Зябликова, не спи!

– Маруся, ты идёшь? – позвала бабушка Рая.

– Сейчас! – отозвалась Маруся, аккуратно закрыла дверцу и поспешила на кухню.

Вкусный борщ готовила бабушка Рая! И пирожки с мясом – объедение! А ещё Марусе попался в борще лавровый лист. И она, пока ела, представляла, что лист – это лодочка, а борщ – море.

Кухня у бабушки Раи маленькая, но уютная: повсюду корзинки, коврики, даже абажур плетёный. На центральной полочке стоял деревянный медведь с большой ложкой, а рядом с ним – деревянный горшочек. «Интересно, что там – мёд?» – гадала Маруся.

Словно в ответ на её вопрос бабушка Рая сказала:

– Раньше мёд хранился, а теперь конфеты держу. Будем пить чай – достану.

После обеда Маруся решила помочь бабушке Рае, помыть посуду, но бабушка возразила, что управится сама.

– Много уроков задали? – деловито спросила она, намыливая тарелку.

– Нет, – отозвалась Маруся. – Русский и алгебра.

– Тогда располагайся здесь, я тебе стол освобожу. Уроки сделаешь – пойдём с Рексом и Пулей гулять, мне хозяева ключи оставили.

Бабушка Рая убрала со стола оставшуюся посуду, смахнула крошки тряпочкой, а Маруся сходила за портфелем в прихожую: русский, алгебра, дневник, пенал. Русский сделала быстро, сразу в чистовик, а вот для многострадальной алгебры достала листочек. Столько номеров! Похоже, просидит до ночи…

– Что пригорюнилась, красная девица? – улыбнулась бабушка Рая.

Она вытирала посуду полотенцем в клеточку и ставила в шкаф.

– Не понимаю я алгебру, – вздохнула Маруся.

– Трудная наука?

– Да, – ответила Маруся. – Когда учебник открываю, я будто в чужой город попадаю. Не знаю, куда идти и что делать.

– Ага, – кивнула бабушка Рая. – Это как Васильев со второго этажа поехал в командировку на деревню дедушке. Заблудился, свернул не туда и оказался в другом месте. Ему бы посмотреть заранее, куда ехать, а он понадеялся на авось.

– У него нет навигатора? – удивилась Маруся. – У мамы есть. В машине с работы.

– Не знаю я. Но с тех пор Васильев от командировок отказывается. Ой, заболтала я тебя, попадёт нам от мамы… Давай-ка подсоблю. Показывай чужой город!

Удивительно, но вместе с бабушкой Раей они быстро решили задачки. И Маруся поняла, где ошибалась. Бабушка лишь два раза подсказала, а дальше она сама.

Маруся удивлённо посмотрела на бабушку Раю:

– Вы так хорошо алгебру решаете!

Бабушка Рая улыбнулась:

– Что-то помню из школы. Ну, пойдём за Рексом и Пулей. Побегаешь с четвероногими? А то со мной им скучно.

Маруся радостно кивнула. Мама была против собаки, а тут сразу две. Повезло Марусе! Рекс – чёрный фокстерьер, а Пуля – маленькая рыженькая такса. Собаки носились за Марусей, весело лая. Иногда Пуля не успевала за Рексом с Марусей и обиженно тявкала. Тогда Маруся возвращалась к малышке, садилась на корточки и гладила по рыжей шёрстке. А потом всё повторялось.

– Ну, Маруськин, собаки нагулялись от души. Спасибо тебе за помощь! – сказала бабушка Рая, разводя Рекса и Пулю по квартирам.

Незаметно стемнело. Маруся почувствовала, что мёрзнет.

– Пора домой, пить чай! – решила бабушка Рая. – Мы хорошо потрудились.

В кухне лампа отбрасывала тёплый свет через крохотные дырочки в плетёном абажуре. На плите шумел чайник. Ритмично тикали настенные часы, как метроном на уроке фортепиано. Бабушка Рая поставила медведя с ложкой на стол и серьёзно сказала:

– Батюшка Потапыч, угости конфетами! – сняла крышку с горшочка и высыпала пригоршню конфет на стол.

– Он же ненастоящий, – удивилась Маруся. – Деревянный!

– Самый настоящий, защитник мой, – заметила бабушка Рая. – Когда ухожу, за домом следит.

Маруся с любопытством разглядывала медведя. Как такой кроха может кого-то защитить?

Внезапно позвонили в дверь. Мама! Маруся бросилась в коридор. Мама извинялась за дочку, извинялась за себя, извинялась за начальника, попросившего задержаться…

Бабушка Рая успокоила её и позвала на кухню пить чай:

– Не отпущу, пока не попробуете мой фирменный, с мятой и смородиновым листом.

Они пили чай и ели конфеты медведя Потапыча вместе, как настоящая семья с настоящей бабушкой. Маруся смотрела то на маму, то на бабушку Раю и улыбалась своему смешному взъерошенному отражению в чашке.

За разговорами время пролетело незаметно. Домой вернулись поздно, в девять вечера. В это время Маруся обычно спала.

Мам, правда бабушка Рая замечательная? – спросила Маруся, выжимая зубную пасту на щётку. – Такая добрая. У неё вокруг глаз, когда улыбается, лучики, ты заметила? И на руках – веснушки.

– Да, – согласилась мама. – Хорошая. С ней легко.

Мама договорилась с бабушкой Раей, что по вторникам и четвергам Маруся будет ей помогать с собаками. Понедельник, среду и пятницу занимала музыка: специальность, сольфеджио, хор.

В музыкальной школе Марусе дышалось, игралось и пелось. Даже когда этюды не получались. Ведь Черни специально написал их для выработки характера – так сказала учительница. И Маруся старательно этот характер вырабатывала. Но лучше всего ей удавались пьесы. Играешь и представляешь какого-нибудь человека. То танцующую стройную девушку, то старика с осторожными шагами, то расшалившегося малыша. Мелодия совсем как история, нужно лишь прислушаться.

– Ты, может, и не станешь музыкантом, но обязательно будешь понимать и любить музыку, – говорила учительница Нонна Викторовна.

Она регулярно выдвигала Марусю с пьесами на концерты. Сначала Маруся боялась выступать, но потом привыкла. Главные секреты: забыть о публике, играть с удовольствием. Ну и подготовиться, конечно! Марусина фотография висела в музыкальной школе на доске почёта: карие глаза, ямочка на левой щеке и смешные косички с белыми бантами.

Мама гордилась.

– Вот видишь, Маруся, если работать – каждый день работать, – появляются результаты, правда?

Маруся кивала и говорила:

– Да, мама.

Маруся ни за что бы не призналась, что музыка не работа, а спасение. Вот катится обычный серый день: подъём, завтрак, уроки. Катится клубком пыльной шерсти – апчхи! – и Марусю за собой тянет. Но музыка превращает его в тысячу волшебных клубочков с разноцветными нитями. Каждый ведёт в музыкальную сказку. И у каждого – неповторимый голос. Разноцветные нити вытягивают Марусю из лабиринтов страха, грусти и одиночества. С утра она ползёт в школу беззащитной маленькой улиткой, а после школы бежит на урок музыки человеком, которому подчиняется пианино. Клавиши чёрного великана послушно поют под маленькими пальцами.