Леди-палач

Легенда заставила задуматься и в итоге я задала несколько вопросов Геро:

– Ты разумный? (кивок морды) Я теперь твоя хозяйка? (снова кивок). А как ты от прошлого хозяина слинял? (недоуменный взгляд)

Да, кошмары же не говорят, как он мне ответит. Но объяснения мне дал некромант:

– Демоны уже сами забыли, что хозяином кошмара может стать только тот, кто покорит его. А прежний владелиц видимо деньги заплатил и думал, что теперь он хозяин. Но душевную привязку за деньги не купить.

Кошмар согласно заржал.

Ночевали мы там же. Слишком тяжелый день вымотал, так, что я даже не заметила твердость земли.

Глава 3

Утро утру – рознь. Сегодняшнее начало дня могло бы получить приз как худшее в моей жизни. То, что я не заметила неудобства земли вчера, сегодня мне аукнулось. Тело затекло и дико болело. Казалось, каждая клеточка организма ныла.

Бодрый и веселый некромант бесил до ужаса. И чему это он радуется? Некромантам, по-моему, не положено по статусу быть радостными вообще.

Я зло зыркнула на Юстиана, а потом перевела взгляд на кошмара. Геро корчил из себя примерную лошадку. Стоял и смотрел в даль. Ладно, пусть живет пока «коняшка» демоническая.

Чашка чая немного улучшила моё настроение, пирог довершил начатое. Геро от пирогов отказывался, на что некромант пояснил:

– Кошмары едят мясо, причем предпочитают сырое.

Геро покивал, подтверждая слова Юстиана. Может рано я это чудо из монстров разжаловала? Но как бы ни было, в ближайшем городе нужно будет для питомца запастись мясом. Для нас же лучше будет.

Удивительно, но спина кошмара оказалась вполне удобной даже без седла, которое демонический конь не позволил на себя надеть. Мышцы со временем размялись, и я даже смогла получить удовольствие от езды.

Поля, распаханные трудолюбивыми крестьянами, волновались золотистыми колосьями. Солнце ещё не пекло, а всего лишь приятно согревало. Травинки возле дороги радовали сочной зеленью.

Мы особо не спешили, потому что по расчетам Юстиана до ближайшего гостевого двора было всего полдня пути, а если в нем не остановится, то снова придется ночевать под открытым небом. А мне и одного питомца с головой хватит.

Когда у дороги показался гостевой дом, солнце лишь начинало катиться к закату, а я ещё была полна сил.

В том, чтобы приехать в гостевой дом не вечером есть свои плюсы: мы смогли выбрать комнаты для себя и стойло для Геро, подальше от других коней. С кошмара станется сожрать чье-то средство передвижения. Хотя сам кошмар сделал вид, что жутко обиделся на такие предположения.

Комната, которую выделили мне, порадовала относительной чистотой. Обстановка была простой: узкая кровать, зеркало, шкаф и окно. Почему окно я причислила к обстановке? Дело в том, что подоконник был единственным местом, где можно посидеть в этих «шикарных» апартаментах. Но меня это вполне устраивало после ночевки на голой земле, наличие какого-никакого матраса на кровати воспринималось как благодать.

Отвлеклась от созерцания своей комнаты и наткнулась на выжидающий взгляд некроманта. Юстиан что, ждёт от меня капризов? Какой не сообразительный мне достался сопровождающий, ну уже мог бы и догадаться, что мне не удается оправдывать чьи-то ожидания. Вот и граф с графиней, думаю, другого ждали от своей кровинки. Но имеем то, что имеем.

Когда Юстиан устал сверлить меня выжидающим взглядом, мы договорились встретиться через час внизу, в таверне, за ужином. На том и распрощались.

Этот час я планировала провести очень плодотворно, а именно привести себя в порядок. Первая трудность заключалась в каком-то негласном правиле постоялых домов: для умывания выделяется для каждого жильца очень мало воды в кувшине. Жалко им, что ли, жидкости? Ну серьёзно, среднего размера кувшин, который почивал в уборной, был наполнен лишь на четверть.

