Механический принц

– Вы с Джемом еще дети, – отрезал Бенедикт. – А Генри редко видит дальше своего рабочего стола.

Уилл принялся было карабкаться по скамьям вверх, желая добраться до Лайтвуда, но Джем силой заставил его сесть на место и принялся что-то яростно шептать. Джессамина хлопнула в ладоши; глаза девушки блестели от возбуждения.

– Ну наконец хоть что-то интересное!

– Ты понимаешь, что происходит? Он оскорбляет Шарлотту! – негодующе прошептала Тесс, но Джессамина только отмахнулась.

– И кто же, по вашему мнению, должен встать во главе Института? – спросил Вейланд, даже не пытаясь скрыть сарказм. – Может быть, вы?

– Раз уж вы предлагаете… – Бенедикт развел руками, но прежде, чем он успел договорить, трое присутствующих поднялись со своих мест. Двое принадлежали к лондонскому Конклаву, но имен их Тесс не знала. Третьей была Лилиан Хайсмит.

Бенедикт улыбнулся. Теперь все взгляды были прикованы к нему. Даже Габриэль не сводил с отца своих непроницаемо-зеленых глаз. Худые пальцы Лайтвуда-младшего вцепились в спинку переднего кресла.

– Три Сумеречных охотника поддержали мою кандидатуру, – объявил Лайтвуд. – По Закону это позволяет мне бросить вызов Шарлотте Бранвелл, главе лондонского Конклава.

Шарлотта тихо ахнула, но не обернулась, продолжая неподвижно сидеть в кресле. Джем все еще держал Уилла за рукав, а Джессамина следила за происходящим, как за увлекательным представлением в театре.

– Нет, – сказал Консул.

– Вы не можете помешать мне бросить вызов…

– Бенедикт, вы с самого начала были против назначения Шарлотты. Вы всегда хотели возглавить Институт. И сейчас, когда Конклав более чем когда-либо нуждается в единстве, вы вносите раздор в Совет.

– Перемены не всегда проходят безболезненно, но это не значит, что мы должны от них отказаться. Я выдвигаю свою кандидатуру, – безапелляционно заявил Лайтвуд, сцепив руки перед собой.

Консул побарабанил пальцами по кафедре. Стоявший рядом Инквизитор хранил холодное молчание. Наконец Консул заговорил:

– Бенедикт, вы сказали, что ответственность за поимку Мортмейна должна лежать на тех, кто его упустил. Вы ведь не станете возражать, что Магистр сейчас представляет для нас наибольшую важность?

Бенедикт коротко кивнул, еще не понимая, к чему клонит Вейланд.

– Я предлагаю следующее: пусть Бранвеллы займутся поисками Мортмейна. Если через две недели они не выяснят, где он, или хотя бы не нападут на след, я вынесу на Совет вопрос о смене главы Института.

Шарлотта дернулась вперед.

– Мы с Генри должны найти Мортмейна без помощи Конклава? – спросила она звенящим голосом.

Консул посмотрел на Шарлотту с сочувствием и укоризной. Он признавал вину своей ставленницы и не пытался этого скрыть.

– Вы можете обращаться за помощью к другим членам Конклава, если возникнет особая необходимость. И конечно, Безмолвные Братья и Железные Сестры будут к вашим услугам. Но за расследование отвечаете вы двое.

– Мне это не нравится, – подала голос Лилиан Хайсмит. – Вы превращаете поиски безумца в борьбу за власть.

– То есть вы больше не поддерживаете кандидатуру Бенедикта? – невинно поинтересовался Консул. – В таком случае Бранвеллам нет нужды доказывать свою дееспособность.

Лилиан открыла рот – и закрыла его, посмотрев на Лайтвуда.

– Мы только что потеряли двоих слуг, – напряженно произнесла Шарлотта. – Без них…

– Институт обеспечат новыми слугами в соответствии с протоколом, – ответил Консул. – Сирил, брат Томаса, которому уже случалось работать в Институте, сейчас направляется сюда из Брайтона. А дублинский Институт уступит вам вторую кухарку. И тот, и другая – хорошие бойцы. Не помешало бы и прежним быть таковыми.

– Они и были хорошими бойцами! – запротестовал Генри.

