Мы все не ангелы

В последний раз, успокоила себя Дана. Старушке не меньше семидесяти, спрошу, не нужно ли что-то купить, и сразу уйду.

На белый джип она обратила внимание, потому что выходящий из него мужчина громко хлопнул дверью. Дана обернулась, равнодушно посмотрела на массивную широкоплечую фигуру и свернула к подъезду.

Парень из джипа догнал ее у лифта. Дана нажала кнопку нужного этажа и повернулась к двери, чтобы не разглядывать здоровенного плечистого незнакомца. Тот тоже старался Дану не замечать, смотрел поверх ее головы на серую металлическую панель кабины.

Отчего-то из лифта Дана вышла с облегчением. А мужика за спиной заметила, только когда Любовь Сергеевна открыла дверь и, посмотрев мимо Даны, ахнула:

– Сереженька!

Двухметровый Сереженька как-то сразу оказался впереди, женщина, заплакав, прижалась к широкой груди, а Дана, вместо того чтобы повернуться и уйти, продолжала стоять, понимая, что ее присутствие здесь лишнее.

– Сереженька… Приехал! – Любовь Сергеевна оторвалась от племянника, ласково посмотрела на нее и улыбнулась сквозь слезы. – Проходи, Даночка.

– Любовь Сергеевна, – быстро попросила Дана. – Дайте мне свой телефон на всякий случай.

Случая, при котором ей мог понадобиться телефон сестры старой учительницы, не могло произойти. Просьба выглядела глупо.

Племянник равнодушно покосился на Дану, и, обойдя тетку, вошел в квартиру, а хозяйка суетливо кивнула:

– Да-да. Ты проходи, Даночка.

Проходить Дана не стала, дождалась, когда женщина продиктует цифры, занесла их в записную книжку и удивилась, когда Любовь Сергеевна ее остановила:

– Подожди, Даночка. Позвони мне, чтобы я твой номер тоже знала.

Племянника Сергея в прихожей уже не было видно. Дана простилась с хозяйкой и пешком спустилась по лестнице.

У подъезда она постояла, разглядывая новенький джип, и позвонила мужу.

– Ты занят? – быстро спросила Дана.

Федор работал в большой IT-компании и раньше казался Дане ужасно умным. Он и сейчас казался ей ужасно умным, но теперь она знала, что в некоторых ситуациях и сама бывает ничуть не глупее.

– Ну что ты спрашиваешь глупости! – возмутился Федор. – Когда это я был для тебя занят!

Такое случалось, и не раз. Федор бурчал в трубку «Я занят!» и перезванивал иногда через полчаса, а иногда только через несколько часов. Но Дана не стала об этом напоминать.

– Сколько времени лететь из Штатов?

Вообще-то она и сама это знала. В прошлом году Федор летал в Америку два раза. Перелет занимал часов одиннадцать-двенадцать.

– Смотря откуда, – серьезно ответил муж. – И смотря как лететь, прямым рейсом или с пересадкой. Ты собралась в Штаты?

Это он тоже спросил серьезно. Раньше Дане трудно было понять, когда он шутит, а когда шутить не намерен.

– Будешь меня обижать, уеду, – пригрозила Дана.

– Зачем тебе перелет из Америки?

Дана перехватила телефон поудобнее и вздохнула:

– Любовь Сергеевна вчера при мне разговаривала с племянником, а сегодня он уже прилетел.

– Это возможно, – решил Федор. – Почему ты заинтересовалась племянником?

– Я им не заинтересовалась. Просто решила уточнить.

– Что уточнить? – не отставал муж. – Ты решила поиграть в сыщика? Расследовать смерть учительницы?

– Перестань, – поморщилась Дана. – Ну что за глупость!

Она, конечно, не такая гениальная, как ее муж, но и не настолько тупая, чтобы не понимать – преступления должны расследовать профессионалы.

И вообще, Вера Сергеевна была хорошей учительницей, но она Дане не родственница, а совершенно посторонний человек.

– Точно?

– Точно, – заверила Дана.

Идти в супермаркет отчего-то расхотелось, но она себя заставила.

* * *

Нине казалось, что она не думает о вчерашнем. О том, что Игнат уехал с наглой девкой, а Нина при этом почувствовала себя едва ли не брошенной женой.

