Читать книгу: «Банши. Город грехов», страница 24

Глава 48. Неожиданный сюрприз

Оказавшись дома, я обессилено упала на кровать, даже не найдя в себе силы принять душ. Амир остался рядом, сжав меня в объятиях. Ощутив умиротворение, опустила голову ему на грудь и забылась сном. Снов не видела, и была благодарна за это. Благодатная тишина окутала меня, позволяя хоть на миг забыться и ощутить такой необходимый мне покой.

Когда я открыла глаза, выныривая из пелены сна, солнце уже уходило за горизонт. Амира рядом не оказалось, но тепло простыней красноречиво говорило о том, что совсем недавно он был рядом. В спальне было тихо, если он где-то и был, то явно не здесь. Вздохнув, я поднялась и прошла в душ. Методично смывала с себя внушительный грим, жалея лишь о том, что нельзя дочиста отмыть то, что было внутри меня. Спустя полчаса в зеркале обнаружила посвежевшую версию себя и невольно улыбнулась своему отражению. Несмотря на все, что стремительно происходило с моей жизнью, утренние события ошеломляли и дарили надежду. Хоть и слабую, но отчетливо видную. Будущее таких, как мы с Амиром, никогда не будет безоблачным и всегда будет размытым. Но, быть может, я наконец обрету то, чего была лишена всю свою жизнь? Семью. Как знать…

В гардеробной неторопливо надела черный кружевной комплект, поверх которого лег темно-вишневый брючный костюм с широкими штанинами. Волосы легли в низкий пучок, глаза украсили черные стрелки, а губы – бордовая помада. Немного румян – и вуаля! Я была готова. Захватив широкий черный клатч и черные лодочки в руки, вышла из спальни и направилась в столовую. Стол был накрыт на двоих, по разносившемуся в пространстве аромату было понятно, что в дымящихся кружках находился свежесваренный кофе. На тарелках аккуратно были разложены брускетты с лососем, авокадо и яйцом пашот, совсем рядом с ними приманивали взгляд продолговатые эклеры, щедро политые шоколадом и украшенные малиной. Амир обнаружился совсем близко, а именно на террасе прямо за панорамными окнами. Одетый лишь в брюки, он стоял спиной ко мне и с кем-то разговаривал по телефону. Мда… Таким можно любоваться вечно. И с чего бы это мне такой подарок судьбы? И да, я слишком наглая и эгоистичная, чтобы от такого отказываться. Хотела было присоединиться к нему, но меня отвлек телефон, завибрировавший в сумке. Достала его, с удивлением обнаружив, что звонили из резиденции Царя.

– Слушаю, – ответила на звонок.

– Василиса Баженовна, Вы просили позвонить, если вдруг Дмитрий Вячеславович появится, – голос управляющего был немного взволнованным. После побега Димы, я оставила только охрану и Василия – управляющего поместьем. Он за весомую плату раз в день должен был приезжать и следить, чтобы все функционировало, пока не решу, что делать со всем этим. Остальных я трудоустроила в другие места, и многие были рады покинуть это Богом забытое место.

– И? – интерес всколыхнулся во мне.

– Ну, полагаю, что он тут. Не совсем уверен, но вчера дом пустовал. А сегодня что-то определенно изменилось. Охрана конечно говорит, что ничего не произошло, но я так не думаю. Хотите называйте это шестым чувством, но я проработал в этом доме пятнадцать лет, и что-то, а чуйка у меня работает как надо. Иначе бы давно уже лежал в могиле, – мужчина запнулся на миг, а после продолжил. – Я не хочу заходить в дом, если позволите, Василиса Баженовна.

– И не надо, Василий. Предупредите охрану, чтобы следили за всем периметром. А сами подождите меня вместе с ними. Приеду, – нашла взглядом на часы, – часа через полтора.

– Хорошо, – мужчина облегченно выдохнул. – Спасибо, Василиса Баженовна.

Скинула звонок и, отложив телефон, направилась к балконной двери. Она поддалась легко, и я бесшумно оказалась за спиной у своего мужчины. В данный момент он кого-то слушал, напряженно сомкнув пальцы свободной руки на ограждении террасы. Еще один шаг – и я, обвив обнаженный торс руками, прижалась к его спине. Сразу ощутила перемену в нем – напряжение немного спало в его теле, рука расслабилась, а поза стала более непринужденной.

