При раскопках на поселениях, исследованных большими площадями или полностью, не удается выделить места, связанные с религиозными обрядами. Объектом почитания каждой семьи, вероятно, служила печь в доме. По этнографическим данным, с печами связаны многие верования и обряды, домашнему очагу поклонялись как ближайшему и в домашней жизни главному выразителю божественной стихии огня (Сумцов Н.Ф., 1885. С. 114). Очаг рассматривался как местонахождение домашних духов и душ умерших (Листова Н.М., 1983. С. 167). У земледельческих народов почитание печи было связано с культом хлеба (Сумцов Н.Ф., 1885. С. 129).

На поселениях VI–VII вв. с земледельческим культом связаны глиняные «хлебцы» – круглые лепешки диаметром 8–12 см, имитировавшие настоящий хлеб. В их глиняном тесте попадаются отпечатки соломы и злаков, на поверхности бывает прочерчен крест. По два-три таких «хлебца» лежат обычно около печей в жилищах (Русанова И.П., 1973. С. 32–35; Хавлюк П.И., 1989. С. 238; Гурин М.Ф., 1990. С. 25). Известны они на Черняховских памятниках Волыни (Винокур И.С., 1960. С. 109–110). На поселении III–IV вв. в Лепесовке до 10 «хлебцев» лежало около очагов в большом общественном доме, где совершались гадания по священным чашам (Тиханов М.А., 1963. С. 180–181). Обрядовый хлеб употреблялся при всех событиях народной жизни, особенно почитался круглый хлеб – каравай (Сумцов Н.Ф., 1885. С. 51–85; Гвоздикова Л.С., 1981. С. 207–210).

Лишь в нескольких случаях на раннеславянских поселениях открыты культовые сооружения. На поселении VI в. в Корчаке находилась культовая яма с семью глиняными «хлебцами», лежавшими в один ряд. Яма овальной формы (60 × 70 см) углублена в материк на 20 см и окружена столбовыми ямками – возможно, от перекрытия типа шалаша (рис. 6: 7). Около ямы, вероятно, совершались какие-то обряды, связанные с культом хлеба и плодородия. На окраине поселения Городок расположена яма, заполненная золой, углем, обломками посуды и пережженными костями животных. К яме примыкала каменная вымостка, на которой горел огонь. Жертвенной, вероятно, являлась яма, вырытая в стороне от жилых построек на городище Животинское (IX–X вв.). В яме содержались уголь, горелое зерно, 23 астрагала с отверстиями, часть бронзового котла. Во всех этих ямах, расположенных на краю раннеславянских поселений, проявляются черты, характерные для культовых объектов более позднего времени – применение огня, неоднократно разжигавшегося на одном месте, наличие сожженных костей животных и обожженных зерен, применение каменных вымосток, разбивание посуды.

Жертвенные ямы X в. открыты в Новгороде на еще не заселенных в это время участках города. В одной небольшой яме полукругом вдоль западной стенки стояло семь ковшей, поставленных на ребро, еще два ковша были перевернуты вверх дном в центре ямы. Здесь же находились два куска воска полукруглой формы в виде хлебов. Во второй яме на дне лежали два бычьих черепа и между ними деревянный ковш. Третья яма большего размера, возможно, имела перекрытие в виде навеса или шалаша из еловых веток, на ее обожженном дне находился костяк лошади, череп которой был положен выше вместе со свечой и кнутом. Исследователи рассматривают ямы как остатки общественного пира – братчины, во время которого съедали обетного быка, а его кости, по поверью имевшие магическую силу, закапывали в землю (Седов В.В., 1956. С. 138–141; 1957. С. 28–29). Могло здесь происходить освящение нового участка первыми поселенцами (Миронова В.Г., 1967. С. 215–227).

Около поселения, расположенного недалеко от Волина в Польше, открыта яма, в которой находились два человеческих черепа, кости животных, фрагменты сосудов. Рядом с ямой на кострище среди камней лежал также кусок черепа человека. Жертвенная яма с шестью человеческими черепами открыта в Праге. Кости человека, особенно черепа, приносились в жертву в наиболее важных случаях жизни и считались самыми действенными.

