Самая темная звезда

4

Хайди плюхнулась на кровать и растянулась посередине.

– Шикарно оттянулись. Надо повторить.

Сидя на полу спальни, я посмотрела на нее во все глаза.

– Да ты что? Больше никогда в жизни, слышишь?

Она засмеялась, а я покачала головой и провела руками по мокрым волосам. После того как я в платье вылезла из окна туалета и ничком свалилась на землю, я была похожа на беглянку. Так что, как только мы с Хайди вернулись домой, я залезла под душ и смыла с себя всю грязь. Да и пахло от меня «превосходно». Словно сначала я ограбила винный магазин, а потом искупалась в награбленном.

Кстати, тот самый звонок, который выдал нас с Люком в «выручай-комнате»^[2]… был от Хайди. Несмотря на панику, она додумалась дождаться меня рядом с машиной, где я, собственно, ее и нашла.

– А если бы нас замели? Представляешь, что стало бы с мамой? Она бы чокнулась! – Я прикрыла лицо руками. – А еще, кстати, я боялась, что тебя затоптали насмерть.

– Слушай, я и сама чуть с ума не сошла. Понятия не имела, где ты, что с тобой, пока Эмери не сказала, что ты с Люком.

Блеск.

Даже слышать это имя не хочу. Никогда.

Мало того, что этот парень – редкостный мерзавец, так еще и целоваться полез!

«Эви, тебя поцеловал не лаксен. И не человек».

Что бы это значило? Насколько я знаю, на свете есть только люди и лаксены. Люк, конечно, мог считать себя особым видом… Ничуть бы не удивилась! С ним не нужно долго общаться, чтобы понять, какое раздутое у него самомнение.

– Не верится, что вы с ним просто прятались в кладовке, или как ее там… – продолжала Хайди. По дороге домой я посвятила ее во все подробности, почти все. – И ты не воспользовалась случаем.

Не отнимая от лица рук, я недовольно поморщилась. О нашем с Люком поцелуе я Хайди ничего не рассказала. Наверное, и Зое не скажу, потому что они обе засыплют меня вопросами, кучей вопросов, на которые я вряд ли отвечу. Честно говоря, я даже не поняла, что почувствовала, когда он меня поцеловал. Страх? Да. Удовольствие? Да, черт возьми. И от этого я совсем растерялась. Меня никогда не привлекали грубияны, неважно, люди или лаксены, которые могли целоваться с кем угодно и когда угодно.

Кроме того, поцелуй был совсем… другим. Ведь я целовалась с Брэндоном, и не раз, но в той кладовке…

Нужно собраться с мыслями! Почему я вообще переживаю? Словно других проблем нет. Например, мы с Хайди сейчас могли бы сидеть за решеткой.

– Люк – красавчик, Эви.

Очевидно, Хайди не поняла, что пора сменить тему.

– Он самый настоящий пришелец, – пробормотала я.

– И что? Развлекаются они так же, как и люди, если ты понимаешь, о чем я. Правда, об этом я не из личного опыта знаю, но слухи ходят.

– Очень важная информация.

Вот уж не ожидала, что когда-нибудь буду обсуждать нечто подобное. И мне вовсе не хотелось задумываться, как там Люк «развлекается».

– Что-то мне подсказывает, что ты ничего в этом не смыслишь, – хихикнула Хайди.

– Может, я еще и числюсь в благородных девицах, но кто сказал, что они не страдают от любопытства и не сидят в интернете? – Я улыбнулась и наконец-то опустила руки. – По правде говоря, он козел, Хайди, и, если бы он говорил с тобой так же, как со мной, ты бы точно ему врезала по морде.

– Неужели настолько противен?

Она вдруг вскинула руки и выставила средние пальцы.

– Скажи: по шкале от одного, – она пошевелила пальцем левой руки, – до десяти сколько бы ты поставила за вредность?

– Пятьдесят. – Я помолчала. – Пятьдесят миллионов.

Она расхохоталась.

– Тогда я, наверное, врезала бы по другому месту, пониже.

– Не сомневаюсь.

– Жаль, – вздохнула она, – когда под шикарным фасадом скрывается полный идиот.

Идиот, это точно.

– Это так странно. Он жуткий нахал. Все допрашивал меня, почему я пришла, как я посмела появиться в этом дурацком клубе.

