Двойная звезда. Том 2

– Да, разумеется, – выдавил Грегор.

Ирвинг, благодарно поклонившись, в три огромных глотка выхлебал изрядную кружку шамьета, схватил с полки толстенный том «Кладбищенского бестиария» и выскочил в коридор.

– Вот так вот, – хмыкнул Эддерли. – Непривычно, правда? Одно дело – на практических занятиях, да и то преподаватели старой школы негодуют. Но ведь он и на лекции так ходит! И не только он. Боевики, кстати, тоже подхватили, им эти мантии давно поперек горла стоят. Не размахнуться, мол, не швырнуть чем-нибудь этаким! Что-то я не замечал, чтобы Кристофу мешала мантия. Как в молодости сбивал с завязанными глазами Молотом Пресветлого птичку на звук, так и сейчас влепит ничуть не хуже.

– Извините, милорд, – мрачно отозвался Грегор, чувствуя себя действительно неловко. – Я сожалею. Если это как-то поправит дело, я завтра же…

– Да полно вам, – благодушно махнул рукой магистр. – Поверьте моему опыту, людям всегда что-то мешает! Кому-то – чужие камзолы и мантии, кому-то – их содержимое. Плохим танцорам, говорят, мешают слишком тесные чулки… Мне вот мешают лишние сорок… ладно, тридцать лет! Когда вам будет столько же, вы научитесь отделять действительно важные вещи от всяких… войн за мантии. О, Денвер! – обернулся он к двери, в которую входил чрезвычайно мрачный пожилой мэтр, при виде которого Грегор снова почувствовал неприятное тянущее смущение. – Ну, хоть для разнообразия скажите, что у нас все хорошо!

– Как пожелаете, – желчно ответил Денвер, сбрасывая маску благодушия, которую надевал на уроки к адептам-первокурсникам. – У нас все просто замечательно! Драммонд принес в аудиторию к боевикам полмешка заговоренных крыс и выпустил их во время лекции магистра Уинн. И что, вы думаете, сделала эта почтенная м-м-магесса? Вскочила на кафедру и завизжала! А галантные идиоты с Красного факультета кинулись крыс истреблять. Угадайте – чем?

– Только не говорите, что Молотом? – в священном ужасе уточнил Грегор, мгновенно представив объем разрушений.

И хорошо еще, если обошлось без жертв!

– Именно! – рявкнул Денвер. – И еще врет, мерзавец, что не собирался их выпускать, а просто оставил мешок в углу, собираясь в столовую! Крыски, мол, сбросили обездвиживающее заклятие… Обездвиживающее! У Драммонда! Кому врет, негодяй? А у боевиков ни одного целого стекла в аудитории не осталось!

– Ну так надо было не по стеклам кидаться, а по крысам, – невозмутимо парировал Эддерли. – Скажите Кристофу, что его косорукие мазилы сами виноваты. Что-нибудь еще?

– Гринхилл, – с ядовитым удовольствием сообщил Денвер, – зачаровал горгулью на третьем этаже, и она начала распевать непристойные песни. Магистр Адальред пообещал оторвать ему голову, но мне удалось договориться, что голову Гринхиллу мы оторвем сами, пусть артефакторы не беспокоятся. Горгулью, правда, придется менять, непристойные песни она больше не поет, зато цитирует «Большой свод кошмаров», а это, сами понимаете, то еще чтение, первокурсники боятся рядом проходить.

– Какой способный мальчик, – одобрительно отозвался магистр. – В лаборатории его на неделю, и пусть котлы хоть поют, хоть танцуют, лишь бы чистые были.

– А юные Эддерли, Аранвен и Ревенгар… – начал Денвер, и Грегор вскинулся.

– Они же на отработках, – сказал он в искреннем недоумении. – И вообще, кажется, притихли.

– Притихли, – злорадно подтвердил Денвер. – Очень заняты были всю неделю. После занятий честно отрабатывали на конюшне, зато вечерами, оказывается, вскрывали склад музея, выносили оттуда неиспользованные чучела, разбирали их на составляющие и пытались собрать дракона. Дракон не дракон, но тварь получилась такая, что мне самому поплохело, когда увидел. Сплошные зубищи, когти, шипастый хвост… А когда собрали, запустили эту мерзость с крыши целительского флигеля во время урока танцев!

