Читать книгу: «Пороки искусства», страница 2

Когда она исчезла из виду, Ито ещё несколько секунд сидел, глядя в её сторону, а затем, оставшись один на пустынной улице, снова ощутил ту давящую тоску, словно предчувствие надвигающейся бури. Ито провел несколько минут в тишине, не трогаясь с места. В голове всё ещё всплывали образы жуткой бетонной фигуры, хладнокровно оставленной убийцей на стройке, словно она была частью его извращённого плана. Он задумчиво провел рукой по лицу, пытаясь освободиться от гнетущих мыслей, но тревога и раздражение крепко цеплялись за его разум. Наконец, Ито завел машину и направился к себе домой. Пока он ехал по ночным улицам, его не покидала мысль о том, как мало зацепок им удалось найти. Не было ни следов, ни улик, и казалось, что каждый шаг, который они делали, уводил их всё дальше от истины. Обычно у Ито было острое чутьё на детали, на те мелкие несовпадения, которые выдавали преступника, но здесь он был словно в ловушке, окружённый тщательно продуманным театром смерти. Когда он подъехал к своему дому, на горизонте уже виднелись первые слабые отблески рассвета. Ито поднялся к себе, на мгновение задержавшись в дверях, оглядывая пустую квартиру, казавшуюся ему холодной и неуютной. Он прошел в кухню и налил себе стакан воды, надеясь, что это хотя бы немного успокоит его. Мысленно он снова возвращался на стройку, перед глазами вставало тело, застывшее в бетоне. Он поставил стакан и вздохнул. Невольно подумал об Аяко: насколько сложно ей выдерживать эти жуткие картины, быть рядом, когда всё кажется таким безнадёжным. Они оба понимали, что идут против сильного и опасного врага, но Ито был уверен, что, несмотря ни на что, они разгадают замысел этого убийцы. Едва голова коснулась подушки, Ито провалился в беспокойный сон, наполненный серыми, давящими образами. Строительные конструкции, тяжёлые бетонные стены, приглушенные звуки шагов… Все, как будто сливалось в некое гнетущее видение, где за каждой тенью пряталась загадка.

Глава 3. Секреты, ставшие достоянием.

Ито с трудом разлепил глаза, когда телефон настойчиво завибрировал в его руке. День уже был в разгаре, свет заливал комнату, но Ито был погружен в беспокойный сон, и резкое пробуждение лишь усугубило его усталость. Голос Аяко был тихим, но напряжённым, в её словах звучала неотложная тревога:

– Ито, включи телевизор. Срочно.

Ито, ещё не до конца осознавая, что происходит, потянулся к пульту и включил телевизор. На экране, ярко и беспощадно, сменяя друг друга, шли заголовки и кадры с мест преступлений. Фотографии, знакомые до мельчайших деталей, вырвались на всеобщее обозрение: окровавленные места, где были найдены тела Сакуры Миядзаки и Юми Накахары. В кадре мелькали размытые, зацензуренные изображения, но даже сквозь пиксели он мог узнать те детали, что были доступны только полиции. Кадры исчезали, сменяясь озабоченными лицами ведущих, потом вновь возникали, едва прикрытые черными прямоугольниками цензуры. Ито застыл, чувствуя, как ярость вспыхивает в его груди. Как это возможно? Как фотографии, которые видели лишь несколько человек, могли оказаться у репортеров? Это не просто утечка – это позор, надругательство над самим делом, попытка превратить кошмарные смерти в зрелище для жадной толпы.

– Аяко, как это могло случиться? – спросил он, с трудом сдерживая гнев. – Кто вообще мог передать эти фотографии журналистам?

– Не знаю, – в её голосе слышалась смесь растерянности и гнева. – Никто из нас не может этого понять. Мы ведь следим за этим делом особенно строго…

Она замолчала, словно подбирая слова, которые могли бы утешить или объяснить случившееся, но их не было. Глубокая тишина воцарилась на несколько мгновений, и Ито осознал, насколько теперь испорчено их расследование.

– Аяко собирайся, я скоро за тобой заеду. – Сказал Ито серьезным голосом.

