Читать книгу: «Счастье в мгновении», страница 8

Глава 13

Все эти два дня, я старалась не думать о Джексоне. Но он по-прежнему не дает о себе знать, не отвечает на звонки, а, следовательно, по-прежнему не верит моим словам. Мне не хватает его, я безмерно соскучилась по нашим с ним объятиям, общению. За это время я поняла, что он мне настолько близок, что одних объятий недостаточно, чтобы выразить то, что я испытываю к нему. Как я могла раньше не обращать внимания на то, что он является для меня тем человеком, которого бы я хотела видеть всегда рядом с собой, всю свою жизнь. Смогла ли бы я осознать это, не будь рядом, назойливого Питера.

Мысли о Джексоне забывались, когда я занималась с моделями, изучала детали модельной походки, работу перед камерой на подиуме. Я восхищаюсь ими, они настолько раскрепощены, не испытывают чувства стеснения, могут показать любые эмоции на камеру.

Через несколько минут, нам необходимо направляться к назначенному месту, так как визажисты уже ждут, чтобы творить свое дело, используя предмет их постоянной деятельности – внешность моделей, для того чтобы убрать недостатки и подчеркнуть достоинства девушек, сделав черты лица более выразительными. Я чувствую волнение внутри себя, которое поглощает меня насквозь. Как бы мне хотелось сейчас поговорить с Джексоном, чтобы он поддержал меня, сообщил, что все получится сегодня, и я смогу пройти по дорожке среди зрителей в отсутствии боязни, которую видно на лице.

– Милана, ты готова? – громким голосом спрашивает мама из другой комнаты. Мама поедет со мной на мероприятие, чтобы подбодрить меня и провести время культурно, рассматривая новые линейки одежды на моделях. Каждая девочка, девушка, женщина любит наряжаться, смотреть журналы, где запечатлены разнообразные образцы одежды, вечерние образы…

– Еще 5 минут, – отвечаю я, пытаясь сконцентрироваться, читая мысли известных людей, которые меня вдохновляют.

Вспоминаю, что там будет Джексон, который наверняка даже не будет на меня смотреть, продолжая испытывать чувство обиды. Вдыхаю полной грудью, стараясь расслабиться, по словам моего дедушки, таким образом можно успокоиться. Если бы он сейчас находился на моем месте, то в эту волнительную для меня минуту не сдался бы, а действовал и добивался своей цели, смотря страху в лицо.

«Все, пора, Милана Фьючерс, время не ждет. Либо сейчас, либо никогда. У меня все получится. Кто, если не я?», – вывожу я каллиграфическим почерком в своем дневнике.

Добираясь до места совместно с мамой, я то и дело, начинаю выдумывать произвольно ситуации, в которых, а вдруг, я упаду со сцены или сломаю каблук, или испорчу вечер, или… Эти негативные мысли, словно заслоняют окружающую меня действительность и мой разум начинает слепо верить этому.

Мы с мамой поставили ее машину на парковку и направились к входу в здание. Первым, что мне бросилось в глаза, было немалое скопление людей, свыше 100 человек. Мои ноги начали стремительно трястись, а руки потели, при одном только виде всех известных модельеров, историков моды, а также большого количества желающих проникнуться атмосферой модельного бизнеса. Подиум был покрыт красной дорожкой. В этот момент осуществлялся фуршет, наполненный разнообразными закусками и бокалами с игристым шампанским.

– Мам, я в гримерную комнату. Надеюсь, что у меня все получится.

– Помни, что я рядом с тобой, – с нежностью говорит мама.

Гримерная комната была достаточно просторной, окруженная зеркалами, на столах лежали принадлежности для создания причесок, разные аксессуары для образов моделей. Рядом располагались небольшие комнаты для примерки одежды.

– Милана Фьючерс? – задает вопрос мне один из стилистов, находящийся в пространстве гримерной.

– Да, здравствуйте, – робко отвечаю я.

– Для Вас были подобраны три образа, которые Вы обязуетесь продемонстрировать на дефиле: классический (светло-бежевые брюки клеш с таким же оттенком топ-бра), прогулочный вариант (черное шифоновое платье длины миди с цветочным принтом и длинными рукавами) и для торжественных мероприятий (бархатное бордовое облегающее тело платье с открытыми плечами длины миди). Макияж к каждому наряду постепенно будет чуть добавляться для придания яркости определенному образу. Ваши волосы мы преобразуем в локоны, – сообщает человек, по бейджику которого зовут Джей Макартни, являющийся визажистом.