Он обреченно обвел взглядом магистра, сидящего с непроницаемым лицом, и Грегора, искренне не знающего, что сказать, и со вздохом добавил:

– И что, вы думаете, сделала эта тварь, когда целители с воплями разбежались? Принялась жрать кусты! Какие-то редкие экземпляры, за которые Бреннан озверел хуже любого дракона. Нет, я его в чем-то понимаю, сожри тварь парочку адептов, их бы еще много осталось! Но она травоядная! Эта троица, видите ли, поставила ограничивающее условие! Уволюсь к Барготу! Эддерли, ну что вы так смотрите! Поговорите со своим оболтусом! Он в этом году совсем невыносим! Они же Ревенгар на этого дракона посадили! Как самую маленькую и легкую. А она была в полном восторге, разумеется!

– Я поговорю, – с тем же непроницаемым лицом пообещал Эддерли. – Непременно! Дракон, говорите? Ну… это несомненный шаг вперед по сравнению со скелетами.

Язвительно фыркнув, Денвер забрал с полки какие-то бумаги и двинулся к двери, но у самого порога обернулся и посоветовал:

– А лучше пусть с ними Бастельеро разбирается. Все эти красавцы с его курса, между прочим!

И вышел.

Пару минут в комнате стояла полная тишина. Эддерли безмятежно допивал шамьет, Грегор вспоминал…

– Скажите, магистр, – сказал он, наконец, совершенно обреченно. – Я же помню себя прежнего. Как вы за столько лет меня даже не прокляли ни разу? Какая-то особенная преподавательская магия?

– Она самая, – мечтательно улыбнулся Эддерли. – Она самая! Каждый раз, глядя на вас и слушая, что вы еще натворили, я успокаивал себя тем, что адепты вырастают, и некоторые из них, самые талантливые и потому самые хлопотные, возвращаются в Академию преподавателями. Это и есть высшая справедливость, мальчик мой. И я надеюсь, она вас очень утешит, когда будете разговаривать со своими… Воронами.

– Я запомню, – сказал Грегор сдержанно, встал и поклонился. – Прямо сейчас и пойду… тренироваться. Если позволите.

Очень аккуратно закрыв за собой дверь комнаты для отдыха, он оглядел пустой коридор. Колокол прозвенел с четверть часа назад, и все адепты были на занятиях, пройти мог разве кто-то из преподавателей, у кого оказался свободный промежуток в расписании. Грегор потянулся к энергетическим линиям, свернул их в любимую, до совершенства отработанную «Могильную плиту» и стал прикидывать, куда бы запустить этим чудовищным заклятием. Стену – жалко, окно слишком узкое. «Плита» у него всегда выходила на славу.

– Хм… – услышал он за спиной ненавистный знакомый голос. – Вы не возражаете, если я пройду? Не хотелось бы… внезапности.

– Идите, – сквозь зубы процедил Грегор, остро жалея, что брошенную на голос плиту на внезапность и вправду уже не спишешь.

А как было бы славно!

– Благодарю! – откликнулся Роверстан, проходя мимо.

Грегор оглядел его и едва не заскрипел зубами. Не камзол, нет. Но и не мантия. Новое одеяние разумника было щегольски приталено, а его край не доходил до колена на ладонь, и из-под него виднелись свободные белые брюки. Больше всего это напоминало ненавистный Грегору фраганский мундир, только белый и пошитый у лучшего столичного портного. Бар-ргот его… «Война мантий», – вспомнились Грегору слова Эддерли, и подумалось, что мудрый некромант, конечно, прав, но люди по своей природе существа не слишком умные, а Академия куда более безумное место, чем ему раньше представлялось.