От злости мне вдруг захотелось кого-нибудь ударить.

– Кто он такой? Ясно, что пришелец по имени Люк, но…

Хайди съехала на край кровати и заболтала ногами. Ее волосы были стянуты в неряшливый пучок, свисавший набекрень.

– Но что?

Сжав губы, я покачала головой. Я ведь еще не все ей рассказала.

– Хайди, он… он знает, как меня зовут.

Она широко раскрыла глаза.

– Что?

Я кивнула.

– Как такое может быть? Он сказал, что мы с ним уже виделись.

Мне стало как-то неуютно, и я обхватила себя руками.

– Жуть берет, правда?

– Правда.

Она соскользнула с кровати и опустилась на пол рядом со мной.

– Может, я что-то рассказывала Эмери?.. Не помню, говорила ли, как тебя зовут. Ну, то есть про тебя разговор точно был.

– Тогда понятно, – облегченно шепнула я.

Все бы встало на свои места… только зачем Эмери рассказывать обо мне Люку?

– Да точно тебе говорю. Иначе откуда бы он твое имя узнал? Он ведь не из нашей школы. Да и никто из них.

Переведя дыхание, я кивнула.

– Обещай мне, что больше никогда туда не пойдешь.

Подруга отвела взгляд.

– Ну…

– Хайди! – Я наклонилась вперед и стукнула ее по руке. – Там часто разыскивают пришельцев-нелегалов. У бойцов спецназа смертоносное оружие, и не только для лаксенов, но и для людей. Там опасно.

Штайн настойчиво растянула:

– Раньше такого не было.

– Люк сказал, облавы там – обычное дело, где-то раз в неделю, и, даже если он просто придуривался, одной облавы достаточно. Только представь, что с нами могло случиться!

Она расстроенно поджала губы.

– Да, ты права.

Хайди вдруг взглянула на меня из-под опущенных ресниц.

– Угадай, что у меня есть.

– Что?

На ее лице заиграла улыбка.

– Номер телефона Эмери!

– Да ну! Правда?

Ее сияющее личико хоть как-то отвлекло от мрачных воспоминаний.

– Послушай, если у тебя есть ее номер, тебе больше незачем появляться в клубе.

– Точно. – Она вновь искренне заулыбалась. – Эмери так хотела с тобой познакомиться, а тут такая засада. Мы сильно расстроились.

– Мне тоже очень жаль, но раз у тебя есть ее номер, то, может, вы договоритесь о встрече, а там и я подскочу третьим лишним?

– Ты – самый лучший «третий лишний» на свете!

Я поморщилась.

– Ну спасибо.

Хайди принесла с кухни коробку кексов. Мы объедались шоколадной вкуснятиной с божественной глазурью из арахисового масла, и подруга описывала мне Эмери во всех подробностях. Штайн довольно быстро уснула, а я… мне казалось, прошла целая вечность, пока я смогла расслабиться и отвела взгляд от светившейся во тьме звезды, свисавшей на веревочке с потолка над кроватью.

Какой странный вечер выдался. И он мог плохо кончиться. От этой мысли никуда не денешься: мы с Хайди могли пострадать, и серьезно. Ужасы, с которыми мы столкнулись при нашествии инопланетян, не исчезли. Они просто изменились.

Стоило мне только расслабиться, как вдруг мои мысли вернулись к Люку. Должно быть, Хайди права. Она наверняка упоминала мое имя раньше или же оно всплыло в каком-нибудь случайном разговоре с Эмери, и Люк этим воспользовался.

Правда, я все еще не могла понять, почему Люк не признался, что он лаксен.

Хотя какая разница? Я ведь не планировала возвращаться в «Предвестие», то есть не собиралась хотя бы еще раз встретиться с этим самодовольным нахалом.

Слава богу!

А где мой…

Я стремительно выпрямилась, выпучив глаза, и тихонько выругалась. Мобильник. Где мой телефон? Я сбросила одеяло и спрыгнула с кровати. Клатч валялся рядом со школьным рюкзаком, я схватила его, открыла, и мои опасения подтвердились.

Я забыла его в этом чертовом клубе.

* * *

Вцепившись пальцами в кожаный руль, я разглядывала красные двери клуба из окна автомобиля. А мне почему-то казалось, что его опечатают после вчерашних событий.

Если бы.