– И когда мы приступим? – растеряно спрашиваю я, забывая все слова, смотря на шикарную, подобранную мне комбинацию одежды.

– Немедленно, так как время не ждет, – с улыбкой отвечает Джей Макартни.

Окруженная модельным персоналом, я практически готова к своему первому выходу на подиум. Оборачиваясь в зеркало, я не узнаю себя. Светло-бежевые брюки клеш сидят на моей талии так, будто созданы для нее, на волосах созданы объемные локоны, отдающие блеском, сделан макияж в стиле нюд. Оглядываюсь вокруг, но не могу найти Ритчелл, возможно, она находится в зрительном зале и руководит атмосферой, а мне бы хотелось поблагодарить ее за эти невероятные образы.

Перед тем как выйти на подиум, пью глоток воды, стараясь сделать свое волнение как можно незаметным. Отмечаю, что стоящий человек сзади меня, сообщает мне слова, притрагиваясь к моей талии:

– Моя любимая фотомодель, у тебя все получится! Ты покажешь невероятный класс, пройдя по красной дорожке. Не стоит волноваться. Ты мечтала об этом с самого детства. Представь, что в зале, кроме нас двоих нет ни единой души. Наслаждайся этим счастливым мгновением своей жизни, забудь про все проблемы, ссоры, обиды, – сообщает мне мужской голос. Этот голос я узнаю из миллиардов голосов во всей Вселенной. Мой любимый Джексон.

– Джексон, спасибо тебе, мне не хватало твоей поддержки. Я думала, ты больше не будешь общаться со мной… Значит, между нами снова мир?

– Мила, никак иначе. Я каждую секунду, не общаясь с тобой, обращался к мыслям о тебе. Ты шикарна в этом образе, – отвечает нежным голосом Джексон, пристально смотря на мои губы, как будто желает их поцеловать.

– Твои слова и прощение мне было нужно, как воздух! – с самой искренней улыбкой я отвечаю Джексону.

– Мой выход миледи, так как всем процессом руковожу я, значит, все мероприятие в моих руках.

– Скорее в голосе, – исправляю я.

Джексон смеется, протягивает меня за талию к себе и целует в щечку, едва касаясь нежно губ, словно дразня поцелуем.

– Я также верю в твой успех, моя любимый Джексон.

От моих слов глаза Джексона засияли, и он пошел к сцене. Как же я счастлива в это мгновение своей жизни. Только Джексон мог так успокоить меня, своим загадочным взглядом, нежным, манящим голосом и трепетными прикосновениями рук.

Глава 14

За кулисами слышно как Джексон твердо, уверено в себе, четко произносит свою речь: «Мы представляем Вашему вниманию новую линейку известного нами бренда от бутика «Рассвет» в виде нашей любимой классической одежды, которая всегда была, есть и будет в эволюции моды. В новый стиль мы добавили немного тонкостей, поэкспериментировали с деталями… Итак, встречайте наших моделей».

Направляясь по подиуму, несмотря на волнение, пожирающее меня изнутри, я стараюсь улыбаться, чтобы полностью войти в свой образ. На первых рядах, замечаю маму, которая снимает меня на камеру смартфона, и я отмечаю в ее глазах цвета неба слезинки. Доходя до края подиума, делаю определенную позу, останавливаясь на несколько секунд, разворачиваюсь и возвращаюсь обратно. Бросаю взгляд на ведущего, моего Джексона, который настолько элегантен и привлекателен в классическом черном костюме с белой рубашкой. Мы смотрим пристально друг другу в глаза и не можем оторвать взгляды. Эти взгляды между нами сводят меня с ума.

Впервые, я увидела его в таком костюме на вечеринке у Ритчелл, возможно, именно тогда его привлекательный вид, который в буквальном смысле слова преобразует мальчика в неотразимого, харизматичного мужчину, и который заставил меня посмотреть на него с позиции парня, а не друга, и отчаянно влюбиться.

