S-T-I-K-S. Территория везучих

Глаза двухсотлетнего старца на лице крепкого мужчины, которому не дашь и четвертой части такого срока.

А если опустит веки, скрыв глаза бесчувственной рептилии, то вмиг тридцатилетним станет – ни года больше не дашь.

– Да кто вы такой? – с удивлением повторил Карат.

– Прежде всего должен сказать, что я тот, кто не собирается причинять вам вред. Понимаю, что в сложившейся ситуации приходится подозревать всех и вся, но я действительно не отношусь к тем людям, которые мечтают обзавестись вашей головой, хотя осведомлен о том, что на вас открыта охота. Спасибо Улью, я умею договариваться, а эта способность помогает узнавать многое. Не обольщайтесь по поводу моей незаинтересованности в вашей смерти, ведь если когда-нибудь наступит ситуация, при которой придется вас убить, я это сделаю без колебаний. Но о корыстных побуждениях не может быть и речи, мне потребуется повод повесомее денег. Так что сядьте и не нервничайте. Успокойтесь, расслабьтесь, сейчас вам ровным счетом ничего не грозит. Вижу недоверие в ваших глазах, но Улей подсказывает мне, что в глубине души вы уверены – я говорю чистую правду.

При всей странности и тревожности ситуации нельзя не согласиться, что незнакомец попал в точку. Карат почему-то ему верил, хотя и не переставал контролировать местность на предмет возможной западни. Судя по безмятежному поведению кота, все спокойно, но у Гранда случались промахи с выявлением угрозы, всецело хвостатому доверять нельзя.

– Ну если так меня опасаетесь, можете стоять, – равнодушно произнес странный тип и пожаловался: – Вообще-то я здесь голубей кормил. Понимаю, что это просто грязные птицы, но процесс мне нравится. Ваш зверь всех пернатых распугал, да еще и половину лавки занял. Хулиган полосатый, глаза честные, а сам бандит бандитом. Мне кажется, он специально пришел. Хотел, чтобы мы пообщались. Необычный зверь, такие встречаются редко, ими очень интересуется институт. Да и мне, признаюсь, интересно, что у него в голове.

– Что вам от меня надо? – спросил Карат.

– Ровным счетом ничего. Вы, разумеется, не поверите, но наша встреча – или случайность, или происки вашего кота. Я приехал сюда не ради вас, так уж сложилось, что именно здесь и именно сейчас мне приходится оказывать содействие своим людям. Все дело в том, что двое из них неожиданно попали в затруднительную ситуацию. Но она уже практически разрешилась, так что я вот-вот покину этот милый стаб, и очень может быть, что мы больше никогда не увидимся. В таком случае очень жаль, ведь вы интересный человек, у вас короткая, но яркая биография, да и награда за вашу голову высока для новичка. Под биографией я подразумеваю вашу новую жизнь.

– Я понял.

– Мало ли, всякое в жизни может случиться, если вдруг сильно захотите увидеть меня еще раз, поищите Пастора. Прозвище в этих краях встречается нечасто, его нетрудно запомнить, просто сделаете себе зарубку в памяти, что вам нужно перевести слово «пастух» на латинский. Наш мозг любит ассоциации, чем их больше, тем выше шанс, что важная информация сохранится. Заодно запомните, что я умею договариваться, это тоже важно. Какой же вы подозрительный, Карат, свернете шею, если будете без конца озираться, ну нельзя же так нервничать. Первый раз встречаю настолько напряженного человека. Расслабьтесь уже, вас ждет непростая дорога, начинать ее надо отдохнувшим и умиротворенным.

– Я, должно быть, плохо объяснил. Повторю еще раз: кто вы такой и что вам от меня надо?

– В свою очередь, охотно повторю – я Пастор, мое прозвище легко запомнить. И от вас мне не нужно ровным счетом ничего, хотя не могу не признать, что вы меня интересуете. Но это праздный интерес, я сюда пришел не ради вас и уж точно не ради вашего кота. Вы случайно подвернулись, а вся информация по вашей персоне поступила ко мне в одном пакете с новостями Полиса. Я говорю не о тех новостях, которые показывают по местному телевидению.

