О, а я и не знал, что у нас тут такой цветочек ходит, – какой-то незнакомый мужчина, неожиданно выскочивший откуда-то из-за угла дома, вдруг схватил Лену за руку, – Да ты еще и рыженькая! Всегда хотел рыженькую, да попадаются только крашенные мымры! Ты крашеная, или как?

Мужчина был изрядно пьян, с трудом фокусировал взгляд на лице Лены и еле-еле выговаривал слова. Тем не менее, рука его просто железной хваткой держала девушку чуть повыше локтя.

– А ну пусти! – Лена дернула руку, но мужчина только громче засмеялся и вцепился в неё сильнее.

– Да чего ты, чего! Пошли выпьем! Я в машине у себя для такого случая бутылочку коллекционную вожу, на такую и потратить не жалко! Меня кстати Сашей звать, а ты хоть кто?

Мужчина попытался обнять Лену, но та поняла – окажись она в его объятиях, вырваться уже не получится. Снова дернув руку, она изо всех сил пнула мужчину, попав ему в колено. Тот охнул, выпустил её руку и взвыл от боли, рухнув на землю. А Лена бросилась бежать туда, где слышался говор людей, смех и музыка.

– Лен, ты чего тут? – навстречу ей попался Артём, Мишин коллега.

– Ты не видел Мишу? Звоню, а он не слышит видимо, – оглянувшись туда, где остался незадачливый кавалер, спросила Лена.

– Нет, сейчас не видел, только когда вы приехали, здоровался с ним.

– Артём, скажи ему пожалуйста, что я поехала домой. Мне здесь не нравится, и оставаться я не хочу.

– Вы что, поругались что ли? – удивился Артём, – Ну, пошли, я тебя в такси хоть посажу.

Укоряя себя за то, что не сделала этого раньше, злая Лена приехала домой. По дороге она несколько раз набирала номер мужа, но отвечал ей только электронный голос автоответчика.

Лежа в горячей ванне, она всё надеялась, что телефон, лежащий рядом, зазвонит, и Миша тоже вернётся домой. Но он не звонил и не приехал.

А Миша вернулся к вечеру субботы, злой и недовольный вошёл в квартиру. В тот день они впервые поругались всерьёз.

– Ну и как ты всё объяснишь? – спросил он жену, встретившую его в прихожей.

– Что я должна объяснять? Я-то дома ночевала! – Лена попыталась отвечать не злясь и даже шутила.

– А ты знаешь, кого ты пнула вообще? – Миша вдруг сорвался на крик, – Это был зам генерального! Да я теперь с тобой нигде показаться не смогу! Он весь вечер орал, что его какая-то рыжая шалава опрокинула!

– Ну, ты же объяснил всем, что никакая это не рыжая шалава, а твоя жена? Мне вообще плевать чей там у вас он зам! Нечего хватать меня за руки и делать предложения неприличные! А ты сам где был, позволь спросить? Почему я должна отбиваться от чужих нетрезвых мужиков?

– Вообще-то, дорогая моя, это наше с тобой будущее! Моя карьера зависит от этих людей! Я налаживаю нужные контакты, чтобы мы с тобой и наши будущие дети ни в чем не нуждались!

– Ой, ну прости! Я сейчас оденусь, и мы поедем к этому твоему пострадавшему начальнику – я прощения попрошу. И что он там от меня хотел? Вина выпить? Ну, что делать, ради благополучия наших с тобой будущих детей, я и вина с ним выпью, и что ему там еще хотелось… А что делать? Это же для нашего будущего, да? Ты понимаешь вообще, что ты говоришь такое?

– А ты сама чего там шаталась? Что тебе не сиделось с Олесей, и другими девушками? Олеся тебя обыскалась, всё переживала, куда ты подевалась.

– Ну да, я сама слышала, как она за меня переживала! Всё, ничего я не желаю больше слышать, ни о твоих начальниках, ни про коллег, ни про их жён и подружек! Я больше никуда с твоим коллективом не поеду, на меня не рассчитывай! Я тебя не таскаю за собой по разным гулянкам корпоративным, у нас в организации для повышения нужны мозги! А не выпивка с начальником!

– Вот поэтому я уже начальник отдела, а ты всего лишь главный специалист! Может, тебе стоит об этом задуматься?

Миша бросил на пол сумку с вещами, которую они брали с собой, планируя оставаться за городом до воскресенья, и удалился в ванную. В тот день впервые они не разговаривали друг с другом, и даже спать Миша ушёл в большую комнату на диван.

Лена расстроилась, и долго не могла заснуть, но решила, что им обоим нужно остыть, а после, когда оба они успокоятся, всё вернется обратно – они вновь заживут, как прежде. Но, к сожалению, это оказалось лишь началом. Наверное, началом конца.

Воскресенье они тоже провели порознь – Миша отправился навестить свою маму, о чем даже не сообщил жене, и вернулся, когда Лена уже спала. После выходных они оба сделали вид, что ничего не произошло, и в понедельник утром, после завтрака, отправились по своим офисам, как обычно.