В гримерной комнате я сиюминутно меняю образ одежды на прогулочный. Стилист добавляет в мои волосы немного лака, блеска, закалывая их с одной стороны зажимом, сделанного из белого жемчуга. Визажист дополняет мои глаза тонкими стрелками. Я нахожусь в ожидании публичного заявления ведущего о следующем выходе моделей. С каждым разом, я замечаю в себе увеличение уверенности в себе. Оказывается, что сомнения – настолько глупая вещь в жизни, которая может привести нас к краху наших собственных желаний и целей.

И наконец-то, я надеваю на себя третий образ, который, как мне кажется, самый шикарный из всех. Я влюбилась в это бордовое бархатное платье с оголенными плечами с той секунды, когда оно было предоставлено для меня стилистами. Моему луку добавляют матовую бордовую помаду и укладывают волосы на одну сторону.

«О боже, я чувствую себя богиней…»

Я наблюдаю, как модели поочередно сменяют друг друга. А значит, скоро будет мой третий выход. Внезапно я вижу тень, отражающуюся за кулисами. Оборачиваюсь, и вижу, передо мной – Питер, на теле которого одет черный костюм, в отсутствии пиджака. Его белая рубашка облегает мышцы. Он чертовски пленителен… Но я не позволяю своим потайным женским мыслям ворваться в голову.

– Питер, каким ветром тебя занесло сюда? – раздражаюсь я его приходом. – Как ты зашел в гримерную комнату, не имея определенной карты, позволяющей открывать двери?

– Ты изящная, женственная… – соблазнительно выражается Джексон. – Твои открытые плечи, вызывают во мне бурю чувственных ощущений. Детка, я влюблен… Будь моей девушкой, принцесса? – трогательно отрезает Питер, протягивая мне красные розы, бесспорно, гармонирующие с моим образом. Я цепенею от его слов, но стараюсь не давать себе воли растаять и сердито произношу:

– Питер, немедленно убирайся отсюда! Ты все испортишь. Тем более, что мне скоро выходить на подиум. – Я отталкиваю его слегка, касаясь груди. – Умоляю, мне не нужны проблемы, уходи…

– Я уйду, при условии, что ты согласишься стать моей девушкой! – грозит он, беря мои холодные от тревожности ладони и прикладывая их сильнее к груди, к области сердца.

ЧТО?.. Мне не хватает воздуха, чтобы дышать. Как выходить на подиум в таком состоянии? О боже… Питер.

– Перестань ставить условия, Питер! – возмущаюсь я. У меня есть любимый человек. – сержусь я. – Ты мне не интересен, немедленно уходи. Мне не о чем с тобой разговаривать.

Он подвигает меня ближе к себе, кладет руку на мою талию и тянется лицом к моему, желая поцеловать. Я с силой его отталкиваю и чуть ли не кричу:

– Питер, ты ненормальный! Что ты себе позволяешь? Покинь это помещение, иначе я вызову охрану.

– Значит, вот так ты со мной заговорила? – дерзит он.

Я отцепляюсь от его власти.

– Да, Питер! От тебя одни неприятности!

– Ты еще не знаешь, что такое неприятности, – насмехается он.

Ведущий сообщает о третьем выходе моделей и я, кладя розы на стол, без слов в отношении Питера, как можно быстрее направляюсь на подиум. Я стараюсь не думать о тех угрозах, которые он мне сообщил, а сосредоточиться на фешенебельном завершении данного мероприятия.

Как только я ногой ступаю на дорожку, голос Джексона, доносящийся в микрофоне, дрожит и он забывает слово, которое должно идти следом по тексту речи. Через секунду он продолжает что-то бормотать, благо зрители и не его ошибки, наслаждаясь потрясающими платьями на моделях. Взгляд Джексона все это время находится на мне. Возможно, только мне слышно, когда Джексон говорит речь, а мысленно пребывает где-то совершено в другом месте.

Возвращаясь обратно я лицезрю на Ритчелл, которая мне показывает рукой «класс» и широко упри этом улыбается. Она подбегает ко мне и радостно сообщает:

– Милана, ты просто неотразима! Благодарю тебя, что ты приняла участие на дефиле. Выручила нашу семью! Я – твой должник.

Я обнимаю подругу.

