Читать книгу: «Держи меня, если сможешь», страница 4

Шрифт:

4

*тяжелое дыхание, смех* Егор я поняла тебя я поняла что ты чувствовал стоя на балконе и знаешь что? Теперь я бы тебя не останавливала я бы гордо наблюдала как гнев берёт верх и как довершается вендетта потому что я жива хоть бунтари пытались это изменить я жива а они нет *смех* это лучшее ощущение

– Почему ты не сообщила в полицию, что аэропорт подожгли? – с порога заявил Алекс.

Лея оторвала взгляд от блокнота, где делала первые зарисовки своего представления аэропорта. Во взгляде не проступало ни крупицы вины. Удивления также не было. Лея знала, что слухи о пожаре в таинственном старом аэропорту разлетятся по окрестностям со скоростью того ветра, который нёс дым. Это единственное, что сдерживало бандитку от молниеносной расправы над Гельдестод, ведь именно признание в их истинных мотивах не заставит себя ждать, если правильно задавать вопросы.

Жаль, правда, что Алекса сразу использовал слово "поджог", оно немного ограничивает список возможных оправданий.

– В этом не было необходимости, – она сдвинула одним плечом, не меняя расслабленной полусидящей позы с поджатыми коленями.

– Лея, серьёзно? Было совершено преступление, а ты этому потакаешь – уже молчу об опасности, ты же снова найдешь оправдание, что тебя там не было, значит, всё нормально.

Девушка выдержала паузу, мысленно отметив, что, когда случается что-то ненормальное, стоит хоть иногда изображать страх – так бы реагировали нормальные люди на пожары, погром в квартире и прочее, рядом с чем регулярно замечают по несчастливому стечению обстоятельств Лею.

– Говоришь так, как будто я одна в этом замешана. Это было коллективное решение, – Лея договорила, глядя Алексу в глаза, и только тогда снова обратила взгляд на чертёж, сразу заметив несколько деталей, которые ей не понравились, хотя ещё минуту назад радовали глаз. Она потянулась за резинкой.

– Тогда они просто не знают о славе этого места.

– Знают – и именно поэтому никто не вызвал полицию. Нам надо показать, что мы не боимся местных бандитов и что это наша собственность, которую они не смеют трогать. Мне стоит спрашивать, как прошёл твой день, или он весь был сосредоточен вокруг пожара?

Алекс вздохнул, и теперь на его лице стали заметны признаки усталости. Он потёр двумя пальцами глаза, под которыми красовались тёмные круги.

– На самом деле да, – он начал расстёгивать рубашку, чтобы заменить на более удобную футболку. – Отовсюду только и было слышно "аэропорт", однако единственное слово, которое я ещё понял, – это "Problem", только один из моих коллег подсел ко мне и на английском объяснил, в чём дело. Думаю, он будет моим единственным другом. Ты знала, что в Германии большинство людей знают французский, а не английский? – возмущённо поинтересовался Алекс, заставив Лею улыбнуться.

– Это только первый день, всё наладится. Я верю, что ты справишься.

Алекс упал на кровать и перекатился через бок, чтобы оказаться рядом с девушкой.

– Я сделаю всё, чтобы оправдать твою веру.

Парню пришлось подпереть голову ладонью, ведь его подушка находилась под спиной Леи. По горькому опыту он знал, что не стоит пытаться что-то изменить, когда Туманова держит в руках карандаш. Да и на самом деле он был совсем не против.

– Твой брат с Евой уже спят? Я с ними так и не поздоровался.

– Они устали после перелёта и дня в обугленном помещении, поэтому, уверена, даже не заметят этого. Как зовут твоего друга? – непринуждённо поинтересовалась Лея.

– Илар, – взгляд Алекса был прикован к прямоугольнику, который исчезал под резинкой, – Почему бы тебе не воспользоваться планшетом, чтобы сделать чертёж? Он точно не стоит всех тех усилий, которые ты прилагаешь, чтобы провести ровные линии на бумаге.

– Ошибаешься, он стоит каждой ровной линии, которую я могу провести самостоятельно.

– И твой клиент не будет возражать против таких консервативных методов?

