Читать книгу: «Монетка, или Общежитие закрывается в 23.00», страница 3
– Она ведь о монетке может даже и не знает! – говорила та часть Кеши. – Если бы знала – давно бы эту монету продала. Значит – муж ее спрятал? А муж у нас где? Вроде – умер. Кажется, она говорила об этом. Или – не говорила? Рита так много говорит, что не поймешь – про свою жизнь она рассказывает, или пересказывает содержание очередного сериала…
Монетка, если она действительно так дорого стоит, могла бы решить все его финансовые проблемы. Ипотеку бы сократил лет на пять. Мог бы уже в ближайшее время переехать из общаги (которая, признаться, ему осточертела!) в СВОЮ СОБСТВЕННУЮ КВАРТИРУ! Жить там один, припеваючи. Ходить хоть нагишом. Курить на своем балконе, а не на пожарной лестнице.
– Неужели ты, Иннокентий, до воровства докатишься? – все же спросила та его часть, которую Кеша считал благородной.
– Да не воровство это. Она про монетку не знает…
– А если знает?
Короче, той ночью у Кеши едва не случилось раздвоение личности…
***
На следующий вечер Кеша ждал Риту с работы под дверью ее квартиры.
– Кеша? – удивилась она. – А ты что здесь…
– Я торт принес, – ответил Кеша. – Но вообще у меня к тебе серьезное дело.
Надо сказать, что Иннокентий Иванович умел находить с людьми общий язык. Особенно – с женщинами. А в случае с Ритой это вообще было сделать проще простого.
– Так какое дело? – с интересом спросила Рита, когда они уже зашли внутрь.
– У меня с детства осталось одно воспоминание, которое не дает мне покоя. И только ты сможешь мне помочь!
– Я? Может, тебе к психологу лучше обратиться?
– Нет. Психолог не поможет, а вот ты – да. Итак. Был один сериал. Или бразильский, или мексиканский. Показывали его по ОРТ, в году так 95-ом – 98-ом. Сюжет такой: большая семья живет в трущобе. Времена тяжелые, работы нет, есть нечего. И на всю ораву у них осталась последняя тарелка фасоли…
– Что-то знакомое… – неуверенно ответила Рита.
– Сериал длинный. То, что происходит у них за один день – размусолено серий на пятьдесят. И вот как сейчас помню, что «последнюю тарелку фасоли» они доедали серий двести, то есть показывали это по телевизору – месяцев восемь… – Кеша расхохотался. – Представляешь, восемь месяцев ели «последнюю тарелку фасоли»? Этот сюжет стал нашей семейной шуткой. Когда кто-то из знакомых прибеднялся, мы говорили, что он…
– Доедает «последнюю тарелку фасоли», – тоже засмеялась Рита. – А от меня ты чего хочешь?
– Как назывался сериал? – серьезно спросил Кеша.
– Не знаю, – пожала она плечами. – Возможно, «Богатые тоже плачут»1. Или «Тропиканка». Или «Новая жертва». Ты за этим приехал?
– Ага, – радостно кивнул Иннокентий. – Давай торт съедим? А у тебя какой любимый сериал был?
– «Секрет тропиканки», – ответила Рита, шустро накрывая на стол. – Мы тоже всей семьей смотрели. Мы, дети, одно время себя даже их именами называли. Я себя звала – Рут. В честь одной из главных героинь. Сестра – Ракель. А соседка наша, ты не поверишь, в честь героев сериалов называла… телят. Теленочек у коровы рождается раз в год. И новый сериал начинался по ОРТ тоже примерно раз в год. Помню, она теленка Маркус назвала… Это тоже герой из «Секрета тропиканки», жених Рут. Ох, наш брат тогда смеялся, что тот теленок, Маркус – мой жених.
Вот так под этот разговор, Кеша и попытался выведать у нее… и как у нее с финансами, и где муж (действительно, умер). И – знает ли она про монетку. Напрямую он побоялся об этом спрашивать, но вроде бы – не знает…
А потом Кеша совершил поступок, за который ему было стыдно всю свою жизнь.
