Читать книгу: «Путь предначертанный», страница 5
Девушка остановилась позади него. Она чуть ли не физически ощущала появившуюся между ними стену.
«А кто виноват?» – сердито подумала Кааль.
Ладонь сжалась в кулак. Медленный вдох, и мысли успокоились. Она неуверенно опустилась на колени.
– Учитель, простите меня, – сказала она, склонившись. – Я была не права. Вы желали для меня только лучшего, а мое поведение было возмутительным. Простите.
Старик обернулся. Девушка не поднимала головы – если бы она увидела его довольную ухмылку, тут же забрала слова назад.
– Хорошо, что ты это поняла. На этот раз я прощаю тебя. Можешь идти.
– Спасибо, учитель.
Она поднялась и спешно пошла вниз к лагерю. Голос не выдал её раздражения, которое полыхало внутри.
«Теперь всё понятно. Старик, желающий, чтобы его уважали и почитали так же, как и в годы его молодости. Не хочет признавать, что его давно пора списывать со счетов. В универе каждый первый препод такой. Знаем, плавали. Там надо поддакивать и улыбаться, иначе… Аргх! Я вытяну у него все знания о магии, стану похлеще Аватара, и пусть он будет думать, что это его заслуга. Плевать. Моя цель – вернуться домой, но я её не достигну, если этот упырь будет дуться на меня».
Мельфир убедился, что она ушла, и снова вернулся к чтению листов, которые хотел скрыть. Это были страницы, вырванные из книги Императорской библиотеки. На них был изображен вход в сокровищницу, где по легенде был спрятан меч Императора-Основателя.
«Таор будет в ярости, когда узнает о пропаже», – злорадно подумал он.
Оказавшись внизу, Кааль смогла выдохнуть. Дело сделано, осталось осторожно задать интересующие вопросы.
– Прости, пап, я тут надолго, – тяжело вздохнула она, посмотрев на небо.
Вопрос о течении времени в обоих мирах всё ещё беспокоил её. Никто не мог дать внятного ответа. Мельфир предполагал, что пробыл в её мире весь день, и остальные, оставшиеся в мире магии, говорят то же про пару часов. Казалось бы, можно радоваться – в этом мире время течет медленнее, но точно ли это? Мельфир вполне мог предположить про «весь день» из-за того, что дома у Кааль была зима, а в это время года темнеет куда раньше. Вдобавок, времяисчисление этого мира, скорее всего, отличается от мира людей.
«Как же сложно, – девушка ощутила вновь нарастающую панику. – Остается только надеяться на лучшее. Ладно, соберись. Пойдем, поболтаем с Нодом о монетках и мировом кризисе».
Но стоило ей выйти из тяжелой задумчивости и выпрямиться, как она заметила приближающегося к ней Кайона. Внутри все сжалось и нервно захихикало. Она резко развернулась и пошла в другую сторону.
– Стоять.
«Спасите…» – проскулила Кааль.
Она бы не хотела встречаться с ним один на один, учитывая наглое «похищение» Фаррея. Но тут она была загнана в ловушку.
– Господин, – Кааль поприветствовала его поклоном.
В перерывах между занятиями магии Мельфир преподал ей пару уроков хороших манер, и они не прошли зря – выражение лица принца стало чуть более милосердным. Но она этого не увидела, потому что боялась поднять глаза.
– Что ты тут делаешь? Фаррей тебе не сказал?
– О чем?
– Пресвятое Солнце, вы уже должны были уйти, – Кайон устало потер переносицу, осознавая, что снова всё идет не по плану. – Найди Фаррейя и отправляйся с ним в селение. Он поможет выбрать тебе лошадь.
– Лошадь? Мне? – девушка не могла поверить своим ушам. – Но…
– Ты же умеешь ездить верхом?
– Я научусь.
Кайон раздраженно закатил глаза. Но, вопреки ожиданиям, ничего, кроме сдержанного «Хорошо», он не сказал. Кааль удивленно смотрела ему вслед. Она и не думала, что езда с Фарреем может быть так полезна.
