Младшие боги. Пункт назначения – месть

Глава 5
Волшебные кони

Через пять часов путники вышли к берегу озера. Под конец Лада начала прихрамывать; хорошо, что обошлось без сильной боли. А еще как-то вниз добраться надо. Склон здесь был крутой: запросто шею сломаешь.

– Ковер-самолет бы не помешал, – Лель подошел к обрыву и посмотрел вниз.

– Угу, даст его Берендей. Держи карман шире, – скептически усмехнулся Яровит. – Прижимист твой дед, – обратился он к Ладе.

Лада пожала плечами: не очень-то Берендей ее дед, выходит. Скорее, приемный дедушка.

– Спускаться не будем, – решил Яровит, – а не то потом и костей наших не соберут. Ждать здесь станем.

Лада с облегчением опустилась на землю: ноги гудели, да и щиколотка разнылась, под кожей точно пульсировало что-то. Так долго ходить Ладе ни разу не доводилось. Тут же подскочил Лель:

– Не соблаговолите ли, уважаемая богиня, поднять свой зад и набрать хворост, чтобы мы могли разжечь костер, возле которого согреем уставшие кости? Здесь слуг нет.

Лада погрозила кулаком: остряк несчастный! Хотя таким он был ей приятней, чем высокомерный Лель, отчитывающий Яровита. В том словно проглядывала холодная вечность сквозь маску подростка. И это пугало.

Она с трудом встала и помогла остальным набрать сухие ветки. Хотя могли бы дать поблажку: ведь это Ладе угрожает смертельная опасность, ее беречь надо. Но все относились к ней как к равной – никаких уступок. Затем Яровит щелкнул пальцами и высек огонь. Лада постаралась незаметно повторить это движение, но у нее ничего не получилось.

– Его стихия – огонь, – пояснил Посвист. – Даже по имени понятно: яр – значит, яростный, ярый.

– А твоя стихия? – спросила Лада.

Посвист свистнул, и ветер растрепал ее прическу. И без слов ясно, что воздух.

– Моя – вода, потому что считается, что я так же непостоянен и скоротечен, как река. «Нельзя дважды войти в одну и ту же реку», – процитировал Лель, – а твоя – земля. Ведь ты дочь Живы и богиня весны, когда пробуждается все живое. Мы идеальная четверка богов.

– Только у темных тоже идеальная четверка, – буркнул Яровит, – да еще помощников куча. Поэтому не расслабляемся.

– А где остальные боги? Или больше нет никого?

– На пенсию вышли, – отрезал Яровит, и разговор на этом угас.

Лада грелась у костра. Хотя в сказочном мире было тепло, в отличие от человеческого, но к вечеру похолодало, так что огонь был кстати. С высокого берега открывался чудесный вид на озеро. Даже наступающий вечер не мог помешать разглядеть камни на дне – настолько прозрачной оказалась вода. Противоположный склон полого спускался к озеру, на нем росли черные сосны. Деревья отражались в озере, и чудилось, что там находится подводный лес. Все это выглядело картиной из художественной галереи – не верилось, что вода может быть такой чистой, а сосны – настолько высокими. Лада ощутила очарование этого мира – в Диви было прекрасно.

– Это Светло-озеро, – сказал Яровит. – Вода в нем вкуснее, чем во многих родниках. Потому ночью прилетают сюда крылатые кони, чтобы искупаться и воды испить. Их и будем ловить.

Он вновь достал скатерть и попросил:

– У нашей попутчицы выдался тяжелый день. Ты уж расстарайся.

На самобранке появилось блюдо с дымящейся картошкой, запеченная курочка, соленые огурцы, тонко порезанное сало и горячий хлеб. В кувшине обнаружился березовый сок. Лада почувствовала, как забурчало в животе – она очень проголодалась.

– Опаньки! Даже глиняные тарелки! – отметил Лель. – Что это со скатертью?

Но вскоре его перестал волновать этот вопрос. Лель, как и остальные, занялся едой.

