Читать книгу: «Сон о сне», страница 5

Я старалась не думать о последней записи, сделанной в нём, но неровные строчки, выведенные дрожащей детской рукой, упорно мелькали перед глазами. Замерев на месте, с протянутой к «молнии» рукой, я не заметила, как близко подошёл Эллиот.

– Вас опять что-то тревожит, – мягко констатировал он.

Я резко застегнула чемодан.

– Вовсе нет. Почему меня должна тревожить какая-то рухлядь?

– Будь он «рухлядью», вы вряд ли бы брали его с собой.

– Я просто… Ты прав. Выброшу по дороге.

Подхватив чемодан, я быстрым шагом вышла из комнаты. Мина жалобно мяукнула вслед.

***

– Вы уверены, что мне не стоит вас сопровождать? – раздался голос позади: Эллиот помогал мне нести чемодан до такси.

– Я прекрасно доберусь сама. К тому же, как я объясню родителям твоё присутствие?

– Вы можете представить меня старым другом.

– Это будет выглядеть слишком подозрительно, – остановившись у дверей машины, я обернулась, чтобы взять чемодан. – Не хочу, чтобы они записали тебя в потенциального зятя.

Улыбнувшись, демон проигнорировал протянутую к вещам руку, уложив чемодан в багажник. Яркая серебряная цепь, соединявшая браслеты, блеснула, привлекая наше внимание. Поддев её пальцами, Эллиот какое-то время не сводил с неё глаз.

– Её ведь никто не может видеть, кроме нас? – тихо спросила я, зная, что он всё равно услышит.

– Никто из людей, не связанных ею, – ответил демон, опуская руку. Я тотчас вспомнила Демиана, который обжёгся, но всё же смог коснуться цепи.

– Никто… из людей?

Мой вопрос заставил его насторожиться.

– Вы кого-то встречали? Когда? Как он выглядел?

Я подняла голову, удивившись перемене его голоса. Эллиот выглядел на редкость серьёзно, словно бы ему действительно было не всё равно. На секунду мне захотелось рассказать ему о новом знакомом, любезно предложившим свою бескорыстную «помощь», но тут раздался нетерпеливый гудок водителя.

– Нет, всё в порядке, – соврала я, открывая двери такси.

– Миледи… – начал было Эллиот, но я жестом приказала ему замолчать. Водитель с удивлением поглядывал на нас. Глубоко вздохнув, демон склонился в поклоне.

– Если вы будете в опасности…

– Ты придёшь, я знаю.

Эллиот выпрямился, не сводя с меня глаз. Водитель, недоумевающей от представленной ему картины, совсем забыл о своей работе.

– Можете ехать, – окликнула его я, откидываясь на спинку сидения и закрывая глаза. Браслет слабо кольнул, но я твердо решила забыть обо всём, что связано с ним, хотя бы на неделю. И ещё, пожалуй, я очень соскучилась по дому.

Глава 6 Семья

За время пути, незаметно для себя, успела задремать. Сон был странным и неясным, и постоянно расплывался перед глазами. Сначала мне снился мой первый приезд в Лондон и даже тот же страх перед неизвестностью, что ждала меня в новом городе. Затем картинка сменилась, и я вновь увидела себя маленькой, играющей со своей сестрой-двойняшкой. А потом вдруг оказалась одна, окруженная со всех сторон плотной пеленой тумана.

– Избавься от него… – донёсся с ветром чей-то голос. Я оглянулась, тщетно пытаясь разглядеть источник.

– Пока не стало поздно… Избавься… – теперь уже несколько голосов, звучавших хором, раздавались вокруг. Я закрыла уши ладонями, но в голове, вторя прежним голосам, звучали другие:

– Избавься, иначе придется платить…

– Что вам от меня нужно?!  – сильнее прижимая ладони к ушам, я старалась заставить голоса замолчать.

– Ты заплатишь… Тебе придется заплатить… – их тихий шёпот сводил с ума.

– Оставьте меня в покое!!! – не выдержав, закричала я и в тот же момент проснулась. Судя по ошеломлённому виду водителя, последняя фраза была выкрикнута вслух.

– Эмм… простите, мисс, но заплатить всё равно придётся, если не хотите, чтобы я вызвал полицию.

– Заплатить? – на долю секунды показалось, будто бы я всё ещё в том кошмаре.

