Читать книгу: «И тёмен день, и ночь светла», страница 2

Вручив девушке бутылку, пацан уже собрался уходить, но Ия явно не собиралась его отпускать.

– Эй, а куда это ты собрался?

Луп замер на месте.

– Ну я… по своим делам… Не хочу мешать тебе тут…

– Ну уж нет! Так дело не пойдет! Видишь ту гору мусора, – она указала на кучу пустых коробок и каких-то огрызков, сваленную на полу на старой вонючей скатерти.

– Вижу, но с удовольствием не смотрел бы на нее, – мальчик с отвращением наморщил нос.

– Вот тут я с тобой полностью согласна, а потому, будь добр, отнеси этот отвратительный хлам на помойку. А я тем временем попытаюсь воспользоваться подозрительным зельем ужасной старухи, на свой страх и риск.

– Почему это я должен возиться с этой мусорной кучей?!

– Ну, скорее всего, потому что ты один из тех, кто приложил руку к ее созданию. Или я не права? – она строго посмотрела ему в лицо, вызывающе приподняв бровь.

Мальчишка, явно недовольный, поплелся к мусору, продолжая бурчать себе под нос.

– Свинячили мы все вместе, а разгребать почему-то должен я один… Прав был Тит, что от девчонок одни неприятности…

– Ох, ну извините, что я хочу привести эту помойку в место, куда лучам Света будет не страшно заглянуть.

Ответом был лишь еще один вздох, выражающий максимальное негодование, и какое-то нечленораздельное мычание.

Ия проводила взглядом недовольного мальчишку, волочащего за собой гору мусора, и едва сдержала смех.

Уже скрывшись за порогом, Луп снова подал голос:

– Учти, я делаю это только потому, что ты обещала приготовить еду. И я очень надеюсь, что ты умеешь готовить, иначе… – он не договорил, но тон был настолько угрожающим, что девушка больше не смогла сдерживаться и расхохоталась во весь голос.

Несмотря на недоверие к странному зелью, Ия решила его испытать, ибо прекрасно осознавала, что оттереть кошмарную плиту можно лишь при помощи чуда. И ведьмино зелье действительно помогло: одна капля заставила отвратительную жирную корку пузыриться и шипеть, а когда этот звук стих, на плите осталась лишь мерзко пахнущая бурая жижа. При помощи смоченной в чистой воде тряпки Ия с легкостью вытерла образовавшуюся жижу и с изумлением увидела кристально чистую поверхность плиты. После этих несложных манипуляций та сверкала, как новая. Не верилось, что всего несколько минут назад эта чистейшая, сверкающая на солнце плита была ужасным грязным монстром.

Вслед за плитой таким же образом преобразились стол и раковина, в которую затем была собрана вся грязная посуда. И снова одна малюсенькая капля зелья и струя воды превратили заляпанные чашки, тарелки, ложки в кристально чистые.

Глаза Ии сверкали от восторга! Она капнула волшебным средством на липкий пол непонятного цвета, и глазам девушки предстала чудесная мозаика, скрывавшаяся под слоями грязи. Зелье отмывало все: деревянные, железные, чугунные поверхности, серебро и медь, плитку и стекла. Грязь исчезала без следа, заставляя все вокруг блестеть так, словно всеми этими вещами никогда не пользовались, возвращая им первозданную чистоту.

«Пожалуй, ведьма права, этим средством можно отмыть и саму душу!» – усмехнулась про себя девушка, продолжая наводить порядок, что в итоге оказалось сделать гораздо легче, чем ей изначально казалось.

– Я принес все, что вы заказы… Свет Тьму озаряющий!

Ия обернулась на голос и увидела на пороге кухни Тита с полными корзинами продуктов в руках и отвисшей челюстью.

– О, Тит, проходи! Поставь корзины на стол. Сейчас я закончу с этими шкафами и примусь за готовку.