– Думаю, что было бы неплохо собрать весь состав, – слушая его голос, прикрыла глаза. – Да, что сказал Тагай? Понял. Хорошо, что все предупреждены. Как скоро все смогут быть там? Хорошо. А что с моим вопросом? Отдал? Замечательно. А Кощей нашел? Понятно. Да, я уже говорил с отцом. Ему придется подчиниться, или я заберу все силой. Полагаю, что скоро существующий порядок будет пересматриваться, но в этом вопросе я буду непреклонен. Да, понял. До встречи, – он сбросил вызов.

– В чем это ты будешь непреклонен? – пробормотала ему в спину.

– Сюрприз, снежинка. Совет во всем составе будет созван в девять.

– Замечательно. А о чем болтать будем? Учти, нового рецепта пирога у меня нет, поэтому на ваших посиделках мне нечего делать.

– Я поделюсь своим, – он резко крутанулся, и я оказалась в его объятиях. – Как спалось?

– Прекрасно. Мне нужно в поместье. Вроде бы там что-то случилось.

– Помощь нужна?

– Нет, сама справлюсь. Лучше ищите Ярова. Чем быстрее найдем, тем быстрее прихлопнем.

– Идея потрясающая, – уголки его губ приподнялись в улыбке. – Только вот куда ты опять так вырядилась? – его палец нырнул в глубокий вырез моего пиджака и прикоснулся к груди.

– Привыкай, – подмигнула ему. – И вообще, это, между прочим, классика.

– Классика значит, – протянул. – С некоторых пор я ее безумно люблю и ненавижу одновременно.

– Покормишь меня?

– Конечно, снежинка, – он поднял меня на руки, и мы вернулись в столовую.

Опустив меня на стул, занял место рядом со мной. – Ну как? – хитро улыбнулся.

– Что? – уплетая брускетту, переспросила.

– Уже любишь меня?

– О как! Решил действовать через желудок? Я думала, это поговорка про мужчин, – пригубила кофе, чтобы он не заметил, как мои губы растягиваются в улыбке.

– Глупости. Забота действует на всех, – он принялся за свою еду.

– Ты неподражаем.

– И люблю тебя. Попробуй, тебе понравится.

– Что именно?

– Любить меня, – с самодовольным видом выдал этот восхитительный мужчина, и я расхохоталась.

– Ты еще тот наглец, – весело ответила ему, допивая кофе. – У меня такое чувство, что мы уже как среднестатистическая пара. Вот смотри, уже и едим регулярно вместе. Что дальше?

– А дальше – счастье длиною в жизнь.

– Заканчивай с мелодрамами, смугляш, – улыбка никак не хотела покидать мое лицо.

– Ах вот откуда у меня весь этот бред в голове, – притворно покачал головой.

Остаток ужина мы провели в легкой беседе и в хорошем настроении. И хоть это был весьма короткий промежуток времени, это было прекрасно. И я бы ни на что не променяла эти минуты и воспоминания о них, прочно закрепившиеся у меня в мыслях.

– Буду к девяти, – поцеловав на прощание друг друга, мы разъехались каждый в свою сторону.

Как и обещала, я приехала в поместье к заявленному времени. Меня ожидали в домике для охраны, и выслушав еще раз управляющего, отпустила его домой.

– Рассредоточьтесь вокруг дома, – дала указания мужчинам, а сама направилась к багажнику своей машины. Открыв его, извлекла из него увесистую сумку. После положив ее на поверхность крышки багажника, начала доставать из нее оружие. Один пистолет за спину, один в руке. И пару запасных магазинов в карманы пиджака. Вот как знала, что карманы пригодятся! Во мне теплилась надежда, что этот костюм я не испорчу. Но ощущение, что все будет как всегда, старательно меня не отпускало.

– Вы одна зайдете в дом? – с интересом спросил начальник охраны.

– Со мной хочешь? – иронично поинтересовалась, на что мужик немного побелел.

– Ну если надо… Это моя работа… – начал лепетать охранник. Я знала, что до него дошли слухи про то, что я сделала с некоторыми из людей Царя. И он, уже давно прислуживающий дяде, как никто другой знал, что я собой представляю.

– Следите, чтобы никто из дома не вышел. Если это буду не я – стреляйте, – уверенно направилась к дому, проходя через увесистую входную дверь. Ненадолго воспоминания из детства нахлынули на меня, но я смело от них открестилась. Все это пустое. Ненужное и давно забытое. Ему не место в моем настоящем, а тем более в будущем.