Она вообще старалась дома не думать об Игнате, и это ей удавалось. Она знала, что с Николаем ей повезло, и очень это ценила.

Все! С Игнатом надо кончать, в сотый раз пообещала себе Нина.

– У тебя все в порядке? – Николай, подвинув к себе большую кружку с чаем, покосился на Нину.

– Ну конечно! – Она дернула плечом и тут же постаралась ласково улыбнуться. – Что у меня может быть не в порядке?

Муж молча пил чай.

Раньше его немногословие раздражало. Игнат любил острить, смеяться, а Нине хотелось, чтобы Николай был похож на него.

Не дай бог, чтобы Коля хоть в чем-то походил на Игната. Игнат хорош для легких отношений, а не для семейной жизни.

Николай поднялся из-за стола, через минуту крикнул ей из прихожей:

– Я пошел!

– Пока, – прошлепав в прихожую, Нина ткнулась ему в плечо.

Муж ласково погладил ее по спине.

Заперев за ним дверь, она постояла, рассматривая себя в зеркало, неохотно оделась и тоже поехала на работу. У Игната сегодня был свободный день, и она испытывала облегчение оттого, что не увидит его. Обычно дни, когда Игнат не появлялся, казались пустыми, скучными.

Собственно работа, то есть просмотр почты и отправка необходимых писем, заняла минут сорок. Можно было и быстрее управиться, но Нина не торопилась. День шел как обычно, а казался нескончаемым.

От скуки Нина позвонила Дане.

– Ты работаешь сегодня? – поинтересовалась Нина и неожиданно предложила: – В кафешку сходим?

Едва ли с Даной Нине станет веселее, но смотреть в компьютер надоело до смерти.

Подружка оказалась не занята, встретиться договорились через два часа. Нина подкрашивала губы, когда дверь за спиной открылась и появился Игнат.

– Привет, – кивнула ему Нина. – Ты зачем приехал?

– Машину забрать. – Он подвинул стул и сел рядом с ее столом. Он всегда садился рядом, когда появлялся на кафедре. – Я вчера ее здесь оставил.

– Что за девочка тебя вчера ждала? – не удержалась Нина.

Зря не удержалась. Игнат не выносил никакого контроля.

– Так… – Он пожал могучими плечами и легко дернул головой.

– Собираешься жениться? – Этого тем более не надо было спрашивать.

Надо немедленно сказать ему, что между ними все кончено. Впрочем, он едва ли считал себя чем-то связанным с Ниной.

Игнат вытянул ноги и, поудобнее устроившись на стуле, хмыкнул:

– Не хотелось бы.

Ничего особенного он не произнес, а настроение сразу улучшилось. Нина даже удивилась, что со вчерашнего дня непонятно зачем мучила себя ревностью.

Странно: Нина точно знала, что, выбирая между Игнатом и Николаем, выбрала бы Николая. То есть утверждать, что она безумно любит Игната, было бы неправдой. А все-таки какие-то чувства имелись, раз ревновала.

Игнат наклонился к ней и подмигнул:

– Единственная, на ком я бы женился с удовольствием, это ты.

Он рассеянно огляделся и, рывком поднявшись, скрылся за дверью.

Нина почувствовала, что щеки горят. Она не помнила, когда краснела в последний раз. Еще в школе, наверное.

Встречаться с Даной расхотелось, больше в этом необходимости не было. Жизнь опять стала ясной, устоявшейся и привычной.

Судьба у Нины такая: иметь и мужа, и любовника.

Судьба ее устраивала.

Отказываться от встречи, ссылаясь на срочные дела, Нина не стала. Прикинула время, которое должна занять дорога, и поехала в кафе.

Народу в метро было немного, но садиться Нина не стала. Стояла, отвернувшись к закрытым дверям вагона, и всю дорогу смотрела на свое темное отражение в стекле.

Что-то неприятное мелькало на краешке сознания. На миг она почувствовала себя беззащитной перед чем-то непонятным, пугающим, надвигающимся непонятно откуда. Нехорошее предчувствие Нина отбросила. Она человек здравомыслящий и в предчувствия не верит.

Поезд подошел к станции, Нина отвернулась от окна и вышла из вагона.

