Читать книгу: «Элла Путешествие в поисках себя», страница 2
Глава 4. Репейник
Элла стояла у подъезда своего дома, задрав голову вверх, ожидая знак. Ну хоть какую-нибудь ерунду, чтобы понять, стоит или нет закатывать Сёме очередную истерику. Но на неё из бесконечной темноты падали, кружась в беззвучном танце, мелкие безмолвные снежинки.
– Блин, как всё сложно, – выругалась она, нащупывая связку в сумке. От скандала её отделял только поворот ключа в замке.
Дверь была не заперта. Впрочем, как всегда. Прямо с порога в нос ударил устойчивый запах кошачьей мочи.
– Чёрт! Опять… Ну почему? – Элла вздохнула и вошла в квартиру.
Из прихожей открывался вид на зал, где на привычном месте обитал Сёма. Он не заметил ни скрипа двери, ни брошенных на пол тяжёлых мартинсов, которыми Элла пыталась привлечь к себе внимание. Звук не сработал, а тяжёлую артиллерию рано использовать. Чтобы не испугать увлечённого геймера, девушка вынужденно подсвечивала путь на кухню фонариком телефона. В кромешной тьме орал тяжёлый металл из наушников. Почти под музыку на компьютере происходило кровавое побоище. Парень дёргал правой ногой в такт нажатиям пальца на мышку, глубокий вдох, остановка на несколько секунд и резкий выдох.
«Познакомьтесь, так выглядит геймерский рай», – ехидно подумал Элла, распахивая холодильник.
– Ты пришла меня кормить? – спросил Сёма, спустив наушник. – Я очень голодный.
Девушка чуть не взвизгнула от испуга. Успокоилась и заговорила язвительно:
– Серьёзно? Холодильник – это единственное, на что ты реагируешь? А если бы я пришла под утро? Ты бы так и умер голодной смертью у своего поганого компьютера? – Она включила наигранно ласковую интонацию. – Или нет. Погоди. Ты бы убил зомби из своей игры и наконец-то встал у плиты, чтобы его приготовить.
– Ну, Лу-у-уся, ты же знаешь, это я так расслабляюсь, – сказал косматый парень, потупив взор и почёсывая длинную бороду.
– Я заметила. Что ты расслабился. Сильно расслабился. Даже за Бастой не сумел убрать.
– Мы договаривались, кошка твоя. Я к ней не имею никакого отношения, – сказал Сёма и повернулся к монитору.
Он почувствовал состояние Эллы в секунду и понял, что ему просто необходимо сохраниться в игре. Настроение явно было ни к чёрту, поэтому доиграть сегодня вряд ли получится. Покричит-покричит и успокоится, как это уже происходило много лет, а вот прохождение игры волновало его намного больше.
– Мяу! – в ногах у девушки начала выписывать кренделя Баста.
Кошку Элла подобрала на улице ещё год назад, а та в знак глубокой благодарности до сих пор освящала дом. Кажется, больше не для того, чтобы разозлить свою хозяйку, а для того, чтобы наконец-то отодрать Сёму от компьютера. Только вот метила она больше по углам. А надо было бы бить, как зверя, точно и в цель, а конкретней – в системный блок или хотя бы на клавиатуру.
«Была бы я кошкой. Я бы давно ему весь компьютер обоссала и кресло это поганое разодрала бы в клочья. Но я не кошка. А уже десять лет как его девушка и почему-то всё это терплю?» — рассуждала про себя Элла и с грустью ухмылялась.
На плите шкворчала яичница вперемешку с остатками содержимого холодильника. Не переодеваясь в домашнее, блондинка быстро собирала на столе некое подобие ужина.
– Я бы мог, конечно, помочь, но, как вижу, ты и сама неплохо справляешься. Полагаю, что буду только мешать, – привычно растягивая слова, Сёма смахнул крошки со стола на пол. Он широко улыбался и всем своим видом показывал, что его растущий вширь организм готов принимать пищу.
