Сказочная термодинамика – 2

Глава 2. Кто не спрятался…

До сих пор мы испытываем особое чувство, говоря об «огне родных очагов» – хотя у большинства из нас дома не очаги, а газовые или электрические плиты. В древние же времена Огонь был поистине центром того мира, в котором проходила вся жизнь человека.

Печь была вторым по значению «центром святости» в доме – после красного, Божьего угла, – а может быть, даже и первым: не случайно же родилось в народе выражение «начать от печки», то есть с самого начала… В присутствии Огня считалось немыслимым выругаться: «Сказал бы тебе… да нельзя: печь в избе!».

(А. Маринина, «Мы – славяне!»)

– Слушай, пацан, ты же обещал, что мы по дороге будем топать, а не через кусты лазить.

Света выпуталась из очередного репейника и сердито покосилась на Жихарку. Да уж, это тебе не Бадюлины удобные тракты, по которым ноги сами бегут. Тут тропинка, если и была, больше мешала продвижению.

– А ты, глупая фея, могла бы и полететь. Тот, кто могет, и не летает – полный дурак. Ясное дело, что пешком топать никаких ног не хватит!

– Не могла бы.

Не рассказывать же чумазому пацану о своих проблемах! Поэтому Света просто шла и шла вперед. Туда, куда вел Жихарка. Однако ей все больше ей казалось, что идут они без цели, просто бредут в светлой ночи между белесыми древесными стволами, похожими на мертвые кости, и брести так будут вечно.

– Ты точно знаешь, куда надо идти? – спросила она еще раз.

– Конечно знаю. Чего ж тут не знать? Как и договаривалися. Твоих искать… Фей, значится.

– И где же они? – уточнила Света.

– А я откудова знаю? – поразился Жихарка.

– Ладно… – протянула она. – Все-таки наврал!

Она остановилась и начала оглядываться. Вот забрела так забрела! Кругом лес да перелески. Отсюда даже избушка Яги казалась центром цивилизации. Там хоть кто-то был толковый.

– И вовсе не наврал! – обиделся Жихарка. – Я ж не многодумец-обещун и не знатотыкомка ложная.

– Слушай, кончай выдумывать! – рассердилась Света. – Нет таких… животных.

– Животных, может, и нет, а знатотыкомка есть.

– Но ты же сказал, что знаешь про фей!

– Ты, глупая фея, совсем завралась. А я говорю только правду! Или не говорю вовсе. Я не говорил, будто ЗНАЮ, где они. Я сказал, что ПОМОГУ их найти.

– Как же ты поможешь, если не знаешь, куда идти?

– Ну, мало ли? Помощь, она разная бывает. Я вот сказки сказывать в дороге могу. Былички всякие. Я много чаво знаю. Да и вообще, вместе веселее.

– То есть, мы шли куда глаза глядят? – тоскливо переспросила Света, хотя уже знала ответ.

– И вовсе нет. Мы шли, куда нам речка показывала! – Жихарка махнул рукой.

Света прислушалась – там, за кустами, и правда журчала и шелестела невидимая вода. Она пошла на звук и вышла на высокий бережок. Тонкая река тихонько дремала внизу, укрывшись одеялом из молочно-белого тумана. Жихарка тоже вылез из сухих зарослей и встал рядом.

– А зачем мы вдоль нее идем? – спросила Света.

– Так ежели мы не знаем, где феи, нам же все равно, куда идти, – рассудил пацан и зашагал дальше.

Ему, видно, тоже надоели репейники, и теперь он пошел поближе к тихой воде, вдоль песчаного откоса. Света постояла немного, но потом в лесу кто-то ухнул, и она побежала догонять Жихарку. Все-таки, провожатый-дурачок лучше, чем вообще никакой! Очень уж страшные места были вокруг, а мальчишка хоть местный.

– Эй, погоди, не бросай меня! – крикнула она вслед удаляющейся в туман фигурке.

– Я свою семью никогда не бросаю, – пробубнил Жихарка.

Она промолчала. Тишина вокруг и голубоватый свет луны, подсвечивающий молочный туман, порождали в душе спокойствие. Не хотелось его нарушать. В то же время мысли в этом тихом мире лились вольно и широко. Печальный пейзаж был так красив, что Света автоматически начала придумывать будущую картину.

