Ветер на ощупь

Под ногами запульсировали разноцветные круги, вновь вспыхнуло в душе обостренное чувство страха, предрекающее гадость, и мы с близнецами провалились в пустоту портала.

***

Расправляя рваные рукава платья, я сидела на верхушке колонны и мрачно смотрела вниз, а под моими ногами дралось за остатки зеленой тапочки шесть отвратительного вида созданий. Низенькие, коренастые и скрюченные, существа вместо рук имели два длинных щупальца. Мертвенно-бледную кожу покрывали проплешины короткой коричневатой шерсти, сквозь которую на спинах проступали узлы позвонков и жгуты мышц. Из-под длинной грязно-серой шевелюры, закрывающей лица, горели угли больших желтоватых глаз и сверкали иглы клыков.

С тапочкой существа покончили довольно быстро, разорвав зеленую ткань в клочья. И едва одной игрушке пришел конец, как они вспомнили о второй, то есть – обо мне. И я едва не упала со своего насеста, подтянув колени к груди. Длинное щупальце со свистом рассекло воздух там, где прежде находились мои пятки. Я поспешно подтянула к себе и остатки подола.

Твари разразились булькающими хрипами. Я брезгливо поморщилась, устраиваясь удобнее. Выбранную мной колонну венчали остатки каменной крыши, нагретой солнышком, и сидеть было вполне удобно. Скучно только. И страшно, но это чувство я усердно гнала прочь. Если запаникую…

– Есть мысли, как отсюда выбраться? – вопросила в никуда, изучая свои поломанные радужного цвета ноготки.

– Не-а, нету, – дружно отозвались близнецы, угнездившиеся на остатках колонн неподалеку, а существа внизу снова хрипло забулькали.

– Жаль, – я вздохнула.

И снова осмотрела свои ладони. И всего-то двумя сломанными ногтями отделалась, взбираясь по колонне… Но когда эти твари на меня набросились… Со страху я бы не то, что на гладкую колонну – я бы на верхушку родной замковой башни в праздничном платье и каблуках взобралась, благо, опыт есть… И рыжие братцы последовали моему примеру. А вот твари остались внизу. Вероятно, боялись прогневить неведомого бога, чей храм, вернее, его остатки, послужил нам пристанищем. Или по иным своим убеждениям. И, хрипя, они толпились внизу, дорывали вторую тапочку и очень меня нервировали.

Я угрюмо изучила окрестности. Раньше, когда мама спрашивала, почему я постоянно влипаю в сомнительные передряги, я лишь пожимала плечами и смущенно улыбалась. А теперь мне тоже захотелось узнать ответ на мудрый мамин вопрос. Да задать его некому. Близнецов разве что спросить… Но они заняты. И не тем, чем надо. Мои охранители тихо меж собой ругались. Собственно, отношения выяснять они начали по прибытии, продолжили – пока монстры гоняли нас по руинам заброшенного города, и до сих пор не успокоились. С их насестов то и дело доносилось злобное:

– Ты, чурбан безголовый, я же тебе сказал, что все заклинания – у меня!..

– На себя посмотри, слизняк самовлюбленный! У меня все знания по магии должны быть!

– Болван рыжий, ты же в ней не смыслишь ничего!..

– Что-о-о? Да ты сам только посохом и способен кидаться! Глядишь, повезет – и зашибешь кого невзначай! Рыбозмей ощипанный!

– Бестолочь!

– Тупица!..

– Как же вы правы насчет друг друга, – фыркнула я.

Повисло скользкое молчание, лишь жгутолапые твари внизу напряженно сопели в ожидании чуда. Я воспользовалась моментом и полюбопытствовала:

– И из-за чего ругаемся?

Различать я их пока не научилась, да оно и без надобности. Отвечали братья либо в один голос, либо по очереди, дополняя друг друга.

– Понимаешь, мы с рождения перепутанные…

– ….один должен быть магом-теоретиком, хранителем знаний и придумывателем заклятий…

– …а второй – практиком, эти знания использующим.

– А нас перепутали! И сила в нас местами меняется, сегодня я практик – завтра – он…

– …но мы так долго спали…

– …что не помним, кто из нас кто.

– Да.

Я недоверчиво глянула на них через плечо. Рыжие виновато улыбнулись и развели руками, добавив дружно:

– Бывает…

– Ужас, – пробормотала я и вновь сосредоточилась на жгутолапых.