– Тук-тук, – громко проговорила, оказавшись внутри, держа пистолет перед собой наготове. – Выходи, не стесняйся. Может не обижу.

Тишина дома говорила о том, что вроде ничего не изменилось, но тут точно кто-то побывал. Я чувствовала это. Комнату за комнатой я проходила уверенно и ничего не находила. Вскоре остался лишь подвал. Немногие знали, что у Царя таковой имелся. Попасть туда можно было только со стороны его кабинета. В свое время он оборудовал там свое личное пространство, предназначенное не только для удовлетворения его базовых потребностей, но и для вершения «царского суда» над неугодными. Просторное помещение, стены которого были отделаны темно-коричневым кирпичом, имело зону отдыха и зону “наказаний”. Большой камин и тяжелая антикварная люстра щедро освещали все пространство. Из мебели имелся длинный кожаный коричневый диван, расположенный напротив камина, небольшой столик перед ним и бар в углу. А в зоне «наказаний»… Ну… тут все предсказуемо. Каменистая поверхность пола, стулья и приспособления, необходимые для того, чтобы добыть информацию любого содержания. В детстве я была там пару раз, так сказать на показных собраниях. Мерзко, гадко, тошнотворно – вот те слова, которые могли описать все происходившее там.

Дверь оказалась заперта снаружи, что меня удивило. Ключ лежал на видном месте прямо на массивном дубовом письменном столе. Как только я потянулась к нему, раздался звонок стационарного телефона рядом. Поднесла трубку к уху и услышала с той стороны:

– Василиса.

– Максим, – понятно, кто тут побывал, только вот вопрос в том – как? Нахрен уволю всех… или закопаю. – Ты все-таки решил обратиться ко мне за контактами? А можно ведь еще и своими, так сказать, руками все решить. Сейчас все расскажу. Берешь его в одну руку и начинаешь возвратно-поступательными движениями…

– Веселая ты, Василиса, – прервал мою тираду Яров. – Я бы предпочел, чтобы ТЫ решила мою проблему. Хотя, пока что Саша прекрасно справляется с моими потребностями. Но ты не переживай. Я ее обязательно накажу за то, что предала тебя.

– Я и не сомневаюсь. Что хотел? – грубо спросила.

– Для начала тебя, но в данный момент это невозможно. А пока, я хочу показать, что бываю весьма щедрым. Внизу тебя ждет подарок.

– Ненавижу сюрпризы.

– Мой превзойдет все. Не сомневайся, Василиса. И пока ты будешь развлекаться, я буду иметь девчонку, представляя тебя. Что скажешь? – саркастично поинтересовался мужчина.

– Кишка тонка встретиться лицом к лицу, Яров?

– Какая нетерпеливая. Скоро, Василиса, скоро. Скоро я буду стоять на руинах твоего города, получая удовольствие от того, как ты мне отсасываешь. Как тебе такой расклад?

– Боюсь, что расстрою тебя, дружок. Отсасывать ты будешь лишь сам у себя. Я подарю тебе такую возможность, перед тем как перекрою тебе кислород. Ты, мудак хренов, вырезал всю мою семью. Я видела склеп. Знаешь, где место для таких безумных уродов, как ты?

– И где же? – его голос приобрел хрипотцу. Ярова возбуждала наша перепалка.

– В кислотной ванне. Чтобы даже и упоминания о тебе не осталось.

– Ух! А ты горяча, Василиса. Мы точно подружимся. Такая кровожадная детка по праву должна стоять по правую руку от меня, – он дико расхохотался. – Я уничтожу твой город. Уничтожу всех, кто тебе дорог. И покажу тебе все это. Покажу тебе, как это прекрасно. До встречи. С нетерпением буду ждать ее, – он скинул звонок, а я, разозлившись, смахнула телефон со стола. Он с глухим стуком упал на пол и треснул.

– Сука! – выругалась и пнула бедный аппарат ногой. – Урод психованный!

Гриша был прав – Яров не имел границ. Никаких. И его безумие не лечится, оно может быть уничтожено лишь с его исчезновением.

Сюрприз? Уверенно провернула ключ в двери, и стала спускаться по каменным ступеням к неизведанному.