– Тебе вовсе не обязательно идти со мной, – спохватилась я.

Прошел почти час с тех пор, как я покинула дом Хайди. Мимо клуба сплошным потоком двигались машины, и, честно говоря, при дневном освещении «Предвестие» не выглядело таким устрашающим, ну почти.

– Оставайся здесь и, если я не вернусь, скажем, минут через десять…

– Звонить в полицию?

Я взглянула на Джеймса Дейвиса, и он прыснул со смеху.

– И что я им скажу? Что моя несовершеннолетняя знакомая пошла разыскивать в клубе потерянный мобильник и не вернулась? Нет уж, я с тобой.

От радости даже голова закружилась. Мне вовсе не хотелось идти в клуб одной, и, сказать по правде, я была уверена, что Джеймс меня не оставит.

Как бы банально это ни звучало, Джеймсу, обычному соседскому парню с каштановыми волосами и добрыми карими глазами, все сходило с рук. Он был такой же милый и ласковый, как плюшевый медвежонок, и любой родитель, едва завидев его прелестнейшие ямочки на щеках, был готов распахнуть свои объятия, даже моя мама. Она позволяла ему находиться в моей спальне при закрытых дверях.

Так как один лишь его вид внушал доверие и спокойствие, я заявилась к парню утром, клятвенно пообещав, что позже накормлю его вкуснейшим завтраком.

Джеймс всегда велся на еду.

У меня заныли пальцы.

– Без мобильника мне не жить, мама точно прибьет. Знаешь, сколько он стоит?

– Она тебя и так прибьет: за то, что по клубам ходишь.

– А как она узнает? Если мобильник найдется, все будет просто прекрасно, – взволнованно рассудила я. – А как бы ты поступил на моем месте?

– Ну, во-первых, я бы не пошел в «Предвестие» и ничего там не оставил.

Он вдруг отвернулся к окну. Из-за бейсболки с эмблемой «Балтиморских иволг»^[3], с которой он почти не расставался, на пол-лица его упала тень.

– Я ведь в курсе, почему ты обратилась именно ко мне, а не к Зои.

– Возможно, потому, что это ты дал мне липовые права, с которыми я смогла как последняя идиотка припереться в это шикарное место.

Он фыркнул:

– Вообще-то, нет.

– Зои бы треснула меня, если бы я об этом заикнулась?

Джеймс согласно кивнул, а я заулыбалась.

– Ну да, ты меня раскусил. Я просто знаю, что в беде ты меня не бросишь и не настучишь по голове за глупости.

По правде говоря, у меня был план, не то чтобы выдающийся… Даже днем в клубе должен кто-то быть, – если, разумеется, всех не арестовали, – и, если этот «кто-то» на месте, я готова вымаливать у него разрешение обыскать каморку, где уронила сотовый.

– Думаешь, нам откроют? – спросил Джеймс.

Я громко вздохнула, выпустила руль и заглушила двигатель. К слову, об облаве я Джеймсу ничего не рассказывала, что с моей стороны было крайне нечестно.

– Не уверена, что там вообще кто-то есть.

После облавы Люк мог сбежать вместе с остальными в другое укрытие.

– Ты еще не передумал?

– Знаю я такие заведения. – Джеймс медленно повернулся ко мне. – Отсиживаться в машине как-то не по-товарищески.

– Наверное, – согласилась я и щелкнула его по козырьку.

Он открыл дверь машины.

– Да и чего нам бояться? Мы ведь просто хотим забрать твой телефон.

Я удивилась. В этом клубе могло произойти все что угодно, куча неприятностей! Но спорить я не стала, схватила рюкзак с заднего сиденья и вышла из машины вслед за другом. Выбрав подходящий момент, мы поспешили перейти улицу, чуть не попав под колеса непонятно откуда взявшегося такси.

Я выскочила на тротуар, обошла мужчину, бросавшего монетки в автомат на парковке. Как только добралась до входа, сердце бешено заколотилось.

Краска на дверях цветом напоминала свежую кровь. Руки свело, и я замерла в шаге от двери. Это место… оно меня пугало. Я вдруг почувствовала, что, если перешагну порог «Предвестия», обратно могу не вернуться. Что за странные ощущения? Вечно я преувеличиваю. Мы ведь просто пришли за забытым мобильным телефоном.

