Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью

Гимназия В.Д. Косицына, городская усадьба XVII – XVIII веков
(Черниговский переулок, № 9/13)

На обратном пути к Большой Ордынке завернем во двор одного примечательного здания, которое невозможно пропустить, находясь в Черниговском переулке. В 1920-х годах краеведы общества «Старая Москва» говорили, что гимназия В.Д. Косицына – одно из древнейших жилых сооружений Москвы, датируя постройку XVII и даже XVI веком. Лишь недавние более верные исследования помогли установить точные данные об истории этого памятника архитектуры. Когда-то усадьба занимала обширнейшую территорию на углу Большой Ордынки и Черниговского переулка (другой ее адрес Большая Ордынка, № 13/9). До наших дней сохранились главный дом (стр. 2) и один из флигелей (стр. 3). Первым известным владельцем усадьбы стал в конце XVII века капитан лейб-гвардии Преображенского полка В.Т. Ржевский – представитель древнего смоленского дворянского рода, происходящего от потомков князя Рюрика. В летописи впервые упоминается Феодор Феодорович Ржевский – удельный князь города Ржева в начале XIV века. Вот что говорится о нем в Воскресенской летописи: «В лето 6822 года прииде с Москвы от князя Юрья Даниловича в Новгород Великий князь Феодор Ржевский, и инзнима намесникы князя Михаила Тверского и держа их во владычне дворе, а Новгородцы придоша со князем Феодором на Волгу»^[57]. Родион Феодорович Ржевский, правнук Феодора Феодоровича, – сподвижник Дмитрия Донского, участник Куликовской битвы. По одной из версий, А.С. Пушкин был потомком этого рода по материнской линии. Именно при В.Т. Ржевском в начале XVIII века торцом к Большой Ордынке были возведены каменные палаты, являющиеся основой существующего сейчас дома. Ржевский специально задумал обратить дом парадным фасадом в тихий переулок, а не на оживленную улицу. Позади дома был разбит регулярный сад. В середине XVIII века владельцем усадьбы стал поручик конной гвардии Илья Ржевский. Не исключено, что именно этот поручик стал прототипом героя известных каждому фривольных анекдотов.

В 1757 году владение приобрел богатый купец И.Г. Журавлев – собственник суконной фабрики, знаменитый благотворитель, один из жертвователей церкви Великомученицы Параскевы Пятницы. В 1758 году вместо деревянных флигелей, стоящих при главном въезде в усадьбу со стороны Черниговского переулка, строятся каменные здания. Главный дом усадьбы заслоняется возведенным по линии переулка хозяйственным корпусом, на восточной стороне появляется каменный флигель. Оба флигеля использовались промышленником Журавлевым для производственных нужд. Об этом говорит и планировка сохранившейся пристройки (стр. 3). Вполне возможно, новый хозяин хотел полностью отгородить усадебный дом хозяйственными корпусами. Но есть и другая версия, по которой Журавлев задумывал построить новый особняк, выходящий парадным фасадом на Большую Ордынку, но по каким-то причинам не смог реализовать свой план. Как бы там ни было, вместо нового дома была сделана пристройка к старым палатам с белокаменной нижней частью. Парадное крыльцо заменили системой внутренних лестниц, появились коридорные сени. В XVIII веке существовал так называемый «глухов переулок» – въезд к восточному торцу главного дома. По линии этого переулка как раз и возвели восточный флигель. При Журавлеве парадный въезд был почему-то закрыт хозяйственными постройками. Этим еще раз подтверждается желание хозяина построить для себя новые палаты.

Во время одного из пожаров в конце XVIII века усадьба сильно пострадала. Новому владельцу купцу Васильеву пришлось отстраивать ее практически заново. У главного дома появился третий этаж, что придало ему классицистический вид. Ризалит главного фасада был впервые украшен пилястровым портиком. К восточному торцу были сделаны небольшие пристройки для лестниц. Внутреннее пространство приобрело анфиладную форму организации с залом в западной части дома. Хозяйственный флигель перед парадным фасадом был частично разрушен, освободив въезд, который оформили новыми воротами с каменными пилонами. Васильев устроил в южной части усадьбы обширный сад с оранжереями и беседками, ограда которого тянулась вдоль Большой Ордынки.