– Но в вашем доме есть и те, кто сражаться не умеет, – едко заметил Бенедикт. – И я сейчас говорю не только о мисс Лавлейс, которая прискорбно отстала в своих тренировках, но и о вашей горничной Софи, и об этой девушке из Нижнего мира… – Он указал на Тесс. – Раз уж вы собираетесь оставить ее у себя, ей тоже следует кое-чему поучиться.

– Это он сейчас обо мне? – Тесс удивленно посмотрела на Джема. Тот угрюмо кивнул.

– Но я не могу… Я же сама себе ногу отрублю!

– Если хочешь отрубить кому-нибудь ногу, рекомендую обратить внимание на Бенедикта, – пробормотал Уилл.

– Все будет хорошо, Тесс, – попытался успокоить ее Джем. – Я не сомневаюсь, что ты справишься…

Конец его фразы заглушил вновь заговоривший Бенедикт:

– А поскольку вы будете заняты поисками Мортмейна, предлагаю направить в Институт моих сыновей, Габриэля и Гидеона. Гидеон сейчас как раз возвращается из Испании. Они оба – превосходные бойцы и, я уверен, смогут многому научить ваших подопечных.

– Отец! – возмущенно воскликнул Габриэль. Судя по его испуганному лицу, Бенедикт ни о чем подобном сына не предупреждал.

– Мы сами можем тренировать наших слуг, – отрезала Шарлотта, но Консул недовольно покачал головой.

– Бенедикт Лайтвуд делает вам щедрое предложение. Советую его принять.

Шарлотта побагровела от ярости, но после долгого молчания все-таки кивнула, соглашаясь с Консулом. У Тесс закружилась голова. Ее научат сражаться? Драться, метать ножи, обращаться с мечом? Конечно, Капитала из «Невидимой руки»^[5]умела сражаться не хуже мужчин – и одевалась, как мужчина. Но то, что Тесс нравилась эта героиня, еще не значило, что она хотела во всем на нее походить.

– Хорошо, – сказал Консул. – Объявляю заседание Совета закрытым. Следующее состоится через две недели. Прошу всех разойтись.

Естественно, сразу никто никуда не ушел. В зале стало шумно: Сумеречные охотники вставали со скамей и оживленно переговаривались с соседями. Шарлотта сидела неподвижно, глядя прямо перед собой; Генри робко положил руку ей на плечо. Тесс видела: он мучительно пытается подобрать слова, чтобы подбодрить жену. Габриэль Лайтвуд неотрывно следил за четой Бранвелл, но отвел глаза, когда Уилл посмотрел в его сторону.

Наконец Шарлотта медленно поднялась. Рука Генри теперь лежала у нее на спине; он что-то шептал, но Шарлотта ему не отвечала. Джессамина со скучающим видом крутила в руках новый зонтик, который Генри сделал ей взамен прежнего, погибшего в схватке с автоматонами Мортмейна. Волосы девушки были уложены в тугие локоны, напоминавшие гроздья винограда. Увидев, что Шарлотта направилась к центральному выходу, Тесс поспешила за ней. Со всех сторон доносились шепотки, и девушка невольно ловила одни и те же слова «Шарлотта», «Бенедикт», «никогда не найдут Магистра», «две недели», «вызов», «Консул», «Мортмейн», «Конклав», «позор».

Шарлотта шла, высоко подняв голову; щеки ее горели, но маленькая женщина держалась так, словно ей и дела нет до этих разговоров. Уилл готов был в любой момент броситься в толпу, чтобы укоротить пару-тройку языков, но Джем продолжал крепко держать своего парабатая за рукав. Тесс невольно подумала, что так, наверное, чувствует себя владелец невоспитанной собаки, которая в любой момент может кинуться на гостей. Ни на секунду нельзя выпустить поводок из рук. Джессамина выглядела так, будто происходящее не имеет к ней никакого отношения; ей определенно было безразлично, что Конклав думает о ней – и об остальных обитателях Института.

Когда они подошли к дверям зала Совета, Шарлотта уже практически бежала. Опомнившись, она на секунду замедлила шаг, чтобы дать остальным нагнать ее. Толпа утекала в левый коридор, по которому Джем с Уиллом привели сюда Тесс, но Шарлотта повернула направо, скрылась за углом и только там остановилась.

– Шарлотта? – встревоженно окликнул жену Генри. – Дорогая…

Та в ответ размахнулась и изо всех сил пнула стену. Камень покорно принял ее удар, а вот Шарлотта вскрикнула от боли.