* * *

В этом кафе Дана постоянно встречалась с подругами. Никто уже не помнил, почему они выбрали для встреч именно это место, но теперь кафе казалось почти домашним, своим, и идти в другое никому не приходило в голову.

Около входа уже был установлен летний деревянный настил, на котором стояли столики. Дана села за ближайший. Подруга немного опаздывала, но Нина никогда не отличалась пунктуальностью.

Четыре года назад Нина отмечала в этом кафе день рождения. Дана ожидала, как обычно, увидеть рядом с подругой Игната Силантьева, а увидела незнакомого парня, невысокого и такого широкоплечего, что он казался квадратным. Парень весь вечер молчал, изредка улыбался и смотрел на Нину такими по-собачьи преданными глазами, что за подругу можно было только порадоваться. Или позавидовать ей.

На второго незнакомого парня Дана сначала внимания не обратила. А когда они оказались рядом за столом, не сказала ему больше десяти слов. Потом вспоминать это было странно, даже страшно. Федор мог не пойти ее провожать, и она не узнала бы, что жизнь имеет смысл, только когда он рядом.

Нина промчалась мимо, не посмотрев на столики рядом со входом. Дана едва успела ее окликнуть.

– На улице села? – Бросив сумку на соседний стул, подруга уселась напротив Даны.

– Как хочешь. – Она пожала плечами. – Можем внутрь пройти.

– Не надо, здесь неплохо, – решила Нина, поискав глазами девушку-официантку.

Внезапно Дана почувствовала, что проголодалась. Наверное, Нина проголодалась тоже, потому что, листая меню, подняла глаза и весело спросила:

– По шашлычку, а?

– По шашлычку! – засмеялась Дана.

Есть хотелось так, что, когда официантка принесла горячие булочки, обе не выдержали и принялись отламывать кусочки хлеба.

– Мы давно с тобой не виделись, – заметила Нина.

– Если не считать похорон.

– Да. Кошмар! – Подруга поморщилась. – Жалко Веру.

– И ее сестру жалко.

Подруга с удивлением посмотрела на Дану. Она вздохнула:

– Я Верину сестру после похорон проводила, мы же живем рядом. Вторая бабуля, которая вместе с ней на похоронах была, ее подруга. Та домой поехала.

Официантка принесла шашлыки на деревянных подносах, Дана с удовольствием откусила мягкое мясо.

– У сестры еще родственники есть? – равнодушно спросила Нина, почему-то посмотрев на шашлык с настороженностью.

Впрочем, это не помешало ей тоже приняться за мясо.

– Племянник. Двоюродный. – Дана отложила деревянный шампур и наклонилась к подруге. – Я вчера заглянула к сестре. Ну так… спросить, не нужно ли чего. А ей как раз позвонил племянник. Из Америки. Оказывается, он не знал, что вторая тетка… что ее убили. Любовь Сергеевна… Сестру зовут Любовью. Так вот, Любовь Сергеевна ему сказала, что Веру убили, а сегодня утром племянник уже был у нее.

– А на похороны почему не приехал? – удивилась Нина.

– Любовь ему не дозвонилась.

Нина, равнодушно пожав плечами, снова принялась за мясо.

– Я вот думаю… – Дана прикоснулась к шампуру, но отодвинула руку. – Как-то он слишком быстро очутился в Москве.

– Сел в самолет и прилетел.

– Да. Но… Он приехал на машине. Машину тоже нужно где-то раздобыть.

– Взял напрокат, – предположила подруга.

– На это тоже нужно время.

Племянник Сережа, выходя из машины, громко хлопнул дверью. Так бывает, когда машина новая и хозяин к ней еще не привык. Очень вероятно, что машина из проката.

– Ты думаешь, это он тетку грохнул?! – подумав, изумилась Нина.

– Ничего я не думаю, – поморщилась Дана. – Просто… чувствую какие-то нестыковки.

– Ерунда! – Нина махнула рукой. – У Веры наверняка всех ценностей – одна квартира. На кой черт племяннику ее убивать?

– Квартиры и Вера, и Любовь завещали ему.

– Угу, – кивнула Нина. – Племянник тетку убил, теперь сдаст квартиру и будет на эти деньги в Штатах жить.