Ито поспешно бросил трубку и вскочил с кровати, ощущая, как гнев наполняет его грудь. Каждая мысль о случившейся утечке казалась железным кулаком, сжимающим его живот. Это был не просто случайный инцидент – это был удар по всему расследованию, по всему, ради чего он работал эти последние дни. Как они могли допустить утечку настолько важной информации? Фотографии, которые были доступны лишь нескольким высокопрофильным людям в полиции, теперь выставлены на показ всему миру. Это подрывало не только расследование, но и репутацию всей службы. Он быстро умывался, холодная вода, стекающая по лицу, не приносила ни облегчения, ни прояснения в голове. Он словно застрял в этом порочном круге, где каждое его действие, каждый шаг вел к новым ошибкам. Он посмотрел на себя в зеркало, его глаза отражали усталость и решимость. Внешность не имела значения – дело было не в том, как он выглядел, а в том, как они могли позволить эту утечку. Вопросы, тревога, ответственность… все это висело в воздухе, как непреодолимая тяжесть.

После того как он почистил зубы и наспех оделся, Ито поспешил к двери, снова выдыхая, пытаясь не поддаться растерянности. Аяко, он знал, должна быть готова. Но главное сейчас – разобраться, кто мог быть источником утечки. Его мысли унеслись к этим подозреваемым: возможно, это кто-то из самого отдела? Или же чужие, кто знал, что их расследование обречено стать достоянием публики? Он продолжал размышлять, пока не забрался в машину. Механически крутя руль, Ито ехал в сторону Аяко. Его глаза были сосредоточены на дороге, но мысли были совсем не о том, что происходило вокруг. Он думал о том, как они будут объяснять этот позор своим коллегам и как теперь это повлияет на ход расследования. Невозможно было поверить, что кто-то из своих мог так поступить. У него было ощущение, что если этот след останется без ответа, он не сможет продолжить работать так, как прежде. Нужно было понять, кто именно подставил их, кто предал. Ито в раздражении сжал руль, когда его телефон вдруг вибрировал в кармане. Он взглянул на экран – номер Мори. Сердце сжалось. Теперь, когда новости были везде, он знал, что разговор не будет легким.

– Ито, – голос Мори был сдержан, но в нем все равно звучала резкая тревога. – Я не могу понять, как ты допустил такую утечку. Как ты мог позволить этим фотографиям попасть в прессу?

Ито вздохнул, ощущая, как напряжение снова поднималось в груди. Он взглянул на дорогу, пытаясь не терять концентрацию. Нервно заговорил:

– Мори, я сам не понимаю, как это случилось. Я был уверен, что мы все держим под контролем. Эти фотографии должны были оставаться конфиденциальными. Неужели ты думаешь, что я сам мог передать сними прессе?

Мори молчала несколько секунд, прежде чем ответить:

– Ты должен был предусмотреть этот вариант. Все эти детали, все эти материалы – мы не можем позволить, чтобы они оказались в руках журналистов. Ты знаешь, что любое утечка – это не просто скандал, это угроза для расследования и, возможно, для жизни свидетелей. Я рассчитывала на твою внимательность, Ито.

Его пальцы сжались на руле так сильно, что даже кожа на ладонях побелела. Он попытался не срываться на крик, сдерживая гнев, но слова все равно вырвались:

– Я делаю все, что могу, Мори! Но в этом деле каждый шаг может быть ошибкой, и никто не застрахован от того, чтобы что-то пошло не так. Я не могу контролировать каждый аспект, понимаешь?

Мори не терпела такого тона и мгновенно парировала:

– Ты ведь знаешь, что от твоих решений зависит многое, и я тебе доверяю. Если мы не справимся с этим, люди начнут задаваться вопросами о нашей компетентности. Ты должен разобраться в этом, Ито. И как можно быстрее. Где ты сейчас?

Ито сдержал очередной вздох и, оглядываясь на знакомые улицы, ответил:

– Я еду за Аяко. Мы поедем в участок, разберемся, кто мог передать эти фотографии. Ты можешь не переживать, мы найдем того, кто это сделал.

Мори продолжала говорить сдержанно, но в ее голосе уже было слышно немного меньше напряжения:

– Надеюсь, ты прав. Иначе у нас будут серьезные проблемы. Я ожидаю отчет по этому делу, Ито. Немедленно, как только будет хоть какая-то информация.

Ито вновь взглянул на дорогу, ощущая, как его плечи напрягаются от стресса. Он знал, что Мори права. В этот момент у него не было права на ошибку.