Темная чащоба на другом берегу создает фон из корявых переплетенных ветвей, сверху, на черно-синем бархате неба – голубой фонарь луны, а внизу – белые, голубоватые в лунном свете, клубы тумана. Этот туман был удивительно плотным и держался только над водой, не расползался вокруг. В него, наверное, можно войти, как в волшебный белый мир… В голове сложилась отличная яркая идея. Хозяйка молочной реки – видение прохладное и мягкое одновременно.

Туман рядом тут же заклубился, и из него вышла девушка в белых одеждах. Точь в точь, как только что придумалась. Светлые волосы рассыпались по плечам, босые ноги неслышно ступают по сухой траве, а сильные руки держат на плече огромный прозрачный кувшин с молоком. Белая жидкость чуть колеблется от каждого шага… Видение прошло мимо остолбеневшей Светы, и она почувствовала запах сладкого молочного киселя, который любила в детстве.

Жихарка тоже засмотрелся на красавицу, а потом, когда она скрылась среди сухих деревьев, хмыкнул.

– Эх, красота. Вот кто-то здорово выдумал.

– Это, кажется, я выдумала, – пролепетала Света.

– Ого! – он глянул на нее с уважением. – Ты еще и творить, значится, могешь?

– Я не знаю! Разве так бывает? Без красок или глины, сразу свою придумку увидеть.

– А как же? Тока надобно эту… хфантазию хорошую иметь, да мысли крепкие. Вот ты, значится, и умеешь.

– Может, тогда… оружие против Лисы придумать, – предложила Света, помолчав немного.

– Да не, – рассмеялся пацан, – то ж просто видение. Оно не крепче тумана.

– Ой, а куда моя придумка ушла, и что с ней теперь будет? – заволновалась Света.

Девушка была такой красивой! Сильной и хрупкой одновременно.

– Да ничаво с нею не будет. Побродит малехо, да растает, поди, к утру.

Свете стало досадно, что она не рассмотрела свое творение как следует перед тем, как оно от нее убежало.

– Знаешь, у меня давно не получалось ничего… выдумывать, – призналась она Жихарке. И немного даже самой себе.

Она только сейчас поняла: раньше, в детстве, ей в голову вечно лезли разные образы. Порой путанные, но иногда и точные, логичные, как готовые картины. Она потому и пошла в художественную школу – очень хотела научиться сохранять свои мысли на бумаге или холсте. И ведь у нее неплохо получалось! Она рисовала, много фотографировала. Но с тех пор, как начала работать над блогом и создала Поп-Ланочку, хороших идей рождалось все меньше, а уж с Музыкой в голове и подавно, ни одной.

Что же сейчас произошло? И задумка родилась в одно мгновенье, и готовая картинка тут же появилась из тумана – живая, даже с запахом. Чудеса, да и только!

– Конечно, – важно объяснил ей Жихарка, – тут же Обратная Сторона! Нормальное место, не ваш Белый Свет. Тут, ежели чаво удумает талантливый человек, тут же ему задумка и является. Чаво там мучиться – краски, глина, вот еще морока.

– И часто тут так случается?

– Бывает. Ежели кто талантливый приходит. Мало ли, чаво со Светлой Стороны люди притаскивают. Один раз видал даже сбежавшее стихотворение – вот то был страх! Оно все пыталось к кому-нить в голову залезть и там начать читаться. Те, которые без тел, хужее всего, так и норовят других оседлать. С телами еще ничаво! А твоя – вообще красота получилась, и даже с едой – полезная.

– Выдуманную еду можно есть? – поразилась Света.

– А то как же! Зачем тада выдумывать, коли есть нельзя? Хотя с вами, светлыми, вечно ничаво не разберешь…

Жихарка махнул рукой и пошагал дальше.

– Слышь, фея…

– Лететь не будем.

– Да я не про то. Может, ты еще чаво-нибудь вкусное удумаешь, раз уж могешь?

– Не могу! – отрезала Света.

Она испугалась. Не дай бог из нее и дальше всякие художества наружу полезут и начнут убегать. Дурацкий талант, как с ним жить-то? А если тайное в голове мелькнет? Нет, так не пойдет. Надо прекращать думать о чем ни попадя.

– Это случайно вышло, дальше я постараюсь себя контролировать, – ответила она Жихарке, который обиженно сопел рядом.