Они сообразили, что необязательно сидеть в осаде до скончания времен. Как необязательно и высоко подпрыгивать в попытках меня зацепить. Достаточно взобраться на плечи сородича, и щупальца засвистят вблизи моих голых коленей, цепляясь за рваные края платья.

Я осторожно встала, подбирая все, что осталось от некогда длинного подола. Подпрыгнула резво, уворачиваясь от жгута. Замерла, едва удерживая равновесие. И крикнула:

– Давайте-ка шустрее разбирайтесь, кто из вас кто! Иначе зачем вы мне нужны, охранители недоделанные?!

Собственно, я и сама могла немного поколдовать. Конечно, не так, как полноценный маг, который рождается погруженным в поток силы. Но я – Перекресток и окружающие потоки нащупать способна. Плюс выросла в сумеречном роду и все заклятья знала назубок. Да только… у меня все получалось не так. Задумаю одно, получится – второе, а последствия от задумки будут третьими. Лучше не рисковать без нужды, то есть без инициации.

Я снова подпрыгнула, уворачиваясь от жгута, и испуганно осмотрелась. Руины древнего города, о которых рассказывал брат, лежали у моих ног, поросшие мхом и низкорослыми кустарниками. От некогда величественных строений остались лишь груды камней и потрескавшихся колонн да пара чудом уцелевших арок, что отбрасывали тени на широкую дорогу. Последняя, кособоко изгибаясь и серея разбитыми плитами, убегала к болоту и исчезала в зловонных топях. И где-то здесь, неподалеку, прятался меж выжженных солнцем холмов столь нужный храм. И иногда, при очень высоком прыжке, мне чудились сверкающие на солнце шпили. Инициироваться бы – и домой, пока не поздно…

– А-а-а!..

Засмотревшись, я прозевала резкий выпад жгутолапого, и с визгом взлетела в воздух. Где и застряла. Обхвативший щиколотку волосатый жгут тянул вниз, а вцепившиеся в запястья рыжие хлысты – к одному из близнецов.

– Давай к нам, Ясси! – поддержал морально второй братец.

– Ага, уже!.. – пропыхтела я.

Еще бы знать, как к ним «давать», болтаясь в подвешенном состоянии… В отчаянии посмотрела на близнецов, бросила испуганный взгляд вниз и… И ничего не придумала, кроме как:

– Отпустите!

Чувствовать себя перетягиваемой веревкой – приятного мало, и лучше уж с монстрами свидеться, чем быть разорванной пополам.

– Да отпустите же!..

Вечно меня все делят, норовя перетащить на свою сторону… И родители, и братья, и все… сопутствующее. А мне что, разорваться? Нет уж… И, изворачиваясь в путах, я решила рискнуть. И будь что будет. И, настроившись, уплыла в ту реальность, где темнело перед глазами, исчезали в пустоте звуки и запахи, а руки по локоть погружались в вязкие потоки силы. И я уцепилась за первый же попавшийся, пропуская его между пальцами, свила из прохладных нитей мглистую тень, которая по задумке должна заменить мне колонну, но…

– Ы-ы-ый-е-о-о!..

И молчаливую округу огласил дружный вопль боли. Жгутолапые отцепились от меня и кинулись врассыпную, а братцы-охранители одновременно сиганули вниз, прячась за колонны от слепящего света. Раскаленный добела круг заклятья, мигнув, улетел в сторону далеких холмов, где и взорвался, а я… А я, подло подброшенная рыжим охранителем к небу, на отдаче от заклинания с визгом просвистела над арками, над мраморной тропкой, над остатками колонн и обосновалась в новом неожиданном убежище.

Болото приняло меня в свои чавкающие объятья скользким «хлюп!». Вынырнув, я фыркнула, инстинктивно огляделась и обнялась с очередной утопшей почти до середины колонной. Не то маленький храм, не то беседка… Из четырех изящных колонн целиком сохранилась лишь одна, а остатки трех робко выглядывали из болотной тины, окруженные полуразрушенной кладкой стен. Щербатый клок карниза угрожающе нависал над моей головой… но раз он при разрушении города не рухнул, то и на меня не упадет.

