Читать книгу: «Солнце из черного камня», страница 3

– Все хорошо, мама, – отозвался он. – Не беспокойся, уже все выключаю.

До утра Илья не сомкнул глаз. Он думал, что после выписки из больницы видения прекратятся, но это произошло снова, и ему стало страшно. Видения пугали тем, что возникали спонтанно и абсолютно невозможно было их контролировать.

На этот раз он узнал коридоры, по которым ходил, находясь в трансе, узнал кабинет. Это был госпиталь НКВД, только в прошлом. Он будто находится в двух параллельных реальностях, попеременно перескакивая из одной в другую. Одному ему с этим не справиться.

Глава 5. Потомственная ведьма

Счастливые обладатели квартир в верхних этажах дома номер тридцать три по улице Радищева могли наблюдать с балконов и окон башню с городскими часами и шпилем здания мэрии. А также салюты, которые запускали по случаям праздников и памятных дат над главной площадью. Жители верхних этажей очень гордились этим обстоятельством.

Квартира Риты Скоропадской находилась на таком привилегированном шестнадцатом этаже. Переступив порог, Илья огляделся. К своему разочарованию, он не увидел ни стеклянных банок с летучими мышами и тараканами, ни пентаграмм на стенах, ни опутанных паутиной серебряных подсвечников с оплывшими свечами. Здесь не было даже хрустального шара. Вообще не было ничего, что выдавало бы род занятий хозяйки.

Илья почувствовал себя в некотором смысле обманутым. За день до этого визита он рассказал Егору о видениях, которые его преследуют. Друг выслушал путаный рассказ без эмоций и не выказал недоверия.

– Есть у меня одна знакомая, – сказал он, – потомственная ведьма. Или экстрасенс, если хочешь. Зовут ее Рита Скоропадская, и она умеет разговаривать с духами. Тебе непременно надо поговорить с ней.

– Потомственная ведьма? Ты серьезно? – Уж от кого, а от Егора он не ожидал услышать такое предложение.

– Именно! – воскликнул друг. – Даже не возражай. Мы обязательно должны поговорить с Ритой. Сам подумай, ну что ты теряешь? В любом случае, если она скажет, что ничего мистического не находит в твоей истории, мы сможем откинуть версию вмешательства потусторонних сил.

Медбрат нехотя согласился. Если бы не мучившие его галлюцинации и страх, что можно легко очутиться в психушке, он ни за что не согласился бы на подобный эксперимент. Ему не очень нравилась идея обратиться за помощью к ведьме. Илья скептически относился ко всякого рода знахарям, ведунам и ведьмам. Возможно, сказывалось воспитание семьи.

Восприятие действительности профессора Кораблева, его деда, в силу профессии было приземленным, с долей здорового, как он сам говорил, цинизма. В то же время Илья отдавал себе отчет, что события, произошедшие с ним, не имеют под собой научного обоснования. Видения были настолько правдоподобны, что он боялся, что скоро они сольются с реальностью и он перестанет различать, что ему привиделось, а что произошло на самом деле.

Экстрасенс встретила Егора и Илью довольно холодно, будто не очень желая знать, с чем к ней пришли. В ее поведении и во взгляде читалось: «Ну ладно, раз уж пришли, заходите, рассказывайте, но только быстро, а то у меня дел полно. Нет времени на ваши бредовые истории».

Вслед за хозяйкой друзья вошли в гостиную, совмещенную с кухней, и сели на пузатый диван с коричневой обивкой, который тут же втянул их в свое мягкое чрево. Илья обратил внимание, что в комнате нет телевизора. Даже специально повертел головой, осматривая стены, – вдруг он спрятан за специальной панелью, – но ничего не обнаружил.

В остальном гостиная была обставлена современно и даже несколько аскетично. Зона кухни занимала небольшой угол у окна и была отгорожена от общего пространства барной стойкой. Над столешницей на длинных шнурах висели белые плафоны в форме кульков. В гостиной, кроме барной стойки и дивана, расположились два кресла и книжные шкафы, за стеклянными дверцами которых ровными рядами стояли книги. Они были настолько аккуратно выставлены, будто не были собраны для чтения, а являлись предметом интерьера.

