Читать книгу: «Замечательная жизнь Луппе Гонсалеса», страница 2

– Выверни, так не застираешь!

Старик крякнул и нажал на ручку. Вспомнив, как стирала мать, Луппе принялся елозить штанину о штанину. Дед внимательно наблюдал за процессом, контролируя каждое движение.

– Пуще три! Слева вот еще! И как тебя угораздило…

Вода была жутко холодная, и Луппе после долгой стирки почти не чувствовал рук. Наконец все пятна были отстираны, и старик выключил воду.

– Что, озябли? – спросил он, кивнув на красные от холода пальцы.

– Пустяки, – отмахнувшись, ответил Луппе.

– Давай сюды…

Дед взял штаны, крепко отжал из них воду, встряхнул, избавляясь от остатков влаги, приложил к груди и, прижав штанины друг к другу, аккуратно их разгладил.

– Так-то оно лучше будет, – произнес он, протянув штаны мальчишке.

– Спасибо… – хлюпнув носом, сказал Луппе и стал натягивать мокрую одежду на ноги.

– Черный, как цыганенок… Ты чей будешь-то? Фамилия твоя какая?

Луппе несколько раз моргнул, застегнул ширинку, втянул соплю, которая так и норовила вырваться наружу, и, проведя тыльной стороной ладони по носу, произнес:

– Гонсалес.

– Отродясь про таких не слыхал, – сказал старик, – приезжие, что ли?

Луппе кивнул.

– С райцентру?

– С Мексики, – гордо ответил он.

– Не слыхал про такую деревню, – задумчиво произнес старик.

Запустив руку в карман, он достал конфету в потертой обертке.

– На вот, пососи.

Глаза Луппе блеснули.

– Спасибо! – радостно воскликнул он и тут же развернул фантик.

Это была карамель в белой глазури. Луппе с упоением засунул конфету в рот и зажмурился от наслаждения. Ощутив сладость на языке, он полностью отключился от бед и невзгод, что приключились с ним в этот злосчастный день.

Старик улыбался и поглаживал бороду.

– Шпасиба, – снова сказал Луппе, обнажив редкие зубы.

– Ступай, на солнце погуляй, так быстрей просохнуть.

Луппе кивнул и пошел в сторону Мишкиного дома.

Луппе языком гонял конфету во рту, легонько постукивая ей о зубы. Она быстро таяла.

Добравшись до начинки, он, не сглатывая слюну, растягивал удовольствие. Наконец карамель рассосалась, сладость ушла, зато вернулись тревога и страх. Луппе думал об отцовских часах, о том, как вернется домой и что скажет родителям.

Подойдя к калитке дома Мишки, Луппе оглянулся. К нему сломя голову несся мальчишка. Поравнявшись с Луппе, он, не обращая на него никакого внимания, дернул ручку. Калитка открылась и мальчишка, переводя дыхание, вошел во двор. Луппе зашел вслед за ним. Пацан поднялся по ступеням к веранде и постучал в окно.

Через несколько секунд в дверном проеме показался Мишка. Не заметив Луппе, он пустил мальчишку внутрь и закрыл за ним дверь.

Луппе смутился и тоже поднялся по ступеням. Он потянул ручку на себя, но дверь была заперта. В груди возникло неприятное чувство. Собрав волю в кулак, Луппе поднялся на носки и легонько постучал в окно. Прошло несколько секунд, но никто не вышел. Луппе приложил ухо к дверному полотну и прислушался. Внутри было тихо. С каждой секундой неприятное чувство становилось сильнее. Луппе поднял голову, уставился на кнопку, располагавшуюся на расстоянии поднятой руки, и аккуратно нажал на нее.

За дверью заиграла ублажающая слух мелодия звонка. Луппе даже показалось, что хозяин дома готовился его встретить и специально включил эту мелодию в знак приветствия. Затаив дыхание, Луппе снова прислушался.

Наконец на веранде послышались шаги. Сердце Луппе забилось с двойной силой, он набрал в легкие побольше воздуха и приготовился к встрече. Шпингалет щелкнул, и дверь больно ударила его в лоб.

