Колдовской замок. Часть VI. Ключ

Глава 76. Здор

о

во, Гёз!

Рёв пожара, вой автомобильных сирен, гомон собравшейся толпы, вся эта суета осталась позади, словно в ином мире, в который не стоит возвращаться. Двое пробирались по плохо освещённым улицам городских трущоб, вид которых не менялся в течение целого столетия.

Сами, чёрные, как ночь, они старались держаться в тени, но всё же вынуждены были, время от времени пересекать освещённое пространство, и тогда было видно, что один из них, тот, что выше ростом и шире в плечах, идёт с трудом, часто спотыкается и оставляет за собой цепочку красных следов…

Мегги при каждой удобной возможности старалась поддержать раненого брата, но Огнеплюй отмахивался от неё, гнал от себя, и, ругаясь сквозь зубы, шёл вперёд, неловко переставляя ноги и раскачиваясь из стороны в сторону.

В одном месте он остановился, чтобы прислониться к фонарному столбу и перевести дух. Сестра тут же подскочила к нему и перекинула его левую руку себе через голову. Правой рукой он зажимал пулевую рану в боку, не желающую прекращать кровоточить.

– Мег, – заговорил он хрипло, когда немного отдышался, – если тебе когда-нибудь покажется, что я слишком самоуверен, напомни мне, как я сегодня поймал пузом свинцовую муху!

– Огги, побереги силы, не разговаривай! Нам осталось совсем немного, всего два квартала и мы дома!

Мегги была серьёзно напугана ранением брата, но старалась не подавать вида, а наоборот вселять в него уверенность, что всё в порядке и скоро они будут в безопасности.

– Вот доберёмся до мотеля, – говорила она, – я тебя уложу, достану пулю, рану прижгу, и завтра ты будешь, как новенький!

– Да? А ты знаешь, как это делается?

– Я прочла немало книг о полевой хирургии. В том числе рекомендации о том, как сделать необходимую для спасения жизни операцию, когда под рукой совсем нет инструментов. Ты же знаешь, что у меня хорошая память. Не бойся, я ничего не перепутаю, а когда всё будет сделано, вдохну тебе в рану лёгкий огненный фантом. Это и убьёт заразу, и поспособствует заживлению. Правда, может быть немного больно…

– Не получится!

Голос, прозвучавший из темноты, был спокойным, чуть насмешливым и странно знакомым. Тем не менее, брат и сестра первым делом приготовились отразить возможную атаку. Огнеплюй оторвался от столба, отобрал у Мегги свою здоровую руку и сжал её в кулак, напрягая могучие мускулы. Зелёная драконесса зашипела, как кошка, глаза её слегка засветились, а изо рта показался язычок пламени.

– Эй, эй! Господа! – воскликнул их невидимый собеседник. – Я пришёл к вам с миром и предложением помощи! Да кто ж вы такие, демоны что ли? Но, неважно. Дело в том, что вы держите путь в район, который патрулируется полицией получше, чем этот. А тем более там много копов сейчас, после побега опасных преступников из особо охраняемой тюрьмы. К тому же давешняя стрельба и пожар тоже внесли свою лепту – город отвык от таких развлечений, и теперь на каждый безобидный выстрел сбегаются десятки полицейских, словно это что-то из ряда вон выходящее. Но даже если вам удастся миновать все патрули, то раненому потребуется профессиональная медицинская помощь. Полевая хирургия это конечно хорошо, но зачем так рисковать, если можно доверить свою жизнь высококлассным специалистам? Именно такую помощь я вам предлагаю в обмен на вашу дружбу и доверие!

– Вы врач? – спросил Огнеплюй, морща лоб, как будто стараясь что-то припомнить.

– Нет, но я немедленно провожу вас к хирургу, который не задаёт вопросов и до сих пор не излечивал только мёртвых.

– Но откуда такая доброта? – поинтересовался недоверчивый дракон. – Не то чтобы я совсем не верил в человеческое бескорыстие, но на душе спокойнее, когда знаешь, что твой ближний от тебя хочет.

– Скажем так, – терпеливо пояснил незнакомец, – я люблю заводить друзей среди людей вроде вас двоих. Видите ли, я наблюдал за вами в том доме, и должен признать, что нечасто мне доводилось видеть что-то подобное!

– Так вы всё видели?

– Не всё. Когда повалил дым, я решил убраться, чтобы не быть поджаренным. Но то, что происходило от вашего появления во дворе и до начала пожара, мне удалось разглядеть в деталях, как из ложи театра.