Ямы для жертвоприношений вырывали и на могильниках. В Киеве на Житомирской улице около могильника X в. открыта круглая яма, заполненная слоями угля и глины. В яме находились обломки посуды, пряслице, шумящая привеска и замок – символ сохранности и защиты, часто встречающийся на культовых памятниках. Жертвенная яма расположена на могильнике XII – начала XIII в. у с. Горки Вологодской области. В яме лежали скелеты пяти собак, птиц, рыб, сверху были положены деревянный сосуд и два замка – для запирания жертвы и обезвреживания злых сил. Затем яма была забросана камнями и шлаком для неприкосновенности и изоляции от всего живого, что очень часто наблюдается на культовых сооружениях. По мнению Н.А. Макарова, раскопавшего это сооружение, жертва здесь была принесена божествам смерти и подземного мира (1987. С. 77). По-видимому, также культовой являлась яма, открытая на могильнике конца X – начала XII в. у с. Погосище той же области. В яме не было погребения и на разном уровне находились три топора – символ защиты и охраны (Макаров Н. А., 1983. С. 216–218).

Жертвенные ямы с костями животных, углем, битой посудой выявлены на могильниках XII–XIII вв. у сел Василев и Ошихлебы на Буковине. В центральной части могильника IX в., расположенного на городище-убежище Ревно, среди безурновых погребений с трупосожжениями находилось круглое углубление, заполненное углем, пережженными человеческими косточками, костями животных, обломками лепной и гончарной посуды. В центре углубления сохранилась яма от большого столба и к северу от нее полукругом еще три столбовые ямки.

Ямы на могильниках по составу находок не могли быть остатками тризн – поминальных трапез, включавших в себя обычно кости съедобных животных и целые сосуды (Плетнева С.А., 1989. С. 251–255). Жертвенные ямы известны на могильниках позднелатенского и римского времени на территории Польши, Скандинавии, характерны для могильников вельбарской культуры. Так, на могильнике Брест-Тришин открыто восемь таких ям, заполненных золой и забросанных камнями (Кухаренко Ю.В., 1980. С. 29). Ямы с углем, золой, костями животных встречаются на окраинах Черняховских могильников (Федоров Г.Б., 1958. С. 235). Жертвенная яма с прослойками угля и золы в заполнении и челюстью лошади открыта на могильнике в Риге (Цауне А.В., 1990. С. 126). Жертвенные ямы использовались повсеместно у разных народов с глубокой древности. Они являлись составной частью культовых мест в Финляндии (Маnker Е., 1957. S. 290). В Дании известны жертвенные ямы, обставленные камнями и черепками (Behm-Blancke G., 1978. S. 366). На латенском святилище в Просне (Словакия) жертвенная яма была заполнена прослойками золы с пережженными костями человека и животных, содержала разнообразные вещи (Pieta Н., Moravčik J., 1980. S. 245–280).

Широкое распространение культовых ям, явно жертвенный состав их заполнения (кости человека и животных, отдельно черепа и челюсти, остатки глиняной и деревянной посуды, зерно, имитации хлеба – каравая), применение огня, забрасывание ям камнями и расположение их на краю поселения или на могильнике свидетельствуют об определенной общности представлений и о закономерности в проведении обрядов. Магическая роль ям была связана, вероятно, с разными верованиями – с жертвами земле, культом плодородия, как земледельческого, так и скотоводческого, со стремлением обезопасить себя от злых сил потустороннего мира, задобрить предков. Славяне пользовались жертвенными ямами долгое время. На ранних поселениях V–VII вв. жертвенные ямы были небольшими и неглубокими. Устраивались по каким-то определенным случаям. Жертвы в них могли приносить отдельные семьи или жители небольших поселков.

Позднее известны более крупные ямы со сложным и разнообразным заполнением, а на городищах-святилищах Звенигород на Збруче и, вероятно, в Арконе были распространены большие ямы с усложненным устройством. Эти ямы должны были быть общественными, ими многократно пользовались большие группы людей, в них совершались разнообразные жертвоприношения.