– Мы уже минуту как приехали. Вы, наверное, заснули? – усмехнулся мужчина. Несколько секунд я растеряно смотрела на него, а затем полезла в сумку за деньгами.

– Да, да, конечно. Простите меня, я, и правда, заснула.

– Вам снился кошмар? Вы так кричали…

– Вот, сдачи не надо. Ещё раз, прошу прощения, – сунув ему деньги, я открыла дверь и с облегчением глотнула свежего морозного воздуха. Водитель помог вытащить чемодан. Когда он уехал, я ещё какое-то время стояла перед дверью родного дома, прежде чем решиться нажать на звонок. За дверью послышался собачий лай, и вскоре на пороге появился высокий мужчина с взъерошенными рыжими волосами.

– Тэр, прекращай, всех гостей распу… Амели! – не договорив, отец порывисто обнял меня так, что дышать стало трудно. – Господи, наконец-то ты приехала!

– Кхе, кхе, папа… Я тоже рада… тебя видеть… – я уже успела позабыть, как он любит обниматься.

– Элис! Амели приехала! – крикнул через плечо папа, похоже, и не думая меня отпускать. Золотистый ретривер Тэр радостно бегал вокруг нас. Из-за угла коридора показалась мама. Заметив меня, она улыбнулась и ускорила шаг.

– Амели! Какая неожиданность, ты не предупредила нас, что приедешь!

– Просто хотела сделать сюрприз, – улыбнулась я, по-прежнему вися в крепких объятиях отца.

– Чарли, хватит, ты же задушишь её, – мама мягко коснулась плеча мужа. Он отстранился, по-прежнему сияя улыбкой.

– Проходи, дорогая. Ты приехала одна? – приобняв меня за талию, поинтересовалась мама. Я кивнула.

– Да. А вы ожидали кого-то ещё?

– Мы даже тебя не ждали. Надеюсь, ты задержишься подольше?

– Хотелось отметить Новый Год с семьёй.

– Хорошо, что ты помнишь, что у тебя есть семья, – тихо произнесла мама, так, чтобы не услышал идущий следом отец. Я вздохнула.

– Ты как раз вовремя. Сегодня вечером должна приехать Мари. Она тоже соскучилась по тебе.

– О, да. Охотно верю, – проворчала я себе под нос. Тётушку Мари хлебом не корми, дай посплетничать о ком-то, и главным объектом для этого всегда служила я. Она была удивительно нетактична, когда дело касалось каких-либо личных тем, о которых мне вовсе не хотелось делиться.

– Пожалуй, стоит собрать всех родственников, раз уж ты здесь. А то уедешь опять, даже не повидавшись с ними.

– О, не стоит, мама, правда, – поспешно возразила я, старательно натягивая улыбку. – К чему их тревожить? Я ведь приехала к вам…

– В самом деле, Амели. Мы давно не собирались все вместе, – неожиданно поддержал её идею папа. Я только вздохнула.

– Ну, если вы хотите… – промямлила я, «сдавшись» и поднимаясь на второй этаж. – Ладно. Пойду, распакую вещи.

***

Приоткрыв дверь, я осторожно заглянула в собственную комнату, будто боясь нарушить её покой. С моего последнего визита ничего не изменилось, не считая некоторого беспорядка на столе. Судя по исписанному акварелью альбому, это дело рук моего младшего братишки Алекса. Взяв альбом, я пролистала несколько листов, остановившись на последнем, где двое детей, стоя напротив, протягивали друг к другу руки. Рисунок был поделен на две части – мальчик с белоснежными волосами был окружен падающим снегом, а рыжеволосая девочка – пожелтевшими листьями. Внезапно я поймала себя на том, что почти не дышу, неотрывно глядя на детский рисунок. Он казался до боли знакомым, хоть и видела я его впервые. Браслет чуть сжал запястье, будто приводя в чувство. Отложив альбом, я стала распаковывать чемодан, стараясь не думать о рисунке.

Вытащив все вещи, хотела было убрать его, как вдруг заметила на дне старую потрепанную тетрадь. Я так и не выполнила своего обещания выкинуть память прошлых лет. Теперь нет необходимости писать, так зачем мучить себя воспоминаниями? Раз за разом окунаться в те дни, когда была счастлива, до того дня? И всё же… Почему так сложно просто порвать на куски старые исписанные листы? Жаль, что с настоящими воспоминаниями так не поступишь.

Внизу раздался звонок в дверь. Кинув дневник на дно, я запихала чемодан под кровать и вышла из комнаты.