– Я точно не ошибся домом? – он посмотрел на свои пыльные ботинки и, казалось, не мог решится ступить ими на сверкающий идеально чистый пол.

Заметив его нерешительность, Ия отложила тряпку, и сама подошла к мальчику, взяла у него корзины и отнесла их на стол.

– Это все чудо-зелье бабки Фрузе. Так, кажется, назвал ее Луп, – глядя на изумленного мальчишку, она не могла скрыть довольную улыбку.

– Ну что же… Ясно… – опомнившись, Тит постарался вновь придать своему лицу бесстрастное выражение. – Может, будут еще какие-нибудь поручения?

– О, нет, благодарю, – она окинула взглядом содержимое корзин, – ты купил все, что нужно, и даже больше. Сейчас завершу уборку шкафов и примусь за готовку. Наверное, вы уже проголодались?

Тит пожал плечами:

– Мы свора пацанов, мы всегда голодные.

– Хорошо, тогда займусь готовкой прямо сейчас, а уборку закончу после. Но учти сам и передай остальным, что за стол будут допущены только мальчики с чистыми руками и лицами. Если таковые имеются в этом доме.

Тит молча кивнул и удалился, несколько раз обернувшись напоследок, словно опасаясь, что увиденное лишь мираж, который исчезнет, стоит отвести от него взгляд.

Ия тем временем принялась разбирать содержимое корзин, отмечая про себя, что Тит действительно купил много продуктов отличного качества, хотя от мальчика его возраста сложно было ожидать такой разборчивости. Тем не менее, все овощи и фрукты были наисвежайшими, мясо и рыба – настолько хорошими, что она сама в жизни не видела таких (ведь обычно мясники приберегают лучший товар для самых богатых клиентов). Как удалось мальчику в коротких штанишках уговорить этих жадных до денег торговцев продать все это, просто не укладывалось в голове! Но в последнее время у нее много чего не укладывалось в голове, так что она не стала долго размышлять над этим. Вместо этого Ия взялась за готовку. И заваленный старым хламом и пропитанный пылью дом, впервые за очень долгое время наполнился ароматами шкварчащего на сковороде мяса, бурлящего в кастрюле супа и подрумянивающихся в духовке пирожков.

Взявшись за готовку, Ия не могла остановиться: в памяти всплывали старые бабушкины рецепты, и руки сами, не зависимо от головы тут же начинали что-то резать, смешивать, посыпать пряными травами. Она без устали крутилась у плиты и не замечала, как у двери в кухню появляется все больше взъерошенных мальчишечьих голов. Семь пар огромных разноцветных глаз светились восторгом, носы шевелились, улавливая аппетитные запахи, а рты не переставая сглатывали набегающую слюну. Наконец неимоверно громкое урчание чьего-то живота заставило Ию отвлечься от плиты и обернуться.

Вид представшей перед ней разношерстная компания поначалу поверг девушку в шок, но она быстро взяла себя в руки и обратилась к мальчишкам как ни в чем не бывало:

– А, вот и вы! – Ия старалась говорить уверенно и при этом не таращиться на бедных детей, хотя последнее давалось с большим трудом.

– Мы почувствовали запахи, и решили, что, возможно, это самое… ну то есть, может, уже пора идти есть… – начал Луп, одной рукой нервно теребя свои спутанные рыжие волосы, а другой вытирая свой беспрестанно шмыгающий нос.