– И в чем же выражается ваш праздный интерес?

– Все необычное – интересно. Вы хигтер, а это уже само по себе выделяет вас из скопления рядовой биомассы. И вы не просто хигтер, а хигтер щедро одаренный Ульем и удачливый, способный раз за разом выживать там, где это получается далеко не у всех. О вас идет похвальная молва, и это при том, что вы недалеко ушли от новорожденного. Я не о возрасте, я о том, как долго вы пробыли здесь, в Улье. И, наконец, вас выделила одна из высокопоставленных жриц высшего храма, а она редко снисходит до таких, как вы, и лишь в том случае, когда что-то в них замечает. А видеть она умеет то, что для адептов вроде меня скрыто.

Карата последние слова, мягко говоря, ошарашили:

– И вы вот так, запросто, посреди стаба, набитого людьми, которые могут вас повесить прямо на этой аллее, признаетесь, что состоите в секте килдингов?!

– Секта, религия, верования… Все это лишь пустые слова, пепел напрасных мыслей, глупое и сиюминутное. Вечно лишь учение и сокровенное знание, и я не скрываю, что следую за первым и помню второе. Не ищите в моих словах подвох, я говорю лишь то, что говорю.

– А я вот ищу, потому что вы подозрительно спокойны. А ведь после такого признания вас следует притащить к местным мастерам допросов. Может быть, даже награда за голову полагается, за муров здесь точно платят.

– И за меня заплатят, если не сглупите, причем хорошо, не сомневайтесь. Но это такие же пустые слова, вы не станете меня выдавать.

– Уверены?

– Да, Карат, уверен. Я ведь уже говорил, что вы не такой, как большинство. Здесь слишком многие существуют и мало кто живет. Вы по мере сил пытаетесь жить или вот-вот начнете пытаться, а у таких есть шанс протянуть долго. Очень долго, по меркам внешних миров, и при этом не столкнуться со старостью, все это время ваш ум будет функционировать с полной отдачей. Вам не доводилось слышать утверждение, что старожилов Улья трудно называть обычными людьми?

– Слышал.

– Здесь вопрос скорее не в возрасте, а в скорости постижения мира. Вы человек думающий, рано или поздно перед вами неизбежно поднимется вопрос смысла. Смысла нашего существования. Кто-то ищет ответ в чистой науке, другой в религии, третий пытается разыскать истину при помощи и того, и другого, а всем остальным остаются поиски на дне бутылки и прочие печальные излишества. По-другому эти слепцы искать не умеют, а прозреть не успевают, Улей отказывается от них раньше, ему неинтересны влачащие растительное существование. Любопытно, какой путь изберете вы, но, к сожалению, пока что вам об этом думать рано – не тот случай, когда с первых шагов начинаешь задавать такие вопросы.

– Я так понимаю, вы начинаете вербовать меня в свою секту?

– Мы не секта, и мы никого не вербуем.

– Да неужели?..

– Странно, конечно, но все обстоит именно так. Видит Улей, я всегда максимально правдив. Нам это не нужно, к нам приходят сами, сознательно, и желающих много, можно сказать, очереди выстраиваются. Приходят только те, кто нуждаются в ответах.

– Значит, ответы… Чтец – ваш человек?

– Я не знаю никакого Чтеца, но не исключено, что вы правы. С нами даже многие непосвященные рады делиться знаниями, можете называть таких помощников послушниками. Они еще не созрели, но идут правильным путем.

– И часа не прошло, как Чтец говорил, что килдинги много чего знают о хигтерах, а у меня как раз накопились вопросы на эту тему.