– Чего тебе? – нахмурившись, произнес Мишка, увидев на пороге Луппе.

– Привет, Миш… – держась за ушибленное место, произнес он, – ты звал «Утиные» смотреть… вот… я пришел.

Мишка недоверчиво посмотрел в глаза Луппе. Вспомнив, что пригласил и его, он скривил лицо.

– Разувайся, заходи, – недовольно произнес он.

Луппе медленно переступил порог.

– Быстрей давай! – раздраженно сказал Мишка. – Щас начнется уже.

На полу стояло много обуви. Луппе быстро стащил с ног свои туфли и, пододвинув их к общей куче, с замиранием сердца перешагнул порог дома. Проходя коридор, Луппе успел разглядеть его интерьер: настенная вешалка в прихожей, коврик, люстра, небольшое овальное зеркало в черном багете, обои с изображением берез… А запах… Запах дома Мишки Зина был ни с чем не сравним. Здесь пахло достатком, уютом и чем-то очень вкусным. Луппе втянул в себя воздух и широко улыбнулся. Через пару секунд он вошел в зал, где сидело пять человек. Среди присутствующих была и Сесилия. Она кинула недовольный взгляд на Луппе и, нервно дернув головой, отвернулась в сторону нового японского телевизора, стараясь игнорировать присутствие брата. До Луппе никому не было дела. По рукам гостей шел пульт дистанционного управления, каждый осматривал его со всех сторон и норовил нажать на какую-нибудь кнопку.

– Не нажимать, я сказал… щас выгоню! – одергивал каждого Мишка.

Луппе сел на пол, потому что на диване и стульях не было места, и завороженно уставился на экран. Цветное телевидение вызвало у него восторг. У этого телевизора не было ничего общего с черно-белым пузатым «Рекордом», стоящим у Луппе дома, единственным назначением которого была трансляция вечерних новостей и просмотр программы «Спокойной ночи, малыши» перед сном. Все остальное время он был накрыт связанной бабушкой белой салфеткой, сакральный смысл которой заключался в закрытии к нему доступа.

Совсем другое дело было здесь. Японский телевизор Мишки Зина был похож на ракету или космический корабль, перенесший Луппе в глубины телевизионного космоса.

Мир Уолта Диснея восхитил Луппе до глубины души. Мультипликация сразила его словно стрела Купидона, попав в самое сердце. С головой погрузившись в сказочную атмосферу, Луппе отключился от всего, что происходило вокруг. Мультфильмы про племянников Скруджа и команду Спасателей показались Луппе невероятно красочными, а приключения героев – увлекательными. Он проживал с ними каждое мгновение, а к Гаечке из команды Спасателей даже возникла первая привязанность, как к персонажу противоположного пола.

Луппе пришел в себя, только когда по экрану побежали титры и в зал вошла мама Мишки. Она была одета в красивое белое платье в крупный красный горох, а в ее руках был поднос, на котором стояли несколько стаканов, две бутылки лимонада «Буратино», лежали две пачки печенья «Полет» и высилась горка конфет в роскошных блестящих обертках. Развернув шелестящую бумагу, она высыпала печенье на тарелку и разлила лимонад по стаканам.

– Кушайте, – улыбнувшись, сказала она и вышла из комнаты.

Все, что лежало на столике, моментально было распределено между детьми в равных частях. Запихнув конфеты в карман, Луппе принялся за свою порцию печенья. С невероятным удовольствием выпив сладкий напиток, Луппе лучезарно улыбался. Ничего вкуснее он никогда не пробовал.

Это был вкус другой жизни, жизни, которой с этого момента хотел жить Луппе.

– А че у тебя брюки мокрые? – насмешливо спросил один из мальчишек, наконец-то обратив внимание на Луппе. – Ты че, обоссался?

Все находившиеся в комнате, включая Сесилию, стали громко смеяться. Луппе сконфузился и начал оправдываться.

– Это просто вода, я просто брюки намочил.

– Ага! – снова произнес заносчивый мальчишка. – От счастья!