Жертвенные площадки и капища

Помимо жертвенных ям, около рядовых поселений и могильников известны специально устроенные культовые сооружения, где, вероятно, происходили коллективные моления и совершались жертвоприношения всеми жителями поселка. Детали их конструкции бывают различными, но общие особенности характерны для всех славянских земель.

Жертвенные площадки открыты во многих местах (рис. 1). Обычно они расположены за пределами поселений или на окраине могильников, имели круглую или овальную форму, часто вымощены камнями или покрыты глиной. На площадках горели огни, их поверхность обожжена, на ней лежали угли, кости животных, иногда обгорелые черепки глиняной посуды. Такие площадки известны в Городке на Подолии (VII в.), у с. Горановцы в Болгарии (IX–X вв.), в Волине в Польше (X в.), где в кострище вместе с костями животных лежал фрагмент черепа человека, в Гнезно (VIII–IX вв.), где кострище с прослойками камней, угля, пепла находилось под фундаментом построенного на этом месте собора.

Около Плоцка на горе Тумской в Польше на площадке находилось большое овальное в плане кострище, рядом с которым лежал большой камень-алтарь. На площадке находились череп ребенка 12 лет, кости животных, в том числе коня, сосуд с железным шлаком, обломки посуды и в землю был воткнут меч. Площадка датируется X в. и, судя по находкам, скорее всего, здесь совершали обряды, связанные с военным делом. В Плоцке обнаружено раннее свидетельство о человеческих жертвоприношениях. До X в. – до завершающей и наиболее развитой формы язычества – данных о таких жертвах нет.

Особый тип составляют площадки, имеющие кругом ограждение в виде ровика, ряда камней или столбовых ям. В центре площадок обычно находится яма для идола, то есть эти площадки служили подножием идола и являлись собственно капищами. На одной из них в Яздове на территории Польши найдена голова каменного идола.

Располагались такие капища на возвышенных местах за пределами поселений и могильников. Появились они не ранее IX в., а позднее, в XII–XIII вв. на месте многих из них были построены христианские храмы (Микульчицы в Чехии, Бродовин в Германии). Эти маленькие круглые площадки повторяют в миниатюре план главного языческого святилища Новгорода – Перыни и могут рассматриваться как рядовые сельские святилища (рис. 6: 2–5).

Самой характерной чертой этих святилищ является их ограждение, защита от злых сил. Ограждение бывает разным, чаще всего им служит ровик или канавка шириной 2–5 м, неглубокая, имеющая плоское дно, на котором горели огни – символы защиты и очищения. Во рвах сохраняются остатки жертвоприношений в виде костей животных, обломков разбитой посуды. Иногда ограждение бывало двойным, как в Ходосовичах, где узкие круговые канавки были дополнены внешними серповидными в плане рвами. В центре площадки изредка сохранялись остатки дубового столба от подножия идола (Псков) или центральная яма была обложена камнями (Микульчицы). Иногда рядовые святилища бывали посвящены двум богам, как в Ходосовичах, где рядом были расположены два капища (диаметры их 5 и 7 м), и в Тжебятуве в польском Поморье, где два капища, окруженные ровиками, отстоят одно от другого на 65 м. Капища, расположенные рядом с могильниками, вероятно, служили для обращения к божествам потустороннего мира (Псков, Ходосовичи, Зааринген). Те же функции, вероятно, выполняло святилище на городище Поганьско в Моравии. Оно находилось на окраине могильника, было ограничено полукругом из плетня и в его центре находилась большая столбовая яма, окруженная восьмью меньшими ямами. В большинстве случаев на капищах нет никаких находок. Можно отметить только челюсти крупного рогатого скота на площадке в Пскове и некоторые вещи в Микульчицах – гривна, жернов, топоры, связанные с культом земледелия и с защитой от враждебных сил.