Незнакомец покачал головой:

– С подобными вопросами не ко мне. И да – это просто забавное совпадение, Чтец и я никак не связаны, никто не мог поручить ему дать вам такую информацию, в этом можете быть уверенным. Ваш стаб, к сожалению, лежит в стороне от наших интересов, так что в данный момент я самый старший представитель нашей организации на этом кластере, мимо меня такие действия пройти не могли. Вы мне просто интересны, так почему бы не перекинуться парочкой слов, раз уж вы мимо проходили?

– Я враг вашей секты.

– Почему вы так считаете?

– Я вмешался в ваш ритуал, погибли люди. В том числе ваши люди.

– И почему это должно сделать вас нашим врагом?

– Вообще-то так принято – кровь за кровь.

– Карат, прекратите страдать смешной ерундой. Люди – самый дешевый ресурс Улья, странно, что вы до сих пор это не осознали. Всякий ритуал, безусловно, можно считать важным, но в вашем случае не вижу причин для подобных опасений. Раз все пошло не так, как должно было идти, значит, так тому и быть. Возможно, вашу руку тогда направлял сам Улей, ведь его влияние на наши поступки несомненно. Вижу скепсис в ваших глазах, но оглянитесь, вспомните себя прежнего и сравните с нынешним. Наверняка уже заметили, что временами ваши деяния противоречат всему тому, что случалось с вами раньше. И кое-что странное, необъяснимое, о чем не говорят даже с друзьями, возможно, уже замечали или вот-вот заметите. Вы наверняка наблюдательны и вдумчивы, значит, такое не пропустите. Но я слегка отвлекся. Получается, на всех нас влияет Улей, и на вас в том числе.

– Я слышал более правдоподобное объяснение странностей поведения иммунных.

– А я слышал их множество: регулярный прием раствора споранов, между прочим, одного из ингредиентов для производства сильнейшего наркотического препарата – спека. Сам раствор не имеет отношения к наркотикам, но у нас нет полной картины механизма его воздействия. А еще надо учитывать такой же регулярный, если не чаще, прием алкоголя со все тем же живчиком. Доза спирта в нем обычно невысокая, но все же влияние оказывает. Ну и плюс ко всему – слишком частые стрессы, в том числе и главный стресс, изначальный, связанный с переносом в Улей, его избежали лишь рожденные здесь, чем некоторые объясняют их непохожесть на обычных иммунных. Далеко не все приходят после такого потрясения в себя окончательно, люди повально теряют уверенность в себе, когда осознают, что утратили место на вершине пищевой пирамиды, да и пирамида теперь какая-то неправильная. Отсюда массовый суицид, ломка характеров, проявление вредных и омерзительных привычек, панические атаки, уродливые сексуальные девиации и прочее-прочее. Существуют и другие объяснения, все сразу и не вспомнишь. Также на то, что мы не такие, как прежде, указывают статистические исследования, проводимые институтом. По их данным, в среднем у нас сдвинуто практически все: агрессивность, социальное поведение, те же сексуальные предпочтения, способность усваивать и анализировать информацию и прочее-прочее. От старых текстов толку нет, они написаны для нормальных людей, а не для нас. Мы согласны с институтом в том, что в чем-то стали другими из-за пережитого и того, что продолжает на нас давить, но добавляем к этому фактор непосредственного влияния Улья. Того, что чистой наукой пока что объяснить не получается. Ох, простите меня, Карат, что-то заговорился я с вами.

Незнакомец поднялся, изобразил намек на поклон:

– Вы знаете, как меня зовут, и при желании всегда сможете поискать встречи со мной. Возможно, когда-нибудь мы продолжим этот разговор, я не прочь узнать новое и уверен, у вас со временем найдется, чем поделиться. Помните, Улью нравятся пытливые умы, главное, не позволять мыслям разбегаться по кривым дорогам. А сейчас вынужден вас оставить, дела не ждут.

Пастор направился через проход в кустах к дороге и, не оборачиваясь, добавил:

– И все же рекомендую присесть на эту чудную лавочку и всего лишь одну минутку посидеть спокойно. Даю слово – вы не пожалеете о таком поступке.