– Ох и странные вы все! – посетовал он. – Вот, досталась же мне родня. Могет летать и не летает, умеет творить – и тоже не хочет.

– Слушай, ты бы хоть умылся, родственник, – пропыхтела Света, чтобы отвлечь его, наконец, и сделать небольшой привал. Ноги ее уже не держали и срочно требовали отдыха, а лохматый местный житель шагал и шагал рядом, будто не устал вовсе.

– Это еще зачем? Часто умываться – здоровье с себя смывать, – заявил мальчишка подозрительно.

– Здоровье – оно внутри, его не смоешь, – пропыхтела Света. – А вот моська снаружи у тебя вся черная. Ты про вирусы слыхал? И про бациллы всякие?

– Не-е-е, – протянул Жихарка. – Такого у нас не водится. Может, они тока на Светлой Стороне?

– Они везде. Такие маленькие, не увидишь даже, и всегда в грязи сидят. И вызывают лихоманки покруче твоего лекаря… Как там его?

– Враля.

– Вот-вот, его. А смываются простой водой.

Света все-таки уселась на землю и смогла немного отдышаться. Жихарка быстро юркнул к речке, пропал в туманном мареве, но, судя по звукам, он там действительно умывался. Педагогический успех!

Граница молочно-белого покрывала была плотной и почти упругой. Погружая в него руку, Света уже не видела пальцев.

– Ох, ну и вкусна же водица! Сладкая, прям молоко, – донеслось от речки.

Она усмехнулась, но уже в следующую секунду кульком скатилась под покров тумана и как можно быстрее и тише поползла к реке. Мысли из головы вымелись, будто их метлой шуганули. Осталось только одно подсознательное желание: спрятаться, затаиться.

Потому что в наступившей тишине она отчетливо услышала треск сухой ветки под чьей-то лапой…

В тумане она быстренько нашарила Жихарку, закрыла ему ладонью мокрый рот, прошипела на ухо «Молчи» и затащила под крутой бережок. Тут, будто специально вырытая, нашлась небольшая выемка – козырек из мертвой земли и переплетенных корней нависал над склоном, и под ним хватило места для двоих. Слабое укрытие, голое с трех сторон, но, вжавшись в песчаный склон, они все-таки спрятались. Туман помог.

Вскоре у границы их белого облачного мира раздались негромкие шаги и пошаркивание… то самое – звук хвоста по сухой земле. Сверху прилетела пара сухих листочков, сметенных этим движением, а когтистые шаги раздались прямо над головами.

Света вжалась и умоляла про себя, только бы тварь не разговаривала больше. Ни к чему тебе человеческие слова, если не была ты никогда человеком!

Лиса некоторое время стояла, покачиваясь в тумане, пока далеко в лесу не закричала птица. Страшные лапы тут же ускакали туда с чудовищной скоростью, обсыпав Свету и Жихарку песком. Они потом долго еще не решались заговорить и сидели, прижавшись друг к другу, пытаясь различить далекие ночные звуки.

– Спасибо реченьке – укрыла, сберегла, – пробормотал Жихарка наконец. – Слышь, фея, у тебя с собой ничего ценного нет?

– Ну что ты еще придумал?

– Речку отдарить, спасибо ей сказать, – серьезно объяснил пацан, – она же нас спасла.

– Это я тебя опять спасла, – ответила Света и начала выбираться из укрытия.

– Не! То Реченька нам подмогла, потому как я ее водички отведал. Значит, не чужой ей стал. А ты – моя семья, вот потому она нас и припрятала.

Света усмехнулась недоверчиво, однако тут ее поразила мысль: слишком уж вовремя она услышала сигнал опасности. И тут же сообразила, куда можно спрятаться, за секунду нашла укрытие. Раньше она реакцией ниндзя не могла похвастаться. На Обратной Стороне, конечно, всякое бывает, однако перед уходом Света на минутку спустилась к реке, прикоснулась рукой к холодной водяной струе и про себя прошептала «Спасибо». Пофигу, что так нельзя говорить, она ведь вслух и не сказала!

– Давай-ка мы с тобой сменим направление, – предложила она Жихарке, и тот охотно согласился. Лес немного поредел, и перед ними открылась почти настоящая дорожка, бодро извивающаяся куда-то в лесную чащу.

– А я знаю, куда она ведет, – радостно защебетал пацан. – Ежели туда двигать, то в аккурат к Заложейникам выйдешь.