Глава 10
Сокол стремительно летел над давно знакомой ему рекой, и через минуту перед ним раскинулся огромный город. Столица Сомивона, Равамир. Каменные лабиринты, украшенные разноцветными тканями и стеклом. В солнечных лучах их сияние было особенно ярким. Запах специй и моря, шум порта и рынка, наполняли воздух суетой. Соколиные крылья разрезали воздух с новой силой.
Дворец был на самой вершине холма, возвышаясь над портовым городом и их жителями. Тонкая резьба по камню украшала овальные арки и круглые окна, а бесценные ковры наполняли уютной роскошью каждый коридор. За деревянными дверьми скрывались комнаты, которые стоило увидеть хотя бы раз в жизни. Заморские украшения их драгоценных камней, шкуры животных, птицы в хрустальных клетках и просто море цветов. Конечно, самое лучшее было в покоях короля, куда и направлялся верный сокол. К его лапке была привязано послание из Турвона, столицы Райтара.
Цепкие лапки приземлились по каменный подоконник, и мелодичный зов привлек на себя взгляд мужчины. Король обернулся и неспешно подошел к посланнику.
– Чем порадуешь меня сегодня, Мирис? – спросил он сокола.
Магические искры вспыхнули в голубых глазах птицы. Мирис словно знал, что ждет короля. Пергамент раскрылся, открывая императорскую печать. Глаза, окруженные старческими морщинами, недоуменно прочитали аккуратно выведенные строки.
– Надар! – злобно выкрикнул король, сминая пергамент.
Сокол испуганно вздрогнул и вспорхнул с окна – подальше от разозленной руки правителя.
– Отец? – в покои вбежал растерянный принц.
Слуги уже предупредили юного господина о внезапно испорченном настроении Его Величества, и он был готов к худшему. И оно настигло его.
– Райтар сгорит в огне измен, если на троне будет сидеть такой взбалмошный мальчишка, как Нанэй! – негодовал король-отец. – Но его предок наверняка гордится им. Свергнуть собственного отца – в нём говорит гнилая кровь того, кто когда-то поднял меч на Мать-императрицу и весь волчий род.
Мужчина обессиленно упал в широкое кресло. Принц обеспокоенно подошел и спросил:
– Что тебя так встревожило?
– Мирис принес ответ от Нанэя. Он согласен продать зерно по нашим ценам, но за это мы должны помочь ему в войне против Кайона.
– Что?! И это в обычном письме? Не будет встречи? Хотя бы с его послами?! За кого он нас принимает?
Король-отец устало выдохнул. Эмоции, захватившие его в первое мгновение, постепенно отступали, но злость всё ещё пульсировала в висках.
– Конечно, не исключено, что войны не будет вовсе. Но ситуация может измениться в любой момент.
– Если бы мы захватили Кайона, условия диктовали бы мы, а не нам, – нахмурился Надар.
– Мы это уже обсуждали. Сейчас Нанэю нужен Кайон лишь для успокоения собственной гордости. Ему не приходится сомневаться в верности своего окружения. Поэтому, предложи мы Кайона сейчас, он бы не согласился на высокую цену. Но вот если его власти придет реальная угроза, он согласился бы на всё, что мы потребуем.
– Если ты не ошибаешься.
– Кайона нужно было отпустить. Он бы ничего нам не предложил, а мы бы не смогли получить чего-то стоящего от Нанэя. Мне любопытно посмотреть, как он собирается вернуть трон Райтара с его-то ничтожными силами.
– У него не получится.
– Без сомнений. Если ему никто не поможет.
Надар слишком хорошо знал этот взгляд отца. Тот что-то задумал, и чутьё обещало ему успех, как запах дичи обещает лису сытный обед.
– Неужели скоро военные склады избавятся от пыли? – заинтересованно спросил принц, садясь в кресло напротив. – Может, расскажешь о своем плане, отец?
По дороге к деревне, Кааль внезапно почувствовала тревогу. Новый мир скоро откроется ей с новой стороны. Конечно, она не ожидала чего-то сверхъестественного, но боялась показаться не такой как все. Не хотела привлечь к себе внимание жителей деревни, но была почти уверена, что так и произойдет. Руки непроизвольно натянули капюшон посильнее, хоть и в нем было ужасно жарко.