Глава 5. Редкая птичка

– …А потом мы вылезли через окно прямо на крышу Академии! И я подумала, почему люди не летают как птицы? А Саймон сказал, что как птицы – это неинтересно, вот если бы как драконы… А Дарра сказал, что почему бы и нет? И мы сделали дракона! Ну, то есть… почти дракона. Крылья – от горгульи, а морда – от вурдалака, а потом Саймон его анимировал! Только дракон все время немножко перекашивался, и Дарра сказал, это из-за того, что у него неправильная тяжесть где-то в центре, но если ее сместить… Я на нем даже летала! Один раз! И со всадником он не перекашивается…

Аластор вздохнул и ругнулся про себя, надеясь, что Айлин ничего не заметит. Опять эти Саймон и Дарра! Нет, он очень любил истории про жизнь в Академии, а уж рассказы про лорда Бастельеро готов был слушать хоть всю ночь напролет. Но Саймон и Дарра, про которых Айлин говорила с такой восторженной нежностью, ему категорически не нравились. Может, они и достойные юноши, но разве допустимо так рисковать жизнью леди? На драконе они ее катали, вообразите только! А что теперь делать Аластору?! Как вообще можно превзойти полет на драконе?!

– А мэтр Бастельеро так ругался, – добавила Айлин с горестным вздохом. – Понимаешь, когда дракон приземлился, он съел кусты какой-то живянки, я пока не знаю, что это, но магистр Бреннан очень возмущался! И сказал, что тогда он заберет дракона в музей целителей. Как компенсацию. А мэтр сказал, что мы – некроманты, и значит все, что мы делаем: розы или драконы, – тоже принадлежит Фиолетовой гильдии. А магистр Бреннан заявил, что в таком случае сажать новую живянку тоже будет Фиолетовая гильдия. Причем лично мэтр Бастельеро! А мэтр и глазом не моргнул! Но потом назначил нам отработки в лабораториях гильдии. С упырями!

Она встряхнула головой, сбрасывая капюшон, и Аластор заметил у самого ее левого виска заколку, чрезвычайно похожую на настоящее воронье перо, только блеснувшую в лунном свете серебром.

– Это новая столичная мода? – спросил он осторожно, и Айлин смущенно хихикнула.

– Нет! Это новая форма особого курса! То есть… ты же знаешь, какой герб у мэтра Бастельеро, правда? А раз мы его Вороны, то должны быть перья! Это Дарра придумал, и заказал тоже он. А еще мы теперь здороваемся между собой. Вот так!

Она вскинула руку и коснулась серебряного пера двумя пальцами.

Опять Дарра! Ну что это такое, везде он! Драконы, перья… А Аластор, между прочим, всего-то помог найти клад, который Айлин и сама, наверное, нашла бы. Вот бы отыскать еще один или показать ей что-нибудь такое, чего она никогда раньше не видела! Что-нибудь волшебное! Вот только что?

Он закусил губу, с сожалением понимая: что бы он ни придумал, вряд ли это превзойдет развлечения, которые Айлин могут предложить ее взрослые соученики. Да еще из таких знатных состоятельных семей. Нет, Вальдероны тоже отнюдь не бедны, и если Аластор попросит у отца разрешения ухаживать за Айлин, как положено, ему, разумеется, выделят любую разумную сумму по необходимости. Только вот как раз этого им и нельзя… Какие ухаживания, ведь они даже не смогут объяснить, как и где познакомились! И встречаться им разрешат под присмотром кого-нибудь из взрослых, а заниматься на этих встречах исключительно всякими приличными вещами! И вообще, причем здесь ухаживания? Это же… Айлин! Милая, доверчивая, славная… совсем как его сестренки, только лучше!

Аластор придирчиво оглядел ее накидку и поправил воротник, сбившийся набок. Айлин ясно улыбнулась, глядя снизу вверх, и все глупые мысли об ухаживании разом вылетели из головы. Да он ведь до сих пор не знает ее полного имени! Кто ее родители… Почему она скрывает свое имя… Сначала это действительно было веселой игрой – притворяться, что они рыцарь и леди из приключенческого романа, повстречавшиеся инкогнито и скрывающие правду о себе.

А потом он заметил, что когда рассказывает что-нибудь о родителях или сестрах, Айлин искренне улыбается, но потом неизменно грустит. Очень вежливо и едва заметно – и все-таки улыбка ее тускнеет, а в глазах появляется такое странное выражение… Аластор отдал бы почти что угодно, лишь бы навсегда прогнать эту ее тоску! И ведь не спросишь, в чем дело. Он пробовал, но наткнулся на вежливую холодную отповедь и всерьез испугался, что Айлин больше не придет. Он ведь даже не знает, как ее найти в Академии и можно ли это сделать!