Рядом с ним, привалившись спиной к косяку, стоял Тит, скрестив на груди руки, и делая вид, будто он не так уж и голоден, просто мимо проходил. Он смотрел на девушку краем глаза, даже не поворачивая головы. За ним прятался совсем маленький ребенок лет четырех-пяти, его Ия почти не могла рассмотреть, так как видела только пару испуганных ярко-голубых глаз, которые то показывались из-за спины Тита, то вновь скрывались за ней. За Лупом стоял русоволосый мальчик на полголовы выше него. Его темные, предположительно карие глаза, смотрели на Ию изучающе и очень серьезно, кажется, он был старше всех, на вид ему было лет двенадцать. Рядом с ним переминался мальчик с черными волосами и невероятно светлыми, почти бесцветными глазами, ниже его на голову и явно младше на несколько лет. От взгляда его прозрачных глаз Ие стало не по себе, но она постаралась не подавать вида. Тем более, что за спинами этих толпящихся в дверном проеме мальчишек, дальше всех от двери стояли, держась за руки, два мальчика, которых легко можно было принять за привидения, так как они были абсолютно белыми, не считая надетой на них одежды. И они сверлили ее своими светло-розовыми испуганными глазами, им было лет по шесть.

«Должно быть, это те самые близнецы, о которых упоминал Луп», – решила девушка, заметив эту странную парочку и стараясь не таращиться на них.

– Ну, если ваши руки достаточно чистые, то можете садиться за стол, – Ия старалась говорить как можно более непринужденно.

С этими словами, она направилась к горе вымытых тарелок, которые еще не успела расставить в шкафу, так как была вынуждена взяться за готовку.

Тем временем за ее спиной мальчишки ринулись к столу, толкаясь локтями.

– Это мое место!

– С каких пор?

– Я хочу сидеть здесь…

– Я тоже хочу…

– Отвали, это мое место!

Ия резко обернулась на поднявшийся гвалт.

– Так! – начала она громко, стараясь перекричать свору орущих детей. – Что это за стая диких собак на моей кухне?!

Мальчишки тут же смолкли и замерли на месте.

– Никаких драк и препирательств я здесь не потерплю, – продолжила девушка менторским тоном, – сейчас же расселись на ближайшие свободные места!

Ребята переглянулись и тут же расселись за столом, не издав при этом не единого звука.

– Отлично! – она вернулась к тарелкам. – На первое у нас овощной суп.

Открыв огромную кастрюлю, начала разливать ароматный суп по тарелкам.

Тут за спиной раздался чей-то недовольный шепот:

– Ненавижу овощи.

Ия резко обернулась и увидела семь замерших статуй с опущенными глазами.

– Вы что-то сказали? Я не расслышала, – ей едва удавалось сдержать улыбку.

Семь голов одновременно замотались из стороны в сторону.

– Значит, мне послышалось, – возвращаясь к прерванному занятию, Ия беззвучно рассмеялась, надеясь, что никто из сидящих за столом не заметит, как ее плечи слегка подергиваются от немого смеха.

Когда семь тарелок были наполнены, она принялась разносить их и расставлять перед голодными детьми. Все тарелки были разными, когда она мыла их, не увидела ни одной пары. Разная глубина, форма, рисунки, цвета – такого разнообразия она еще не встречала. Когда перед каждым мальчиком стояла дымящаяся тарелка, девушка вернулась к разделочному столу, нарезала хлеб, сложила его в большую тарелку странной шестиугольной формы и поставила ее в центр стола. Затем вручила каждому ложку.

Все было готово, но никто не решался притронуться к еде первым.

Ия не выдержала и рассмеялась:

– Ну же, чего вы замерли, как истуканы, давайте налетайте!

В ту же секунду, все руки метнулись к ложкам, и еще через секунду послышались хлюпанье и чавканье.

«Ладно, еще будет время поговорить о манерах, а пока пускай поедят в свое удовольствие», – отметила про себя довольная повариха. Заметив, с какой невероятной скоростью исчезает суп, она решила, что самое время накладывать второе.

К тому моменту, когда она закончила наполнять тарелки кусками томленой в специях говядины и нежнейшим пюре, обильно сдобренным подливой, от супа в тарелках не осталось и следа.

– Будьте так любезны, сложите пустые тарелки в раковину, а я тем временем раздам вам второе.

– Будет еще еда?! – раздался удивленный возглас, судя по голосу, Лупа.