После 1812 года усадьбу вновь пришлось восстанавливать в течение восьми лет. К центральной части парадного фасада пристроили крупный ризалит, с шестиколонным дорическим портиком, увенчанным фронтоном. Примерно в то же время Васильевы были вынуждены продать часть владения соседям – богатейшим купцам Куманиным, которым впоследствии достался практически весь сад. В 1830-х годах усадьбу приобретают купцы Грачевы. Основатель этого купеческого рода Иван Иванович Грачев – крепостной крестьянин графа Шереметева – организовал текстильное производство в селе Иванове Владимирской губернии (теперь это город Иваново). При Грачевых главный дом приобрел псевдобарочный лепной декор, который прекрасно сочетался с классицистической основой. К дому была пристроена терраса с лестницами, выходящая в сад. С конца XIX века хозяева в усадьбе не жили.

В 1906 году С.Н. Грачев продает северо-западный участок владения с домом и флигелем для доходного строительства домовладельцу А.А. Дурилину, который строит на углу Большой Ордынки и Черниговского переулка четырехэтажный дом, сохранившийся до наших дней. Проект реализовал архитектор В.В. Шервуд, специализировавшийся на доходных домах в центре Москвы. Западный флигель XVIII века был разрушен, а восточный надстроен мезонином и приспособлен под жилье. Главный дом Дурилин отдал в аренду «Собственной Его Императорского Величества канцелярии по учреждениям императрицы Марии» под частную гимназию В.Д. Косицына – знаменитого педагога-энтузиаста. Произошли очередные изменения: были увеличены комнаты, предназначенные для классов, сужена лестничная часть и сооружена небольшая пристройка.

По словам экспертов – авторов книги «Памятники архитектуры Москвы», побывавших внутри гимназии В.Д. Косицына: «Интересен парадный зал, где почти полностью сохранилось декоративное оформление. Торжественность залу придают четыре ионические колонны искусственного белого мрамора, на которые опираются хоры с ограждением из балясника. Зал невелик, но освещенный с трех сторон двумя рядами окон, благодаря светло-желтому цвету искусственного мрамора в простенках и белой лепнине он кажется просторным и воздушным; правда, измельченность поздней лепнины несколько изменила его прежде строго классический характер. От ампирного времени сохранились также двери»^[58].

Бывшая гимназия В.Д. Косицына – уникальное архитектурное сооружение, сочетающее в себе архитектурные элементы трех веков. В целом сохранилась планировка и объемно-пространственная композиция классицистического периода (XVIII век). Шестиколонный портик дорического ордера, поддерживающий фронтон с барельефными композициями, – это признак ампирного стиля начала XIX века. Лепной декор парадного фасада имеет черты классицизма и эклектики. Дополняет ансамбль одноэтажный кирпичный флигель с толстыми стенами, расположенный восточнее особняка и имеющий Г-образную форму. Из-за напластования культурного слоя он выглядит более приземистым, чем был прежде, как будто вросшим в землю. Флигель прекрасно сочетается с главным домом с помощью барочных элементов архитектуры: кирпичного карниза, рустованных лопаток, плоских наличников окон с лучковым верхом.

После революции в здании гимназии В.Д. Косицына были школа второй ступени и медицинское училище. В советское время вместо «дровяного двора» в саду была построена еще одна школа. Теперь на этом месте совершенно новая современная школа № 1323 (Большая Ордынка, № 15). Сегодня в главном доме бывшей усадьбы XVIII века расположен Международный фонд славянской письменности и культуры, образованный в 1989 году. Именно по инициативе фонда мы празднуем дни славянской письменности и культуры, приуроченные ко дню памяти святых равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия и ставшие всероссийским государственным праздником. В числе основных задач фонда – приобщение славянских народов к духовной жизни, прославление деяний Мефодия и Кирилла, даровавших славянской культуре ее духовную основу, укрепление всестороннего сотрудничества между славянскими народами; возрождение славянских семейно-общинных обычаев народной жизни согласно евангельским идеалам добра, правды, любви, милосердия, жертвенности и сострадания. Фонд также организует и ежегодно проводит празднование памятных дат и знаменательных событий славянской истории и культуры.