Столь же распространены были оградки капищ из камней и каменные вымостки. Камень, как уже говорилось, повсюду служил символом прочности, защиты, сохранности, границей между миром живых и мертвых. Около Вышегрода в Польше на высоком берегу Вислы сохранилась круглая площадка диаметром 18 м, окруженная большими камнями (рис. 6: 8). В ряду камней находился алтарь, сложенный в виде куба из семи камней, и рядом с ним большой плоский камень с углублением. Между камнями лежал скелет человека, голова которого, обращенная к западу, была пробита ударом тупого орудия. В центре круга видны следы столбов и остатки срубных построек. К святилищу подходила дорога, вымощенная камнями и обставленная большими каменными глыбами. На дороге были положены два серпа, а в ее конце около капища находился второй скелет человека, его голова и ноги положены на большие камни. По-видимому, этот человек тоже был убит, так как у него повреждены шейные позвонки. По находкам керамики святилище может быть датировано X–XIII вв. Вероятно, около Вышегрода находился значительный религиозный центр, существовавший несколько столетий, так как недалеко от Вышегрода частично исследовано еще одно святилище – окруженная рвом площадка, относящаяся к VIII в.

В Польше около Яздова известна круглая каменная вымостка, на которой лежал идол. В Югославии у с. Костол открыл круг из камней, на котором лежали кости птиц. В.Я. Конецкий рассматривает в качестве святилищ каменные круги диаметром 12–20 м, расположенные в окрестностях Новгорода рядом с сопками VIII–X вв. Здесь большие каменные глыбы или кладки из камней ограждают круглые площадки, на которых горели огни, лежали пережженные кости, черепки сосудов (Коломо, Подгощ, Хутынь, Сущево). На площадках бывает центральная яма для идола (Хутынь) или в центре лежат валуны (Подгощ). Каменные круги, расположенные около сопок, были, вероятно, связаны с культом предков, как и сами сопки, которые Я.В. Конецкий рассматривает как своеобразные «языческие храмы», центральный столб в которых олицетворял мировое дерево (1985. С. 38–41; 1989. С. 143–146).

К такому же типу круглых капищ, выложенных камнями, в центре которых стоял идол, принадлежат площадки на больших городищах— святилищах Богит и Звенигород и, возможно, относится и открытое В.В. Хвойко в Киеве на Старокиевской горе сооружение овальной формы с четырьмя выступами по странам света. Его культовый характер подтверждается тем, что около каменной площадки периодически разжигали огонь, а рядом лежали черепа и кости животных. Это сооружение похоже на другие славянские капища – места, где стояли идолы, рассматривать его как фундамент какого-то большого храма нет никаких оснований (Боровский Я.Е., Моця А.П., 1990. С. 124). Наиболее достоверная дата этого сооружения – VIII–IX вв., предложенная М.К. Каргером (1958. С. 111), согласуется со временем существования таких капищ в других местах славянского мира.

К числу капищ, огражденных ямами, может быть отнесена площадка, расположенная на городище-убежище Воргол. Площадка покрыта обожженной глиной, в ее центре находится столбовая яма для идола, рядом лежат кости животных, в том числе часть скелета лошади. Здесь же найдено три наконечника стрел, обломки замка, ножа, гривны, привески, астрогалы. Площадка окружена ямами с золой, костями животных, черепками X–XI вв.

Особое место среди святилищ занимает комплекс сооружений у с. Шумск на Житомирщине. Само святилище было слегка углублено в материк и имело крестообразную форму с четырьмя выступами, ориентированными по странам света. Несмотря на его в целом необычную планировку, здесь также была использована идея круга и другие характерные для святилищ черты (рис. 6: 7). Вокруг центрального столба-идола, который мог быть укреплен большими камнями в яме, полукругом и в несколько рядов располагались ямы меньшего диаметра, перед идолом многократно разжигали огонь, около каменных плит-алтарей были положены пережженные кости птиц и быка, здесь же лежал кремневый наконечник стрелы и находились черепки лепной и гончарной посуды IX–X вв. После прекращения своего существования святилище было забросано камнями. Рядом с капищем находился бескурганный могильник с безурновыми трупосожжениями и было расположено место для сжигания умерших. Оно имело такую же планировку, как и обычные жертвенные площадки, – кольцевой ров окружал круглую площадку диаметром 5 м, но, в отличие от капищ, площадка была сильно прокалена и перекрыта толстым слоем угля.