– Ритчелл, спасибо тебе за это предложение! Ты исполнила мою заветную мечту, и теперь я осознано буду стремиться к достижению этой цели в своей жизни.

– Я скажу тебе одно: ты ничуть не отличалась от профессиональных моделей, которые приняли участие в дефиле. Думаю – это твое предназначение в жизни. Я не ошиблась, выбрав тебя.

– Спасибо за эти слова, подруга!

– Мила, а знаешь… – думает Ритчелл. – Это божественное платье теперь твое! Дарю! Считай, что это подарок за оказание мне помощи! Отказы не принимаются!

– Но оно… – робко лепечу я.

– Отказы не принимаются, – повторяет Ритчелл, и мы обнимаем повторно друг друга.

– Я так благодарна…

– Когда я сидела в одном из зрительских кресел, обращая внимание на Джексона, я увидела, как он пялился на тебя. И мне на секунду показалось, что он был ослеплен твоей красотой и не имел возможности оторвать глаз от тебя. Явно – это не дружественный знак, – отмечает Ритчелл, рассказывая второпях.

– Правда?

– Безусловно! Еще мне показалось, что был Питер здесь, но я могу ошибаться.

– Да, все так. Он подходил ко мне. Подарил розы, осыпал комплиментами, спрашивал, стану ли я его девушкой, затем пытался поцеловать, после угрожал, преподнося такую мысль, что устроит мне настоящие неприятности.

– Что? – недоумевает Ритчелл. – Питер оказался непробиваемым парнем. На твоё «нет» у него всегда найдется тысяча раз «да». Думаю, что я ошиблась в нем, когда сообщила ему, чтобы он не сдавался в отношении тебя.

– Уже не исправить то, что было, поэтому забудем, – говорю я, кладя руку на плечо Ритчелл.

– Подруга, я смотрю, твои поклонники сменяют тебя поочередно… Кое-кто хочет поговорить с тобой, – намекает Ритчелл, видя, стоящего рядом со стороны моей спины, Джексона. – До встречи, Милана, будем на связи!

– До скорого, подруга.

Ко мне подходит Джексон.

– Моя любимая фотомодель, искренне поздравляю тебя с первым успешным рывком в твоей карьере.

– И я поздравляю моего любимого Джексона с его ошеломляющим успехом в роли ведущего.

Мы улыбаемся друг другу.

– Приглашаю Вас, Милана Фьючерс, в честь данного события на ужин в ресторан. Вы согласны?

Официальность – его стиль.

– Я согласна, Джексон Моррис, на ваше столь привлекательное предложение поужинать с Вами.

– Будем считать – это нашим первым свиданием, – игриво сообщает Джексон, подмигивая мне глазами.

– И романтичным, – добавляю я с нежностью.

– Родная, – звучит от него, и я таю, как снег после яркого солнца, – через 10 минут встречаемся возле выхода. Я хочу поблагодарить Ритчелл за приглашение меня на роль ведущего.

– Да, родной, а мне нужно поговорить с мамой.

Глава 15

Оглядываю глазами огромную толпу людей и наконец-то нахожу маму, стремительно подходя к ней.

– Я горжусь тобой, – заявляет она. Ее глаза являются опухшими от слез. – Передо мной – будущая модель! Боже, как же тебе идет это платье, – с радостью произносит мама.

– Мам, спасибо за то, что пришла и поддержала меня! Ритчелл подарила мне это платье… и я также в восторге от него. Это нереальные эмоции!

– Сейчас бы тебе в таком образе где-нибудь находиться в ресторане и наслаждаться пастой с морепродуктами…

– Да, – смеюсь я. – Джексон меня пригласил меня поужинать вместе с ним.

– ЧТО? Так вы помирились? Я рада за тебя. И могу с уверенностью сказать, что Джексон мне показался таким мужественным, стоя на сцене и сообщая речь.

Вместо слов, я обнимаю крепко-крепко маму. На что она мне сообщает:

– Признавайся, у вас свидание?

– Ну, мам, – строю я недовольную гримасу.

– Нельзя спросить уже, – насмехается она. – Желаю счастливо провести вам этот вечер, но не задерживайся допоздна!

– Постараюсь, – отвечаю я.