– Это город?

– Не, огорода у Заложейников нет. От кого огораживаться? Но там всякого бывшего люда хватает.

– Отлично! Значит, и про фей узнаем? – приободрилась Света.

– Эт вряд ли, – радостно заявил Жихарка. – О феях просто так никто не скажет, Владыки боятся. Зато туда лиса не сунется. Местные, конечно, нежити уже давно, но лиса ведь животина дикая, и по старой памяти людей не любит, даже бывших.

– Слушай, мелкий, ты вообще думаешь мне помогать?

– А то как же? – поразился Жихарка абсолютно искренне. – Для того главное – чтобы меня лиса не сперла. Ежели она меня упрет, как я тебе помогать-то буду?

Спорить с ним было бесполезно.

– Слышь, фея, а может мы немножко?..

– Чего немножко?

– Ну, того…

Жихарка замялся, и Света ответила строго.

– Обойдешься без полетов.

– А у тебя красивые крылья.

Она становилась и заявила жестко:

– Еще одно слово про это…

Однако Жихарка успел ускакать далеко вперед, радуясь, что дорожка теперь стала гораздо удобнее. А времени до рассвета оставалось все меньше. Огромная Луна уже висела низко над мертвыми деревьями.

В следующий раз Лису первым заметил Жихарка. Он вечно вертел головой в разные стороны, поэтому и сумел заприметить далеко в чащобе серую тень. Пацаненок пискнул и быстро замахал руками, указывая на опасность. Света поняла без лишних слов и побежала вперед.

– Слышь, фея! – пропыхтел сзади сердитый Жихарка.

– Не слышу, – сквозь зубы выдавила она.

Полеты будут только в самом крайнем случае, когда другого выхода не останется. А пока еще казалось, что выход у них есть. Ей было страшно оглядываться – вдруг бесшумная и стремительная тень уже прямо за спиной, но пока их никто не хватал за пятки и не дышал над ухом.

Деревья впереди расступились, и Света с Жихаркой вылетели на небольшую поляну, залитую лунным светом. В центре свободного ровного круга росло единственное дерево, и они по инерции залетели прямо в раскидистую сухую крону, прижались к ледяному шершавому стволу. Почти голые ветви не могли их укрыть, а немногие оставшиеся листочки напоминали скрюченные сухие промокашки. Раньше это была отличная яблоня. На ней и сейчас висели кое-где плоды – черные, сухие и сморщенные.

– Деревце, миленькое, укрой, сбереги! – зашептал Жихарка.

Света шикнула на него и поднесла палец к губам. Среди леса, еще далеко от них, мелькнула серая тряпка. Или ей показалось? Как Лиса их находит? По звуку? Идет по следу, вынюхивая? Или просто чувствует ее – живую в мертвом царстве?

Сбоку раздалось чавканье. Жихарка, сорвав все яблоки, до которых смог дотянуться, пытался их быстро съесть.

– Нашел время! Не шуми! – застонала Света.

На краю поляны, в границе лунного света, показалось длинное звериное тело, неестественно прямое и прекрасно балансирующее на двух стройных задних лапах. Эта зверюга была гораздо выше любой обычной лисы, даже если бы та встала в такую странную позу и обмоталась человечьими тряпками. Света с ужасом поняла – существо даже выше ее самой, и запоздало пожалела, что не улетела отсюда подобру-поздорову с Жихаркой под мышкой.

– А это я за нее кушаю. Она – семья моя! – в истерике зашептал пацан, запихивая в рот еще одно сушеное яблоко. Оно вообще не походило на съедобное, даже если бы Света могла есть нормальную еду.

– Ага. Сестра! – добавила она машинально, понимая, что укрытие у них – полная фигня, и Лиса в любом случае их заметит. Даже обычный человек разглядел бы среди прозрачных веток двух затаившихся беглецов. Надо было хоть за ствол попытаться спрятаться – вон, какой широкий. А теперь уже поздно, двигаться нельзя, тогда точно конец, даже Музыку вызвать не успеешь!

Она закрыла глаза, представляя себе когтистые лапы, которые вот-вот схватят ее и выволокут из укрытия. Даже если Лиса сначала возьмется за Жихарку, Света ведь его не оставит, обормота…

Вокруг неожиданно зашелестело, и она открыла глаза. Прямо напротив ее носа почему-то повисло яблоко – наливное, красное, даже в лунном свете видны крутые и сочные бока. А вокруг трепетала и ласково касалась ее щек самая настоящая листва – зеленая и живая.