Тихо урча двигателем, подъехала машина, такая же неприметная, как этот странный человек. В смысле, для Улья неприметная. В прежней жизни дорогой мощный внедорожник, грубо обшитый стальными листами и решетками, выглядел бы очень даже приметно.

Карат, проводив взглядом удаляющийся автомобиль, без церемоний ухватил Гранда и поспешно зашагал в сторону «Караванного двора». Кот на его действия отреагировал недовольным «мяу», на что получил подробный и строгий ответ:

– Некогда мне с тобой цацкаться, паразит серый, там Диана с Шустом уже с ума сходят. Лазаешь тут с разными подозрительными типами, а у нас, между прочим, времени вообще нет.

Кот еще раз мяукнул, а затем впереди сверкнуло и тут же дико грохнуло, после чего Карат сам не понял, как оказался на асфальте, причем в местами ободранной и запыленной одежде.

Приподнимаясь, потряс головой. Похоже, серьезных повреждений нет: лицу маленько досталось; ладонь рассадил; возможно, коленом стукнулся до крови. Но взрывной волной приложило на совесть, почти оглох, звуки будто из бездонной бочки доносятся. Кот, гадина, улепетывает без оглядки, неподалеку кто-то орет от невыносимой боли, вот вроде бы выстрелили, а вот донеслись осознанные слова.

Обернувшись, увидел склонившегося над ним смутно знакомого мужчину. Где-то он его уже видел… А, ну да, это ведь один из местных безопасников. Мелкого телосложения, должность еще мельче, только тем и занимается, что патрулирует окраинные улицы, в других местах на глаза не попадался.

– Ты в порядке?! Ранен?! – донеслось из все той же бездонной бочки.

– Норма. Минутку дай. Что случилось-то?

Безопасник вместо ответа повернулся к подбежавшему коллеге и задал аналогичный до последней буквы вопрос:

– Что случилось-то?

– Что-то рвануло в Арсенале, левое крыло расхреначило.

– Да что там могло так рвануть?!

– Не знаю, нечему было рваться, там только камеры да комната для допросов. Сегодня почти пусто, только Винт из комендатуры сидел, он вчера опять в китайском ресторане расизм устроил, и утром пару каких-то мутных типов привезли, я сам не понял, за что их закрыли. Хана там всем, похоже.

Карат начал подниматься, заодно вспомнив последнюю просьбу странного сектанта. Тот всего-то и просил посидеть минутку на лавочке. Зря не послушался мудрого совета, в таком случае остался бы на безопасной дистанции в момент взрыва.

А еще Карат вспомнил, что Пастор рассказывал о парочке своих людей, которым требовалась помощь, и ситуация с ними практически разрешилась.

Карат не знал, как сектанты сумели проникнуть в одно из самых охраняемых зданий Полиса, но мог с кем угодно и на что угодно поспорить, что под развалинами найдут тело хронического дебошира Винта, возможно, еще кого-нибудь из сотрудников арсенала, но упомянутая безопасником мутная парочка испарится бесследно.

Блин, да эти килдинги при желании могли убить его с куда меньшим шумом, где угодно. Вон даже режимный арсенал для них проходной двор. Теперь понятно, почему в голосе Пастора то и дело проклевывалась ирония.

Посмеивался над недотепой, который свято верит, что, оглядываясь по сторонам, избежит погибели от рук киллеров самой опасной секты Улья.

* * *

– Карат, что с тобой?! У тебя кровь на лице! – воскликнула Диана.

– И где тебя носило, тетеря сонная?! Мы тут уже икру мечем, барыги опоздавших не ждут! – одновременно с ней выдал Шуст.

Проигнорировав их восклицания, Карат спросил о своем:

– Кот сбежал, не видели его?

– Твой кот сожрал мою рыбку и спрятался в машине! – чуть ли не со слезами воскликнула Диана. – На минутку всего отвернулась, а он тут как тут. Блин, ну почему я ее раньше не выпустила! Этот гад уже чуть ли не полчаса прячется, боится мне на глаза показаться!