– Боже мой! – протянула Джессамина, прокручивая в руках зонтик.

– Там в зале Совета сидит Бенедикт, – подал голос Уилл. – Рекомендую пойти и вместо стены пнуть его. Только цельтесь, пожалуйста, чуть выше и чуть левее…

– Шарлотта! – Этот глубокий, чуть хриплый голос невозможно было не узнать. Шарлотта обернулась, глядя на Консула расширившимися от гнева глазами.

Глава Конклава шел по коридору прямо к ним; вышитые на рукавах мантии серебряные руны поблескивали в полумраке. Взгляд его был прикован к Шарлотте, но она стояла неподвижно, опершись рукой на стену.

– Шарлотта, – повторил Вейланд, – помнишь, отец говорил тебе, что нужно держать себя в руках?

– Помню, – коротко ответила Шарлотта. – А еще он говорил, что лучше бы у него родился сын, – горько добавила она. – Будь я мужчиной, вы, верно, обошлись бы со мной иначе.

– И как же я с тобой обошелся? – спросил Консул.

– Как с маленькой девочкой, которую нужно поставить в угол.

– Шарлотта, я назначил тебя главой Института и лондонского Анклава, – сердито произнес Вейланд. – Но я сделал это не только из любви и глубокого уважения к Гренвиллу Фэйрчайлду, который хотел, чтобы дочь заняла его место. Прежде всего я выбрал тебя потому, что ты подходишь для этой работы.

– Вы и Генри назначили, – напомнила Шарлотта. – И даже сказали, что Конклав может принять в качестве главы семейную пару, но не женщину.

– Что ж, ты добилась своего, Шарлотта. Не думаю, что кто-либо в лондонском Конклаве считает, будто всем заправляет Генри.

– Так и есть, – подтвердил Генри, глядя на носки своих ботинок. – Все знают, что толку от меня немного. Консул, это я виноват в случившемся…

– Нет, – резко ответил Консул. – Виновато раздутое самомнение некоторых членов Конклава, неудачное стечение обстоятельств – и принятые тобой решения, Шарлотта. И да, ты несешь за них ответственность.

– То есть вы согласны с Бенедиктом! – вскричала Шарлотта.

– Бенедикт Лайтвуд – мерзавец и лицемер, – устало сказал Консул. – И это ни для кого не секрет. Но он имеет политический вес, так что лучше успокоить Лайтвуда небольшим представлением, чем игнорировать его выпады – и нажить себе врага.

– Представление? Вот, значит, как это называется? – сдавленным голосом проговорила Шарлотта. – Вы поставили передо мной непосильную задачу.

– Я поручил тебе отыскать Магистра. Человека, который вломился в Институт, убил твоих слуг, забрал пиксиду и сейчас создает армию механических чудовищ для истребления Сумеречных охотников. То есть преступника, которого необходимо остановить. Как глава Конклава ты обязана его найти. И если ты считаешь, что задача тебе не по силам, стоит спросить себя, почему ты так держишься за свое место.

2. Наказание

 
Делись своими бедами! Любую
Беду охотно на себя приму я.
 

Александр Поуп, «Элоиза Абеляру»^[6]

Тесс потерла глаза: от усталости ей уже начинало казаться, что колдовской камень в библиотеке мигает, словно затухающая свеча, хотя она понимала, что, в отличие от настоящего огня и газовых ламп, волшебный свет всегда горит одинаково ровно, а если гаснет, то в один миг.

Посмотрев по сторонам, Тесс обнаружила, что устала не одна она. В библиотеке Института было непривычно многолюдно. Во главе длинного стола сидела Шарлотта, справа от Тесс расположился Генри. Уилл и Джем устроились напротив, и только Джессамина предпочла отодвинуться как можно дальше от остальных. Стол был завален старыми газетами, книгами и бумагами, исписанными мелким почерком. Там можно было найти фамильное древо Мортмейна и всех его родственников, книги по истории механических людей, сборники заклинаний по вызову демонов и привязке демонической энергии, а также всю информацию о «Клубе Пандемониум», которую удалось раскопать в своих архивах Безмолвным Братьям.