Никаких полочек, картин, цветов, статуэток или хотя бы рамок с фотографиями. Однотонные тяжелые, наглухо задернутые шторы цвета беж завершали образ, который у Ильи совсем не вязался с представлениями о месте обитания потомственной ведьмы.

Скоропадская стояла перед диваном, на который усадила гостей. Она проницательным взглядом внимательно осматривала Илью, скрестив на груди татуированные по самые плечи руки. Черные с отливом брюки и маленький черный плотной ткани корсет, затянутый сзади шнуровкой, обтягивали ее худую угловатую фигуру.

На вид девушке было чуть за тридцать. Илья посмотрел Рите прямо в лицо, но, столкнувшись с ее взглядом, судорожно сглотнул. Черные длинные волосы обрамляли бледное лицо, отчего оно казалось иссиня-белым и безжизненным. Длинные, со множеством подвесок серебряные серьги гроздьями свисали до плеч. На шее на нескольких серебряных цепочках висели амулеты из натуральных камней. На руках множество браслетов и колец. Все это великолепие издавало едва заметные металлические звуки, когда хозяйка поворачивалась или делала движение руками.

«Интересно, Рита Скоропадская – ее настоящее имя или это псевдоним?» – почему-то подумал Илья, но постеснялся задать этот вопрос вслух.

– Ты, что ли, Илья? – хищно прищурив глаза, обратилась к нему Скоропадская.

Прозвучало это довольно грубо и бесцеремонно.

– Да, – ответил он, несколько опешив от такого напора.

– Что это тебя трясет как Каштанку. Рыжую. Думаешь, я какая злая, порчи навожу, по кладбищам хожу? Хотя хожу по кладбищам, чего скрывать. И порчу могу навести. Все, кто обладает способностями, могут порчу навести. И те, кого за святых считают, и те, что белыми ведьмами себя называют. Да не бойся, не бойся ты меня.

Хозяйка говорила громко, не отводя взгляда от Ильи. Она будто насильно завладела его вниманием и контролировала его мысли. Илья интуитивно почувствовал это давление, и ему стало неуютно.

– Я не боюсь. – Он немного занервничал, но постарался не показывать виду.

– Все знают, кто я такая, на что я способна. Бог давно людей проклял, а я последовательница его. Занимаюсь черной магией и считаю себя черной ведьмой. Я такая с ядом родилась. Но люди называют меня экстрасенсом. И вы так называйте.

Рита разомкнула сложенные на груди руки, подперла ими бока и, подбородком указав на Илью, приказала:

– Рассказывай, что ли.

Илья, перескакивая с одного события на другое, рассказал обо всем, что с ним произошло в заброшенном корпусе госпиталя НКВД. Экстрасенс слушала не перебивая, но когда он перешел к моменту, когда вернулся домой и встретил Егора, она выставила ладонь вперед и резко сказала:

– Правильно я поняла? Ты, по своим ощущениям, находился в старом корпусе госпиталя несколько часов, а по факту отсутствовал пять дней.

– Да, все именно так и было, – ответил Илья.

Экстрасенс, все еще держа руку перед собой, повернула голову к окну и будто прислушалась.

– Там, где нас нет, горит невиданный рассвет, – внезапно произнесла Рита. – Что это? Что это значит?

Друзья переглянулись.

– Это песня Оксимирона, которая звучала в машине, когда Егор вез меня в больницу, – вспомнил Илья и с любопытством посмотрел на Риту. Она что, действительно экстрасенс?

Егор сидел, уютно развалившись на диване, и не вмешивался в разговор. Он давно знал Риту и полностью доверял ее чутью.

– Давай дальше, – приказала хозяйка, удовлетворившись ответом.

– Значит, в то утро, когда я вернулся, Егор был первый, кого я встретил.

– Я мыл джип на парковке перед домом, и тут здравствуйте, Илюха. Живой, идет навстречу между машинами. Я вначале глазам не поверил. Мы с ног сбились, когда искали его, а он вот так просто с утречка нарисовался, – вставил Егор.