Все-таки страх за себя перекрыл остальные чувства. Лада уже не так остро ощущала потерю близких. Только что-то тянуло там, где находилось сердце. Но вместо острой горечи навалилось безразличие. Все умрут… Это то, что случится с каждым. Можно быть хорошим, любить книги, иметь кучу друзей и планов на будущее. А потом раз – и все идет наперекосяк. А ты живешь на автопилоте. Ешь, пьешь, спасаешь свою жизнь. Даже смеешься. А потом спохватываешься – и снова захлебываешься в горе. Пока не устанешь от смены настроения. Тогда хочется забиться в угол и остаться одной. И сидеть так до самого конца. Только кто же даст? Вот и сейчас ее не оставляют в покое.

Когда все отужинали, Яровит разгладил скатерть и задумался:

– Так, нам понадобятся отборный ячмень и молодое вино.

Он сделал заказ самобранке, из нее выскочил кувшин с вином и мешок зерна. Яровит развязал мешок и остался доволен: зерна были одно к одному. Он с ребятами отволок его подальше от костра и ссыпал на землю, затем обильно полил зерно вином.

– Зачем это? – спросила Лада.

– Для коней, – пояснил Посвист. – Наедятся зерна с молодым вином и заснут. Наша задача вскочить на них и удержаться.

Лада замотала головой:

– И мне?! Я не умею на них ездить!

– Сжимай бедрами бока покрепче, – посоветовал Посвист, – да за гриву держись.

Лель подтвердил:

– Главное, не упасть. Потом конь признает тебя хозяином и будет слушаться.

Легко ему говорить – не упасть. Это не со спины коня свалиться, а с высоты. И костей не соберешь. Да и толку-то! Даже если признает конь Ладу, она все равно сверзится с него при первой же возможности.

– Ничего не бойся, что бы ни происходило, – добавил Яровит. – Ты богиня, помни об этом.

Похоже, ее мнение никого не волновало. До этого Лада считала, что коня для нее поймает кто-то другой. А выходило, что все придется делать самой. Скидок для нее не предусмотрели.

Яровит достал мазь и велел показать ногу. Ладе даже смотреть на метку не хотелось: вдруг стало хуже? И, судя по лицу бога воинов, ее опасения подтвердились. Но Яровит ничего не произнес, лишь замотал тряпкой щиколотку обратно.

Пламя плясало в воздухе, исполняя дикий танец; поленья потрескивали, выбрасывая огненные искры. Птицы смолкли, устроившись на ночлег. В небе зажглась первая звезда. Лада решила отвлечься от печальных мыслей разговором:

– Кто такие темно-боги?

Ей ответил Яровит:

– Есть свет, а есть тень. Обратная сторона победы – поражение. У счастливой Доли есть родная сестра – Недоля. Все имеет противоположность, и это нормально. Но только когда сохранено равновесие.

Он поворошил костер.

– В последнее время темные боги стали набирать силу: пропала Жива, ушли на покой старые боги, в основном светлые – потеряли интерес к этому миру. А у темных остались Кощей, Мара, Чернобог и Морок. И все из древних богов, справиться с ними сложно. Весы покачнулись.

Лада пыталась запомнить имена богов, но ни одно из них, кроме Кощея, ей ни о чем не говорило. Ну если только морок – насланное видение.

– Мара – это богиня смерти, болезней, – растолковал Посвист, – Чернобог – бог войны и разрухи.

Лада не поняла: разве бог воинов и войны – не одно и то же? Она озвучила свои сомнения.

– Воин вынужден защищать свой дом, родину, – лицо Яровита окаменело. – Он никогда не станет радоваться войне, воин не ждет ее. И в обычные дни он пашет землю, собирает урожай, воспитывает детей.

Лада вспыхнула: снова она попала впросак! Похоже, что обидела Яровита. Девушка извинилась, но бог воинов лишь махнул рукой: мол, все в порядке. Но беседа угасла из-за нечаянного слова. А ведь Лада всего лишь хотела узнать, что ждет ее, если темная сторона возьмет в ней верх.