Света повернула голову и увидела Жихарку, он так и стоял с недоеденным яблоком в руках. Белоснежная мякоть надкусана, сок стекает прямо на грязные пальчики.

«Надо будет его опять где-нибудь помыть!» – успела она подумать, когда вокруг яблони застучали когтистые лапы.

Лиса бегала по кругу и почему-то не нападала. В уши ударил разъяренный вой – зверюга не могла их найти? Только что видела, шла по следу, уже не сомневалась в успехе, и тут вдруг добыча ускользнула неизвестно куда?

Света вжалась в теплый бархатный ствол и боялась даже вдохнуть, только бы не нарушить волшебства.

– Я все равно тебя найду, мелкий воришка! – раздался почти над самым ее ухом тот самый голос, который она до писка боялась услышать.

Она скосила глаза вбок и ниже. Жихарка старательно делал вид, будто эти слова к нему не относятся.

– И тебя, фея, тоже. Моему Владыке феи очень даже нужны! – протявкала Лиса, уже не притворяясь человеком, и резко прыгнула в сторону.

Они услышали удаляющиеся мерные скачки. Зверюга решила, что добыча ее обманула и пошла проверять след, искать развилку запаха.

Света отлепила голову от дерева, и тут же в лунном свете вокруг закачались мертвые ветки, и сухие листья посыпались за шиворот, когда они с Жихаркой выбиралась наружу. В этот раз она поклонилась старой яблоньке в пояс, как никогда в жизни не делала, крепко взяла пацаненка за руку и быстро побежала дальше по дорожке. Она успела заметить, что Лиса ускакала в противоположном направлении.

Голубоватая луна уже спряталась за деревьями, и небо с одной стороны окрасилось желтоватыми отблесками. Значит, скоро их настигнет другая напасть.

О странных словах их преследователя Света у Жихарки не спрашивала. Мальчишка правды не скажет, отговорится, мол, что Лиса не только разбойница, но и врунья.

– Слышь, пацан, а мне точно нельзя здешнему солнцу показываться? Может, ты все врешь? – пропыхтела Света, когда выдохлась уже совсем и на секунду решила остановиться.

Она разогнулась, оторвала руки от колен и глянула на Жихарку внимательно. А если он и правда врун… или дурачок, а она ему поверила и бегает тут?

– Хошь – проверяй, да только мне к чему врать-то? За просто так никто не врет, тока ежели корысть имеется, а мне в ентом вранье какая корысть? – отозвался тот обиженно.

– Ладно-ладно, не бубни. Я просто. В принципе. Долго еще до твоих… Как это место называется?

– Заложейники.

– Во, точно…

– Я не знаю! – признался Жихарка. – Вроде недалече было.

– Недалече… Нам от Владыки твоего прятаться пора.

– Будет укрытие! Точно будет, только в Заложейники придем. Вот увидишь, тама стока разного имеется! И рынок есть, и даже трахтир, – распинался Жихарка. – И туда Лиса точно-преточно не сунется. И там раздобыть можно всего, чаво захочешь. На рынке, стоит тока подумать, – и тебе все сразу продавцы приносят. Вот такое это место.

– Ты точно про рынок сейчас рассказываешь?

– А то! На Светлой Сторонке, чёль, по-другому торгуют?

– По-другому. Там надо самому все искать.

– Вот глупость-то! Понятно ведь, что продавцу нужнее свое добро продать. Вот пущай он и ищет себе покупателя. А наоборот – неправильно вовсе.

– Тебя забыли спросить, – проворчала Света и припустила дальше по дороге. Ей постоянно казалось, что за ними следят мертвые желтые глаза.

Скоро они пошли шагом – бежать уже мочи не хватало. Луна укатилась за деревья, но поселок с нежитями так и не нашелся. В первых лучах восходящего солнца Света с Жихаркой вышли на открытое пустое место и оглядели странную картину.

Наверное, когда-то тут стоял дом, но теперь он был мертв, как и все в этом мире. Поросший сухой травой квадрат каменного фундамента показывал, где когда-то пролегала граница между жилым и нежилым. Проваленный пол, да обломки бревенчатых стен – вот бы, кажется, и вся память о бывшем человеческом жилище, однако тут сохранилось еще кое-что. Прямо посередине печальных останков высилась печь. Побеленная труба гордо вздымалась в предрассветное небо, широкая лежанка, на которой выросло не одно поколение детей, оставалась целой, а широкий зев прикрывала черная чугунная заслонка.