– Чем сегодня займемся? – бодро спросил Аластор, скрывая замешательство. – Снова будем что-то искать?

– Нет… – Айлин помотала головой и вздохнула, а потом принялась сосредоточенно разглядывать носки своих теплых ботиночек. – Я спрашивала мэтра Кирана, но он больше не знает кладов. Призраки… они ведь не всезнающи. А мэтр Лоу никогда не покидает свой склеп. Он как-то сказал, что его незаконченное дело – Академия. Мэтр очень хотел быть преподавателем. Но его почему-то не взяли…

– Жаль, – искренне сказал Аластор обо всем сразу: и о печальной судьбе уже хорошо знакомого ему по рассказам Айлин веселого призрака, и о том, что сегодня приключения не будет. И тут же спохватился: – Но ты ведь не уйдешь? Мы можем заняться чем-нибудь другим!

– Правда? – просияла Айлин и доверчиво посмотрела на него. – А чем?

– Ну… погулять, например. Если ты не против!

Он подал ей руку, и Алин, кончиками пальцев оперевшись о его ладонь, в точности как положено леди самых изысканных манер, поднялась со скамьи. К стене Академии в этом месте примыкал маленький парк. Даже не парк, а просто несколько аллей, с одной стороны выходящих к реке, а с другой – заканчивающихся стоянкой извозчиков, по ночному времени совершенно пустой. Именно сюда выходил потайной ход, когда-то проделанный все тем же мэтром Кираном. Похоже, во времена своей юности бывший некромант был изрядным нарушителем правил.

– Я совершенно не против, – заверила его Айлин и солнечно улыбнулась, так что даже в свете одного-единственного фонаря стали видны ямочки на ее щеках.

Отличные ямочки, кстати, насколько Аластор разбирался в женской моде. Мэнди и Лоррейн позавидовали бы! Пухлые щечки сестрицы все-таки заполучили, истребив несметное количество булочек, а вот ямочки им никак не давались.

С сожалением отпустив руку Айлин, такую теплую в тонкой лайковой перчатке, Аластор отвязал поводья Искры от фонарного столба – редко где еще в столице можно увидеть такую роскошь, кроме как королевского дворца и Академии – и подвел кобылу к скамье. Вскочил в седло, самую малость красуясь хорошей посадкой – все Вальдероны истовые лошадники! – и протянул Айлин руку. Легко, как бабочка, Айлин оперлась носком сапога на стремя и вспорхнула в седло впереди Аластора. Села удобнее, так же доверчиво опираясь на его грудь спиной, и Аластор едва удержался от искушения зарыться лицом в медно-рыжие кудряшки. Вместо этого он поправил сползший с головы Айлин капюшон и тихонько вздохнул. Ну да, будет она еще рассказывать, что не леди. Только очень уверенная в себе аристократка может столь легко нарушать этикет. Или у магесс он другой? Но не настолько же!

– А куда мы поедем? – спросила Айлин, и Аластор вдруг понял, что как раз этого он и не знает.

В самом деле, ну куда можно отвезти благородную девицу в такое время? Часы на главной городской башне уже давно пробили полночь! Все кондитерские давно закрыты, а если в каком-то трактире до сих пор не погасили огни, то уж туда точно соваться не стоит. Парк возле королевского дворца? Там темно и скучно… Рыночная площадь пуста… Проклятье, но не может ведь он просто покатать ее по ночным улицам, где, того и гляди, наткнешься на городскую стражу, а потом просто вернуть в Академию?!

Что же делать? Благие Семеро, подскажите…

– А где ты была в столице? – спросил он, пытаясь выиграть время и придумать ну хоть что-нибудь.

– Почти нигде, – с сожалением отозвалась Айлин. – Я ведь еще не могла выезжать… Только у родственников… иногда. И однажды Саймон пригласил меня домой.