– Ты вовремя, Алекс. У нас для тебя сюрприз!

– Я надеюсь, это не тётушка Мари? Нет, правда, я не выдержу, если она снова начнет болтать про своих соседок!

– Это неприлично, что, если бы она уже была тут? Но не волнуйся, ты ещё повидаешься с ней сегодня вечером.

– Ну, мааам!

Свесившись с перил, я с улыбкой наблюдала за младшим братом. Он был точной копией матери – те же светлые волосы и голубые глаза. И он был очень похож на Кэрол… Может, поэтому мама больше привязана к нему, нежели ко мне, унаследовавшей от неё разве что холодный сарказм.

– Я рада, что ты тоже не выносишь сплетен, братик.

Алекс резко поднял голову.

– Амели!

Сорвавшись с места, мальчик в считанные секунды преодолел расстояние между нами и повис у меня на шее.

– Почему ты так долго не приезжала?!

– Прости, – прижимая его к себе, я вдруг почувствовала подступающий к горлу комок. Даже недавнее событие, в корне поменявшее мою жизнь, не имело значения, по сравнению с порывистыми объятиями младшего брата.

– Ты ведь задержишься? Мама говорит, что ты не можешь остаться, потому что слишком любишь Лондон, но… но ведь ты останешься на Новый Год, правда? – Алекс ещё сильнее прижался ко мне, будто боясь, что я куда-то исчезну. Глаза неприятно щипало, и я подняла голову выше, не давая слезам пролиться.

– Конечно, останусь. Ал, пожалуйста, ты меня задушишь…

– Алекс, оставь сестру в покое. Она только что приехала, дай ей отдохнуть.

Мальчик нехотя отстранился. Вдруг его глаза широко распахнулись, будто он вспомнил о чём-то очень важном, и в следующую секунду брат метнулся в мою комнату. Зайдя следом, я увидела, как он прячет альбом за спиной.

– Ты… ты уже видела, да? – смущённо пробормотал Алекс, отводя глаза.

– Ты красиво рисуешь, мне нравится. Особенно… последний.

На щеках брата заиграл румянец. Вытащив альбом из-за спины, он пролистал несколько страниц, пока не остановился на нужной.

– Я нарисовал это несколько дней назад…

Я подошла ближе и заглянула в альбом. Сердце забилось быстрее, когда взгляд задержался на белоснежных волосах мальчика.

– Скажи… Кого ты хотел нарисовать?

Алекс молчал, внимательно вглядываясь в рисунок.

– Я не знаю, – ответил он спустя полминуты. – Я думал о тебе, а потом вдруг нарисовал их. Мне кажется, они как-то связаны. Только не знаю, как. Может… Амели? Ты меня слышишь?

Я так загляделась на картинку, что не услышала, как меня зовут.

– Прости, задумалась. Мм… да, возможно, они, и правда, как-то связаны… Ладно, я пойду в душ, – сделав пару шагов к двери, я вдруг замерла, обернувшись. Младший брат стоял посреди комнаты, сосредоточенно вглядываясь в рисунок. Тонкие пальчики скользили по бумаге, а между бровей залегла морщинка, будто он о чём-то размышлял.

Я перехватила правое запястье другой рукой и поспешно вышла из комнаты.

***

Едва указательная стрелка часов коснулась цифры пять, как в доме раздался звонок. Мне не стоило спускаться, чтобы узнать, какие именно гости удостоили нас чести своим присутствием. Но чтобы не показаться грубой и не испортить семейную атмосферу праздника, все же пришлось выйти. Остановившись на лестнице, я свесилась с перил и наблюдала за гостями. Алекс стоял рядом, прижавшись ко мне и обняв за талию. Среди прибывших, разумеется, была тётушка Мари со своим мужем Альбертом и ещё один мужчина. Приглядевшись, я с удивлением узнала их сына Джереми. Мы давно не виделись. С тех пор прошло девять лет, и он очень изменился. От пухлощёкого голубоглазого парня с вечно взъерошенными тёмными волосами не осталось и следа. Он заметно возмужал, его волосы больше не торчали в разные стороны, а были гладко зачесаны назад.

– Мари, Альберт! Мы так рады вас видеть! – улыбаясь, произнесла моя мама, целуя обоих, а потом перевела взгляд на Джереми. – А кто этот молодой человек? Я не узнаю своего милого скромного племянника!