Путники стали устраиваться на ночлег. Огонь погасили, и Яровит отдал Ладе свою куртку, сказав, что он-то никогда не мерзнет. За сторожа оставили Круна, ворон должен был разбудить их, когда появятся кони. Тот долго ворчал, что не в его возрасте караул нести, но согласился. Лада ворочалась на лапнике, уверенная, что не заснет – слишком много волнений и переживаний навалилось за этот долгий день. Интересно, спохватилась ли Настя, что Лада пропала? Вряд ли – она болеет. И приходил ли кто из одноклассников? А еще было очень жалко себя: Лада дотронулась до щиколотки – не болит. Может, ее просто пугают, что метка несет смерть? Но зачем? И как быть с тем, что глаза у нее меняются? Мысли путались, голова тяжелела.

Казалось, Лада лишь миг назад закрыла глаза, как в бок ее толкнули.

– Тихо! – предупредил Посвист. – Кони пришли на водопой. Ждем.

Он вернулся к себе, а Лада пожалела, что у нее не такое острое зрение: она ничего не видела. Но потом в свете луны различила силуэты попутчиков. Те лежали на земле и делали вид, что спят. У них выходило убедительно, Яровит даже похрапывал. Лада решила считать звезды, а то снова задремлет. Здешнее небо было настолько ярким, что казалось, будто Лада находится высоко в горах или даже в космосе. Звезды выглядели как драгоценности, высыпавшиеся из сундука с сокровищами, Лада мечтала о таком в детстве. Даже как-то ездила с родителями на квест – играли в пиратов. В качестве приза ей досталась шкатулка со стеклярусом, и она была счастлива.

В бок снова ткнули: в темноте возникли очертания Яровита. Он качнул головой: мол, за мной. Лада осторожно встала, стараясь не шуметь, но получалось не очень хорошо: в темноте девушка слабо различала, куда ступает. Оставалось надеяться, что план Яровита сработал и волшебные кони заснули – и что Лада не разбудит их случайно хрустнувшей веткой или громким воплем, когда свалится с обрыва. Но тут Лель взял ее за руку и повел за собой.

Через несколько минут путники вышли к месту, где Яровит рассыпал зерно. Лада различила лошадей: в ночном сумраке их шерстинки светились, словно вобрали в себя лунный блеск.

– Не теряйся, – прошептал Лель и без предупреждения вскочил на ближайшего коня.

Его примеру последовали остальные, лишь Лада замешкалась. Испуганные шумом кони начали разбегаться, Ладе в последнее мгновение удалось ухватиться за одного из них. Она повисла на его спине и крепко вцепилась в длинную гриву. Конь расправил крылья и резко взмыл ввысь. В груди девушки булькнуло, и сердце камнем провалилось в живот.

Лада безнадежно сползла, когда крылатый зверь совершил головокружительные кульбиты. Только намотанная на руки грива спасала от падения. Верх, низ, все смешалось. Лада лишь могла порадоваться, что ужин был давно, иначе бы ее стошнило. Перед глазами мелькало, несколько раз верхушки деревьев стегнули по девушке, когда конь пролетал между ними. Лада не имела понятия, что с остальными: посмотреть по сторонам не было никаких сил. Хотелось только, чтобы эта гонка, наконец, завершилась.

Прошел уже час, но конь не сдавался. Лада смогла, подтянувшись за гриву, вскарабкаться ему на спину, но это ей не сильно помогло. Она удерживалась с трудом, крепко сжав бедра и не расцепляя кулаков, в которых была зажата грива. А конь решил устроить американские гонки: то взлетал свечкой, то падал камнем. В животе у Лады все перемешалось и свалилось в одну кучу: печень, сердце, селезенка и прочее. Только мозги еще оставались на месте, но до поры до времени: пару раз она едва не раскроила голову об ветви деревьев, спасла лишь быстра реакция – Лада успела пригнуться.

Клацнули зубы – похоже, конь решил укусить девушку, но промахнулся. Лада попыталась пнуть его в ответ, но ноги беспомощно бултыхнулись в воздухе. Конь не собирался легко сдаваться. Он сложил крылья и нырнул в Светло-озеро. Ладу с головой накрыло водой. Девушка не могла дышать, легкие горели огнем, но она упорно не отпускала гриву. Наконец, конь выбрался наружу. Лада вдохнула воздух полной грудью и закашлялась. От холода ее знобило. Конь громко всхрапнул.

