Змейка на камне

Глава 3

Юля, ничего не понимая, огляделась. Было раннее утро. Похоже, что за ночь, тучи разошлись, и выглянуло яркое солнце. Всё ещё до конца не проснувшись, Юля встала и подошла к окну. Капельки воды от вчерашнего дождя, сверкали и переливались на солнце. Лес, который ещё вечером казался страшным – теперь выглядел совсем по-другому. По голубому небу бежали барашки облаков, как будто, кто-то разбросал клочки белоснежной ваты.

Юлька улыбнулась сама себе. Как же меняется настроение, в зависимости от погоды… Стоп. А сон? Или это был не сон? Да нет, конечно! Это просто сон, навеянный настроением и рассказами соседки. Кстати надо будет пойти утром, поблагодарить Марию Антоновну, и поговорить, посоветоваться – что же с домом делать?

Но при всех этих мыслях, она то и дело возвращалась к своему сну. К чему он? Неужели действительно во сне она разговаривала с умершей тёткой? Но это же не возможно! Но сон был таким реалистичным. Она до сих пор ощущала кожей шероховатую поверхность льняной рубахи. Юлька тряхнула головой, как бы отгоняя ночное видение. Вот сейчас пойду в хлев и увижу, что там ничего нет! – подумала Юлька.

Она уже собралась пойти переодеться, как услышала за спиной: – Доброе утро, Юляшка. Она обернулась. Игорь сидел на кровати и жмурился от яркого света.

– Доброго утра! Посмотри, какая прелесть за окном! День то какой замечательный! И красота то, какая!

Игорь встал и тоже подошёл к окну.

– Да, ничего так пейзажик. Но вот только любоваться местными красотами нам с тобой некогда. Надо быстренько собираться, да топать к машине. Пока позавтракаем, пока соберём вещи, пока до машины дойдём… Потом неизвестно, какая там дорога, после дождя… Не забывай, что завтра нам с тобой на работу. Успеть бы до ночи до Москвы добраться… Так что ты не особенно расслабляйся.

– Игорёк! Мне надо к Марии Антоновне сходить, поговорить, поблагодарить…

– Юля! Ты что, вчера не наговорилась? – Игорь раздражённо посмотрел на Юльку. – Ты ещё хочешь услышать порцию бабкиных сказок? Так ты приезжай через недельку, садись с бабулькой, и она тебе всю "повесть временных лет" расскажет… И сказочками приправит… В общем, так, я пошёл к колодцу за водой, а ты давай собери что-нибудь к завтраку, из того, что осталось…

Игорь натянул джинсы, резиновые сапоги и, подхватив ведро и набросив куртку, вышел из избы. Юлька вздохнула и пошла переодеваться. Наверное, Игорь был как всегда прав. Хватит тут сидеть, что-то узнавать… Ничего интересного здесь нет. Материну просьбу она выполнила, ну и достаточно. Красиво здесь конечно, но никаких перспектив. Надо отказываться от наследства… Ни она, ни мать здесь жить конечно не будут. В деревне появится ещё один не жилой дом.

Юля переоделась и стала выкладывать оставшиеся продукты из сумки. Какая-то мысль не давала ей покоя, что-то было не так, не ясная тревога свербела душу. Что-то Игоря долго нет. Вроде бы колодец совсем рядом – сам же говорил, что нужно побыстрее уехать.

Юлька выглянула в окно. Игорь стоял возле колодца с полным ведром, и слушал, какого-то мужика. Мужик в телогрейке и в штанах, заправленных в кирзовые сапоги, эмоционально что-то рассказывал Игорю, а тот слушал его с изумлённым и расстроенным видом. Наконец мужик махнул рукой, и Игорь быстрым шагом пошёл к дому.

– Так, Юлька. У нас с тобой большие проблемы, – сказал он, входя в дом. – Вот тебе вода, а я поехал.

– Куда поехал? Что за проблемы? Ты хоть объясни по-человечески! И что за мужик, с которым ты сейчас разговаривал?