Девушка глянула через плечо, вздохнула и ничего не ответила. Этот взгляд он слишком хорошо знал.
«Предвестник скандала, – вздохнул и опустил глаза Семён. – И зачем только придумали скандалы? Вся-якая нену-ужная чепуха-а. Не-ервы. Пережива-ания, которые как мусор заполняют эфир жизни. Можно просто жи-ить. Е-есть. Пи-ить. Трахаться и кайфова-ать. Что ей ещё нужно-то? Ведь клёво катить на байке по дороге, ночевать в палатке и не париться ни о чём. Зачем все эти условности? Растя-ягивать свои не-ервы, как рези-инку от трусов. А потом больно бить ей себя по ляжке. Садо-мазо да и только», – мысленный поток прервало урчание живота. Сёме необходимо было срочно поесть, иначе он сам кого-нибудь укусит за ляжку.
Свалив ароматное месиво в две тарелки, хозяйка толкнула одну из них в сторону косматого чучела, а с другой уселась напротив и начала жадно есть.
«Меня всегда распирает на жор, когда предстоит неприятный разговор», – бежала мысль, пока Элла тыкала вилкой яичницу.
Дождавшись, когда Сёма закинет хоть пару кусочков еды, во имя собственной безопасности, девушка решила перейти к тактичному наступлению.
– Василиса и Якин уже отпраздновали третью годовщину… Представляешь? – Онп решила начать с небольшого введения.
– Быфстро лефтит фремя, – ответил с полным ртом Сёма, прикидываясь дурачком. Ему не хотелось разговаривать. Он кайфовал от еды.
– Ага, вроде только у ЗАГСа поздравляли.
– А-а-га-а, – с каждой вилкой он понимал, что на сытый желудок проще ругаться.
– И как кольцо на палец Якину не налезло, помнишь?
– А-а-га-а, у Васили-исы в тот момент такое лицо-о бы-ыло, – криво ухмыльнулся парень, понимая, что его вот-вот накроет цунами из женской истерики.
– Какое? Влюблённое?
Сёма закашлялся, когда тема скандала была обозначена и подчеркнута красным маркером. Нужно быстро ретироваться, облить противника бензином и поджечь, чтобы в глазах Эллы всё перестало казаться столь радужным и прекрасным. Он не был мастак в таких делах. Вообще вести диалог – это не его сильная сторона.
– Подумаешь, служебный роман. Про таких говорят: «Она ему встретилась, а он ей попался». Эта твоя Василиса – барракуда. Охмурительница – цензурно выражаясь. Ты думаешь, на тот момент она больше ни с кем не встречалась? Не поверю! Такие, как она, влюбляться не умеют. У неё на лбу написано: «Холодный расчёт. Сплю за деньги».
Элла застыла с вилкой в руках. Столь эмоциональным своего парня она видела очень редко. Пристально на него смотрела, пытаясь понять какая фраза вызвала в нём такой бурный отклик.
– Ты же у меня не такая? Штампы, платье, гости – прошлый век. Нам в этой квартирке и так хорошо, – продолжал Семён в надежде, что его девушка, после бурной полемики, горделиво поведёт плечиком, улыбнётся в ответ и потреплет его косматую голову.
Но на кухне воцарилась долгая пауза. Элла опустила глаза и что-то долго рассматривала в тарелке. Сёма решил, что буря уже миновала и можно дальше спокойно предаваться пищевым радостям.
– Хочешь добавки, или я могу всё сам съесть? – спросил он, как ни в чём не бывало соскрёбывая остатки пищи со сковородки.