– Ничего он не боится, он рыбку твою переваривает, – ухмыльнулся Шуст.

Молниеносно развернувшись, Диана нацелила ему в грудь указательный палец с узким, хищно вытянутым ноготком и, шипя разозленной гюрзой, чеканя каждое слово, произнесла:

– Еще раз такое скажешь, каждое утро будешь приносить мои тапки и радостно повизгивать!

– Она сможет, – добавил Карат, обтирая рассеченную скулу платком сомнительной чистоты.

– Вы с такими вещами лучше не шутите, – резко напрягся Шуст.

– Так что с тобой? – вернулась к изначальному вопросу Диана.

– Да ерунда – с асфальтом поцеловался. Вы погрузились? Давайте в машину, я уже сыт по горло этим Полисом. Тихое спокойное местечко, благодать сплошная, ну как же…

Теперь лишь бы торговцев не задержали для расследования на предмет причастности к взрыву. Потому как вопросы могут задавать в том числе и пассажирам, и мало ли как дальше все обернется. Вдруг выяснится, что он накануне случившегося мило общался с килдингом, видел машину, на которой уезжала их шайка, и никому ничего не доложил, хотя в кармане у него лежал телефон, и Карат прекрасно знал, куда следует звонить в таких случаях.

А ведь и правда мог позвонить. Что остановило?

Да хрен его знает что, но почему-то сомневается, что поступил правильно. К тому же шестое чувство подсказывало, что тема с сектантами на этом не закончится, продолжение неизбежно.

Один раз с ними столкнуться – случайность. Два – уже статистика.

Или судьба.

Валить отсюда надо, в темпе валить, Карат и правда сыт по горло этим милым с виду стабом, где в каждом шкафу припрятано по два скелета, и могут пришить посреди главной улицы за горсточку потрохов, вырезанных из паразитных наростов на затылках кошмарных созданий, которые когда-то были обычными людьми.

И как ему в голову могла прийти мысль, что здесь можно пристроить Диану? Жуткое место, на диком кластере среди изголодавшихся мертвяков куда спокойнее.

Глава 8

С транспортом в Улье все непросто. Нет, он сыплется в огромных количествах при нескончаемых перезагрузках, но то, что ценится на старой доброй Земле, здесь далеко не всегда пригодно для использования. По прикрытому хорошо охраняемыми периметрами стабу ты можешь колесить на чем угодно, хоть на самом заниженном спорткаре, если тамошние власти поддерживают дорожное покрытие в надлежащем состоянии. Но вот по стандартным кластерам ты на таком, может, и сумеешь колесить, но вряд ли это затянется надолго. Там, конечно, скорость тоже лишней не бывает, но к ней нужны дороги хорошие и водители лихие, что не всегда совпадает, так что не меньше (а в большинстве случаев гораздо больше) ценятся защищенность, надежность и вооруженность.

Поэтому в первую очередь иммунных интересует бронетехника. Любая: древняя и современная, в идеальном состоянии и на ладан дышащая – лишь бы корпус не развалился, все остальное в большинстве случаев лечится. И плевать, что тяжеленная машина пожирает горючее бочками, здесь за него платить не приходится, даже на действующих заправках, обустроенных в некоторых стабах, много с тебя не сдерут.

Увы, непостижимый механизм Улья будто издевается над выжившими, весьма скупо забрасывая на обитаемую полосу по-настоящему ценные предметы. Заводы с продукцией интересного профиля, армейские склады, крупные воинские части и полигоны встречаются столь редко, что за доступ к их богатствам частенько ведутся ожесточенные войны между отдельными стабами или их группировками. То есть бронетехника на каждом углу не встречается, в подавляющем большинстве кластеров ее можно найти лишь при большой удаче. Она является единственным видом транспорта, который с давних времен стал распространенным объектом торговли между стабами. За места, где ее можно обнаружить с высокой вероятностью, после перезагрузок нередко начинаются ожесточенные столкновения между двумя, тремя и более группировками.