– Вы тоже из секты Святого Мика? – спросила Мегги.

– Нет, что вы! – засмеялся незнакомец. – Просто я был неподалёку, когда один из моих людей прибежал с известием, что в берлоге сектантов что-то затевается и туда идут их бойцы со стволами. Вот я и решил посмотреть сам. Любопытство разобрало, но я не жалею!

– Мне кажется, я где-то слышала ваш голос, – сказала Мегги. – Мы с вами раньше встречались?

– И мне тоже так показалось… – добавил Огнеплюй, но тут же скривился от боли.

– Знаете, – отвечал незнакомец, – меня ведь тоже не оставляет чувство, что я имел удовольствие быть знакомым раньше с вами обоими. Но, несмотря на то, что у меня отличная память, я не могу представить, где мы могли пересекаться. Но, давайте не будем терять времени. Сейчас я выйду на свет, и вы увидите, что я безоружен и не представляю угрозы, а потому мне можно доверять!

Тот, кто виделся брату и сестре, как неясный чёрный силуэт на фоне тёмно-серых стен, сделал несколько шагов и оказался в круге света электрического фонаря. Он действительно был безоружен, хорошо одет и располагал приятной добродушной внешностью, чему способствовала приветливая улыбка на круглой доброй физиономии.

– Гёз?

– Дон Дульери?

Оба восклицания, прозвучавших одновременно, заставили мафиози отступить на шаг и смахнули улыбку с его лица, на котором смешались изумление, недоверие и страх. Справа и слева в черноте закоулков что-то шевельнулось, и даже лязгнула сталь, но Дульери сделал почти незаметный жест рукой и всё снова замерло.

– Н-нет, – сказал он, ещё раз внимательно оглядев пару, стоявшую под фонарём, – не могу вспомнить… Не знаю… Хотя, погодите! Вы сказали – «Гёз»?

– Ну, да, – подтвердил Огнеплюй, – тогда ты предпочитал, чтобы тебя так называли, а я был не против, потому что мне не было дела до твоего настоящего имени. А ведь я кое-чем тебе обязан – ты спас жизнь моего воспитанника, но не смог оживить его руку…

– Что? Не может быть! Но… Ты, кажется, был пониже ростом и в перьях? А звали тебя…

– Дети клана Самбульо, которому я покровительствовал, называли меня – Огонёк, – проговорил дракон в человеческом образе, – настоящее моё имя – Огнеплюй… Слушай, Гёз, если твоё предложение ещё в силе, то скажи своим громилам, чтобы помогли мне идти, а то Мег одна меня не дотащит!..

Дульери снова сделал неуловимое движение, и из мрака, как по волшебству, появились четверо здоровенных молодцов. Закинув за спины дробовики и автоматы, они, не тратя лишних слов, подняли Огнеплюя на руки и потащили в лабиринт замусоренных старых переулков.

– А меня вы тоже не можете узнать, дон Дульери? – спросила Мегги весело.

– Боюсь ошибиться!.. – Пожал плечами тот с виноватой улыбкой.

– А ведь мы встречались около двух месяцев назад!

– Вот как?

– Я тогда носила очки.

– Да? Кажется что-то…

– И была ростом в пятнадцать раз выше, чем сейчас.

Дульери встал, как вкопанный, потом медленно повернулся к девушке, глядя на неё как-то искоса, словно боялся, что она исчезнет, если он посмотрит прямо.

– Умная, любознательная, наивная и очень эмоциональная зелёная драконесса! – проговорил он ошарашено.

– Да, это я! – радостно воскликнула Мегги.

– И раз вы называете этого рыжего великана братом, значит он…

– Тоже дракон! Мы родные брат и сестра Драси, которого вы тоже знаете!

– Да. Знаю, – сказал дон Дульери с ноткой обречённости в голосе. – Вот это я попал, так попал! Но может быть всё к лучшему…

Глава 77. Сожгите её!

Бессчётных волн безбрежное движенье

Меж двух миров струит морская гладь.

Непостижимо для воображенья,

Ни взвесить, ни исчислить, ни познать…

Струями рек, покрыв свои долины,

Иль к небу устремив десяток гор,

Лесов, полей безбрежные равнины,

Земная твердь наш услаждает взор.

Но тот, кто к небу поднимает очи

Узреть, способен двойственный эфир.

Сияньем дня иль мраком тёмной ночи

Он покрывает этот грешный мир.

Но если мир поверхностей прекрасен,

Нерасторжим и в сущем триедин,

Каков же тот, что для живых опасен –

Манящий и ужасный мир глубин?