Хохот не умолкал. Луппе покраснел и потупил взгляд. Его обидчики был старше и выше его на целую голову, а потому спорить с ними было бесполезно.

– Миш, ты его больше не пускай, а то он тебе весь дом обоссыт!

Насмешки продолжались снова и снова и с каждым разом были все обиднее. В какой-то момент Луппе не выдержал. Он выбежал из комнаты и с силой хлопнул дверью, ведущей на веранду. Натянув туфли, Луппе спустился по ступенькам, вышел за калитку и, громко заплакав, кинулся прочь.

Луппе что было сил бежал к дому. Больше всего на свете Луппе хотел спрятаться от жестокости, с которой столкнулся, впервые самостоятельно выйдя в новый для него мир.

Запыхавшись от быстрого бега, он перешел на шаг. Дом был близко, но чем ближе Луппе к нему подходил, тем сильнее его охватывал страх. Остановившись у калитки, Луппе не решался зайти во двор. Он долго бродил вдоль забора, пока из дома не вышла мать. Увидев, что в сенках загорелась лампочка, Луппе тут же спрятался. Он наблюдал за матерью через дыру в заборе. Мать долго стояла на крыльце, высматривая сына, а затем подошла к калитке и несколько раз громко позвала его по имени.

Темнело. Луппе продолжал сидеть в укрытии. Мать открыла калитку и вышла на дорогу.

– Луппе! – громко крикнула она. – Луппе!

Мать шла по дороге и выкрикивала его имя. Через несколько минут она скрылась из поля зрения. Между тем становилось темно и холодно. Несмотря на то что брюки давно уже высохли, Луппе ощутил озноб.

Вскоре дверь снова скрипнула и на порог вышел отец. Он присел на крыльце и закурил. Луппе напрягся: это не предвещало ничего хорошего, отец всегда курил в сенках и выходил во двор, только когда очень злился. Выкурив две папиросы, отец поднялся на ноги и подошел к калитке. Мать вернулась вместе с Сесилией.

– Ну и? – строго спросил он. – И где твой брат? Сама шаришься и его за собой таскаешь! Мать весь день его ищет!

– А я почем знаю?! – раздраженно брызнула дочь.

– Взрослая стала? – в голосе отца слышались ноты злости. – Ремня давно не получала?

– Они у Зинов сидели… – вмешалась мать.

Голос матери был напряжен, и она явно была расстроена.

– Луппе еще засветло от них ушел… Где же этот паршивец?..

– Марш домой! – сказал отец, и Сесилия, проскользнув в калитку, скрылась за дверью.

Луппе продолжал сидеть в укрытии. Мысль о том, что ему придется провести ночь на улице, вгоняла его в уныние, но перспектива быть наказанным за часы отца была в его глазах куда хуже.

Вдруг рядом мяукнула кошка.

– Тихо ты! – прошептал Луппе.

Кошка навязчиво терлась о его ногу и мяукала все громче и громче. Луппе пытался ее прогнать, но она и не думала уходить. Через пару секунд Луппе услышал звук отцовского «жука». Отец вышел за калитку и пошел вдоль забора, освещая его ручным фонариком, который при нажатии на рычаг громко жужжал.

Луппе охватила паника, бежать было некуда. В метре от него росло несколько огромных лопухов, и Луппе спрятался под ними.

В то же мгновение эти лопухи осветил луч фонаря. Жужжание механизма продолжалось несколько долгих секунд, и снова стало темно. В эти мгновения Луппе даже перестал дышать. Сердце бешено колотилось и норовило вырваться из груди.

– Здесь никого нет! – громко крикнул отец. – По всей видимости, мы его не найдем. Что ж, пусть спит на улице. Только вот его могут сожрать волки.

«Волки!!!» – пронеслось в голове Луппе, и его тут же охватил ужас.

Луппе затрясло, внутри все похолодело. Кошка между тем продолжала об него тереться и громко мяукать.