Тесс сидела над стопкой газет: ей поручили найти заметки о Мортмейне и его судоходной компании. В какой-то момент девушка поняла, что буквы расплываются у нее перед глазами, и с облегчением вздохнула, когда Джессамина нарушила царившее в библиотеке сосредоточенное молчание.

– Шарлотта, мне кажется, мы только зря тратим время, – сказала Сумеречная охотница, отпихивая в сторону пухлый том «Орудий колдовства».

Шарлотта посмотрела на нее со страдальческим выражением лица.

– Джессамина, ты не обязана всем этим заниматься, если не хочешь. Честно говоря, мы и не рассчитывали, что ты к нам присоединишься. Ты никогда не уделяла особого внимания учебе и вряд ли понимаешь, что именно нужно искать. Сомневаюсь, что ты способна отличить заклинание призыва от заклинания привязки.

Тесс удивленно посмотрела на главу Института. Шарлотта редко позволяла себе такую резкость.

– Я хочу помочь, – надулась Джесси. – Механические чудища Мортмейна меня чуть не убили. Я хочу, чтобы его поймали и наказали.

– Нет, – сказал Уилл, раскручивая похрустывающий от старости свиток, исписанный блестящими черными символами. – Ты хочешь, чтобы поймали и наказали брата Тесс. Ведь он, подлец, делал вид, что влюблен в тебя.

– Вовсе нет! – вспыхнула Джессамина. – Я не… То есть… Шарлотта, Уилл просто невыносим!

– А солнце встает на востоке, – пробормотал Джем, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Разве это так сложно понять? Я не хочу, чтобы меня вышвырнули из Института! – воскликнула Джессамина. – А ведь так и случится, если мы не поймаем Магистра.

– Зачем кому-то тебя выгонять? – поднял бровь Уилл. – Это Шарлотте следует беспокоиться. А тебя Лайтвуд точно оставит. У него два сына на выданье, – хмыкнул он.

– Делать мне нечего, кроме как выходить замуж за нефилима, – скривилась Джессамина.

– Джессамина, но ты же сама Сумеречный охотник! – напомнил Уилл.

Прежде чем Джессамина успела ответить, дверь библиотеки распахнулась, и вошла Софи в белом чепце. Горничная что-то тихо сказала Шарлотте, и та немедленно встала.

– Брат Енох здесь, – сообщила она собравшимся. – Мне нужно с ним поговорить. Уилл, Джессамина, постарайтесь не прикончить друг друга, пока меня не будет. Генри, не мог бы ты…

Она оборвала себя на полуслове: Генри сидел, уткнувшись в «Книгу удивительных механизмов» аль-Джазари и полностью отрешившись от остального мира. Махнув рукой, Шарлотта вышла из библиотеки вслед за Софи.

Едва за ней закрылась дверь, Джессамина повернулась к Уиллу.

– Если вы полагаете, что у меня недостаточно знаний для такой работы, то что она здесь делает? – ядовито процедила она, кивая на Тесс. – Не хочу показаться грубой, но вряд ли мисс Грей способна отличить одно заклинание от другого. А ты сам-то, Уилл? Что-то я не заметила, чтобы ты был прилежным учеником. Сможешь отличить заклинание призыва от рецепта суфле?

Уилл откинулся на спинку стула и мечтательно произнес:

– Я безумен только при норд-норд-весте; когда ветер с юга, я отличаю сокола от цапли.

– Джессамина, Тесс любезно предложила свою помощь, а нам сейчас нужна каждая пара глаз, – строго произнес Джем. – Уилл, не цитируй «Гамлета» всуе. Генри… – Джем откашлялся. – ГЕНРИ!

Муж Шарлотты наконец оторвался от книги:

– Да, дорогая! – Он завертел головой, ища Шарлотту. – А где?..

– Ушла на встречу с Безмолвными Братьями, – ответил Джем, которого ничуть не задело то обстоятельство, что Генри спутал его с женой. – Я хочу сказать, что, боюсь, Джессамина права.

– А солнце встает на западе, – подал голос Уилл, от которого, очевидно, не укрылось прошлое замечание Джема.

– Но почему? – спросила Тесс. – Сдаться сейчас – значит преподнести Лайтвуду Институт на блюдечке!

– Я не предлагаю сидеть сложа руки. Но, пойми, сейчас мы пытаемся выяснить, каков будет следующий шаг Мортмейна. То есть гадаем на кофейной гуще вместо того, чтобы разобраться в его прошлом.