– В общем так. Этот мужик из Ивантеево. Он здесь, что-то типа местной автолавки. Старушкам хлеб, макароны и прочие продукты привозит. В общем, что они закажут… Ну и всякую другую ерунду – почту например, когда кому-нибудь приходит. Так вот, он сегодня ехал на тракторе мимо нашей машины. Уж не знаю как, но он говорит, что одно переднее колесо у машины в клочья порвано, а второе просто прокусано.

– Господи! Как же так? Кто это мог сделать?

– Ну а я откуда знаю? Мужик говорит, что медведь побаловался. Но я этому мало верю. Ерунда, какая то! Зачем медведю наши шины? В общем, так – я сейчас проеду с мужиком к машине и на месте оценю масштабы бедствия. А потом уже буду принимать решение. Всё, жди меня здесь. Я скоро.

Игорь выскочил из дома и быстрым шагом пошёл к мужику, который стоял возле колодца и курил папиросу, ожидая его.

Юля так и присела за стол, безвольно опустив руки. Почему то на ум пришло воспоминание об одном фильме, который она видела много лет назад – ещё девчонкой. Там герой фильма приехал в командировку в какой-то город, а уехать никак не мог – ему всё, что-то не давало. Она уже не помнила, чем закончился тот фильм, но отчётливо помнила всё отчаяние героя, который не мог вырваться из щупальцев этого таинственного города. А что если и с нами так? Вот приехали в эту деревню и теперь останемся здесь на всю оставшуюся жизнь! Фу, что за глупости! Опять ты себя накручиваешь. Раз уж так получилось, надо сделать то, что вчера хотела – пойти поговорить с Марией Антоновной, да и на могилку к тёте Стеши сходить. Помянуть её, раз уж я здесь, чтобы больше глупые сны не снились.

Она подошла к постели и как могла, застелила её, стараясь придать первозданный вид. Потом наполнила рукомойник, умылась, почистила зубы и привела себя в порядок. Ну вот, теперь я опять похожа на обычную городскую девчонку. Посмотревшись в мутное зеркальце над рукомойником, немного скривилась. Да ладно… Третий сорт – не брак. Для деревни и так сойдёт. Накинув куртку, она вышла из дома.

Юлька остановилась на крыльце и зажмурилась от яркого солнца ударившего ей в глаза. Она подняла лицо к тёплым лучам и глубоко вздохнула. Да… Вот в чём преимущество деревни над городом, так это в воздухе! В городе никогда так легко и свободно не дышится! От переизбытка кислорода у неё даже слегка закружилась голова. Ещё немного постояв на крыльце, она решительно направилась к дому Марии Антоновны.

Старушку она застала выходящей из хлева с двумя вёдрами полными парного молока.

– Доброе утро, Мария Антоновна!

– Доброе утро, девонька! Как спалось на новом месте? – старушка поставила вёдра наземь и прикрыла ладошкой глаза, чтобы солнце не слепило их.

– Спасибо, хорошо спалось… Сны разные снились…

– Сны это хорошо. Ты-то к снам прислушивайся. Во сне и о беде предупредить могут и о радости предстоящей. А где твой мужик то? Он кстати тебе кто – муж, а ли так, побаловаться? – старушка внимательно посмотрела на девушку.

Юлька невольно вздохнула.

– Да я и сама не знаю – толи муж, толи нет. Живём вместе уже почти три года, да так и не расписаны…

– Не дело это Юленька – молоденькой девке с мужиком так жить – не расписанной, да не венчанной. Ох, не дело… Грех это большой… Я понимаю, у вас городских свои законы, а у нас раньше, за такие дела девке бы ворота дёгтям намазали. Вот так. Ну да ладно, что я не в своё дело лезу – это ваша жизнь. Живите, как знаете… Ты что-то хотела спросить, девонька?

– Да, хотела, – Юлька стояла красная после отповеди старушки и уже не знала – получится у неё разговор с ней или нет. – Мария Антоновна! Я про тётю Стешу совсем не давно узнала… Вот хотела, чтобы Вы немного рассказали мне о ней. Вы говорили, что она людей лечила?

Старушка внимательно посмотрела на Юльку.

– Узнать про Степаниду хочешь? Ну что ж, пойдём в дом. Расскажу, что знаю. Ты мне вот только с вёдрами помоги, а то у меня уже и сил не хватает их таскать.