Как много тайн земля в себе скрывает!

И небо, чей загадочен покров,

И море… Но людей не подпускает

Создатель к тайнам скрытых тех миров.

Смирись, о человек! Имей терпенье.

Постигнуть мир глубин не твой удел.

Нельзя проникнуть в замысел Творенья.

Положен знаньям смертного предел!

– Вот оно!

Профессор Прыск и сеньор Самбульо посмотрели друг на друга, как это сделали бы мальчишки нашедшие клад.

– Всё здесь, – проговорил человеко-крысо-дракон. – Второй ряд… Десятый стеллаж… Вторая полка… Третье место…

– «Тайны скрытых миров!» – воскликнул дон Самбульо. – А ведь я помню эту книгу. Точнее сказать, я слышал о ней, потому что держать в руках такую редкость не приходилось. Это сочинение некоего падре Микаэля Рамиреса, скрывавшегося под именем – Михал Рамовски, который был профессором в университете Кракова и практиковал особые магические культы около столетия назад. В смысле – сто лет от моего времени. Тогда моя Родина была ещё под мавританским владычеством, и нам приходилось платить дань султану и Великому калифу… Если не ошибаюсь, трудами учёного священнослужителя заинтересовались мудрецы Большого Дивана при дворе Великого эмира в Гранаде, и даже пытались переманить его на свою сторону, отправив в Польшу специальных эмиссаров, но он предусмотрительно переехал в Голландию, забрав с собой свои труды. В руки исламских учёных попала лишь его лаборатория и какие-то забытые черновики. Местные власти не оценили этот «никчёмный хлам», и он был беспрепятственно вывезен в Испанию. Но история на этом не кончилась. В черновиках тех нашлись то ли многократно переправленные магические формулы, то ли какие-то заклинания, точно никто не знает, но экспериментируя с тем, что там было, алхимики и астрологи исламского владыки Испании вызвали катастрофу, в результате которой исчезла целая провинция. Чтобы не поднимать панику, было решено скрыть этот факт, а существование этой провинции предать забвению, и саму память о ней стереть из всех документов и летописей. Имя падре Микаэля тоже благоразумно перестали упоминать в пределах эмирата. Забвение – самая мудрая политика против неугодного учения или человека. Оно работает гораздо лучше, чем предание анафеме или публичные казни. Мученический ареол вокруг «побеждённого» противника постоянно напоминает о нём, вызывает интерес, будоражит любопытство. Рано или поздно поверженный воскреснет в лице своих последователей и подражателей. Но если прекратить о нём всякие разговоры, то сама память о таком человеке или явлении сотрётся в народе, превратится в легенду, сказку и вообще исчезнет. Либо оторвётся от реальности и перейдёт в разряд забавных небылиц. Так было и с падре Микаэлем, но здесь нашла коса на камень. В пределах мавританского владычества о нём забыли, но сам он продолжал работать где-то в цивилизованной Европе, и через сто лет его труды, в частности интересующая вас книга, попала в Испанию. Но тут за неё взялась Инквизиция, которая действовала и тупо, и грубо, и топорно. Поэтому я лишь слышал об этом труде, но не смог раздобыть себе ни одного экземпляра. И, тем не менее, эта книга сохранилась, и, по крайней мере, один том, каким-то чудом, попал в руки вашего капитана Барбаруса.

– Потрясающе! – проговорил профессор Прыск. – Я ведь мог встретиться с падре Микаэлем тогда, но узнал о нём намного позже. Вы не поверите – он ведь уроженец той самой провинции, которая исчезла! Теперь это отдельное измерение, в котором лично мне не терпится побывать. Судя по тому, что я о нём слышал, время там как-то по-особому законсервировалось. Или вернее, там теперь протекает своё время, независимое от времени мира, родного для этой провинции. Поэтому получается парадокс – падре Микаэль родился на несколько веков позже по отношению к земному времени, от того момента, когда действия горе экспериментаторов, основанные на неверном истолковании информации в черновиках, привели к возникновению Трещины в которую и провалилась провинция.

– Но это означает, – воскликнул дон Самбульо, которого нельзя было запутать пространственно-временными хитросплетениями, – что книга, написанная падре Микаэлем существовала рядом с ним уже тогда, когда он родился?