В бывшем флигеле усадьбы, также принадлежащем Фонду славянской письменности и культуры, находится музей музыканта Игоря Талькова, созданный в 1993 году – через два года после его трагической гибели. В музее можно ознакомиться с основными этапами жизни и творчества певца, поэта и композитора. Экспозицию составляют личные вещи Талькова: музыкальные инструменты, рукописи стихов, дневники, письма, дипломы, афиши, программки, уникальные концертные записи, трудовая книжка и многое другое. Особыми экспонатами музея являются концертная куртка, сапоги и брюки, в которых Игорь был 6 октября 1991 года во Дворце спорта «Юбилейный» в момент убийства и на которых остались пятна его крови.

Летом во дворике Фонда славянской письменности и культуры уютно и зелено. Отреставрированный памятник архитектуры как будто скрывает от посторонних глаз свои великолепные фасады. Почти каждый день фонд организовывает лекции по словесности, концерты классической музыки, встречи с писателями и учеными, культурные вечера разных народов и другие мероприятия. Можно совместить приятное с полезным: полюбоваться бывшей богатой московской усадьбой, получить эстетическое наслаждение и узнать что-то новое.

ДО УСАДЬБЫ КУМАНИНЫХ

И вот мы снова на Большой Ордынке. Наша цель – дом № 17. Не ошибусь, если скажу, что это здание самое знаменитое на улице. Но до него еще нужно дойти. По адресу Большая Ордынка, № 8 расположено несколько построек XVIII – XIX веков. В начале XIX века они составляли комплекс типичной для Замоскворечья городской усадьбы. В основе главного дома 1820-х годов (стр. 1) палаты XVII века. Жилой флигель (стр. 4) был возведен в конце XVIII века, а надворные хозяйственные постройки (стр. 2 и 3) – в начале XIX века. Безусловно, эти дома представляли и представляют культурную и историческую ценность. Но это не помешало проведению реконструкции, в ходе которой главный дом усадьбы был частично переделан и даже разобран внешне и практически полностью внутри. Теперь найти фрагменты древнего здания не представляется возможным. Флигель XVIII века уже не восстановить. Теперь старинную усадьбу занимает УВД по Центральному административному округу и межрайонный отдел технического осмотра транспорта, регистрационной и экзаменационной работы. Будущие водители учатся и сдают теоретическую часть экзамена здесь. Хорошо, что сдавать площадку их увозят на Болотную площадь, хотя сейчас из-за незаконного сноса строений на храмовой территории в Кадашах и строительства элитного офисно-жилого комплекса «Пять столиц» территория за зданиями бывшей усадьбы расчищена. Дома № 8, 10, 12 – это характерная для Ордынки двухэтажная застройка XIX века.

Дом №13/9 на углу Большой Ордынки и Черниговского переулка принадлежал в начале XX века домовладельцу А.А. Дурилину. Архитектором этого доходного дома выступил представитель знаменитой династии Шервудов – Владимир Владимирович Шервуд. В начале XX века был настоящий бум доходного строительства: в одной Москве их насчитывалось больше тысячи. Купцы и промышленники с удовольствием вкладывали деньги в возведение многоэтажных домов, потому что спрос на съемное жилье в то время в Москве был очень велик. Это объяснялось в том числе и высокими налогами на недвижимость. Но основной причиной, как ни банально это звучит, была невозможность приобрести собственное жилье. Актуально, не правда ли?

Лучшие архитекторы того времени строили в Москве доходные дома – Ф.О. Шехтель, В.В. Городецкий, П.Ф. Алешин, Г.П. Шлейфер и другие мастера, которые создавали настоящие шедевры. Приглашение известного архитектора сулило домовладельцу неплохие прибыли. Стоимость квартир в доходных домах зависела не только от местоположения и метража, но и от архитектурных особенностей. Хорошие доходные дома Москвы были почти как дорогие гостиницы: с лифтами, телефонами, стоянками для экипажей, магазинами и салонами на первых этажах, собственными кучерами и посыльными и прочими разнообразными услугами. На вторых этажах доходных домов располагались офисные помещения. Этажи с третьего по пятый занимали семьи купцов, дворян и аристократии, а мансарды – мелкие чиновники и студенты. Лучшими доходными домами в Москве, на мой взгляд, являются дом-сказка П.Н. Перцова в Курсовом переулке архитектора Б.Н. Шнауберта, дом дешевых квартир имени Г.Г. Солодовникова по проекту М.М. Перетятковича на улице Гиляровского, торговый дом В.Ф. Аршинова архитектора Ф.О. Шехтеля в Старопанском переулке, доходный дом Товарищества А. Бахрушина и сыновей К.К. Гиппиуса на Тверской – всех и не упомнить.