Я смачно сплюнула болотной жижей и перевела дух. Фу-у-у… Легко отделалась… И в трясину не угодила. Руки скользили по гладкому мокрому камню, и я, найдя опору под мутной водой, обхватила ее ногами. Пальцами рук и ног нащупала мелкие трещинки и щербинки, в которые и вцепилась мертвой хваткой. Тряхнула головой, откидывая на спину волосы. Шмыгнула носом. И тихо вздохнула. Главное – жива…

– Парни-и-и!.. – колонна, конечно, находилась у кромки болота, но мне самостоятельно до берега, увы, не добраться.

Близнецы нерешительно высунули веснушчатые носы из-за пригорка и осторожно спустились с холма к кромке топи. Выглядели оба помятыми и растерянными. Эм-м-м, я же их не задела?.. Да и не задела бы – они же духи. Любые заклинания проходят сквозь них подобно камню, брошенному в туман.

– И что это было? – полюбопытствовали дружно.

– Ну… – смутилась я.

Понятия не имею.

– О-о-о! – изрекли они многозначительно.

Смотрели при этом не на меня, а за меня. Я осторожно обернулась. Топь расстилалась, насколько хватало глаз, и в нескольких шагах от колонны из мутной воды робко выглядывали остатки полуразрушенной крыши.

– Храм эпохи Великой! – просиял один братец.

– Уточним? – предложил второй.

И оба, не сговариваясь, с разбегу нырнули в болото. Лишь мутная вода еле слышно хлюпнула.

– Эй, а я? – заволновалась запоздало. – А как же я?..

Но что я такое по сравнению с тайнами древних храмов?.. Я ругнула братцев и крепче вцепилась в единственную опору. От отвратительной болотной вони щипало глаза и свербело в носу. Мокрая одежда тянула ко дну, а влажные волосы неприятно холодили шею и щеки. Руки и ноги немели от неподвижного напряжения. Разболелась ушибленная при взлете на колонну коленка, и засаднили в едкой воде царапины от «перетягивания». А вокруг, как назло, – ни души. Хотя и от душ толку-то…

– Помогите-е-е!.. – а вдруг кто-нибудь есть, хоть жгутолапый… Отобьюсь, лишь бы из топи выбраться… – Есть здесь кто-нибу-у-удь? Помогите-е-е!

А в ответ – лишь эхо, гуляющее по холмистой долинке, да тихое бульканье лопающихся болотных пузырей. И я. Обнимаюсь с грязной колонной уши в воде. Жду чуда. Скучно… и страшно до дрожи. А ведь еще недавно, сидя дома и слушая рассказы братьев, я жила мечтами о дальних городах и необычных приключениях, интересных странствиях и неожиданных открытиях. И теперь была крайне разочарована собственными «приключениями». Это же… тоска зеленая. Кроме… разве что, одной странности.

Я чихнула и внимательно осмотрелась. В болоте нет насекомых – вообще никаких, ни мошек, ни комаров. Как нет и прочей живности. Почему? Одна догадка у меня имелась, но от нее становилось не просто страшно, а жутко. Жутко страшно. И это Райден, побывавший здесь, невозмутимо называл «по делам»?.. Интересно, а мама знает, по каким «делам» и где именно он пропадает?..

– Здесь есть кто живо-о-ой? Ау-у-у! Я ту-у-ут!

Кто-нибудь, заберите меня отсюда! Домой хочу! Нет, сначала инициироваться, а потом – домой. Да. Инициация нужна, кровь из носу. И пусть меня ругают за то, что я сделала, чем за то, чего не делала.

– Ау-у-у! – поерзав, я ухитрилась подтянуться и высунулась из болота по грудь.

Эхо, погуляв по округе, растворилось вдали. И снова – вязкая, пугающая тишина. Только холод тухлой воды и закатное небо над головой. И ни от братцев вестей, ни… Ага.

Я навострила уши. Почудился шорох шагов. Мне же не показалось, нет?.. Нет. Шаги слышались с пригорка – уверенные, тяжелые, в мою сторону направляющиеся. Я вытянула шею, высовываясь из-за узкого прикрытия колонны. Шаги принадлежали ногам, обутым в сапоги. Далее следовали черные штаны, поясной карман и руки, в карманы штанов засунутые.