Но страх пронизывал мое тело с головы до пят.

Поддавшись всепоглощающей панике, я отшатнулась и стукнулась плечом о грудь Джеймса. Какое-то необъяснимое чутье кричало, требовало, чтобы я уносила ноги.

По всему телу пошли мурашки. Дыхание перехватило. Ладони закололо, словно их пронзили иголки.

Страх.

Меня охватил настоящий ужас, холодный и темный. Я точно смотрела в глубокий колодец и понимала, что скоро упаду, почувствовала его вкус: ощущение отчаяния. Я уже испытывала подобные эмоции: пробиравший до костей страх на грани паники – во время нашествия инопланетян. Воспоминания остались смутные, размытые, но ужас…

Его я хорошо запомнила.

Мистер Мерсье, школьный психолог, сказал бы, что у меня посттравматический синдром, стресс после психической травмы. Именно об этом я думала, когда у меня по спине пробежал холодок.

Но страх не уходил.

«Беги», – шептал голос, похожий на мой собственный. Он исходил из подсознания, из самого сердца, из глубины души. Не знаю, откуда взялись эти смешанные чувства и с какой стати волнение нарастало во мне подобно гигантской волне, но сердце билось все чаще. Того и гляди инфаркт хватит. Я попыталась что-то сказать, но язык не слушался.

Джеймс потянулся к грязной металлической ручке, дверь распахнулась, и я сразу поняла: бежать поздно.

5

На пороге стоял вышибала по имени Клайд. Одной накачанной ручищей он придерживал дверь, а другой уперся в притолоку, красуясь бицепсом толщиной с дерево. Серая футболка обтягивала его широкую грудь и плечи. Что там на ней нарисовано: единорог, выплевывающий… радугу?

Точно.

Единорог, которого тошнит радугами.

Острый приступ паники и пронизывающий страх испарились так же быстро, как и возникли.

– Вот это да, – прошептал Джеймс, приспустив плечи.

Наверное, стоило рассказать ему про Клайда.

Пирсинги, покрывавшие лицо охранника, переливались на солнце, и, заглядевшись, я едва не забыла, зачем вновь стояла на пороге «Предвестия».

– Не знаю, помните ли вы меня…

– Тебя помню, – подтвердил он таким голосом, будто меня поджидали огромные неприятности. Его взгляд метнулся на Джеймса. – А вот тебя – нет.

Мой друг, кажется, потерял дар речи.

– Мы пришли сюда… не тусоваться и все такое, – вновь заговорила я. – Вчера мы с подругой были в этом клубе, и… – я поморщилась, – я забыла здесь телефон.

Клайд повернул ко мне лысую голову.

– А вернулась зачем?

Мне казалось, причина была очевидной, но пришлось объяснять.

– Я потеряла сотовый, когда была с… Люком.

– С Люком? – недоуменно пробормотал Джеймс.

Уговаривая друга, я как-то забыла рассказать про самодовольного идиота.

Клайд и глазом не моргнул, ни разу.

– Так ты пришла к Люку?

– Не совсем.

Вообще-то, с Люком мне встречаться как раз не хотелось.

– Мы вчера вместе были в комнате, и мне нужно поискать там свой мобильник.

– Ты была в комнате с каким-то чуваком по имени Люк? – все с таким же недоумением спросил Джеймс, а потом вдруг усмехнулся. – Вот непутевая.

Я пропустила его замечание мимо ушей.

Клайд приподнял бровь с пирсингом.

– Так ты к Люку пришла или нет?

Я напряглась. Мне почему-то не хотелось с этим соглашаться. Но если попасть в клуб можно только так…

Я стиснула зубы и пробурчала:

– Да.

Клайд молча посторонился, придерживая дверь, и я облегченно вздохнула. Нас все-таки пропускали. Раздался протяжный гудок проехавшей машины, и мы с Джеймсом переглянулись. Я шагнула вперед, а Джеймс замешкался, и мне пришлось схватить его за руку, чтобы протиснуться мимо Клайда. Дверь за нами захлопнулась, скрыв солнечный свет и запечатав нас внутри, и только потом я выпустила ладонь друга.