– Соседи поговаривают, что год назад их мальчишка тоже убежал из дома, и его съели волки. От него остались только ботинки. Волки о-о-очень прожорливы. Жаль, что Луппе ждет та же участь, – продолжал монолог отец. – Ну да ладно, уже поздно, пора идти спать. Нужно закрыть покрепче двери, не то волки заберутся в дом.

Луппе охватила паника.

Не в силах совладать со страхом, он вскочил на ноги и громко закричал:

– Я здесь! Я не потерялся! Я просто прятался! Я больше так не буду!

– Вот и прекрасно, – произнес отец и схватил его за ухо.

Луппе скривился и послушно пошел в дом. Увидев сына, мать всплеснула руками и облегченно вздохнула.

Дома Луппе ждал пренеприятнейший разговор. Семья в полном составе собралась на кухне, дабы узнать, что же с ним произошло. Вид у Луппе, мягко говоря, был потрепанный. Некогда белоснежная рубашка была измазана грязью и травой, на брюках виднелись серые разводы. Красные от слез глаза, перепачканное лицо и взъерошенные волосы гармонично вписывались в образ нашкодившего ребенка.

– Ну и?.. – спросил отец.

Луппе боялся этого вопроса больше всего на свете, потому что за ним всегда следовало наказание.

– Мы все внимательно слушаем.

Луппе засунул руки в карманы, потупил взгляд и опустил голову. Не зная с чего начать, Луппе перебирал лежащие в кармане конфеты, наличие которых хоть немного грело душу.

– Ты так до утра будешь стоять? – начиная закипать, произнес отец.

Лупе покачал головой.

– Тогда говори!

– Что говорить?.. – промямлил он.

– Так, мать… – выходя из себя, сказал отец, – ну-ка, неси мне ремень.

– Не надо ремень! – воскликнул Луппе. – Я все расскажу.

На несколько секунд в кухне повисла тишина, было слышно, как тикают в зале часы.

Луппе собрался с духом и произнес:

– Мишка Зин пригласил мультики смотреть, и я пошел…

– Без спросу?! – сказал отец.

Луппе кивнул.

– Я взял твои часы, чтобы время посмотреть…

– Посмотрел?

Луппе покачал головой.

– А чего?

– Не умею.

Отец глубоко вздохнул.

– А брал зачем?

– Думал, смогу, – на мгновение задумавшись, ответил Луппе.

– Ну и где часы? – все сильнее хмурясь, спросил отец.

На глаза Луппе навернулись слезы.

– Мальчишка забрал… я его поп-п-просил время с-с-сказать… часы пок-к-казал… а он забрал, – захлебываясь от слез и соплей, произнес Луппе, – прут-т-том ударил и з-з-забрал, а я в грязь уп-п-пал.

– Ладно, с пацаном этим завтра разберемся, никуда он из деревни не денется, – сказал отец, – а с тобой вот как поступим: то, что правду сказал – хорошо, а за то, что без спросу ушел, а потом от матери бегал, – получишь свое.

Отец поднялся с табуретки, взял Луппе за плечо и повел в зал. Двери закрылись, и в течение нескольких секунд из комнаты доносились крики.

Луппе выбежал из зала как ошпаренный, он влетел в свою комнату и захлопнул за собой дверь. За ним быстро пошла мать.

– А ну стой, Сальма! – остановил ее муж. – Пусть подумает, чтоб не повадно было!

Мать остановилась и тяжело вздохнула.

– Сам виноват… – пробормотал отец и, взяв с полки пачку беломора, вышел в сенки.

Мать тихонько приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Луппе сидел на кровати и шмыгал носом. Она быстро зашла в комнату, обняла сына и поцеловала в лоб.

– Мы все за тебя переживали, – произнесла она, – я места себе не находила. Никогда так больше не делай, а на отца зла не держи, он за дело… Спать ложись… вещи завтра постираю.

Выйдя из комнаты, она закрыла за собой дверь.