– Погоди, пусть он говорит, – остановила его Рита.

– Я стал рассказывать все, что со мной произошло в заброшенном здании, и вдруг потерял сознание.

– Потерял сознание? Интересно. О чем вы говорили в тот момент? Может, ты что-то увидел?

– Не помню. В момент все перед глазами исчезло. Очнулся в машине Егора от громкой музыки. Играла эта самая песня, «Там, где нас нет».

– Когда Илюха потерял сознание, я испугался конкретно. Погрузил его в машину, и мы погнали в больницу, – снова вклинился в разговор Егор.

– Спасибо, братан, – кивнул Илья и продолжил: – Капельница, перевязка и больничная каша быстро привели меня в адекватное состояние, и я подумал, что глюки закончились. Но оказалось, что радоваться рано. В первую же ночь в больнице не спалось, хотелось курить, а сигареты мать у меня забрала. Я вышел в коридор. Вот тут меня переклинило во второй раз. Я увидел в коридоре приоткрытую дверь палаты и решил туда заглянуть.

– Зачем? Зачем ты решил заглянуть? – спросила экстрасенс.

– Точно не помню. Медсестры на посту не было, и я подумал, может, она там. А может, хотел стрельнуть сигарету. Так вот, за дверью я увидел другую палату и другую медсестру.

– Не путай меня. Мысли как зайцы скачут. Не пойму. Что значит другую палату?

– Палата, в которую я заглянул, была гораздо больше моей. И потолки были выше, и окно больше. И мебель там другая совсем стояла. Ну… как бы объяснить? Будто из другого времени. Внутри были двое. Медсестра, которую седовласый пациент называл Людмилой.

– И что там происходило в этой «другой» палате?

– Людмила делала инъекцию, а старик соблазнял ее, а потом стал лапать. В конце он сунул медсестре в карман деньги. И тут Людмила заметила меня в дверях.

– Ты уверен? – Безразличие исчезло с лица хозяйки, и она уже не скрывала интереса к рассказу Ильи.

– Абсолютно! Стоит и смотрит прямо на меня. Глаза в глаза. И ничего не говорит.

– И как на этот раз ты вышел из армирующей петли? – спросила Рита и, тряхнув головой, отбросила хвост назад.

– Меня нашла медсестра в коридоре и отвела в палату. Утром я пытался найти эту палату и людей, которых там видел. Оказалось, что такого пациента в больнице нет и медсестра Людмила там не работает.

– А что ты сам по этому поводу думаешь? – спросила Рита.

– Что тут думать, когда глюки приходят один за другим. Вот и сегодня ночью все повторилось. Я ходил по коридорам госпиталя НКВД и снова видел ту медсестру. Короче, дело плохо.

– Ты кому-нибудь, кроме меня и Егора, рассказал, что с тобой происходит?

– Пытался рассказать следователю Юрченко, который приходил меня допрашивать. Но ему нужно закрыть розыскное дело, и его целью было подогнать факты под свои интересы. Я тогда и подумал, что нормальный человек, услышав мой рассказ, решит, что я сочиняю или головой тронулся. Поэтому никому больше говорить об этом не стал. Юрченко записал, что я упал, ударился головой и без сознания пролежал пять дней в заброшенном корпусе.

– Может, так все и было, как сказал следователь?

– Если бы так все и было, я не пришел бы сюда! – Илья сорвался на крик. – Клянусь, все, что я видел и слышал во время глюков, происходило будто на самом деле. Все настолько реально, что я помню мельчайшие детали. Помню, у Людмилы в руках был стеклянный шприц. Такими давно уже никто не пользуется. И медицинский халат у нее с завязками сзади…

– Да не кричи ты так, я просто спросила, – пожала плечами Рита.

Она подошла к Илье и наклонилась так, что он почувствовал на щеке ее дыхание.

– А курить бросай, бросай. Через курь эту получишь плохую болезнь. – Рита отстранилась и начала ходить по комнате. Временами она бросала взгляд в сторону дивана, на котором сидели Егор и Илья, но, казалось, не видела их. Илья ерзал на диване, потирал здоровой рукой забинтованную обожженную кисть и тоскливо думал, что потомственная ведьма, возможно, еще безумнее, чем он.