Элла медленно подняла блестящие, полные слёз глаза и дрожащим голосом ответила:
– Хочу… Хочу! Хочу замуж! Хочу кольцо на безымянный палец! Себя хочу увидеть в свадебном платье. Красивом! С голой спиной! И чтобы ещё по полу волочился белый длинный шлейф! Хочу! Хочу, чтобы мама на свадьбе рыдала, обнимая отца. Чтобы говорила, какая я у них красавица. Хочу, чтобы ты нёс меня на руках через мост! Самый длинный. Не потея и не матерясь, а легко, как пушинку. Хочу, чтобы я знала, что дома меня ждёт с тёплым ужином муж и дети! – Элла не выдержала, закрыла лицо руками, плечи задрожали, и она шёпотом добавила: – Хочу, чтобы я была не последней из нашей банды подруг, которая выскочила замуж.
Очень ждала чтобы в этот момент мужчина встал со своего места, развернул к себе и обнял. Но увы, этого не случилось. Семён сидел напротив и смотрел молча.
«Сколько можно разглядывать, как я плачу? Тушь уже всю размазала, нос покраснел. Волосы эти бесят, прилипли и мокрые, как сосульки», – думала Элла.
Он не понимал, зачем плачут женщины: «Чёрт! Как это выключить?» Когда от них с матерью ушёл отец, мама долго плакала. И когда Сёма с ним шёл встречаться, она всё равно плакала: «Странная какая-то, всё ей было не так, он же исправно платил алименты».
– А мы с Бастой разве тебя не ждём? Чем мы тебе не дети? – решил нарушить затянувшуюся тишину Сёма. Резко приняв в свою коалицию кошку, которая давеча была абсолютно чужим для него существом.
– А-а-а мужем кто будет? – заикаясь от слёз, еле выдавила из себя Элла. – Или я-я и лошадь, я-я и-и бык, я-я, чёрт возьми, и баба, и мужик? Семён, я устала! Ты мне просто скажи, что у нас?
– Что у нас? А что у нас? У нас всё хорошо. Это ты себя просто накрутила, – хлопая глазами, отпирался парень.
– Я себя накрутила! Серьёзно?! А может, это ты уже десять лет крутишь меня вокруг пальца?!
Она вскочила и стала расхаживать по кухне, размахивать руками в разные стороны, пока слова лились из неё бурлящим потоком. Она их сдерживала слишком долго, они вырывались, обжигали горло и душу…
– Вокруг какого пальца я тебя кручу?
– Вокруг безымянного Сёма! Бе-зы-мян-но-го. – Она тыкала в лицо нужным пальцем. – Десять лет! Десять лет, это тебе ни о чём не говорит?!
– О том, что мы хорошая пара, – начал загибать пальцы на руке Семён. – У нас крепкие отношения.
Девушка медленно развернулась, пристально посмотрела собеседнику в глаза, опираясь руками на стол.
– А о том. что пора бы перейти, как там говорят в твоих танчиках, на новый уровень? Тебе это не говорит?! – старалась пригвоздить каждым словом Элла.
– Мы пока ещё не готовы, – сказал на выдохе парень томным и спокойным голосом. Осторожно нащупал руку и сжал ладонь девушки.
– Мы?! – попыталась выдернуть руку Элла.
– Да. мы. Сама посуди, о каком новом уровне может идти речь? Ты всегда в делах. Я выживаю здесь. как сорняк. Ты забываешь кормить меня и-и-и эту… как её, кошку. О каких детях может идти речь?
Такие дни, как сегодня, когда в доме готовилось «всё из ничего», случались крайне редко. Чаще всего парня мучили разными полезными «вкусняшками». А он вставал из-за стола голодным. и приходилось подъедать что-нибудь ночью в холодильнике.
Сёма поглаживал ладонь Эллы, пытаясь, утихомирить. Он искренне продолжал надеяться, что она покипит-покипит и успокоится. На кухне опять повисло молчание, но чувствовалось, что над парочкой то и дело сверкали молнии и тучи неумолимо сгущались.
– Да, Сём! Ты сорняк! – после непродолжительной паузы серьёзно сказала Элла куда-то в сторону. – Репейник. Прицепился к штанине. Аж на целых десять лет. И никак не можешь отстать.
– Ну, Луся. Не нагоняй. Пройдёт время, и мы перейдём на новый уровень. Всему своё время, вот увидишь.