– Будет, если вы уберете за собой.

Все тут же повскакивали со своих мест и ринулись к раковине, снова толкаясь и пререкаясь.

Ия лишь обреченно вздохнула, расставляя новые порции на столе. Когда мальчишки вновь поспешно расселись за столом, на их лицах застыло изумление.

– Тьма меня побери, а Свет убереги! Я в жизни не ел ничего, что пахло бы так умопомрачительно вкусно! – вновь за всех высказался Луп.

Ия не выдержала и расхохоталась. Следом за ней ребята за столом тоже начали посмеиваться.

– Хватит уже смотреть, ешьте давайте, – подбодрила их девушка, продолжая смеяться.

Когда все вновь налетели на еду, она положила себе порцию и тоже села за стол. Пока она готовила, голод отступил, но сейчас вернулся и требовал удовлетворения, и она не стала противиться.

Ей было оставлено место во главе стола. По правую руку от нее сидел Тит, на его голове по-прежнему красовалась кепка, сползающая на глаза и скрывающая большую часть лица. Рядом с ним устроился, судя по всему, самый юный участник этой странной компании, светловолосый и голубоглазый невероятно красивый малыш, похожий на посланника Света во плоти. Его одежда, в отличие от нарядов Лупа и Тита, была хорошего качества – красивого лазурного цвета штанишки, рубашечка, очевидно, когда-то бывшая белой – явно не дешевая, хотя порядком поношенная и грязноватая.

Далее сидел мальчик, светлые глаза которого удивительным образом сочетались с абсолютно черными волосами, подстриженными довольно коротко. Он ел, не поднимая глаз от тарелки, так что Ия не могла встретиться с ним взглядом. А одежда на нем была словно от разных людей: брюки явно велики, а потому штанины были закатаны, причем, одна выше, а другая почти распустилась и свисала до пола; башмаки на ногах из разных пар – один рыжий, другой черный с дырой, из которой выглядывал большой палец; а клетчатая рубаха парнишке была явно мала и при этом неправильно застегнута и потому сидела криво, одна пола выше другой. Глядя на него, хотелось и смеяться, и плакать одновременно. Он весь словно состоял из противоречий.

Напротив девушки, прямо по центру восседал Луп. Несмотря на то, что мальчик был не самым старшим в этой компании, он явно занимал в ней главенствующее положение. Возможно, дело было в его невероятной коммуникабельности или в том, что он стал первым, кто оказался в этом странном доме. Одежда на нем выглядела чистой и подходящей по размеру, но рубашка с расстегнутыми манжетами торчала из штанов, а, один носок сполз. А еще он небрежно повязал ярко оранжевый шейный платок, как будто огненно-рыжие волосы и рассыпанные по всему лицу веснушки привлекали к нему недостаточно внимания.

По левую руку от Ии сидел самый высокий русоволосый мальчик. Он ел непринужденно и изо всех сил старался не демонстрировать своего восторга, хотя это не всегда ему удавалось. Одет он был безукоризненно: кроме рубашки и штанов, на нем даже был пиджак. Кроме этого, он обладал аристократичной внешностью и безупречной осанкой, что явно выделяло его на фоне остальных детей. Он будто бы принадлежал к другому миру и оказался в этой разношерстной компании по ошибке.

Рядом с ним сидели близнецы-альбиносы. Ия вспомнила это слово, но ей казалось, что она слышала его применительно к животным, и тот факт, что среди людей тоже могут встречаться альбиносы, ее немало удивил, хотя она и старалась не показать этого. Однако взгляд ее так и тянулся в сторону близнецов. Как и у большинства собравшихся за столом, волосы у братьев были спутаны, торчали в разные стороны и лезли в глаза. Ветхая одежда зияла дырами, а обуви на ногах совсем не имелось. Как она раньше отметила, близнецы походили на призраков, но не только из-за своей почти прозрачной кожи и белых волос, а еще и потому, что их движения были бесшумны, а что еще больше пугало – абсолютно синхронны. Это пугало и завораживало одновременно, как и многое другое в этом доме.