Снова этот Саймон! И можно не сомневаться, если спросить, окажется, что Дарра тоже был там. Эти достойные юноши хоть когда-нибудь разлучаются?! И зачем, спрашивается, им Айлин? Довольствовались бы обществом друг друга! Делали драконов, катались на них сами…

Аластор закусил губу, почти смирившись с позорным поражением в турнире, который сам же себе и придумал, но тут его осенило! Ну конечно! Самое красивое место Дорвенны великолепно всегда, независимо от времени суток! И если Айлин не видела королевский дворец, то она, считай, и не видела столицу!..

* * *

– Какое… чудо… – тихонько вздохнула Айлин, вцепившись руками в луку седла и восторженно озираясь по сторонам.

– Возле королевского дворца никогда не гаснут огни, – сказал Аластор с такой гордостью, словно это было его рук дело. – Жаль, что сегодня нет никакого торжества. Когда их величества давали бал в честь мэтра-командора Бастельеро, и площадь, и дворец были усыпаны магическими светильниками. Как летнее небо – звездами!

– Вот бы посмотреть… – с капелькой зависти вздохнула Айлин. – А ты был на этом балу?

– Меня представляли их величествам как наследника рода, – отозвался Аластор.

Спрыгнув с лошади, он повел ее в поводу через площадь, не приближаясь к воротам, где дежурит бдительная стража, но так, чтобы Айлин могла разглядеть фасад королевского дворца за ажурной решеткой ограды. От ворот к дворцу вела прямая дорожка, по обе стороны которой раскинулись газоны и клумбы, а дальше, как рассказывал отец, весь дворец окружен садом, в котором гуляют придворные дамы и кавалеры, сами по себе или сопровождая членов королевской семьи.

– И ты видел королеву? Она и вправду такая красавица?

– Ее величество – чудо красоты! – горячо выпалил Аластор. – Сколько бы о ней ни говорили, словами этого не передать. Я видел, как она танцевала с лордом Бастельеро! Такая величественная пара!

– Ну, лорда Бастельеро я вижу почти каждый день, – хихикнула Айлин. – А вот королеву и его величество – только на портретах. Если бы…

И она тут же помрачнела, словно вспомнив что-то очень неприятное.

– Давай проедем вдоль ограды до конца парка? – предложил Аластор. – В нем сейчас никого нет, но если повезет, увидим, как светятся знаменитые зачарованные фонтаны.

Эх, ну почему на дворцовой площади в такое время нет никаких торговцев цветами, горячим вином и сладостями, от которых в другое время не протолкнуться? Он бы купил Айлин всего, что положено дарить девушкам! Дуралей, ну почему раньше об этом не подумал? Зато она носит его подарок, заказанный в память об их первой встрече. Шелковый шарф модного фиалкового цвета, расшитый крошечными белыми цветочками. И на концах – две пышные кисточки, словно распускающиеся из крупных жемчужин – тех самых, что он взял как свою долю клада. Обязательно нужно подарить ей что-нибудь еще, а пока…

– Давай, – согласилась Айлин, и снова закрутила головой, разглядывая башни ратуши на другом конце площади, дворцовые флигели, вдоль которых они шли, и деревья, что становились все гуще.

Потом ажурная кованая решетка сменилась высокой каменной стеной, и Аластору стало стыдно. Фонтаны, статуи и прочие чудеса дворцового парка остались по ту сторону – похвастался, называется. Айлин, конечно, ни слова не сказала, но выглядеть хвастуном в ее глазах было невыносимо! А стена длилась и длилась… Вот уже и площадь закончилась, дальше какой-то переулок… Аластор закусил губу, глядя на каменную ограду, здесь уже совсем не такую высокую и роскошную, как на площади. Вон – в одном месте кладка изрядно выщербилась, а вверху и вовсе обвалилась…

– Айлин, а хочешь побывать в дворцовом парке? – выпалил он.

Сердце замерло от сладкого ужаса, и несколько мгновений он очень хотел, чтобы она не согласилась! Если их поймают…

– В парке? – выдохнула Айлин так, словно он предложил ей сесть на трон Дорвенанта и примерить корону – самое меньшее! – А… как? Нас ведь не пустят?

– А мы ненадолго! – с той же отчаянной безнадежной храбростью заявил Аластор. – Посмотрим – и обратно!