– Я не говорю, что это он ее убил, – засмеялась Дана. – Я так ни одной секунды не думала. Но что-то мне не нравится…

– Когда в бабку стреляют, это не может нравиться…

Официантка с подносом пробежала мимо. Нина успела ее остановить, попросила чай.

В кафе они просидели еще минут двадцать и под ласковым ветерком пошли к метро. Звонок телефона сквозь шум проезжающих мимо машин Дана еле расслышала. Номер на экране высветился незнакомый.

– Это Сергей, – хмуро представилась трубка. – Мы утром познакомились.

– Племянник, – шепотом пояснила Дана подруге.

– Мне бы хотелось с вами поговорить. Я вас надолго не задержу.

– Ну… Давайте поговорим, – растерялась Дана.

Нина от любопытства вытянула шею и нетерпеливо переступала ногами. Смотреть на подругу было забавно.

– Вы живете где-то поблизости?

– Я сейчас в центре. Можем встретиться у нашего метро минут через двадцать. Нет, лучше тридцать. – В отличие от подруги Дана терпеть не могла опаздывать.

– Годится.

Он отключился. Подруги с недоумением посмотрели друг на друга.

– Я поеду с тобой! – решила Нина.

Дана улыбнулась. Подруга с детства отличалась большим любопытством, а сейчас оно переполняло Нину настолько, что это было невозможно скрыть. Впрочем, ничего скрывать подруга и не пыталась.

* * *

Лиин звонок застал его в машине. Сначала Игнат хотел не отвечать, но потом, поморщившись, ласково произнес в трубку:

– Привет, Малыш.

– Я приглашаю тебя в гости, – звонко рассмеялась Лия.

– Прости, сегодня занят. – Это он постарался сказать еще ласковее.

– Отмени все дела, мама хочет с тобой познакомиться. – Она снова хихикнула.

Игнату показалось, что его тянут в умело поставленный капкан. Собственно, так и было. Девочка Лия умела настаивать на своем.

Впереди зажегся красный свет, Игнат едва не ударил тормозящую впереди машину.

– Ровно в шесть у нас дома. – Лия продиктовала адрес и весело протянула: – Не злись, Игнатик, это ненадолго.

Машина впереди тронулась. Игнат подался вправо, остановился у тротуара. Впереди виднелся вход в японский ресторан, рядом с дверью стояли два зеленых кустика в кадках. Захотелось немедленно зайти туда и выпить коньяку.

Желание выпить у него возникало редко, почти никогда. Игнат мрачно выругался.

Выбора не было. Заехав домой, он быстро принял душ, хотел надеть светлый костюм, но передумал. Натянул джинсы, выбрал скромненький пиджак. Пиджак стоил неприлично дорого, Игнат не сразу решился его купить.

Если жениться на Лие, проблема с деньгами будет решена навсегда.

Жениться он решительно не хотел.

Деньги для Игната значили много, но не все. Свободу он не продаст ни за какие деньги.

Время он рассчитал правильно. Зажимая в одной руке два огромных букета, в обитую дубом дверь позвонил без двух минут шесть.

Лестничная площадка была заставлена растениями. Наверное, это было красиво, но Игнату показалось, что он попал в поликлинику. Последний раз в поликлинике Игнат был, провожая туда бабушку, сто лет назад и запомнил только злость от долгого ожидания, да нелепые пальмы около расставленных в коридорах стульев.

Дверь открыла солидная дама в белой кофточке. Счастье, что Игнат не успел сунуть ей букет. Тетка оказалась домработницей, Лия оттолкнула ее, примчавшись следом. А потом выплыла Лиина мать. Именно выплыла, потому что, несмотря на худощавую фигуру, двигалась дама медленно и плавно, как на замедленной съемке.

Она казалась надменной, пока не посмотрела на Игната доброжелательно и спокойно.

– Это Игнат! – прижалась к его руке Лия.

– Очень приятно, – рассеянно кивнула дама, снова став на какое-то мгновение надменной. – Ксения Антоновна.

Игнат протянул женщинам букеты. Лия уткнулась носом в розы, потенциальная теща покрутила букет в руках. Подскочила домработница, унесла цветы, зашуршала целлофаном.

Квартира была двухэтажной – Игнат заметил ведущую наверх лестницу, когда шел вслед за хозяйкой в огромную столовую.

