Память, согревающая сердца

НИКИЩИХИНА Елизавета

НИКИЩИХИНА Елизавета (актриса театра, кино: «Командировка» (1961; парикмахер), «Чудак-человек» (1962; секретарша Ирочка), «Полустанок» (1963; продавщица Зойка), «Похождения зубного врача» (1965; молодой врач-практикант), «Скверный анекдот» (1966, 1988; невеста), «Вчера, сегодня и всегда» (1969; продавщица в магазине тканей), т/ф «Вас вызывает Таймыр» (певица), «Расплата» (журналистка Рита), «Шаг с крыши» (Мадлена) (все – 1970), «Минута молчания» (Клава), «Расскажи мне о себе» (подруга Ксении Нина) (оба – 1971), т/ф «Рассказы о Кешке и его друзьях» (1975; продавщица мороженого), «А у нас была тишина» (1977; Антонина Лабутина), т/ф «И это все о нем» (1978; воспитательница детского сада Елизавета Игнатьевна), т/ф «Приключения Электроника» (1980; Маша), т/ф «Покровские ворота» (Нина Андреевна Орлович), т/ф «Чародеи» (член высокой комиссии) (оба – 1982), «Торпедоносцы» (1983; мама Шуры), т/ф «Противостояние» (1985; биолог Щукина), «Во бору брусника» (1989; Татьяна), «Женщина для всех» (1991; инспектор детского дома), «Раскол» (1993; Вера Засулич), «Принцесса на бобах» (1997), «Тайны дворцовых переворотов» (1998) и др.; скончалась 28 октября 1997 года на 57-м году жизни).

За всю свою карьеру в кино Никищихина не сыграла ни одной главной роли – она была эпизодницей. Однако ее выразительное лицо простушки обращало на себя внимание многих режиссеров, которые эксплуатировали талант актрисы в фильмах разных жанров – от мелодрам до комедий (в театре Станиславского ее диапозон был значительно шире – самой заметной ее ролью там была Антигона в одноименной трагедии).

Отметим, что наиболее громко Никищихина заявила о себе в кино в 70—80-е годы, хотя ее личная жизнь вовсе не способствовала этому. Дело в том, что актриса имела тогда постоянные трения с властями. Все началось в 1975 году, когда Никищихина вышла замуж за питерского психиатра Эдуарда Лейбова (в этом браке родилась дочь Катя), который спустя три года эмигрировал в Америку. Вскоре после его отъезда Никищихина вышла замуж вновь – на этот раз за писателя-диссидента Евгения Козловского, который прославился своим запрещенным в СССР романом «Мы встретились в раю». В итоге Козловского посадили, а Никищихина угодила в разряд неблагонадежных. Однако именно тогда она снялась в своих наиболее заметных ролях: в телефильмах «Приключения Электроника», «Покровские ворота» и «Чародеи». А также была удостоена звания заслуженной артистки РСФСР (июль 84-го).

С развалом СССР Никищихина угодила в тот самый «рай», о котором так страстно мечтал ее муж-диссидент в своем знаменитом романе. В результате развалилась не только страна, но и ее великий кинематограф. И Никищихина осталась фактически одна (отношения с дочерью у нее разладились). Как и большинство ее коллег по искусству, актриса все чаще стала прикладываться к рюмке. И трагедия не заставила себя ждать – в октябре 97-го Никищихина скончалась. Соседи (а актриса жила в коммуналке) хватились слишком поздно, поэтому «Скорая» уже ничем не могла помочь актрисе. Впрочем, тогда уже наступили времена, когда человеческое участие превратилось в атавизм и одинокие, забытые всеми люди уходили из жизни тысячами как в коммунальных квартирах, так и в отдельных.

Похоронили Е. Никищихину на Востряковском кладбище в Москве.