После беглого осмотра Ия поняла, что, наладив питание юных обитателей странного дома, следует заняться их внешним видом.

Решив нарушить тишину, которая воцарилась, стоило ей занять свое место за столом, Ия заговорили как можно более непринужденно:

– Ну, раз уж мы впервые собрались все вместе, не мешало бы нам познакомиться, – она быстро пробежала глазами по всем собравшимся, но большинство продолжали сидеть, не поднимая глаз от тарелок. – Меня зовут Ия, и, судя по всему, я буду жить здесь какое-то время.

Прервал затянувшуюся тишину протяжный вздох.

– Ладно, раз никто не хочет говорить, значит, как обычно, мне придется отдуваться за всех, – Луп наигранно закатил глаза.

– Ну что ж, будь так любезен, – с улыбкой ответила ему Ия.

– Итак, – он ткнул вилкой в сторону Тита, – этого ты уже знаешь. С ним рядом жмется Орест, я тебе уже говорил, что он самый младший из нас и сдали его сюда незадолго до тебя. Сколько тебе Орест?

Маленький мальчик в ответ лишь еще ниже опустил голову, почти коснувшись лбом стола.

– Ему четыре, – вместо него ответил Тит, злобно сверкнув глазами в сторону Лупа.

Ия хотела подойти к бедному ребенку и пожалеть его, но сдержалась, осознавая, что для начала нужно заслужить его доверие. А на данный момент, судя по всему, Орест больше всех доверял Титу, и тот вполне оправдывал оказанное ему доверие, защищая малыша. «Ладно, все по порядку, – решила про себя девушка, – сначала знакомство, потом дружба».

– Хорошо, проехали, – продолжил тем временем Луп. – Этот светлоглазый чудик – Элим.

Элим не удостоил говорившего взглядом и даже бровью не повел.

– Да, Элим, очень приятно было с тобой пообщаться, как всегда, – рыжеволосый провокатор выждал еще какое-то время, но так и не получив никакого ответа, продолжил. – С другой стороны от тебя сидят Юст, – услышав свое имя, русоволосый мальчик, сидящий слева от Ия, молча поднял руку, – и близнецы Фирс и Фока. Кто из них Фирс, а кто Фока, сама Тьма не разберет, но это и не важно, они всегда ходят парой, как приклеенные.

Братья в свою очередь тоже одарили оратора недовольными взглядами, но промолчали.

– Ну, вот и вся наша веселая компания. Спасибо мне, – закончил Луп, картинно поклонившись.

– Благодарю тебя, Луп, хотя тебе и не мешало бы относиться к окружающим с большим уважением.

– Поверьте, – неожиданно подал голос, сидящий рядом с Ией Юст, – несмотря на его показную браваду, этот рыжий души не чает в каждом из нас, ведь мы ежедневно скрашиваем его пребывание в этом жестоком мире, который повернулся к большинству из здесь собравшихся неприличным местом.

Форест и Фока прыснули от смеха при упоминании неприличного места. А Луп ответил, так же едва сдерживая улыбку:

– Напротив, я считаю, что всем нам, собравшимся за этим столом, неимоверно повезло. Пожалуй, я бы даже сказал, что мы самые счастливые дети!

В ответ на это замечание малыш Орест не сдержался и жалобно всхлипнул. Ия не могла больше сидеть на месте и, поднявшись, быстро подошла к ребенку, который поспешно стирал ручками набежавшие слезы. Она присела рядом с ним на корточки и, протянув руки, тихонько сказала:

– Иди ко мне.