Я невольно сглотнула. Мне уже не нравится то, что на мои истошные вопли явилось… Уж лучше бы… жгутолапый… И нерешительно остановила взор на середине груди подошедшего, зацепившись взглядом за шнуровку рубахи. Ну, одно из двух: либо топлюсь сама, либо меня придушат… Но самой – страшно…

И, смирившись с неизбежным, я мельком глянула в лицо подошедшего. Востроносая небритая физиономия, темноволосая шевелюра, прищуренные ярко-сизые, искрящиеся силой глаза из-под черных вразлет бровей и сухо поджатые губы – как все знакомо… Вплоть до нездорово бледной кожи, которую никогда не брал загар. Вплоть до привычного неодобрительного неудовольствия при виде моей особы. Вплоть до…

Вот если не везет – то не везет… Я попыталась подтянуться повыше, но лишь соскользнула в топь до подбородка.

– Яссмилина… – медленно, с расстановкой протянул подошедший.

– Шхалар? – я попыталась изобразить улыбку. Разумеется, ничего не вышло.

– И что ты здесь делаешь? – спросил он вкрадчиво.

– Тебя жду, – ответила предельно честно.

– Неужели? А зачем?

– А вы которую луну с Райденом носа домой не кажете? Вот, соскучилась и решила повидаться, – я пожала плечами и едва не упустила скользкую опору.

– Я польщен, – Шхалар склонил голову набок, – но как ты догадалась, где именно меня искать?

– О, все просто, – я лицемерно улыбнулась, – это место удивительно тебе подходит!

– Правда? – хмыкнул он. – Знаешь, я хотел сказать о тебе то же самое, – и выразительно глянул на булькающую муть болота.

Разница в местоположении – налицо… и на лице. Все, сдаюсь. Он мне не по зубам. Как всегда. С давних пор первого знакомства, когда он подружился с моим старшим братом и начал приезжать к нам в гости на каникулы. Все, кыш, гордость. Обмениваться с ним «любезностями», сидя по уши в болоте, желания никакого нет.

– Шхал!.. – заныла я, отбросив притворство. – Ты, змей бессердечный!.. Неужели тебе трудно сначала помочь, а уже потом – измываться? Кстати, а Райден где?

Эти двое неразлучны со времен обучения в ступени гильдии, и где первый – там и второй. Неизвестно, что брат в нем нашел, но – и на учебе вместе, и на каникулах – вместе, и на практику – вместе, и на работу в гильдию магов – тоже вместе. Вероятно, дело в том, что Шхалар – живой источник силы мглистых сумерек, а Райден – человек весьма предусмотрительный.

– Занят, – кратко ответил мой собеседник, сплетая заклятье.

Из сгустившегося над моей головой воздуха вынырнула мглистая плеть с четырьмя щупальцами. Милая добрая знакомая сумеречная «лапка»… Подхватив под мышки, она выудила меня из болота, подтащила к берегу и оставила в подвешенном состоянии, что я покорно стерпела. Я ему все припомню… потом.

А пока – выжидать. Любое случайное движение чревато неприятностями. Шхалар же не просто сумеречный маг, он – живой источник. А я – Перекресток с потенциальным потоком вора под мышкой. По легенде Девять неизвестных сумели защитить людей-источников от кражи силы каким-то хитрым заклятьем, и сами источники добровольно ею делиться могут, а вот обворовать их нельзя. Как и подойти к ним вплотную: сила чуяла вора и вставала стеной. И приближение к источнику грозило неинициированной мне немалыми проблемами. Знаем, плавали.

И посему, помня о набитых шишках, я безропотно молчала и не шевелилась, сложив на груди руки. Сумеречный же вдумчиво изучал то, что открывалось его взору. Босые ступни, лохмотья юбки, подранные рукава, стекающую по исцарапанным рукам и ногам болотную муть, чумазое лицо и облепившее мои плечи бывшее радужное настроение. Судя по усмешке, зрелище ему нравилось. И мне пришлось напомнить себе, что я – очень-очень-очень терпеливый человек.

– А носить платья ты так и не научилась, – отметил он мимоходом.

– Надень сам и покажи пример, – огрызнулась в ответ. Настроение, и без того аховое, испортилось еще больше.

– Ясси?! – громыхнуло над болотом. – Недоразумение ты эдакое!.. Как тебя сюда занесло?! И кто тебе разрешил уходить из дома?!