Но нет таких проблем, которые не могла бы решить графиня, и дело тут не в выдающихся личностных качествах представителей родовитых семейств, а в деньгах. Да, вот так вот банально.

Найти служанку и уговорить её за две медные монеты наполнить кувшин полностью, а ещё взять дорожное платье на стирку за пять монет, заняло меньше пяти минут. А потом началось умывание или, точнее будет сказать, обтирание кое-как. Затем я переоделась в одно из отобранных мной лично неброских платьев. Ну то есть оно действительно было совсем не примечательным на фоне тех, которые заботливо уложила мама-графиня. Никаких ярких цветов, корсетов и глубоких декольте.

Иногда ты понимаешь, что совершил ошибку за одну секунду. Так случилось и со мной. Обычный для таверны гул прервался, когда я зашла в зал. Да, мое платье не было вызывающим, но оно было сшито из дорогих тканей. Лучше б я осталась в дорожном костюме, он сейчас выглядел, после ночи под открытым небом, подходяще для этого места.

В глазах окружающих мужчин светился интерес. Нет, у некоторых читались вполне чистые помыслы: жениться, а потом придушить по-тихому, если надоем. Другие же уже остановили свой выбор на похищении с целью выкупа.

Но, как ни странно, нам с некромантом дали съесть спокойно по тарелке каши с мясом, не очень вкусной. А потом началось действие…

Первые движения совершил громила из-за соседнего столика. Он повернулся и очень громко спросил у меня:

– Леди, не надоело ли вам такое скучное сопровождение?

Юстиан подвис, решая для себя, что происходит: то ли в нем не признали некроманта, то ли пьяному мужику жить надоело.

Я, увидев кровожадный взгляд некроманта, решила хотя бы попытаться уладить ситуацию миром:

– Нет, что вы, господин некромант отличная компания для пути.

Ну, если мужик не отступиться и сейчас, то этот самоубийца сам виноват. Но пьяному громиле чувство самосохранения, похоже, было не присуще, и он продолжил нарываться:

– Это этот-то бледный хлыщ отличная компания? Не знаешь ты, девочка, как выглядит хорошее сопровождение. Да и мужиков нормальных видать не видывала.

И этот урод с жирными нечесаными волосами, улыбнулся сальной улыбочкой, демонстрируя желтизну зубов. Образ покорителя женских сердец довершала грязная рубаха, от которой даже на расстоянии заметно попахивало лошадьми и потом.

Некромант хмыкнул, щелкнул пальцами и вдруг на тарелке «мужчины-мечты» зашевелился уже порядком обгрызенный поросенок. Громила вскочил на ноги и завизжал.

Нет, ну вот чего он ожидал, ввязываясь в конфликт с некромантом?

В этот момент по таверне пробежало волнение. Видимо, многие решили, что сейчас под предлогом защиты товарища можно добраться до хорошей добычи, то есть до меня.

Звук отодвигаемых стульев был звуком подписанного приговора, но вот только кому он подписан ещё посмотрим.

Первые два подоспевших на помощь были снесены тушками куриц, вылетевшими из кухни. Птицы были разной степени готовности, но все вели себя самоотверженно, не иначе в прошлой жизни были боевыми орлами, точнее позапрошлой.

Третий был отправлен в отключку кулаком некроманта. А вот с четвертым я решила помочь, тем более он очень удобно пытался пробежать мимо в сторону Юстиана. Легким, даже можно сказать грациозным движением нанесла оточенный удар в грудь. Дыхание у несостоявшегося бойца сбилось моментально, и он плавно присел, пытаясь вдохнуть.

Я с благодарностью вспомнила преподавателя по безопасности профессиональной деятельности. Дело в том, что палачам не особо преподают боевую подготовку, нам же нет нужды бегать и вступать в сражения. Но иногда преступники могут избавиться от пут и кандалов, и вот в такой ситуации палач должен уметь постоять за себя и по возможности остановить беглеца.