– Ну что ж, вы меня заинтересовали, – вынесла вердикт Рита и села в кресло напротив гостей. Илья выдохнул с облегчением и даже проникся некоторой симпатией к ней. Возможно, хозяйка проделала какие-то специальные манипуляции, чтобы вызвать его расположение к себе, а может, Илья просто был рад, что его рассказ приняли всерьез.

– Так, значит, ты в деле? – обрадовался Егор.

– Да, я займусь этим делом. Но с этого момента никакой самодеятельности, иначе мы все можем кукушкой поехать. Эти переходы в другую реальность опасны. Денег не возьму, мне это интересно самой.

– Я благодарен, что ты согласилась мне помочь, – искренне сказал Илья.

– Не за что пока, – отозвалась Рита. – Если все так, как ты говоришь, то, скорее всего, это провал во времени. В старом корпусе госпиталя уже были такие случаи.

– Мы пришли к такому же выводу. Как думаешь, это может повториться? – спросил Егор.

Скоропадская ничего не ответила и погрузилась в собственные мысли. Сидела в кресле, чуть покачиваясь из стороны в сторону и глядя куда-то поверх голов гостей. Егор и Илья терпеливо ждали, изредка посматривая друг на друга, пока Рита вновь не заговорила.

– Некто показывает тебе видения. Вопрос – зачем? Как он забрался в твою голову? Знаю я хорошо эту заброшку, там сущностей всяких полно. Видимо, кто-то из них.

– Это точно. Наркоманы, сатанисты со своими ритуалами и прочие любопытствующие, – поддержал ее Егор.

– Я про бестелесные сущности, – снисходительно посмотрела на него экстрасенс.

– Ну да. Слышал разные такие истории, – без тени смущения тут же согласился Егор.

– А теперь к делу. Главное, что нам нужно, – выяснить причину, которая явилась триггером, толчком к произошедшему с Ильей. Единственный способ прояснить ситуацию – это пойти в заброшенный корпус и посмотреть на месте, что там и как. Для чистоты эксперимента Илья должен быть одет точно так же, как и во время тех событий. И все предметы, которые были у него на тот момент, тоже должны быть при нем. Что ты там делал, курил? Значит, те же сигареты и зажигалка, понял? Твоя задача – повторить полностью все действия.

Илья утвердительно кивнул, а потом вдруг встрепенулся.

– Все предметы не получится. В прошлый раз я потерял телефон.

– Ты пробовал на него позвонить? – спросил Егор.

– Конечно. Никаких признаков жизни. И геолокация не просматривается.

– А ну и бес с ним, с тем телефоном. Возьмешь другой. Так. Сколько тогда было времени? – спросила Рита.

– Я вышел с работы без пятнадцати семь. Точно помню, потому что посмотрел на часы в холле, когда выходил. На улице начинало темнеть и собирался дождь, – ответил Илья.

– Ясно. Заброшенный госпиталь в нескольких минутах ходьбы от Центра кардиологии. Значит, если идти спокойным шагом, никуда не сворачивая, на месте ты оказался примерно в семь. Сейчас полтретьего. Встречаемся ровно в семь перед центральным входом в госпиталь.

– Мы что, пойдем туда прямо сегодня? – удивился Егор.

– А ты что думаешь, я связалась с вами, чтобы послушать охренительную историю? Вам реально нужна моя помощь?

– Да, конечно. – Егор встал с дивана. – Я просто спросил.

– Просто, не просто… Спрашивать не надо. Делайте, что я вам говорю, раз меня позвали, – резко ответила Рита.

– Мы поняли. Ровно в семь будем возле центрального входа, – ответил за обоих Илья.

За короткое время общения с экстрасенсом он полностью оказался под ее влиянием. Грубоватая манера общения, которая сначала его покоробила, теперь воспринималась как само собой разумеющееся. Илья чувствовал исходящее от Риты тепло искреннего участия в его судьбе и готов был подчиняться ей безоговорочно.

– Все должно быть в точности как в тот раз, – напомнила Скоропадская, выпроваживая друзей за дверь.