– И даже до его рождения, – согласился профессор Прыск. – Но мы не знаем историю того экземпляра, который попал в руки капитана Барбаруса. Он мог относиться к более позднему времени. Пожалуй, об этом стоило расспросить Библиотекаря, но по сути это информация второстепенная. Первостепенным является то, что с помощью этой книги я надеюсь распутать узел проблем, создавшийся из-за наложения отношений между влюблёнными на ход событий в нескольких мирах одновременно.

– О, понимаю! Такое наложение в одном мире, бывает, свергает царства и возводит новые цивилизации. Одна Троянская война чего стоила, а ведь рецидивов было множество!

– Вот именно, – подтвердил учёный. – И чтобы не допустить необратимых процессов в развитии миров, необходимо расставить по местам всех кто сошёл со своей орбиты.

– Подождите!

Дон Самбульо на минуту задумался.

– В таком случае, – сказал он, – моя пра-пра-правнучка должна вернуться в мир, где родилась и выросла, а её возлюбленный в гнездо драконов, что в пещерах неких гор?

– Возможно, – проговорил Прыск, задумываясь над тем, что только что казалось простым и очевидным.

– Следуя той же логике, – продолжал развивать ту же мысль дон Самбульо, – падре Микаэль должен вернуться в ту самую Трещину, где, если даже сможет работать над своими исследованиями, то врядли они когда-нибудь увидят свет в мире, от которого откололось его измерение. Логика событий катастрофически нарушается! Что же касается наших влюблённых, то вы сами рассказывали, что их притягательная сила уже, по меньшей мере, один раз взломала границу миров. Стоит ли рисковать ещё раз, пытаясь развести их по разным орбитам?

Трансформированный мудрец промолчал. Однозначного решения проблемы у него не было, а упрямо стоять на своём, когда в теории обнаружена нестыковка с практикой, это поведение недостойное истинного учёного.

– Разрешите дать вам совет, господин профессор! – сказал командир огненной эскадры. – Позвольте всем занять те орбиты, которые будут для них приемлемы. Если искомая вами книга может им чем-то помочь, то пусть поможет, но не стоит никому мешать, ибо это дело неблагодарное!

– В любом случае у меня этой книги пока что нет, – вздохнул профессор Прыск. – Для того чтобы её получить, мне нужно попасть в ту самую Трещину и ограбить библиотеку Великого Инквизитора. Или, заручившись поддержкой капитана Барбаруса, заполучить эту книгу иным путём. Почему-то мне кажется, что он имеет средство проникать туда каким-то особым способом. Иначе, зачем бы он держал при себе этот каталог?

– Может быть для того, чтобы время от времени читать свои стихи любимой девушке? – улыбнулся дон Самбульо. – К сожалению, проход моей флотилии через миры сущего краток и непредсказуем. Если следовать логике бесконечности, то рано или поздно мы пройдём и через то измерение, где находится нужная вам библиотека. Но когда это произойдёт, неизвестно. Может быть, прямо сейчас или через сто лет, если считать по вашему личному времени. А может через тысячу, сто тысяч лет и больше! Здесь это не имеет значения, я ведь уже говорил вам, что между мирами, времени и пространства, как таковых, не существует. Благодаря этому, а ещё тому, что вся материя имеет здесь только одну форму – огненную, мы не нуждаемся ни в еде, ни в питье, хотя время от времени развлекаем себя, преображая плазму в любой предмет, вещество и даже существо, наделяя его такими свойствами, какими пожелаем. Вот, например!

С этими словами он словно фокусник достал ниоткуда изящный кувшин и два кубка.

– Не желаете ли испанского красного? Или может быть, предпочтёте иную марку?

– Благодарю! – ответил профессор Прыск, с благодарностью принимая кубок. – Но что же мне делать? Как бы мне не было приятно ваше общество, дон Самбульо, и как бы я не был обязан вам, но задерживаться здесь я не хотел бы даже на неделю, не говоря уже о тысячах лет!

– В таком случае могу предложить только одно, – ответил дон Самбульо. – Вы можете высадиться в любом из миров достаточно близких к тому, кого вы ищите. Я имею в виду капитана Барбаруса, который видимо, является ключевой фигурой в вашей проблеме. Простите, в проблеме, которая касается всех и меня в том числе! Но, чтобы не было ошибки, вам необходимо сделать компас, который безошибочно указал бы вам на этого капитана Барбаруса.

– Но, как и из чего я его сделаю?

– Как? Так же, как я только что сделал вот этот кувшин. Потренируйтесь и у вас получится! Что же касается того из чего вы его сделаете, то есть только один материал, которым мы с вами располагаем – вот эта тетрадка. Сожгите её!

Глава 78. Мы в осаде!