– А когда это «своё» время? Мне тридцать один! Я не замужем! И даже не помолвлена! Но в моей квартире помимо кошки обитает какой-то мужик. Как это?
– М-миллио-оны семей живут гражданским браком, – закатив глаза, продолжал отбиваться парень в словесной перепалке.
– Хорошо, семья предполагает ребёнка, иначе это пара. Ты сделаешь мне ребёнка?
– Вот так сразу. Я не думал об этом. Тут надо всё осмыслить, я не готов так сразу. – Семён напрягся и выпрямился, впервые показав широкие плечи. Сквозь густую бороду стало заметно, как на его лице заходили желваки.
– Ясно. – Элла оттолкнулась от стола и начала собирать посуду.
– Что ясно? Мне лично теперь уже ничего не ясно.
– Ясно, что ты, Сёма, не репейник, ты трус. Я не хочу больше с тобой иметь ничего общего. Лучше я буду одна. Мне будет по крайней мере понятнее, как жить. Перестану ждать чуда. Ждать, что на тебя снизойдёт озарение. Что ты увидишь во мне не просто сожительницу, а невесту. Жену. Ну и мать своего ребёнка.
Элла была натянута как струна. Впервые так чётко сформулировав свои мысли и сказав о них без доли стеснения. Когда она представляла, как это всё будет происходить, она могла нафантазировать себе всё что угодно, но только не такой исход.
– Я хотел сделать тебе предложение, – не отрывая глаз от остатков пищи, пробормотал Сёма. Кулаки лежали по обе стороны тарелки. Он сжимал их так сильно, что проступили вены. – Летом, помнишь? Вершина вулкана Тейде в Испании. Мы тогда нехило поссорились… В общем, я решил, что пока ещё рано. Хотел, чтобы ты была special7 и у тебя было кольцо из дамасской стали, как символ нашего прочного союза.
«Вот это поворот! – подумала Элла и медленно повернулась к собеседнику. Слегка склонив голову на бок, начала его разглядывать. – А вдруг он сейчас не врёт? Вдруг это я во всём виновата? Может быть, это его чуткая натура всё ещё ищет подходящего момента? Так стоп, кольцо. Значит, есть кольцо? Значит, всё можно переиграть». – Элла усиленно цеплялась за эту мысль.
– А кольцо покажешь? – осторожно спросила вслух девушка, в мыслях прокручивая несколько вариантов событий.
– Его нет.
– Как нет?
– Вот так. Я думал сделать предложение, а потом кольцо уже на свадьбу, если бы она когда-то была. Теперь понимаю, что хорошо, что не потратился, – ухмыльнулся Сёма.
Блондинку передернуло, словно одна из молний, которые то и дело сверкали на кухне, попала ей прямо в сердце. Стало очень горько. Одновременно хотелось делать всё. Орать от боли. Плакать навзрыд. Залепить хорошую пощёчину косматому идиоту. Удариться головой об стену. Упасть и умереть, чтобы вместо бесконечного шума из мыслей и эмоций наконец-то наступила долгожданная тишина.
– Молодец, сэкономил. Я лягу в спальне, а ты теперь живёшь на диване. За вещами в спальню зайдешь, когда я уйду на работу.
– Ты такая же меркантильная сучка, как и твои подружки, – прошипел парень.
– Это я ещё только учусь, – металлическим голосом сказала Элла, наклонившись к самому уху парня.
Сёма опустил глаза в тарелку и начал в ней усиленно ковыряться, как будто там спрятан ответ на все вопросы, ну или хотя бы кольцо.
Глава 5. Уютный чатик
«Ты это видела? – на экране высветилось сообщение. – Давай перетрём, пока Эллка там отдыхает и не видит».
Василиса взяла телефон, и на лице появилась озорная ухмылка. Она обожала болтать в переписке. Они с Марго могли перемыть косточки, плести интриги, расследования и распутывать паутину из сплетен. На повестке дня стоял снимок с красивой полуобнажённой Эллой на морском берегу сказочного и такого далёкого Бали.