О, он скоро вообще ни против чего не будет возражать.

– Я всё улажу, – Лея свернула блокнот; на её лице появилась заговорщицкая улыбка. – Но мне необязательно заниматься этим сейчас.

Как только она положила канцелярию на свою прикроватную тумбочку, Алекс дёрнул её на себя, на ходу обвил талию рукой и перевернулся, оказавшись сверху. Девушка снова хищно улыбнулась, давая понять, что её это совсем не удивило – что Алекс сделал именно то, на что она надеялась. Лея первой потянулась за поцелуем. Значительно позже, почти в три часа ночи, тихонько зазвонил будильник под её подушкой. Бандитка методично сунула руку под неё, выключила звук и только тогда открыла глаза, убеждаясь, что Алекс не проснулся. Ей хватило две минуты, чтобы надеть удобный спортивный костюм, прикрепить кобуру с ножом и запихнуть пистолет в большой общий карман на животе. Лея направилась в дом Мюллера.

Отмычка сработала на ура, бандитка неслышно приоткрыла дверь и подняла в воздух дуло пистолета, который предусмотрительно сняла с предохранителя. Ни один шаг не отдавался эхом, её дыхание стало неглубоким, чтобы даже такая мелочь не нарушала покой дома. Лея открыла дверь в спальню и недоверчиво замерла. В лунном свете Туманова видела идеально заправленную кровать и подбитые подушки, которых сегодня не касалась голова Эдуарда. Лея распахнула дверь настежь, чтобы избежать вероятности того, что Мюллер мог спрятаться за ней. До сих пор не включив свет, она заглянула в соседнюю комнату, потом в ванную, отдёрнула штору и снова никого не обнаружила. Она бросила мимолетный взгляд на своё отражение в зеркале и уже почти вышла, когда взгляд зацепился за две зубные щетки в стакане. Рядом с ней стоял скраб, которым Эдуард Мюллер точно не стал бы пользоваться.

Он сбежал вместе со своей девушкой.

Лея проверила шкаф в коридоре: в нём много пустых плечиков, хотя забрали не всю одежду, в холодильнике не осталось готовой еды, однако до сих пор стояли закупоренные бутылки, консервы и сосиски в пластике, значит, бандит планирует вернуться. Значит, планирует вести борьбу с ней и Егором. Где-то в душе загорелся слабый огонёк радости, что у Беляева теперь есть пистолет.

Воздух серел, и Егор не мог понять, это остатки сажи и дыма или просто утренние сумерки, совсем не странные в шесть часов. Парень окинул взглядом аэропорт. Видимо, приезжать в это время это не самый продуктивный его план, однако бессонница создаёт огромный запас времени. После утренней – очень ранней – пробежки у него больше просто не осталось дел.

Егор достал телефон и набрал номер ментора. В последнее время связь с ним стала более проблематичной. Если он не возьмет трубку, можно сделать вывод, что он спит? В Лос-Анджелесе сейчас девять вечера, однако в Нью-Йорке полночь. И если наставник там, тогда их с друзьями догадки имеют очень серьёзные основания.

"И ты послушал совершенно незнакомого человека?"

Иногда Егор уверен, что знает, кто находится на другом конце провода – тот бизнесмен, который появился в жизни его команды за день до того, как впервые связался ментор, хотя анкета "висела" уже месяц. Лидер международных поставок всеми возможными и невозможными способами найдёт что угодно в любом уголке мира и вручит тебе – жаль, что такие его уникальные возможности используют преимущественно для того, чтобы завладеть раритетным автомобилем или дорогим сырьём для имения. А ещё родной город того – это Нью-Йорк, бизнесмен очень ценит здоровый образ жизни, поэтому всегда ложится спать вовремя, так что пока всё сходится. Даже его желание иметь аэропорт – транспортную развязку в Германии.

Звонок остался без ответа.