Господин Кантен сразу увидел, что работа ему предстоит сложная. Я сидела и радостно улыбалась, предвкушая новые знания и умения. Но преподаватель моей радости почему-то не разделял. А причина пессимизма стала ясна на первом же занятии.

Взрослые и сильные мужчины с легкостью демонстрировали приемы по захвату и нейтрализации преступников, у большинства было боевое прошлое. А мой первый же удар закончился травмой. Моей травмой. Палец выбила.

Господин Кантен оставил меня после занятия и заявил, что я смогу сдать его предмет только если буду ювелирно выполнять приемы. Количество этих самых приемов для меня ограничено всего несколькими десятками, теми что требуют не столько силы, сколько точности и резкости.

Удар в грудь не был моим любимым, ведь в него все-таки нужно вложить определенные усилия. Но сейчас он отлично сработал. И я вошла в кураж.

Нос, глаза, горло, пах, подбородок и колени противников страдали от ударов моих рук и ног. Некромант, увидев мою активность, тоже включился физически. Он, кажется, забыл про магию и также очень четко наносил удары.

В какой-то момент наши противники приняли правильное решение покинуть поле боя. Мы с Юстианом удивленно рассматривали недавно ещё полную таверну. Первым заговорил некромант:

– Ал, как думаешь, твои родители оплатят всё то безобразие, что мы натворили?

Я посмотрела на Юстиана удивленно: глаза голубые, а некоторые повадки аристократов не знает. Решила просветить провожатого:

– Нет, конечно. Обвинят местных стражей в плохой работе и вычтут ущерб из их жалований.

Мне почудилось в голосе некроманта одобрение, когда он сказал:

– Ну, тогда и волноваться не стоит. – И уже повернувшись к перепуганным подавальщицам: – Уважаемые, а мы дождемся наш чай?

Подавальщицы быстро кинулись на кухню и вернулись оттуда с чайничками и чашками. Улыбка на лице девушки, принесшей поднос, была приклеенной и совсем неискренней. И я её отлично понимаю. От уютного зала осталось только воспоминание. Разломанные столы и стулья, разбитая посуда, пятна крови на полу, и там же тушки птиц, выбежавшие по воле некроманта из кухни. Поразительно, как наш с Юстианом столик остался стоять целым и невредимым.

Топот шагов прервал наше мерное чаепитие. В разрушенный зал толпой вломились стражники и округлившимися глазами уставились на нашу парочку. Ну да, этакий пир во время войны.

Один из служителей выкрикнул:

– Городская стража! Вы задержаны.

Не знаю почему, но мне дико захотелось поострить, видимо бой слишком выбил из колеи, и я не стала себя сдерживать:

– Слышь, Юстиан, они нас за городскую стражу приняли. – А потом уже им сказала: – Городская стража не мы, а вы.

Ни я, ни некромант не успели даже моргнуть, как тяжелый кулак прилетел в мое лицо, а меньше чем через секунду Юстиан уже лежал в антимагических кандалах на полу.

Боль обожгла и заставила слёзы выступить на глаза. Не скажу, что методы воспитания Паоло отличались человеколюбием, но максимум физического воздействия – хлопок по пятой точке ремнем. Тоже больно, но не так обидно и унизительно.

Я вскипела от обиды и уже закричала:

– Да ты знаешь на кого руку поднял?

Не люблю козырять статусом, и многие в академии до сих пор не знают, что с ними проходит обучение молодая графиня. И сейчас начала свою речь только из-за сильных эмоций. Но продолжить мне не дал некромант:

– Ал, здесь не поможет то, что ты дочь палача.

Я от такого заявления опешила, а стражи заржали и заулюлюкали. Не понятно, зачем сделал такое заявление мой сопровождающий, но первая волна эмоций отхлынула, и я решила довериться Юстиану. Все-таки палачей учат самоконтролю очень хорошо. Особенности профессии такие. Тебе могут привести ужаснейшее чудовище в теле человека и если от него нужно получить информацию, то все действия должны быть подчинены холодному рассудку, а не эмоциям.