«Не завидуй», – быстро напечатала и отправила Василиса, поставив в конце подмигивающий смайлик.
«Не могу, это слишком красиво. Элла там уже второй месяц отдыхает, а мы мёрзнем в вечной серости. Она тебе ничего не писала?» – блымкнуло сообщение от Марго
«Не-а, да и я сама её не трогаю. Пусть отдохнёт».
«А она устала? Такого мужика бросила. Эх! Вот ты мне скажи, чего ей взбрело? Как сыр в масле каталась».
Тут перед Василисой встал вопрос, за кого играть? В расставании с Сёмой она поддерживала Эллу. Считая, что в этих абьюзивных отношениях подруга отдаёт больше, чем получает. Но как сказать об этом Маго и при этом не встать на мину хлещущей эмоциональности? Задача не из лёгких.
«Привет, вы о чём? Сорян я busy8», – промелькнуло сообщение от Лизы.
«Вообще-то, я её поддержала в расставании с Сёмой», – зажмурив один глаз и слегка отвернувшись от телефона, сбросила в чат Василиса.
«Что?! Ты?! По-че-му?!» – один за другим посыпались вопросы.
«Посуди сама. Отношения давно себя изжили. Замуж он её не звал и не собирался звать, это теперь уж мы знаем точно. Жил в её квартире. Да, зарабатывал, да, не гулял. А любви нет. Страсти нет. Секс только в миссионерской позе по просьбам трудящихся. А девке уже за тридцать».
После небольшой паузы высветилось сообщение от Марго.
«Допустим. Теперь меня терзает один нескромный вопрос. Колись, откуда ты знаешь про позу?» – и много хохочущих смайликов.
Подруга посмотрела на экран смартфона и рассмеялась. С не сходящей с лица улыбкой быстро ответила:
«Эллу внимательно слушала (подмигивающий смайлик). И не отвлекалась на работу, личную переписку и родительские чатики. Считаю, она такие фотки заслужила. А сделать их, если постараться, можно и самой».
«Ага. Сначала без лифчика посередине пляжа устанавливать камеру. Затем размахивая хозяйством бежать на точку по жаре. А там замирать грациозно и без одышки. Скажи мне, пожалуйста, зачем такие мучения?»
«На память».
«О чём? О ком?»
«О Бали!»
«Я бы тебе сказала, что там у неё, а не Бали. Прости Господи! Так смотреть в камеру можно только тогда, когда за ней красивым мускулистый мужик стоит и эротично тебе подмигивает, ну или кокос держит с трубочкой».
«Манюня (так нежно подруги звали Марго), так ты завидуешь? Колись, что там ещё у тебя за фантазии. В принципе, всё возможно. Лёнчик, фотоаппарат, кокос купи в магазине», – подмигивающий смайлик.
Прочитав предложение от подруги Марго рассмеялась в голос. Она обожала этот чатик. За долгое время существования он из женского трёпа стал своего рода местом поддержки. Здесь никто не учил тебя жизни, не кидал рецепты яблочных пирогов. Тут каждая могла написать сплетню, свой fuck-up9 или просто напечатать achtung10 и в течении двадцати четырёх часов созвать скорую женскую помощь в виде беседы в уютной кафешке или посещения выставки. Может, просто разбор гардероба, если надо идти на вечеринку, а в твоём шкафу скучает моль.
Глава 6. Прощание
В Литве сейчас самая промозглая и непостоянная погода: снег, дождь, солнце меняются по несколько раз на дню. Категорически непонятно, как одеваться. Все люди злые, замёрзшие и совершенно не желающие улыбаться.
То ли дело Бали. Здесь все приветливы и радостны. Наверное, наличие солнечных дней, тепла и витамина D существенно влияет на настроение человека. Почти каждый день Элла с кем-нибудь знакомилась, сияя во все тридцать два огромных зуба. Она привлекала много внимания – высокая девушка с белокурыми волосами. Рост, из-за которого она не раз комплексовала дома, здесь стал её достоинством. Среди низеньких смуглых балийцев она выделялась высокой мраморной статуей. Даже несмотря на то, что мрамор уже не раз сгорал на солнце.