НИКУЛИН Валентин

НИКУЛИН Валентин (актер театра и кино: «Високосный год» (Андрей), «Путь к причалу» (Марат Чепин), «Девять дней одного года» (гость на свадьбе) (все – 1962), «Большая руда» (1964; инженер Владимир Сергеевич), «Строится мост» (машинист Качанов), «Три толстяка» (доктор Гаспар Арнери) (оба – 1966), «Братья Карамазовы» (1969; сводный брат Карамазовых Павел Смердяков), «Баллада о Беринге и его друзьях» (1971; ботаник Георг Стеллер), т/сп «День за днем» (1971–1972; Дмитрий), «Идущие за горизонт» (Шаваносов), т/ф «Крах инженера Гарина» (портье) (оба – 1973), «Иван да Марья» (1975; призрак Тимоша), «Волчья стая» (1976; главная роль – Грибоед), «Русалочка» (главная роль – Сульпитиус), т/ф «Долг» (оба – 1977), «Сицилианская защита» (1980; Михаил Алексеевич Лебедев), «За синими ночами» (1983), «Честь имею» (1988; главная роль – Черносвитов), «Без надежды надеюсь» (Старец), т/ф «Следствие ведут знатоки» – Дело № 22 «Мафия» (Валентинов) (оба – 1989), сериал «Медики» (2001), «Спас под березами» (2003) и др.; скончался 7 августа 2005 года на 74-м году жизни).

У Никулина был остеопороз – заболевание, поражающее костную ткань, вследствии чего кости становятся хрупкими. Из-за этого за девять месяцев до смерти актер практически перестал играть в театре (в «Современнике») и вынужден был лежать, дома или в больнице. В июле 2005 года наступил кризис – Никулин перестал ходить. Жена актера обвинила в этом врачей: якобы те сделали мужу слишком большую инъекцию лекарств. Никулина могла спасти срочная операция в Израиле, где он жил в 1991–1998 годах. Но из-за того, что за время пребывания в России Никулин лишился прав страховки в одной из медицинских касс родной страны, для его госпитализации требовалась внушительная сумма денег. Но собрать их так и не успели. Никулин скончался у себя дома в тот самый день, когда по ТВ шел один из самых известных фильмов с его участием – «Три толстяка», где он играл роль доброго доктора Гаспара Арнери.

Прощание с актером состоялось 9 августа. Вот как об этом писал «Московский комсомолец» (автор – О. Герасимова):

«…Вчера в Доме кино супруга, родные и друзья простились с Валентином Никулиным навсегда.

После отпевания в Елоховском кафедральном соборе гражданская панихида состоялась в Доме кино. Так получилось, что родной «Современник», с которым артист шел рука об руку, – на гастролях в Словении. Но проводить друга в последний путь, несмотря на шквальный ветер и мертвый театральный сезон, пришли многие. Виталий Вульф, Андрей Дементьев, Сергей Никитин. Марлен Хуциев сказал:

– Я был страшно расстроен, когда он уехал в Израиль. Рад, когда вернулся. Теперь он нас покидает навсегда, но и остается… Валя, прощай и не прощай…

Рядом мрачный и безупречно элегантный Михаил Козаков. Валентин Юрьевич был его партнером в «Современнике», а также был занят в его картине «Визит дамы» и постановках «Русской антрепризы» на Земле Обетованной.

– Многие занимаются искусством, не занимаясь искусством. А Валентин был человеком искусства в полном смысле этого слова. Не рвачом, не продажным актером. А человеком, и человеком порядочным.

После гражданской панихиды актер был похоронен на Донском кладбище».

НИКУЛИН Юрий

НИКУЛИН Юрий (актер цирка, кино: «Неподдающиеся» (1959; Клячкин), «Пес Барбос и необычайный кросс» (1961; главная роль – Балбес), «Когда деревья были большими» (1962; главная роль – Кузьма Кузьмич Иорданов), «Деловые люди» (1963; главная роль – сентиментальный грабитель), «Ко мне, Мухтар!» (главная роль – милиционер Глазычев), «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» (главная роль – Балбес) (оба – 1965), «Андрей Рублев» (1966, 1971), «Кавказская пленница» (главная роль – Балбес), «Маленький беглец» (оба – 1967), «Бриллиантовая рука» (1969; главная роль – Семен Семенович Горбунков), «12 стульев» (дворник Тихон), «Старики-разбойники» (главная роль – следователь Мячиков) (оба – 1971), «Точка, точка, запятая…» (1973; отец), «Они сражались за Родину» (1975; солдат Некрасов), «Двадцать дней без войны» (1977; главная роль – военный журналист Лопатин), «Чучело» (1984; дедушка) и др.; скончался 21 августа 1997 года на 76-м году жизни).