Когда стража закончила потешаться, нас повели по улицам города.

Вначале, всё шло своим чередом. Стражники гордой поступью шли по улицам, окружая две сгорбленные фигуры, скованные кандалами. Наши фигуры.

Но вот первый в процессии запнулся и начал испугано озираться. Потом начал выкрикивать странные фразы:

– Нет, бабуля, я не смотрел на панталончики Аннет. Я не виноват. Она сама. По мужественному лицу взрослого мужчины текли самые искренние слезы. Но все прекратилось, как только его руки коснулся удивленный товарищ.

Некоторое время мы снова шли спокойно, только стражники с настороженностью поглядывал на своего эмоционального коллегу. Но беда пришла с другой стороны.

Стражник, идущий последним, вдруг сел прямо на мостовую, закрыл руками лицо и начал мелко трястись. Потом он завопил высоким голосом:

– Уберите эту пакость! Червяки, кругом червяки! Уберите их!

Не выдержав высокого звука, стражник, который ещё недавно разговаривал со своей бабулей, отвесил товарищу звонкую пощечину. После этого, служака растеряно оглянулся, встал и снова стал в строй.

Один из стражников, в котором можно было разглядеть начальника, громко заявил:

– Так, ребята, успокоились и ускорились! – А потом чуть тише добавил: – Что за чертовщина…

Стражники засеменили чуть быстрее, вынуждая нас тоже увеличить скорость передвижения, что было задачей сложной, на ногах то кандалы. Но нас никто, естественно, не спрашивал.

Юстиан удовлетворенно хмыкнул и проговорил еле слышно:

– А Геро молодец. Жаль слишком молод, массовую волну пока не потянет.

Я заинтересовалась словами некроманта и также тихо спросила:

– А причем тут мой конь?

Наклонив голову и чуть ли не касаясь губами уха, Юстиан прошептал:

– А ты не знаешь почему кошмаров так называют? Эти существа могут создавать волну страха и паники. Поэтому демоны так ценят их. Но массовое воздействие подвластно только взрослым и сильным особям, Геро же ещё совсем молоденький. До сих пор ума не приложу, зачем его прежний владелец потащил на поле боя?

Тут очередной приступ случился у стражника «с бабулей», и я в суматохе смогла задать вопрос, который меня волновал нИ чуть не меньше, чем участие Геро в злоключениях охраны:

– А почему это ты вспомнил, что я дочь палача?

– Если всплывет правда, нас потихоньку прикопают.

В этот момент стражники уже имеющие опыт, снова привели товарища в себя и говорить стало небезопасно. Но думать-то мне никто не запретит. И после нескольких минут рассуждений, я была вынуждена согласиться со словами некроманта. Графские семьи, как персоны особой важности были законом защищены от всякого рода посягательств. И за удар стражника ждала смертная казнь. И его товарищей вряд ли ожидала намного более благополучная судьба. Да, в таком случае графиню лучше придушить, прикопать и сделать вид, что никогда не видел.

Демоническая «коняшка» продолжал веселиться, и то один, то другой охранник выпадал из действительности. Так мы узнали, что у главного дома довольно строгая жена и он до умопомрачения боится, что она прознает о его любовнице. А один из молоденьких стражников до сих пор дрожит от имени господина Кантена, я его отлично понимала, кстати. Встреча с бывшим студентом моего учебного заведения в других условиях бы порадовала, но сейчас… Не до студенческих воспоминаний как-то.

Наконец, в конце улицы показалось здание отделения городской стражи. Причем солидное такое строение, если учесть, что город-то и не особо велик. Мы вот меньше чем за полчаса его поперек прошли. Но, опять-таки, не время думать об уместности использования городских средств.

Я очень обрадовалась тюрьме. Заявление очень странное, но после тридцати минут ходьбы в кандалах и встреча с коллегой не покажется столь страшной. Палача к счастью на месте не было, вечер-то поздний, все порядочные люди по домам сидят. Не то что некоторые возмутители спокойствия, пришли в таверну, людей честных и мирных избили, обстановку порушили. Вот завтра палач придет и начнет дознания. Эту информацию нам любезно предоставил главный из стражников, когда в здании приступы страха перед женой его покинули.