– Понял, Мори. Мы все сделаем.

Он быстро закончил разговор, не давая Мори шанса что-то добавить, и положил телефон в карман. Внутри его бурлило, и чувство вины стало еще тяжелее. Проклятая утечка… Как это могло случиться? Ито снова взглянул на дорогу, нервно крутя руль. Его мысли путались, и ощущение, что что-то идет не так, стало все более навязчивым. Мори всегда была строгой, и он знал, что в ее глазах он только что потерял важное преимущество – доверие. И теперь ему нужно было восстановить этот баланс. Но как? Как найти виновного, если даже представить себе, что кто-то в его команде мог сделать такое, было сложно? Аяко, уже сидела рядом и заметила, что Ито был подавлен. Она почувствовала напряжение, которое висело в воздухе, словно туман перед бурей. Аяко повернулась к нему и спросила как он, но Ито не ответил. Он продолжал сосредоточенно следить за дорогой, словно пытаясь заглянуть в темное будущее, скрывающее все ответы. Тот же вопрос снова и снова терзал его разум: кто мог так легко продать информацию? И как это произошло под его носом? Проехав несколько кварталов, Ито заметил, что ему нужно собраться. Время не терпело, и расследование продолжалось. Он взял себя в руки и выдохнул, наконец, оглянувшись на Аяко.

– Ты что-то говорила… – начал он, но слова звучали глухо, будто они лишь частично пробивались сквозь толщу его переживаний.

Аяко, как обычно, попыталась поднять ему настроение, даже в такой напряженной ситуации.

– Мы справимся, Ито. Ты сам знаешь, что у нас есть все шансы. Главное – не терять фокус.

Ито кивнул, но внутри не было уверенности. Он пытался поверить в свои слова, но что-то держало его. Проглотив беспокойство, он прибавил скорость, чтобы добраться до участка как можно быстрее. Им нужно было найти ключевого человека, который мог бы пролить свет на эту утечку.

– Мы найдем того, кто это сделал. И выясним, как именно утекли фотографии, – сказал Ито, будто пытаясь убедить и себя, и Аяко.

Но его голос звучал чуть слабеющим. По мере того как они приближались к полицейскому участку, в его голове продолжали крутиться обрывки разговора с Мори. Не было времени на сомнения – все шло к тому, что утечка могла поставить под угрозу не только их работу, но и безопасность тех, кто был связан с расследованием. Ито почувствовал, как его мышцы напряглись, а сознание словно прояснилось, когда он заглушил свои переживания и сосредоточился. Он знал, что только действуя решительно и быстро, можно было исправить эту ошибку. И пусть весь этот шум вокруг дела, вместе с фотографиями, ставил их в невыгодное положение, у Ито был шанс выйти из этой ситуации, если он не растеряется. Весь путь до участка он молчал, поглощенный мрачными мыслями. С каждой минутой ему становилось все яснее одно – если они не смогут найти этого человека, виновного в утечке, все будет потеряно. Когда Ито припарковал машину перед полицейским участком, его дыхание звучало так тяжело, словно он нес на плечах не просто вес расследования, но и невыносимую тяжесть ответственности. Он стремительно вышел из машины и направился к зданию, не оглядываясь. Аяко не пошла за ним – она понимала, что сейчас он хотел остаться наедине с теми, кто мог дать ему ответы. Иногда Ито был именно таким, и она знала, что в этот раз он не станет исключением. Резким движением Ито распахнул дверь кабинета начальника участка, как вихрь ворвавшись внутрь и сразу привлекая внимание присутствующих. В комнате находились несколько старших офицеров, и все они мгновенно замерли, как только он вошел. Один из них, старший инспектор Рюдзо Танака, нервно поправил очки, остальные же молча следили за Ито, осознавая, что он пришел с недовольством. Ито подошел к столу начальника, и, не тратя времени, громко и решительно обратился к присутствующим:

– Как это понимать? Как вы могли допустить такую утечку информации? – его голос эхом отозвался от стен. Все почувствовали напряжение его гнева. – Вы понимаете, что из-за этого мы можем потерять дело?

После его слов в комнате воцарилась гнетущая тишина, словно сам воздух стал тяжелым, готовый разорваться от напряжения. Начальник участка, Кэнджи Моригаки, мужчина с зачесанными назад волосами и строгим взглядом, отложил документы и, покачав головой, встал из-за стола.