Вид Большой Ордынки от 1-го Кадашевского переулка. Фотография 1990 г.

Большая Ордынка, № 14. Современная фотография

Декоративное архитектурное оформление в доходных домах получал лишь парадный фасад, выходящий на улицу. Примером этому может служить уже виденный нами неоклассический доходный дом И.Ф. Нейштадта в Черниговском переулке. Задний и боковые фасады этого здания не имеют отделки. В.В. Шервуд проектировал и строил доходные дома: протоиерея К.И. Богоявленского в Хлебном переулке, Московского купеческого общества на Покровке, М.В. Хлудовой в 1-м Хвостовом переулке и многие другие. Для А.А. Дурилина Шервуд возвел четырехэтажный угловой доходный дом. Сейчас это здание имеет еще два этажа, надстроенные в более позднее время. Задача архитектора усложнялась тем, что парадный фасад выходил и на Большую Ордынку, и в Черниговский переулок, причем часть здания, выходящая на улицу, была немного больше выходящей в переулок. Тем не менее эти части практически симметричны. Переход фасада на боковое крыло оформлен скругленным углом и расположенными здесь парадным входом и окном в арочном углублении четвертого этажа. Фасады украшены двумя симметричными рядами трехчастных окон и трехэтажным эркером со стороны Большой Ордынки.

Большая Ордынка, № 15. Школа № 1323. Современная фотография

Большая Ордынка, № 14 – это бывшая городская усадьба с фабрикой Е.П. Петрова второй половины XIX – начала XX века. Необычный главный дом, стоящий, как и многие здания Кадашевской слободы, на палатах конца XVII века, расположен в глубине улицы (практически он выходит в Ордынский тупик). Он был построен в XVIII веке, но значительно перестраивался в 1875 году. Теперь это отремонтированное и выкрашенное в бледный цвет трехэтажное здание едва ли можно принять за памятник архитектуры. Расположение не на красной линии Большой Ордынки объясняется тем, что помимо жилых домов в комплекс усадьбы входили магазины, лавки и мастерские. Причем в одном здании могли находиться и жилые, и торговые помещения. Сохранилась ограда с пилонами ворот начала XX века. Многие постройки бывшей городской усадьбы (стр. 5, 6, 7, 11, 12), стоявшие на фундаментах палат XVII века, были снесены в 1990-х годах при реконструкции района.

На месте дома № 15 когда-то был дровяной двор в огромном саду купцов Васильевых и Куманиных с оранжереями, беседками и маленьким фонтаном. После революции 1917 года уже известную нам гимназию В.Д. Косицына заняла советская общеобразовательная школа. Страна Советов росла, укреплялась – школьников становилось все больше и больше. Поэтому приняли решение построить в дворовом саду новую школу. Типовое четырехэтажное здание было построено в 1937 году по проекту архитектора М.Г. Куповского. В начале Великой Отечественной войны многие со школьной скамьи ушли на фронт, а классы уступили место палатам для раненых – в школе был развернут госпиталь. После войны здесь опять размещались разные учебные заведения. В 1991 году открылась православная гимназия имени Нестора Летописца, преобразованная через два года в среднюю общеобразовательную школу № 1323 (до войны она носила другой номер – 578). До 2000-х годов здание дожило, но оказалось в плачевном состоянии и нуждалось в ремонте. В результате в 2008 году старую школу снесли и выстроили новое здание – строгое и выразительное.

Образовательный процесс в школе № 1323 предусматривает сочетание воспитания, обучения, оздоровительно-профилактических мероприятий и отдыха. Для желающих существуют специализированные лицейские классы, в которых дополнительно изучаются высшая математика, теория вероятности, статистика и др. Школа сотрудничает с Московским государственным университетом имени М.В. Ломоносова, Московским городским психолого-педагогическим университетом, Московским городским музыкально-педагогическим институтом имени М.М. Ипполитова-Иванова, Государственной академией славянской культуры, Православным Свято-Тихоновским гуманитарным университетом.

В школе есть музей «Наш район – Замоскворечье», посвященный быту старой Москвы. В нем представлена разнообразная домашняя утварь: чугунки, ухваты, деревянный совок для зерна, трепало для льна. Особую гордость музея составляют предметы, найденные археологами во время раскопок на месте старого здания школы: фрагменты стеклянных штофов XVIII века, крохотные аптечные пузырьки, старинные монеты, тонкие мундштуки из белой глины и пр. Несколько витрин посвящено истории школы, особенно ветеранам Великой Отечественной войны – бывшим ученикам, – которые передали музею свои личные вещи.