У Никулина было плохое здоровье: изношенные сосуды, больная печень, сахарный диабет, заболевание легких. В конце июля 1997 года Никулин обратился к врачам с сильнейшими болями в области сердца. По свидетельству очевидцев, этому недомоганию предшествовал долгий и крайне неприятный для Никулина телефонный разговор с одним очень известным в прошлом цирковым артистом – Олегом Поповым, который теперь живет в Германии. Тот якобы заявил, что в скором времени место директора цирка на Цветном бульваре по причине слабого здоровья его руководителя станет вакантным и что он сам не прочь его занять. После этого разговора у Никулина разболелось сердце. При этом очень сильно. Он сказал об этом только двум людям – Людмиле Гурченко и своему старому приятелю, директору Центра эндохирургии и литотрипсии Александру Бронштейну (они познакомились 12 лет назад). При этом добавив, что, если такие боли повторятся, он покончит с собой. Перенести грудную жабу он не мог. До этого он обращался в другие клиники, но ему посоветовали пойти именно к Бронштейну, где очень серьезно занимаются сердцем.

Далее послушаем рассказ самого А. Бронштейна: «Мы положили его в палату, сняли электрокардиограмму – и… ничего с ее помощью не обнаружили. Но сейчас есть другой способ диагностики – т. н. коронарография, которой у нас владеют блестяще. На следующий день ему эта коронарография была проведена. Когда мы увидели результаты, наступил шок.

У него сердце было закольцовано в три магистральных сосуда. Они были закрыты. Может быть, у него были веточки, которые снабжали сердечную мышцу, но что-то надо было с этими сосудами делать. И хотя бы один из них – немедленно открывать. Я об этом сказал родственникам Никулина, сказал звонившему Лужкову, который, кажется, на Байкал собирался в отпуск.

И мы стали готовить Юрия Владимировича к коронарной ангиопластике, потому что у него было много тяжелейших осложнений, которые не позволяли дать ему наркоз и делать операцию аортокоронарного шунтирования. Может, и не надо было делать эту операцию. Но сколько бы он прожил – неизвестно. Неделю, две, три, месяц… Может быть, и больше. Этого никто не знает…

Многие мне советовали избавиться от Никулина как от пациента. Приходили люди, которые говорили: давайте мы заплатим (за Никулина любой готов заплатить) и увезем его за границу. Я бы сам его увез, чтобы с себя снять неизбежную тяжелейшую ответственность… Потому что я понимал – это не слава. Это беда. Но я боялся транспортировки еще больше. Остановка сердца могла произойти в любую минуту.

Когда большой консилиум разошелся, Никулин попросил меня сесть на край кровати, взял меня за руку и сказал: «Шурик, не бросай меня. Я никуда не поеду. Я буду с тобой вместе, что бы ни случилось». Сказал без дрожи, без слез. Просто сказал, и все. То же самое сказала и Татьяна Николаевна: «Мы вам доверяем. Пусть он будет у вас».

Я ему объяснил, что ситуация сложная, что есть риск. Он дал мне расписку, что согласен делать операцию только у нас…

Меня предчувствие подвело. Я думал, все будет хорошо. Он хорошо перенес коронарографию, у него за неделю, которую он у нас лежал, боли прошли. Он уже острил, анекдоты рассказывал, строил планы на будущее. Он говорил: что со мной? Я – здоровый человек. У меня ничего не болит…

Может быть, тогда его и нужно было выписать? Не уверен. Это было бы нечестно. При той коронарографии, которая была у Никулина, ему нельзя было ступить и шагу. Он мог умереть прямо на улице, в цирке, на съемках – где и когда угодно, в любой момент…

Никулин пошел на операцию играючи. Это был вторник 5 августа. Погода была отличная, светило солнце. И он был абсолютно уверен, что это – так, детская игра.

Обычно такие операции длятся минут 20–30. Через бедренную артерию вставляется проводник. Проводник под контролем рентгена проходит сосуды сердца. По проводнику вставляется стент, который расширяет сам сосуд, и… собственно, все – на этом операция заканчивается. Наркоз в этом случае не дается, просто на нос кладется маска (чуть обезболивающая).

Он лег, хирурги раздули сосуд, ввели проводник… Все шло нормально. И вдруг, в самый последний момент, у него закрывается сосуд. И – останавливается сердце. Подспудно именно этого я и боялся…

Буквально в ту же секунду началась реанимация. Чаусс (доктор) стал делать непрямой массаж сердца. Благодаря тому, что Никулин не толстый, нам удавалось давление держать на нормальном уровне, где-то 120–130. Но нижнее было слишком низкое.

Все это длилось 30–40 минут. И в тот момент, когда мы уже раскрыли аппарат искусственного кровообращения и провели массу других процедур, у него пошел синусовый ритм. Сердце завелось.

И тогда мы решили довести начатую операцию до конца. Поскольку если мы не поставим стент, то обрекаем его на смерть.

