Дожить до сентября

1.10

На море Макс снова уехал без нее. На звонки тоже не отвечал, но Арину этот факт нисколько не расстроил. Поужинала она тоже в одиночестве, после чего легла спать на своем диване, не беспокоясь, где, как и с кем проводит время ее муж.

Также ее мало волновало, во сколько он пришел.

Зато поднявшись рано утром, Арина долго и придирчиво выбирала платье, затем нанесла легкий макияж, собрав в косметичку все, что может ей понадобиться к пяти часам вечера. Заглянула в спальню, откуда доносился громогласный храп и запах спиртного, затем "полюбовалась" на записку на кухонном столе.

Макс писал, что она не подходит для семейной жизни, и жить он с ней больше не хочет.

Пожав плечами, Арина отправилась в офис. Раз не хочет, заставлять она его не станет! Вместо этого сегодня же подыщет юриста, который составит документы на развод.

Делить им нечего. Совместного имущества не нажили, детей не завели, так что расстанутся они быстро и без проблем.

Впрочем, до юриста руки у нее так и не дошли, потому что очень скоро Арина погрузилась в работу с головой, координируя передвижение уборщиц из одной освободившейся квартиры к другой. После этого долго разбирала почту и отвечала на звонки. Девочки-менеджера бегали по выселениям, пока Маришка боролась с сантехниками и малярами.

– Да! Да… Да? Совсем пьяный? Не реагирует? – Арина разговаривала с таксистом, который должен был отвезти клиентов в аэропорт. – А его друзья? Тоже пьяные?.. Смеются и говорят, что Шона надо оставить в Риге, и ему это понравится? Нет-нет, оставлять никого не надо! Выводите… Хорошо, раз он сам не идет, тогда выносите! Да-да, мы доплатим! Вы, главное, до аэропорта их довезите и выгружайте… Да, прямо на асфальт и выгружайте. И быстро уезжайте, пока обратно не запихнули…

– Да, это офис. В вашу квартиру забрался мужчина?! Какой ужас! О, вы были совсем голая? Кошмар! Я очень-очень вам сочувствую. – Позвонила шведка в годах, рассказывая о том, что произошло в ее апартаментах на первом этаже. Арина откинулась в кресле, крутила длинный темный локон. Настроение у ней было отличным. – И что было дальше? Он увидел вас и убежал? Вот же наглец… Ой, извините! Вы желаете переехать в другую квартиру? Нет, не хотите? Хорошо… Да, да, я все понимаю… К сожалению, мы вряд ли сможем найти вам того мужчину…

Затем ей позвонила Маришка.

– Послушай, у нас маляры пропали. Не знаю, что с ними! Или запили или кто-то переманил на другой объект. Я сантехников красить заставила, сроки-то поджимают… Посмотрим, что из этого выйдет.

– Посмотрим, – вздохнула Арина, потому что ремонты всегда вводили ее в трепет.

– Кстати, мне на мобильный клиенты звонят, потому что офисный все время занят.

– Я, вообще-то, тоже работаю.

Она как раз просматривала новые резервации. Дела не только шли в гору, можно сказать, они взлетали туда на реактивной тяге.

– Ты помнишь немецкую семейку из квартиры около Ратушной площади? Так вот, они скандалят! – добавила Маришка.

– У этих-то что случилось?

– В той квартире оказались бокалы только для красного вина. А у них, понимаешь, белое, и они не могут жить в таких ужасных условиях. Требуют скидку. Разберешься? А то я приеду, у них и красное пить будет не из чего.

– Конечно, разберусь, – пообещала ей Арина.

Время пролетело незаметно, и к концу рабочего дня Арина отправилась пить обещанный Андрею кофе. Немного переживала, не зная, как себя с ним вести. Чувствовала, что впереди ее ждут большие перемены, из-за чего порядком трусила.

Потому что Андрей был незыблемой, постоянной величиной в жизни с тех пор, как она списывала с него математику, благосклонно помогая ему с английским. И если все пойдет не так, как она задумала, то без его поддержки ей будет очень и очень плохо.

Она эгоистично привыкла к тому, что он рядом, и не хотела его потерять.

Но, быть может, она его уже никогда не потеряет?

…Ничего не изменилось с прошлого раза. Андрей привычно шутил и рассказывал о последних происшествиях, словно и не было странного вчерашнего разговора.

Темно-синяя форма ему очень шла. Выглядел он уверенным, но немного уставшим после смены. Голубые глаза смотрели весело, губ то и дело касалась ироничная улыбка.