Глава 49. Последний гвоздь

Амир уверенно пересек порог своего родового поместья и отправился прямиком в кабинет отца. Он застал Карима за столом, с головой нырнувшего в стопку каких-то бумаг.

– Ты подумал над тем, что я тебе сказал? – минуя приветствие, задал вопрос отцу.

– И тебе привет, сын, – Карим недовольно оторвался от бумаг и взглянул на Амира. – Подумал. Присаживайся.

Амир расположился на одном из кресел перед столом и уставился на мужчину напротив.

– Где ОНИ? – хмуро произнес Амир.

– У меня.

– Это я и так знаю. Тебе придется их отдать.

– С чего бы это? Зачем я буду отдавать тебе свои тузы в рукаве? Это моя защита. До сих пор не могу понять, какого черта ты вообще связался с этой девчонкой? – раздраженно ответил Карим, откидываясь на спинку.

– Забыл тебя спросить. Или ты отдаешь мне их сам, вспоминая о том, что мы – семья. Или я заберу их у тебя. И если думаешь, что я вспомню о том, что ты – моя семья, в то время как сам об этом забудешь, то ты глубоко заблуждаешься, отец. Как там говорят? Яблоко от яблони? Так вот, я – твоя лучшая версия, – Амир жутковато улыбнулся. – Подумай хорошенько, захочешь ли ты иметь дело со своим собственным творением?

– Это моя защита, – вновь повторил Сеитов-старший. – От нее. И от всех окружающих. Знаешь, для чего мы создали их?

– Для чего же?

– Уж явно не для свободы девчонки. Бесспорно, выполнив все, она бы ее получила – тут все честно. Но вот в чем вопрос, позволили бы мы ей это? Сомневаюсь. С палачом нельзя дружить, палача лишь можно укротить. Тогда будешь в безопасности. И козырь в рукаве против остальных иметь не так уж и зазорно, не так ли? Сложно точить на кого-то зуб, зная, что у него есть ручной пес, который может перегрызть глотку в случае промаха. А они есть у всех. Стоит лишь присмотреться и в нужный момент ударить.

– От меня тоже защищался?

– А как же. Ты – второй после девчонки. Как ты уже отметил, ты – лучшая версия меня. Я с гордостью это говорю. Но, – он пожал плечами, – доверять нужно только себе.

– По-хорошему не хочешь? – Амир тяжело вздохнул.

– Не отдам. И ты ничего не сможешь сделать.

– Что ж. Если думаешь, что поведу себя как последний ублюдок, то ты глубоко ошибаешься, – Амир достал телефон и немного покопался в нем. – Залезь на почту, – Карим посмотрел на ноутбук, стоящий перед ним, и внимательно заскользил взглядом по экрану. – Итак, вижу, бумаги ты получил. Ты наследил изрядно, и мне нет надобности переступать черту и делать что-то нелицеприятное. Не отдашь их – лишу тебя всего.

– Не сможешь, – лицо Карима скривилось от прочитанного.

– Смогу. Уже это делаю. Можешь гордиться мною еще больше. Я могу раздавить, даже не марая при этом руки.

Карим некоторое время читал присланное, после чего прикрыл глаза и замер на мгновение. Тяжело вздохнул и захлопал в ладоши.

– Браво, Амир, браво, – резко поднялся на ноги и пересек комнату в направлении к книжной полке. Через минуту перед Амиром лежала ровная стопка карт. – Я ненавижу ее. И то, что она с тобой делает.

– Брось, пап, – Амир пересчитал их и присвистнул. – Десять? Весомо.

– Я бережливый, – съязвил Карим, возвращаясь на место. – Почему именно она?

– Не знаю. Я просто люблю ее, – Амир положил карты во внутренний карман пиджака. – С тобой приятно иметь дело, пап.

– Иди уже. Порой прибить тебя хочу, но в последний момент вспоминаю, что сам же тебя и произвел. Из всех баб на свете надо ж было выбрать самую…

– Неотразимую? – перебил его Амир. – Я тоже так считаю, отец. Мне пора. До встречи на Совете. Вот прижмем ублюдка, который решил похозяйничать в нашем городе, а после можешь дальше язвить по поводу моего выбора, – кивнув на прощание, Амир быстро покинул кабинет, оставляя отца в одиночестве.