В жилом доме XVIII века, расположенном по адресу Большая Ордынка, № 16/4, помещается Управление федеральной миграционной службы РФ по городу Москве, которое занимается выдачей разрешений на работу иностранным гражданам, постановкой на миграционный учет, оформлением вида на жительство и гражданства и пр.

Усадьба Куманиных
(Большая Ордынка, № 17)

Но вот наконец мы подошли к дому № 17 по Большой Ордынке. «И что в нем такого особенного?» – спросите вы. Вполне обыкновенное пятиэтажное здание, отличающееся от остальных разве что сложностью плана и украшенное старинной оградой да угловыми балконами. Это отчасти так. Но здесь как раз тот случай, когда историю дома делают не его архитектурные особенности, а хозяева. О доме № 17 нельзя рассказывать и слушать без трепета, уж столько событий и судеб связано с ним. Первые владельцы были родственниками Ф.М. Достоевского, в одной из квартир жила А.А. Ахматова. Нас даже встречает интригующая табличка с указателем «Музей Анны Ахматовой». Но, к сожалению, никакого музея в доме № 17 по Большой Ордынке нет. Будем надеяться, что пока. Но давайте обо всем по порядку.

Род Куманиных – один из старейших купеческих родов. Фамилия эта происходит от слова «куманы». Так в Европе называли тюркоязычный кочевой народ, на Руси известный как половцы. С половцами воевал князь Игорь из «Слова о полку Игореве». Предком московских Куманиных был купец Переславль-Залесского уезда Алексей Иванович Куманин – выходец из монастырских крестьян. Сыновья его Алексей, Василий и Иван в 1789 году переселились в Кошельскую слободу на берегу реки Яузы – занялись производством и торговлей.

Старший сын Алексей Алексеевич зарабатывал отъездным торгом в портовых городах, наладил торговые связи со среднеазиатскими ханствами и благодаря трудолюбию и просвещенности стал вскоре коммерции советником первой купеческой гильдии. Все Куманины активно участвовали в общественной жизни Москвы. Представители других купеческих семей не возглавляли так часто Московское городское общественное управление, как Куманины. В 1811 году Алексей Алексеевич был избран московским городским головой. Находясь на важном посту, Куманин сделал для города много полезного: он собрал деньги на сооружение на Красной площади памятника Минину и Пожарскому, пожертвовал значительную сумму на развитие Практической академии коммерческих наук – высшего училища для купеческих детей. «Оптовая торговля при портах, «степень трудолюбия пресвященного и важность предприятия» А.А. Куманина определяли право на высшее купеческое достоинство – звание первостатейного, дававшее и почесть приезжать ко двору, и право носить шпагу для защиты чести, и ездить в карете парой или четвернею»^[59], – сообщается Г.А. Федоровым в статье «Из разысканий о московской родне Достоевского».

Во время Отечественной войны 1812 года Куманин состоял в московском губернском комитете ополчения, а позже организовывал эвакуацию дворянства, чиновников и городского управления в Нижний Новгород. На заседании в Слободском дворце в присутствии императора Александра I Куманин пожертвовал на борьбу с Наполеоном половину своего состояния и яро призывал других купцов поступить так же. Л.Н. Толстой не смог обойти стороной этот случай и описал его в романе «Война и мир»: «Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:

– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!»^[60]

После изгнания Наполеона из России Куманин с удвоенной энергией принялся за восстановление Москвы. Известно, что купец на собственные средства построил Князь-Андреевский храм на Котловке. За патриотизм и подвиги, совершенные на государственной службе, Алексей Алексеевич был награжден орденом Святого Владимира IV степени. Когда три десятилетия спустя в память о войне 1812 года сооружался храм Христа Спасителя, на мраморных досках среди прочих было высечено имя Алексея Алексеевича Куманина. В 1813 году он вышел в отставку с поста городского главы, но продолжал участвовать в общественной жизни города. Куманин взял ссуду из казны и приобрел в Переславле огромную мануфактуру Угрюмовых, которая стала крупнейшей полотняной фабрикой. Благодаря этому Владимирскую область стали называть «российским Манчестером».