– Да, конечно, – Юлька подхватила оба ведра и понесла их в дом.

Внутри дом Марии Антоновны мало чем отличался от дома тёти Стеши. Такие же половички, русская печь и иконостас в красном углу. Даже иконы вроде бы были такие же, как у Степаниды Аркадьевны. Только сам дом был значительно меньше.

Мария Антоновна забрала у Юльки вёдра с молоком и стала процеживать содержимое через марлевую тряпочку, разливая молоко по крынкам.

– Мария Антоновна! А что Вы с таким количеством молока будете делать?

– Да что делать? – горестно вздохнула старушка. – Часть собью в масло, часть в сметану, а часть заквашу и творог сделаю. Всё это отдам Ивану – это тот мужик, что с твоим Игорем разговаривал. Его сестра в Ивантеево на базаре торгует – может что-то продаст и на эти деньги он мне продуктов, али лекарств купит. Ну а что останется – придётся свинкам на корм отдать. Раньше, ещё в советское время машина регулярно из райцентра приезжала – всё подчистую забирала в потребкооперацию. А потом перестала приезжать… Говорят, не выгодно стало. А как не выгодно? Я в ту же Ивантеевку в прошлом году в больницу ездила – зашла в магазин и ахнула – молоко то золотое! Если бы у меня хоть за полцены, от той, что на прилавках стоит, молочко брали – так я, наверное, богачкой бы была… Эх… Что-то не так в государстве нашем творится. Ну да ладно, ты что про Стёшу узнать то хотела?

– Я не знаю… Какая она была? Как жила? У неё же семья, наверное, была? Где они все? И сколько лет ей было?

Мария Антоновна продолжала, молча процеживать молоко. По её лицу было видно, что она обдумывает вопросы Юли и прикидывает, что можно рассказывать, а о чём лучше промолчать. Наконец она закончила, помыла руки из рукомойника, подошла к столу и села на лавку перед Юлькой.

– Вот, что я тебе девонька скажу. Это конечно хорошо, что ты интересуешься Степанидой. И хорошо, что одна пришла, без своего мужика… С ним бы я не стала ничего тебе рассказывать. Не серьёзный он человек… И ты уж прости меня старую – не любит он тебя… Он никого не любит, кроме себя самого. Но бог ему судья. Стеша – очень доброй была. К ней люди со всей округи съезжались. Она их травками, заговорами лечила. И ведь действительно помогало! Один раз к ней ребёночка привезли – убогим он родился. Ручки ножки скрюченные, ребра чуть ли кожу не прорывают. Ни ходить, ни ползать не мог. Только плакал – больно ему очень было. Врачи от него отказались – сказали, что максимум через три месяца помрёт… Степанида значит, родителям сказала, чтобы они ехали домой, а ребёнка у неё оставили… И чтобы каждый день в церковь ходили, да молебен за здравие Иванушки заказывали. Те и уехали… Степанида месяц с ребёнком возилась. Из дома не выходила, к себе никого не пускала, а когда через тридцать дней родители приехали – мальчонка к ним на встречу сам выбежал. Те как увидели, так в ноги к Степаниде бросились, ревут, поклоны бьют – говорят, проси Степанида Аркадьевна, что хочешь – последнюю рубашку с себя снимем – всю жизнь на тебя работать будем! А Стеша подняла их, перекрестила, да и сказала – вот моя самая большая награда и она кивнула на мальчонку, который бегал по двору. Молитесь за меня и ничего мне от вас не надо. Вот такая наша Стеша была. Никогда денег за лечения не брала. Продукты – да. Чай там, или печенье, колбаски или ещё чего, что мы сами не делаем – всегда с благодарностью принимала…

– А семья, семья то у неё была?

– А как же. И муж был, и два сына и дочка. Да только их всех война выкосила…

– Подождите, Мария Антоновна! Какая война?

– Ну как какая? С немчурой поганой.

– Великая Отечественная? Так сколько же ей лет было? – Юлька удивлённо, с недоверием смотрела на старушку.