Глава 6. Эксперимент

Рита Скоропадская показалась из-за угла заброшенного госпиталя, когда часы показывали ровно семь. Илья и Егор стояли перед входом, глядя под ноги и перекидывались ничего не значащими фразами.

– Ну что, готовы ко встрече с привидениями? – громко сказала Рита и, подойдя ближе, слегка хлопнула по плечу Илью, стоявшего к ней спиной. Тот от неожиданности вздрогнул и обернулся.

– Чего это тебя тряхнуло? Холодно или страшно? – Экстрасенс приподняла черную изогнутую бровь и ехидно вздернула уголок рта.

На ней были широкие брюки цвета хаки и черная водолазка, полностью закрывшая татуировки. Из украшений видны были только серьги.

– У меня все отлично. Я готов, – сказал Илья, не желая выказывать волнения, и слова его прозвучали вызывающе.

Со стороны могло показаться, что медбрат недоволен. На самом деле он опасался, что из затеи с экспериментом ничего не выйдет и его призрачные надежды, которые забрезжили при встрече с экстрасенсом, лопнут как мыльные пузыри.

– Мы готовы к подвигам. Включай свою черную магию и заходим внутрь. – Егор был полон энтузиазма.

– Черную магию? Ха-ха! Шутишь? Нет между черной и белой магией разделительной черты. Магия есть магия, будь она применена для помощи или для помехи, как говорит Ла Вей. Раз готовы, тогда вперед!

– Думаю, нужно отключить мобилы. – Егор нажал на кнопку, и экран его телефона погас.

Следом за ним это же сделали остальные. Этот нехитрый ритуал подействовал на Кораблева. Он весь подобрался, постарался сосредоточиться, хотя внутри предательски била нервная дрожь. По дороге к месту встречи Илья напряженно пытался вспомнить каждую мелочь и вдруг осознал, что в прошлый раз был настолько поглощен собственными переживаниями, что вообще не помнит, как оказался внутри заброшенного здания.

– Илья, иди первым и делай все в точности, как в прошлый раз. А мы за тобой, – как будто прочитав его мысли, тихо произнесла Рита.

Кораблев послушно двинулся к лестнице центрального входа.

– Вообще, повторить все в точности не получится, слишком большое количество независимых переменных, – многозначительно произнес Егор и последовал за другом.

– Не усложняй. Вряд ли мы сможем совершить прыжок во времени, но этого и не нужно. Пока хочу выяснить, что явилось триггером и запустило провал во времени. И нужно попробовать считать информацию энергетического поля того места, где это произошло, – ответила экстрасенс.

Внутри госпиталя было так же прохладно, как и снаружи. Ветер сквозь окна с выбитыми стеклами с воем врывался внутрь и шнырял между обшарпанными колоннами. Кораблев шел, осторожно наступая на осколки битого стекла и штукатурки, отзывавшиеся хрустом под подошвами его ботинок. Он оглядывался по сторонам и с удивлением отмечал детали, на которые не обратил внимания в прошлый раз. Парадная лестница с балюстрадой с белыми рельефными балясинами в стиле ампир вела в верхние этажи и контрастировала с обветшалым убранством холла. По периметру потолка шла местами потрескавшаяся лепнина, напоминая о былом величии.

«А ведь некогда это было красивое, даже излишне помпезное здание, просто дворец, а не госпиталь», – подумал Илья.

Друзья вслед за ним вошли в длинный коридор. За окнами стоял стеной старый больничный парк. Там, за деревьями, хаотично метались вороны, издавая резкие тревожные звуки. В парке в этот час стояла немая тишина и отчетливо слышалось хлопанье вороньих крыльев. На небе догорал закат. Солнце уже скрылось за деревьями, и прощальные его всполохи освещали небо.

– Ну что, где тут бродят мрачные тени и призраки? Хотя и без них жутковато. Как тебя вообще угораздило прийти сюда одному? – сказал Егор, отшатнувшись от нарисованного красной краской креста с надписью: «Я жду тебя».

– Какие еще мрачные тени? Тут разве что малолетки шатаются, ищут приключения на пятую точку. Чего их бояться? – резонно заметила Скоропадская.