Семья Куманина жила на Большой Ордынке. Сначала усадьба принадлежала младшему брату Василию Алексеевичу. Когда в 1793 году он умер, усадьба досталась Алексею Алексеевичу и на шестьдесят лет сделалась «родовым гнездом» его семейства. Усадьба состояла из находившегося в глубине двора главного дома и двух симметрично фланкирующих его флигелей, выходящих на красную линию Большой Ордынки. Дом был возведен в середине XVIII века, а позже обработан в приемах зрелого классицизма и украшен классическим портиком. Северный флигель соединялся с домом с помощью вытянутого корпуса, идущего по границе владения. После 1812 года парадный фасад здания получил ампирную отделку. От Большой Ордынки усадьбу отделяла прекрасная ограда с белокаменными пилонами ворот в классицистическом стиле. У Алексея Алексеевича и его жены Александры Федоровны было три сына – Константин, Александр и Валентин.

Перед смертью в 1818 году Алексей Алексеевич завещал в течение десяти лет имение на Ордынке не разделять, а жить в нем большой дружной семьей. Капитал он поделил поровну, но управлять компанией «Алексей Куманин и сыновья» поставил старшего сына Константина Алексеевича. Братья Куманины прекрасно продолжили дело отца, и вскоре их компания вышла на международный рынок, а изделия переславльской фабрики были признаны лучшими на всероссийской выставке.

В 1825 году Константин Куманин был назначен, как когда-то и его отец, московским городским головой. Благодаря ему в Москве открылись библиотека, ремесленное училище для бедняков и больница. Куманин продолжил поддерживать Практическую академию коммерческих наук, перестроил усадьбу Гагариных на Страстном бульваре. Всего на развитие города Константин Алексеевич пожертвовал несколько сот тысяч рублей. Куманин заслужил личное доверие императора Николая I и орден Святой Анны II степени. По ходатайству министра финансов Константин Алексеевич был утвержден членом московского мануфактурного совета. А в 1830 году Куманины получают долгожданное потомственное дворянство.

Валентин Алексеевич Куманин с 1837 по 1840 год также возглавлял Московское городское общественное управление. Он попечительствовал мещанским училищам, банкам, судам, тюрьмам и прочим заведениям, жертвовал деньги на строительство Московской биржи, был действительным членом Общества любителей коммерческих знаний. Одним словом, занимался той же общественной работой, которую выполняли в свое время его отец и брат и которую будут выполнять его потомки. Все братья Куманины строили и восстанавливали храмы, вносили существенные вклады на приобретение икон и церковной утвари. На свои деньги они возвели Троицкую церковь Свято-Даниловского монастыря, который стал местом погребения благодетелей.

Самым большим подарком Куманиных Москве стало восстановление в 1836 году храма иконы Божией Матери Всех Скорбящих Радость по проекту архитектора О.И. Бове. При освящении храма митрополит Филарет Дроздов сказал: «Если верный подданный приносит Царю дар от своего усердия, и дар его приемлется: кто, думаете, в сем случае одолжен и осчастливлен, приемлющий или приносящий? Думаю: приносящий. Ибо частное приношение частнаго человека может ли быть важно для Царя, обладающаго всем? Напротив, очень важно для усерднаго подданнаго снисхождение и благоволение Царя, изъявляемое приятием дара»^[61].

Александр Куманин был женат на тетке Ф.М. Достоевского Александре Федоровне и был крестным будущего великого писателя. Достоевский часто бывал в гостях у своих родственников на Ордынке. Из грязного и холодного флигеля Мариинской больницы для бедных, где жили Достоевские, он попадал в другой, незнакомый ему мир, который впечатлял юного Федора богатством и красотой. Каждый приезд к Куманиным становился для него настоящим праздником. Отец Достоевского Михаил Андреевич был домашним доктором Куманиных, а позже и других купеческих семей, которым был порекомендован как высококлассный врач.