Культовый комплекс в Шумске был полукругом окаймлен синхронными ему поселениями, входившими в состав соседско-большесемейной общины, и являлся религиозным центром этой общины. Обращает на себя внимание еще одна особенность. Рядом со святилищем и в удалении от других поселений расположен большой наземный дом, полуземлянка и несколько наземных столбовых построек типа сараев. Может быть, здесь хранились общинные запасы и жил отдельно от остальных общинников старейшина или жрец, ведающий святилищем. В таком случае это является одним из наиболее ранних свидетельств выделения из общины специальных служителей культа.

Особенности описанных капищ – круглая форма, ограждения в виде ровиков, камней или ям, идол, стоящий в центре, – почти полностью соответствуют описанию святилища русов у Ибн Фадлана. Оно состояло из высокой, воткнутой в землю деревяшки, у которой имеется лицо, похожее на человеческое, вокруг нее находятся маленькие изображения, а сзади них деревяшки, воткнутые в землю, то есть ограда (Ибн Фадлан, 1939. С. 79–80). Возможно, такие культовые ограждения имел в виду митрополит Иларион, когда писал: «Уже не Капища сатанинские ограждаем. Теперь христовы церкви возводим» (Молдован А.М., 1984. С. 88–89).

Круговые канавки с горевшими в них огнями и круги из камней должны были защищать мир от враждебных сил, обезвреживать и очищать их. Идея круговой защиты воплощена не только на святилищах, но использовалась и при погребениях у самых разных народов с глубокой древности (Рассамакш Ю.Я., 1990. С. 64–74) и применялась в славянских курганах (Винников А.З., 1984; Русанова И.П., 1967). Круговые канавки вокруг площадок устраивали на германских могильниках (Schmidt В., 1961. S. 72–74), у прибалтийских народов (Жулкис В.В., Климка Л.А., 1988).

Остатки жертвоприношений на культовых площадках и капищах прослеживаются только по следам огня, костям животных, иногда и человека, обломкам разбитой посуды, что соответствует тому набору даров, которые славяне приносили своим богам: «Приносят в жертву живых петухов, укрепляют они и стрелы вокруг дуба, а другие – кусочки хлеба, мясо и что имеет каждый» (Константин Багрянородный, 1989. С. 49). Такие же жертвы приносили русы на Волге: хлеб, мясо, лук, молоко, хмельной напиток, убивали овец и рогатый скот, часть мяса раздавали, а остальное бросали перед идолами, а головы коров и овец вешали на деревяшки, воткнутые в землю (Ибн Фадлан, 1939. С. 80). Происходило, собственно, «кормление» богов, и от таких жертв ничего, кроме костей животных, сохраниться не могло.

Жертвенные площадки и огражденные капища расположены около поселений и могильников, жертвоприношения на них проводились многократно, иногда приносились и человеческие жертвы. Для сооружения этих культовых мест и святилищ требовались определенные усилия значительных групп населения, жителей целого поселка или даже более крупных объединений. К сожалению, в большинстве случаев нет данных о характере заселенности в окрестности святилищ и трудно судить, какая округа объединялась вокруг них. Можно сказать только, что святилище в Шумске являлось религиозным центром целого гнезда поселений VIII–X вв., расположенных по берегам р. Гнилопяти и входивших в состав соседско-большесемейной общины.

Малые городища-святилища

Та же идея круга, что и на площадках-капищах, воплощена в малых городищах, центром которых служат такие же круглые или овальные площадки диаметром от 7 до 30 м. Центральные площадки этих городищ, на которых стояли идолы, представляли собой капища. Благодаря ограждению в виде низких концентрических валов и широких рвов с плоским дном эти капища имеют стационарный облик и их легче обнаружить. Известны городища-святилища на широкой территории – на Смоленщине, Псковщине, в Припятском Полесье, в Украинском Прикарпатье, на территории Польши, Германии. Возможно, их было гораздо больше, чем упоминается в литературе, но для выяснения времени существования и функций городищ, внешне похожих на святилища, нужны специальные исследования и выявление признаков, присущих этому типу памятников.