Я подавила переполнявшую меня нервозность, когда Клайд проковылял мимо нас по маленькому коридору и открыл дверь в зал. Немного поколебавшись, я вошла за ним. Ничто не напоминало о вчерашнем вечере. Над танцполом горел яркий свет, разгоняя тени. На круглых столах лежали перевернутые стулья, и лишь некоторые из них были накрыты тканью, чтобы скрыть повреждения. У барной стойки в полутени стояли двое, но я не смогла разобрать их лица. Тяжелый аромат духов и резкий запах выпивки исчезли. В зале пахло дезинфицирующим средством с ароматом лимона, словно каждый закуток отдраили до блеска.

От облавы не осталось и следа! Даже бутылки в баре уже заменили.

Словно ничего и не было.

– Давайте я просто схожу и поищу. Я помню, где я его…

– Сядьте, – Клайд кивнул в сторону накрытого столика, а сам пошел дальше и скрылся в узком коридоре справа от бара, куда мне еще не доводилось ходить.

Джеймс плюхнулся на стул.

– В жизни не встречал такого великана.

– Да уж.

Я так нервничала, что даже не могла присесть.

Перевернув кепку козырьком назад, Джеймс оперся рукой о столик и огляделся.

– Интересное местечко.

Я всматривалась в коридор, туда, где исчез Клайд. Интересно, он пошел за моим телефоном или за Люком? Сердце похолодело, ведь встречаться с Люком не хотелось.

– Ты же пришла в «Предвестие» с Хайди. – Джеймс искоса взглянул на меня. – С каким это парнем ты болтала в комнате?

Щеки у меня запылали.

– Да ничего там не было. Вообще. Это долгая история.

– А мы вроде никуда спешим, но ладно, позже расскажешь. – Джеймс подался вперед и прищурился, что-то разглядывая возле стойки: – А вон тот тип разве не из нашей школы?

– Кто?

Он кивнул в сторону бара, и я повернулась. Стоявшие у стойки вышли на свет, и я сразу узнала одного из них. Темноволосого лаксена звали Коннор. Его фамилию я никогда не слышала.

– Кажется, да, – удивленно пробормотала я.

– Интересно, что он тут делает?

Прежде чем я успела ответить, рядом с нами появился Грейсон, словно он стоял в темном углу и поджидал подходящего момента, чтобы выпрыгнуть на свет. Я оцепенела. Может, лаксены умеют превращаться в невидимок, а мы просто не знаем?

– Вот это да! – пробормотал Джеймс, до которого, очевидно, только сейчас дошло, что лаксен не носил блокатор.

Грейсон усмехнулся, окинув Джеймса пренебрежительным взглядом, а потом посмотрел на меня ослепительно-синими глазами.

– Говорят, ты ищешь свой мобильник.

– Да. Он такой маленький, черный…

– Я в курсе, как выглядит телефон, – ответил он. – У меня его нет.

Кто бы сомневался?

– Можно я проверю комнату? Наверное, я его уронила и…

– Нет.

Я разозлилась.

– И почему?

Он только покачал головой.

– Послушай, – не сдавалась я, – это же вышло случайно. Мне действительно нужно найти телефон. Только телефон. Если ты…

– В той комнате телефона нет, – оборвал он.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что знаю, о какой комнате идет речь.

– Но…

– По правде говоря, – растянул Грейсон, – я знаю, где твой мобильник, – а потом уставился на Джеймса, как удав на кролика. – Любишь ужастики? – вдруг спросил он и вытащил из кармана леденец.

Джеймс растерянно посмотрел на меня.

– Ну… да.

Лаксен с ехидной ухмылкой развернул леденец, зеленый, с яблочным вкусом.

– Есть у меня любимый ужастик – «Хостел»^[4]. Там один тюфяк случайно попадает в логово маньяков, которым только дай кого-нибудь помучить да порешить.

Грейсон сунул конфету за щеку и продолжил с торчащей изо рта палочкой:

– Видел этот фильм?

Джеймс приподнял брови.

– Я… ага, смотрел.

– Сдается мне, ты похож на того парня, тюфяка.

Миленько. Грейсон – сама доброта.

Парень хмыкнул и перевел взгляд на меня.

– Твой телефон у Люка. Теперь это его новая игрушка – из рук не выпускает.

Черт!

– Ты не мог бы его забрать?

– Нет.

Я еле сдержалась, чтобы не завопить. Выбора не оставалось.

– Тогда мне нужно увидеть Люка.

Грейсон расправил плечи.