Стент – это трубка, которая расширяет сосуд и через которую циркулирует кровь. Ставим стент – и сосуд уже не спазмируется, потому что он находится под воздействием этой трубы.

Так вот, оставшиеся манипуляции провели всего за пять минут. Операция была закончена. Но какой ценой! Ценой того, что в течение 30–40 минут больной находился в состоянии клинической смерти. И пострадали все органы – печень, почки, мозг…

Палата реанимации в эти дни превратилась в какой-то НИИ, в котором работало несколько групп специалистов. Руководителем консилиума стал академик Воробьев, профессора Вейн, Левин и Николаенко. А лечащие врачи – наш Семен Эммануилович Гордин и доктор Чаусс Николай Иванович – главный научный сотрудник Центра хирургии…»

Борьба за жизнь Никулина продолжалась 16 дней. И все эти дни центральная пресса чуть ли не ежечасно сообщала о состоянии здоровья любимого народом артиста. До этого ни один российский гражданин (со времен Сталина) не удостаивался такого внимания. Для спасения Никулина были предприняты беспрецедентные усилия: известнейшие специалисты страны находились рядом с ним днем и ночью, использовались лучшие в мире медикаменты и самая совершенная аппаратура. Однако чуда не произошло – 21 августа в 10 часов 16 минут утра сердце Юрия Никулина остановилось.

Похороны великого артиста состоялись 26 августа. Панихида прошла в здании цирка на Цветном бульваре, и ее посетили главные лица страны, включая Президента России Б. Ельцина. В то же время десятки тысяч людей пришли к месту прощания, чтобы отдать последнюю дань уважения своему любимому артисту. Людская очередь была настолько огромной, что хвост ее протянулся по всему Цветному бульвару и свернул на Садовое кольцо. Первые полосы всех газет в тот день вышли в траурных рамках, в соответствии с общим трауром были набраны и заголовки: «Умер смех», «Манеж опустел», «Единица доброты – один Никулин». Приведу отрывок из последней статьи (ее написал Г. Горин): «Один человек очень точно сформулировал, что вот кончается XX век, кончается целая эпоха, и уходят люди, которые выполняли в ней данные Богом предназначения. Ушел со своей ироничной мудростью Гердт… Ушел с лиричностью и редкой способностью высказать чувства интеллигенции Окуджава… Ушел совершенно аристократический небожитель Рихтер… А Никулин предназначен быть воплощением доброты. И был им. С его уходом возникло щемящее чувство, что доброты осталось значительно меньше. Казалось бы, меньше на одного Никулина, но это так много!..»

Похоронили Ю. Никулина на Новодевичьем кладбище.

3 сентября 2000 года у входа в цирк на Цветном бульваре был открыт необычный памятник великому клоуну: Юрий Никулин, в сценическом костюме, стоит на подножке знаменитого кабриолета из фильма «Кавказская пленница». Автор скульптуры Александр Рукавишников ночевал в цирке все дни перед открытием памятника, созданного на пожертвования артистов цирка и его зрителей, опасаясь, что вандалы могут посягнуть на скульптуру. После торжественного открытия памятника его охрану взяло на себя руководство города: за бронзовой скульптурой следит специально установленная телекамера.

22 августа 2002 года в «Комсомольской правде» появилась заметка О. Фоминой под названием «Никулина любят даже во Вьетнаме». В ней сообщалось:

«Вчера, в день пятилетия смерти знаменитого клоуна и актера, на Новодевичьем кладбище собрались его родственники, друзья и однополчане.

Специальный автобус привез на кладбище ветеранов цирка. Увы, не смог приехать сын Никулина Максим. Сейчас он находится по делам во Франции.

Зато на Новодевичье пришел артист Сергей Шакуров. В темных очках на пол-лица, с красивым букетом в руках, он сказал что-то родственникам Юрия Владимировича и быстро уехал. Вслед за ним появилась внушительных размеров делегация миниатюрных вьетнамских пионеров.

– У нас во Вьетнаме знают Юрия Никулина, – слегка коверкая слова, рассказывает вдове артиста Татьяне Николаевне руководитель делегации. – Спасибо ему за большой талант, за подаренные улыбки и смех. Он – гениальный клоун!

– А мне особенно приятно, что его знают и помнят дети, – ответила растроганная до слез Татьяна Николаевна.