В общем, военной техники хронически не хватает даже для вооруженных формирований, играющих роль армий в крупных стабах и их объединениях. Обо всех прочих даже говорить не приходится. Так что широким массам обитателей Улья приходится решать транспортный вопрос при помощи разнообразных суррогатов. В принципе, это хорошо показано в целом ряде фильмов постапокалиптической направленности, когда по развалинам мира люди носятся на драндулетах, обвешанных железом и различным вооружением. Но в Улье приходится отстреливаться не только от себе подобных, и поэтому переделки далеко не всегда выглядят копиями киношных колымаг.

Грузовики торговцев явно не из кинофильма приехали – слишком уродливые и при этом не сказать, что брутальные. Эдакие утюги на колесах, массовому зрителю такие не понравятся, ему подавай зрелищность. Они даже изначально не отличались красотой, ведь трудно поверить, что примитивно-функциональный карьерный самосвал нормальный человек назовет прекрасным творением человеческих рук. Их создавали не глаза эстетов радовать, а пыльные булыжники перевозить в любую погоду по не самым лучшим дорогам. То есть мы имеем достойную проходимость в сочетании с высокой грузоподъемностью. Последнее позволяет укреплять кабину толстыми стальными листами, а вместо кузова наваривать каркас и на него навешивать такие же листы, да еще оборудовать со всех сторон огневые точки, откуда можно применять самое различное оружие.

На случай если особо ловкая тварь зацепится за броню в мертвой зоне, в караване имеются легкие машины прикрытия. Хотя их присутствие не обязательно, ведь, если следовать правильным порядком, всегда можно выручить соседа или дождаться помощи с его стороны. Для этого рычащие на всю округу самоходные гробы оборудованы в том числе и далеко вынесенными боковыми спонсонами, наподобие тех, которыми оснащались неказистые танки Первой мировой войны. Ну те самые, их везде показывают, с пушками или пулеметами по обеим сторонам.

Грузоподъемность самосвалов внушает уважение – даже с учетом тяжести навески на них можно перевозить немало громоздких грузов. Но поскольку эти машины изначально не приспособлены для таких переделок, может возникнуть неприятный момент смещения центра тяжести, с этим приходится бороться всеми доступными способами. И потому Карат сейчас сидит в окружении ящиков, набитых тридцатимиллиметровыми снарядами – фирменной продукцией Полиса. Их по какой-то хитрой системе распихали по всем отсекам, но при этом основную часть разместили в самом низу, так сказать, в глубоком трюме.

Даже двигаясь с горки, разгоняться больше шестидесяти километров в час не получалось – машины сами по себе не быстроходные, плюс тяжеленная защитная навеска, плюс груз. Старенький «БТР-60», сопровождавший колонну из трех карьерных монстров, по идее должен двигаться шустрее, но вряд ли ему это дано – его ведь тоже дополнительно укрепили стальными решетками и листами. При большой удаче и от гранатомета выручить может, и про самых серьезных тварей не стоит забывать, ведь некоторым из них даже танки по плечу, а уж такая «черепашка» – легкая закуска.

Карату досталось место на самом верху – в уголке. Здесь оборудована пара бойниц – одна смотрит вперед, другая влево. Узкие, но кое-какой обзор дают, а ему только это и надо, уж очень не любит кататься, ничего не видя.

Наездился вслепую по кластерам, хватит уже с него.

Чуть дальше по борту имелась еще одна бойница, к ней неотрывно прилипла Диана. Из оружия у нее только пистолет, но она сидит с таким видом, будто оборона каравана держится исключительно на ней. Тоже большая любительница на мир посмотреть. Кот, прекрасно понимая, что с рыбкой был неправ, где-то схоронился, благо укромных уголков в грохочущем монстре хватает, а Шусту выделили место по правому борту, там симметрично располагался такой же отсек.