Мама улыбается, целует меня в щеку и направляется к выходу. Я быстро собираю свои вещи, оставленные в гримерной, и понимаю, что забыла маме отдать розы, подаренные Питером, чтобы их не видел Джексон, и не возникло очередного скандала.       «Пускай останутся там, быть может, они кому-нибудь пригодятся, и кто-то решит их взять с собой», – решаю я про себя, и иду к выходу.

Я не стала переодеваться, желая остаться в этом очаровательном платье, которое теперь по праву является моим. В холле большинство людей, которым понравилась продемонстрированная линейка одежды, общаются с родителями Ритчелл с целью, чтобы приобрести себе что-нибудь из коллекции. Кто-то берет автографы у известных людей в области моды, стилисты делятся своими впечатлениями, фотографы осуществляют съемку для записи в СМИ статей о проведении дефиле. Эта атмосфера настолько мне по душе, я как будто чувствую, что это мое. Ведь благодаря этому дню я четко определила свою жизненную миссию.

Музыка, звучащая среди зала, создает легкость, уют, желание остаться здесь дольше. Но я уже спешу на свидание с Джексоном.

– Принцесса, ты ничего не забыла? – окликает меня человек со спины. Питер. Снова. Я глубоко вздыхаю и разворачиваюсь. Он держит в руке розы, которые он мне подарил.

И когда он только успел забрать из гримерной комнаты? Какой он наглый юноша.

– Да, – спокойно отвечаю я, – но мне не нужны они от тебя розы, как и лишние проблемы.

– С твоим парнем? – насмехается он.

– Со всем.

Я устремляю свой взор на толпу, чтобы не встречаться с взглядом Питера.

– Детка, не парься, но они идут к твоему образу!

– Питер, мы все уже обсудили…

Я начинаю продумывать план, как быстро уйти от Питера, чтобы Джексон нас не увидел. Но этому плану возможно не сбыться. Джексон незаметно подходит сзади Питера со злостным выражением лица, готовым разорвать Питера в клочья.

– Ты слышал? Девушка просит уйти от нее! – повторяет мои слова Джексон.

– Еще чего, девушка не твоя, поэтому не имеешь права мне запрещать общаться с ней.

– Девушка – не собственность. Она ясно выразилась, что не желает с тобой иметь дело.

– Так это тот самый парень, с которым ты не хочешь проблем? – обращается ко мне Питер.

Не успевая ничего ответить Питеру, Джексон берет мою руку, и мы резко направляемся к выходу из здания.

– Джексон, умоляю, прости! – оправдываюсь я. – Я не желаю с ним общаться, но он постоянно оказывается рядом со мной.

– Мила, помни, что я верю тебе. Не хочу о нем говорить и портить нам вечер. Он только этого и добивается.

– Я хочу быть откровенной с тобой до конца.

– Я знаю, родная.

– Джексон… – вздыхаю я. – Питер мне открыл свои чувства, предложил стать его девушкой, подарил цветы и пытался поцеловать.

Джексон останавливается и замирает на месте.

– Не понял, – отвисает челюсть Джексона. – Да, он настоящий мерзавец… – приходит в бешенство Джексон. – Нужно было с ним поговорить серьезно. Что он себе позволяет? – кричит он. Такого Джексона я не видела никогда…

– Прошу, успокойся… – умоляю я, трогая его горячую ладонь.

– Я устрою ему… – хмурится Джексон, горя от ненависти к Питеру. – Он дождется мне. – Милана, давай договоримся, что будем откровенными друг с другом всегда и не скрывать подобные случаи. Я ценю, что ты рассказала сейчас правду, независимо насколько бы я был зол на его поведение…

– Миллион раз «за». Джексон, я так счастлива, что ты меня простил. Я не находила себе места и все время думала о том, что произошло с нами за все это время, – говорю я, стараясь своими словами успокоить его. И, кажется, у меня получается. Джексон от каждого моего слова расплывается в улыбке.

– И я думал про все случившееся, – отвечает Джексон, определенно думая совершено о чем-то другом.

– Всё, больше не будем о нем говорить! – подчеркиваю я.

Когда уже Питер перестанет вмешиваться в наши отношения?

Джексон чешет затылок, замышляя что-то. Только бы он не полез драться на Питера. Как же мне уже успели надоесть их бесконечные скандалы.