Я зажмурилась, собираясь с духом. Вот и брат… Заставила себя улыбнуться. И не виделись долго, и я соскучилась… но меньше всего хотела встретить его здесь. Потому как инициация теперь вряд ли состоится. Убьет же сгоряча и правильно сделает… А не убьет сразу – мне же хуже. Дома добавят, как только узнают…

– Ясь, какой мглы?.. – брат поспешно спускался с пригорка, и его хмурый взгляд не предвещал ничего хорошего.

Шхалар поставил меня на ноги и отошел в сторону, предвкушая расправу.

Я сжалась в комок и судорожно сглотнула:

– Райден, до-добрых су-сумерек… – промямлила нерешительно и робко глянула на его лицо. И испуганно опустила взгляд. Попятилась, по щиколотку провалившись в болото. Все, дальше отступать некуда, позади…

Вообще-то у нас отличные отношения, но в нечастые моменты злости брат удивительно напоминал отца, у которого гнев давно стал состоянием души. Те же взъерошенные светлые волосы, сощуренные черные глаза и привычка в разговоре наклоняться к лицу собеседника, подавляя и ростом, и яростью. И я тогда старалась держаться от него подальше. Мало ли… Жаль, нельзя провалиться сквозь землю…

– А вот и мы! – радостно возвестили из болота, и неподалеку вынырнул один мой охранитель.

– Ничего не пропустили? – следом появился и второй.

Кажется, они, наконец, действительно могут меня спасти… Я перевела дух, собираясь с мыслями, и покосилась на онемевшего от неожиданности брата. Похоже, мое убийство откладывается.

– Кто такие? – сухо спросил Райден.

– Мое наследство, – ответила наивно. – Вот они, сговорившись, меня сюда и затащили!

Почему-то эти простые слова вернули его мысли в прежнее русло. Он снова уставился на меня, как туманный слизень на свежую дичь. И, судя по сощурившимся глазам и цветущему на скулах румянцу, Райден был в ярости. А в таком состоянии он притащит меня домой и на плече, пропустив мимо ушей яростные протесты.

– Ясь, ты хоть понимаешь, что натворила? Мы тебя потеряли! Отец всю округу на уши поставил! Язгар с Айло перерыли весь остров! Сарта выдернули из ступени гильдии для поисков! Мама постоянно плачет! Бабушки – в истерике, а деды – в шоке! Прабабушка мне плешь проела, требуя тебя найти! И если бы я мог выбраться отсюда быстро… Как ты могла бесследно исчезнуть, ничего никому не сообщив? Три дня, Ясси!.. Три дня пустоты и тишины!.. А потом я слышу такие знакомые взрывы в холмах и вопли…

С каждым последующим словом голос Райдена становился все сдержаннее, а мой бегающий взгляд – испуганнее.

– Ты немедленно вернешься домой! – словно читая мои мысли, подытожил брат резко и ухватил меня за предплечье. – Немедленно!

– Нет! – я дернулась, вырываясь.

Да, не так давно, сидя в болоте, я очень хотела домой, но теперь… Что-то внутри меня встрепыхнулось, протестуя. Подраться со жгутолапыми и просидеть в болоте, чтобы бесславно вернуться домой и получить нагоняй?.. Не хочу!.. Опять сидеть дома и лунами ждать приезда родных, и слушать рассказы, и с жадностью ловить каждое слово, представляя себя на их месте, в путешествиях и открытиях? Не хочу!.. А хочу… в храм Перекрестка! И хочу стать хоть кем-нибудь, кроме того, что я есть…

Я осторожно попятилась, провалившись в холодную топь по колено. Значит, так, да? Угрожаем и давим на совесть? Ну ладно! И я использовала единственно верное средство, способное наверняка повлиять на мнение Райдена:

– Ы-ы-ы!.. – и пустила очень натуральную слезу.

– Яссмилина! – он не поддался на обман. – Не ной!

– Ы-ы-ы!

И украдкой ущипнула себя за мягкое место. От боли слезы из глаз полились уже по-настоящему. Зрители же сего маневра повели себя соответственно. Шхалар выразительно поднял брови, а близнецы откровенно заржали. Один лишь Райден, к которому я стояла лицом, ничего не заметил. И его гнев исчез, сменившись растерянностью.

– Ясь! – брат никогда не любил моих слез. – Ясь, ну, не надо, ну, перестань, Ясси!..