– Если ты собираешься кататься по земле, чтобы сбросить меня, то не надейся, – произнесла девушка, – я не отцеплюсь. Хотя ты можешь меня раздавить.

Конь мотнул головой и опустился на землю. На ватных ногах Лада слезла с него. Кажется, получилось.

Уже светало. Борьба с волшебным конем заняла пару часов. Даже удивительно, она бы в жизни не поверила, что способна на такое. Лада разглядела попутчиков, которые ожидали ее.

– Справилась, – удовлетворенно заметил Лель.

– Угу, – ответила Лада – слова давались с трудом.

– Главное – никого не сожрали, – заметил Яровит. – И даже не покусали. У тебя кобылка, кстати.

Лада обернулась: о чем это Яровит? Увиденное Ладе не понравилось: кобылка оказалась вороной масти, стройная, с тонкими ногами. Только глаза горели красным, а зубы, когда лошадь всхрапнула, больше походили на клыки.

– Эти кони – людоеды, – пояснил Посвист.

– И вы молчали?! – Ладе захотелось кого-нибудь стукнуть.

Она и так рисковала свалиться и отбить себе что-то важное, а тут вообще оказывается, что к этим коням подходить опасно.

– Не ссы! Поздно уже, – Лель насмешливо улыбнулся. – Дай ей имя, теперь она тебе служить будет.

Лада замотала головой:

– Ты что! Я к ней не подойду!

– Придется, – отрезал Яровит. – Предложи ей угощение.

Посвист сунул девушке кусок мяса. Лада со страхом подошла к пойманной лошади: сейчас она останется без руки, а то и без головы – этой пасти даже тигры позавидуют. Но лошадь губами взяла угощение и ткнулась мордой в плечо девушки.

– Мгла, – сказала Лада. – Так стану звать ее.

Лада сняла одежду и повесила ее над костром – пусть сохнет. Сама она завернулась в куртку Яровита и напялила одолженные у Посвиста штаны, у того оказалось несколько запасных. Пока завтракали, Лада рассматривала коней своих попутчиков. У Посвиста был жеребец темно-серой масти, бог дал ему прозвище Пепел. Лель обзавелся бледным конем, похожим на тень, Яровит – цвета запекшейся крови. Потрясающие и ужасные помощники для героев, к тому же смертельно опасные. Зазеваешься – и останешься без руки, а то и голову откусят. Ладе казалось, что она смотрит кино, где она – в одной из главных ролей. Даже странно: в фильме бы Лада снялась с удовольствием, а вот то, что все происходило по-настоящему, ей не нравилось. Совсем.

Она не представляла, как удержится на Мгле после прошлого испытания. Лада чувствовала себя разбитой, ныла каждая косточка в теле. Да и голова болела после, в прямом смысле, головокружительного полета. Но жалеть себя времени не было, следовало отправляться в дорогу.

Глава 6
Берендеево царство

Яровит вручил Ладе мазь и посоветовал обработать мышцы: боль исчезнет. Девушка намазала бедра, руки и сняла повязку со щиколотки: метка еле виднелась. Она сообщила радостную новость попутчикам, но Яровит лишь отрицательно замотал головой:

– Ничего хорошего сказать не могу. Метка внутрь уходит. Когда доберется до сердца…

Бог замолчал, а Лада ощутила, как испуганно забилось сердце, будто черные щупальца уже добрались до него. Но она постаралась скрыть страх: наверняка они что-нибудь придумают.

Кони паслись в отдалении. Лада еще раз взглянула на Мглу: несмотря на свою опасность, лошадь обладала притягивающей красотой. Было что-то захватывающее в том, чтобы покорить зверя, который может тебя сожрать. Только бы еще перестать бояться.

– Как мы на них поедем? – спросила Лада у Посвиста. – У нас ни уздечек с собой нет, ни седел. Как ночью я не хочу!

– Ты что! – поразился Посвист. – Это же волшебные кони, они упряжь не признают. Но не бойся, не упадешь.