***
Что ни говори, а старинные вещи умеют завораживать! Иннокентий Иванович крутил монетку в руках всю ночь и весь день. И даже курить бегал, держа ее в зажатом кулаке. Будто боялся, что она может исчезнуть. И даже на лекциях ее постоянно рассматривал, держа перед собой.
А потом был тот вечер, когда он увидел сон, где они гуляют с мамой по облакам. А потом он услышал ее голос. Кеша не мог поручиться, что голос принадлежал именно маме. Она умерла давно, ее голос успел позабыться. Позже он не мог поручиться и за то, что все это ему не приснилось… Но все же совесть терзала его, и он ничего с этим не мог поделать.
К Рите он ходил и в третий раз. Просто чтобы убедиться, что она ничего не заметила и не собирается заявлять о краже в полицию.
Рита ему обрадовалась, как родному. В этот раз они тоже (уже по традиции) сели смотреть телевизор. На этот раз – отечественный фильм «Двенадцать стульев» по Ильфу и Петрову. И Рита сказала:
– Мне так жаль мадам Грицацуеву.
– Почему? – машинально спросил Кеша. Просто потому, что женщины любят, когда мужчина участвует в диалоге.
– Она – несчастная женщина. Она же полюбила Бендера. А он не просто ее обокрал. Он сделал ее несчастной. Свою совесть выгородил – вроде как не ворует, а берет свое. А мадам Грицацуева страдает…
Вот эта философская мысль засела ему в голову так, что не возможно было ее выкорчевать оттуда. А еще появились и другие мысли…
***
Когда мама была жива, Кеша с ней редко советовался. Стеснялся. Теперь же стесняться было некого. Поэтому Кеша любил (в свободное время, когда оставался наедине) представлять ее перед собой, рассказывать ей о своей жизни, а потом – по мыслям, родившимся в его голове – угадывать, что бы она ему посоветовала.
Вот за советом он и отправился к ней на кладбище. Выехать удалось только после обеда. Сначала были занятия. Потом – коротенькое заседание кафедры (слава Богу, сбежать с него побыстрее мечтали все, и оно прошло максимально быстро). Еще автобус пришлось ждать минут двадцать (а мог бы и дольше, опять повезло, так как снег в этот день валил, не переставая, и это сильно затрудняло работу общественного транспорта).
И вот Иннокентий Иванович прибыл на место. Нашел родную могилу, на которой не был аж с лета. Постоял с полчаса. Поговорил. Пожаловался. Покаялся. Ибо кто еще поймет мотивы его грешной души, как не родная мать?
Мысли в его голове созрели такие: монетку надо вернуть. Извиниться перед Ритой (мол, бес попутал). Рассказать о ее реальной стоимости. Если попросит – помочь найти покупателя. Еще – хорошо бы ее к покупателю и сопроводить, а то мало ли… А он? Да проживет он и без этих денег! Жил же раньше без них! Квартиру еще пару лет посдает, а в общаге жить не так уж плохо. Много ли ему надо? А курить на пожарной лестнице даже веселее. Опять же – интересно узнать, добьется ли настырный Валерка Ленкиной руки, или она отфутболит его. (Если так – то будет полнейшей дурой! А почему тебя, Кеша, так это интересует? Сказывается детство, проведенное за просмотром мыльных сериалов?). Еще Танюха… Жизнь за нее он прожить не сможет. Лишить ее права совершать ошибки (а значит – лишить жизненного опыта) – тоже. Но ведь можно постараться направить ее в нужное русло! Впрочем, как еще набираются опыта, если не путем проб и ошибок…
Вот такие мысли были у него в голове, пока он медленно продвигался к выходу. На кладбище уже начало темнеть. Изредка попадались прохожие.
– Молодая совсем… надо же… – донеслось у него за спиной.
– Да ведь полтинник уже! – ответил тому, первому голосу, другой. – Сердечный приступ в таком возрасте не редкость. При нашей-то жизни! Может – случилось у нее что?