После знакомства с Геллой, девушка полностью сменила образ. Мартинсы и одежда чёрного цвета пылились в дальнем углу, а им на смену пришли длинные юбки с огромными разрезами. Они очень выгодно подчеркивали бесконечно длинные ноги. Лёгкие блузки оголяли одно плечико. В таком виде Элла позировала перед экраном телефона и выкладывала снимки в сеть.
Теперь перед Эллой встала дилемма, как и в чём возвращаться домой. После двух месяцев ретрита на солнечном острове любимый город сложно назвать домом, но возвращаться необходимо. Её ждала работа, и было интересно увидеть пустующую квартиру. Без намёка на то, что в ней живёт ещё кто-то, кроме неё. Где-то мысленно Элла делала ставки, утащит ли Сёма стиралку с посудомойкой или всё-таки не сможет так низко пасть. Ей не приходилось видеть Семёна обиженным, ну или она этого не замечала долгие десять лет жизни. А вот последние дни до её отбытия на Бали он показал себя во всей красе. Из чего следовало, что и от квартиры могут остаться рожки да ножки.
– Ничего, переживу, – успокаивала себя Элла, развеивая неприятные мысли. Страшнее то, что в мире случился настоящий апокалипсис.
Сложнее всего оказалось проститься с хижиной. Несмотря на её удручающий вид и явную переплату хозяину, для Эллы это место стало самым родным на Земле. По лицу текли слёзы. Девушка проводила ладонью по поверхности кухонного гарнитура обеденного стола, дверному косяку, ведущему на веранду. Она открыла дверь, и в лицо ударил морской бриз вперемешку с мелким песком.
– Не злись, – сказала она вслух, вытирая лицо. – Пойми, я не могу остаться. Мне необходимо жить дальше. Хватит прятаться и зализывать раны. Я должна двигаться вперёд.
С дороги послышалось тарахтение мопеда. Щуплый старикашка вёртко спрыгнул со своего железного козлика, конём эту колымагу сложно назвать, и засеменил босыми ногами в сторону хижины. Элла вышла на крыльцо, в её руках был остаток суммы за жильё, которую она собиралась отдать арендодателю. На душе было погано.
Старик улыбался во весь беззубый рот, что-то весело лепетал на своем щекотливом языке и начал осмотр. Обойдя весь дом, обшарил все шкафчики и остался доволен, а в прихожей он споткнулся об огромных размеров рюкзак. Перевёл глаза на Эллу и многозначительно вздохнул.
Девушка стояла, вжимаясь в огромную косуху, как в доспехи. Протянула старику деньги и ключи. А он взял её за руку и не отпуская посмотрел снизу вверх очень пристально. Затем придвинул стул, вскарабкался на него и аккуратно обхватил ладонями голову Эллы.
– Ты сильная девочка. У тебя всё будет хорошо, – пролепетал старик на своём языке.
Она уловила общий смысл, от чего по щекам покатились слёзы. Старик вытер их большими пальцами и, указав сначала на рюкзак, затем на своего железного козлика, сказал:
– Брым-брым! – при этом весело хохоча беззубым ртом.
Элла кивнула. Хоть было немного страшно садиться на некое подобие ведра с гайками. Ей казалось, что оно еле выдерживает старика. Но в итоге мопед повёл себя резво, несмотря на двух пассажиров и внушительный рюкзак. Её волосы развевались на ветру. Было жалко оставлять это место. Хотелось запечатлеть каждый кусочек прекрасного острова в своей памяти, чтобы потом долгими промозглыми вечерами доставать их оттуда, изнутри себя, и греться. Это время она никогда не забудет, так как именно тут она стала другой. Обрела новые знания, которые раньше казались ненужными, а с ними силу и веру.