Луппе немного успокоился, снял рубашку и, стащив с себя штаны, бросил на стул. Из кармана выпало несколько конфет. Луппе поднял их с пола и положил на кровать. Выбрав самую большую, он забрался под одеяло, развернул обертку и с упоением откусил половину. Шоколадный вкус конфет мгновенно отвлек Луппе от мыслей, связанных с бедами прошедшего дня, исцеляя раны детской души. Луппе очнулся после того, как слопал все без остатка. На подушке лежали разноцветные обертки. Луппе аккуратно их разгладил, достал из комода жестяную банку и добавил к своей коллекции новые фантики.

Луппе выключил свет и выглянул в окно. На улице было темно хоть выколи глаз, и лишь тусклый полумесяц отбрасывал свой свет на кровать, забравшись в которую Луппе сладко засопел.

Глава 3. Школа

В тот день все шло как обычно, Луппе, по обыкновению, позавтракал, погулял по двору, сходил на огород за ревенем и зашел в дом поиграть с кошкой. Сидя на полу в зале, он дергал за нитку, к которой был привязан бантик из бумаги, доводя кошку до исступления. В комнату вошла мама и, подойдя к календарю, оторвала очередной листок.

– Завтра первое сентября, – сказала она, – а это значит…

– Что? Что это значит? – с интересом спросил Луппе.

– Это ты мне скажи, что это значит. Разве ты забыл, что первого сентября все дети идут… Куда?

– Куда? – с еще большим интересом спросил Луппе.

– В школу, Луппе, все дети идут в школу, – улыбнувшись, сказала мама.

– И я тоже пойду в школу? – спросил Луппе, замерев в ожидании чего-то невероятного.

– И ты тоже… – ответила мама, – посмотри, какую форму я тебе купила… и ранец.

Мать подошла к шифоньеру и скрипнула дверцей. На вешалке висел темно-синий костюм с блестящими пуговицами и красивой нашивкой на плече.

Луппе ахнул от неожиданности.

– Моя форма! – радостно воскликнул он.

Вскочив с пола, он начал прыгать на месте и хлопать в ладоши.

– Я пойду в школу, я пойду в школу, я пойду в школу!.. – восхищенно кричал он.

– Давай-ка мы его примерим, – сказала мама, достав костюм из шкафа, – сначала брюки…

Луппе мгновенно натянул брюки, которые оказались ему впору в поясе, но велики по длине. Мама присела на корточки и подвернула штанины до уровня пола.

– Надо подрубить, – сказала она и, встав, помогла Луппе надеть пиджак, рукава которого доставали до костяшек пальцев.

– Ничего, – сказала она, – на вырост… Ну, иди, смотри на себя в зеркало.

Луппе поспешно вышел из зала и, подойдя к трельяжу, с удовольствием посмотрел на свое отражение. Из зеркала на него смотрел совсем другой человек. От удивления Луппе открыл рот, он совершенно не был на себя похож. От волнения у него перехватило дыхание. Внезапно он осознал, что стоит на пороге чего-то нового, неведомого и ужасно интересного.

– Ну, давай раздевайся, – сказала мама, – потом на себя налюбуешься, мне еще брюками надо заняться.

Достав из шифоньера новенький ранец, Луппе до самого вечера раскладывал его содержимое, полностью погрузившись в мысли о школе. Представляя поход в первый класс, он рисовал в голове яркие, радужные картины.

С не меньшим энтузиазмом собиралась в школу и Сесилия, но у нее были на то другие причины.

Вечером мама повесила на спинку стула школьный пиджак, подшитые штаны, накинула сверху белую рубашку и поставила рядом новые черные туфли. Луппе разделся и, сев на край кровати, долго смотрел на свою форму, пока глаза не начали слипаться.

Следующим утром Луппе проснулся раньше, чем обычно, его разбудила бабушка, грохоча на кухне посудой. Поднявшись с кровати, он быстро надел форму и с улыбкой до ушей вышел на кухню.

Бабушка оглядела его с ног до головы и недовольно буркнула:

– Чего нарядился раньше времени… не завтракал еще. А ну, иди снимай, пока все не измазал.

Улыбка тут же сошла с лица Луппе. Он ушел в свою комнату и, переодевшись в майку и треники на лямках, вернулся назад.

– Тортилью сделала, – сказала бабушка, поставив на стол две лепешки с жареным яйцом и зеленью, и налила в стакан молоко.