Одного добилась – нравоучения кончились.

– Ы-ы-ы!..

– Сумрак, да не реви ты!..

– Ы-ы-ы!.. Я не понимаю-у-у!.. – я упрямо шмыгала носом. – Не понимаю, почему должна сидеть дома!.. Не хочу-у-у!.. Не поеду-у-у! Ы-ы-ы!..

Брат вздохнул, покосился на зрителей, подошел и осторожно взял меня под локоток.

– Пойдем-ка… поговорим. Да перестань ты уже реветь, Яськ!.. Ну, что ты… Пойдем-пойдем…

Я покорно позволила ему выудить себя из болота и увести в сторону. Мы уходили к руинам древнего города, а нам вслед неслось:

– О, Энс, смотри-ка, живой источник!

– Точно, живой!

– Как папка!

– Эмс, ты болван! Папка темным источником был!

– Да какая разница! Все равно ему развоплощаться однажды придется, сам-то не помрет! И детей у него нормальных не будет! Вон, у папки, в его источниковом роду, все потомки то перепутанные, то на голову сдвинутые!

– Это ты себя в пример приводишь?

– Напротив, Энс, тебя!

Я обернулась. Выражение лица Шхалара стало крайне красноречивым. Я ухмыльнулась. Пожалуй, близнятки, мы с вами найдем общий язык… Впрочем, веселье мое быстро сошло на нет. Поднявшись по разбитой дороге на холм, мы в молчании подошли к остаткам колонн. Интересно, а что я такое сотворила, раз они рассыпались в пыль, и лишь постамент уцелел? И срез на нем такой ровный, словно колонну косой скосили… огненной.

– Твоя работа? – прервал молчание Райден.

Голос – спокойный. Значит, можно поступательно добиться своего…

– Моя, – не стала отрицать.

– Солнечная вспышка, заклятье Младшего поколения света, – пробормотал он. – Откуда ты его знаешь?

– Я вообще много чего знаю, – и уныло вздохнула, – кроме настоящей жизни…

Мгновение глаза в глаза, и брат задумчиво посмотрел в закатную даль.

– Вернемся к тому, с чего начали. Где ты пропадала? И что здесь делаешь?

Усевшись на постамент, я выжала мокрые волосы и вкратце пересказала ему историю с завещанием. И напоследок добавила:

– И я вспомнила про храм, о котором ты рассказывал. О том, что он находится неподалеку от руин города, на острове Рассвета. Я представила храм по твоим словам и переместилась через портал. Да, промахнулась, но ведь он где-то неподалеку, правда? – и доверчиво посмотрела на Райдена. – Ведь он здесь?

– А ты не хочешь уточнить, что такое это «здесь», а? – хмыкнул он, сунув руки в карманы штанов и выразительно поворошив носком сапога сухую серую пыль.

– А что? – спросила наивно, поджав босые ноги и обняв колени. Зябко…

– Пустошь.

У меня от страха взмокли ладони. Да, я догадывалась, но… Пустошь – страшное место. Там, где Вечность прорывала Изнанку мира, уничтожая все живое – вплоть до вездесущей мошкары, и, уходя, оставляла руины городов, стертые в пыль горы, иссушенные реки. И странных, неизвестных магической науке тварей. Я шмыгнула носом. Я уже говорила, что если не везет, то не везет?

– То-то и оно, – негромко заметил брат.

– Но ведь через портал сюда попасть нельзя! – вспомнила я. – Все любители острых ощущений до пустоши добирались самостоятельно, ее границы поглощают магию перемещения! Как же так?..

– У прабабушки спросишь. Я в семейной артефактологии не силен, – Райден задумчиво прищурился на заходящее солнце: – Заодно и про прадеда все узнаешь. Так, говоришь, он тебя к инициации подтолкнул?

– Он, – сдала с потрохами предка. – Но и я… Я тоже об этом думала… И часто думала. Почему, Райден?.. Почему у вас – нормальная жизнь, вы учитесь, работаете, а я – сижу дома? Почему? Я что-то не так сделала? Ты ведь можешь мне ответить? Ведь можешь?..

– Так… надо, Ясси. Поверь. Так… род велит. А мы должны его велениям подчиняться, – завилял брат, нервно взъерошивая волосы.

– Почему? – не отставала я, выжимая остатки юбки.