Хоть бы там не было стражи. «Пожалуйста, Пресветлый, – взмолился Аластор, – я ведь не так часто прошу тебя о чем-то, верно? Ты же ценишь храбрость, ну так помоги мне совсем чуть-чуть! Пусть там не будет стражи, а с остальным я справлюсь и сам! Она так смотрит…»

Айлин и вправду глядела на него горящими восторгом глазами, и под этим взглядом Аластор, не раздумывая, сунулся бы в пасть дракону, не то что во дворцовый сад!

– А Пушок? – спросила она, мгновенно уловив план Аластора. – Он нас не выдаст?

– Пусть остается здесь и покараулит Искру. Можешь ему приказать?

– Попробую, – с некоторым сомнением сказала Айлин и, спрыгнув с седла, присела перед огромным волкодавом, который до сих пор удивлял Аластора совершенно не собачьей понятливостью.

Аластор тем временем привязал повод Искры к выросшему в щели мостовой крепкому на вид кустику и достал из седельного мешка заветную веревку, которую припас после первого свидания с упырями. Вот и пригодилась! Лесенка, конечно, была бы надежнее. Ну ничего, в следующий раз он и это учтет.

– Вроде бы он меня понял, – с той же неуверенностью сказала Айлин, поднимаясь и отряхивая подол накидки. – Веревка? Аластор, ты… такой предусмотрительный!

От ее восхищенного взгляда стало так тепло, что Аластор едва не сбросил плащ, но вовремя опомнился. Нет, холодно будет. А если Айлин захочет посидеть на скамье, плащ тем более пригодится – можно подстелить.

Приметив на стене удобный выступ, он связал на конце веревки петлю. Раз, другой… Ну неужели из-за такой мелочи ничего не выйдет?

– Попробуй еще разок! – сказала вдруг Айлин и стала рядом, сосредоточенно глядя на стену.

Аластор взмахнул веревкой и – вот это да! – петля послушно оказалась в нужном месте и точно легла на выступающий камень. Айлин радостно пискнула и подпрыгнула.

Через стену они перебирались быстро и сосредоточенно. Первым, разумеется, Аластор, сверху присмотревшийся к тихому, слегка заснеженному и далеко видному насквозь парку. Луна как раз вышла из легкого облачка, и черные ветви деревьев сплетались в небе ажурным узором немыслимой красоты. Вдали виднелось нежное золотистое сияние – те самые фонтаны, наверное.

Аластор обернулся к Айлин, вцепился в веревку, подтягивая повисшую на ней девочку, и втащил ее на стену. Перекинул веревку и снова спустился первым.

– Мы ведь ненадолго? – с непривычной робостью спросила Айлин, оказавшись по нужную сторону стены. – Ал, я не хочу, чтобы у тебя были неприятности…

Ну да, если их поймают, попадет именно Аластору – он мужчина, к тому же старший. Ну и хорошо! Дворянин должен отвечать за свои поступки, не сваливать же вину на девицу!

– Мы только посмотрим на фонтаны! – решительно сказал он, подавая Айлин руку. – Они должны быть где-то в той стороне!

И ни одного цветочка – зима еще… А как было бы красиво, найди он в этом черно-белом безмолвии хоть одну чудом сохранившуюся розу! Маг, наверное, смог бы вырастить ее прямо на кусте. Или нет?

Они прошли по аллее до самого источника золотистого света, в самом деле оказавшегося фонтаном. Огромная чаша, наполненная водой, сияла изнутри, и стоящая на пьедестале посередине статуя – тоже. Совсем юная девушка, одетая лишь в длинное одеяние без рукавов и со множеством складок, наклонилась к воде с кувшином, но смотрела не вниз, а на Аластора с Айлин. Собранные в высокий узел волосы, лукавая улыбка на тонком беломраморном лице, обнаженные руки… Девушка была прекрасна и чем-то похожа на матушку! Наверное, взглядом и улыбкой. Такой же милой и искренней!

– Смотри, она как будто сейчас заговорит! – с восторгом выдохнула Айлин, тоже глядя на статую. – И вода светится!