– Ешь садись.

Луппе послушно сел за стол. Он с аппетитом доедал свой завтрак, когда на кухню вошла мама с букетом только что срезанных гладиолусов.

– Встал уже?.. И поел… молодец, – сказала она, поставив цветы в банку с водой. – Собирайся, пойдем в школу.

За Сесилией зашли подруги, и она убежала первой. Луппе выглянул в окно и завистливо проводил ее взглядом. Мама вышла из комнаты в новом платье, с красивой прической и с помадой на губах. Она очень преобразилась, и Луппе от удивления присвистнул. Мама лучезарно улыбнулась.

Через несколько минут они бодро шагали к школе, держась за руки. Когда по дороге к ним присоединились еще несколько учеников, спешащих на школьную линейку, у Луппе захватило дух, заколотилось сердце и вспотели ладошки. С огромным интересом и трепетом в сердце он разглядывал идущих рядом детей.

Зеленое одноэтажное деревянное здание сельской школы было обнесено полутораметровым забором из редкого штакетника, окрашенного в тот же цвет. На штакетинах висело несколько портфелей, обладатели которых увлеченно беседовали друг с другом. Они были не на много старше Луппе, но выглядели, как ему показалось, очень взрослыми.

На школьном дворе было много детей. Луппе увидел Сесилию, ее подруг, Мишку Зина и ребят, которых он встречал у него дома. Они громко несдержанно смеялись и что-то оживленно обсуждали. Среди них был и недавний обидчик Луппе. Бритоголовый недруг бросил на него злобный взгляд и презрительно улыбнулся. Мама провела сына рядом с компанией. Желая избежать встречи с хулиганом, Луппе отвел взгляд в сторону. Мама подвела его к будущим одноклассникам и заговорила с кем-то из родителей. Луппе с интересом разглядывал своих ровесников, изредка косясь в сторону злосчастной компании. Вскоре из школы вышла полная женщина. У нее на носу были массивные очки, а на затылке огромная шишка из волос.

– Так, построились все! – противным скрипучим голосом скомандовала она, после чего из громкоговорителя на стене школы заиграла песня, большую часть слов которой нельзя было разобрать.

Школьники начали вяло выстраиваться по периметру школьного забора. Родителей попросили стоять отдельно от детей. Затем из школы вышли еще несколько человек и встали полукругом рядом с полной женщиной, после чего музыка стихла.

– Тишина! – снова скомандовала женщина с шишкой на затылке.

Вышедшие из школы люди долго говорили о том, как важно хорошо учиться, чтобы стать добропорядочными гражданами своей страны, и о том, что нужно горячо любить Родину и продолжать дело Владимира Ильича Ленина. Луппе не понимал и десятой части из того, что они говорили, поэтому вскоре начал ловить ворон, вертя головой по сторонам.

После того как все высказались, снова заиграла музыка и на флагшток под бой барабанов и звуки горнов был поднят флаг СССР. В знак солидарности пионеры, подняв над головами ладони с плотно прижатыми пальцами, отдали салют. Это произвело на Луппе сильное впечатление.

Через несколько минут всех развели по классам и рассадили за партами. Женщина с шишкой из волос на голове оказалась классным руководителем Луппе. Все ученики отдали ей принесенные с собой цветы, отчего она наконец-то начала улыбаться. Затем учительница открыла журнал и, отдав распоряжение вставать каждому, чье имя она произнесет, начала зачитывать фамилии. Когда очередь дошла до Луппе, все засмеялись. Он первый раз в жизни испытал чувство стыда за свое имя. Луппе смущенно встал со стула, прикусил губу и покраснел.

– Не вижу ничего смешного! – сурово сказала учительница. – А всем вам должно быть стыдно! Луппе приехал из далекой Мексики. Если бы вы приехали в Мексику и над вами стали смеяться мексиканские дети, вам бы это понравилась?

Затем она посмотрела на учеников строгим взглядом и добавила:

– Чтобы больше я этого не слышала! Всем понятно?