Лия весело щебетала, мать с ласковой улыбкой смотрела на нее, а Игнат чувствовал себя полнейшим дураком. Женихом из плохой комедии.

Положение спас приехавший откуда-то Вадим Константинович. Громко и весело заговорил в прихожей, когда все вышли встретить хозяина, поцеловал жену и дочь, а Игнату ободряюще подмигнул.

Он и потом, сидя за столом, направлял разговор. Поинтересовался делами Игната, тот кратко доложил.

– Я прочитал твою биографию, – отрезая кусок мяса, сообщил хозяин. – Ты учился в школе вместе с Лийкой.

– Да? – удивился Игнат. – Не знал.

– Лиечка до шестого класса ходила в обычную школу, – пояснила Ксения Антоновна. Хозяйка трогала вилкой зеленые салатные листья на тарелке. – Потом мы отдали ее в частную.

– А зря, – заметил Вадим Константинович. – Пусть изучает жизнь, это не повредит.

– Учиться надо за границей.

– Да ладно тебе, мам!

– Помнишь, – хозяйка, замерев с вилкой в руке, посмотрела на мужа, – у Лиечки учительница была?.. Как же ее?.. Надежда? Наталья?

– Не помню! – Вадим Константинович отрезал новый кусок мяса, положил в рот.

– Лиечка ее очень любила. Я даже ревновала. – Ксения Антоновна мягко улыбнулась.

Улыбка неожиданно показалась Игнату мягкой и искренней. Ему стало приятно.

Игнат тоже понимающе улыбнулся.

Учительницу звали Наталья Александровна, и Вадим Константинович едва ли мог ее забыть. Он с ней спал.

Впрочем, не исключено, что любовниц у Лииного отца было много, всех не упомнишь.

Игнату повезло, Лия не пыталась навязаться ему в провожатые. Распрощавшись с хозяевами, он с облегчением вышел на улицу.

Кажется, на этот раз ему удалось увернуться от железных зубьев капкана.

* * *

Назначить встречу у метро было ошибкой. Рядом шла стройка, возводили еще одну станцию – какой-то пересадочный пункт. Местные жители пытались протестовать, но протесты, конечно, ни к чему не привели, и старая площадь у метро давно была перегорожена забором.

Теперь подходы к метро представляли собой тоннели между деревянными стенами. Пришлось пробежаться по всем, пока Дана не заметила Сергея. Он тоже ее заметил. Это удивило – Дане казалось, что утром Верин племянник ни разу на нее не посмотрел.

Сергей двинулся ей навстречу, ловко обходя прохожих, Дана потянула Нину в сторону, ко входу в большой супермаркет. Здесь народу было меньше, основная толпа проходила мимо.

– Это Нина, – кивнула на подругу Дана. – Мы вместе учились у Веры Сергеевны.

– Сергей. – Племянник мельком взглянул на Нину и отвернулся, стал смотреть мимо подруг на проезжающий трамвай.

Вид у него был такой, словно это они навязали ему свидание, а не наоборот.

– Пожалуйста, расскажите все, что знаете.

– О чем? – глупо спросила Дана.

Ему было лет тридцать пять, может быть, сорок. Утром Дана плохо его рассмотрела.

– Об убийстве мы ничего не знаем, – откинув рукой волосы со лба, вздохнула Нина.

Подруга не привыкла, что ее не замечают. Обычно рядом с Ниной на вторых ролях выступала Дана.

Сергей быстро покосился на Нину и снова уставился в пространство.

– Откуда вы узнали, что тетю убили?

Это он спросил у Даны, но ответила опять Нина.

– От меня.

– А вы от кого? – Наконец-то он внимательно посмотрел на нее. Подруга перестала теребить волосы.

– От одного нашего одноклассника, который теперь баллотируется в думу по этому округу. То есть будет баллотироваться.

Сергей кивнул. Человек, который собирается избираться по данному округу, не может не знать о таком происшествии, как убийство. Стрельба в парке – не пьяная бытовуха.

– Мы можем рассказать только то, что вы и сами знаете, – вздохнула Нина. – Веру Сергеевну убили где-то недалеко от гайд-парка.

– Где гайд-парк? – быстро спросил Сергей. – Я давно не был в парке. Раньше никаких митингов здесь не проводилось.