– Ты чего? – Фаррей заглянул в её лицо.
– Нервничаю, – призналась та, отводя взгляд. – Я совсем не приспособлена для этого мира. Далека от вашей жизни на столько, насколько это возможно. Боюсь, тебе снова придется меня спасать.
– Не волнуйся ты так, – улыбнулся тот. – Просто повторяй за нами, и никто ничего не заподозрит.
– Ты прав, мне всего-то нужно за несколько дней изучить то, чему вы учились с рождения. Небольшая цена для выживания, – с насмешкой проговорила она.
Продолжив идти, Кааль заметила, что тот неожиданно остановился. Она обернулась. От его хмурого лица внутри задрожало волнение.
– Фаррей?
– Я был против, чтобы Мельфир приводил тебя сюда.
Сердце больно кольнуло. На плечи навалилась жгучая тоска по дому, пришлось укусить губу, чтобы не дать слабину.
– Я понимал, что любой, кого он приведет, будет чувствовать себя, как рыба, выброшенная на берег. Но не представлял, что будет настолько тяжело. Кааль, – его взгляд был полон серьезной решимости, – я буду защищать тебя. Можешь не бояться за свою жизнь. Ты вернешься домой в целости и сохранности.
– Спасибо, – выдохнула девушка, и на губах растянулась улыбка удивления. – Ещё парочка таких прекрасных слов, и я влюблюсь в тебя.
Фаррей заулыбался в ответ на её веселый смех. Дальше они шли куда ближе друг к другу.
Деревня выглядела куда пригляднее, чем Кааль представляла. Дома из камня и дерева, видно, строились на века, из печных труб шел легкий дым, наполняя воздух приятными ароматами, ставни окон были расписаны в голубые и белые цвета, но попадались и желтые с красным оттенком. Почему было такое разделение, Кааль пока не знала. К тому же, её внимание занимали другие аспекты жизни людей магического мира. Дети бегали друг за дружкой, что-то выкрикивая, по дорогам бродили ленивые курицы, а под тенью заборов спали кошки. Им не было никакого дела до творившейся повседневной суеты и проходящих мимо незнакомцев.
– Хм, а где же собаки? – Кааль вдруг поняла, чего ей не хватает для полной картины деревенской идиллии.
– Собаки? В этой глуши? – Фаррей удивился. – Собак могут себе позволить только аристократы. Некоторые породы даже дороже боевых коней.
Теперь пришла очередь девушки удивляться.
– Как так? У нас собаки это обычные питомцы, любой может себе собаку позволить. Это большая ответственность, конечно, но всё же…
Парень нахмурился, раздумывая.
– Вы слишком доверяете предателям.
– Собаки стали другом человека ещё до первых цивилизаций, как и лошади.
– И почему ваши волки пошли на такое? Это же проклятье на весь род.
Кааль тряхнула головой, не понимая, о чем тот говорит, а потом вспомнила, с кем имеет дело.
– А, точно… В моем мире-то волки обычные животные. В древности человек приручил волков и так появились собаки. А у вас как?
– Твой мир такой странный. Волки – обычные животные? В голове не укладывается. У нас тоже собаки появились задолго до первых королевств, но это произошло не по доброй воле. Была война. Некоторые волки предпочли подчиниться человеку, а другие решили сражаться насмерть. Кровавая была битва. Выжившие ушли к Колючим горам, где их уже никто не мог достать, там они и жили тысячу лет до времен Первой Императрицы. Предателей же сковали в цепи, запретили перевоплощаться, и скоро они забыли человеческий облик. Такая вот история.
«Какая жесть, – подумала Кааль. – Собаки для них что-то вроде гомункулов? Убогие подобия волков? У них сохранился интеллект? Они осознают, что происходит? Боже, у них ещё породы вывели. Их насильно скрещивали друг с другом. Жесть. Что ещё люди с ними делали? Фу, даже думать не хочу».
Им навстречу двигалась телега, груженная бочками, и Кааль инстинктивно приблизилась к Фаррею. Старик-извозчик окинул их подозрительным взглядом, но молча подстегнул свою уставшую лошадь. Тогда за телегой показалась ещё одна, привязанная к телеге. Девушка почувствовала, как Фаррей остановился, а потом резко побежал за извозчиком.