Вьетнамцы с интересом разглядывали памятник, изображающий Никулина, сидящего на бортике цирковой арены. «Такое впечатление, будто внимательно слушает то, что мы ему говорим», – заметил кто-то в толпе. А рядом на постаменте примостился любимый пес Юрия Владимировича – ризеншнауцер Федор. Собака пережила своего хозяина лишь на четыре года. Впрочем, скоро мускулистая фигура Феди утонула в цветах…»

НИФОНТОВА Руфина

НИФОНТОВА Руфина (актриса театра, кино: «Вольница» (1956; главная роль – Настя), «Полюшко-поле» (главная роль – Валя Чернышева), трилогия «Хождение по мукам» – «Сестры» (1957), «Восемнадцатый год» (1958), «Хмурое утро» (1959; главная роль – Катя), «День, когда исполняется 30 лет» (1961; главная роль – Светлана), «Русский лес» (1963; мать Поли Елена Ивановна), т/сп «Перестань, Мадлен!» (1965; главная роль), т/ф «Неизвестная» (главная роль – Рута Янсон), «Год как жизнь» (Жанни Маркс) (оба – 1966), «Интервенция» (1968; 1989; Токарчук), «Ошибка Оноре де Бальзака» (1969; главная роль – графиня Эвелина Ганская), «Любовь Яровая» (1970; главная роль – Павла Панова), т/ф «Опасный поворот» (1973; Мод Мокридж), т/сп «Птицы нашей молодости» (1974; главная роль – тетушка Руца), т/сп «Вишневый сад» (1976; главная роль – Раневская), т/сп «Оптимистическая трагедия» (1977; главная роль – Комиссар), «Вам и не снилось…» (1981; мать Татьяны Николаевны), «Контрольная по специальности» (1982; Любовь Савельевна Орешко), «Время и семья Конвей» (1984; главная роль – миссис Конвей), т/сп «Холопы» (1988; Глафира), «Сумасшедшая любовь» (1992) и др.; скончалась 27 ноября 1994 года на 64-м году жизни).

Последние годы популярная некогда актриса жила одиноко. Ее муж погиб в автокатастрофе в 1992 году, дочь с семьей жила отдельно. И единственными светлыми моментами в ее жизни были внук, которого пусть иногда, но привозили к бабушке, и Малый театр, где она играла крохотные роли, несмотря на больное сердце.

Нифонтова умерла спустя почти две недели после своего 63-го дня рождения, которое пришлось на 15 ноября. О том, как умерла актриса, рассказывает Л. Дикуль:

«В тот ноябрьский день 1994 года шестидесятитрехлетняя Руфина Дмитриевна возилась по хозяйству, протирала раковину (актриса жила в доме на Большой Бронной. – Ф.Р.). Открыла кран. Ей стало плохо, и она упала. Тряпочка заткнула сток. А из крана лилась безумно горячая вода… Заметив потеки на потолке, соседи с нижнего этажа стали стучать в дверь. Решив, что дома никого нет, позвонили дочери. Когда дочь с мужем приехали и открыли дверь, на лестничную площадку хлынула река кипятка… Помочь Руфине Дмитриевне было уже нечем. Хоронили ее, прикрыв лицо и руки вуалькой…»

Похоронили Р. Нифонтову на Ваганьковском кладбище.

В сентябре 2000 года газета «Московский комсомолец» опубликовала письмо отставного полковника М. Зиньковского, который, будучи на Ваганьковском кладбище, был удивлен скромностью убранства на могиле Нифонтовой. Кроме портрета, воткнутого прямо в кладбищенскую землю, на ней больше ничего не было. И это после шести (!) лет с момента похорон. Хотя чему удивляться: цены в новой России резко скакнули вверх буквально на все, в том числе и на ритуальные услуги. Чтобы внести ясность в этот вопрос, журналисты позвонили дочери актрисы. Та ответила следующее: «Скажите читателю, что нашелся человек, мамин знакомый, который в состоянии заплатить за памятник. Возможно, что в течение осени мы его установим. Почему не могли поставить раньше? Вся задержка из-за денег. Театр помочь не смог, а нужно было несколько тысяч долларов…»

Памятник на могиле Р. Нифонтовой (изготовлен на средства сына школьной подруги покойной Алексея Сулоева) был открыт 2 октября 2000 года.