Она наклонилась, стянула перчатку и зачерпнула из чаши фонтана пригоршню прозрачной воды, в ладони оказавшейся самой обычной. Дала ей пролиться сквозь пальцы, и вода, падая обратно в фонтан, снова вспыхнула и заискрилась, будто расплавленное золото. Аластор его никогда не видел, но представлял примерно так. В сиянии фонтана Айлин сама выглядела изящнейшей золотой статуэткой, спрятанной в теплую накидку. Капюшон с ее головы опять сполз, и медно-рыжие волосы казались окруженными ореолом, а лицо будто просияло изнутри…

– Это аллегория Вдохновения работы Алессандро Бертиньоли, – раздался вдруг позади холодный вежливый голос. – Очень известная скульптура. Понимаю и разделяю ваше восхищение, но все-таки хотелось бы узнать, кто вы такие и что здесь делаете.

* * *

Незнакомец еще говорил, а Айлин увидела, как разом подобрался Аластор. Шагнул вперед, будто прикрывая ее, развернул плечи и вскинул голову, оказавшись выше и взрослее, чем ей всегда казалось. А потом отвесил церемонный малый поклон, придерживая рукой шпагу у бедра, и таким же ровным бесстрастным голосом сообщил:

– Прошу прощения, милорд. Я понимаю, что мы здесь незваные гости, но заверяю своей честью, что не имел в мыслях ничего недостойного.

Айлин, тоже рывком обернувшаяся от фонтана, испуганно вцепилась в снятую перчатку, глядя, как эти двое замерли друг напротив друга. Незнакомец был вряд ли старше Аластора, так же светловолос и плечист, но немного ниже и одет так легко, словно вышел из дома недалеко и ненадолго. Одинаково правильные приятные черты лица, упрямые подбородки и взгляды, скрестившиеся, словно шпаги. Только что не лязгнули.

– Простите, это я виновата! – с неприличной поспешностью выпалила Айлин, тоже шагая вперед. – Я… очень хотела посмотреть знаменитые дворцовые фонтаны. А… мой спутник был столь любезен, что не смог мне отказать.

Улыбнувшись самой благовоспитанной улыбкой – даже ма… леди Гвенивер наверняка осталась бы довольна! – она присела в медленном старательном реверансе и грациозно выпрямилась, не забывая держать спину прямой, а складки накидки – прилично расправленными.

Незнакомец растерянно моргнул, отвел взгляд от Аластора и с удивлением глянул на Айлин. Потом снова глянул на Аластора – и тот едва заметно пожал плечами. Айлин много раз видела этот снисходительный жест и взгляд у мужчин, когда те говорят о женских просьбах.

– О, конечно… – понимающе протянул юноша. – Если таково было желание леди…

Он поклонился, тоже тронув пояс в том месте, где на бедре должна была висеть шпага, но не нашел ее и слегка нахмурился. Да, явно выскочил второпях!

– Мы не хотели никому доставлять неудобства, – поспешно сказал Аластор. – И если позволите вас покинуть…

Айлин перевела дух с некоторым облегчением. Может быть, все еще обойдется? Любой дворянин поймет другого дворянина, выполняющего прихоть дамы, пусть она и выглядит взбалмошной маленькой дурочкой. Ничего! Лишь бы этот юноша не позвал стражу! Сам он явно имеет право здесь находиться, иначе не держался бы с такой уверенностью. Сын кого-то из придворных, живущих во дворце?

– Зачем же так сразу? – пожал плечами незнакомец. – Если юная леди просто хотела увидеть фонтаны… Простите, я не представился. Лорд Криспин, к вашим услугам.

Его взгляд блеснул, и Айлин снова подумала, до чего они с Алом похожи. У обоих улыбка будто появляется в светлых ясных глазах на миг раньше, чем на губах.

– Лорд Аластор Вальдерон, к вашим услугам, – снова ответил поклоном Аластор. – Моя спутница – леди Айлин.

Если новый знакомец и удивился, почему Айлин представили просто по имени, то ничего благовоспитанно не сказал. А ведь он и сам представился странно. Криспин – это личное имя или родовое?

Что-то вертелось у Айлин в памяти, точно связанное с именами, но она решила вспомнить это потом, если сразу не получается. Кем бы ни был этот юный лорд Криспин, он не позвал стражу, храни его Семеро! А значит, еще может быть, что они с Аластором выпутаются из истории. Ух, как жаль, что нельзя назвать себя! К леди Ревенгар, сколько бы ей ни было лет, любой отнесся бы с должным почтением! Но… нельзя. Она сама так решила! И не будет прятаться за родовым именем при первом же случае, когда оно может послужить щитом.