Парень спрятал телефон и подошёл к кучам клеёнки и брезента, которые успели привезти вчера для уборки вместе с ручными пылесосами, чтобы начать сухую уборку после пожара. Егор оглянулся на "Феррари" – что ж, розетка у него есть, машина с лёгкостью заедет внутрь сквозь широкую дыру, где должна быть дверь. Беляев расстелил на полу несколько больших кусков клеёнки и подключил один из пылесосов к аккумулятору в машине – он гудел громче, чем обычные домашние, и за несколько движений возвращал бетону его грязно серый цвет. Егору пришлось включить музыку в наушниках на полную, чтобы слышать её. За несколько часов парень несколько раз менял мешки на пылесосе, а ещё переключал из одной импровизированной розетки в другую, когда чувствовал, что мощности начинает не хватать. Возможно, сегодня домой придётся ехать на багажнике велосипеда Томаса.

Пылесос прекратил тянуть сажу. Егор нажал на кнопку питания и потянулся рукой за спину, помня, где на капоте лежали несколько сменных мешков, и один из них внезапно сам прыгнул Беляеву в ладонь. Парень оглянулся и вытащил один наушник, когда увидел Лею. Девушка как раз воткнула штекер своего пылесоса во вторую розетку.

– Привет, – Егор опустил взгляд на наручные часы, даже не представляя, который час может быть, если Туманова уже прибыла на место, хотя ему казалось, что прошло не так много времени.

– Не спится, Мажор?

– Как и тебе.

Ева подошла к ближайшей к ней бетонной колонне, до которой Егор ещё не успел добраться и провела пальцем по саже, затем скривившись от отвращения.

– Не уверена, что я хочу в этом купаться. Тем более, третьей розетки у вас нет, – произнесла та с явным облегчением, развернулась на каблуках и направилась к взлётным полосам на заднем дворе.

Лея поудобнее обхватила пылесос, прикинув, что он не тяжелый, взглянула на стену, на которой пятно чистоты выглядело совершенно неправильно во всем хаосе.

Егор протянул девушке наушник, даже не надевая который, бандитка могла слышать песню.

– Это плохая идея. Тебе повезло, что за тобой была я, а не вооруженные члены Гельдестод.

– Самой опасной из всех идей была незаконная посадка на территорию банды, после неё на все маленькие неосторожности можно не обращать внимания. Уверяю, тебе быстро надоест звук сажи, поднимающейся по трубе пылесоса.

Лея взяла наушник, хотя на её лице не дёрнулась ни одна мышца. Песня на английском, как она и ожидала.

Impossible – I Am King

Они нажали кнопку питания; работа продолжалась молча.

And now

When all is done, there is nothing to say

You have gone and so effortlessly

You have won, you can go ahead tell them

Tell them all I know now

Shout it from the roof tops

Write it on the sky line

All we had is gone now

Tell them I was happy

And my heart is broken

All my scars are open

Пылесосы одновременно выключились, когда аккумулятор разрядился.

Tell them what I hoped would be impossible

Impossible

– Куда ты исчез так рано? – звонким голосом поинтересовалась Вивиан, заставив Егора и Лею обернуться. Ева также услышала американку раньше, чем увидела. Вивиан вышла из-за "Феррари" и на мгновение сбилась с темпа, когда их с Леей взгляды скрестились, и в каждом читалась одинаковая фраза: саркастическое "ну конечно".

– Решил, что если мы хотим быстрее справиться со всем, надо немного испачкаться.

Туманова бросила взгляд на серую половину рубашки Егора: она окрасилась в мелкую крапинку, хотя если не знать, можно подумать, что такая текстура и должна быть. На её черной одежде не было видно следов, однако сажа на коже выдавала правдивость слов о грязи.

Лея вытащила штекер пылесоса как раз тогда, когда к ней подошёл Томас с протянутыми документами. Он сперва посмотрел карими глазами на Егора, но не встретив реакции, таки отдал бумаги Лее. Его губы сложились в беззвучное извинение перед девушкой.

– М-м, обещанные тобой документы, – выдала бандитка, обращаясь к Беляеву, – которые вы заботливо напечатали лишь на английском и мелким тестом. Весьма признательна. Пойду почитаю, – махнула она бумагами, натянув улыбку, однако не скрывая от Егора убийственный взгляд.

Лея вложила в ладонь Беляева наушник и ушла раньше, чем тот успел что-то сказать. Томас также демонстративно развернулся и ушёл, Егор только и закатил глаза от неожиданного осуждения от друга.

