Джентльменское соглашение

– И не только Абрамович, – продолжал Каплинский. – Вы помните, как Вексельберг купил яйца Фаберже за сто миллионов долларов? Сразу после этого о нем написали все газеты мира. И он стал очень известным человеком, хотя людей с его состоянием в Москве много. Или Рустам Тарико. Имея капитал не больше восьмисот-девятисот миллионов долларов, он приобрел за девяносто пять миллионов долларов картину Пикассо «Дора Маар с кошкой». И этого было достаточно. Он сразу встал в один ряд с самыми великими коллекционерами и меценатами мира. Как только купил Пикассо, сразу выдвинулся в первый ряд. Он уже не просто богатый человек и владелец «Русского стандарта», он известный человек, позволивший себе приобрести шедевр Пикассо. И еще купил Моне и Шагала. Можете себе представить, как о нем теперь пишут все английские газеты?

– Вам не хватает пиара? – пошутил Дронго.

– Нам нужно поднять капитализацию наших компаний, – очень серьезно ответил Парыгин. – Если узнают, что мы приобрели один из самых известных клубов английской Премьер-лиги, стоимость акций наших компаний сразу вырастет. В этом вы можете не сомневаться. Нужно лишь правильно провести эту рекламную кампанию. Сначала весь мир узнает имя одного владельца компании, а потом имена остальных акционеров. Можете себе представить, что напишут англичане, если узнают, что их старейший футбольный клуб был разыгран в покер. Эта игра войдет в историю, а все ее участники станут самыми известными людьми в этой стране. И не только в этой. Подобной игры еще не было в истории. О «сумасшедших русских миллиардерах» напишут все газеты, нас покажут по всем телевизионным каналам. И мы получим бесплатную рекламу, которую не смогли бы получить даже за сто миллионов долларов. И плюс самый известный футбольный клуб, который будет принадлежать нам. Вы согласны?

Дронго ошеломленно молчал. Он подумал, что Парыгин прав. Такой невероятной игры еще не было не только в Лондоне, но и нигде в мире. Он молчал, глядя на своих собеседников. И видел довольные улыбки на их лицах. Они все понимали. Громадные суммы денег и необычная игра одним фактом своего грандиозного плана раздавили этого несчастного детектива. У него просто не было слов, чтобы как-то ответить на их предложение. Парыгин взглянул на Каплинского.

– Кажется, наш друг уже дал свое согласие. Я правильно понял ваше молчание?

Глава 3

Дронго молчал. Впервые в жизни он не знал, как реагировать на предложение. Он понимал, что его собеседники не шутят и действительно собираются разыграть завтра самую невероятную партию, о которой когда-либо было известно. С другой стороны, ничего необычного в этом не было. Каждый оставался при своих деньгах и своих интересах. Они лишь разыгрывали право одного из них представлять интересы всей группы в течение определенного времени. Он понимал, что подобная игра и сообщения о ней, появившиеся в газетах, сделают известными не только игроков, но и детектива, который присутствовал на подобном состязании. Он подумал, что может согласиться.

– Слаб человек, – признался Дронго. – Вы, как в «Крестном отце», делаете мне предложение, от которого трудно отказаться.

– Вы согласны? – уточнил Парыгин.

– Завтра я приеду на игру, – решил Дронго. – Только дайте мне точный адрес вашего клуба. А насчет денег… Будем считать, что я приеду туда в качестве вашего знакомого. Так будет лучше. Я не привык получать незаработанные деньги.

– Хорошо, – согласился Парыгин. – Значит, договорились.

Они поднялись и вернулись в первый ряд. Каплинский коротко рассказал обо всем Мальсагову, который внимательно слушал. Рядом стояла Жанна. Она взяла еще один бокал шампанского и подошла к Дронго.

– Как интересно, – произнесла она, усаживаясь рядом в кресло и глядя на Дронго. – Вас так быстро купили. Сколько они вам предложили?

– Триста долларов, – ответил Дронго. – Вас устраивает такая сумма?

Она прикусила губу.

– Не шутите, – сказала Жанна. – Вы летите в первом классе и, значит, не самый бедный детектив. Сколько они вам предложили? Сто тысяч? Или пятьдесят?