– Волна через стены не проходит. – Печально вздохнул некромант.

Как странно было находиться в камере не на экскурсии, а в качестве задержанной. Посадили нас с Юстианом в одну камеру, до окраин мода на отдельное содержание мужчин и женщин не дошла. Как и на установку приличных уборных, иначе откуда в камере взяться такому тяжелому, просто невыносимому духу.

В помещении временного содержания, как именовалось оно в моих учебниках, сейчас вольготно расположилось шесть мужчин. Пятеро из них имели откровенно уголовный вид.

Надеюсь, мы с Юстианом переживем эту ночь.

Глава 4

Всё оказалось не так плохо. Первая фраза, которая нас встретила, была:

– Так это вы пошумели в таверне?

И не было в голосе говорившего мужчины ни зла, ни агрессии. Это был заключенный лет сорока с карими глазами, обрамленными сетью мелких морщин. Некромант ответил дружелюбно:

– Так получилось. Защищались. И мы, на самом деле, не буйные.

– Верим, верим. – Мужчина, который задал первый вопрос сделал приглашающий жест в сторону соседней койки. Двое молодых парней, сидевших на ней, сразу встали и пересели.

Мы с некромантом, не сговариваясь, быстро опустились на предложенное место. От мужчины исходили волны силы и уверенности. И меня не могли сбить с толку потертая старая одежда, добрая улыбка и морщинки лучиками разбегавшиеся от темно-карих глаз. Он здесь главный, и два парня своим безоговорочным подчинением лишь подтверждали мои выводы. Если главный, то лучше найти с ним общий язык. Открытая улыбка быстро зажглась на моем лице, если честно, не хотелось думать, как она сочетается с расплывающимся по скуле синяком. Если выживу и смогу добраться домой, местной страже точно несдобровать.

– Как вас зовут, молодые люди? – Мужчина, которого про себя я уже обозвала «начальником», продолжал играть роль гостеприимного хозяина. И нам не оставалось ничего, кроме как подыграть ему.

– Я – Юстиан. А моя спутница Ал. – Некромант представил нас, и я отметила, что он использует мое «домашнее» имя уже в который раз в сокращенном варианте. Видимо папа-Паоло не сообщил сопровождающему полную форму. Хотя какая разница…

– Ал! – Мужчина позвал меня, как бы между прочим. Но мне показалось, что он проверяет то, как быстро я отзовусь. Неужели, предполагает, что ему назвали фальшивое имя? Наверное, тоже заметил цвет глаз. Но отозвалась я моментально, так как к такому обращению за много лет очень привыкла. «Начальник» удовлетворенно кивнул и продолжил свою речь ко мне: – Неужели, вы получили травму в потасовке, или же это стражи так неуважительно с вами обошлись?

– Стражи. Простите мою бестактность, но как нам лучше к вам обращаться? – Я постаралась построить фразу как можно более учтиво, но без лишней вычурности.

– Зовите меня просто Зубр. Итак, молодые люди, посвятите меня в то, что же произошло в таверне? Из-за чего весь сыр бор?

Ответ я доверила Юстиану. Во-первых, у него лучше получается определять, что можно сказать (в ситуации со стражами убедилась), а во-вторых, он сопровождающий, вот пусть и отдувается. Я же тяжело облокотилась о стену. Какой сложный вечер вышел.

– Мы решили переночевать в гостином дворе и спустились в таверну поужинать, видимо моя спутница приглянулась местным сорвиголовам. И они не принимали отказы девушки. Вот и пришлось с помощью моей силы некроманта проучить несколько зазнавшихся мужланов.

Как я и думала, часть информации Юстиан предпочел утаить. Если точнее, он полностью исключил из истории мое боевое участие. И я уверена, что сделано это было не из лишнего тщеславия, а чтобы временно скрыть наши активы. Разговор шел плавно, без острых углов.