– Томас быстро сработал, – прокомментировала Вивиан.

В мыслях Егора пронеслось, что слишком быстро. Он вяло отсоединил штекер от кабриолета и опустил крышку капота. Когда прибыла бригада работников, парень взял их на себя, давая Тумановой время разобраться с документами и остыть. Он не приставал к ней, забыв напрочь все язвительные шутки. Придирчиво смотрела на Лею только Вивиан. Туманова с равнодушным выражением лица вчитывалась в текст, ни разу не одарив американку взглядом, но всё же не удержалась от того, чтобы отметить, что замечает её присутствие: "Моргать не забывай, иначе твои голубые глаза скоро станут красными".

Специально обученная бригада убирала следы пожара значительно быстрее, чем это делали Егор с Леей. К вечеру стены вернули себе блёклый цвет из смеси десятков оттенков серого, однако на потолке до сих пор осталась копоть, а пол под клеёнкой даже не начинали чистить – оставили на следующий день.

Как только работники вышли из аэропорта, Лея направилась за ними. Она, казалось, даже не замечала Егора, мимо которого должна была пройти на своём пути, но только до того момента, пока не оказались рядом с ним. Она резко ткнула ему документы.

– Я обвела пункты, которые меня не устраивают, – отрубила бандитка и быстро зашагала дальше.

Егор перевернул страницу, чтобы наткнуться на нарисованную на всю страницу руку со средним пальцем. Он коротко фыркнул от возмущения – и совсем немного от восторга. Это вызывающе настолько же, насколько гениально, однако остальные страницы Беляев проверять не захотел. Мотор "Хонды" уже гудел, ожидая, когда водительница дёрнет газ.

Егор поднял взгляд и, заметив, что Томас стремится пройти мимо него, схватил американца за рукав.

– Эй, подожди. Что не так?

– Ты о чём? – искренне удивился Томас и поправил очки.

– Было похоже на то, что ты одним взглядом прозвал меня идиотом.

– Вообще-то, я имел в виду другое слово, но да, это тоже сгодится.

– И что это должно означать?

– Что ты идиот? – так же непринуждённо продолжал американец.

Он снял очки и протёр их низом рубашки – маленькая привычка, когда он волнуется. А ещё тогда, когда предчувствует драку, ведь очки всегда бьются стеклом внутрь.

– Это же та девушка, о которой ты рассказывал.

– Я не рассказывал, – быстро возразил Егор.

– Но это она – и что ты делаешь?

– Пока ничего незаконного – в отличие от Тумановой, кстати.

– Ты идиот. Зато теперь я понимаю, почему ты очень рвался вписаться в программу наставничества: ты невероятно упрямый в процессе, но достаточно слепой, чтобы увидеть шанс для начала.

Томас снова нацепил очки и отошёл на несколько шагов, Егор крикнул ему в спину:

– Я присоединился к программе, потому что когда-то мой отец хотел, чтобы я это сделал, так что оставь свои философские размышления для кого-то другого.

– Как скажешь, – не замедляя шага, Томас развёл руками.

Егор опустил плечи в сердитом вздохе, взгляд мимолетом снова скользнул на документы. Парень сел за руль кабриолета и забросил бумаги в бардачок, зная, что сегодня ещё вернётся к ним.

Ладонь Вивиан опустилась сверху на пассажирскую дверь. Егор поднял глаза, встречаясь с парой голубых.

– Поедем домой вместе? – с надеждой предложила девушка.

Парень в пригласительном жесте указал на пассажирское сиденье. Ремень безопасности Вивиан щёлкнул, Егор завёл двигатель. К счастью, рабочие помогли запустить аккумулятор, подсобив своим фургоном. Водитель переключил на заднюю передачу, выкрутил руль, разворачиваясь до сих пор внутри аэропорта, и выехал сквозь широкие двери. Авто быстро оказалось на магистрали. В вечерней тишине громче слышалось гудение двигателя, однако "Феррари" невесомо летело над дорогой. Егор положил руку на верхушку двери, управляя лишь одной.

– Ты правильно делаешь.