Торговцы взяли всю троицу (плюс Гранда) бесплатно, по просьбе Смита, или Финна, или кого-то еще, столь же остро жаждущего спровадить проблемный народ подальше. Пообещали в дороге кормить и поить, но взамен пассажиры должны помогать отбиваться в случае опасности.

Езда на столь громком и тихоходном транспорте всегда и везде чревата проблемами, но Карат и прочие могут игнорировать нападения набегающих одиночных тварей. Свои патроны придется тратить, если какой-то из машин или всем сразу придется по-настоящему туго.

Но пока что ни с чем серьезным не сталкивались. Купцы – люди предусмотрительные, маршрут выбирают не какой попало, а максимально безопасный. Ну а если все же нарвутся, на этот случай в каждом самосвале сидит не меньше пятерки хороших стрелков, плюс на крышах устроены несложные стальные конструкции, похожие на грибки, защищающие хитроумно установленные крупнокалиберные пулеметы. За несколько часов езды ни один из стрелков не подал голос, что объяснялось игнорированием мелких зараженных, малым количеством опасных тварей (которые к тому же не очень-то рвались нападать на хорошо защищенную колонну) и дороговизной серьезных боеприпасов.

Начался подъем на очередную горочку. Скорость, и без того не блестящая, снизилась до смешной. Пара явно не самых умных топтунов почему-то решила, что это их шанс. Дружно выскочили из кустов и помчались к переднему самосвалу. Оттуда даже стрелять не стали, просто угостили зараженных струей из огнемета. Явная самоделка, судя по доносившейся иногда вони, работает на чистом бензине, или он в большом количестве присутствует в смеси. Бьет недалеко, но широко, установки располагаются по всему периметру машины, главное – успеть среагировать до того, как мертвяки окажутся в мертвой зоне.

На этот раз успели, причем отработали дважды из соседствующих установок. Твари к температурной обработке относились без симпатии, вот и эти припустили назад без оглядки. Одна при этом начала выписывать крутую дугу, видимо, огонь, охвативший голову, сказался на зрении. Слепо проскочила мимо второй машины, получив и от нее порцию огнесмеси, закружилась еще сильнее живым костром и выскочила под нос последнему самосвалу, в котором ехал Карат. Судя по омерзительному хрусту, который не смог заглушить рев двигателей, мертвяк угодил прямиком под колесо. Но никакого изменения ритма движения не последовало – многотонный монстр раскатал зараженного в блин незаметно для пассажиров.

Торговцы дорогу знают и в места, где у обочин слишком много укрытий для тварей, стараются не заезжать. В принципе движутся почти точно на юг, лишь самую малость заворачивая к востоку, то есть не планируют приближаться к опасным территориям, так и будут придерживаться самой населенной зоны Улья. Зараженные здесь попадаются самые разные, но их количество нельзя назвать запредельным. Нарваться на орду, конечно, можно где угодно, но это только если сильно не повезет, да и разведку придется игнорировать.

Карат, наблюдая за действиями охраны каравана, не мог не признать, что работа по мертвякам здесь отлажена на совесть. Конечно, полностью позабыть об угрозе с их стороны нельзя, но нет сомнений, что серьезные проблемы они создают нечасто – все продумано, начиная от выбора маршрута и заканчивая профессиональными качествами стрелков.

Куда больше волновали другие угрозы. Внешники в этом поясе практически не встречаются, но они, увы, не единственные разумные противники. Те же муры могут бродить, где им заблагорассудится, у некоторых банд этого отребья хватает огневой мощи для нападения на не самые последние стабы. Есть и обычные шайки, не якшающиеся с внешниками, но тоже опасные, способные пойти на что угодно. Сбрасывать со счетов религиозно одержимых типов тоже нельзя, ведь сект в Улье много, хватает запрещенных за откровенно преступную деятельность и нехорошие ритуалы, доходящие до откровенного каннибализма и прочей мерзости. Некоторые группировки, вроде бы не имеющие отношения к откровенному криминалу, тоже могут соблазниться караваном, который перевозит такие сокровища. Плюс атомиты – то ли почти люди, то ли почти монстры, как показали недавние события, у некоторых из них хватает интеллекта для управления сложным вооружением, вроде противотанковых комплексов и снайперских винтовок. По слухам, в Улье встречаются и другие создания, произошедшие от человека и многое от него унаследовавшие.