Райден, сев рядом со мной на остатки постамента, вытянул ноги и тяжело вздохнул:

– Ничего не поделаешь… Род нас воспитывает, обеспечивает и наставляет на путь, – вынув из кармана сумки клок тканевого свитка, который впитывал любую грязь, брат протянул его мне: – Он дает нам защиту и выводит во взрослую жизнь. А мы взамен обязаны соблюдать его традиции и оправдывать его ожидания. Понимаешь?

– Нет. Ради каких традиций я обязана сидеть взаперти? Скажи – ради каких? – вытирая платком чумазое лицо, я тоскливо смотрела на убегающую с холма разбитую дорогу.

– В роду еще не решили, как с тобой, Перекрестком, быть, – пояснил Райден, – с нами… – и осекся.

Я обернулась на брата, а он упрямо уставился закатное небо.

– Райден! И ты?

– И я. И все мы, – признал он.

– Но…

– С нами проще. Если в роду рождается несколько детей Перекрестка, то старший ребенок принадлежит первому главе рода.

– И ты стал магом мглистых сумерек, как наш прапрапра…

– Да, без выбора. Второй ребенок принадлежит отцу, третий – матери, четвертый – ближайшему прародителю, то есть – нашей бабушке Нелле, а последующие…

– Что? – мы как раз подошли к самому интересному.

Райден неожиданно усмехнулся:

– Дед по отцу твердит, мол, ты – его кровь и должна стать искателем. Бабушка возражает: искателей у нас и так пруд пруди, и ты должна пойти по ее стопам и стать искусницей. Дед по матери возмущается: искусники не в почете, и ты обязана стать сумеречным магом. А вторая бабушка тянет тебя в свой свет. При этом отец кричит, что еще одного мага в семье он не потерпит, мы же дурные. А мама – за то, чтобы ты, как и ее бабушка, ушла в артефактологи. Да еще и дяди с тетями с советами лезут и с толку сбивают.

У меня пропал дар речи. Брат понимающе ухмыльнулся:

– И с тех пор, как ты родилась, они грызутся между собой, каждый настаивая на своем, и не могут прийти к согласию. А тебя пока держат дома, чтобы ты, не приведи мгла, не выбрала ненужный путь, к семье не относящийся. Еще вопросы?

Вопросы не находились, и я надолго замолчала. Смотрела на тусклое рыжее солнце, подернутое блеклой дымкой. Теребила влажные клочья подола. Обдумывала, вспоминала и снова обдумывала услышанное. А потом очень тихо спросила:

– Пойдешь со мной в храм Перекрестка?

Райден отвел глаза. Я зябко повела плечами. Почему-то мне казалось, что он поддержит и поймет… Всегда поддерживал и понимал. Не просто брат, но и лучший друг. Но не заставлять же…

Я вытянула затекшие ноги и вздохнула:

– Ладно, извини, не стоило спрашивать… Но я вернусь домой только после инициации. Хватит с меня. Я устала быть бесполезным придатком большой семьи. А ты, если не хочешь подставляться… просто отпусти. И покажи дорогу.

– Нет, лучше провожу, – спокойно сказал он и улыбнулся: – Не будем нарушать традиции, Ясь. Всегда ведь по шее получали вместе… Да, не будем нарушать традиции.

Я тоже улыбнулась. Неправда, чудила я одна, а вот шишки сыпались на него – не уследил, не удержал, да еще и прикрыл… Я порывисто повернулась:

– Не передумаешь?..

– Нет, – он качнул головой и после паузы добавил: – Знаешь, Яськ, я всегда тебя жалел. А теперь думаю, что тебе повезло. Ты можешь выбрать путь сама.

– А кем бы ты хотел стать?

Он небрежно пожал плечами:

– Неважно. Я вполне доволен тем, что имею.

– Так что, идем?.. – от волнения меня начало лихорадить. Или я просто замерзла? Пыльная луна подходила к концу, и с наступлением закатных сумерек тепло сменялось зябкой прохладой, предрекая скорый сезон дождей. А я – только что из болота, с платья до сих пор капает…

– Погоди-ка.