Егор на мгновение крепко сжал веки, заставляя себя сосредоточиться и вернуться к реальности. Он и не заметил, что погрузился в мысли, пока Вивиан не заговорила.

– Я имею в виду Туманову.

– Это только твое мнение, – спокойно, почти безразлично, отозвался Егор.

– Томас не имел права осуждать тебя.

– Дело не только в Томасе, – Егор не договорил, что и сам сомневается в том, что он делает и как ведёт себя.

– Да, дело в том, что вы знакомы, но эта девушка опасна, она наш враг, и щадить её чувства, быть с ней вежливыми – это последнее, что нам нужно, иначе однажды утром проснёмся с ножом в спине.

– Нет, она будет бить спереди.

Вивиан обеспокоенно оглянулась на Егора. Она говорила метафорически, однако усомнилась, что и Беляев тоже. По крайней мере его не удивляло видеть Лею с пистолетом в руке и в качестве представителя банды, так что, когда придёт время, нож в руке Тумановой тоже может быть вполне настоящим и физически ощутимым.

– Ты сейчас серьёзно? Егор, мне не нравится все, что здесь происходит и как ты спокойно к этому относишься.

Вивиан нахмурилась, уловив кривую улыбку на лице Беляева, которая исчезла в следующий миг.

– Слушай, Ви, я ещё не до конца понимаю, что здесь происходит, но Лея – это не та опасность, о которой надо беспокоиться. Если бы она хотела от нас избавиться, ты бы это заметила сразу… или даже не успела бы заметить.

На горизонте появились огни вечернего Ландау.

– Она не на нашей стороне, – решительнее выпалила американка, опасаясь, что Егор этого не увидел – не захотел видеть или признавать.

– Лея точно не на стороне Гельдестод – с остальными мы разберёмся, но сейчас есть более насущные проблемы.

– Например? – буркнула Вивиан, точно не соглашаясь с парнем.

– Ментор.

– А что с ним?

– Я хочу выяснить, кто он.

– Это против правил программы.

– Как хорошо, что мне плевать на правила. Мне нужно, чтобы завтра уже было зарезервировано место для празднования.

– Мы и приблизительно не знаем, когда аэропорт будет иметь хотя бы предварительный презентабельный вид, уже не говоря об открытии – о каком празднике идёт речь?

– О празднике для привлечения инвестиций.

– О, прекрасно! Супер! Невероятная идея, Егор. Ты планируешь делить аэропорт на части, когда у нас есть целая банда, которая хочет оторвать кусок от него, а ещё эта выскочка-архитекторша.

Вивиан осеклась, когда неожиданно встретилась с резким взглядом Беляева. Зелень глаз походила на смертельный яд. Скулы заострились: Егор стиснул зубы.

– Мы о таком не договаривались, – произнесла Вивиан, когда сердце замедлило свой ритм; её голос звучал чуть громче шёпота.

– Значит, скорректируем планы в процессе, – Егор покрутил руль, чтобы "Феррари" заехало во двор возле многоэтажки. Он остановил авто, выключил двигатель, а с ним и фары. – Место проведения и ближайшая приемлемая дата празднования.

– Хорошо.

Егор потянулся в бардачок за документами, на третий этаж они с Вивиан поднялись молча.

– Спокойной ночи, Ви.

Как только входная дверь за ним закрылась, парень щёлкнул выключатель света, а затем – кнопку питания на кофеварке. Он открыл окно, впуская внутрь летний воздух и приглушённые звуки вечернего города: где-то неподалёку хохотали подростки, чуть дальше ехали мотоциклисты, бесстрашно прибавляя газу и нарушая покой рёвом моторов. Наполнив чашку кофе, Егор взял лист и ручку, перевернул страницу документов. Свои художественные способности Лея продемонстрировала лишь на одной, вступительной, на других же на самом деле некоторые пункты обозначались восклицательными знаками, отдельные были зачеркнуты, а отрывки фраз или отдельные слова – обведены. Егор отхлебнул кофе и начал писать.

В аэропорт на следующий день он приехал с опозданием, но радуясь, что смог поспать от рассвета до обеда. Лея стояла у высокой стойки – даже жаркому пламени та не по зубам – и что-то рисовала. Русые пряди, которые бандитка откинула на спину, медленно сползали по плечам вперёд, но девушка была настолько сосредоточена, что не замечала ни их, ни приближения Егора.