– О прошлом Мортмейна нам известно достаточно. Как и о его планах. – Уилл махнул рукой в сторону газет. – Родился в Дэвоне, работал судовым врачом, стал торговцем, разбогател, увлекся темной магией – и теперь собирается завоевать мир при помощи армии механических чудовищ. Обычная история целеустремленного молодого человека…

– Не помню, чтобы он говорил о завоевании мира, – перебила его Тесс. – Кажется, его интересует только Британская империя.

– Какая восхитительная скромность, – пробормотал Уилл и повысил голос. – Я хочу сказать, что нам известно, откуда Мортмейн взялся. И не наша вина, что его прошлое недостаточно интересно. Только если… – Сумеречный охотник вдруг замолчал, уставившись в пространство.

– Только если что? – спросила Джессамина, раздраженно переводя взгляд с Уилла на Джема. – Знаете, у меня мурашки по коже от вашей манеры читать мысли друг друга.

– Джем хотел сказать – и я склонен с ним согласиться, – что биография Мортмейна – полнейший вздор, – закончил свою мысль Уилл. – Что-то в ней – ложь, а что-то – правда, но даже подлинные факты не представляют для нас никакого интереса. Большую часть своей жизни он выдумал, чтобы газетам было о чем писать. К тому же нам совершенно не важно, сколько кораблей находится в его распоряжении. Мы хотим узнать, где он обучался черной магии. И кто был его учителем.

– А еще – почему он ненавидит Сумеречных охотников, – добавила Тесс.

– Ненавидит? – лениво посмотрел на нее Уилл. – Как я понял, им движет исключительно жажда власти. А мы – единственное, что стоит у него на пути.

– Не в этом дело, – покачала головой Тесс. – Мне трудно объяснить, но он действительно ненавидит нефилимов. Тут что-то личное. И оно связано с теми часами. Такое чувство, будто Мортмейн хочет отомстить Сумеречным охотникам за какое-то зло, которое они ему причинили.

– Отмщение, – задумчиво произнес Джем, а потом вдруг резко опустил перо. – Возмещение!

– Это игра такая? – озадаченно воззрился на него Уилл. – Мы теперь выкрикиваем первое странное слово, которое придет в голову? Тогда я выбираю «генуфобию». Это необъяснимая боязнь коленок, – пояснил он.

– Интересно, как тогда называется вполне объяснимая боязнь идиотов? – спросила Джессамина.

– Отдел Возмещений в архиве, – сказал Джем, не обращая внимания на них обоих. – Консул упомянул о нем вчера, и я никак не мог выкинуть его слова из головы.

– Возмещение? – непонимающе нахмурилась Тесс.

– Если Сумеречный охотник нарушит Закон, житель Нижнего мира или простец может подать жалобу и потребовать Возмещение. Доказав на суде свою правоту, податель жалобы получит компенсацию.

– Откровенно говоря, звучит довольно глупо, – хмыкнул Уилл. – Представляю официальную жалобу Мортмейна: «Противные Сумеречные охотники отказались умирать. Требую компенсации. Пожалуйста, вышлите чек А. Мортмейну по адресу: Кенсингтон-Роуд, 18».

– Хватит ерничать, – устало потер виски Джем. – Возможно, он не всегда мечтал истребить Сумеречных охотников. Не исключено, что когда-то он пытался добиться возмещения законным путем, но у него не вышло. Почему бы не проверить? В самом худшем случае мы просто не узнаем ничего нового и зря потратим время. Но ведь мы и сейчас занимаемся тем же самым, – хмуро заключил он, после чего встал и откинул со лба серебристую челку. – Пойду к Шарлотте, пока Брат Енох не ушел. Надо попросить Безмолвных Братьев покопаться в архивах.

Тесс тоже вскочила: ее ничуть не привлекала перспектива остаться в библиотеке с Уиллом и Джессаминой. Если эти двое сцепятся друг с другом, разнимать их будет некому: Генри незаметно прикорнул на кипе книг, да и в любом случае проку от него было бы мало. Так или иначе, в последнее время Тесс могла находиться в присутствии Уилла, только если Джем был рядом. Он незаметно сглаживал острые углы и делал Эрондейла почти человечным.

– Я с тобой, – сказала она. – Мне тоже нужно поговорить с Шарлоттой.