Нина вопросительно посмотрела на Дану. Дана кивнула, повернулась в сторону парка и махнула рукой.

Когда-то Нина жила в этом районе и парк знала отлично. Но тогда еще не было гайд-парка, в котором теперь оппозиция проводит митинги.

– Пойдем, покажешь. – Нина потянула подругу за руку.

Так всегда бывало. Нина в любой ситуации с ходу принимала решения, а Дана послушно их выполняла. Из подруги получился бы отличный руководитель. Странно, что ее устраивает работа секретаря.

Идти ко входу в парк тоже пришлось по деревянному тоннелю. Проход был узким, тесным. Наверное, поэтому желающих посетить парк в этом году было заметно меньше.

У самого гайд-парка, то есть площадки, где периодически проходят митинги, не было вообще никого.

Дана и Нина терпеливо стояли, наблюдая, как Сергей бродит вокруг огороженной площадки, а когда он к ним вернулся, молча пошли к выходу. На этот раз Дана повела своих спутников к боковому выходу. Отсюда до дома было совсем близко, и о стройке с ее заборами ничто не напоминало.

У дома Веры Сергеевны Сергей молча кивнул девушкам и быстро свернул к подъезду, а Дана пошла проводить подругу до метро.

– Где-то я его видела, – задумчиво сказала Нина.

Дана промолчала. Скоро должен был прийти Федор, и ей не хотелось думать ни о чем, кроме этого.

Но вечером, совсем поздно, когда Федор, как обычно, читал любимую фантастику, Дана взяла планшет и нашла информацию о том злосчастном митинге оппозиции, который так неудачно решила посетить старая учительница.

Скорее всего, митинг и убийство никак не связаны, но сообщений о преступлении в интернете практически не было.

17 мая, пятница

– У тебя неприятности? – Николай поднял глаза от тарелки с яичницей и быстро посмотрел на Нину.

Она так привыкла к немногословности мужа, что иногда уходила в свои мысли, словно находилась в одиночестве.

– С чего ты взял? – удивилась она.

– Вижу. – Муж положил в рот последний кусок и отодвинул тарелку.

– Что ты видишь? – Нине отчего-то стало весело.

Николай промолчал.

– Коля!

– Вижу, что ты хмуришься.

Она не знала, что хмурится. Не то чтобы ее сильно занимало убийство Веры, но кое-какие факты, связанные с этим, ей не нравились.

– У меня нет неприятностей, – заверила Нина. – А если будут, ты узнаешь об этом первым.

Николай, не глядя на нее, встал из-за стола, молча отправился переодеваться. Нина подождала минуту и тоже встала. В прихожей подставила щеку, а потом неожиданно крепко прижалась к мужу.

– Ты меня любишь, Коля? – Кажется, она раньше никогда этого не спрашивала. Она не любила пошлостей.

– Да.

Николай мягко ее отодвинул и шагнул к двери. Нина заперла за ним дверь.

Она постаралась собраться быстро, но все равно на работу опоздала. Занятия уже начались, Игната на кафедре не было. Она успела два раза выпить кофе, когда он наконец появился.

– Мы с Данкой вчера познакомились с Вериным племянником, – заговорщицки сказала ему Нина.

Говорить приходилось тихо, потому что преподавателей на кафедре сегодня было много.

– С кем? – не понял Игнат.

– С племянником Веры Сергеевны.

Игнат потряс головой, словно не мог поверить, что она способна нести такую чушь, и резонно спросил:

– Зачем?

– Так получилось, – вздохнула Нина.

Игнат поудобнее уселся на стуле рядом с ее столом и задумчиво посмотрел в пространство. Она была уверена: он думает о чем угодно, только не о том, что она говорит.

– Племянник работает в Америке. Только накануне приехал.

Игнат побарабанил пальцами по столу. Про племянника ему было неинтересно. Про Веру тоже.

– Ты выступал на том митинге?

Он медленно повернул голову и посмотрел на Нину:

– На каком?

Почему-то ей показалось, что он прекрасно понял вопрос.

– На том, рядом с которым убили Веру.

– Нет. – Игнат снова отвернулся. – Не выступал.

– Почему?

О своей политической деятельности Игнат Нине мало рассказывал. Словно давал понять, что в его будущей жизни для нее места нет.