Беляев постоял несколько секунд, молча наблюдая за её действиями, а потом просто положил новый вариант документов рядом с ней. Лея вопросительно подняла на него пепельные глаза, парень ответил лишь улыбкой.

– Эй, – окликнула бандитка, когда тот уже собирался уйти. – Ты в порядке?

– Да. Перечитай документы: я исправил большинство пунктов, которые тебе не понравились, и обозначил те, которыми не готов уступать. Пойду гляну, как дела с уборкой обломков в левом крыле.

По дороге Егор выхватил у Томаса из рук новую пачку бумаг. К европейской бюрократии ему ещё придётся привыкнуть.

– Видел Ви? – на ходу поинтересовался у друга.

– Она арендовала помещение на выходные через неделю и нашла кафе, которое доставит еду и официантов.

– Отлично.

Егор опустился на кресло в левом крыле, которое уже очистили от чёрных следов пожара. Здесь даже провели влажную уборку. Осколки стекла, старые оконные рамы и куски бетона, некогда бывшие частью стен и потолка, заполнили тачки, которыми рабочие загружали мусоровозы.

Беляев закинул лодыжку на колено и начал листать отчёты, не понимая половины текста – к счастью, цифры в большинстве уголков мира одинаковы.

– Егор, привет, – Вивиан присела на соседнее кресло; шлейф её духов окутал воздух вокруг. – Я просчитала пиар-стратегию, можно тебя на две минуты…

– Я сейчас занят, давай позже.

– Да, конечно, – она протяжно выдохнула. Американка завернула русую прядь за ухо и приподнялась, поправляя низ сарафана. Пухлые губы сжались в тонкую линию от обиды, взгляд потупился на пол, по которому Вивиан неспешно шагала, однако обида мигом сменилась злостью, как только Блейк заметила бандитку.

– Сейчас не до тебя, – буркнула. Голос и мрачное лицо американки резко контрастировали с нежно-жёлтым нарядом.

Лея проигнорировала её, не тратя остаток сил на то, чтобы напомнить, что Вивиан не получала права на контроль её передвижения. Туманова нагло прошла мимо и сразу села рядом с Егором.

– Вот, – она протянула большой блокнот с эскизами, – Здесь не всё, но я закончу. 3D-модели будут у Евы на планшете. Я детальнее прорисовала некоторые места и интересные коридоры, там же примерно написала, что нужно, чтобы воплотить идеи.

– И что же? – на автомате спросил Егор, разворачивая блокнот на первой странице.

В глаза сразу бросился эскиз двухэтажного дома: первый этаж напоминал букву "Г", поэтому, выходя из него, человек оказывался на просторном крыльце, скрытого под выступом второго этажа. Стиль модерн – окна чуть ли не от пола, без чердака – возможно, на крыше находилась терраса? Присмотреться парень не успел, потому что Лея начала быстро листать на нужную страницу.

– Это не то, – мимоходом объяснила и ткнула на нужные рисунки: витрины, стойки, таблоиды с рейсами. Материалы и расчёты были записаны простым карандашом на соседних страницах и, хотя девушка говорила, что расписала все "приблизительно", по ним можно было начинать составлять финансовые отчёты. – Я хочу, чтобы ты пересчитал всё. Это займёт максимум двадцать минут.

– Да, конечно.

Егор погрузил руку в карман, ища телефон. Он вынужден был наклониться, и неожиданно оказался очень близко к Лее. Сердце пропустило удар, а потом внезапно пустилось в галоп. Он только почувствовал тёплое дыхание на коже, а это уже было равносильно разряду молнии. В воздухе между ними витал едва уловимый миндальный аромат.

В пепельных глазах Леи дрожали блики света. Егор нервно выдернул из кармана телефон и быстро отклонился, одновременно с Тумановой – теперь они сидели неестественно далеко, хоть и на соседних креслах. Егор коротко прочистил горло и включил калькулятор.

– На следующей неделе уже можно будет заняться отделкой фасада и интерьером, – он дёрнул воротник бледно-коралловой футболки.