– Рад встрече, тётушка Элис, дядя Чарли, – обворожительно улыбнулся молодой мужчина. – Мы так давно не виделись. Я только вчера вернулся из Франции.

Папа обернулся и посмотрел наверх. Заметив нас, он улыбнулся, но ни слова не сказал о «сюрпризе» в моём лице. Но, к сожалению, за его взглядом проследила тётя.

– Амели! Какая приятная неожиданность! – воскликнула она прежде, чем я успела бы скрыться с глаз. – Когда ты приехала, дорогая?

Я мысленно прокляла её острое зрение, помешавший отсрочить «трогательный» момент нашей встречи. Правила хорошего тона требовали спуститься вниз, а не кричать с лестницы через всю гостиную. Но я бы предпочла второй вариант.

Спустившись, я подошла к отцу, затем всё же переборола неприязнь и легко поцеловала семью Браун. Я заметила удивление и оценивающий взгляд кузена, скользнувший по мне.

– Пару часов назад, – мило улыбнувшись тётушке, ответила я. – Хотела отметить Новый Год в кругу семьи.

– Правильное решение, моя милая, Новый Год – семейный праздник. Жаль, что ты не приехала на Рождество…

– Да… Мне тоже очень жаль.

Ты просто представить себе не можешь, насколько жаль, дорогая тётушка.

Мы прошли на кухню. Алекс крепко вцепился в мою руку, бросая взгляды исподлобья на тётю. Мы сели так, что я оказалась посередине между младшим братом и кузеном.

– Кажется, кого-то не хватает… – протянул дядя Альберт, оглядывая всех.

– Да, мама должна приехать с минуты на минуту, – ответил папа, бросив взгляд на меня. Услышав это, я облегченно вздохнула. В присутствии бабушки, Мари старалась не приставать ко мне с расспросами о личной жизни и тому подобном, ибо это почти всегда заканчивалось скандалом. Бабушка Эйлин ненавидит слушать чужие сплетни, а уж когда дело касалось меня – совсем себя не сдерживает. Как и следовало ожидать, услышав новость, тётушка недовольно поджала губы.

– Ну что ж… Джереми, расскажи, как ты жил во Франции? Ты ведь уехал, когда тебе едва исполнилось двадцать, – наливая чай в аккуратную белую чашку, мама поставила ее перед племянником и принялась за мою.

– Я учился в Sciences Po, на факультете права. Туда было нелегко поступить, но это того стоило, – как бы невзначай поделился Джереми.

Я напряглась, ощущая на себе пристальный взгляд матери, в котором отчётливо читалось, что я неудачница и бросила учёбу ради какого-то пыльного книжного магазина.

– Мы так гордимся им, – поддакнула тётушка, переглянувшись с мужем. – В наше время высшее образование необходимо, а уж получить его в таком месте… Кстати, Амели, напомни, где ты училась?

За столом повисла пауза, нарушаемая только звуком пережевывания бутерброда Алексом. Я глубоко вздохнула и натянула улыбку, приготовившись к обороне, как меня опередила мама:

– Роэхемптон, психологический факультет.

– Оу, – протянула Мари, кивая. – Психология, как интересно. А где ты работаешь?

И снова эта гнетущая тишина. Я мысленно проклинала тётушку и её неуёмное любопытство, одновременно лихорадочно соображая, что ответить.

– Школьным психологом, кажется. Верно, Амели? – снова пришла мне на помощь мама. Я кивнула, чувствуя на себе пристальные взгляды. Неудивительно, что она соврала. Признаться, что её дочь пренебрегла высшим образованием ради своей маленькой слабости? Только не перед тётушкой Мари.

Далее разговор плавно перетёк в обсуждение новой соседки Браунов, которая имела неудовольствие чем-то им не угодить. Я не слушала большую часть их беседы, медленно пила чай и ждала удобного случая, чтобы покинуть компанию. Алекс ёрзал на месте, тоже мучаясь от скуки. Пару раз я встречалась взглядом с голубыми глазами Джереми, внимательно следившими за мной, и чувствовала нарастающее недовольство, будто нахожусь на огромной витрине.

– Кстати, Амели. Поделись с нами, ты ещё не собираешься замуж? – хихикнула Мари, снова обратив на меня внимание. – Помнится, Элис в твоём возрасте уже носила тебя под сердцем.