Карим раздраженно выдохнул – его бесил выбор сына, бесило то, что он так похож на него самого, бесило то, что ему пришлось прогнуться под обстоятельства. Да еще и как! Амир мог растоптать его, даже пальцем не сдвинув. Гордость и злость бушевали в душе, однако первая все же преобладала больше. Он вырастил достойную замену себе. Что уж там говорить – достойного соперника. Не каждый мог этим похвастаться. А Карим Сеитов мог с гордостью говорить всем – это мой сын.

***

Спускалась по ступеням с настороженностью, вытянув руки с пистолетом впереди себя. Внизу замаячил свет, освещая оставшуюся часть моего пути. Люстра и горящий камин щедро освещали все пространство. Глаза сразу нашли мой “сюрприз”. Он гордо восседал на диване, смотря на камин и поглощая виски из бара. В руке у него был ствол, которым он нервно постукивал по кожаной обивке. Зашибись просто, а не подарок. Оперлась на стену, скрываясь за ней.

– Как жизнь, Дим? – громко произнесла, оповещая его о своем приходе. Тот резко повернулся, стреляя в моем направлении. Громкий звук соприкосновения пуль с плотной поверхностью стен оглушили пространство.

– Иди нахрен, сука!

– Фу, как некрасиво, Дим. Может хоть раз в жизни поведешь себя как взрослый и примешь наказание с достоинством? – мой вопрос вызвал новую череду пуль и всевозможные ругательства. – Стало быть, ответ нет. Дим, у тебя же набор пуль не вечный? Я могу подождать.

– У меня тут много всего, – получила ответ и новую череду. В части стены, которую я видела, уже зияли огромные дыры. – Рискни высунуться – награжу дырой в башке.

– Дим, прекращай этот цирк. Мы оба знаем, что будет в итоге. И чем больше ты разозлишь меня, тем хуже будет, – более грубо выдала ему в ответ.

– Можешь поцеловать меня в задницу.

– Почему бы и нет, – резко вынырнула из-за стены и начала стрелять в направлении Димы. Он открыл ответный огонь, и одна из пуль рикошетом от стены полоснула меня по бедру. – Да твою ж! Снова! – вернувшись за стену, прорычала я. По стону Димы поняла, что и ему досталось. Поменяла магазин, и достала второй пистолет. Дима вновь открыл огонь, после прекращения которого я вынырнула из укрытия, но целилась уже не в него, а в цепь, на которой висела люстра. Три метких выстрела забили первый гвоздь в Димином гробу. Люстра с громким грохотом упала на диван, придавив частично мужчину. После чего я, уже не опасаясь ничего, вышла к нему навстречу, предварительно выстрелив в руку, держащую оружие. Дима что-то выкрикивал грубое, пытался выползти из-под люстры, но тяжелая конструкция сильно придавила его. Его спасло то, что он находился немного в стороне. Иначе уже лежал бы с проломленным черепом.

– Дима, пора.

– Иди к черту!

– Все вы так говорите. Лучше бы покаялись перед смертью. Хотя… к чему бы это? Я не та, кому стоило бы каяться. Потому что мне плевать. Спеть тебе колыбельную, Дим? Чтобы спалось хорошо? – иронично спросила, заняв место напротив его, держа мужчину на мушке.

– Стреляй уже и избавь меня от своего присутствия, – его глаза дико бегали, на лбу выступил пот.

– Баю, баюшки, баю, – взвела курок, направляя пистолет ему в лицо. – За грехами я приду, – грустно улыбнулась. – Будешь сильно ты страдать, когда будешь умирать, – Дима прикрыл глаза, ожидая смерти. – Прощай, Дим. Передавай привет своему папаше на том свете, и скажи, что я сожгу все паучьи лилии. Ни ты, ни он никогда не вернетесь в этот мир, – на последних словах он распахнул глаза, и я выстрелила. Секунда – и последний гвоздь оказался вбитым.

Он хотел уйти на своих условиях, а ушел на моих. Как же я ненавижу все это. Ненавижу то, кем являюсь. Ненавижу обстоятельства, которые лишили меня детства и семьи и превратили в исчадие ада. В такие минуты всегда размышляю, заслуживаю ли я счастья. Риторический вопрос, на который я так до сих пор не знаю ответ.