–Ты на обед куда? – спросила Лена и тронула мужа за руку.

Обычно они выбирались пообедать вместе – офисы их располагались не так далеко друг от друга, и время обеда совпадало, но в этот понедельник Миша не пришел. Позвонил буквально за десять минут до начала перерыва и сообщил жене, что остается на экстренное совещание.

Глава 3.

Постепенно всё произошедшее позабылось, особенно после известия, что Мишу снова повышают. Но для этого ему пришлось поехать в Москву на две недели и пройти сложное обучение, но оно того стоило – Мишу окрылила новая должность заместителя начальника управления.

Лена же, отодвинув прошлые свои огорчения, поддерживала мужа и ограждала его от бытовых забот, справляясь сама и с покупкой продуктов для сбалансированного питания, по желанию Миши, и от прочих проблем.

Даже машиной своей она тогда занялась сама, поругавшись нецензурными словами с мастером ремонтной мастерской. Зато после учинённого там скандала рабочие посчитали её «своим парнем» и машину ей починили без лишних разговоров в короткий срок.

Миша приходил домой поздно, усталый и всем недовольный, но после вкусного ужина оттаивал, иногда даже спрашивал Лену, как у неё дела на работе.

Питерское лето не баловало погодой, а теперь и вовсе началась ранняя осень, но Лена любила этот город, любила его мостовые, набережные, и его дожди. Устало топала она домой, глядя в низкие облака, на работе был завал – продолжались отпуска, коллеги отсутствовали, и нагрузка была больше обычной. Снова пакет с продуктами привычно оттягивал руку, и Лена мысленно ругала себя, что набрала так много. По-другому было никак – возле дома было много магазинчиков, но некоторые диетические продукты там не продавали.

– Миш, завтра суббота, давай съездим вместе, купим продуктов на неделю? – спросила она мужа вечером пятницы, – Мне тяжело постоянно с пакетами таскаться.

– А зачем ты таскаешься? Нам на двоих много не нужно, – недовольно проворчал Миша, отламывая вилкой кусок от паровой котлеты, фарш на которую Лена накрутила буквально пару часов назад.

– Хорошо, буду готовить из чего есть, – Лена обиженно пожала плечами, в последнее время муж даже поблагодарить её за ужин не удосуживался.

Но Миша и внимания не обратил на обиженную жену, просто завалился на кровать. Однако отдохнуть ему не дали – зазвонил телефон, Миша шепнул жене: «Это с работы!», и убежал разговаривать в кухню.

– Надо ехать, – огорченно сообщил Миша, закончив телефонный разговор, – Москва срочно требует данные предоставить по одному проекту.

– Что, до утра хотя бы не потерпит? Ты же только недавно пришел с работы! Так никакого здоровья не хватит! – Лена покачала головой, ей было жаль мужа.

– Ну, если вызывают, значит не потерпит. Ты меня не жди, ложись спать. Хоть ты отдохнёшь. Я не знаю, во сколько приеду, может быть, в Москву придётся лететь.

Собрав на случай непредвиденной поездки небольшую сумку, Миша торопливо выскочил за дверь. Лена вздохнула, ничего не поделаешь, работа… Но в последнее время они стали так мало времени проводить вместе, что Лена скучала, почти каждую минуту скучала по мужу.

Неожиданно на прихожей пискнул телефон, Лена обернулась и увидела, что муж впопыхах убежал без телефона.

Схватив аппарат, Лена набросила куртку на плечи, намереваясь догнать Мишу, но тут прямо в лицо ей брызнуло сообщение в Мишин мессенджер. Сообщение плавало на экране и в глаза Лены бросилось то, что там фигурировало её имя. Она удивленно уставилась на экран и прочитала текст сообщения:

«Мишенька любимый, жду тебя на нашей даче. Надеюсь, твоя Лена за тобой в этот раз не увяжется, и мы наконец останемся наедине».

Лена остолбенела, догонять мужа передумала, обессиленно прислонившись к двери. Сообщение написала её мужу Олеся Лисицкая…

Когда запыхавшийся Миша вернулся в квартиру, телефон его лежал на прихожей, а Лена вышла из спальни ему навстречу:

– Что забыл? Нехорошая примета, возвращаться… Может, всё же дома останешься?

– Телефон забыл, уже в машине спохватился. Ну ты что, как я останусь! Меня же уволят.

– Может и хорошо, если уволят… Другую работу найдёшь, может хоть больше времени дома будешь проводить, со мной…

– Не болтай глупостей! – Миша сердито глянул на жену, – Всё, пока, я убежал.

Лена смотрела в окно, как садится её Миша в припаркованную на узкой улочке машину. Сердце стучало в висках, жаром и злостью наливались щёки. Когда машина мужа отъехала, Лена начала одеваться.