– Эй, папаша, постой! За сколько продашь свою лошадь? Ту, что привязана.
– Морошку? – возмущенно крякнул старик. – Ишь ты, чаго захотел. Самому надобно! Вот как помреть моя старушка, – он мотнул головой на запряженную, – так она на её место станет.
Слыша его говор, Кааль зажмурилась. Казалось, руна-переводчик сходила с ума, и она вместе с ней. Она подозревала, что люди одной страны могут говорить с такими разными акцентами, но как же тяжко было это переваривать.
– Может, знаешь, кто сможет лошадь продать? Позарез нужна.
Старик фыркнул, но задумался. Во время их разговора Кааль стояла рядом с Морошкой. Рассматривая высокое животное, она невольно подумала:
«И такая громадина будет у меня?»
Длинный хвост бил по рыжим бокам, отгоняя непрошенных насекомых, а сильным ногам уже не терпелось идти дальше. Большая голова вдруг повернулась на девушку, и та встретилась с её глазами. Казалось, лошадь познала за свою короткую жизнь какую-то разочаровывающую мудрость, отчего темные глаза стали глубокими и чуть печальными.
– Ежели позарез, то просите Кодира, – наконец ответил старик. – Он лошадей разводящий. Наш хозяин, господин Рельмир, даже от уплаты его освободил, за заслуги-то, во как. Так что, за лошадью токмо к нему.
– Как его найти?
– Да вон, – тот указал хлыстиком на дорогу позади себя, – пойдете из деревни, поля будут – это всё его загоны-то. Прямо, не сворачивая, а там и дом его стоит.
– Спасибо! Идем, Кааль.
– Эй! – крикнул напоследок извозчик. – Скажите, что от Сура, как родных примет.
– Договорились, – махнул ему парень.
– Пока, Морошка, – протянула Кааль, которую уводил за руку Фаррей.
Провожая их взглядом, старик прокряхтел что-то недовольное, но телега тронулась, и мысли его были уже о том, как бы побыстрее довезти бочки до мельницы.
Когда Кааль и Фаррей наконец вышли из деревни, они и вправду увидели большие поля. Девушка замедлилась. Не хотелось спускаться с холма, пока не налюбуешься красотой природы. Идя по избитой колесами дороге, она слушала жужжание плел и шелест высоких трав. Согретая солнцем земля наполняла воздух такими ароматами, что хотелось вдохнуть поглубже. Кааль не заметила, как на лице её появилась улыбка.
С левой стороны дороги было вспаханное поле, на котором виднелись взошедшие посевы, а с другой – забор, ограждающий пасущихся овец и коров. От вида животных, внутри защекотала детская радость. Девушке захотелось дотронуться до мягкой молодой шерстки, но вот овцам до не было до неё никакого дела. Они медленно ходили, смешавшись с такими же ленивыми коровами, и выбирали самую сочную траву. Скоро на их пути будет пруд, питающийся подземными водами плодородной почвы, и он спасет их от дневного зноя.
Вдруг Кааль услышала пение, тихо доносившееся со стороны леса. Она увидела девушек, несущих полные корзины цветов. Босые ноги закрывали платья, расшитые красными нитками, а в распущенных волосах красовались ленты. От их веселых мелодичных голосов в груди стало тяжело. Тоска по чему-то родному и давно забытому. Девушки заметили идущих по дороге путников, и помахали им, приподнимаясь на носочках. Фаррей махнул им в ответ, и на их лицах расцвела игривая улыбка.
– Блудницы, – со светлой задумчивостью вздохнул тот.
Непристойное слово по отношению к красавицам вызвало недоуменный взгляд Кааль.
– Что означает это слово, Фаррей? – осторожно спросила она.
– Девушки, которые блуждают в поисках мужа. Девушки, с которыми можно создать семью.
– Вот так, – протянула та, оборачиваясь вслед уходящим девушкам.
«Другой мир, другие взгляды», – вздохнула она про себя.