– Ито, я понимаю твою злость, – сказал Моригаки, его голос звучал спокойно, но уверенно. – Мы уже разбираемся с этим. Мы направили детектива Кайта Нишимото в студию канала, чтобы выяснить, кто именно передал им фотографии. Сейчас все в процессе.

Ито почувствовал, как его гнев вспыхивает еще сильнее, но он сдержался и пристально посмотрел на Моригаки.

– Это не может быть просто «в процессе», – его голос звучал, как резкий удар. – Я не намерен сидеть сложа руки, пока кто-то играет с нашей работой и репутацией! Если кто-то из вашего отдела виновен, он должен понести наказание.

Моригаки, стараясь успокоить ситуацию, подошел к Ито и положил руку ему на плечо.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – сказал он с такой серьезностью, что гнев Ито слегка поутих, хотя полностью не исчез. – Я лично контролирую ситуацию. Мы не допустим, чтобы это затянулось.

Внезапно мысли Ито стали проясняться. Он понял, что не может слепо обрушивать весь гнев на тех, кто выполняет свою работу, пусть даже с ошибками. Он сжал зубы, принял спокойную позу, собравшись с мыслями, и сказал уже сдержаннее:

– Хорошо. Я вам доверяю, Моригаки. Но буду держать вас в курсе. Если такая утечка повторится, у нас не останется выбора. Наш отдел специальных расследований должен будет провести проверку всего вашего участка и всех сотрудников без исключения. С этими словами Ито повернулся и вышел. В коридоре он снова ощутил тяжесть происходящего. Ему все еще не хватало какого-то ключа, какого-то шага, способного изменить ситуацию. Но он знал, что сегодня они сделали шаг на пути к истине. Ито шагал по коридору полицейского участка, напряжение не отпускало его. Каждое неудачное движение в этом деле било по нервам, словно напоминание о его собственной уязвимости перед хитроумным преступником. Однако, он знал, что сейчас не время поддаваться эмоциям. Дело приняло новый поворот – публичное внимание к расследованию подлило масла в огонь, и это могло как помочь, так и осложнить ситуацию.

Когда он вышел из здания, его уже ждала Аяко. Она стояла, скрестив руки, и с тревогой наблюдала, как Ито приближается. В её глазах читался немой вопрос, но она не спешила его задавать – возможно, опасаясь, что ответ только усилит их тревогу.

– Что они сказали? – спросила она наконец, когда он подошел ближе.

– Моригаки утверждает, что они отправили Кайта Нишимото в студию новостей, чтобы выяснить источник утечки, – ответил Ито, покачав головой. – Но этого мало.

– Ты думаешь, что утечка произошла по вине кого-то из отдела? – в её голосе проскользнула нотка недоверия.

Ито вздохнул, собирая мысли.

– Надеюсь, что нет, – сказал он, обводя взглядом улицу, словно проверяя, не подслушивает ли их кто-то. – Но если так, нам предстоит столкнуться с новой угрозой, и это может обойтись дороже, чем мы предполагали.

Аяко опустила взгляд, понимая, что ситуация обострилась до предела. Теперь не только расследование убийств, но и сама работа полиции оказалась под угрозой – доверие могло быть утрачено из-за одного необдуманного поступка или предательства.

– Давай поедем в студию новостей, – внезапно предложила она. – Может, если мы поговорим с Нишимото лично, сможем получить больше информации.

Ито на секунду задумался, а затем кивнул.

– Ладно, это не повредит. Поехали.