Джем выглядел удивленным, но довольным. Уилл посмотрел на них обоих с непонятным выражением лица и резко встал, отодвинув стул.

– Мы уже несколько дней торчим среди этих пыльных книг, – объявил он. – Мои прекрасные глаза устали, а еще я порезал палец бумагой. Видите? – Уилл растопырил пальцы. – Мне нужно прогуляться.

– Ты мог бы залечить их руной ираци, – не удержалась Тесс.

Уилл повернулся к девушке. Да, его глаза и вправду были прекрасными.

– Что бы я делал без твоих советов? – саркастически произнес он.

– Рада быть полезной, – сказала она, не отводя взгляд.

Джем положил руку ей на плечо и напряженным голосом проговорил:

– Тесс, Уилл, я не думаю…

Но Уилл уже схватил пальто и направился к выходу. Оглушительно хлопнув дверью, нефилим покинул библиотеку.

– Все интереснее и интереснее… – протянула Джессамина, проводив его задумчивым взглядом.

Тесс дрожащей рукой поправила выбившийся из прически локон. Она ненавидела Уилла за то, как он на нее действовал. Ненавидела. Ведь она знала, что он о ней думает. Знала, что для него она – всего лишь пустое место. Даже хуже. И все-таки одного его взгляда хватало, чтобы в ее душе вскипала жгучая смесь ненависти и томления. Эти чувства отравляли кровь, подобно яду, и Джем был единственным противоядием.

– Идем, – сказал Джем, осторожно беря ее за руку. Обычно джентльмены не позволяют себе таких вольностей при посторонних, но в стенах Института Сумеречные охотники обращались друг с другом запросто, не обращая внимания на условности. Когда Тесс повернулась к Джему, тот улыбнулся с невероятной искренностью, не только губами, но глазами, сердцем и всем своим существом. – Нужно найти Шарлотту.

– А мне что прикажете делать? – сердито надулась Джессамина.

– Можешь разбудить Генри, – бросил через плечо Джем. – Кажется, он снова ест бумагу во сне. Ты же знаешь, Шарлотту это бесит.

– Да чтоб вас всех! – буркнула Джессамина. – Вечно мне достаются самые глупые задания!

– От серьезных ты сама отказываешься, – ответил Джем; Тесс впервые видела его таким раздраженным. Они направились к выходу, и ни один из них не заметил ледяного взгляда, которым проводила их Сумеречная охотница.

– Мистер Бейн ожидает вас, сэр, – сказал открывший дверь лакей, отходя в сторону, чтобы дать Уиллу пройти. Лакей был из порабощенных Камиллой людей, и Уилл вечно забывал, как его зовут: то ли Арчер, то ли Уокер. Подобно другим жертвам вампирозависимости, вид он имел нездоровый: бледная кожа цветом напоминала пергамент, а тонкие волосы свисали сальными прядями. На Уилла он смотрел как на слизняка, внезапно вылезшего из салата на тарелке.

Едва Сумеречный охотник переступил порог, как в нос ему ударил густой запах черной магии – этакая смесь серы и ароматов Темзы в жаркий день. Уилл скривился, и лакей посмотрел на него с еще большим отвращением.

– Мистер Бейн в гостиной. – Судя по всему, слуга не собирался сопровождать гостя. – Могу я взять ваше пальто?

– В этом нет необходимости, – мотнул головой Уилл и пошел на запах черной магии – к гостиной, из-под закрытой двери которой тянулись струйки дыма. Вдохнув полной грудью горьковатый воздух, Уилл без стука вошел в комнату.

Внутри было на удивление пусто. Секунду спустя Уилл понял, что Магнус сдвинул к стене всю тяжелую тиковую мебель, включая пианино. С потолка свисала богато украшенная газовая люстра, но источником света была не она, а десятки толстых черных свечей, выстроившихся кругом в центре гостиной. Рядом с ними, с книгой в руках, стоял Магнус: старомодный шейный платок болтался на груди, а черные волосы чародея торчали во все стороны, будто его ударило током. При виде Уилла Магнус оторвался от книги и улыбнулся.

– Очень вовремя! – воскликнул он. – Думаю, на сей раз мы все сделали правильно. Уилл, позволь представить тебе Таммуза, младшего демона из восьмого измерения. Таммуз, познакомься с Уиллом, Сумеречным охотником из… Уэльса?