И неожиданно для всех Орест тут же слез со стула и пошел в объятия незнакомой девушки. Она же подхватила его на руки и вместе с ним вернулась на свое место, нежно прижимая мальчика к груди. Затем поудобнее устроила его у себя на коленях и, нежно поглаживая по голове, начала тихо покачивать. Малыш спрятал лицо у нее на груди и сидел тихо. Всхлипы прекратились, и вновь воцарилась тишина.

Ия не сразу обратила на это внимание, так как была поглощена утешением покинутого родителями ребенка, который еще не успел смириться со своей участью. Но когда осознала, что в помещении повисла тишина, то подняла голову и увидела шестерых брошенных всеми детей, которым очень не хватало материнской любви и ласки. Более взрослые члены этой странной компании быстро взяли себя в руки и вернулись к еде, делая вид, будто им все равно. Но Фирс и Фока продолжали сидеть и смотреть на девушку, нежно обнимающую их маленького товарища, и в их глазах читались зависть и боль.

Пожалуй, именно в тот момент Ия поняла и приняла тот факт, что она не сможет покинуть этот дом. Не потому, что ее будут удерживать насильно, и не потому, что ей некуда пойти, а потому, что она просто не сможет покинуть и предать этих детей, как это сделали другие люди до нее. Не сможет и все. Теперь она должна о них заботиться. Казалось бы, эта неожиданно свалившаяся на голову ответственность должна была ее испугать, но Ия, напротив, испытала облегчение, словно наконец-то обрела свое место в этом мире.

Остаток обеда проходил в тишине, нарушаемой лишь постукиванием вилок о тарелки и причмокиваниями, раздававшимися со всех сторон. Орест больше не всхлипывал и спокойно сидел на коленях у Ии, все еще прижимаясь к ней головой. Близнецы тоже продолжили есть вместе со всеми и больше не сверлили свою новую гостью пронзительными печальными взглядами. Но атмосфера из радостной и задорной сделалась напряженно-задумчивой. Желая вернуть ребятам прежнее настроение, Ия решила, что самое время вспомнить про испеченные ею пироги.

– Мальчики, надеюсь, обед вам понравился? – начала она издалека.

– Да!

– Это был самый шикарный обед в моей жизни!

– Просто отвал башки!

– Мой живот еще никогда не был таким довольным!

Восторженные реплики посыпалось со всех сторон.

– Я очень рада, – рассмеялась Ия. – Вы вполне сыты или еще осталось немного места для фирменных пирогов моей бабушки?

– ПИРОГИ!

– Свет всемогущий! Да это лучший день в моей жизни! – Луп, как всегда, был самым громким.

Ия со смехом поднялась со своего места, аккуратно поставила Ореста на ноги, а сама проследовала к духовке, в которой ждали своего часа румяные пироги. Орест остался стоять там, куда его поставила девушка, а все остальные повскакивали со своих мест, чтобы своими глазами убедиться в реальности обещанных пирогов. Они сгрудились за спиной Ии.

– Какой запах!

– Это правда, пироги!

– После такого обеда не жаль и помереть.

– Ну уж нет, после такого обеда я помирать точно не согласен!

– Мальчики, отойдите подальше, пока я вас не обожгла! – Ия не могла сдержать смех.

Они отступили на пару шагов, освободив ей место для маневров с еще не успевшим остыть противнем. А когда девушка выложила пироги на поднос и повернулась к ожидавшим ее ребятам, то поднос опустел настолько быстро, что она даже глазом не успела моргнуть. А в следующую секунду в кухне уже остались только она и Орест, остальных словно ветром сдуло вместе с пирогами. Орест стоял рядом с ней, одной рукой он держался за ее юбку, а в другой держал надкушенный пирог. Кусок от него был отхвачен немаленький, и малышу с трудом удавалось удержать рот закрытым, пока он его пережевывал. Ия потрепала его по голове.

– Ну, раз уж все разбежались, ты поможешь мне навести здесь порядок и приготовить нам ужин?

Малыш охотно кивнул.