– Рад знакомству, – отозвался юноша. – Позвольте узнать, милорд, вы не видели тут мальчика? Возрастом примерно как эта юная леди и светловолосый, как я. Не думаю, правда, что мальчиков здесь может быть много, – с досадой добавил он. – Перепутать сложно.

– Нет, – покачал головой Аластор. – Мы никого не видели. Но мы здесь недавно и не гуляли по саду, просто… прошли от стены к фонтану.

– От стены? – блеснул острым интересом взгляд Криспина. – А… Ну ладно, неважно. Жаль… Это мой младший брат. Он частенько сбегает перед сном в парк, и если я его не найду, матушка будет недовольна.

– Понимаю, – сочувственно и очень взросло сказал Аластор. – Мои младшие сестры тоже любили сбежать и спрятаться где-нибудь, пока не подросли. Может, у него есть любимые места? Беседка или какой-нибудь грот?

– Да если бы, – безнадежно махнул рукой Криспин. – Он может быть где угодно! А искать его со слугами мне бы не хотелось. Это все-таки дворец…

Ну да, если поднимется шум, обоих братьев наверняка накажут. Айлин точно наказали бы, если б она спряталась где-нибудь и не явилась в спальню в положенное время. А этот Криспин наверняка хороший брат, если хочет прикрыть шалости своего младшего. Но как так можно?! Она бы ни за что не стала доставлять хлопоты брату, который бы так о ней беспокоился! Ведь слушается же она Дарру! Саймона слушаться не обязательно, он и сам в любой момент может учинить такое, что Дарра только за голову хватается.

Глядя на обеспокоенного Криспина, она почувствовала себя совсем взрослой и преисполненной ответственности. И как же обидно, что эти двое разговаривают между собой, не обращая на нее никакого внимания. Ладно – почти незнакомый Криспин… но Аластор! А она… она, между прочим, могла бы помочь!

– Если для вас это так важно, милорд, – вставила Айлин, поймав паузу в разговоре, – я могла бы найти вашего брата. Ну, то есть не совсем я…

– Миледи?

От снисходительно-удивленного взгляда Криспина, в котором, как в зеркале, Айлин увидела вздорную маленькую девчонку, у нее даже уши загорелись. А вот не надо недооценивать магесс!

– Айлин действительно многое может, – спохватился Аластор. – Если вы позволите.

– Ох, да я что угодно позволю, – вздохнул Криспин и наконец соизволил заметить ее перстень на руке без перчатки. – О, так вы…

– Адептка Академии, – сухо и с должным достоинством сказала Айлин. – И буду весьма признательна, если мое присутствие здесь останется секретом, милорд Криспин.

Ну почему его имя звучит так знакомо? Ладно, потом…

Она повернулась к стене, едва видимой в просвет между деревьями, сосредоточилась и беззвучно, одними губами, позвала:

– Пушок?

Айлин так и не поняла до сих пор, как волкодав ухитряется слышать ее издалека. Явно ведь не ушами, а как-то иначе. Но стоило ей пожелать… Правда, ему наверняка придется бежать через ворота, а там… Ой, там ведь стража! Его не пустят и попытаются прогнать! Что же она наделала? Снова сосредоточившись, Айлин попыталась отозвать Пушка, объяснить ему, что не надо…

И тут увидела белое пятно, стремительно приближающееся от стены, где они перелезали. Пушок летел по саду беззвучно, как привидение, едва касаясь земли огромными лапами, и Криспин охнул, а потом невольно попятился, Айлин же преисполнилась законной гордости и позволила себе один-единственный победный взгляд на нового знакомого.

– Пушок! – велела она, когда огромный волкодав, ничуть не запыхавшись – ну да, он же не дышит по-настоящему – сел у ее ног, показав из пасти лоскут языка и с интересом глядя на Криспина. – Искать! Искать мальчика! У вас есть какая-нибудь вещь брата, милорд? – обратилась она к Криспину.