Я держала в руках кружку с мутноватой жидкостью. Теплота так называемого чая радовала, согревала ладони. Но пробовать эту жидкость почему-то не хотелось. И не подумайте, что я за несколько лет стала избалованной и изнеженной аристократкой. Просто я – дочь палача, и прекрасно знаю местную кухню в прямом и переносном смысле. Папа не раз говорил, что продукты для заключенных – это одна из самых изощренных пыток. А Паоло в пытках разбирается хорошо.

Зубр перевел внимательный взгляд на меня. Как это я не заметила, что некромант уже договорил? Карие глаза смотрели на мое лицо:

– Итак, леди Ал, что вы забыли в наших краях?

Я сразу решила расставить акценты:

– Можно просто Ал, не люблю регалии и звания.

Вот же, даже не заметила, как заговорила словами некроманта! Ещё бы знать, что дальше говорить. Но я заметила, что некромант нигде напрямую не врал, лишь умалчивал. Последую его примеру:

– К жениху еду. Юстиан меня сопровождает.

Зубр удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям. Затем «начальник» подозвал одного из парней и предложил тому сесть рядом с нами.

– Расскажи-ка, Петрес, свою историю.

После этого Зубр удобнее устроился на своей койке и приготовился слушать свою любимую «сказочку». Стоит отметить, что спальное место «начальника» выделялось среди остальных. Койка его была покрыта не серым колючим покрывалом, а светлым пледом, который выглядел чистым. Не плохо он здесь устроился.

Петрес заговорил спокойным приятным голосом:

– Мы жили с семьей в этом городке всю жизнь. Моя мама работает прачкой, а отец помогает мельнику. Наша семья никогда не чувствовала нищеты, мы не голодали. Когда я подрос, родители решили пристроить меня работать в одной из бакалейных лавок управляющим. И все шло прекрасно, пока я не встретил Софию. Девушка покорила меня с первого взгляда: стройная фигура, большие глаза, длинные русые волосы. Было одно но: София была дочкой главы городской стражи. Я ей не ровня. Но несмотря на это, девушка ответила на мои ухаживания благосклонно. Первые наши свидания длились всего несколько минут в её саду. Через неделю я осмелился поцеловать девушку в щёку. Кто-то донёс отцу Софии и на следующий день два стражника меня избили и предупредили, чтоб я держался подальше от девушки. Любовь была сильнее боли, и я хотел хотя бы оправдаться перед любимой, прежде чем оставить её.

Разговор с Софией был душераздирающим. Она отказывалась понимать мой страх и твердила, что если бы я её любил, то боролся бы за неё. И моя уверенность рассыпалась. Тогда я предложил Софии бежать со мной в другое графство. Она согласилась, и мы договорились встретиться в полночь у тракта, ведущего к столице.

В двенадцать часов София не пришла, зато пришла стража и арестовала меня. Мне было предъявлено обвинение в краже. Вроде как я украл деньги в лавке бакалейщика, в которой работал. Я очень переживаю за Софию.

На последних словах Петрес горестно вздохнул. Юстиан поддержал парня и отпустил пару крепких словечек в сторону начальника стражи. Зубр открыл глаза и движением руки отослал парня на другую койку.

Я же недоверчиво посмотрела на некроманта. Он серьезно считает виноватым главу стражи? Да ну, не может быть!

Пока я изучала лицо Юстиана, Зубр смотрел за моей реакцией, и после того как сделал определенные выводы, обратился ко мне:

– Что, леди, у вас другое видение ситуации?

– Но София же просто подставила Петреса! – Может и не стоило высказывать свои мысли, но меня захлестнули эмоции: – Она с самого начала знала, что их союз невозможен. Понимала, что парня ждут неприятности. Не могла не понимать! И потом, думаю, она специально не пришла на встречу с парнем и все рассказала отцу. Наверное, просто испугалась лишиться материального достатка.