Она прекрасно знала, где находится дача Лисицких, столько раз они вместе там бывали. Лена хотела всё увидеть сама, своими глазами. И услышать, что же скажет её муж, как объяснит всё случившееся.

– Ведь как-то нехорошо будет выставить его вещи на площадку просто так, не объяснившись! – сама себе сказала Лена.

Осень уже надвигалась на город, и, хотя дни еще дышали теплом, вечера были прохладными, всё чаще резкий ветер приносил промозглую сырость.

Наскоро одевшись, Лена вышла в узкий дворик и обнаружила, что её машина накрепко заперта соседскими автомобилями, что было, впрочем, неудивительно – выезжала она обычно только утром, все давно привыкли, кто во сколько уезжает и в таком порядке ставили машины.

Задумавшись на миг, девушка вызвала такси. В ожидании машины, присела на маленькую скамейку во дворе и попыталась справиться с бьющимся в висках пульсом и закипавшими в глазах слезами. Как же так? Чем же так не устроила она Мишу, неужели раскрашенная, как кукла Олеся привлекла его сильнее…

Встряхнув головой, Лена посмотрела в небо, начал накрапывать мелкий дождик, такой обычный для Северной столицы.

Приехавший на вызов таксист недовольно хмурился – ехать в дачный посёлок ему вовсе не хотелось. Но заказов уже было не много, потому и взялся…

– Только туда едете? – немного ворчливо спросил водитель пассажирку, – Что в такую погоду на даче делать то?

– А вы меня подождать сможете? Я оплачу, сколько скажете, – спросила Лена, – Минут пятнадцать-двадцать?

– Девушка! Мне и так этот рейс чуть не в убыток, так вас еще и ждать?! – воскликнул мужчина, но увидев лицо пассажирки, сбавил тон, – Ладно, подожду! Но не долго, и если вызовов не будет поблизости! Если будут – не обижайтесь, уеду. Мне надо деньги зарабатывать.

– Хорошо, – согласно кивнула Лена и стала молча смотреть в окно.

Вдруг задумалась, что же скажет она мужу, увидев его там… И что ответит он? Может быть, не нужно ехать, оставить всё, как есть и сделать вид, что она не знает ничего… Так хотя бы будет шанс, что Миша никуда не уйдёт…

Но сама Лена понимала, что так жить она не сможет, и промолчать тоже у неё не получится. Ей сейчас больше всего хотелось, чтобы, приехав на дачу Лисицких, она застала там увесистый замок на воротах и полное отсутствие людей. Пусть это всё окажется глупой ошибкой…

– Остановитесь здесь, пожалуйста. Там улочка узкая, вам не развернуться будет, я дойду. Вот, возьмите оплату. Если подождёте, буду благодарна. Ну, а если не получится у вас, ничего. Доберусь.

Водитель, мужчина лет пятидесяти, нахмурился и укоризненно покачал головой, дескать, что за молодёжь пошла, на ночь глядя шататься по дачам, да еще и в такую промозглую осень.

– Ладно, жду пятнадцать минут, потом уеду!

Лена кивнула в ответ и направилась к участку, где так часто бывала с мужем. Ещё издали увидела она, что её надежды на ошибку не сбылись – и двухэтажный добротный домик, и участок были залиты светом, а когда она подошла поближе, то услышала играющую музыку и смех Олеси.

Высокий забор скрывал участок от посторонних глаз, но Лена прекрасно знала, как можно открыть калитку, поддев любой палочкой металлическую щеколду. Тихо отворив калитку, Лена вошла во двор и тут же взгляд её наткнулся на стоявшую под небольшим навесом машину её дорогого супруга.

В приоткрытое окно она слышала голоса, Олеся всё смеялась, а Миша что-то рассказывал. Пару раз Лена услышала своё имя, но входить в дом ей не хотелось. Увидеть их обнимающимися или еще что похуже, Лене даже думать об этом было мерзко…

Девушка подошла к небольшой качели, стоявшей на газоне, смахнула капли дождя с сидения и качнулась, откинув назад голову. Качели издали страшный скрип, в вечерней тишине он был похож на крик какого-то сказочного чудовища.

Лена усмехнулась, услышав, что голоса в доме стихли, и всё сидела с откинутой на спинку качели головой. Тент уже был снят, и ей видны были бегущие по небу тёмные низкие облака, из которых навстречу Лене летели мелкие капельки… Или наоборот, это сама Лена летела навстречу этим капелькам и облакам?

Больно и тоскливо плакала душа, хотя глаза Лены были абсолютно сухими, только капельки дождя увлажняли её бледные щёки. Качель двигалась туда и сюда, издавая всё тот же протяжный, похожий на стон скрип.

Дверь дома отворилась, и в этом прямоугольнике света показалась фигура Миши, с бокалом в руке. Мужчина беспокойно всматривался в вечерние сумерки, пытаясь разглядеть, отчего же застонала вдруг старая качель.