Они сели в машину, и пока Ито заводил двигатель, его мысли снова обратились к убийце. Всё, что они знали о нем, – это его пугающая искусность, способность скрываться в тенях. Но теперь этот человек зашел еще дальше, выбросив свидетельства своих действий в глаза публике, не боясь последствий. «Если он не боится, значит, уверен в себе», – подумал Ито. Машина тронулась с места, и, пока они ехали по улицам города, нарастающее чувство угрозы усиливалось в груди. Впереди их ждал новый этап борьбы, и Ито готов был отдать все силы, чтобы не позволить убийце сыграть на опережение. Ито и Аяко доехали до телевизионной студии чуть меньше чем за полчаса. Когда они подъехали, их встретила шумная толпа журналистов и съемочных групп. Как только они вышли из машины, вокруг замелькали камеры и вспышки, посыпались вопросы – журналисты явно ждали сенсацию. Ито, прищурившись от света и раздражения, поднял руку, давая знак не подходить ближе. Он понимал, что каждый шаг сейчас – под пристальным вниманием. На какое-то мгновение он и Аяко обменялись взглядами: они знали, что тут нужно быть осторожными, не дать прессе никакой новой пищи для слухов. Ито и Аяко прошли через стеклянные двери студии, где их встретил Нишимото, лицо которого выражало усталость и напряжение. Нишимото был крепкого телосложения, с широкими плечами и уверенной осанкой, что выдавало в нём человека, привыкшего к действиям. Его коротко остриженные волосы чуть растрепались, вероятно, из-за долгих часов работы. Лицо, с чёткими чертами и лёгкой щетиной, носило следы усталости, а тёмные круги под глазами намекали на бессонные ночи. На нём была стандартная полицейская форма, подчёркивающая его дисциплину. Чёрный ремень с кобурой, рация, аккуратно прикреплённая к плечу, и значок на груди создавали образ надёжного офицера, готового к любой ситуации. Тёмные глаза Нишимото были сосредоточены, но в них читалось напряжение, как у человека, который пытается держать всё под контролем, несмотря на очевидные сложности. Он помахал им рукой, жестом указывая следовать за ним в сторону конференц-зала. Проходя мимо настороженных сотрудников телеканала, Ито заметил их напряженные взгляды – по всему было видно, что это утро началось для всех с откровенного потрясения.

– Что удалось узнать? – спросил Ито, как только они вошли в комнату и дверь за ними закрылась.

– Похоже, что эти фотографии им передал не кто-то из полиции, а сам убийца, – ответил Нишимото, сдержанно кивая. – Утром в студию доставили посылку через курьера, а вскоре после этого позвонил неизвестный мужчина. Он представился художником и заявил, что это он создал "шедевры", запечатленные на фотографиях.

Аяко сжала губы, осознавая, какой наглый вызов бросил им преступник. Она скрестила руки на груди, пытаясь осмыслить это заявление.

– Художник? – пробормотал Ито с явным презрением. – Как же ему льстит его работа, раз он решил назвать себя создателем.

Нишимото подошел к экрану, где уже была выведена запись звонка. Голос звучал искаженно, но были слышны мрачные нотки холодного удовлетворения.

– Как он сказал, "Мое искусство не должно быть в тени", – процитировал Нишимото. – Мы попытались отследить звонок, но номер был зашифрован, скорее всего, использовался одноразовый телефон. Убийца явно знает, как замести следы. Но у нас есть записи камеры, запечатлевшей курьера, – возможно, это даст зацепку.

– Он хотел сыграть с нами в эту игру, – пробормотала Аяко. – Убедиться, что все увидят его "творение" и что каждый будет знать, на что он способен.

Ито сдержанно кивнул, его взгляд был холоден и ясен, как у охотника, который вот-вот настигнет свою цель.

– Если он настолько уверен в себе, значит, он допустит ошибку. Нам просто нужно быть настороже. Проверим камеры и найдем курьера, – сказал он, жестом указывая Нишимото следовать за ним.

Теперь они знали, что их противник не только искусен в укрывательстве, но и обладает страшной самоуверенностью. Ито почувствовал, как в нем разгорается ледяное спокойствие – чувство, с которым он вступал в самые сложные и опасные моменты. Преступник не просто убивал, он играл с ними, стараясь превратить их в зрителей и присяжных своего больного "искусства". Ито понял, что дело приобрело новый оборот: для этого убийцы их расследование – лишь часть его собственного спектакля. Они с Аяко и Нишимото проследовали в технический отдел телеканала, где специалисты уже готовили видеозапись курьера для просмотра. На экране воспроизводилась сцена, как незнакомец в черной маске и кепке оставляет коробку на стойке регистрации, затем быстро разворачивается и выходит. В его движениях не было ни малейшей неуверенности. На записи он казался обычным доставщиком, и если бы не излишняя аккуратность в движениях, никто бы не заподозрил его причастности к чему-то столь жуткому.

– Лицо закрыто, перчатки, нейтральная одежда, – отметил Ито, внимательно рассматривая каждый кадр. – Уверен, он заранее продумал весь маршрут, чтобы не оставить следов.