– Ну, знаешь, укуренные малолетки тоже могут выкинуть все что угодно.

– Могут, конечно, – согласилась Рита и кивнула Илье: – Ну что, далеко еще?

– Мы, вообще-то, пришли. – Илья остановился на пороге кабинета без дверей, куда судьба привела его в тот злополучный день. Едва он занес ногу, чтобы переступить порог, как окрик заставил его замереть.

– Стойте, не двигайтесь! – Рита вынула руки из карманов необъятных брюк и выставила ладонь вперед, словно отгораживаясь.

– На тебе защита? – Она опустила руку и вопросительно посмотрела на Илью.

– Не понял, какая защита?

– У тебя есть при себе вещь, талисман, амулет, оберег?

– Есть, солнце из черного камня. – Илья потянул цепочку на шее и вытащил из-под хирургички амулет в виде круглого черного камня с вырезанным на нем символом «Черное солнце».

Он снова удивился прозорливости новой знакомой, и доверие к ее способностям возросло.

Экстрасенс прикоснулась к камню и тут же отдернула руку.

– Откуда у тебя этот амулет?

– Дед подарил.

– Черное солнце – это оккультный знак. Начальная точка отсчета нашей реальности. А камень, на котором он вырезан, называется оникс – коготь сатаны! Этот амулет имеет очень сильную энергетику. Для непосвященных носить такую вещь опасно.

– Коготь сатаны? – удивился Егор. – Насколько мне известно, название «оникс» происходит от греческого onyx, что в переводе действительно означает «ноготь». Но при чем здесь сатана?

– При том, что камень черного цвета, – безапелляционно ответила Рита.

– Дед сказал, что это оберег, – растерялся Илья. – Думаешь, в нем, в этом амулете причина того, что со мной происходит?

– Пока не знаю. Амулет был на тебе в тот вечер?

– Да. Он всегда при мне.

– Хорошо. Тогда вперед! – скомандовала Рита.

– Я подошел к окну и закурил, – прокомментировал Илья свои действия. Вспыхнул огонек зажигалки. Он затянулся. Облако дыма зависло над головами, медленно уплывая сквозь осколки мутного стекла, торчащие из рамы.

– О чем ты думал тогда? – Рита с интересом разглядывала помещение.

– Я слушал дождь. Вспоминал пациента, который умер на операционном столе. Совсем молодой. – Голос Ильи дрогнул.

– Тебя по ходу эта история зацепила. Ты знал этого парня? Разговаривал с ним до того, как он…

– Нет, я его не знал и не разговаривал с ним. – Илья достал из кармана швейцарский нож.

Щелчок. Блеснуло лезвие.

– Значит, я тогда закурил и достал этот нож.

– Зачем? – спросила Рита.

– Что «зачем»?

– Нож, говорю, для чего ты достал его?

– Просто так, машинально.

– Ясно, дальше что было?

– Тут на подоконнике рисунок есть. Я его обвел ножом несколько раз.

– Ага, посмотрим на этот рисунок. – Экстрасенс вытащила из широких брюк фонарик и посветила туда, куда указывал Илья. – Да это же пентаграмма! Ты что, водил ножом по пентаграмме?

– Да.

– Что стоишь, показывай, как ты это делал, – приказала Скоропадская.

– А можно не показывать? В прошлый раз нож вырвался у меня из рук, и я поранился.

– Вот как? И кровь была? – Казалось, экстрасенс издевается.

– Конечно, была кровь. Правда, совсем немного. – Илья показал небольшой, уже затянувшийся порез на большом пальце левой руки.

– Ты должен повторить все в точности, мы же договорились. И поранить палец снова. Понятно? Любая мелочь может дать нам разгадку, – сказал Егор.

– Ну лады. – Илья вздохнул, повернулся к подоконнику, на котором была нацарапана пентаграмма. Лезвие заскользило по нарисованным линиям.

– Подожди, – остановила его Рита. – Кровь капала на подоконник?

– Да.

– Странно. Я не вижу тут следов крови. – Рита склонилась над пентаграммой.