– Вам это так интересно?

– Конечно. Всегда интересно, за сколько можно купить такого человека, как вы. Я же вам говорила, что в этой жизни всегда важно знать цену каждого продукта, каждого человека.

– Вам действительно так это хочется знать?

– Ужасно. Может, мне понадобятся ваши услуги в будущем, – загадочно произнесла Жанна. – И я хотела бы знать, сколько вы стоите. И на какую сумму вы согласились?

– Если честно, то я попросил не платить мне. Я приеду завтра на игру в качестве знакомого ваших друзей, – пояснил Дронго.

Она поставила бокал на столик и изумленно взглянула на Дронго.

– Вы отказались от денег, – поняла Жанна. – Как жаль. А я хотела в будущем воспользоваться вашей помощью. Может, вы любите, когда вам платят натурой?

Он подумал, что может покраснеть.

– Не молчите, – сказала Жанна, – в вашем возрасте нельзя быть девственником. Это смешно. Или вы любите мальчиков?

– Хватит, – попросил Дронго, – здесь не время и не место обсуждать мои сексуальные пристрастия. А я думал, что вы уже заняты, – он кивнул в сторону Мальсагова, который как раз в это время попросил двойную порцию виски со льдом. Казалось, его мало волновало, как ведет себя Жанна.

– Я не занята, – несколько резко ответила она. – Он только мой хороший знакомый. Вот и все. Я сама выбираю, с кем и куда ездить. Для этого я достаточно обеспеченный человек, чтобы меня можно было купить поездкой в Лондон.

– Не сомневаюсь, – согласился Дронго. – Они сказали, что игроков будет пятеро. Трое мужчин, которые летят с нами, и кто-то еще. Или оставшиеся игроки это вы и она? – он показал в сторону Тарутиной, которая уже приготовилась обедать.

– У этой актрисы самое дорогое, что у нее есть, – эта квартира, подаренная Парыгиным, – зло заявила Жанна. – И какая-нибудь шубка от «бобра». Я имею в виду не мех, а человека, ее подарившего. Откуда у нее такие деньги? И у меня таких нет.

– Может, кто-то одолжил, – улыбнулся Дронго. Он прекрасно понимал, что речь шла о других игроках, но нарочно дразнил свою собеседницу.

– Кто может одолжить сто миллионов долларов?

– Тогда кто еще двое? Вы их знаете?

– Конечно. Наш Главный Аптекарь Миксон и Главный Хохол в Москве Леша Палийчук. Они встретятся с нами завтра в Лондоне. Марк Семенович летает исключительно на собственном самолете.

– Вы его знаете?

– Немного. Жмот невероятный. Он в своем собственном самолете запретил стюардессам раздавать конфеты. Говорит, что они слишком дорогие. И приказал убрать спиртное. Сам не пьет и другим не позволяет. Жадина и скупердяй. Зимой снега не выпросишь.

– А Палийчук?

– Бандит, – поморщилась Жанна. – Бандит, выбившийся в миллиардеры. Иногда такие встречаются. Очень редко, к счастью.

– Интересно, какие характеристики вы бы дали этим господам, которые летят вместе с нами? – спросил Дронго.

– Уже собираете информацию, – криво улыбнулась Жанна. – Пожалуйста. Я бесплатно поделюсь своими знаниями. Надеюсь, что в будущем и вы сделаете мне скидку. Парыгин – расчетливый и осторожный тип, готовый на все ради своего капитала. Каплинский более открытый и более умный, но такой же осторожный. Умный, собирает книги. Не такой жадный, как Миксон.

– А Саид Мальсагов?

– Он мой друг. Не без недостатков, но не жадный. И душа у него хорошая. Хотя взрывной, иногда срывается на глупые скандалы.

– Кто мог предложить такой необычный план с покупкой футбольного клуба?

– Конечно, Миксон. У него больше всего денег, и он мог бы купить этот клуб и без помощи остальных. Но он решил скинуться. Выиграет – хорошо, не выиграет – тоже неплохо. Все равно он самый богатый, и писать будут о нем, даже если представлять их во время оформления сделки будет кто-то другой. Марк Семенович своего все равно не упустит.