Лада убедилась в этом сразу же. Мгла легла на землю, чтобы девушка забралась на спину, а потом взлетела. Сегодня парить на лошади было на удивление легко. Даже не укачивало. Мгла взмахивала крыльями, а затем словно плыла в потоке воздуха. Полет возглавлял Яровит на своем Пожаре, за ним Лель на Призраке, последним – Посвист.

На удивление, голова не кружилась от высоты. Лада с любопытством рассматривала местность, над которой пролетали путники. Внизу проплывали изумрудные леса, разбавленные салатовыми лугами, блестели голубые ленты рек. Изредка появлялись деревни с соломенными крышами деревянных домов и серыми линиями дорог. Лада разглядывала их, точно картинку. Жаль, что фотоаппарата с собой нет. Хотя кому показывать снимки? Неизвестно, вернется ли она домой.

В одном месте их догнала стая лебедей странного окраса. Светло-серые птицы окружили путников, внимательно изучая. Птицы изредка гоготали, Ладе показалось, что они переговариваются. Одна из птиц подобралась совсем близко. Лада разглядела, что у той темно-красные глаза, а в открытом клюве виднеется ряд острых зубов. На девушку неожиданно нахлынула ярость: словно повторялся сон, в котором похожие твари украли Милену. Это случилось после одной из сказок Любавы, рассказанной на ночь.

…Лада вела Милену в садик. Небо набрякло над землей, отливая оттенками фиолетового – собирался дождь. Лада спешила: надо успеть до того, как ливанет. Дома нависли серыми скалами над дорогой. Строгие и неприветливые. Будто сестры очутились не в привычном городе, а в горном ущелье, где от малейшего звука может случиться обвал. Полыхнула молния, расчертив небо серебряными полосами, с небольшим опозданием прогремел гром. Милена вздрогнула и прижалась к Ладе: она боялась грозы.

– Побежали? – предложила Лада.

– Во время грозы нельзя бегать, – возразила Милена, – молния притягивается.

Видимо, кто-то в садике нарассказывал ей страшилок, вот Милена и поверила.

– Гроза еще далеко, – объяснила Лада, – гром не сразу после вспышки прозвучал. Смотри, скорость звука чуть больше трехсот метров в секунду. После вспышки прошло пять секунд. Значит, триста умножаем на пять – примерно в полутора километрах гроза от нас, получается.

Милена кивнула с умным видом, будто что-то поняла. Они тронулись дальше, до садика осталось всего ничего – три минуты хода. Но неожиданно молния ударила в соседний столб.

Не было грохота, ослепляющей вспышки. Просто холодный металлический треск, как на уроках физики во время опытов между шарами. От рядом стоящего здания откололся балкон и рухнул неподалеку. Лада отпрыгнула в сторону, на мгновение выпустив ладонь Милены из руки. В то же мгновение кто-то толкнул ее в спину. Девушка потеряла равновесие и упала. Раздался странный звук: похожий на гоготание гусей, только повыше тоном. Мелькнула неясная тень, Милена завизжала. Лада вскочила и успела лишь разглядеть, как сестренку уносит огромная серая птица. И тут хлынул дождь.

…Лада вынырнула из воспоминаний и с такой силой сжала кулаки, что ногти впились в ладонь. Мгла тут же резко дернула головой, будто ей передалось состояние всадницы, и попыталась схватить птицу; стая тотчас же отлетела на безопасное расстояние.

– Это гуси-лебеди! – крикнул Посвист. – Неприятные твари, воруют детей.

По спине Лады пробежали мурашки: значит, она не ошиблась.

Через несколько часов под путниками показалась широкая дорога, по которой изредка проезжали телеги. Лес поредел, вдоль тракта пролегли поля. А вскоре Лада заметила проблеск. Лель подлетел поближе и указал:

– Смотри, там золотая маковка царского дворца. Почти добрались.

С каждым взмахом крыльев город приближался. Лада разглядела белокаменную стену, опоясывавшую столицу. Под крепостью текла река, по которой сновали корабли. Деревянные ладьи с белыми парусами казались легкокрылыми чайками. Ветер надувал их паруса, весла поднимались в воздух и дружно опускались в воду. Лада даже разглядела гребцов. В детстве у девушки была похожая игрушка – из набора деталей лего.