– И все же, мой брат, оказался в чем-то прав, – добавляет Джексон.

Я разеваю рот.

– Не понимаю, о чем ты?.. Ведь только что ты…

– Жди здесь, – перебивает меня Джексон и отлучается в сторону.

Я стою посреди улиц города, прохожие на меня оборачиваются. Многие, проходя мимо, говорят комплименты, я улыбаюсь и отвечаю благодарностью. Неловко выделяться среди массы людей, одетых в обычную одежду. «В этом платье я чувствую себя настоящей королевой 3 династии Испании», – смеясь размышляю я.

Джексон подходит со спины и закрывает мне глаза. Где-то я уже видела этот трюк.

– Милана Фьючерс, вам не хватает одного: безупречного букета! – выразительно произносит Джексон.

– Джексон, не стоило бы тратить денежные средства, но он… волшебный. Спасибо большое!

Я разглядываю букет, который состоит из кустовых белых и бежевых роз, розовых хризантем, украшенных ветками эвкалипта и рускуса, собранных в нежно-розовую сетку.

– Прелесть… – щебечу я. – Идем?

– Да! Для нас я заказал столик в ресторане SkyCity (Небесный город), который расположен на крыше башни Спейс-Нидл. Я слышал, что там потрясающая кухня, музыка, и самое главное, – панорамный вид.

– Джексон, у меня нет слов, – отвечаю я, чувствую себя взрослой дамой, идущей на свидание в ресторан, находящейся на крыше башни Спейс-Нидл, на которой за все годы своей жизни в Сиэтле я не была ни разу, только лишь видела издалека. – Джексон, но это же так дорого…

– Так, давай не будем об этом! – Он обнимает меня робко за талию. – Считай, что это мой подарок тебе!

Мы следуем по маршруту, спланированному Джексоном, и в ходе этого разговариваем обо всем, заливаясь смехом от очередных шуток Джексона. Я так люблю его, когда он такой, настоящий, искренний, смеющийся парень. Благодаря непрекращающимся разговорам, я и не замечаю, что мы уже почти подходим к башне.

Джексон на входе приобретает нам два билета на смотровую площадку.

– Малышка, рискнем подняться по 848 ступенькам и взойти на башню? – предлагает шуточно Джексон, зная, что я на каблуках.

– Да, пусик, конечно, – отвечаю я, придумав на ходу милое слово в отношении Джексона. Его лицо сделалось таким забавным, и напомнило мне маленького Джексона, которому исполнилось вот-вот семь лет.

– Мне нравится… продолжай.

– Так! Нет! Не сразу все. И вообще, скоро закат, мы должны успеть наблюдать за этим явлением, от которого у меня всегда возникают мурашки по телу.

– А от чего еще возникают мурашки по телу? – выпаливает Джексон, проводя пальцами по моей шее, спускаясь в область спины. Его нежные пальцы рук нежно прикасаются к моему телу, вследствие чего чувствую внутри себя ощущение полета, легкости, мурашек, которые были не только на руках, а по всему моему телу. Я произвольно начинаю прикусывать губу, испытывая в себе чувство возбуждения.

– Джексон… я…

– Желаю укусить твою губу, как ты это делала сама, – исходит от него.

Слова Джексона на меня действуют странным образом. Я ощущаю, как мое сознание отключается от представления в мыслях, как Джексон касается моей губы и наши губы сливаются в нежный и трепетный поцелуй, который для меня был бы первым.

– Почему же ты свое желание не реализуешь в жизни? – осмеливаюсь я спросить. Мой голос отличает необъяснимое мне волнение.

Джексон без слов подходит чуть ближе ко мне, кладет ладонь на мою талию и протягивает меня чуть ближе к себе. Наши взгляды встречаются и обнимают друг друга. Я никогда не испытывала ничего подобного в своей жизни, как в данную секунду. Весь день мы взираем друг на друга, таким образом, словно каждый взгляд для каждого из нас является зависимостью, без которой невозможно жить…

– Вы долго будете здесь стоять? Вы загораживаете место для прохода на башню! – бурчит грубо мужчина, подошедший к нам. На бейджике написано «охранник».