Топографическое положение городищ-святилищ различно и зависит от характера местности. На Смоленщине они расположены на останцах среди болот, в Припятском Полесье занимают оконечности песчаных дюн, возвышающихся среди болотистых низин, в Прикарпатье находятся на высоких холмах или мысах, поднимающихся над долинами рек, в Германии известны на холмах и изолированных островках среди озер. Несмотря на такие различия, все эти городища характеризуются рядом общих признаков.

Признаки городищ-святилищ были намечены А.Н. Лявданским, первым выделившим эти памятники на Смоленщине. Он отметил их малые размеры, непригодность для защиты и места жительства, круглую, отнюдь не случайную форму (Лявданский А.Н., 1924. С. 50). На материалах тех же смоленских городищ В.В. Седов добавил следующие признаки: отсутствие культурного слоя, иногда наличие внутреннего рва, расположение среди славянских поселений VIII–XIII вв. (1962. С. 57–64). Специальные исследования городищ-святилищ в Украинском Прикарпатье позволили Б.А. Тимощуку выделить дополнительные признаки: на вершинах культовых валов и на плоском дне рвов устраивали специальные ритуальные огни, составной частью городищ-святилищ были длинные общественные дома, а сами городища выполняли функции религиозных центров общин (1989. С. 79). Не все эти признаки удается выделить на каждом городище, но только в том случае, когда имеющиеся данные не противоречат всей системе этих признаков, городище можно считать святилищем.

Классические по своему устройству малые городища-святилища открыты в Украинском Прикарпатье. Благодаря тому, что при исследованиях на этих городищах раскопы и траншеи закладывали в самых информативных местах и наибольшее внимание уделялось валам и рвам, были выявлены все характерные для святилищ признаки. Городища у сел Ржавинцы, Бабин, Кулишевка имеют крошечные площадки (их диаметры 22, 7 и 8 м), круглые в плане и слегка выпуклые в центре (рис. 7: 1–3; 8: 2). Планировка их валов различна. Городище в Ржавинцах, находящееся на отроге высокого плато, окружено двумя концентрическими валами, на которых камнями вымощены специальные площадки для разжигания огней (рис. 9: 3), и двумя рвами с пологими стенками (рис. 7: 2). Между валами выделяются горизонтальные площадки, на которых стояли наземные длинные дома (длиной до 25 м при ширине 4 м). От них сохранился культурный слой толщиной 20 см, насыщенный кусками от глиняной обмазки деревянных стен домов, обломками посуды IX–X вв., расколотыми костями животных. В центре городища стояла грубо обработанная четырехгранная стела, которая, вероятно, служила объектом поклонения и была сброшена в ров при уничтожении городища. На городище вытекает источник чистой воды, что также характерно для святилищ. Центральная площадка городища Бабин занимает самую высокую точку каменистого останца над Днестром и от нее во все стороны начинаются крутые склоны (рис. 7: 1). По склону вырыты два дугообразных рва, выбросы из которых образуют внешние валики-эскарпы. Городище Кулишевка расположено на высоком мысу правого берега Днестра (рис. 7: 3; 8: 1). Маленькая площадка городища ограничена с напольной стороны пятью валами, сооруженными в разное время. Два внешних вала относятся к скифскому времени и окружали древнее убежище. Первый вал непосредственно около центральной площадки был насыпан в X–XI вв. и достроен в XII в., когда был сооружен и второй вал. На плоских вершинах внутренних валов находились каменные вымостки, слои сильно пережженной глины, угли, кальцинированные косточки, обломки посуды – остатки долго горевших огней и жертвоприношений. Плоское дно неглубоких рвов вымощено каменными плитками и также носит следы огня (рис. 9: 1).