Мальсагов прошел мимо них, выразительно взглянув на Жанну. Он ничего не сказал, сел в свое кресло, подозвал стюардессу, чтобы ему принесли обед. Жанна посмотрела в его сторону и поднялась, чтобы вернуться на свое место. Дронго понимающе кивнул. Но ничего более не сказал. Стюардесса снова подошла к нему:

– Может, вы пообедаете? – предложила она. – Я могу дать вам меню.

– Нет, – ответил он, – принесите мне бокал красного вина. Какое у вас вино?

– Я принесу вам нашу карту вин, – улыбнулась стюардесса.

Дронго увидел, как Мальсагов что-то говорит Жанне. Та слушала молча, и Дронго не мог видеть выражение ее лица.

«Интересно, – подумал он. – Ей, кажется, за тридцать. Ему немногим больше сорока. Если в таком возрасте нравятся женщины, которым за тридцать, то это говорит в его пользу. С другой стороны, очевидно, что он нуждается в некой опеке взрослой женщины. Нужно будет позвонить Эдгару и попросить его просмотреть все материалы по этой странной пятерке». Если он правильно понял, то главный организатор в этой компании тот самый известный Миксон, о котором так часто пишут газеты в связи с резким подорожанием лекарств.

Потом Парыгин. Бывший министр экономического развития, владелец крупной компании, банкир. Затем Каплинский. Тоже владелец крупной компании. Саид Мальсагов. Владелец строительной фирмы. И наконец неизвестный ему Алексей Палийчук. Пятеро миллионеров, решивших устроить столь необычное шоу. Они не просто договорились о покупке футбольного клуба. И не просто собрали деньги. Они решили устроить игру, о которой будет говорить вся Англия. Отныне любой шаг этой пятерки, так необычно разыгравшей призовое место среди своих, будет под пристальным вниманием английской прессы.

В салон к пассажирам первого класса вошел высокий молодой человек с рассеченной губой. У него были серые глаза и широкие плечи спортсмена. Дронго подумал, что незнакомец почти одного роста с ним. Тот подошел к Парыгину и тихо доложил:

– У нас все в порядке. Ребята отдыхают. Вам что-нибудь нужно?

– Ничего. Как там с машинами?

– Нас будут встречать, – доложил незнакомец, очевидно, телохранитель.

– И пусть проследят, чтобы не было фотографов или журналистов, – напомнил Парыгин. – Мне не нужно, чтобы Света узнала, с кем я летаю в Лондон. Ты все понял, Костя?

– Мы выйдем прямо к машинам, – доложил Костя.

– А этот журналист? – напомнил Парыгин. – Как его фамилия? Он нас видел. Может написать…

– Не беспокойтесь, – улыбнулся Костя, – мы с ним договорились. Я ему заплатил.

– Сколько?

– Две тысячи, – сообщил Костя. – И он обещал забыть о том, что видел вас вместе.

– Можно было и тысячу, – недовольно пробормотал Парыгин.

Дронго улыбнулся. Типичный образец отношений слуги с хозяином. Слуга врет, пытаясь заработать на доверчивости хозяина. А хозяин подозревает, что слуга использует его деньги для наживы. Все, как и тысячу лет назад. Ничего не меняется в этом мире. Костя ушел, и в салоне снова наступила тишина.

Где-то над морем самолет немного потрясло, и Дронго почувствовал себя плохо. Когда объявили посадку, он лежал, накрывшись одеялом. К нему подошел Парыгин.

– Вот название клуба, – передал он карточку, – и улица, где он находится. Завтра в семь часов вечера мы будем вас ждать. Постарайтесь не опаздывать.

Дронго взял карточку.

– Обязательно буду, – кивнул он.

Откуда Парыгину знать, что членская карточка этого клуба есть у Дронго с девяносто восьмого года. Согласно правилам, установленным в Лондоне, в любое казино пускали только по индивидуальным карточкам членов клуба. Записаться в клуб было довольно просто, нужно было предъявить паспорт и сообщить данные. На следующий день обычно выдавали карточку для прохода в казино. Если в казино Франции или Монако мог попасть любой желающий после предъявления документов, то в некоторых казино Германии даже не нужно было показывать документов. Но в Великобритании своя система безопасности.