Я мысленно вздохнула. А ведь дело ещё даже не дошло до алкоголя. Страшно представить, о чём она будет спрашивать после него. Но, прежде чем я бы успела придумать ответ, раздался спасительный звонок в дверь.

– Это, наверное, бабушка! – воскликнул Алекс, чуть ли не подпрыгнув на месте. На этот раз я точно вздохнула с облегчением. Мама вышла из-за стола, чтобы встретить самого старшего члена семьи Грей. Проводив её взглядом, я заметила недовольство, мелькнувшее на лице тётушки, и злорадно хихикнула. Интересно, рискнет ли она повторить свой вопрос в её присутствии? Папа, очевидно, подумал о том же. Когда мы заговорщицки переглянулись, он не сдержался и подмигнул мне.

– Не нужно обращаться со мной, как с немощной, Элис. Я вполне способна самостоятельно идти!

– Что вы, я вовсе не хотела вас обидеть, Эйлин…

Едва они показались на пороге кухни, Алекс вскочил с места.

– Бабушка Эйлин! – воскликнул он, бросаясь в её объятия. – Бабушка, Амели приехала!

– Амели? – переведя взгляд на собравшихся, она заметила меня и широко улыбнулась. Поднявшись с места, я тоже обняла её, целуя в щёку.

– Совсем не изменилась, девочка, – коснувшись моей щеки, промолвила она. – Давно не виделись.

– А ты выглядишь ещё бодрее, – улыбнулась я и, наклонившись к её уху, шепнула. – Поездка в Японию не прошла даром, да?

– Не понимаю, о чём ты, – пробормотала бабушка, но тотчас вспыхнувшие румянцем щёки выдали её с головой. Недавно она уезжала в Страну Восходящего Солнца, а там, как до меня дошли слухи, встретила очаровательного пожилого японца. Я хихикнула и, отстранившись, подмигнула ей. Эйлин упрямо делала вид, что не понимает моих намёков.

– Рада вас видеть, миссис Грей, – как можно лучезарнее улыбаясь, произнесла тётушка Мари.

– Я тоже рада видеть тебя… вас всех, – окинув взглядом обе семьи, она задержалась на Джереми. Он улыбнулся ей, очевидно приготовившись к возгласу о том, как же вырос и изменился. Однако бабушка удостоила его лишь оценивающим взглядом и чуть заметно покачала головой.

– Миссис Грей, как… как прошла поездка в Японию? – робко спросила Мари.

– Отлично. Я давно не чувствовала себя такой обновлённой, – заметив, как я изо всех сил стараюсь не улыбаться, Эйлин гордо подняла голову. – Да, именно обновлённой. Красотами Киото можно любоваться днями напролёт, а эта их сакура поистине волшебна…

«Сдаётся мне, восхищением от одной сакуры дело не обошлось», – ехидно подумала я и поспешила скрыть смешок за глотком чая. В присутствии бабушки я уже не чувствовала себя так скованно. Может, хотя бы на день смогу забыть всё, что случилось и по-настоящему насладиться праздником.

***

До наступления Нового Года оставалось меньше часа. Я помогала подавать на стол, постоянно отмахиваясь от путающегося под ногами Тэра. Пёс то и дело пытался повалить меня на пол, пока Алекс не отвлёк его игрой.

Стоя на кухне, я нарезала дольки яблока и не сразу заметила присутствие кузена.

– Я могу помочь? – неожиданно прозвучавший голос над правым ухом заставил вздрогнуть, отчего вместо яблока я едва не покрошила ладонь.

– Ах, чёрт! – сунув порезанный палец в рот, я обернулась к Джереми. Кузен выглядел виновато.

– Ох, прости, я не хотел… Надо обработать порез.

– Нет, всё в порядке, само заживет. Ты только не делай так больше.

– Извини, – улыбнулся Джереми. – Я могу посмотреть? Если рана глубокая, тебе придется её обработать.

Не дожидаясь ответа, он взял мою ладонь и поднёс к глазам. Конечно, он не мог видеть тонкую серебряную цепь, отходившую от моего браслета долга, но всё же мне было не по себе, когда его взгляд скользнул по запястью.

– Говорю же, всё в порядке, – пробормотала я. Джереми так пристально смотрел на него, что мне пришлось дёрнуть руку назад.

– Прости, – тотчас произнёс он. – Я задумался.

– О чём, интересно? – вопрос был задан из вежливости, я вовсе не ждала на него ответа. Но, помолчав, кузен тихо произнёс:

– Я просто вспомнил, как мы были дружны раньше. Не думал, что скажу это, но… жаль, что ты всего лишь моя сестра.