– Завтра у нас выходной? – голос девушки предательски дёрнулся.

– Да, воскресенье же.

– Хорошо, наконец-то отдохну от тебя.

– Взаимно, Бесёнок.

По телу пробежал ток от полузабытого прозвища, Лея сглотнула.

– Ладно, доставай калькулятор – вдвоём справимся быстрее.

– Мг, – механически ответила Лея. Она чувствовала себя странно.

Пересчитав все данные, они позвали Томаса для обсуждения финансовой и юридической части. Ева со скуки разгадывала на планшете кроссворды и только изредка поднимала глаза на Вивиан, каждый раз замечая одинаково недовольное выражение лица – если бы это было возможно, американка позеленела бы от злости.

Ближе к вечеру Егор отпустил рабочих пораньше. Не то чтобы разница в менталитете позволяла им сполна насладиться маленьким вознаграждением за хорошую работу, но они принялись собирать инструменты. Многие подходили к руководителю, чтобы дать пять. В суматохе не сразу заметили молодого курьера, который принёс Лее букет красных, аж багровых, роз.

Девушка с недоверием взгромоздила цветы на плечо, чтобы поставить подпись. Ей хотелось поскорее развернуть записку – она почти ожидала, что в ней будет написанное кровью приглашение в гости к председателю Гельдестод, но острый почерк Алекса заставил её улыбнуться.

"Сегодня должен задержаться допоздна: важная миссия. Не скучай без меня"

– Почему все так носятся с ней? – под нос прошипела Вивиан и, минуя Томаса, поспешила скрыться в тени.

Ладонь Егора, по которой уже хлопнул последний подчинённый, зависла в воздухе, пока парень смотрел на Лею. Яркое пятно из цветов в её руках привлекало внимание и неимоверно раздражало. Ему удалось взять себя в руки за мгновение до того, как Лея взглянула в его сторону.

– Видимо, не только строители сегодня пораньше идут домой, – улыбнулся Томас.

– Вообще-то, нет. Я планировала сегодня закончить эскизы дизайна интерьера – ещё не поздно.

Наручные часы Томаса показали шесть вечера. Солнце висело достаточно высоко в небе, и, хотя Томас сомневался, что удастся закончить сегодня, с радостью предложил свою помощь.

– Егор, ты как? – обратился к другу.

– Собирался отметить очередную маленькую победу за столиком в ресторане, но, вижу, предлагать составить мне компанию нет смысла?

– Я вечером свободна, – отозвалась Вивиан, о присутствии которой уже все успели забыть.

Лея улыбнулась одним уголком рта, тем, который за розами был почти незаметен.

– Отлично, – подытожил Егор, хотя в голосе не чувствовалась радость, только её подкрепленное гордостью подобие. – Жду в машине через десять минут.

Беляев достал из кармана ключ от автомобиля и, игриво подбрасывая тот, пошёл к выходу. Вивиан вышла вслед уже через минуту. Она не брала из дома никаких вещей, кроме маленькой сумочки, тонкий ремень которой на ходу зацепила на плечо. С исчезновением американки Лея положила букет на одно из старых кресел (их до сих пор не вынесли, потому что строители использовали мебель, чтобы ставить на них смеси шпаклевки и инструменты).

Ева достала планшет, Лея предпочла старый-добрый простой карандаш и линейку. Томас в основном отвечал за расчёты, позже съездил на окраину Шпаера за тортом и напитками, он морально поддерживал девушек, признавая, что в архитектуре от него никакой пользы. Пока стемнело, подруги знали множество смешных историй из детства Томаса, и именно благодаря смеху работа казалась приятнее и интереснее, чем была на самом деле.

Солнце медленно закатилось за горизонт, сумерки заполонили аэропорт непостижимо быстро.

– Следующим этапом ремонта будет электричество, – буркнула Лея. Она упорно не желала признавать, что переоценила их с Евой силы, последние полчаса только и уговаривала подругу закончить последние штрихи: "Разве нам впервые готовить проект за такой короткий срок".