– Это казино находится в здании отеля «Шератон Парк Тауэр», – добавил Парыгин. – Отель довольно известный. Он находится недалеко от Гайд-парка.

– Я знаю, – ответил Дронго, – не беспокойтесь, я буду там в семь часов вечера.

– А насчет денег мы все-таки поговорим, – пообещал Парыгин, – нельзя, чтобы вы тратили на нас свое время. Каждый труд должен достойно оплачиваться.

Объявили посадку, и он вернулся к себе, чтобы пристегнуться. Уже когда самолет благополучно приземлился в Хитроу и все пассажиры первого класса поднялись, чтобы выйти из лайнера, Жанна улыбнулась ему и подмигнула как старому знакомому.

Он заказывал себе номер в другом отеле, но по дороге в центр города позвонил по телефону и поменял свой заказ на отель «Шератон», чтобы оказаться поближе к событиям, которые должны были произойти завтра.

Уже из номера в «Шератоне» он позвонил Эдгару.

– Со мной приключилась невероятная история, – сообщил он.

– У тебя всегда происходят невероятные истории, – сдержанно заметил Вейдеманис. – Неужели в самолете что-то случилось? Или уже в Лондоне?

– В самолете, – ответил Дронго. – Мне предложили завтра принять участие в игре. Пятеро миллионеров решили разыграть главный приз. Они сообща покупают английский футбольный клуб. Каждый вложил по сто миллионов долларов. И завтра они выберут того, кто будет представлять их интересы в Лондоне. Можешь себе представить?

– Полмиллиарда долларов, – быстро подсчитал Эдгар. – Неужели «Манчестер Юнайтед»? О нем пишут сегодня все российские газеты.

– Ты угадал. Поэтому мне нужны данные на всех пятерых. О некоторых я уже слышал, некоторых вообще не знаю. Но подробные сведения мне нужны до завтра. Я вышлю тебе их имена на твой электронный адрес. Я живу в «Шератоне» и постараюсь сегодня переслать тебе имена всех пятерых. Только действуй очень осторожно, чтобы никто не догадался. Они не хотят оглашать информацию до покупки клуба.

– Понимаю. Не беспокойся. Но как ты с ними познакомился?

– Журналист Мнацаканов. Мы с ним встретились в аэропорту, и он сообщил этим людям обо мне. Они решили, что я могу им пригодиться, и предложили мне принять участие в их завтрашней игре.

– В качестве игрока?

– К счастью, нет. У меня нет таких денег. Только в качестве свидетеля. Так сказать, третейского судьи.

– Тебе везет. Об этом напишут все газеты Европы.

– Я тоже об этом подумал. Не знаю еще, каким образом и почему, но я уверен, что игра не будет легкой и просто так не закончится.

– Мы перешлем тебе всю информацию завтра вечером, – пообещал Эдгар. – Но ты будь осторожен.

Дронго попрощался и положил трубку. Вечером он переслал данные на всех пятерых игроков Вейдеманису. Заодно попросил найти возможные сведения о двух женщинах, которые также прилетели в Лондон, указав, что Евгения Тарутина является уже достаточно популярной актрисой, а Жанна Вебер владеет двумя ночными клубами и рестораном «Десерт». Он решил, что будет полезно, если он получит сведения на всех участников этой поездки в Лондон. Разница во времени с Москвой составляла три часа. Сегодня они уже не успеют ничего проверить.

Он поужинал в отеле и, обойдя здание, вошел в казино, предъявив карточку. Здесь шла обычная игра. Неожиданно он заметил еще одного человека, вошедшего в казино. И сразу его узнал. Это был тот самый Костя, телохранитель Парыгина.

Странно, что он появился здесь в такое неурочное время, подумал Дронго. Ведь игроки договорились встретиться здесь только завтра вечером. Он увидел, как Константин подошел к одному из игроков, мужчине средних лет, коренастому, коротко постриженному, одетому в дорогой костюм и цветастый галстук. Очевидно, у незнакомца было много денег, перед ним кучками лежали жетоны на несколько десятков тысяч фунтов стерлингов.