В наступившей тишине было отчётливо слышно, как в гостиной смеются папа и Алекс.

– Вот как… Прости, но это не моя вина. – Шутливо произнесла я, отворачиваясь и продолжая резать дольки яблока. Прекрасно понимая, что имеет ввиду кузен, я решила сыграть роль простодушной дурочки. Удивительно, как хорошо у меня это получается. Стоит задуматься.

– Да уж… – протянул Джереми, облокачиваясь на стол. – Но в том, что мы родственники тоже есть свои плюсы, верно?

– О, масса, – воодушевленно ответила я, раскладывая дольки по всей тарелке. – В школе все боялись меня задирать после того случая, когда ты едва не нокаутировал моего одноклассника.

– Как иначе, ведь он обидел мою маленькую кузину, – улыбнулся Джереми, и на какой-то миг я вновь увидела весёлого парня с вечно лохматыми волосами и неизменной искренней улыбкой. В то время я была влюблена в него. Безнадежно, безответно и безрезультатно. Я была в том возрасте, когда просто необходимо было быть в кого-то влюбленной, а кто бы подошел на эту роль лучше, чем миловидный старший кузен, готовый прийти на помощь в любую минуту?

– Да, ты всегда выпутывал меня из передряг. Я ведь никогда не умела держать язык за зубами. – Обернувшись, я протянула ему тарелку с нарезанными фруктами. – Отнеси на стол, пожалуйста.

Принимая её, Джереми коснулся моих рук.

– Я бы хотел и дальше защищать тебя. – Тихо промолвил он. Я избегала смотреть ему в глаза и потому снова принялась за салат.

– Спасибо. Но теперь у меня есть другой защитник.

Слова вырвались сами собой. В тот момент я даже не думала об Эллиоте.

– Что ж… Передай, что ему повезло.  – Пробормотал кузен, направляясь в гостиную. Едва он ушёл, я отложила нож в сторону и поднесла запястье к глазам. Серебряная змейка браслета ярко светилась, выдавая присутствие рядом Эллиота. Интересно, как долго он наблюдал за нами?

***

Чем ближе указательная стрелка часов приближалась к двенадцати, тем громче я слышала биение собственного сердца. Как и в детстве, оно с нетерпением ждало начало Нового Года и Новой жизни, словно бы от этого что-то изменится. Старая привычка, от которой очень сложно избавиться. Рядом со мной Алекс замер в предвкушении звона колоколов. Его глаза были закрыты, и, судя по сосредоточенному лицу, братик серьёзно обдумывал желание. У меня тоже было одно, которое я неизменно загадывала из года в год последние несколько лет. Глупое, наивное желание, которое не могло исполниться, и всё же сегодня я не стала нарушать традицию. Люди очень упрямы, особенно когда речь идёт о мечте.

Тихие переговоры за столом вдруг смолки, когда раздался первый удар колокола. Затаив дыхание, я закрыла глаза. Где-то на краю сознания слышались отголоски песен за окном и взрывы фейерверков. Я сосредоточилась на желании, стараясь не обращать внимания на язвительный внутренний голос, твердивший о тщетности задуманного. И пусть с приходом рассвета буду удивляться собственной наивности и вере в чудо, но сейчас я желала лишь одного.

Маленькая девочка с рыжими кудрями кружилась на месте, ловя падающие с дерева пожелтевшие листья. Я стояла рядом, с улыбкой наблюдая за ней. Когда ей надоело кружиться, она упала в кучу листьев и замерла. Задумавшись о чём-то, девочка вертела в руках упавший красно-жёлтый лист, а затем подняла голову и посмотрела на меня. Пристальный взгляд серых глаз показался знакомым. Я подошла ближе и замерла перед ней. Она улыбнулась ещё одной знакомой улыбкой, а потом вдруг превратилась в мальчика с белоснежными волосами. Листья исчезли, а на смену им на землю неторопливо опускались крупные хлопья снега.

Открыть глаза заставил чей-то голос, упрямо звавший меня. Повернув голову, я улыбнулась младшему брату.

– Прости, не расслышала. Ты что-то спросил?

– Я спросил: успела ли ты загадать желание? – повторил Алекс. – А ты, похоже, успела заснуть!

– Нет, я не спала, просто…

Просто мне внезапно привиделось нечто очень странное.