С высоты птичьего полета было видно, что город построен по подобию солнца. В середине – царский дворец, от него лучами расходились улицы. Вдоль них выстроились дома с двориками: ближе к дворцу побогаче; те, что возле стены, попроще. Около реки расположился рынок.

«Кстати, – промелькнула мысль, – надо бы заглянуть туда».

Вскоре к путникам подлетел сокол. Лада напряглась: с этой птицей тоже что-то было не так. Лишь всмотревшись, девушка поняла, что это механическая игрушка: стальные лапы и клюв, искусственные глаза. Сокол внимательно разглядел их и исчез в вышине.

– Эту птицу Данила для царя смастерил, когда жил в Диви, – пояснил Яровит. – Сокол границы проверяет, служит Берендею.

Путники спешились задолго до городских ворот, и крылатые кони тут же умчались.

– Не волнуйся, – успокоил Яровит Ладу. – Они вернутся, когда позовем их. А сейчас пешочком пройдемся, чтобы не подстрелили ненароком. Время сейчас беспокойное.

Стражники сперва окликнули их с надзорной башни, лишь потом открыли ворота. Они почтительно поздоровались с Яровитом, Посвистом и Лелем, уважительно кивнули Ладе. Видимо, рассудили, что попутчица богов – тоже важная особа. Но вещи все же проверили, неодобрительно нахмурившись при виде оружия. Из сторожки тотчас же побежал мальчишка – предупредить царя о гостях. Лада шагала по улице в сопровождении стражи, соотнося увиденное с мысленным планом: путники зашли в город через северные врата. Восточные же ворота соприкасались с рынком и выходили к берегу реки. Наверное, переулок слева как раз и вел туда. Была бы Ладина воля, она первым делом отправилась бы именно на ярмарку – хотелось побродить вдоль прилавков, посмотреть, чем здесь торгуют. Наверняка есть разные диковинки типа семимильных сапог и ковра-самолета. Но пока она любовалась городом.

В столице было поразительно, словно Лада попала в музей под открытым небом: деревянные дома построены из толстых брусьев и раскрашены яркими красками. Перед каждой избой разбит палисадник. Сейчас еще не время, растения только просыпаются, но летом здесь, наверное, глаз не оторвать от цветов. Ребятня носится наперегонки, запуская воздушных змеев, тут же прохаживаются лоточники с разнообразной снедью: пирогами, квасом. И петушиное многоголосье. На каждом дворе кочет старается перекричать соседских. Сообщают, похоже, что обедать пора, и Лада с ними согласна. Только весь уют перечеркивают отряды вооруженных воинов, при взгляде на них по позвоночнику пробегает холодок.

Неожиданно сзади послышалось громкое пыхтение, будто кто-то раздувал огромный самовар. Лада обернулась и посторонилась: по улице двигалась самоходная печь. На ней с важным видом восседал пацаненок лет семи в толстой фуфайке и таких же набитых ватой штанах. Из-под вязаной шапки во все стороны торчали волосы, так что казалось, что на голове у пацаненка ворона свила гнездо. Парнишка кричал зычным голосом, так не вязавшимся с субтильной внешностью:

– А кто хочет прокатиться на чудо-печи? Всего два пятака. Провезу с ветерком.

– Туристов ищет, из других сказочных царств, – пояснил Лель. – Местных этим уже не удивишь.

– До царского терема подбросишь? – окликнул пацаненка Посвист.

Печка со скрипом остановилась. Лада даже испугалась, что чудо-сооружение рассыплется. Парнишка зашевелил губами: видимо, мысленно подсчитывал, сколько запросить за услугу.

– Три пятака, – сообщил он. – Но возьму не всех, у меня посадочных мест мало.