Чтобы возродиться вновь, нужно сгореть дотла. Засунув пистолеты за пояс, прошла к бару и достала бутылки с алкоголем. Швыряя их на пол и разбивая, вспоминала свою жизнь. Это был не дом – это была тюрьма. Место, где погибла беззаботная Василиса, а на ее месте возродилась жестокая Банши. Вскоре весь алкоголь из бара, кроме нескольких бутылок оказался на полу. Подошла к Диме, и пальцами прошлась по векам, закрывая глаза. Спи, братец. Надеюсь, не свидимся больше. Взяла кочергу и выбила горящие поленья из камина. Огонь взметнулся вверх, пожирая жидкость на полу. Я прошла к ступеням и стала подниматься по ним, щедро поливая их виски. Огонь трещал и завывал позади меня. Оказавшись в кабинете, открыла бар, повторяя с ним тоже, что и внизу. Оставила лишь несколько бутылок в руках. На каминной полке лежал спичечный коробок, который я забрала с собой. Уже оказавшись на пороге, провела длинной спичкой по коробку и бросила ее на пол. Секунда – и все вокруг загорелось.

– Гори ясно, чтобы не погасло, – болезненные воспоминания накатывали волнами.

Каждый мой шаг по направлению к выходу сопровождался струйкой спирта за собой. Не бензин, но тоже неплохо. Огонь найдет дорогу, а все остальное сделает сам. Чтобы возродиться вновь, нужно сгореть дотла. Нет, я не думала, что все забуду, избавившись от дома. Но была уверена, что так я получу на некоторое время покой. Больше никто не сможет творить тут бесчинство. Сгорающее поместье уносило за собой эру старых Царевых, и давала возможность возрождению новой. Я – не мой дядя. И все его враги пусть хорошо подумают, прежде чем вернуться под мой порог со старыми обидами.

Охрана встретила меня с удивлением и ужасом. Я отошла на некоторое расстояние и наблюдала, как все здание заполыхало.

– Проследите, чтобы огонь не перекинулся на ближайшие здания, – начальник кивнул. – Бензин есть?

– Что, простите?

– Бензин, – через десять минут я направилась к амбару, где закончилось мое детство. Мне понадобилась канистра бензина и зажигалка, чтобы стереть и это напоминание. Сжигать автопарк дяди я не стала – кощунство это. Особенно после того, как он лишил меня двух моих любимых тачек. – Следите, – набрала номер начальника пожарной. – Саш, добрый вечер! Царева беспокоит. Ты мне нужен и пару твоих людей. Проследить, чтобы все сгорело, так сказать аккуратно. И тут внутри подарочек. Ага, да. Если что останется, то упакуйте и оставьте. Дело Совета. Тут вас встретят. Да, собрание в девять, не успеешь, я предупрежу всех. До встречи. Спасибо, – скинула вызов, посмотрев на часы. До встречи оставался час. Пора было выдвигаться. – Скоро приедут, после ждите моих указаний, – начальник охраны кивнул, и я направилась к своей машине.

Уже внутри на меня накатила усталость, и боль в бедре стала о себе напоминать. Достав из-за пояса пистолеты, положила оружие на соседнее сидение. Посмотрев вниз, потянулась к бардачку, извлекая из него аптечку. Привстав, стянула испорченные брюки и обработала рану. Одежды на смену не было, да и времени на это тоже. Поэтому вернула брюки на место и, заведя двигатель, выехала с территории. С каждым километром я ощущала, как напряжение спадает. Как бы это иронично ни звучало, пытаясь сбежать из семьи и обрести свободу, я обрела лишь место на троне. Теперь я – глава семьи. И я не знала, что с этим делать. Осознавала только, что каждый, кто встанет против меня, больше стоять не будет. Слова дяди всплыли в мыслях.

… Ты – истинная Царева. Запомни, девочка, нет ничего, что сможет тебя сломить и заставить встать на колени. Ты – то единственное, что приносило смысл моей жизни. Ты – мое продолжение. Моя кровь. Моя семья. Как и я – твоя. И сколько бы ты ни отрицала этот факт, ничего не изменится. Ты – Царева…

Я – истинная Царева. Но я также дочь своего отца. А вот это дядя со всем своим семейством предугадать не смог. Я – самая лучшая худшая версия Царевых и Булатовых.

Яров думает, что он самый страшный зверь на свете? Могу с ним поспорить. Он еще пожалеет, что лишил меня семьи и решил бесчинствовать в моем городе. И я с радостью ему от этом скажу. Перед тем, как перекрою и ему кислород.