Скоро они увидели дом, стоящий недалеко от главной дороги, и большую конюшню. К ним вела тропка, полная следов копыт. Послышалось заливистое ржание и лай собак. Хозяева узнали о приходе гостей. Кааль увидела вышедшего на крыльцо мужчину. Он грузно спустился по ступенькам, неотрывно глядя на пришедших.
– Здорово, хозяин! – приветственно крикнул Фаррей.
Мужчина подождал, когда они приблизятся и спросил:
– Чего надо?
– Лошадь нужна. Сур сказал, ты можешь помочь.
– Сур? – хмыкнул Кодир, но взгляд стал менее строгим. – Лошадь не продам, но могу дать жеребца. Недорого возьму.
«Вот удружил, – улыбнулась про себя девушка, стоящая чуть в стороне, – сразу понял, что мы сорта пониже, чем его чистопородные красавицы. Ну и ладно».
– Пойдем, взглянем.
Они обошли дом. Около конюшни оказался большой загон, в котором мирно паслись красивые животные. Подойдя к ограде, хозяин протяжно свистнул, и скакуны тут же направились к нему. Кааль наблюдала со стороны, предпочтя предоставить всё Фаррею. Вряд ли спросят её мнения в том, в чем она совершенно не разбиралась.
Фаррей и хозяин о чем-то переговаривались, переходя то к одному, то к другому коню. Первый явно хотел сторговаться, а хозяин всё недовольно кряхтел.
«Прощупывают друг друга», – улыбнулась девушка.
Тут она заметила стоящего у дерева коня. Он понуро стоял, брошенный своим табуном. Просто стоял в тени, даже не щипал траву. Стоял, думал о чем-то.
– Хозяин, – подала Кааль голос, и на неё удивленно обернулись, – а там кто?
Мужчины посмотрели в указанную сторону.
– А, – невесело протянул хозяин, – этого задаром отдам.
– Как так?
Хозяин оставил своих воспитанников и направился к изгою. Кааль и Фаррей за ним. С каждым шагом все больше ощущалась давящая тишина, окружающая коня.
– Зуб даю, с этой скотиной что-то не так, – шепнул ей парень.
Хозяин свистнул. Конь медленно обернулся на его зов. Увидев незнакомцев, он будто всё понял. Его сильная грудь медленно поднялась и опустилась в тяжелом вздохе.
– Иди сюда, Злеяды тебя разорви, – прорычал хозяин.
«Зачем же так жестоко?» – Кааль почувствовала жалость.
Конь повиновался. Хозяин показал его белоснежные зубы и шелковистую серую шерсть с белыми крапинками.
– Хороший конь, смирный, – сказал Фаррей. – Почему же отдаешь?
– Конь-то хороший, вот только проклят он.
«Что? – бровь недоверчиво изогнулась. – Проклят? Может, я чего-то не понимаю, но… Конь как конь. Только грустный».
– Всадников своих губит. Дед мой прошлой зимой упал с него, сломал шею, – начал рассказывать Кодир. – Наездником он был лучше меня. Как так случилось, никто не знает. Потом кузнец наш его взял в город ехать, да не доехал. Нашли на обочине, пробил голову об камень. А три дня назад сын мой его взял. Говорил ему, да что молодежь понимает… Теперь лежит со сломанной рукой. Хоть жив остался. Рассказывал, что Злеяд этот на дыбы встал ни с того, ни с сего. Так что забирайте, но потом не вините, что я вас не предупреждал.
Фаррей призадумался.
– Дай нам пошептаться немного, – сказал он, уводя Кааль. – Что думаешь? – спросил он её. – Случайность или нет?
– Я б поставила на случайность, – ответила она. – Даже если это и проклятие, Мельфир сможет его снять. Наверное.
Парень глубоко втянул воздух, в голове гудели все «за» и «против».
– Рискнешь?
– А что ещё делать? Денег кот наплакал.
– Это верно, – протянул Фаррей. – Но, если что, скажи, я тебе своего коня отдам.
– Надеюсь, до такого не дойдет, – неуверенно улыбнулась та.
Фаррей вернулся к Кодиру.
– Ладно, хозяин, заберем твоего проклятого, – сказал он с напускной уверенностью. – Нам бы ещё седло…
– Только солдатское.
– То, что надо.