Я ожидала реакции Зубра. Мужчина тепло улыбнулся:

– Люблю, когда люди пытаются размышлять и анализировать. Но в ваши рассуждения закралась одна не точность. Прошу, только не расстраивайтесь, у вас не было всех первоначальных данных. Петрес не упомянул одну деталь: Софии шестнадцать лет.

– Она просто не подумала. – Выпалила тут же я. Ощущение будто сижу на уроке и нужно во чтобы то ни было найти правильный ответ.

– Умница. Да, предполагаю, что она не подумала. Мы говорим о молоденькой разбалованной девочке, которая никогда не несла ответственность за свои поступки. А про побег… Ну, думаю, она просто проболталась подруге или нянюшке. Не осознавала девушка, какую опасность несет эта информация. А о том, что возник страх потерять материальный достаток… Вряд ли. Скорее всего до Софии так и не дошло, какую жизнь ей мог предложить Петрес. Для неё это была просто игра в любовь. Ну, это только мое мнение.

Ощущение, что я сейчас сдавала экзамены, не покидало меня. Уж слишком внимательно за мной наблюдал Зубр.

– А хотите ещё одну историю? – И не дожидаясь ответа «начальник» подозвал мужчину лет тридцати. Он был похож на Петреса, такой же незапоминающийся, если бы не очень примечательный нос. Огромная картофелина, иначе и не назовешь.

– Это Витресс. Расскажи нам, дружище, свою историю.

Возникало ощущение, что данный вид развлечения здесь часто практикуется. А с другой стороны, чем ещё заняться за решеткой – только переживать свою жизнь заново.

Рассказ Витресса звучал примерно так:

В небольшом поселении под городом жили три брата. Витресс был старшим ребенком и всегда помогал родителям. Всей семьей они работали в поле и зарабатывали свой кусок хлеба тяжелым физическим трудом. Семья была дружной и все проблемы преодолевала вместе. А однажды отец сказал, что нужно все силы приложить и младшенького выучить на писчего. Каждый день понемногу откладывала семья, недоедали, продавая лишний (хотя, на самом деле, совсем не лишний) кусок. И вот, младшенькому Айку исполнилось тринадцать и его отправили в город, обучаться писчему делу. После, Айк остался работать в городе секретарем градоправителя и домой вернулся уже двадцатилетним парнем. К тому моменту отец с матерью уже покинули этот мир, братья остались одни. Как же Витресс радовался возвращению брата, надеялся, что тот решил помочь семье, когда-то так много сделавшей для него. Но у братца были другие планы. Айк решил жениться на городской девушке и ему были нужны деньги. Для этого он решил продать родительский дом. Старшие братья стояли, разинув рты от удивления. А младшенький тем временем протянул им какие-то бумаги, сам же отправился осматривать владения. Айк был недоволен осмотром – за такую лачугу много не заплатят, хорошо хоть земли участок приличный. А братья тем временем пытались осознать, что они отныне бездомные. Хорошо, никто из них к тому времени семьей и детьми не обзавелся.

Братья покинули дом в тот же вечер. Спорить с законом себе дороже. Дальше началась бродячая жизнь. Братья брались за любую работу, но часто оставались голодными. Зимой средний брат замерз. И Витресс остался один. Он боялся повторить судьбу брата или же умереть от голода. И тогда он решил попасть за решетку, там кормили и крыша над головой есть. А если отправят на каторгу, то и это не страшно. Там тоже кормят и тяжелой работы Витресс не боялся.

Мужчина встал с койки и отошел в угол. Это выглядело как давно отрепетированный спектакль. Только люди здесь не актеры. Я судорожно пыталась понять есть ли в этой истории подвох. Стоит признать, это напоминало какую-то игру.

– Но, получается, виноват Айк? – Я не нашла ответа и недоверчиво посмотрела на «начальника».

– Получается, графиня. Но подумай, что за мир у нас такой, если невиновный человек мечтает оказаться на месте преступника.

Некромант дернулся, как от пощёчины. Я замерла, не отводя взгляда от карих глаз Зубра. В моих глазах он стал кем-то вроде дикого зверя, опасного и непредсказуемого.