– Амели, ты не передашь мне пирог, милая? – раздался голос тётушки.

– Да, конечно.

– Ого, какой снегопад за окном! – воскликнул Алекс, смотря в окно. Снежные хлопья, кружась в неторопливом вальсе, медленно укрывали землю белоснежным покрывалом. – Мам, пап, можно мы с Амели пойдем на улицу?

– Конечно, дорогой. Только оденься потеплее.

Алекс побежал в свою комнату переодеваться, а я осталась ждать его за столом, наблюдая за снегопадом. Постепенно до меня донеслись обрывки разговора:

– …жаль, что она теперь не с нами. Сколько бы ей исполнилось в этом году?

Резко обернувшись, я встретилась взглядом с мамой и заметила, как подрагивают её губы. А Мари тем временем продолжала, одновременно отрезая кусок яблочного пирога и словно не понимая, почему никто не спешит ей отвечать.

– Ужасная трагедия, просто ужасная. Хорошо, что у вас есть ещё дети, иначе даже представить себе не могу, как бы вы справились…

Я отпила глоток вина, едва осознавая, как пальцы сильно вцепились в бокал.

– Но ведь это был несчастный случай! Амели, девочка моя, ты ведь не винишь себя в произошедшем? Ты ничего не могла…

Внезапный звон нарушил её сопереживающий монолог. Оказывается, я слишком крепко сжала бокал, и он треснул, окатив меня рубиновой жидкостью. Мама тотчас побежала за аптечкой, обрабатывать мою порезанную руку.

– Он, наверное, уже был треснутый, – с усилием проговорила я, поднимая голову и как ни в чём не бывало улыбаясь. – Простите меня.

– У тебя рука в крови, – не сводя с неё глаз, произнёс Джереми.

Вернувшись с аптечкой, мама опустилась передо мной на колени и стала осторожно обрабатывать рану. Странно, но я почти не чувствовала боли. Её отголоски доносились будто из тумана, пока я безучастно наблюдала за материнскими стараниями.

– Ты когда-нибудь можешь держать язык за зубами?! – кричал на краю сознания бабушкин голос. – Зачем ты это делаешь?!

– Я всего лишь напомнила вам о девочке, про которую все словно забыли! – пыталась оправдаться изрядно перебравшая со спиртным Мари. – Вы не говорите о ней, словно бы её вообще не существовало! Интересно, Алекс в курсе, что у него была ещё одна сестра? Вы даже убрали все её фотографии, как вам не стыдно!

– Да что ты можешь знать о стыде, ты…

– Хватит! – вдруг повысил голос отец. – И часа не прошло с Нового года, а вы опять за старое. Если вам так не терпится поскандалить – можете выбрать для этого другое место, а не праздничный семейный стол!

Папа очень редко позволял себе подобный тон, а это означало лишь одно – его действительно вывели из себя. Бабушка Эйлин и тётя Мари тотчас замолчали, но ещё бросали друг на друга гневные взгляды. Закончив бинтовать мою руку, мама поднялась на ноги.

– Как ты себя чувствуешь, Амели?

– Нормально. Спасибо.

– Мы можем поехать в больницу, если…

– Нет, всё хорошо, правда. – Ободряюще улыбнулась я матери. – Всего лишь пара порезов, не умру же я от них.

– Амели… – начала было мама, но в тот же момент с лестницы сбежал Алекс. Заметив мою перебинтованную руку, он резко остановился.

– А что случилось?

– Ничего страшного, просто слишком хрупкая посуда, – рассмеялась я в полной тишине. – Ну так что, ты готов смотреть на снегопад?

– А ты не будешь переодеваться? У тебя вся блузка красная… – протянул брат. Оглядев себя и подсчитав несколько пятен от вина и крови, я махнула рукой, поднимаясь с места.

– Пустяки. Брошу в стирку, когда вернёмся. Идём?

Под пристальные взгляды семьи, я накинула пальто и вместе с Алексом вышла из дома.

Свежий ночной воздух подействовал отрезвляюще. Вдыхая его полной грудью, я сидела под деревом и ловила падающие на лицо снежинки. Алекс лепил снежки, но вскоре бросил это занятие и опустился на землю под тем же деревом, что и я. Какое-то время мы молчаливо наблюдали за неторопливыми снежными хлопьями, а потом он нарушил тишину:

– Так почему ты порезала руку?