«Лапка» вынырнула из ниоткуда, вязким полотнищем обернувшись вокруг меня – впитывая влагу, стирая грязь, подлечивая синяки и ссадины, заработанные в прыжках по колоннам и болотам. Сразу стало уютнее и теплее. Правда, платье из цветастого стало скучно-серым, но и ладно. Я благодарно улыбнулась, собирая в косу распушившиеся чистые волосы. Тапки бы еще найти… Но раз здесь работает прадедов портал из замка, то и портал в хранилище замка – то есть сумка – тоже работать должен. А там вроде была одежда, и неважно, что не моя…

– Ясь, а что это у тебя на голове? – недоуменно моргнул Райден.

– Радужное настроение, – проворчала я. – Бывшее.

Он весело улыбнулся:

– Ладно, чудо мое… радужное, идем, – и достал из сумки куртку, накинул на мои плечи. – Расставим все по своим местам.

– А как же… остальные? – я достала из поясного кармана свою сумку и радостно нащупала в ней мягкие сапожки. И пусть большеваты…

– Не подерутся, – брат терпеливо ждал, пока я обуюсь. – Если, конечно, твое наследство не продолжит обсуждение особенностей Шхаларовой сущности.

– И ты так легко поверил в мою бредовую историю? – я взяла Райдена под руку, снова – привычно – ощущая себя рядом с ним в безопасности, даже в пустоши. – А ведь я могла…

– Ясь, ты ужасно врешь. Ужасно недостоверно. Идем. Храм – вон там.

***

Мы с братом стояли на вершине холма и задумчиво взирали на необычное явление. Над черной, выжженной изнутри ямой, над вывернутыми из земли валунами и крупными брызгами камней, висел в воздухе храм Перекрестка. Вероятно, прежде он стоял на вершине холма. До тех пор, пока этот холм существовал в природе.

– Солнечная вспышка… – прокомментировал Райден и с усмешкой посмотрел на меня.

Я покраснела, пожала плечами и уточнила:

– Заклятье Младшего поколения, говоришь? На что же тогда способны вы, Средние? – и покосилась на его нашивку мага – расплывчатое пятно мглистой тени в окружении серебристой дымки, скромно ютившуюся на рукаве рубахи.

– А уж на что способны Старшие, – он фыркнул и протянул мне руку.

Я не боюсь… Крепко взяла его за руку. Я не боюсь… В сухой и горячей ладони Райдена моя собственная напоминала подтаявший комок льда – холодный и влажный. Я не боюсь… Шагнула за ним следом в пустоту, а под нашими ногами, извиваясь, поползла к храму мглистая тень, прокладывая в закатной дымке воздушный путь. Я не боюсь… инициации. Не боюсь… Я вздохнула, собираясь с силами и с мыслями. Нет, я боюсь, но я… смогу.

Отрешаясь от страха, сосредоточилась на храме. Невысокое круглое серое строение, многочисленные крошечные окошки чередовались с узкими, впаянными в стену витыми колоннами. Остроконечная крыша, карниз которой украшали символические фигуры путей. Слева – символы магии: от кругов света на ладони и теней сумерек до паутины тьмы в кулаке. Справа – символы ремесла: от узла искателя и маски искусника до бутыли алхимика и кошеля торговца. И – соединяющий фигурки круг: сила едина для всех, кто не страшится своего пути. Ремесло – сила для созидания, магия – сила для разрушения.

Невзрачно-серые, как и весь храм, отполированные временем и природой, фигурки чернели на фоне закатного неба и смотрелись величественно. Чего не скажешь о храме. Но он строился не для красоты, а для дела. Для важного дела, при мысли о котором у меня, признаюсь, сводило колени. И у низких дверей я остановилась и замялась под многозначительным взглядом Райдена. Он же молча открыл передо мной дверь и терпеливо ждал, когда я решусь сделать первый шаг. А я… замерла на пороге, ежась под прохладными порывами ветра, неуверенно всматриваясь в темноту храма.

Из его мрачных глубин веяло промозглой сыростью и ветошью, неизвестностью и страхом. Очутившись на пороге храма, я оказалась и на пороге своей старой жизни. Один лишь шаг – и она уже никогда не будет прежней. Да и я сама уже не буду той, кем была, кажется, уже очень давно, – хранилищной мышью, грызущей содержимое летописей сначала в поисках знаний, а потом – чтобы забыться. Кем я стану после посещения храма?.. Понравится ли мне новое «я», захочу ли пойти по тому пути, который мне подарит судьба?..