– А кто его знает. Она, похоже, и сама не знала… А может и знала, да не говорила. Вот только один раз, она как то сказала, что её мать до ста двадцати лет полгода не дожила. Вот так. А вообще она не любила о себе распространяться. Только знаю я, что род её очень древний – чуть ли не от Рюриковичей идёт… И ещё. Где то за неделю, до гибели своей, зашла она ко мне и говорит что, дескать, я скоро помру, а сюда девушка приедет, родственница дальняя… Так вот она просила, чтобы я ей, то есть тебе помогла обязательно… Вот так-то девонька. Ты её не знала, а она-то тебя знала… Ну ладно, заговорилась я тут с тобой. Смотри, вон вашу машину Ваня на прицепе тянет и мужик твой с ним… Иди, встречай их.

– Да, да, конечно. Спасибо Вам огромное, Мария Антоновна! За всё спасибо! А можно ещё один вопрос?

– Ну почему нельзя? Задавай…

– А что с мальчиком тем стало, ну которого тётя Стеша вылечила?

– Что стало – что стало? А вон что стало – он сейчас вокруг вашей машины с твоим мужиком ходит… – старушка хитро улыбнулась и кивнула в сторону окна.

…Юля вышла на улицу и подошла к своей машине, которая всё ещё была прицеплена тросом к трактору. Одно колесо было просто спущено, а второе… Это были просто обрывки резины. Господи, это какой же силой надо было обладать, чтобы вот так порвать резину!

– Вам ещё повезло! Тут у нас был случай, когда медведь стекло выдавил и вовнутрь забрался. Вот там был полный… – мужчина, стоявший рядом с Игорем, хотел продолжить, но взглянув на Юлю, смутился и буквально проглотил последнее слово. – Иван, – он протянул огромную мозолистую ладонь Юле. – А Вы Юля? Мне Игорь о Вас рассказал.

– А мне о Вас Мария Антоновна рассказала, – Юля улыбнулась и протянула руку Ивану. Неужели этот богатырь, когда то был маленьким, больным мальчиком, на котором врачи уже поставили крест и приговорили к смерти? Как то это противоречие совсем не увязывалось в Юлиной голове. Ваня был не то, чтобы очень высок или крупен. В каждом его движении угадывалась недюжинная сила русского мужика, который и с рогатиной на медведя пойдёт и если надо супостата остановит. А что, если на него латы и шлем надеть, то точно, как былинный воин будет.

Юля осторожно вытащила свою ладошку из огромной ручищи Ивана. За этой сценой не одобрительно наблюдал Игорь.

– Даже не представляю, что теперь делать и как с машиной поступать? У нас есть запаска на диске. Но ещё одно колесо, где взять? – Игорь ходил вокруг машины и обречённо всплескивал руками.

– В принципе я могу Вас до Ивантеево дотащить потихоньку. Там есть шиномонтажка – они вам колесо быстро подлатают, – Ваня говорил как то смущённо, как будто это он был виноват в том, что ребята попали в такую ситуацию.

– Ну да, а что у нас от диска, да и от самой резины останется? Особенно когда мы по гравийке и бетонке поедем, – Игорь только махнул рукой.

– Ну, смотрите, я тут не далеко буду – в крайнем доме. В крайнем случае, в тракторе как то сможем втроём разместиться, – Иван кивнул в сторону старенького трактора Беларусь. А дальше на двух автобусах, до Бологого, ну и потом уже по железке до Москвы…

Он подождал немного, надеясь на ответ, но Игорь только раздражённо молчал и смотрел на то, что раньше было колесом. Иван пожал плечами, развернулся и пошёл по единственной улице.

– Игорёк, пойдём я тебя покормлю! Ты даже не завтракал!

– Да иди ты к чёрту, со своим завтракам! Вот идиот! Послушал тебя! И что теперь делать? Ты понимаешь, что мы теперь застряли – круто застряли. На перекладных мы сутки добираться будем. А потом опять сюда, в эту чёртову деревню ехать – будь она проклята.

– Игорь! Почему ты на меня кричишь? Я-то в чём виновата? – в голосе Юльки уже слышались слёзы.

– А… Чё с тобой разговаривать? Вот турнут нас с тобой обоих с работы – вот тогда может, своим куриным умишком поймёшь.