– Ничего себе! – Света обошла печку кругом.

Ее наполнили воспоминания, приходили на ум разные сказки, однако толком она не смогла припомнить, где такое встречала.

– Ну вот, я же говорил, что приведу, и привел – вот укрытие, – заявил Жихарка и с уважением поглядел на громадину печи.

Спорить было некогда. На белые печные бока уже ложились первые отблески будущего дня. Мир вокруг зарябил, и Свете показалось, будто она внутри старой фотографии. Цвет сепии – неживой, но не холодный, постепенно перерисовывал мир вокруг. В лесу кто-то неведомый завозился шумно и заохал.

Смотреть на небо она не решалась, но длинные светлые тени уже шевелились вокруг, и это означало скорый восход. Здешнее Черное Солнце, правитель целого мира, вот-вот появится над лесом. Может, оно и к лучшему? Она устала бегать. Лучше посмотреть на небесного всадника и спросить его прямо, точно ли фей тут больше не осталось?..

Жихарка тонкими ручками дергал печную заслонку, и Света наконец-то поняла его задумку.

– Я туда не полезу! – заявила она.

– Ну так подсоби, глупая фея! – пропыхтел пацан. – Мне пропадать резону нету.

Света сняла тяжеленную чугунную пластину и заглянула в темный зев печи. Ничего не видно, будто в глубоком колодце. Она приподняла Жихарку, и тот ловко юркнул внутрь. Под рубашонкой у него перекатывались твердые сухие шарики.

– Ты яблоками запасся? – удивилась она.

– Ну а чего добру-то пропадать, – ответил он глухо из глубины печного нутра и тут же высунул лохматую голову наружу.

– Тут места – завались. Лезь скорее! – заорал он радостно.

Вокруг Светы начали собираться тени, более светлые, чем наступающий день. Чер-ти что! Она не выдержала и тоже быстро залезла в печь. Немного застряла с рюкзаком за плечами, не догадалась заранее снять его и впереди себя закинуть в узкий проход, хоть под голову бы подложила, целый день ведь в узкой щели валяться! В последний момент подумала: вот сейчас извазюкаюсь в золе, родная мать не узнает… и в тот же момент смогла распрямиться в полный рост.

Жихарка не обманул на этот раз. Внутри печи, и правда, оказалось просторно… Слишком просторно! Они стояли в начале обширного пустого пространства – то ли зала, то ли пещеры. Стены и пол покрыты таким толстым слоем копоти, что не разобрать – камень под ней, кирпичи или бревна.

За их спинами, в небольшом полукруглом оконце печного зева начинался шумный день оборотного мира, а тут, внутри, царили тишина и покой. Далеко впереди, в темноте, мигал огонек. Они пошли к нему.

Огонь оказался настоящим. Он горел и потрескивал в круглом открытом очаге. Они присели на теплые камни и начали наблюдать за языками пламени во тьме. А что еще тут было делать?

Жихарка жевал сушеные яблоки, Света просто следила за оранжевыми язычками и впитывала настоящее тепло. Отвыкла, оказывается.

– Слышь, фея, а расскажи мне сказку, али быличку, – попросил мальчишка.

– Какую быличку?

– Ну, такую, которая, значит, и вправду была.

Света задумалась. Хотела рассказать про Гусей-Лебедей, но отчего-то не стала. Тут было тепло и уютно, она вспомнила свой хвойный домик и завела длинную историю про лес:

– Ну хорошо, слушай. В далекой-далекой стране растет очень густой лес. И в том лесу просто масса всяких деревьев, и все разные. Сосны там всякие, для белок общежитие, и еще эти… тополя и гробЫ… или грАбы, не помню. В общем, пахнет от тех деревьев – зашибись, но самый главный там клён. Его даже на гербе нарисовали, то есть флаге, ну, в общем, знаешь, такая вот страна…

Жихарка слушал с огромным интересом.

– Какая отличная сказка! – отозвался он, когда понял, что рассказу конец.

– Это быличка получается, – пояснила Света.