Томас включил фонарик на телефоне и направил на чертёж. От карандаша в левой руке на эскиз упала длинная тень, поэтому парень обошёл сиденье и стал с другой стороны. Рисовала Лея, сидя на полу, на одном из журнальных столиков, которые кое-где отделяли кресла.

– Ты до сих пор возишь с собой фонарь? – внезапно вспомнила Ева.

– Под сиденьем мотоцикла.

– Сейчас принесу.

Ева выключила планшет и встала.

– Зачем тебе фонарь под сиденьем? – удивился Томас.

Для того же, для чего был нужен пистолет.

– Вдруг заглохну на дороге среди ночи, – Лея выдала беззаботный ответ.

Томас хмыкнул, но Туманова не знала: он одобрял предусмотрительность или насмехался над неудачной отговоркой.

– Ты не из тех, кто просит помощи, да?

– Привыкла полагаться на себя, а не падать перед кем-то из-за каждой жизненной грозы.

Лея засомневалась, смогла ли донести на английском до коллеги всю суть – видимо, нет, потому что ответил тот не сразу:

– Ты сейчас говоришь о Вивиан?

– Что? Нет. Абсолютно.

В воспоминаниях всплыл образ Вивиан в машине Беляева. Что ж, похоже грóзы американка действительно не любит.

– Я у тебя кое-что спрошу, но Беляеву ты об этом не скажешь, – добавила Лея. – Между Егором и Вивиан что-то есть? – вопрос прозвучал максимально банально.

– Уже нет.

Туманова несколько секунд помолчала, пока карандаш продолжал скользить по бумаге – рука не дрогнула. Лея надеялась, что Томас добавит что-то ещё, но когда этого не случилось, подняла на него глаза.

– Хочешь задать встречный вопрос?

– Аналогичный, – честно ответил тот.

Лея хмыкнула.

– Уже нет. Странно, – она снова вернулась к эскизу.

– Твои действия тоже странные.

– Я не умею так, как Егор – не знаю, как мне вести себя.

Краем глаза Томас заметил холодный луч света и стал молча ждать, пока вернётся Ева с фонариком. Рядом загорелся ещё один. Американец прищурился, как будто это могло помочь ему увидеть сквозь темноту. Он разжал губы, и вот появился и третий белый глаз фонаря. Они приближались не синхронно. Томас разжал губы, чтобы позвать Еву, но неожиданно понял, что девушка вышла из здания не между бывшими магазинами, а через парадный ход.

Во тьме вырисовывались пять силуэтов.

– Лея…

Туманова подняла глаза на Томаса и почувствовала волну холода по телу, когда поняла, что парень смотрит ей за спину. Она вскочила на ноги, одновременно поворачиваясь к незваным гостям. Бандиты.

Лея ожидала увидеть уже знакомого пожарного, Франка, но его среди мужчин не было. Не появился и Мюллер, хотя девушку это совсем не удивляло. Группу возглавил Филипп, и теперь, когда его лицо окутали тени, приспешник Эдуарда больше не нравился Лее.

– Рано пришли: открытие аэропорта не раньше, чем через полгода.

Гельдестод не оценили шутку. Они подходили ближе, и в руках Томас уже заметил оружие.

– Это и есть ваш особый сюрприз? А я думала, что вас стоит ждать на Дне рождения, – Лея надеялась, что бандиты понимают намёк на угрозу Франка.

– У тебя все шансы до него не дожить.

Первую пулю член Гельдестод выпустил Томасу под ноги. Очки парня упали на пол, вместе с телефоном; свет фонарика устремился на потолок, по помещению заплясали кривые тени. Лея бросилась вправо, Томас – влево, но новая серия выстрелов заставила обоих затормозить. Туманова развернулась на пятке, пытаясь изменить маршрут, но только нарвалась на кулак под рёбра. Томас упал на колени, прикрывая затылок ладонями. Он устремил взгляд на пол, тихо поглядывая назад, на то, как Лея попыталась удержаться на ногах. Она сердито зарычала и бросилась на нападающего, чтобы тот не успел направить дуло на неё. Отчаянный толчок. Лея обхватила ладонями широкое предплечье мужчины – неважно, что неподалёку просвистела ещё чья-то пуля, она проворнее.