Игорь быстрым шагом пошёл в дом. Юлька стояла, и слёзы текли от обиды и несправедливых упрёков. Она присела возле машины. Действительно – что же делать? Как же теперь домой добраться? Просидев так несколько секунд, она поднялась и горестно вздохнула. Идти в дом, к Игорю и выслушивать новые упрёки ей совсем не хотелось. И вдруг некая мысль промелькнула у неё в голове. Она встала, оглянулась и пошла к хлеву.

Хлев был закрыт на засов. На воротах ещё остались следы опечатывания. Юлька открыла засов, ещё раз оглянулась и вошла в помещение. Тут же ей в нос ударил характерный запах. Она поморщилась, немного постояла у открытых ворот, постепенно привыкая к коровьему амбре. Зайдя в хлев, Юлька прикрыла за собой дверь. А ведь здесь погибла тётя Стеша – мелькнула у неё мысль. Холодок пробежался у Юльки по спине. Так, бояться нечего. Я сейчас пройду, убеждусь, что здесь ничего нет, и выйду.

Она сделала несколько неуверенных шагов вдоль стоил. Глаза уже привыкли к полумраку, и она сразу увидела бадью – большое, видно уже очень старое деревянное ведро, литров на пятнадцать. Бадья была на половину наполнена водой. Юлька не без труда отодвинула её в сторону. Под ведром был большой слой соломы. Юлька пошарила рукой и сразу нащупала железное кольцо. Она потянула за него и небольшой люк на удивление легко открылся. Света не хватало, и Юлька включила фонарик на смартфоне. Под крышкой люка было достаточно просторное углубление, в котором стоял небольшой сундучок, окованный металлом. Никакого замка на сундучке не было. Юлька открыла крышку.

Первое, что она увидела, это подобие кулона – змея, оплетающая большой синий камень.

Глава 4

Кулон был не на цепочке, а на кожаном ремешке. Камень в свете фонарика переливался, разбрасывая тонкие лучики голубого света. Юля выключила фонарик, но свечение камня не прекратилось. Более того, внутри камня закрутилось, что-то похожее на лёгкое облачко. Юлька, как завороженная смотрела на камень – он притягивал, манил к себе, и она не могла оторвать от него взгляда.

– Юля! Юлька! Да где же ты? – раздался голос с улицы.

Свет в камне тут же погас. Юлька быстро надела кулон на шею и спрятала его под майкой. В тот же момент тёплая и приятная волна пробежала по телу. Зрение и слух у девушки обострились. Ей уже не нужен был фонарик. Она и так прекрасно всё видела.

Юля быстро закрыла сундучок. Единственное что она сумела заметить, это круглые металлические толи монеты, то ли медали, бумаги и что-то ещё. "Ладно, потом разберусь", – подумала Юлька. Она быстро закрыла люк, закидала его соломой и поставила бадью на место. "Странно как-то, вроде раньше бадья тяжелей была…" В этот момент она услышала осторожные шаги, приближающиеся к воротам хлева. "Ещё одна странность! Я слышу шаги человека идущего по влажной траве… Это же невозможно"!

Половинка ворот хлева открылась, и в помещение заглянул Игорь.

– Вот ты где! А что ты здесь делаешь?

– Ничего особенного. Зашла посмотреть, где тётя Стеша погибла. – Юлька говорила ровным и холодным тоном.

Игорь, почувствовав новые нотки в голосе девушки, сначала удивился, а потом подумал: – "Понятно, обиделась. Ну да мы сейчас это исправим".

– Юль, ну что ты? Ну, прости меня, погорячился. А о чём это ты с бабкой утром разговаривала, может, расскажешь? – Игорь попытался обнять её, но она уклонилась от объятий и буквально проскользнула мимо Игоря.

Уже у входа в хлев, она обернулась и сказала: – Рассказывать тебе? Зачем? Тебе всё равно это абсолютно не интересно. Так зачем попусту языком молоть? Ладно, хватит разговоров. Пошли машину в порядок приводить. Я так понимаю, ты ничего дельного не придумал и не сделал. – Юлька резко повернулась и пошла, только не к машине, а к дому, в который ушёл Иван.