«Почему он не подошел к нам хотя бы минуту попозже?!» – думаю я, начиная возмущаться тем, что снова наш романтичный момент прервал кто-то, но на этот раз охранник. Мы с Джексоном переглядываемся друг на друга, робко улыбаясь, проходим дальше и поднимаемся на лифте на башню.

Поднимаясь все выше, я отмечаю для себя, что на улице постепенно вечереет, загораются те самые фонари, которые на панорамной площадке образуют незабываемые виды, от которых сердце уходит в пятки. Выходя из лифта, Джексон смело обхватывает мою ладонь. Мы ступаем на стеклянный пол, бросая взгляд на который, меня начинает одолевать страх высоты и боязни упасть.

– Малышка, что за вид? Ты боишься высоты? – спрашивает Джексон, прижимая меня к себе сильнее.

– Я не ожидала увидеть этот стеклянный пол, от которого у меня так кружится голова…

– Я рядом, расслабься… – мило говорит он, – сейчас ты увидишь самый красивый вид во всей Вселенной!

– Звучит мощно, – зубоскалю я.

– Не то слово, идем.

Мы подходим чуть ближе к балкону, открывающему виды на город. И я вижу то, что не видела никогда в своей жизни. Весь город словно на ладони.

– Это потрясающе…Панорамный вид неописуемый. Я сейчас заплачу от того, что я вижу.

С вершины башни виднеется город, который был освещен миллиардом разнообразных огней, и которые с каждой уходящей секундой были краше. Бросались в глаза удивительные Каскадные горы, спящий стратовулкан Рейнир, залив Элиот, острова, окружающие Сиэтл.

«Как же это красиво…Эту красоту нужно прочувствовать изнутри, чтобы понять насколько это прекрасно».

– Я знал, что ты придешь в восторг… – лепечет Джексон. – Я сам здесь второй раз, но, пребывая здесь в первый раз, я находился в таком же эмоциональном состоянии, как и ты сейчас.

– Это такое наслаждение, эти огни ночного города… У меня нет слов, Джексон, спасибо за то, что пригласил меня сюда. Теперь это мое любимое место.

– Здесь так спокойно, я чувствую себя иначе, находясь рядом с тобой, словно…

– Словно все на своих местах, так как должно быть? – дополняю я.

– Да, я предлагаю созерцать эти живописные, грациозные просторы, сидя в ресторане, наслаждаясь заказанной нами едой. Кстати, там маленький сюрприз тебя ждет.

– Люблю сюрпризы, – озаренная взглядом Джексона, игриво говорю я. – Но сначала, давай сделаем снимки!

– Поддерживаю твое предложение!

– Может, попросим кого-нибудь, чтобы нас сфотографировали вдвоем? – предлагаю я.

– Да, но учитывая, что сегодня будний день, посетителей здесь не очень много.

– Сейчас найдем. – Я оглядываюсь по сторонам. – Смотри, женщина с ребенком, давай попросим ее.

Джексон, послушав мои слова, подходит к женщине, которая моментально соглашается на наше предложение и фотографирует нас обнимающихся на фоне Сиэтла на камеру смартфона Джексона.

– Вы красивая пара, – сообщает она нам комплимент, отдавая телефон.

– Спасибо! – отвечаю я, испытывая приятные чувства.

– У вас наверно бракосочетание?

Я хлопаю глазами, делая вид, что не расслышала ее слова. Мое лицо краснеет, мы совместно с Джексоном машем головой, говоря без слов «нет». Как только женщина извиняется и уходит со своей малышкой-дочкой, мы с Джексоном заливаемся в смехе. Дочь женщины еще долгое время оглядывалась, смотря внимательно на нас двоих. О боже… Джексона этот момент тоже видимо привел в замешательство.

– Быстро мы перешли к позиции невесты и жениха, являясь друзьями детства, – отмечает Джексон, продолжая смеяться.

– Да… – говорю я, испытывая стеснение.

«Непривычно считать своим парнем Джексона, а уж женихом подавно, – говорит мой внутренний голос, – хотя я еще не девушка для него, а просто друг, но надеюсь, что стану ей, так как хочу этого больше всего на свете».