– Всего пара капель попала. Я сразу прислонил рану ко рту и остановил кровь.

– Тут и капли нет. Вообще никаких следов.

– В тот день был дождь, – вспомнил Егор. – Может, на подоконник попала вода?

– Все может быть, – пробормотала Рита, внимательно изучая рисунок. Она то приближалась к нему, чуть не утыкаясь носом, то отдалялась, наклоняясь в сторону, то водила пальцем по облезлой растрескавшейся некогда белой, а сейчас грязно-серой краске.

– Режь палец! – Она исподлобья посмотрела на Илью.

Несколько капель крови шлепнулось на подоконник.

– После этого я увидел, что дождь заканчивается. Затушил сигарету и хотел идти домой, но услышал голоса, зовущие на помощь. – Илья поморщился от боли и стал зализывать рану.

– Ага, значит, в этот момент послышались голоса. – Экстрасенс приложила палец к губам и прислушалась.

Издалека, из-за деревьев, окружавших старый госпиталь, едва доносился гул большого города.

– Это маятник из горного хрусталя. Попробую поговорить с духами. – Скоропадская достала из кармана бездонных брюк крупную серебряную цепь, на конце которой находилась конусообразная подвеска из прозрачного камня.

Друзья с любопытством и некоторым почтением наблюдали за манипуляциями. Рита медленно обошла по периметру помещение, держа на вытянутой руке маятник. Губы ее шевелились, но разобрать слова было невозможно. Остановившись в центре кабинета, она подняла голову вверх и громко крикнула:

– Дай знак, что ты здесь!

Илья, затаив дыхание, стал озираться по сторонам, ожидая, что на зов явятся призраки. Егор внешне был абсолютно спокоен, и только сдвинутые к переносице брови выдавали напряжение. После призыва Риты ничего не изменилось, маятник висел ровно, подчиняясь силе притяжения. Ни голосов, ни звуков, никакого движения.

– Не хочешь со мной говорить? – снова крикнула Рита. Ответом ей было безмолвие.

Экстрасенс убрала маятник в карман брюк, руками проделала круговые движения и стряхнула с них нечто невидимое.

– Сеанс окончен. – На ее лице читалось разочарование.

– Духи поступили не по-джентльменски, – попытался пошутить Егор, но натолкнулся на недовольный взгляд Риты и замолчал.

– Как ты определил, что голоса зовут на помощь? Они кричали «помогите»? – Экстрасенс повернулась к Илье.

– Нет, «помогите» они кричали, когда я был уже в подвале, а сначала я услышал просто голоса.

– Так с чего ты решил, что кому-то нужна помощь?

– Не знаю. Тревога какая-то была и чувство опасности, страх. Ну не знаю, как сказать. Меня будто потянуло в подвал. Я, когда услышал голоса, уже ни о чем другом не мог думать.

Рита с Егором переглянулись.

– Тогда идем в подвал? – Егор отступил в сторону, пропуская Илью.

Вслед за медбратом друзья вернулись в холл и по лестнице, ведущей в подвал, гуськом спустились вниз. Осторожно ступая по мусорным завалам в полутьме, подсвеченной фонариком Риты, они прошли вглубь и внезапно остановились.

Фонарь выхватил из тьмы спину Ильи и массивную металлическую дверь с облупившейся черной краской и рыжими следами ржавчины.

Илья выругался:

– Да тут темень кромешная. Я даже двери толком не вижу. А в тот раз над дверью горел светильник.

– Как мог гореть светильник, если здание давно не эксплуатируется? Тут должно быть все отключено, – удивился Егор.

Свет фонарика скользнул по двери вверх. Над дверью действительно был овальный мутный плафон в металлической решетке.

– Что я говорил. Вот и светильник. Только в прошлый раз он горел.

– Ну хорошо, допустим, светильник горел. А голоса ты откуда слышал?

– Люди за дверью кричали, но звук был приглушенный, будто издалека.

– А сейчас слышишь что-нибудь? – Егора эта история занимала все больше.

– Нет. А вы слышите? – нервно спросил Илья.

– Я нет, ничего не слышу.

– Я тоже.