Детские впечатления Достоевского воплотились в произведениях писателя. Исследователь творчества писателя Г.А. Федоров полагает, что в изображении дома Парфена Рогожина отразились и характерные особенности московского дома Куманиных. Каждый может мысленно заглянуть в особняк, читая на страницах романа «Идиот» описание интерьеров жилища Рогожина на Гороховой улице. Это описание будет особенно ценно, если учесть, что усадьба Куманиных до наших дней практически не сохранилась. «Он знал, что Рогожин с матерью и братом занимает весь второй этаж этого скучного дома. Отворивший князю человек провел его без доклада и вел долго; проходили они и одну парадную залу, которой стены были «под мрамор», со штучным дубовым полом и с мебелью двадцатых годов, грубою и тяжеловесною, проходили и какие-то маленькие клетушки, делая крючки и зигзаги, поднимаясь на две, на три ступени и на столько же спускаясь вниз, и наконец постучались в одну дверь…»^[62] Все это вполне подходит под описание особняка Куманиных. Разный уровень второго этажа в трех частях дома объясняет наличие перепадов, из-за которых требовались дополнительные ступени. Протяженная парадная анфилада с характерной планировкой и ступени позволяют нам вслед за Федоровым утверждать, что Достоевский поселил Парфена Рогожина в куманинском доме. Даже сейчас в доме № 17 по Большой Ордынке остались перепады в рядах окон, говорящие о ступенчатых спусках и подъемах внутри. Интересен диалог князя Мышкина и Рогожина:

« – Твой дом имеет физиономию всего вашего семейства и всей вашей рогожинской жизни, а спроси, почему я этак заключил, – ничем объяснить не могу. Бред, конечно. Даже боюсь, что это меня так беспокоит. Прежде и не вздумал бы, что ты в таком доме живешь, а как увидал его, так сейчас и подумалось: «Да ведь такой точно у него и должен быть дом!»

– Вишь! – неопределенно усмехнулся Рогожин, не совсем понимая неясную мысль князя. – Этот дом еще дедушка строил, – заметил он. – В нем все скопцы жили, Хлудяковы, да и теперь у нас нанимают.

– Мрак-то какой. Мрачно ты сидишь, – сказал князь, оглядывая кабинет.

Это была большая комната, высокая, темноватая, заставленная всякою мебелью – большею частию большими деловыми столами, бюро, шкафами, в которых хранились деловые книги и какие-то бумаги. Красный широкий сафьянный диван, очевидно, служил Рогожину постелью. Князь заметил на столе, за который усадил его Рогожин, две-три книги; одна из них, «История» Соловьева, была развернута и заложена отметкой. По стенам висело в тусклых золоченых рамах несколько масляных картин, темных, закоптелых и на которых очень трудно было что-нибудь разобрать.

– А мне на мысль пришло, что если бы не было с тобой этой напасти, не приключилась бы эта любовь, так ты, пожалуй, точь-в-точь как твой отец бы стал, да и в весьма скором времени. Засел бы молча один в этом доме с женой, послушною и бессловесною, с редким и строгим словом, ни одному человеку не веря, да и не нуждаясь в этом совсем и только деньги молча и сумрачно наживая. Да много-много что старые бы книги когда похвалил, да двуперстным сложением заинтересовался, да и то разве к старости…»^[63]

Достоевский прекрасно изучил мир русских купцов. В «Записках писателя» он развивает мысль, высказанную в «Идиоте», описывает развращение купцов, превратившихся из «типов Островского» в «золотые мешки». По мнению писателя, чем более богатели они, тем становились хуже.

Но откуда он почерпнул столь обширные знания о купеческой среде, если не из мира купцов Куманиных и их окружения? Достоевский, не мудрствуя лукаво, даже имена героям романа «Идиот» давал вполне реальные. Живший в Москве Евграф Рогожин был известным финансистом, управляющим Государственным коммерческим банком, директором которого являлся Константин Алексеевич Куманин. Жену банкира звали Настасья Филипповна. Значит, чета Рогожиных бывала в доме на Большой Ордынке и встречалась там с отцом и матерью Достоевского. А еще Рогожа – это район Москвы, в котором селились именитые купеческие старообрядческие семьи с патриархальным жизненным укладом. Прообразом матери Парфена Рогожина выступила тетя писателя Александра Федоровна, а основой сюжета романа стала история личной драмы Константина Константиновича Куманина. В помещике Тоцком, человеке изящного характера, с необыкновенною утонченностию вкуса, можно увидеть, по мнению Федорова, Валентина Алексеевича – представительного, барского, с изысканными манерами, шутливой речью с примесью иронии и усмешкой в глазах. Одним словом, Достоевский населил свой роман и особняк на Большой Ордынке как придуманными персонажами, так и реальными людьми из окружения Куманиных, и соединил тем самым быль и вымысел.