НОВИКОВ Борис

НОВИКОВ Борис (актер театра, кино: «За витриной универмага» (1956; хулиган), «Первые радости», «Необыкновенное лето» (оба – 1957; Виктор Шубников), «Тихий Дон» (1957–1958; Митька Коршунов), «Капитанская дочка» (1959; Максимыч), «Испытательный срок» (1960; сотрудник угро Воробейчик), «Казаки» (Назарка), «Друг мой, Колька!» (активист автобазы Кузьма Михалыч) (оба – 1961), «Необыкновенный город» (1963; главная роль – Евгений Петрович Облапошкин), «Донская повесть» (Чубуков), т/ф «Пакет» (подпоручик) (оба – 1965), «Выстрел» (1966; слуга Сильвио Кузька), «Семь стариков и одна девушка» (1969; главная роль – сантехник Степан Петрович Бубнов), т/ф «Адъютант его превосходительства» (ювелир Исаак Либерзон), т/ф «Мистер Твистер» (главная роль) (оба – 1970), т/ф «Тени исчезают в полдень» (1972; главная роль – Илья Юргин, он же Тарас), «Нейлон 100 %» (1974; муляжист Шилобреев), «Преступление» (1976; Кузьма Афанасьевич), т/ф «Хождение по мукам» (1977), «Уроки французского» (дед Илья), «Живите в радости» (дед Афоня) (оба – 1978), т/ф «Приключения принца Флоризеля» (генерал Венделер), «Отец и сын» (Исаев), т/ф «Мелодия на два голоса» (рабочий-слесарь Аскольдыч) (все – 1980), т/ф «Следствие ведут знатоки» – Дело № 16 «Из жизни фруктов» (1981; Старухин), «Белые росы» (дед Тимофей), «Тайна «Черных дроздов» (дворецкий Кремп) (оба – 1984), «Далеко-далече» (1990; главная роль), «Убийство на Ждановской» (1992; сосед Ярина Митрич) и др.; скончался 29 июля 1997 года на 73-м году жизни).

Из статьи А. Амелькиной («Комсомольская правда», 8 августа): «Как актер «старой гвардии», Новиков не умел подрабатывать на «левых» концертах. Тяжело переживал распад советского кинематографа и смешно сердился на телевизор, когда тот рассказывал про «культурные» неудачи. Борис Кузьмич все ждал, когда позвонят с «Мосфильма» и предложат роль. (Последний фильм Б. Новикова «Твоя воля, Господи», снятый в 1993 году. – Ф.Р.) Но звонка все не было, как не было, собственно, и самого кино. Актер устал ждать… и заболел.

Тяжелый недуг сразу приковал к постели. В доме Новиковых начали считать деньги. Да и считать было нечего. По триста тысяч «пенсионных» у стариков да столько же «инвалидных» сына (тот болен с детства и сейчас – на полном содержании у матери). Как во всякой нуждающейся семье, здесь быстро вычислили ежедневный минимум 25 тысяч рублей. На всех. За эту сумму выходить боялись, так как Борису Кузьмичу нужны были дорогие лекарства.

Но мир не без добрых людей. Где-то услышал о беде Новиковых Леонид Ярмольник. Сам он в квартире знаменитой сталинской высотки на Котельнической набережной так ни разу и не появился. Зато каждый месяц исправно, как зарплату, девочки из «L-клуба» приносили актеру деньги. Ровно двести долларов. Борис Кузьмич до этого ни разу «зеленых» в руках не держал и, получив их в первый раз, долго рассматривал незнакомые бумажки. А потом… заплакал. «Спасибо Ленечке, хоть он не забыл… Передай ему, – сказал жене, – как только встану, обязательно все отработаю. Долг верну…»

Хоронила мужа Надежда Антоновна одна. Нет, не совсем, было еще трое стареньких родственников – девяностолетний дядя актера и два его пожилых сына. Когда гроб выносили из машины, не хватило одного человека, чтобы поддержать, и вдова сама было хотела помочь, подставив в последний раз плечо мужу… Хорошо, что шофер сердобольный помог.

…А в Союзе кинематографистов ничего, кажется, о смерти народного артиста не знали. «Нет, помнится, какой-то листок-объявление висел, – вспомнил, поднатужившись, один из коллег Бориса Кузьмича, – но, честно говоря, все мы были такие замотанные, ведь шел кинофестиваль!»

Портить себе праздник никто не захотел…»

Похоронили Б. Новикова на Даниловском кладбище.

Между тем после выхода в свет статьи в газету стали приходить деньги от читателей, решивших таким образом помочь семье любимого актера. Так было собрано 6 миллионов рублей. Все деньги были переданы вдове покойного – Надежде Антоновне.