Ребята послушно закивали, и Луппе сел на свое место. После знакомства с классом она объявила несколько правил, которым необходимо было следовать, находясь на уроке, а затем задавала вопросы на знание алфавита, писала мелом на доске и произносила буквы, которые ученики хором повторяли вслед за ней.

Первый урок пролетел незаметно. После того как прозвенел звонок, учительница объяснила, что такое перемена, строго-настрого запретила бегать по коридору и сказала, где находится туалет.

За одной партой с Луппе сидел рыжий мальчишка с обильными конопушками на носу и щеках. Весь урок он беспокойно ерзал на стуле и, как только учитель объявил перемену, вскочил на ноги.

– Пошли поссым, – предложил он.

Луппе кивнул, и они вышли из класса.

В коридоре, несмотря на запрет учительницы, сломя голову носились дети. Луппе был очень удивлен этим фактом.

– Может, нельзя бегать только первоклассникам? – задумчиво произнес он.

Рыжий пожал плечами.

Недалеко от класса дети постарше были заняты необычной игрой. Они убегали от мальчишки, в руках которого была грязная тряпка. Мальчишка швырял ею в одного из игроков, и, если попадал, все громко смеялись.

– Сифак!!! – воскликнул мальчишка, в кого-то попав.

Тряпка оставила на форме школьника меловой отпечаток, но это его ничуть не смутило, подобрав ее с пола, он принял эстафету и начал гоняться за другими ребятами.

От удивления Луппе открыл рот, он был поражен тем, что играть простой тряпкой может быть так интересно. У него тут же появилось жгучее желание поиграть вместе с пацанами, но их возраст и опасение, что мочевой пузырь одноклассника, которого игра, понятное дело, интересовала сейчас меньше всего, может вот-вот лопнуть, делали это невозможным.

– Ну айда, чего ты?

С пониманием взглянув на то, как передернуло нового знакомого, Луппе кивнул.

– Пойдем.

Школьный двор предстал перед Луппе совершенно в ином свете, чем в тот момент, когда он увидел его впервые. К своему удивлению, Луппе обнаружил во дворе спортивную площадку с лестницей, брусьями, лабиринтом, турником, гимнастическими кольцами и даже качелями. На турнике, дурачась, болтался ученик старших классов, а на горизонтальной части прямоугольной лестницы на руках повисли двое мальчишек и ногами пытались схватить друг друга.

Забыв, куда шел, Луппе завороженно уставился на то, как увлеченно проводили время дети.

– Да идем же! – воскликнул одноклассник, отчаянно дернув Луппе за рукав.

Около туалета курили старшеклассники. Ребята прошли мимо них и зашли внутрь. Туалет представлял собой большой сарай с четырьмя дырками в полу и маленьким окном над дверью. Между дырками была обильно рассыпана хлорка, от запаха которой выедало глаза.

– Меня Толя зовут, – справляя малую нужду, произнес рыжий.

В ответ Луппе улыбнулся, но по понятной причине не смог протянуть руку новому знакомому.

– А меня Луппе, – ответил он, застегивая ширинку.

– Воняет здесь… – поморщился рыжий, – пойдем отсюда скорей.

На улице Луппе ждал довольно неприятный сюрприз. Рядом с компанией старшеклассников стояли ребята помладше, среди которых был Мишка Зин со своими друзьями.

– О, ребя, зырьте – негр! – показав на Луппе пальцем, произнес бритоголовый и громко заржал. Все старшеклассники засмеялись в ответ, отчего Луппе стало очень обидно.

– Че, опять обоссался? – насмешливо спросил давний обидчик.

Луппе нахмурился и попытался обойти злополучную компанию стороной, но бритоголовый преградил ему дорогу. Толя испуганно попятился назад и зашел обратно в туалет. Старшеклассники поутихли. Бритоголовый между тем положил руку на голову Луппе и продолжал издеваться.

– Негр, тя как звать-та? А?

– Я не негр! – чуть не плача, ответил Луппе. – Меня зовут Луппе!

– Луппе? Это че за имя такое? Луппе… Луппе-залуп-пе!