– Просто слишком сильно сжала бокал.

– А почему ты слишком сильно сжала бокал?

Я опустила голову, не торопясь с ответом.

– Это из-за тёти, да? Опять что-то ляпнула? – тотчас догадался братик. Получив кивок, он сердито шмыгнул носом. – Я не люблю её. Правильно, что бабушка всегда на неё кричит.

Мы снова замолчали. Алекс придвинулся ещё ближе и опустил голову мне на плечо. Где-то неподалеку доносились отрывки песен, а впереди высоко в небе яркими разноцветными брызгами взорвался фейерверк. Мы заворожённо провожали взглядом постепенно гаснущие, а затем вновь разгоравшиеся в другом месте вспышки.

– А что ты загадала? – вдруг спросил Алекс, но, спохватившись, добавил. – Нет, нет, лучше не говори, а то не сбудется!

– Оно и так не сбудется, – усмехнулась я, прикрывая глаза, уставшие от ярких красок.

– Нет, сбудется! – упрямо возразил младший брат. – Новогодние желания всегда сбываются, пусть и не сразу.

Я улыбнулась, не желая спорить с детской надеждой на чудо. Пусть хоть один из нас будет искренне в это верить.

– Вот моё, например, обязательно сбудется. – Продолжал Алекс, поправив сползающие на нос очки. – Потому что я загадал его не для себя.

– Да? И для кого же?

Заерзав на месте, братик покачал головой.

– Нет, нельзя говорить.

– Ну ладно, тогда не говори. Но я, как последний эгоист, думала лишь о себе, так что оно не сбудется.

Алекс фыркнул, а потом вдруг соскочил с места.

– О себе тоже нужно думать, – философски изрёк он, наклоняясь и сгребая комочек снега. – И ты не эгоист!

И, прежде чем я успела ответить, в меня прилетел снежок.

– Эй! – возмутилась я, уклоняясь от новой порции, пролетевшей мимо уха. – Ну, погоди у меня!..

Вскочив с места, я принялась лепить снежки левой рукой, пока мне в спину летел очередной заряд. Смеясь и визжа, Алекс уклонялся от моих снежков, пока я не повалила его на землю.

– Так не честно! – воскликнул он, тщетно пытаясь подняться – одной рукой я удерживала его рядом с собой.

– Ты подло обстрелял старшую сестру, и хочешь уйти безнаказанным? – с притворным гневом возразила я.

– А ты подло удерживаешь ребенка на холодной земле и хочешь, чтобы он простыл? – парировал братец. От такого заявления у меня не нашлось слов ответить. Воспользовавшись замешательством, маленький наглец сбросил мою руку и вскочил на ноги.

– Ха-ха!

Поднимаясь, мне показалось, что на правой руке что-то ярко сверкнуло. Закатав рукав, я коснулась ярко сияющего браслета. Но, оглядевшись, никого, кроме брата, наклонившегося за очередным снежком, не заметила. Да и как можно разглядеть среди такого снегопада кого-то с белыми волосами, одетого в тот же цвет? Может, просто показалось? Но нет, серебряная цепь и впрямь сияла слишком ярко.

– Эй, не спи! – донёсся голос Алекса и в следующую секунду мне в ногу ударился снежок.

Ладно, в конце концов, ведь на этот раз я не запрещала ему появляться на моих глазах. Наклонившись, я подхватила горсть снега и метко прицелилась в брата.

***

Домой мы вернулись растрёпанные и с головы до ног обсыпанные снегом. Заметив наш вид, бабушка тотчас воскликнула:

– А ну, марш переодеваться в сухое и пить горячий чай! Не хватало ещё простудиться!

Я вмиг почувствовала себя ровесницей Алекса и, успев бросить пальто на вешалку, побежала с братом наверх. Из чистых вещей достала первое, что попалось под руку. Этим оказалась старая потрёпанная футболка с Бэтменом и почти выцветшие джинсы. Вполне себе домашняя одежда. Переодевшись, я обернулась взять запачканную блузку. Тёмные пятна на белоснежной ткани навевали на неприятные мысли, поэтому я поскорее бросила её в корзину для грязных вещей и направилась к двери. Но, коснувшись ручки, снова замерла. После произошедшего, желание провести праздник в кругу семьи бесследно испарилось, будто и не было вовсе. Я бы с удовольствием вернулась обратно в Лондон, но придётся остаться на несколько дней. Хотя бы ради Алекса.