– Этот митинг для меня слишком левый. – Игнат, как ни странно, заговорил охотно. – Мне нужны голоса нормальных избирателей, а такие революции не хотят.

– У власти сейчас рейтинг низкий, – задумчиво сказала Нина.

Даже у ее бабушки, всегда с восторгом смотревшей на президента, сейчас обожания поубавилось.

– Власть критиковать надо, – согласился Игнат. – Но по-умному.

– А на самом деле ты ничего менять не хочешь?

– А на самом деле я ничего изменить не смогу. Даже если бы хотел.

Он посмотрел на часы и поднялся:

– Пока.

Преподаватели разошлись, кафедра опустела. Нина посмотрела личную почту – кроме рассылок из интернет-магазинов, ничего не было. Отчего-то стало досадно. Она молодая женщина, а друзей и близких у нее только Коля да Игнат. Ну и родственники, конечно.

До сих пор Нину это не смущало, а сейчас задело.

Впрочем, она и раньше к подругам не слишком тянулась. Перезванивалась с девочками по нескольку раз в год и была вполне довольна.

Подруги отошли на задний план, когда она влюбилась в Игната. Сейчас странно вспоминать, что она была к нему совершенно равнодушна, пока однажды он не пошел провожать ее после школы. Они тогда почти не разговаривали. Игнат потрепал ее по руке, остановившись около подъезда, улыбнулся и ушел, ни разу не оглянувшись.

Через пару дней он проводил ее снова, потом еще раз… А потом дни для нее стали делиться на те, когда Игнат подходил к ней после уроков, и те, когда нет.

Нина надела наушники, тянувшиеся к компьютеру, нашла музыку для релакса и закрыла глаза. В ушах на фоне приятной мелодии звенели птичьи голоса.

Вчера птичье пение слышалось в парке, когда они с Даной топтались около площадки гайд-парка.

Во время митинга птиц наверняка не было слышно. Ни на одном митинге Нина никогда не бывала, но представляла, как громко орут микрофоны и скандирует толпа.

Красавец Игнат отлично смотрелся бы на трибуне.

Хлопнула дверь. Нина обернулась, улыбнулась старичку-профессору.

Игнат собирался выступать на митинге. Она случайно услышала, как он говорил об этом кому-то по телефону. Разговор шел за пару дней до мероприятия.

Музыка кончилась. Нина сняла наушники и, вздохнув, принялась смотреть служебную почту.

* * *

Первый звонок от Любови Сергеевны Дана пропустила – на время занятий она отключала звук. Телефон зазвонил, когда она, простившись с детьми, снова включила его и вышла на улицу. Листья на деревьях уже полностью распустились, создавая под собой плотную тень. Дана перешла на другую сторону улицы, чтобы идти под теплым солнышком.

– Ты не занята, Даночка? – спросила женщина. – Можешь разговаривать?

– Могу. – Она поправила висевшую на плече сумку. – У меня только что кончились занятия.

– Скажи, пожалуйста, ты помнишь учительницу по имени Наталья?

Дана задумалась. Попробовала мысленно перебрать учителей и нерешительно призналась:

– Не помню. У нас в классе Наталья не преподавала. А отчество вы знаете?

– К сожалению, нет. Для Верочки она была Наташей. Наташа несколько лет назад уволилась из школы, но они дружили. Вера часто про нее рассказывала. – Женщина помолчала. – Попробую узнать в школе. Извини за беспокойство.

– Ну что вы, Любовь Сергеевна! Вам что-нибудь нужно? Продукты? Я сейчас домой иду, буду проходить мимо магазинов, – предложила Дана.

От помощи женщина отказалась. Дана сунула телефон в сумку, остановилась около киоска с мороженым, не удержалась и купила стаканчик.

Мороженое оказалось вкусным. Дана уселась на стоявшую неподалеку лавочку, подставила лицо солнцу. Никакой учительницы Натальи она вспомнить не могла.

Доев мороженое, Дана выбросила бумажную обертку в урну и снова достала телефон.

Подруга ответила сразу.

– Нина, ты помнишь учительницу Наталью?

– У нас такой не было, – подумав, с удивлением отозвалась Нина.

– У нас не было. А в других классах?

– Ну откуда я знаю! – возмутилась подруга. – А зачем тебе?