Луппе никогда не слышал таких обидных слов и готов был разреветься, как вдруг в разговор вмешался один из старшеклассников.

– Ты че малолетку др… чишь? – строго спросил он.

Бритоголовый смутился и тут же отпустил Луппе.

– Отошел от него! Еще раз увижу, жопу распинаю. Понял?

Старшеклассник был настроен серьезно, и бритоголовый быстро ретировался.

– Да я пошутил просто, – ехидно улыбаясь, произнес он.

Старшеклассник затянулся дымом, бросил окурок на землю, растоптал его и сурово произнес:

– Еще раз малолетку тронешь, будешь иметь дело со мной. Понял?

Бритоголовый виновато кивнул.

– Вот и молодец, – сказал старшеклассник и, отвернувшись, продолжил беседу с друзьями.

– Вали отсюда… – злобно выдавил бритоголовый и толкнул Луппе в бок.

Все это время Толя наблюдал за перепалкой в чуть приоткрытую дверь туалета. Увидев, что опасность миновала, он вышел из укрытия и побежал за Луппе.

Зазвенел первый звонок, и дети кинулись в классы. К концу перемены, не позднее второго звонка, школьники должны были вернуться за парты.

– Так ему и надо, – сказал Толя, – будет знать, как дразниться.

Адреналин все еще играл у Толи в крови, его голос слегка подрагивал.

Луппе испытывал смешанные чувства. Несмотря на то что старшеклассник остановил бритоголового, Луппе совершенно не чувствовал себя победителем. Напротив, на душе скребли кошки, в горле стоял комок, будто он проглотил что-то очень гадкое.

Вторым уроком была математика, и Луппе, забыв недавнюю досаду, погрузился в мир цифр. Больше всего ему нравились наглядные примеры на вычитание и сложение с яблоками и конфетами. Луппе рисовал в разуме сладкие картины и быстро схватывал суть задачи. Потом учительница писала цифры на доске, а ученики старались переписать их в тетрадь.

На перемене Луппе вышел в коридор и продолжил наблюдать за тем, как ребята играют в сифу.

Третий урок был посвящен чистописанию. На нем дети аккуратно выводили линии в прописях, но те никак не выходили ровными и плясали каждая в свою сторону. Луппе старался как мог, но линии все равно получались кривыми.

После третьего урока детей повели в столовую, по которой разливался запах свежей выпечки. Вдоль столов, выкрашенных в коричневый цвет, стояли длинные скамьи, на каждой из них легко умещалась дюжина школьников. На столах дети обнаружили стаканы с какао и аппетитные булочки. Все расселись по местам и принялись за еду.

Луппе в момент умял невероятно вкусную теплую булку с ароматом корицы, с удовольствием запил ее сладким какао и погладил живот.

С началом четвертого урока класс повели в библиотеку, где всем выдали учебники. Основательно потертые книжки повидали многое, но Луппе все равно был им рад. Потом всех распустили по домам, и все было бы ничего, если б Луппе снова не повстречался с бритоголовым. Встретившись с обидчиком на школьной веранде, Луппе опустил глаза и попытался пройти мимо, но бритоголовый преградил ему дорогу. Боясь встретиться с ним взглядом, Луппе смотрел в пол.

– Ой! – произнес бритоголовый и наступил грязным ботинком Луппе на туфлю.

– Ай!!! – вскрикнул Луппе.

– Че под ноги лезешь? – злобно прошипел бритоголовый.

– Я не лез, – чуть не плача, ответил Луппе, – дай пройти.

– Проходи, – ехидно произнес обидчик и, снова наступив Луппе на ногу, толкнул его плечом.

– Ай!!! Ай!!!

Луппе чувствовал абсолютную беспомощность. От обиды, страха и боли на глаза навернулись слезы.

– Ботинки почисти, негр! – сказал бритоголовый и, заржав как ненормальный, скрылся за дверью.

Луппе вышел на улицу, быстро спустился по ступеням, выбежал за пределы школьного двора, оглянулся и, убедившись, что за ним никого нет, горько заплакал.