Кааль осознала произошедшее, когда Фаррей подвел к ней оседланного коня и сказал: «Садись». В голове прогремела мысль:
«И это всё моё».
Но забраться на привалившее счастье оказалось труднее, чем ожидалось. Первая проблема – ногу в стремя вдеть, потом вторая проблема – как-то изловчиться и подняться на стремени, третья – закинуть вторую ногу, чтобы упасть в седло, а не на землю. На третьей попытке Кааль заметила плохо сдерживаемую усмешку Кодира. Щеки предательски запылали. Радовало только, что на ней были штаны, а не платье.
В конце концов, все звезды сошлись. Видя землю со спины коня, Кааль инстинктивно сжалась. Она вцепилась в луку седла, когда Фаррей потянул за узду и конь зашагал следом. Попрощавшись с Кодиром, они вышли на главную дорогу и направились в обратный путь.
– Держи спину прямо, Кааль, – напомнил ей Фаррей. – Привыкай к своему коню. Почувствуй его размеренные шаги, ритм движений. И не сжимайся в комочек, выпрямись! Расслабься, расправь плечи, двигай корпусом в темп движениям коня, не сопротивляйся им. Это на крупе тебе надо было сидеть, не шелохнувшись, в седле все по-другому.
– Да я уже поняла, – с легкой паникой в голосе ответила девушка.
Держаться не за кого, пугающее чувство неустойчивости, ноги не понимают, что делать со стременами, и это она ещё уздечку не держала. В какой-то момент Фаррей подошел к ней, схватил за голень и прижал её к боку коня.
– Держи ноги вот так. Не обнимай его пузо ногами, ты ему только мешаешь. Держись за него бедрами. Упирайся в стремя не носками, а серединой стопы. Вот так. Пробуем дальше.
Кааль ненароком вспомнила анатомию ног человека – все мышцы и кости, даже их названия на латыни, – и наконец начала что-то понимать. Она поймала положение равновесие, и теперь не казалось, будто до падения осталось мгновение. К тому времени, как они поднялись на холм к деревне, она уже более-менее уверенно осматривала окрестности с нового ракурса.
До лагеря они добрались без помех. Первым их заметил Нод. Он радостно подбежал к ним, и Кааль услышала ободряющие слова:
– Держишься, как мешок с картошкой, но держишься.
– Спасибо, – засмеялась она. – Мы что-нибудь пропустили? Выглядишь счастливым.
– Я? – мальчишка смутился, но, прокашлявшись, вернул себе серьезный вид. – Ничего такого, просто Сахраз хочет сделать из меня стрелка, а мне такого счастья даром не надо.
– Сбежал от него к нам? – с коварной улыбкой заметила девушка. – Скучал по мне?
– Кто будет скучать по шумному волчонку?
– Да ладно, Нод, просто признай, что рад нас видеть, – повернулся к ним Фаррей. – Бежал сюда, как счастливый щенок.
– Неправда.
Они подъехали к остальным. Кайон и Мельфир оценивающе глядели на нового члена команды. Сахраз одобрительно похлопал по сильной шее, и спросил:
– Сколько отдали за красавца?
– Даром отдали. Платили только за седло.
– Даром? – Кайон явно напрягся.
– Даром?! – в глазах Нода заблестели жадные искорки восторга.
– Я всё объясню, – сказала Кааль, – только помогите слезть…
Фаррей протянул к девушке руки. Та положила ему ладони на плечи, и он стащил её на землю.
– Хозяин сказал, что на нём проклятие, – сказала Кааль, тут же заинтересовав Мельфира. – Его прошлые всадники, либо погибли, либо пострадали. Но я никаких рун не увидела, – она посторонилась, дав подошедшему магу больше простора для осмотра.
Мельфир обошел коня, внимательно рассматривая, но нигде не задержался.
– Я тоже ничего не чувствую. Возможно, это просто совпадения, – Мельфир вынес вердикт.
– Тоже так подумала, – пожала плечами ученица. – Можно сказать, нам повезло.
– Посмотрим, – хмуро сказал Кайон. – Дыма без огня не бывает.
– В любом случае, теперь это мой огонь, – высказалась Кааль.
«У меня под задницей».