Лель помог Ладе забраться наверх, затем залез сам, следом Посвист. Яровит кинул им свой мешок, а сам зашагал сзади вместе со стражниками. Те по-прежнему хранили мрачное молчание, и Ладе стало не по себе: почему их ведут под конвоем? Что-то случилось? Сидеть на печи было тепло, после бессонной ночи Лада раззевалась. Она откинула лоскутное одеяло и ощупала лежанку: не гладкая поверхность, а с небольшими бугорками, видимо, не разровняли как следует. Самодельная. Надо же. Ведь раньше в каждом доме сооружали печку, это сейчас везде батареи. Точнее, почти везде.

Двигалась печь неспешно, чем-то она напоминала трактор. Ладу и спутников слегка потряхивало. Пацаненок время от времени подкидывал одно или два полена, тогда чудо-сооружение прибавляло ход.

Незаметно от попутчиков Лада вытащила зеркало: все ли в порядке? А то вдруг нос запачкан, а она в таком виде во дворец явится? Или глаза вновь помрачнели? Все же волнующе. Но поверхность отразила идеальную Ладу: то ли она на самом деле так выглядит, то ли зеркало врет. Не разберешь. Лада с досадой убрала его в рюкзак.

– С ним лучше не связываться, – от Леля Ладины маневры не укрылись. – Он любое чучело красавицей изобразит.

– А для чего тогда это зеркало? – с досадой поинтересовалась она.

– Оно близких показывает, – сообщил Лель. – Как на фотографии. Только попроси.

Эх, не мог раньше сказать! Лада пригладила волосы и тут же наткнулась на цветок. Василек! Она сняла его с головы и протянула Лелю:

– Вместо венка.

Тот заткнул цветок за ухо и довольно улыбнулся:

– Думаю, мне идет.

Лада кивнула: да, Лель хорош собой. Не зря за ним девчонки в школе бегали. Высокий, стройный, с широкими плечами. Волосы светлые, а глаза цветом под стать василькам. Видный парень. Даже странно, что они с Посвистом братья: тот пониже и покрепче. Нос курносый в веснушках, волос толще и темнее, глаза серо-зеленые, похожие на дымчатое стекло. Но тоже симпатичный. И серьезный. Не как Лель, который часто чучелом притворяется. И вроде как они Ладины родственники, Лель что-то говорил об этом. Надо будет расспросить. Но потом: сейчас голова и так распухла от лишних знаний.

Царский двор находился за еще одной стеной, метров пять высотой. Ее охраняли строже: возле ворот стояли шестеро стражников, несколько находились на стене. Путников пропустили не сразу: попросили сдать оружие. Яровит отстегнул топор и передал начальнику охраны, Лель и Посвист расстались с мечами. Внутри подворья, помимо дворца, располагалось несколько изб. Похоже, для прислуги. Тут же были разбиты огороды. Сбоку находился колодец. Лада заглянула в него: глубокий. Оттуда дыхнуло холодом. Наверное, сырую воду лучше не пить: сразу ангину подхватишь.

Верхняя часть дворца была деревянной, нижняя – белокаменной. Возникло ощущение, что здание состояло из нескольких кубиков конструктора, которые пристраивали друг к другу постепенно. Зеленые башенки различались формами, их макушки сверкали золотом. Окна тоже разнились: внизу были маленькие и узкие, наверху – большие, украшенные наличниками. Дворец казался красивой игрушкой, Лада бы не отказалась от такой в детстве. Интересно, понравится ли ей внутри?

Путников провели в покои, где их встретили слуги. Ладе и остальным предложили сперва отдохнуть с дороги. Мол, для долгожданных гостей уже затоплена баня. Ладе же хотелось одного: есть! Какой отдых, какая баня?! Если ее не покормят прямо сейчас, она кого-нибудь сожрет. И почему Берендей не спешит узнать о своей дочери и ее семье? Лада готовилась все рассказать, настраивалась, чтобы не сорваться… Но деваться было некуда. Девушка пошла за служанкой в женскую половину через крытые переходы. Стены и потолки были украшены узорами: цветы, диковинные животные. В глазах рябило от красок: багровой, малахитовой, золотой. Завораживающее зрелище. Жаль только, что большинство стен были задрапированы тканью.