На Смоленщине болотные городища-святилища обследованы А.Н. Лявданским, В.В. Седовым, П.Н. Третьяковым и Е.А. Шмидтом, но раскопки проведены лишь на трех городищах (Красногорском, Асташковском и Шапыревском). Площадки этих городищ круглой или овальной формы и очень маленькие, даже меньше, чем было отмечено А.Н. Лявданским, так как он не выделял на городищах внутренний расползшийся вал, поэтому считал площадки городищ «вогнутыми». Так, на городище Шапырево диаметры площадки оказались не 14,5 × 20,5 м, как считал А.Н. Лявданский, а всего лишь 9 × 14 м (Шмидт Е.А., 1983. С. 97). На городище Красные Горы А.Н. Лявданский провел подчистку на месте не замеченного им внутреннего вала, наличие которого отмечает Е.А. Шмидт (1976. С. 142), поэтому площадка городища показалась А.Н. Лявданскому вогнутой и искусственно насыпанной из принесенной земли (1924. С. 179; 1926. С. 266). Под насыпью вала на этом городище (на глубине 1–1,5 м) находилась каменная кладка со следами огня, а наверху вала лежали остатки обгоревших бревен, что хорошо видно в профиле (Лявданский А.Н., 1926, рис. 54). По-видимому, на валу горел огонь, что обычно для городищ-святилищ. Каменная кладка обнаружена под валом городища Кушляншина, а следы огня и обожженная глина – в валах городищ Буловцы, Зяхино, Никульчино.

Обращает на себя внимание, что у городищ Никульчино, Петрово и Красногорье внешний вал отстоит от площадки на 10–18 м, при этом у последнего городища этот промежуток «имеет вид как бы небольшого дворика, на котором следов рва не заметно» (Лявданский А.Н., 1924. С. 172). Вполне возможно, здесь находились длинные наземные дома такого же типа, как на городищах-святилищах Прикарпатья – например в Ржавинцах.

На частично раскопанном городище Асташково присутствуют все признаки святилищ: на его маленькой округлой площадке нет культурного слоя, оно окружено низким валом, широким и мелким рвом, по окружности вдоль вала горели огни, а край площадки сильно прокален (Третьяков П.Н., Шмидт Е.А., 1963. С. 124–125). Такие же признаки наблюдаются на городище Шапырево. Его ров шириной 4 м имел глубину всего лишь 40 см, на его дне лежали камни со следами огня, зола, уголь, в заполнении рва видно зольно-угольные прослойки от неоднократно разжигавшегося здесь огня. Центральная часть площадки этого городища ограничена столбовыми ямами, образующими круг диаметром 8–9 м, и параллельно ему под валом проходили две круговых канавки (Третьяков П.Н., Шмидт Е.А., 1963. С. 37–38; 125–129). Возможно, городище перестраивалось, так как около канавок под валом найдена керамика IX–X вв., тогда как в слое вала есть черепки XII–XIII вв. Может быть, сначала святилище не имело вала, а было ограждено лишь концентрическими канавками, как это имело место на многих площадках-капищах.

К святилищам, может быть, относятся городища, обследованные В.В. Седовым в Псковской области у сел Кирово и Крылово. Их площадки без культурного слоя имеют овальную форму, но довольно большие по площади. Вплоть до начала XX в. на них весной и осенью устраивали праздники и игры (1971. С. 19–20).

К малым городищам-святилищам, возможно, принадлежат и некоторые памятники Белоруссии. На маленьком городище Верховляны внутренний ров расположен между площадкой и валом, на дне рва обнаружена каменная вымостка, уголь и фрагменты ранней гончарной посуды. Круглая площадка городища Бабка понижается к краям и окружена прерывистым ровиком с отдельными корытовидными ямами, заполненными углем и обломками посуды VIII–X вв. В центре площадки находилась большая столбовая яма (для идола?), окруженная полукругом меньших ям (рис. 10: 1). Огонь разжигали около центральной ямы, на валу и во рву, в заполнении которого прослеживаются прослойки угля. На валу было помещено ритуальное захоронение – поставлен горшок с пережженными костями. Такую же выпуклую площадку, вершина которой поднимается выше кольцевого вала, имело городище Хотомель. Площадка окружена таким же, как в Бабке, прерывистым внутренним ровиком с углистым заполнением, подножие вала сильно обожжено. Такое очищение подножия вала наблюдается на многих городищах-святилищах. Оба городища, Бабка и Хотомель, имели довольно большие размеры (диаметры их 30–40 м) и одновременно могли служить убежищами в случае опасности для окрестного населения. В поздний период, в VIII–X вв., на городище Хотомель вдоль вала был построен длинный общественный дом, от которого сохранился слой пожарища и многочисленные вещи. Наличие длинных домов, примыкавших к внутренней стороне вала, характерно для городищ-убежищ (Тимощук Б.А., 1989а).