За обязательным исключением – гуманности от них не жди.

Медленно передвигающийся железный параллелепипед размером с двухэтажный дом – идеальная мишень. Что будет, если даже простая реактивная граната прилетит в уязвимое место, коих в нем полным-полно? Деревянные ящики, набитые снарядами, повсюду и везде, увеличенные топливные баки, многочисленные емкости со смесью для огнеметов. Все это разделение на отсеки вряд ли спасет в случае, если кто-то возьмется за дело всерьез. Шкуру сохранишь, только если успеешь выскочить до того, как стальной короб превратится в раскаленную душегубку.

Кстати, торговцы об этом тоже задумывались и потому люков предусмотрели видимо-невидимо, всегда есть возможность добраться до одного из них, не пройдя и трех шагов.

Самосвал наконец вскарабкался наверх, дорога опять пошла под уклон. Рев двигателя слегка поутих, чем тут же воспользовалась Диана. Склонилась в сторону Карата и доложила:

– Видел вдалеке комбайн на поле?

– Видел.

– Там рядом тварь сидела. Здоровенная, на вчерашнего кусача похожая, даже страшнее. Смотрела на нас во все глаза, но нападать не стала.

– Значит, тоже умом не обижена.

– Ага, сообразила. Думаю, это уже не кусач, а рубер. Но не элита, до элиты еще расти и расти, этот переход у них самый затянутый.

Еще недавно, в прошлой безмятежной жизни, этой девочке пришлось смириться с мыслью, что она вот-вот ослепнет. Собственно, Диана уже начала терять зрение, страдая чем-то вроде близорукости, осложненной легкой светобоязнью. Но Улей, многое отнимая, всегда что-нибудь дает взамен. Ей, помимо прочего, повезло позабыть о проблемах с глазами, чему она до сих пор не нарадуется. Вот и показывает по любому поводу, что видит прекрасно. Но при этом никак не может отвыкнуть от привычки не расставаться с темными очками. Они и сейчас на ней – задрала наверх, не пользуется, но и не снимает.

Со временем привыкнет, что они ей больше не нужны, к тому же польза от них есть и сейчас. У Дианы из-за странной болезни, от которой страдала в прежней жизни, радужка приобрела насыщенно-фиолетовый цвет. Выглядит это явно ненормально, плюс сам по себе взгляд у нее бойкий, с огоньком. Так что даже нежный возраст не спасает от внимания некоторых ублюдков, разглядевших редчайшее чудо. Пару раз привязывались прямо в Полисе, ничего не боясь, причем однажды это случилось при Карате, и он с удовольствием расквасил рожу потасканному жизнью ухажеру.

После этого даже пришлось заплатить штраф – порядки в стабе строгие. Спасибо, что тот урод оказался залетным, без статуса гражданина, плюс Карат «поговорил» с ним голыми руками и не применяя боевые умения Улья, так что удалось отделаться копейками. Когда Шуст в конфликтной ситуации взялся за нож, все закончилось долговой кабалой с кучей разнообразных последствий (главным образом неприятных).

По системе оповещения донесся хриплый голос командира машины:

– Готовность к заправке – десять минут.

Все понятно: под завязку нагруженные самосвалы поглощают горючее сумасшедшими темпами, также много уходит на огнесмесь, которую, похоже, готовят прямо на ходу из простейших и легкодоступных ингредиентов, поэтому торговцы не упускают ни единой возможности наполнить баки. С дорогой они знакомы хорошо, должно быть, знают, что впереди располагается удобная заправка, насосы с собой тоже имеются, здесь машины без них не ездят.