– Не бойтесь, дети. Никто вас обижать не собирается. Только вы, графиня, подумайте хоть немного, что в этих историях могли бы изменить лично вы.

В этот момент по помещению разнесся тихий хруст откуда-то из-под крыши.

– Думаю, это за вами. Ведь я выходить сегодня не планировал. – Зубр снова тепло улыбнулся мне.

Под крышей обнаружилось совсем небольшое зарешеченное окно, точнее, это раньше оно было зарешеченным, а сейчас металлические прутья мирно жевал кошмар.

– Вот и плюсы подвальных помещений для заключения. – Произнесла я вслух, вспомнив один очень занудный талмуд, который нас заставили читать в академии. Труд назывался «Преимущества подвальных помещений при содержании заключенных» и наш преподаватель по техникам общего содержания (у студентов название дисциплины сократилось до «то-сё») был от него в восторге и чуть ли не заучить заставил.

– Вообще-то на решетке была магия. – Как бы между прочим сказал Зубр, связывая между собой простыни.

– А вы вроде сегодня выходить не собирались? – Удивилась я столь быстрой перемене планов сокамерника.

– Так я и не собираюсь, это для вас. А мы все здесь останемся.

– А Петрес? – Я вдруг вспомнила, что парень, вообще-то, тут ни за что, ни про что париться.

Но Зубр имел другой взгляд на вещи:

– Поверь мне, взрослому дяде. Этому импульсивному оболтусу лучше пару недель посидеть, пока его София замуж не выйдет. Не то головы лишиться. А там я ему сам помогу покинуть сии гостеприимные апартаменты.

На последних словах Зубр зашвырнул веревку вверх, а Геро поймал. Вот так просто. Прям циркачи, а не преступник и кошмар.

Первым полез некромант, ведь он сильнее, ловчее и т.д., ну и его не жалко. Не то чтобы совсем не жалко, но не так как себя.

Уже уцепившись за веревку из простыней, я не выдержала и задала Зубру вопрос:

– Вы ведь не преступник?

– Эх, графиня, графиня, ничего-то вы не поняли. Не всегда образованный человек – добрый, аристократ – умный, а преступник не всегда злодей. Это только часть нас, не нужно ярлыков, графиня, и жизнь станет для тебя чуть более понятной.

Я ползла по веревке и думала над словами философа-заключенного. А ведь он прав: вот получил Айк образование, долго учился, но любить родных и ценить их помощь так и не научился. А София не смогла здраво оценить опасность отношений для влюбленного юноши. А сам Зубр даже не попытался воспользоваться моим положением, хоть и понял, что перед ним стоит графиня. А те «честные граждане», что были в таверне, соблазнились одним видом более-менее дорогого платья.

Так кто на самом деле злодей?

Вылезла из окна и обнаружилось, что некромант уже сидит на спине кошмара. Ого! Это с каких пор Геро стал такой покладистый? Неужели слышал, когда Юстиан его хвалил по дороге сюда?

Некромант подал мне руку, и я быстро заскочила на спину своего «коняшки».

Проехав около километра, я попросила Геро остановиться. Кошмар послушно притормозил. Было важное дело и я не хотела откладывать его в долгий ящик.

– Геро, солнышко, а ты мог бы перегрызть браслетики, которые на руках Юстиана?

Кошмар закивал головой. Некромант поднес руки с браслетами к морде, но на всякий случай предупредил, что в случае травм и укусов кому-то не поздоровиться. Я сразу же подумала, что не поздоровиться как раз Юстиану, ведь это его же за руку цапнут. И вообще, чего это он на мою животинку наговаривает. Ну съел кошмарчик пару лошадок, но он же не виноват, просто голодный был.

Кстати, о голоде. В этот момент звякнули браслеты об землю, руки некроманта не пострадали.

– Юстиан, раз уж мы здоровы и невредимы, то может заберем свои вещи и уберемся из этого гостеприимного городка? Ещё надо закупить продуктов и обязательно мяса, иначе, боюсь, наш помощник может и нами закусить.