– Повторишь потом еще раз, чтобы я запомнил? У меня лесовик знакомый есть, надо будет ему обязательно пересказать.

Она молча потрепала мальчишку по лохматой голове.

– Слышь, фея, а у тебя среди твоих-то, чай, жених есть? – спросил Жихарка.

Света по привычке закатила глаза. Как же она это все ненавидит!

– Не жених, а мой Король, – ответила она неохотно.

– Ух ты! – пацан был впечатлен. – Чё, прям с короной?

Света скосила глаза. Неужели издевается? Но Жихарка моргал и смотрел на нее вполне серьезно.

– Нет, без короны. Но я обязательно должна его найти. И всех остальных. Понимаешь?

– Чего ж тут не понять? Семья – это святое. Семью бросать нельзя! – авторитетно изрек Жихарка и прикрыл глаза.

– Точно, – согласилась Света.

Языки пламени рисовали во тьме странные фигуры, в которых, если присмотреться, можно было разглядеть танцующих фей.

Ее король… А любит ли она его? Да, она идет к нему через два мира, но ищет она не того властного и прекрасного правителя, который был рядом с первого дня ее нечеловеческой жизни, а совсем другого – потерянного и грустного. Только на одно мгновение, перед расставанием, она смогла увидеть его и понять. Маленький мальчик, который, как и она, попал когда-то в беду и остался совсем один… Он не мог превращать людей по своей воле в светящихся жуков, забирать их энергию, словно упырь-светоед… Потому что он точно ничего не знал!

Огонь приветливо потрескивал и рисовал светящиеся фигуры в уютной темноте. Они с Жихаркой тут были абсолютно одни, однако тепло – это всегда центр дома, центр мира. Света совсем не удивилась, когда поняла, что возле огня нельзя быть одиноким.

К их очагу, горящему во тьме, подходили незнакомые люди, хотя частично они казались и знакомыми. Люди жарили на огне еду, грелись и мастерили что-то в неярком свете. Жрицы в длинных одеяниях кидали в пламя цветы и плоды, и дары вспыхивали, уносились вверх, к неведомым богам. С разных сторон к горячим оранжевым язычкам тянулись отмороженные руки, а иногда огонь вспыхивал чуть ярче, освещая неведомые церемонии и давно забытые праздники. Огромное количество женщин приносили к нему свои котелки и кастрюли, а дети лезли к пламени пухлыми ручками, и приходилось их оттаскивать подальше, чтобы не обожглись. А потом пришла мама и начала готовить что-то особенно вкусное, они ведь ждали гостей…

Света резко качнула головой и проснулась. Рядом мирно похрапывал пригревшийся Жихарка. Огонь по-прежнему приветливо потрескивал. Света захотела добавить в него дров или веток, или чем там еще его поддерживают, но не нашла вокруг ничего подходящего. Вероятно, это пламя в подпитке не нуждалось.

Полукруглое отверстие печи, маячившее далеким светлым пятном, показалось Свете уже не золотистым, а синим. Она растолкала Жихарку, тот покряхтел, похлюпал спросонок и потянулся за ней неохотно. Свете и самой не хотелось уходить. Но не сидеть же тут вечно?

Они осторожно высунулись наружу. Убедились, что на небе уже царит мирная, безопасная луна, и вылезли наружу.

Света прикоснулась на прощание к белой печной стенке и почувствовала под пальцами самое настоящее тепло. Услышала треск очага и голос мамы, которая звала ее. Она быстро отдернула руку, и тут ее озарила идея.

Да ведь она настоящая дура! Потерялась, заблудилась… У нее же есть друг, который специализируется на поиске путей, и как-то раз спасал ее из леса. Надо просто позвать его на помощь!

Тихонько, в сторону, чтобы Жихарка не услышал, она прошептала:

– Ба… эхмм… дюля. – И еще раз, погромче: – Бадюля!..

И ничего не произошло.

Она неожиданно сильно расстроилась, даже слезы на глаза навернулись. Света еще немного покрутила головой, ожидая увидеть длинного тощего парня у ближайшего дерева, однако вокруг только двигались голубые тени, и огромная сияющая Луна будто указывала им путь, подсветив дорожку по лесу… но Бадюли нигде не было видно. Наверное, он в другом мире, раз не отозвался!

Пришлось ей спешить вслед за Жихаркой, который уже козликом прыгал по подсвеченной луной тропинке.