Мы направились к ресторану. Джексон указал на наш столик, отодвинул мне стул, и я аккуратно села, стараясь не зацепить свое новое бархатное платье. К нам подошел официант, и мы с Джексоном приняли решение, заказав два горячих блюда, фрукты, десерт и напитки.

– Я не понимаю, что происходит со мной, Джексон, – заявляю я, осознавая, как сильно кружится моя голова.

– Что такое? Может, воды попросим? Может быть, ты перенервничала на мероприятии или боишься высоты… – волнуется он.

– Остановись в догадках. Мне кажется, что передо мной весь мир кружится, – произношу я, чувствуя, как страх овладевает мной.

Джексон начинает смеяться так, что наш столик затрясся.

– Что смешного? Вдруг я…

– Милая, особенность ресторана на башне состоит в том, что мы слегка кружимся, совершая полный оборот вокруг Сиэтла. Около 48 минут состоит полный оборот.

– ЧТО? Ты серьезно? – удивляюсь я, смотря налево, в сторону окна, где мы медленно меняем наше расположение. – Это как так?

– Это и был сюрприз. Скажи, это удивительно? Ты имеешь возможность наблюдать за всем городом…

– Джексон, можно было предупредить меня? – надуваю я губы.

– Я забыл малышка, прости…

С его уст слово «малышка» звучит так чувственно.

– А все-таки вода не помешает, – гогочу я.

– Сейчас попросим официанта.

Джексон осуществляет мою просьбу. И на нас нападает зловещая тишина. Мое сердце не находит себе места. Эмоции переполняют меня. Такое чувство, что хоть я и молчу, но как будто говорю не прекращая.

– Я не знаю с чего начать, – с улыбкой говорит Джексон, перебирая пальцы рук от волнения. Я как будто чувствую его волнение на себе, и сама начинаю волноваться без веской причины.

– Начни сначала, друг – заявляю я, стараясь разбавить нашу напряженную атмосферу.

– Милана, если быть с тобой откровенным, то я никогда не думал в своей жизни, что буду сейчас сидеть в этом потрясающем месте, с моей подругой детства – Миланой Фьючерс и ужасно волноваться, сообщая ей свою подготовленную речь. Возможно, я должен быть благодарен своему брату-эгоисту за то, что дал мне понять и увидеть в тебе то, что я никогда ранее не замечал. Может быть, и замечал, но не обращал пристального внимания на это. Милана, если бы ты знала, я так тебя ревновал, когда Питер начал проявлять знаки внимания к тебе. И пришел к мысли о том, что если человек никак не определится с вопросом о том, как он относится к другому человеку, ему просто надо увидеть этого человека с другим, и тогда все станет предельно ясным. Думаю – это мой случай, – улыбается, нервничая он. – Я всегда тебя любил, но за эти недели я почувствовал к тебе нечто большее, – глядя в окно, произносит Джексон, так как будто готовился к этой речи всю ночь. Каждое его слово подвергает меня в шок. Мои ноги становятся ватными. Не передать словами, что происходит внутри меня в данную минут

К нам подходит официант, поднося нам наши блюда. Я нахожусь в таком волнении от услышанного, даже большем, чем было на дефиле. Возможно, настала моя очередь открыть свои чувства?

Как только официант покидает нас, я волнующимся голосом запинаясь говорю:

– Джексон, я также, как и ты, пребываю в этом состоянии. Ранее мне казалось, что мой любимый человек где-то там далеко, вероятно, еще не родился для меня. Я всегда представляла, как мы с ним где-нибудь окажемся в самом красивом месте мира, познакомимся, влюбимся с первых секунд. Потом я пришла к мысли, что найти такого человека, который бы смирился с моим разноплановым характером, меняющимся настроением, излишней многословностью – трудно. Как только я могла не замечать, что тот самый человек, все это время находился рядом со мной, с пеленок, а я не придавала этому огромного значения. Почувствовав нашу связь, я отметила в себе чувства недостатка того, что мы имеем: общение, объятия, смеха… Мне захотелось большего. Как можно сильнее прижать тебя к себе в объятия, не отпускать тебя от себя… Я счастлива, находясь рядом с тобой, – останавливаюсь я, ощущая облегчение внутри себя от того, что так долго терзало меня. Я без подготовки сообщила важные слова Джексону. И эти слова исходили от сердца.