– Смотри, чтобы он нас не задел, – взгляд принца был многозначителен. – Всё, выдвигаемся. Придется идти до заката, чтобы наверстать упущенное.
«Вот ведь… Опять залезать? Спуститься не успела», – вздохнула Кааль.
Ноги побаливали даже от такой недолгой езды. Напряглись даже те мышцы, о которых она не подозревала. Зато не надо было заморачиваться с погрузкой своих вещей – их не было. Видя, что все заняты, Кааль решила самостоятельно решить проблему, но, с трудом засунув носок в стремя и схватившись за седло, она уже поняла, что силенок ей не хватит.
«Я слишком стара для таких приключений».
– Фаррей, помоги, – проскулила она.
На этом этапе она получила повод уздечки. Это была обыкновенная веревка с единственным отличием в том, что у коня в зубах была металлическая пластина. Веревка была переплетена и связана похожим образом, как и обычные уздечки, о которых Кааль знала.
Группа двинулась вперед, и девушка неловко повернула коня в их сторону, но – снова проблема, – могла идти только шагом, когда остальные ускакали бодрой рысью.
«Господь милосердный, да почему все так сложно? Я еле научилась нормально сидеть, а они мне: “Давай-ка побыстрее”. Я рулить этой штукой не могу, не то, что скорости переключать!»
Фаррей первым заметил её отсутствие. Заметив её далеко позади, он тут же развернулся и направился к ней. Он и не подозревал, что в этот момент в глазах Кааль он был окружен прекрасным ореолом.
– Прости, – протянула девушка.
– Все в порядке. Давай мне поводья, – Фаррей перекинул веревку через голову коня и намотал на руку. – Теперь просто держись.
Он поцокал языком, и его конь пошел рысью, уводя за собой коня Кааль. Она тут же почувствовала, как копчик ударился о седло – спина коня резко ушла вниз и тут же вернулась вверх. Она была к такому не готова, но каким-то чудом догадалась встать на стремена. Это помогло, но долго продолжаться не могло – ноги нещадно болели.
– Ты её так угробишь, – крикнул Фаррею подъехавший Нод. – Твоя ученица сейчас, либо свалится, либо сбросится.
Всадники остановились, и Кааль с облегчением плюхнулась в седло. Глаза с мольбой посмотрели в небо, но Нод потребовал к себе внимания:
– Смотри на меня, Кааль, – он пустил коня вскачь вокруг них, демонстрируя свое искусство верховой езды. – Приподнимайся и опускайся на стременах в ритм коня. Его спина вниз – ты поднимаешься, вверх – опускаешься. Давай, не куксись, сама виновата, что не научилась этому раньше.
– Да когда бы я… Ай, не важно.
Она просто смирилась. Без особого энтузиазма попробовала повторить движения Нода, и поразилась тому, насколько легче стало жить. Да, иногда сбивалась с ритма, да, иногда подводили ноги, да, очень хотелось узнать стоп-слово, но постепенно они нагнали остальных, и это означало, что она может ехать наравне со всеми.
«Я справлюсь. Я должна справиться».
Барон Рельмир нервно сжал письмо, украшенное императорской печатью. На лбу выступил холодный пот, непослушные пальцы оттянули воротник. Понадобилось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, и вот рука потянулась к колокольчику. На зов загорелась дверная руна, впускающая в комнату обеспокоенного слугу.
– Трайн! – сорвался барон. – Немедленно вызови ко мне Кириоса! Мне нужны его глаза и уши на каждом переулке. Пусть поднимет всех своих людей! Ты меня слышишь?
– Конечно, господин, я сейчас же…
– Стой. Ещё прикажи Минери подготовить лучшие комнаты. Пусть эти курицы работают, как никогда. К нам идут важные гости, и я скормлю Злеядам любого, кто посмеет халтурить!
– Да, господин, конечно, господин, – лепетал слуга, в поклонах закрывая дверь.
Как только дверь закрылась и руна снова загорелась алым, Трайн побежал по коридору в поисках домоправительцы. Он бы никогда не позволил себе такого, но настроение хозяина заставляло ноги двигаться быстрее. Через минуту уже весь дом знал, что что-то произошло.