Костя что-то сказал незнакомцу, и тот, поднявшись, последовал за ним. Почти сразу в эту сторону направился и вальяжный крупье. Все трое отсутствовали довольно долго, минут сорок. Первым вышел незнакомец. Он вернулся к своей игре. Один молодой человек терпеливо следил за его жетонами, усевшись на его место. Когда незнакомец подошел, молодой человек поднялся, уступая ему место.

– Пять раз выпадал красный цвет, подряд, – сообщил он.

– Позвони и вызови машину, – приказал неизвестный.

– Сделаю, Алексей Андреевич, – услышал Дронго и понял, что видит перед собой одного из участников завтрашней игры – Палийчука.

Почти сразу появился Константин. Не глядя ни на кого, он стремительно пересек зал, выходя из казино. Затем показался крупье. Дронго нахмурился: судя по всему, завтрашняя игра не обещала быть честной. Он знал, что служащие казино не имеют права ни при каких обстоятельствах общаться с игроками. За этим строго следит собственная служба безопасности любого казино. Но если крупье решил о чем-то переговорить с этими двумя гостями, то для этого у него должна быть более чем веская причина. И непременное разрешение руководства. Дронго увидел, как Палийчук, заканчивая игру, поставил все свои жетоны на черное. И выиграл. В шестой раз подряд красный цвет не выпал. На этот раз выпал черный цвет. Палийчук улыбнулся, довольный выигрышем. Он поднял глаза, увидел Дронго и улыбнулся еще шире.

Когда он уехал, Дронго подождал еще несколько минут и только затем вышел из казино. Обойдя здание, он вошел в отель. Посмотрел на часы. Одиннадцатый час вечера. До игры оставалось еше больше двадцати часов.

Глава 4

Утром он проснулся в десять. Завтракать по утрам он не любил, часто ограничиваясь ломтиком кекса или сухим печеньем, которое обычно оставляли в хороших английских отелях. Чашечка чая, и он вышел из своего номера через пятнадцать минут. В этот день он занимался своими делами. Нужно было уточнить в страховой компании сумму выплат вдове одного из умершего в Нью-Йорке владельца крупной судоходной компании, родственники которого обратились к нему за помощью. Он весь день провел в переговорах и поездках, сумев перекусить только в пятом часу дня. К шести вечера он вернулся в отель, чтобы принять душ, переодеться, выпить чай и спуститься вниз, в казино.

В половине седьмого он уже был в зале, прекрасно понимая, что для такой игры здесь отведут отдельную комнату. Войдя в зал, обнаружил, что пришел не первым. Здесь уже находились Мальсагов со своей спутницей и Палийчук со своими людьми. Их было несколько человек, и сразу было заметно, что они охраняют именно своего шефа.

Жанна подошла к Дронго. На ней были светлые брюки из льна, полупрозрачная блузка и надетая сверху рубаха из хлопка, доходившая до колен. Дронго знал, что такие рубахи обычно назывались «джелабами» и надевались через голову. Это было влияние на европейскую моду марокканских мотивов.

– Добрый вечер, – приветливо поздоровалась она, – я вижу вы решили появиться чуть раньше назначенного срока.

– Как и вы, – заметил Дронго. – Я думал, что вас не возьмут на эту игру.

– Почему вы все время говорите мне гадости? – нахмурилась Жанна.

– По-моему, комплимент. Вы сами сказали мне вчера, что являетесь свободным и независимым человеком, чтобы ходить с кем-то в паре. А игра касается только пятерых мужчин. Я считал, что вам будет просто неинтересно.

– Мне очень интересно, – прошептала Жанна. – Или вы считаете меня дурой? На кону пятьсот миллионов долларов. О такой игре будут рассказывать нашим внукам.

– У меня их пока нет, – заметил Дронго.

– Я сама попросила Саида взять меня на игру, – с вызовом заявила Жанна.

К ним подошел Мальсагов. Он был в темно-сером костюме в широкую полоску и традиционной светлой рубашке без галстука.

– Добрый вечер, – сказал он, протягивая руку. – Спасибо, что пришли.