– Тогда почему я должен, по-вашему, что-то слышать? Вы думаете, что голоса у меня в голове? Что я того, двинулся?

– Илья, не обижайся. Мы просто хотим выяснить, что это было.

– Тогда не надо задавать мне дурацких вопросов. Я вижу и слышу то же, что и вы.

– Ну что, будем стоять или попробуем открыть дверь? – перевела разговор Рита.

Свет фонаря упал на дверную ручку.

– У Ильи рука забинтована, давай я открою. – Егор сначала осторожно прикоснулся к ручке, а затем нажал на нее и попробовал плечом толкнуть дверь.

– Не открывается. Похоже, ее переклинило. Кто бы стал закрывать дверь на ключ, когда все вокруг тут открыто.

– М-м-м… Сдохни, тварь, сдохни, тварь, – вдруг забормотала Рита. – Вижу, и правда горело тут.

– Сдохни, тварь! Именно эту фразу повторяли несколько раз за дверью. – Илью обдало жаром. Он ясно вспомнил, как стоял на этом самом месте, разрываемый жалостью к попавшим в огненную западню.

– М-м-м… Вот что я вижу. Тут горело. Люди сгорели, – произнесла экстрасенс.

Илья внимал каждому ее слову. Рита подтверждала его видения. Если о произошедшем пожаре могли подсказать какие-либо детали, то слова «Сдохни, тварь», которые он слышал за дверью, Рита знать никак не могла.

– У меня ощущение некротической энергии. Негативная энергия свищет со всех сторон. – сказала Скоропадская и затем скомандовала: – Так. Я сейчас выключу фонарь, и постоим в темноте, послушаем. Может, мы своими разговорами спугнули духов. Илья ведь в прошлый раз был один и молчал.

Свет исчез, и холодная темнота обступила друзей.

– Везде веревки, веревки, везде одни веревки лезут. – В темноте послышалось бормотание Риты.

– Какие веревки? – прошептал Илья.

– Тихо, – остановил его Егор.

Рита вдруг закашляла, отрывисто, громко.

– Душно мне, душно. – Она будто и правда задыхалась.

Прокашлявшись, Скоропадская заговорила:

– Кажется, трое их там было. Двое мужчин и одна женщина. Они задыхались в огне. Глаза слезятся от дыма…

Рита снова закашлялась, теперь сильнее, с надрывом.

– Так, все, не могу больше. Я прикоснулась, подошла близко, и теперь гарь душит меня. Это серьезные вещи. Я к миру мертвых отношусь с уважением.

– Значит, и правда за этой дверью был пожар? – недоверчиво переспросил Егор.

– Да, но это было давно. Много лет назад. Энергетические следы практически затерты. – Рита замолчала.

Из глубины подвального коридора послышался жуткий протяжный вой.

– Похоже на вой собаки. – В голосе Егора сквозила тревога. – Рита, что происходит?

– Не знаю. Это точно не имеет отношения к душам сгоревших в этом подвале. И вообще не имеет отношения к миру мертвых.

– Наверное, пора уходить отсюда. – Илья почувствовал, как к горлу подкатила тошнота, ладони стали влажными. Он боялся признаться даже себе, что у него начинается паника. Слава богу, Рита выключила фонарь, и никто в темноте не видит его слабости.

– Тихо! Слышите шаги? Кто-то идет сюда. – Егор внезапно перешел на шепот.

Друзья замерли и прислушались. Со стороны лестницы, ведущей из холла в подвал, раздавались звуки тяжелой поступи.

Медбрат непроизвольно схватил рядом стоящего Егора за плечо и почувствовал, как ладонь Риты скользнула по рукаву и схватила его за руку. Потомственная ведьма, не боящаяся сущностей из мира мертвых, совершенно конкретно опасалась живых. Или это не живой?

Из-за поворота вынырнул яркий свет фонаря.

– Эй, кто там? А ну, выходи! – разрезал тишину мужской голос.

У Ильи над ухом раздался тонкий визгливый душераздирающий крик, от которого сердце ушло в пятки. Маленькие цепкие пальцы Риты больно вцепились в его запястье.