– Я вырву тебе глаза! – прошипело существо, сидевшее в центре свечного круга. Это, без всякого сомнения, был демон – трех футов в высоту, с бледно-синей кожей, пылающими, как черные угли, глазами, и длинными кроваво-красными когтями на восьмипалых руках. – Сдеру кожу с твоего лица!

– Не груби, Таммуз, – пожурил его Магнус, и хотя тон его был совсем не грозным, свечи вдруг полыхнули, и демон в страхе съежился и заскулил. – Уилл хочет задать тебе несколько вопросов. И ты на них ответишь.

– Не знаю, Магнус, – покачал головой Сумеречный охотник. – Кажется, это не тот.

– Ты сказал, что нужен синий. Вот тебе синий.

– Ну да, он синий, – признал Уилл, подходя к горящему кругу. – Но тот демон был темно-синим, а этот по цвету похож на… фиалку.

– Как ты меня назвал?! – взъярился демон. – Подойди поближе, Сумеречный охотник, и я сожру твою печень, приправив ее мольбами о пощаде!

Уилл повернулся к Магнусу.

– Голос не похож, – уверенно сказал он. – И глаз больше, чем нужно.

– Ты уверен?

– Абсолютно, – ответил Уилл голосом, не терпящим возражений. – Я не смог бы его забыть, даже если бы очень захотел.

Чародей вздохнул и повернулся к демону.

– Таммуз, – сказал он, глядя одним глазом в книгу. – Властью, данной мне колоколом, книгой и свечой, заклинаю тебя именами Самаэля, Абаддона и Молоха говорить только правду. Встречался ли ты до сего дня с Сумеречным охотником по имени Уилл Эрондейл – или с кем-либо из его рода?

– Не знаю, – недовольно ответил демон. – Люди все на одно лицо.

– Не смей увиливать! – прикрикнул Магнус на Таммуза.

– Ох, ну ладно. Нет, я никогда прежде не видел этого человека. Я бы запомнил, выглядит он аппетитно. – Демон ухмыльнулся, демонстрируя острые, как бритва, зубы. – Я не бывал в этом мире лет сто, а то и больше. Никак не могу запомнить разницу между сотней и тысячей. Так или иначе, когда я приходил сюда в прошлый раз, люди жили в глиняных хижинах и ели жуков. Сомневаюсь, что мог его встретить. – Он ткнул длинным пальцем в Уилла. – Или я чего-то не знаю о смертных.

Магнус закатил глаза.

– Ты не собираешься мне помогать?

Демон чисто по-человечески пожал плечами.

– Ты приказал мне говорить правду. Я говорю.

– Тогда, может быть, ты слышал о демоне, который подходит под мое описание? – спросил Уилл с ноткой отчаяния в голосе. – Темно-синий, с хриплым голосом и длинным шипастым хвостом.

Лицо Таммуза приняло выражение крайней скуки.

– Нефилим, ты хоть представляешь, сколько демонов обитает в преисподней? Сотни и сотни миллионов. Ваш Лондон – жалкая деревенька по сравнению с великим городом демонов. Демоны всех мастей, всех размеров и цветов. Некоторые могут по желанию изменять свою внешность…

– Ох, да утихни ты, все равно от тебя пользы никакой, – раздраженно буркнул Магнус и захлопнул книгу. Свечи тут же погасли, а демон испарился с удивленным воплем, оставив после себя облачко зловонного дыма.

Чародей повернулся к Уиллу.

– Я был уверен, что на этот раз мы не ошиблись.

– Это не твоя вина. – Уилл плюхнулся на стоявшую у стены оттоманку. Его бросало то в жар, то в холод, и он безуспешно пытался унять нервную дрожь. Рывком стянув перчатки, Уилл затолкал их в карман застегнутого на все пуговицы пальто. – Ты хотя бы попытался. Таммуз прав. Слишком мало информации.

– Я думал, ты рассказал мне все, что помнишь, – тихо произнес Магнус. – Ты открыл пиксиду и выпустил демона. Он тебя проклял. Ты хочешь найти этого демона и выяснить, можно ли снять проклятие. Это все?

– Больше мне нечего добавить. Сам посуди, какой мне прок без нужды скрывать что-то важное? Ты и так пытаешься найти иголку даже не в стоге сена, а в башне, битком набитой иголками.