Игорь ошарашенный стоял и смотрел ей в след. Юлька никогда с ним так не разговаривала и так на него не смотрела. И вообще, что-то новое появилось в поведении этой "серой мышки" – раньше мягкой, не решительной, а сейчас… Даже походка и осанка изменились! Что-то здесь явно произошло, но что? Он уже хотел выйти их хлева, как что-то его остановило и заставило посмотреть в угол, где до этого стояла Юлька.

А Юля подошла к дому на другом конце села, решительно открыла калитку и подойдя к двери, так же решительно и настойчиво постучала. Через несколько секунд дверь открылась, и на пороге появился Иван.

– Юля? – немного удивлённо произнёс он.

– Ваня, мне нужна Ваша помощь. На таких колёсах мы ни своим ходом, ни на буксире далеко не уедем. Вы можете помочь мне разбортировать колесо? А я пока переставлю на другую ступицу запаску.

– Так зачем же Вам самой колёса таскать? Я всё сам переставлю. Только вот прокусанное колесо я вам конечно разбортирую, но что Вы с ним будете делать?

– Да ничего особенного. Это машина моего отца, а он мужик очень хозяйственный был и всегда на всякий случай с собой и ремни генератора возил и ремкомплекты. Я думаю, что если в багажнике поискать, то мы точно камеру запасную найдём.

– Я сейчас, минутку, только ватник наброшу, – Иван скрылся в доме. Он также был удивлён разительной перемене, которая произошла с Юлей. Это была уже не растерянная девчонка, а уверенная в своих словах и поступках девушка – точно знающая, что она хочет.

Когда они подошли к машине, там уже стоял Игорь. Не глядя на него, Юля открыла багажник и стала там что-то искать.

– Ваня, вот Вам домкрат, вот баллонный ключ, а вот монтировка. А это самое главное, – Юля вытащила сложенную вчетверо старенькую камеру с несколькими заплатками. Она скептически посмотрела на неё, как бы оценивая её состояние. – Не бог весь что, но на безрыбье и рак рыба. До Москвы я думаю, протянет, а там всё равно нужно оба колеса новые покупать.

Игорь стоял и с всё большим изумлением смотрел на Юлю. Юлька знает, что такое домкрат и монтировка? Это что-то вообще за гранью его понимания. Раньше, даже зажёгшийся индикатор низкого уровня бензина в баке, вызывал у неё панику, а сейчас?

– Юля! А мне что делать? – у Игоря даже голос изменился.

– Тебе? – Юля скептически посмотрела на парня. – А ты пойди, найди несколько кирпичей.

– Зачем?

– Ну, во-первых, для упора, чтобы машина случайно не покатилась, когда мы её поднимем, а во вторых… Домкрат у нас один, а колёс нужно поменять два… Дошло?

– Ага, – растерянно сказал Игорь и пошёл выполнять распоряжение Юли.

Иван первым делом снял порванное колесо.

– Да… Начудил косолапый! Хорошо, что ещё совсем машину не попортил!

– Не взрослый медведь это был. Медвежонок. Вернее пестун – двухлетка. Это он озорничал. А мать с маленькими медвежатами в стороне стояла… Мы видно где-то в мёд, или в разлитое варенье въехали. Он запах учуял – думал в колесе, что-то вкусное есть…

– Ты так уверенно рассказываешь, как будто сама при этом была… Откуда такие подробности? – это Игорь со стопкой кирпичей подходил к машине. К нему уже вернулась его былая самоуверенность и сарказм.

– Не важно, – не оборачиваясь, бросила Юля.

…На все работы у них ушло минут сорок. Игорь пошёл в дом за сумкой, а Юля с Иваном направилась к дому Марии Антоновны. Старушка уже встречала их на крыльце.

– Я попрощаться пришла, спасибо Вам за помощь. И Вам Ваня огромное спасибо!

– Уезжаешь, Юленька? Так что ты решила с домом делать? Так и бросишь его?

– Ой, не знаю, Мария Антоновна. Не хочется мне его бросать – и дом хороший и места красивейшие! Это с одной стороны… А с другой… Я привыкла к другой жизни. Там я выросла, там мне всё знакомо. Там у меня квартира, работа… А здесь… В общем, не знаю пока. Одно могу сказать – через неделю или две, я обязательно приеду. Вы скажите, может Вам привезти чего? Что-нибудь из продуктов или по хозяйству нужное?