Злорд (крайне обеспокоенно): Да что же это там? Злырь! Злы-ырь! Что там

такое?

Злырь (входит): Позвольте доложить вашей милости – к вам

парламентёры!

Злорд: Парламентёры?

Злырь: Совершенно верно, милорд.

Злорд: Но от кого?

Злырь: Боюсь ошибиться, сэр, но мне кажется, что в парке перед замком

собралась вооружённая толпа. А ещё мне показалось, что я видел

построившуюся на аллее штурмовую колонну, впереди которой

находился хорунжий с боевым штандартом Злоскервилей.

Злорд (падает в кресло): Вооружённые люди… Штурмовые колонны…

Боевые штандарты…

(внезапно вскакивает)

Так значит замок осаждён? Что же ты стоишь? Надо готовиться к

обороне! Собрать всех боеспособных мужчин!..

Злырь: Позволю заметить вашему сиятельству, что в замке нет

боеспособных мужчин.

Злорд: Вот как? Всё равно! Собрать всех боенеспособных мужчин и

боеспособных женщин! Раздать оружие, зарядить замковую

пушку…

Злырь: Насчёт пушки, милорд – так она сломана. Ума не приложу, как это

могло случиться, но привести в порядок замковое орудие без

капитального ремонта никак нельзя! Пожалуй, даже лучше

было бы купить новое.

Злорд: Легко тебе говорить – купить новое! А у меня в кошельке только

моль и титул. Выкати пушку на орудийную площадку бастиона,

пусть своим видом пугает нападающих! А дворне

раздай мушкеты.

Злырь: Они все давно поржавели, ваше сиятельство.

Злорд: Как поржавели?

Злырь: Я неоднократно докладывал вам, сэр, что крыша оружейной

протекает. Теперь хранящимися там мушкетами нельзя даже

ворон пугать.

Злорд: Ворон, может быть, пугать и нельзя, а для устрашения противника

они годятся. Раздайте их дворне и прикажите от моего имени,

чтобы все, стоя на стенах, принимали героические позы и делали

страшные лица! Это может подействовать на противника и тот

откажется от штурма. Помнится я в юности, будучи

на королевских манёврах, во время штурма позиций условного

противника, так перепугался капрала, который внезапно появился

передо мной, что ринулся назад и внёс панику в ряды собственного

полка! Ах, это время моей боевой молодости! Но сейчас недосуг

предаваться воспоминаниям. Приступай, Злырь, мой верный слуга

и друг!

Злырь: Всё будет исполнено, милорд! Но что мне передать

парламентёрам?

Злорд: Ах, да. Я совсем забыл о них. Зови их сюда. Нет, погоди! Сначала

подай мне шпагу.

Злырь: Простите, что напоминаю, сэр, но вы откупились своей шпагой от

разбойника Злоха, во время его очередного нападения.

Злорд: Верно, верно. Теперь припоминаю. Ну, так принеси шпагу моего

отца.

Злырь: Увы, милорд! Ваш отец был пацифист, и как-то в порыве

обострения своих убеждений сдал своё оружие в ломбард.

Злорд: Помню, помню! А вырученные деньги пожертвовал на нужды

голодающих королевских каптенармусов. А что же шпага деда?

Неси её!

Злырь: Очень жаль, милорд, но её тоже нет. Ваш великий дед был

известный гуманист и вольнодумец. Он отослал свою шпагу

королю, когда тот призывал знать на войну и говорил, что настал

момент, когда Престолу требуется каждая шпага! Вот ваш

дедушка и послал ему шпагу, а в письме объяснил Его

Величеству, что тот получает именно то, что просил, раз его,

(тогдашнего Злорда), ум и честь, монарха не интересует.

Король был в ярости.

Злорд (про себя): Семейка – один краше другого. Я даже рад, что у меня

нет наследника!

(вслух)

Но хоть что-нибудь под этой кровлей есть такого, что могло бы

послужить символом власти для меня – хозяина замка и

одновременно командующего его защитниками?

Злырь: Могу предложить боевой топор вашего предка – Злорика Медная

Голова, сэр! Были ещё меч, щит и шлем, но они загадочным

образом исчезли. Я не понимаю, куда могли пропасть эти

реликвии, милорд? Несколько веков висели на стене в каминном

зале…

Злорд: Некогда сейчас с этим разбираться! Неси этот дурацкий топор.

У него грозный и устрашающий вид, так что может оно и к

лучшему – хозяин Злорд-холла должен произвести сильное

впечатление на тех, кто бросил ему вызов!