– Если сунуть руку в башню, набитую иголками, можно пораниться, – вздохнул Магнус. – Ты точно этого хочешь?

– Я знаю, что выбор у меня невелик, – ответил Уилл, глядя на оставшееся после демона темное пятно на полу. Он внезапно почувствовал, что очень устал. Нарисованная перед заседанием Совета бодрящая руна выдохлась к полудню, и теперь у него жутко болела голова. – Я прожил с проклятием пять лет. И мысль о том, чтобы жить с ним дальше, пугает меня даже больше, чем смерть.

– Ты же Сумеречный охотник! Ты не должен бояться смерти.

– Серьезно? – поднял бровь Уилл. – Все боятся смерти. И я боюсь. Может, в наших жилах и течет ангельская кровь, но о том, что случится после смерти, мы знаем не больше вашего.

Магнус подошел и присел на оттоманку. Золотисто-зеленые глаза чародея мерцали в полумраке.

– После смерти придет забвение, – сказал он.

– Но ты же не можешь утверждать наверняка. Джем верит, что всех нас ждет перерождение. Мы умираем – и рождаемся вновь теми, кем заслужили родиться. Думаю, я в следующей жизни буду слизняком, которого ретивый огородник посыплет солью, – заключил Уилл, пристально разглядывая обгрызенные ногти.

– Колесо перерождения, значит, – сказал Магнус, и губы его дернулись в улыбке. – Все может быть. В таком случае ты, верно, сделал в прошлой жизни что-то очень хорошее, нефилим.

– Конечно, – мертвым голосом откликнулся Уилл. – Потому-то мне так и повезло.

Откинув голову на спинку оттоманки, он тяжело вздохнул.

– Должно быть, тебе понадобятся новые… ингредиенты? Боюсь, старушку Молли уже тошнит от моего вида.

– В Лондоне есть и другие торговцы, – успокоил его Магнус. – К тому же для начала мне нужно будет провести кое-какие исследования. Если бы ты мог рассказать о природе проклятия…

– Нет, – резко сел Уилл. – Я не могу. Просто рассказывая о его существовании, я уже сильно рискую. Если я пойду дальше, то…

– То что? Позволь угадаю. Ты сам не знаешь, что случится, но вряд ли что-то хорошее.

– Не заставляй меня думать, что, обратившись к тебе, я совершил ошибку, – глухо ответил Эрондейл.

– Это как-то связано с Тесс?

– Тесс?

За последние пять лет Уилл научился не показывать эмоций, держа при себе радость, надежду и приязнь. Он и сейчас был уверен, что лицо его не дрогнуло, но опасался, что голос его все-таки подвел.

– Демон проклял тебя пять лет назад, но все эти годы ты и не думал обращаться за помощью.

Что же заставило тебя явиться ко мне на порог посреди ночи? Что произошло в Институте? Мне на ум приходит только юная сероглазая леди…

Уилл вскочил на ноги так быстро, что чуть не опрокинул оттоманку.

– Не в этом дело, – сказал он, следя за тем, чтобы на этот раз голос не выдал его чувств. – Джем умирает.

– Он умирает уже много лет, – спокойно посмотрел на него Магнус. – И его состояние никак не зависит от твоего проклятия.

Уилл заметил, что руки начали дрожать, и сжал их в кулаки.

– Ты не понимаешь…

– Я знаю, что вы с ним парабатаи, – сказал чародей. – И что его смерть станет для тебя страшной утратой. Но чего я не знаю…

– Ты знаешь все, что тебе нужно знать. – Уилл вдруг замерз, хотя в комнате было тепло, а он так и не снял пальто. – Я могу доплатить, чтобы ты перестал задавать лишние вопросы.

– Тут не помогут никакие деньги, – покачал головой Магнус. – Но я сделаю над собой усилие и постараюсь уважать твою скрытность.

Уилл облегченно разжал кулаки.

– То есть ты не откажешься мне помогать?

– Нет. – Магнус заложил руки за голову, откинулся на спинку оттоманки и посмотрел на сумеречного охотника из-под полуприкрытых век. – Но если бы ты сказал мне всю правду, я бы смог сделать гораздо больше. Ты на редкость интересная личность, Уилл Эрондейл.

– Надеюсь, этого достаточно, чтобы ты не бросил поиски, – пожал плечами нефилим. – Когда ты попытаешься снова?