Дронго пожал ему руку. Было заметно, что Саид уже начал нервничать. Сидевший за столом Палийчук, который решил сыграть в рулетку, внешне выглядел невозмутимым. Дронго обратил внимание на руки игравшего. У него были короткие толстые пальцы с обгрызенными ногтями. Очевидно, хорошие манеры Палийчуку давались с большим трудом.

– Это тот самый дететив, – показал на Дронго Мальсагов. Палийчук посмотрел на Дронго и вдруг… вдруг его узнал. Он вспомнил, что видел вчера этого господина в казино. Палийчук понял, что Дронго наверняка мог увидеть его вчерашнюю встречу. У него дрогнули и куда-то затравленно метнулись глаза. Но всего лишь на мгновение. Затем он широко улыбнулся.

– Очень рад, – сказал он, поднимая свою короткую руку. – Надеюсь, что вы будете объективным судьей. Но в конце концов это наша игра, и посторонние могут только наблюдать, не вмешиваясь.

Произнеся эту фразу, он смотрел в глаза Дронго, словно давая понять, как именно тому следует себя вести.

– Сколько вы ему пообещали? – спросил он у Мальсагова.

– Пятьдесят или семьдесят тысяч, не знаю точно. Николай Николаевич договаривался.

– Пусть будет сто, – Палийчук смотрел на Дронго, и его почти прозрачные глаза излучали угрозу и предостережение. – Я думаю, наш эксперт не возражает. Или вы возражаете?

Дронго понял, что его предостерегают. Чтобы он промолчал о вчерашней встрече. Он увидел, как усмехнулась Жанна, словно обрадовавшись, что узнала цену этого гордеца. Как внимательно следит за ним Палийчук. Как насторожился Мальсагов. Дронго подумал, что нужно как-то определиться, попытаться возразить, но в этот момент в зал вошел еще один мужчина. Он был среднего роста, полноватый, лысый. Имел крупные черты лица. Бросалась в глаза запоминающаяся родинка на правой щеке. Вошедший появился в сопровождении нескольких мужчин, очевидно, телохранителей и помощников. Неизвестный сразу направился к Палийчуку. Тот поднялся при его появлении. Вошедший кивнул всем и направился в комнату, которую заранее приготовили для игры. Следом прошел Палийчук, поспешил Мальсагов.

Жанна, увидев, что все вышли, снова подошла к Дронго.

– За сто тысяч ваш идеализм поколеблен, – торжествующе произнесла Жанна. – Я так и думала. Все дело лишь в цене.

– Вы все время пытаетесь определить некий уровень моего падения, – усмехнулся Дронго. – Вы слышали, что мне предложили эти деньги, но это не значит, что я согласился их принять.

– Но вы промолчали, – заметила она.

– Совсем по другим причинам. Последним пришел Миксон?

– Он самый. Наш главный мозг и главный заводила всей этой веселой компании, – несколько нервно произнесла Жанна.

– А вы разве не пойдете туда? – спросил Дронго.

– Не знаю, – ответила она. – Если позовут, пойду. Пока не позвали. Вы же видите, даже их помощники остались в общем зале. И вы тоже пока сидите рядом со мной.

– Жду Парыгина с Каплинским, – пояснил Дронго. – Это они предложили мне принять участие в их игре. Когда они приедут, тогда мы и решим вопрос о моем участии.

– Вы такой скромный и благоразумный, – заметила Жанна. Она наклонилась совсем близко и зашептала почти в ухо: – А мне не нравится быть скромной. И благоразумной я уже давно не была, иначе вылетела бы в трубу. Если я смогла выжить в Москве после девяносто восьмого, значит, уже ничего не боюсь. И никого. Где вы остановились?

– В этом отеле.

– У вас хороший вкус, – невозмутимо заметила она. – И, очевидно, много лишних денег. Мой вам совет – держитесь подальше от этой компании.