Аяко присмотрелась к деталям записи, к тому, как он ставил коробку.

– У него точно не было цели попасться. И если он так точно продумал план, значит, мы имеем дело с серьезным противником, – задумчиво произнесла она. – Но зачем ему было звонить в студию? Разве он не мог просто передать фотографии?

– Ему важно контролировать рассказ, который он создает, – ответил Ито. – Этот звонок – его способ удостовериться, что публика знает, кто за этим стоит, и при этом не будет сомневаться в его "замысле". Он хотел услышать свой голос в эфире, пусть и анонимно.

– Что дальше? – спросил Нишимото, оторвав взгляд от экрана и переводя его на Ито.

– Найдите курьера, которому передали эту посылку. Определите, откуда она пришла, – ответил Ито, расправляя плечи и обдумывая следующий шаг. – Нам нужно узнать, как и где преступник собрал эту коробку, может, он оставил какие-то следы.

Нишимото кивнул и вышел, чтобы отдать нужные распоряжения. Аяко тем временем пристально смотрела на экран, словно надеясь, что холодный и равнодушный силуэт курьера раскроет какую-то тайну.

Ито обернулся к ней, заметив ее напряженное лицо.

– Этот человек понимает, как пользоваться нашей системой против нас, – сказал он, почти с восхищением, которого не желал показывать. – Но я не позволю ему диктовать нам правила. Мы должны найти любую малейшую слабость в его игре.

– И мы найдем её, – уверенно ответила Аяко, чувствуя, что в этом расследовании теперь была не просто работа – теперь это был их личный вызов.

Вместе они отправились в отделение, чтобы подготовить команду и дождаться новых данных от Нишимото. В полицейском участке царила напряженная тишина. Все понимали, что эта утечка информации – далеко не случайность, а изощренный маневр, который может поставить под угрозу не только дело, но и репутацию отдела. Коллеги Ито и Аяко старались не смотреть им в глаза, проходя мимо, словно чувствовали их разочарование и решимость не оставить этот шаг убийцы без ответа. Когда они вошли в кабинет Ито, Аяко бросила сумку на стол и, не выдержав молчания, заговорила:

– Ито, этот человек, этот… "художник", – она словно испытывала отвращение, произнося это слово, – явно уверен, что мы не сможем его поймать. Он с каждым шагом бросает вызов, как будто провоцирует нас на ошибку.

Ито присел за стол, его лицо приняло выражение жесткой сосредоточенности.

– Он создает загадки, которыми хочет нас отвлечь. Для него это не просто убийства, а игра, в которой мы лишь пешки, – сказал он, слегка качая головой. – Но мы не позволим ему нас отвлечь. Чем больше он стремится показать себя и свои "шедевры", тем больше вероятности, что он оставит за собой следы.

Он посмотрел на Аяко, и в его глазах вспыхнул огонек решимости.

– Нам нужно использовать его собственную самоуверенность против него, – продолжил Ито, обдумывая стратегию. – Если он действительно жаждет славы, значит, в какой-то момент он сам захочет выйти на контакт. Мы можем использовать это как шанс установить наблюдение, отследить любые анонимные посылки и звонки, связанные с делом.

В этот момент дверь открылась, и вошел Нишимото с отчетом.

– Мы выяснили, что курьер, доставивший посылку, получил её в одной из центральных ячеек хранения, – сообщил он. – Заказ был анонимным, оплачен электронным переводом. Мы пока не знаем, кто был отправителем, но проверяем камеры рядом с ячейкой и списки устройств, которые могли подключаться к её управлению.

Ито кивнул, внимательно выслушав отчет.

– Хорошо, Нишимото. Продолжай разрабатывать этот след. Если получится, запросите доступ к записям с камер в радиусе нескольких кварталов. Я хочу знать, кто еще был поблизости в момент доставки.

Когда Нишимото ушел, Аяко задумчиво посмотрела на Ито.

– Думаешь, мы сможем нащупать его через такую мелочь? Он явно умен и не будет так легко обнаружен.

Ито в ответ немного прищурился, как если бы обдумывал что-то глубоко личное.

– Все, что он делает, строится на тщеславии, – произнес он, не отрывая взгляда от экрана, на котором отображалась карта района с метками. – И если в его планах есть хоть малейшая самонадеянность, то она и станет его слабым местом.