– Так… Ладно, пока! – засмеялась Дана.

Экран на солнце отсвечивал, Дана загородила его рукой. Телефон Игната Силантьева был в списке недавних вызовов почти в самом верху. Она подумала и ткнула в него пальцем.

– Привет! – Игнат ей удивился, но ответил без раздражения. Даже ласково.

– Извини, Игнат, – быстро сказала Дана. – Ты не помнишь, у нас в школе работала учительница по имени Наталья?

– Была литераторша Наталья Александровна. Она меня в десятом классе по русскому натаскивала. Вера со своими учениками за деньги не занималась, считала, что это неэтично, и сосватала меня Наталье. Мама считала, что я недостаточно грамотно пишу. А что?

– Верина сестра пытается разыскать какую-то Наталью.

– А… – равнодушно протянул Игнат.

– Фамилию Натальи помнишь?

– Да я ее и не знал никогда.

Дана, простившись с одноклассником, встала со скамейки, но тут же снова на нее села и набрала номер Вериной сестры.

– Любовь Сергеевна, была учительница Наталья Александровна. Тоже преподавала русский и литературу.

– Спасибо, Даночка. Я нашла старые фотографии, записные книжки. Разберусь.

– Вам точно ничего не нужно?

Женщина замялась и попросила:

– Если тебе не трудно, зайди в аптеку…

Лекарства, которые старушка попросила купить, были сердечные. Племяннику стоило бы позаботиться о старой тетке, не допускать, чтобы она осталась без жизненно необходимых препаратов. Это с насморком можно несколько дней ходить, а когда болит сердце, лекарства всегда должны быть под рукой.

Сегодня Любовь Сергеевна выглядела по-другому. Раньше она казалась потерянной, даже странноватой. Сейчас смотрела на Дану умными печальными глазами и была очень похожа на свою сестру.

– Спасибо, Даночка. – Женщина взяла лекарства, расплатилась. Две таблетки сразу запила водой.

– Сергей с вами не живет? – поинтересовалась Дана.

– Тесно здесь двоим, – грустно улыбнулась женщина. – У него своя квартира. Но он приедет. Просто у него сейчас какие-то дела.

На полу в комнате виднелись разложенные большие групповые снимки.

Зашуршал замок, Сергей распахнул дверь, Дана едва успела отступить в сторону.

Племянник недовольно посмотрел на Дану, обойдя ее, обнял тетку и кивнул в сторону разложенных фотографий:

– Что это?

* * *

Идущего навстречу по коридору человека Игнат узнал не сразу. Он бы и вовсе не обратил на него внимания, но человек старательно отвернулся и тем самым привлек внимание.

Парень за прошедшие три года возмужал, изменился. Перестал казаться наивным дурачком. Конечно, дурачком парень никогда не был, иначе не смог бы додуматься до простого и эффективного решения очень серьезной проблемы.

Игнат разминулся с ним, обернулся. Парень шел, не оглядываясь. Он тоже не мечтал встретить Игната.

Темно-синие джинсы плотно облегали крепкие ноги. Студент, который теперь им не был, даже, казалось, подрос за прошедшее время.

Игнат помнил его щуплым, маленьким. Он его даже жалел, как всех, кому не посчастливилось иметь хорошую мужскую фигуру. Студент смотрел на Игната обожающими глазами и был до смерти счастлив, что тот будет руководить его дипломной работой.

То, что студенту удалось получить результат, над которым Игнат бился давно и безнадежно, он понял сразу, едва посмотрев на строгие математические выкладки. Студент этого еще не понимал, в тот момент он робко заглядывал Игнату в глаза. Тот отодвинул исписанные листы, равнодушно кивнул – годится, можешь продолжать.

Парень никогда не смог бы ничего доказать. Он и не пытался. Но статью, которую Игнат быстро опубликовал, видел, потому что смотреть на него с обожанием перестал. Он вообще перестал на Игната смотреть, косил глаза в сторону, когда клал перед ним бумаги на подпись. Диплом парень защитил на отлично, и больше Игнат о нем не слышал.

Противно было то, что какие-то слухи по кафедре ползли. Профессорша, которая раньше любила посмеяться с Игнатом, теперь старалась его не замечать. Но сорвать защиту бабке не удалось, он получил ученую степень.