Она поднялась и жестом попросила принести ей выпить. Дронго обратил внимание, что она заказала какой-то модный коктейль. Он попросил принести ему минеральную воду без газа. Оставалось около десяти минут, когда приехал Парыгин. Он был в темном костюме, рубашка с манжетами, бриллиантовые запонки, черно-красный галстук в полоску. Символ респектабельности и надежности. Рядом была Евгения Тарутина. Она надела вечернее черное платье. У актрисы хороший вкус и не менее хороший спонсор. В руках у нее небольшая сумочка и подобранная к ней пара обуви на высокой шпильке. Тарутина, ничего не спрашивая, просто прошла следом за своим другом в комнату, куда он направился, войдя в зал. Жанна недовольно фыркнула. Ей было неприятно, что Саид забыл о ней. Но едва Парыгин скрылся за дверью, как из этой комнаты вышел Мальсагов, который поманил к себе Жанну. И показал знаками, чтобы пропустили Дронго.

Один из его людей подошел к Дронго.

– Вас зовут, – сказал он по-русски с характерным гортанным акцентом, с каким обычно говорили чеченцы.

– Спасибо. – Дронго прошел туда, куда ему показывали. За дверью небольшой коридор, откуда можно было попасть в небольшую комнату. За столом сидели трое участников предстоящей игры – Парыгин, Миксон, Палийчук. За спиной Парыгина устроилась Тарутина. Еще один человек сидел спиной к Дронго и не повернулся, когда он вошел в комнату.

– Заходите, – приветливо предложил Парыгин. – Это наш эксперт, – показал он на Дронго, – а это наши друзья – Марк Семенович Миксон и Алексей Андреевич Палийчук.

– Мы уже знакомы, – хрипло сказал Палийчук, глядя Дронго в глаза. В них опять была нескрываемая угроза.

– Здравствуйте, – кивнул ему Миксон.

– Добрый вечер. – Дронго прошел и сел за спиной Парыгина, рядом с Тарутиной. Та недовольно взглянула на него, но ничего не сказала. Он сел на стул и увидел лицо человека, который сидел к нему спиной. Это был вчерашний крупье. Дронго вздрогнул. Крупье взглянул на него и отвернулся. Возможно, он его тоже узнал. Опытные крупье обладают профессиональной памятью, помнят тысячи комбинаций и тысячи игроков. И забыть вчерашнего гостя он не мог. Но крупье сделал вид, что не узнал.

В комнату вошли Мальсагов с Жанной.

– Почти все собрались, – весело объявил Саид. Он прошел за стол и сел рядом с Миксоном. Теперь они сидели таким образом: крупье напротив Дронго, следующее место по кругу свободно, затем Саид Мальсагов, Марк Миксон, Николай Парыгин и Алексей Палийчук. За столом было место ровно для шестерых. Оставалось дождаться Каплинского.

Двое или трое телохранителей остались стоять в коридоре. Миксон недовольно взглянул на часы.

– Уже семь часов, – хмуро произнес он, – где остался Каплинский?

– Может, мы ему позвоним, – достал свой телефон Парыгин. Он набрал номер и довольно долго ждал ответа. Наконец дождался.

– Юлик, – быстро сказал он, – это я говорю. В чем дело? Почему тебя нет? Мы уже собрались и все тебя ждем. Да, понимаю. Да, да. Хорошо, мы подождем.

– Он попал в автомобильную пробку, – пояснил Парыгин, убирая телефон, – просит его подождать. Будет минут через двадцать.

– Мог бы приехать заранее, – разозлился Миксон.

– Говорит, что был на важном совещании, – добавил Парыгин. – Никто не виноват, что в Лондоне бывают такие же пробки, как и в Москве.

– Таких, как в Москве, нигде не бывает, – возразил Палийчук. – Может, отпустим пока крупье?

– Мистер Джильберт, – обратился к нему Парыгин по-английски, – наш пятый участник игры опаздывает. Может, мы перенесем начало игры на полчаса?

Крупье согласно кивнул. У него были большие темные глаза немного навыкате, крупный мясистый нос, тонкие губы, кустистые брови.

– Я подожду в нашей комнате отдыха, – сказал он. – Вы позовете меня, когда я буду вам нужен, – он поднялся и, неторопливо повернувшись, вышел из комнаты.

– Может, закажем какие-нибудь напитки, – предложила Жанна, – или будем сидеть и умирать со скуки?

– Правильно, – согласился Парыгин, – позовите кого-нибудь из ребят. Они в коридоре.