– Он сейчас очень занят.

– Значит, нам придется его побеспокоить.

Я вцепилась в край стола, заметив, как ухмылка Грейсона расползлась до ушей.

– Плохо же ты знаешь Люка, раз думаешь, что я смогу запросто притащить его.

– Я и не горю желанием узнать его лучше, но без мобильника никуда не уйду.

Джеймс совсем сник.

– Может, лучше купить новый?

Новый? На какие деньги? На фантики от «Монополии»?

Так у меня и фантиков нет.

– Мудрое решение, – подметил Грейсон.

– Нет, – я посмотрела на коридор, где исчез Клайд. – Если не хочешь позвать Люка, я сама схожу за ним.

Взрослый лаксен склонил голову набок.

– Даже так?

– Эви, – сказал Джеймс, – пойдем отсюда, пожалуйста.

Улыбка Грейсона напомнила мне колючую проволоку.

– В кои-то веки я полностью согласен с человеком.

Ну что за бред! Я всего-то просила вернуть свой телефон, а не выпытывала секреты пришельцев. Разозлившись, я повернулась к Джеймсу.

– Сиди тут, я скоро вернусь.

– Стой, – решительно сказал Грейсон, – не надо.

Я не обратила на него внимания, лишь прибавила скорость.

– Ни в коем случае не заходи в последнюю комнату справа по коридору, которая ведет к лестнице.

Я замерла.

– И не поднимайся на второй этаж, – продолжал он монотонным голосом. – Люку это очень не понравится.

Что за чушь? Я оглянулась и увидела, что он уже уселся напротив расстроенного Джеймса. Почему он рассказал мне, где найти Люка, если тот занят?

Впрочем, какая разница?

Я поспешила по коридору, оставив позади несколько дверей. Две вели в туалеты, еще на одной была табличка «Посторонним вход воспрещен», правда, половина букв была зачеркнута, и остались только «Посто… им… еще…», что выглядело довольно нелепо.

Наконец я заметила выход на лестницу, распахнула дверь и начала подниматься на второй этаж, не оставляя себе времени на раздумья. Глупо с моей стороны или смело.

Пожалуй, мама бы так и поступила, а отец – уж точно. Они оба были не из робкого десятка. Возможно, иногда, чтобы пересилить страх, стоит отбросить здравый смысл.

Оказавшись на площадке между этажами, я остановилась перед погруженным во мрак коридором, куда выходило несколько дверей. Сразу вспомнился многоквартирный дом. Только в дверях не было глазков. Вздохнув от досады, я поджала губы. Комнат было так много, и Люк мог оказаться в любой из них. То есть придется проверять каждую или кричать, пока он не выйдет.

Я шла по коридору, замедлив шаг, как вдруг справа послышался чей-то шепот. Я остановилась перед приоткрытой дверью, дотронулась до ледяной ручки, шагнула вперед и… будто ослепла. Внутри было так темно, точно на окнах висели плотные шторы, которые не пропускали ни единого лучика света.

– Эй! – позвала я.

Послышался глухой треск.

Я вздрогнула, вглядываясь в кромешную тьму, и тщетно пыталась разглядеть хоть что-нибудь. Вслушивалась, надеясь уловить какие-нибудь звуки. Тишина. Пора было выбираться из этой комнаты.

Я попятилась к выходу, как вдруг повеяло ветерком, волосы взъерошились. У меня перехватило дыхание: я была все-таки не одна в комнате. Только я собралась бежать…

Кто-то схватил меня за руку и потянул вперед, а потом резкий толчок заглушил рвавшийся из горла крик. От удара о стену вышибло дух. Спину пронзила дикая боль, и голова закружилась. Не дав мне даже пошевелиться или пикнуть, та же холодная рука вцепилась мне в шею с такой силой, что я чуть не задохнулась. Я пыталась вырваться и остервенело держалась за запястья нападавшего, в адреналиновой горячке вцепившись в них ногтями, раздирая кожу до крови. Паника пробиралась все глубже и глубже, сердце бешено колотилось в груди. Ой, боже мой, боже мой…

Я почувствовала, как незнакомец наклонился. Его дыхание скользнуло по щеке, и меня приподняли над полом, да так, что земли я касалась лишь носками кроссовок.

Низкий, грубый голос зарычал:

– Что ты тут делаешь?