– Да нет, Юленька. У меня всё есть. А чего нет, так вот Ванечка привозит. Ты главное сама приезжай… Хорошая ты девушка. Может, мать свою сюда привезёшь…

Юля хотела было ответить, что уж её матери здесь вообще делать нечего, но промолчала, а только горестно вздохнула.

– Эх, не хочется уезжать, а надо. Она подошла к старушке и обняла её. – Я приеду, я обязательно приеду, – прошептала она ей на ухо.

Потом Юля повернулась к Ивану.

– Ещё раз огромное спасибо Вам Ваня, за помощь. Была очень рада с Вами познакомиться, – Юля протянула Ивану свою ладонь.

Ваня суетливо несколько раз вытер руку о телогрейку и только после этого подал её Юле. Он сгрёб маленькую ладошку в свою огромную ручищу и долго тряс, не желая отпускать. Юле пришлось приложить усилие, чтобы освободиться от этого рукопожатия.

– Ну, всё, я поехала… Я скоро вернусь, – и, повернувшись, быстрым шагом пошла к машине. Она не видела, как Мария Антоновна трижды перекрестила её, а Иван только горестно вздохнул, глядя в след…

Юля подошла к своей машине. Игорь уже сидел за рулём, ожидая её. Однако Юлька подошла не к пассажирской двери, а к водительской и решительно открыла её.

– Так. Машину поведу я.

– Ты? – удивлению Игоря не было предела. – Ты же не водишь машину! Сама говорила, что боишься садиться за руль. Да и по такой дороге, без водительского опыта! Мы сейчас в первой же луже сядем! Я машину выталкивать не буду!

– Не будешь? Ну, тогда пойдёшь домой пешком… Так, я жду…

Игорь психанул про себя – "Какая вошь её укусила? Была тихая, спокойная девчонка и вдруг раз, в один момент в стерву превратилась! А апломба то сколько, а самоуверенности? Вот подожди, приедем в Москву – я тебя быстро в стойло поставлю", – так думал Игорь, вылезая из-за руля.

Он обошёл машину и сел на пассажирское сиденье, только не спереди, а сзади, как бы показывая всю свою обиду и возмущение и то, что он совершенно не собирается помогать ей и что-либо подсказывать. Но Юля на все его демарши не обращала внимания. Она села за руль, отрегулировала под себя водительское сиденье, рулевую колонку, потом зеркала. Все её движения были чёткие и уверенные. Юля завела двигатель и одним взглядом окинула приборную доску. Всё было в норме. Она ещё несколько минут посидела, включила передачу, и машина мягко тронулась вперёд.

Юля ехала и сама себе удивлялась – и почему я дурёха раньше не садилась за руль? Это так классно, когда в твоих руках табун лошадей под капотом, и ты управляешь им. Она уверенно вела машину – где надо форсируя лужи, а где была возможность объезжала их. Подъехав к месту, где они оставляли машину, Юля заглушила двигатель и вышла из авто. Она постояла возле того места, где молодой медведь покуражился над машиной, внимательно посмотрела в глубину леса и почему то отрицательно и строго покачала головой. Потом подняла голову и посмотрела вверх. Так она простояла почти минуту. Наконец она повернулась и пошла к машине.

За её поведением внимательно наблюдал Игорь. Это что за танцы с бубном? Такое ощущение, что она с кем-то разговаривает. Ну, ничего подружка, посмотрим, как ты сейчас будешь это "море разливанное" форсировать… Эх, не подумал я – надо было сразу сапоги из багажника достать. Теперь придётся джинсы снимать – ведь "сто пудов" мы здесь застрянем!

Но вылезать из машины не пришлось. Юля сдала немного назад, вывернула руль и резко приняла к левой обочине. На первой передаче, удерживая ровные обороты двигателя, она медленно, но уверенно форсировав лужу, спокойно выехала на дорогу. Игорь чуть не поперхнулся, глядя на её действия.