Саид открыл дверь и приказал одному из телохранителей найти официанта. Затем вернулся за стол.

– Мы могли бы пока сыграть сами, – предложил он, – просто так. Для тренировки. Или для пристрелки.

– Не нужно, – сразу возразил Миксон, – мы приехали сюда по серьезному делу, а не для «пристрелки». И вообще, мне изначально не нравилось, что такой серьезный вопрос мы решаем игрой в карты. Можно было бросить жребий.

– Вы считаете это более справедливым? – насмешливо спросил Парыгин.

– Я вообще не люблю азартные игры на деньги, – отрезал Миксон, – хотя в молодости часто играл в покер. Однажды я проиграл крупную сумму и с тех пор вообще никогда не играл. Но я вынужден согласиться на игру только потому, что это единственный способ выявить одного из нас. К тому же победитель получает право не просто представлять нас, но и тратить достаточно большую сумму по своему усмотрению. Акционером быть хорошо, когда получаешь дивиденды, но ведь будущий хозяин клуба может повести дело так, что мы не получим никаких дивидендов.

– Может, нам пока не нужен эксперт, – не выдержал Саид, показывая на Дронго, – пусть он отдохнет в общем зале.

Дронго подумал, что нужно уходить. И вообще ему не хотелось больше оставаться в этой комнате. Он уже понял, что игра все равно не будет честной. Она не может быть честной, хотя бы потому, что двое из этих игроков уже пытались договориться с крупье. Он сделал движение, намереваясь подняться и выйти из комнаты, но Парыгин махнул рукой.

– Это я его пригласил, – громко заявил Николай Николаевич. – Через несколько минут здесь появится Каплинский, и мы начнем.

В комнату вошел официант. Это был невысокий мужчина с невзрачным лицом. Он стоял у дверей, ожидая, что именно ему закажут.

– Джин-тоник, – махнул Саид.

– И мне джин с тоником, – повторил Парыгин.

– Виски, – сказал Палийчук. – Положите лед. Виски энд айс.

– И мне немного виски, – решил Миксон.

– Кампари, – попросила Жанна.

– Шампанское, – добавила Тарутина.

– Минеральную воду без газа, – попросил Дронго.

Официант не записывал. Кивнув, вышел из комнаты.

– Вы вообще не пьете спиртного? – спросил у Дронго Парыгин.

– Иногда пью, – ответил тот, – но в данный момент просто не хочу.

– Ваше право, – согласился Парыгин, отворачиваясь.

В комнате наступило неловкое молчание.

– Каплинский мог бы и не назначать на сегодня свое совещание, – заметил Миксон. – Он же знал, что обязан быть здесь в семь часов вечера. Откуда такая легкомысленность?

– Ему позвонили из Лондона, – пояснил Мальсагов, – он не рассчитывал задержаться и случайно попал в пробку.

– Подождем, – согласился Палийчук, – мы никуда не торопимся.

– Не говорите за всех, – разозлился Миксон. – Мы собрались здесь для решения серьезного вопроса, а он позволяет себе такое ребячество.

– Не нужно нервничать, – усмехнулся Палийчук, – все равно деньги наши никуда не денутся. И клуб мы купим, это точно. На сегодняшний день ни у кого нет свободных денег в таком количестве. Я уже представляю, что про нас напишут.

– Мы пока не купили клуб и поэтому не будем забегать вперед, – предложил Миксон.

В этот момент дверь открылась, и официант внес поднос. Он хотел обойти каждого, чтобы передать гостям их заказ, но Парыгин махнул ему рукой, чтобы он оставил поднос и удалился. Официант поставил поднос на небольшой столик, находившийся за спиной игроков между Палийчуком и Парыгиным. И бесшумно вышел.

– А вам, господин Палийчук, отныне надо быть разборчивее в знакомствах, – холодно заметил Миксон, поднимаясь со стула. – Я начинаю жалеть, что вообще связался с вами и согласился, чтобы вы стали одним из наших партнеров.

– Вам нужны были мои деньги, – криво усмехнулся Палийчук, – и мои связи. Чтобы я покрывал ваши грешки.

– И с этим типом мы будем сотрудничать! – показал на него пальцем Марк Семенович.