К типу малых городищ-святилищ относится городище Говда на р. Збруч, входившее в состав крупного религиозного центра вместе с городищами Богит и Звенигород (рис. 11). Небольшая овальная площадка этого городища имеет большой склон к югу, к солнцу (перепад высот на ней 20 м) и была непригодна для жизни. Кольцевой вал городища несколько раз досыпали и покрывали каменной вымосткой. С южной стороны вдоль вала проходил внутренний ров, заполненный многочисленными прослойками угля, обожженной глины, перемежающимися слоями чистой глины. Заполнение рва насыщено обломками посуды и костями животных, найдены наконечники стрел (рис. 12: 6–14). В XI в. на городище был вырыт колодец, имевший, по-видимому, культовое значение. Это подтверждается тем, что городище не было заселено и перед колодцем была устроена жертвенная площадка, где многократно разжигался огонь, а после засыпки колодца в XII в. на его месте оставили жертвенную яму и рядом построили хлебную культовую печь.

К святилищу по ряду признаков могут быть причислены некоторые городища более сложной планировки. Так, городище Горбово на р. Прут состоит из круглой центральной площадки и примыкающих к ней двух дополнительных площадей, расположенных на крутом склоне. Все площадки окружены валами с остатками горевших на них огней, культурный слой на них отсутствует. На этом городище обращают на себя внимание две особенности: выделение на святилище отдельных частей, что наблюдается и на крупных городищах-святилищах Аркона, Богит, Звенигород, Лысая Гора, а также расположение на склоне, обращенном к солнцу. Также на склоне находятся площадки городищ в Звенигороде, Говде, Рухотине.

От обычных городищ-святилищ отличается городище в Илиеве, хотя по основным признакам оно принадлежит именно к этому типу памятников (рис. 10: 3). Городище расположено на мысу высокого коренного берега и с напольной стороны ограничено двумя валами, не доходящими до края берега, как это бывает на святилищах (Кулишевка, Бабин, Звенигород), подножие вала обожжено, на его вершине и во рву сделаны вымостки из камней, на которых горели огни, с внутренней стороны вала проходил небольшой ровик с плоским дном (рис. 10: 5), на площадке городища нет культурного слоя – все эти типично для городищ-святилищ. Но размеры треугольной площадки городища значительно больше, чем у рядовых святилищ, кроме того, не вся площадка служила подножием идола – капищем, как это бывает на малых городищах, а для идола был насыпан специальный пьедестал – земляная насыпь, примыкающая с внутренней стороны к центру вала (рис. 10: 4). Насыпь и снивелированная часть вала образовывали почти квадратную площадку со сторонами 5 × 6 м, ориентированную углами по странам света. Площадка вымощена мелкими камнями и обожжена, склоны насыпи также покрыты каменной вымосткой и внизу окаймлены крупными каменными глыбами. На поверхности насыпи среди камней видны столбовые ямы и канавка от лежавшего здесь бревна. Перед капищем на площадке городища совершались какие-то обряды, от которых сохранилось несколько ям, очагов и каменных вымосток. Городище на основании находок керамики и бронзового перстня со щитком в виде розетки датируется XIII в. (рис. 12: 1). Возможно, именно этим поздним временем объясняется появление новой формы городища и особого капища на нем, что напоминает большие городища-святилища, существовавшие до XIII в., на площадках которых устраивались капища для идолов.