Они достаточно быстро добрались до трассы, и Юля прибавила скорость. Не то, чтобы она как то гнала или лихачила. Нет. Она ехала, как опытный водитель, спокойно маневрируя в достаточно плотном потоке. Где надо было, обгоняла, где надо – пропускала едущие с большей скоростью машины.

Игорь сидел сзади, делая вид, что спит, но сам, через полузакрытые глаза внимательно наблюдал за действиями Юли. "А ведь она ведёт машину не хуже меня… А может быть и лучше…" – думал он. Что же всё-таки произошло? Почему такие разительные перемены? В хлев зашёл один человек, а вышел уже совсем другой. И что же в этом сундучке?

***

…Как только Юля вышла из хлева, Игорь кинулся в тот угол, в котором он застал её. Времени было мало – Игорь не хотел, чтобы Юля заметила, что он задержался в хлеву. Ногой, быстро разбросав солому, почти сразу увидел краешек люка, на котором стояла бадья. Игорь быстро отодвинул её и открыл люк. В темноте он практически ничего не видел, а зажигать фонарик – не решился. Засунув руку в подпол, Игорь нащупал сундучок. Так же на ощупь он открыл крышку и схватил первое, что попало ему под руку. Это был не большой кружок металла – скорее всего, какая-то монета. Он сунул её в карман, закрыл сундучок и крышку люка. Потом набросав соломы, вернул бадью на место. Отряхнувшись, Игорь вышел из хлева. Он увидел, как Юля разговаривает с Иваном. Похоже, что она ничего не заметила.

***

… Так и что же это за сундучок? Похоже, бабка рассказала Юльке, что в хлеву зарыт клад. А Юлька ничего ему не сказала… А теперь думает, что сможет сама воспользоваться этим богатством. Так вот откуда у неё такой тон и такое высокомерие! Неет… Ничего у тебя девочка не выйдет! Я тебя заставлю поделиться… А почему я собственно должен делиться? Кто знает – кто первым нашёл этот клад? Не похоже, что Юлька собирается сдавать его государству. А раз так, тогда "кто первый встал – того и тапки!"

Интересно всё-таки – что это за монета? А вдруг золотая? А там их, похоже, много. Тогда это целое состояние! Он засунул руку в карман и потихоньку вытащил монету. Юля внимательно смотрела на дорогу и не обращала на него внимания. Так же, стараясь не делать резких движений, Игорь достал телефон и потихоньку сфотографировал монету. К его разочарованию монета, скорее всего, была не золотой, а серебряной. "Ну и ничего" – подумал он. – Где серебро, там и золото. Главное добраться первым до сундучка, вывезти его, а там уж разбираться будем…

В Москву они въехали уже поздно вечером. Юля подъехала к подъезду своей хрущёвки. Они вышли из машины.

– Юля! Мне надо домой съездить. Ты не против, если я возьму машину?

– Нет против. Возьми из сумки свои вещи и вызови такси, а машина останется у меня.

Игорь зло посмотрел на Юлю.

– Ну ладно, раз так, значит так.

Расстегнув сумку, он быстро перебросил свои вещи в полиэтиленовый пакет и с силой хлопнул крышкой багажника. Собираясь что-то сказать, Игорь уже открыл рот, как Юля опередила его словами: – То, что у тебя осталось в моей квартире, я соберу и тебе позвоню. Приедешь позже – заберёшь…

– Так мы что, расстаёмся? Ты выгоняешь меня? – с изумлением произнёс Игорь.

– А ты ещё этого не понял?

– Но почему?

– Потому что я так решила. Надеюсь, мы не будем устраивать разборки здесь, во дворе. Я устала, хочу поскорей принять душ и лечь спать – ты же сам говорил, что завтра на работу.

– Ты ещё пожалеешь, – зло прошипел сквозь зубы Игорь.

– Я уже пожалела, что три года терпела такого человека, как ты. И ещё. Ты ничего не забыл мне отдать?

– Ах, да… Ключи, – Игорь полез в карман и достал связку ключей. Он отцепил от неё два ключа, которые были от Юлиной квартиры, и протянул Юле. – Вот, забирай, пожалуйста. Теперь надеюсь всё?

– Нет не всё. Ты забыл отдать монету, которую у меня украл. Она лежит в правом кармане твоих джинсов.