Ей повезло: в опочивальне, так звалась ее комната, стояла кружка с медовой водой и тарелка с пирожками. Лада съела сразу три, и от души отлегло: на сытый желудок жизнь выглядит привлекательнее. Девушка выглянула в окно: стражники неспешно прогуливались вдоль периметра дворца. Возле бокового входа слуги разгружали мешки с мукой, таскали кувшины, тут же суетились мальчишки в надежде, что им перепадет что-то вкусное. Дальнейший вид перекрывала стена. Зато Лада разглядела, что та была построена из огромных валунов. Удивительно: снаружи – красный кирпич, а здесь – камни.

Опочивальня, в которой разместили Ладу, была небольшая и невысокая: руку подними – и дотянешься до потолка. Пахло деревом и смолой, которая янтарными каплями повисла на стенах. В углу находилась полукруглая печка, украшенная светло-желтой плиткой без рисунка. Вдоль одной стены стояла лавка, застеленная половиком, вдоль другой – кровать, рядом – сундук. Похоже, что девушке выделили комнату не для самых важных гостей. Ну и пусть. Зато тюфяки мягкие, когда садишься на кровать, аж проваливаешься в них.

После перекуса хотелось побыть в одиночестве. Чтобы никуда не идти, а лечь и смотреть в потолок, ни о чем не думая. Но служанка, приставленная к ней, повела Ладу в мыльню – так она назвала баню. Снова переходы и буйство красок. Лада вертела головой, стараясь ничего не упустить из вида. Все-таки царский дворец – прекрасное место. Правда, жить среди такой пестроты трудно – от непривычки в глазах рябит. Интересно, что за художник украсил дворец такими удивительными рисунками?

Мыльня была чем-то средним между обычной и турецкой баней. Деревянные полки, ковшики из липы, деревянные шайки, стянутые железом, и круглый бассейн, чьи бортики были украшены серо-голубой мозаикой. Ладе пришлось прогнать служанку, которая решила помочь ей раздеться. Вот еще, она как-нибудь сама справится! И помыться тоже в состоянии. Лада налила в шайки воду нужной температуры. Достала из таза размоченный березовый веник и несколько раз хлестнула по ногам. Ух, горячо! Все-таки прикольно иногда помыться в бане, а не в обычной ванне. Тем более, когда самому не надо воду сюда таскать и дрова рубить. Красота!

К царю ее позвали только ближе к вечеру, Лада даже успела вздремнуть. После бессонной ночи это оказалось кстати. Она как легла на кровать, так сразу и провалилась в сон. Только глаза успела закрыть. На счастье, ничего не приснилось – похоже, мозг устал от всего. Она надела длинное платье из тонкого льна светло-бежевого оттенка с белыми кружевами. Служанка расчесала волосы золотым гребешком, и Лада с удивлением увидела, как они удлиняются. Вот это чудо! Ладе никогда не хватало терпения отрастить волосы: постоянно в глаза лезут и путаются. А так, раз, захотела – ходишь русалкой, надоело – пошла в парикмахерскую и состригла. Полезная вещичка!

Служанка заплела Ладины волосы в косу и отвела к остальным. Девушка захватила с собой рюкзак на всякий случай. Она очень волновалась, настолько, что даже подташнивало. Как примет ее царь? Не начнет ли кричать, обвинять? И что тогда ей сказать в ответ? Когда Лада вошла в столовую, все уже собрались. Царь Берендей восседал во главе стола на стуле, обитом красной материей. По правую руку от него находился Яровит, по левую – Посвист. Рядом с братом – Лель. Сокол потерял всякое сходство с живой птицей и лежал на сундуке – обычная механическая игрушка. Лада растерялась: может, ей надо сделать книксен, так всегда приветствуют королевских особ в исторических фильмах? Или поклониться в пояс? Как здесь принято? Жаль, не спросила служанку.

Лада не знала, как поступить, поэтому застыла, уставившись на царя, тот был одет по-военному – в кольчугу. Он не походил на Любаву: волосы и борода цвета соли с перцем из-за седины в темных волосах. Глаза карие, так и сверкают. Похоже, недоволен чем-то. Лада лишь надеялась, что не ею.

– Вы мне обещали, что Любава вернется! – прогремел Берендей. – А в результате притащились с девчонкой, а моя дочь с семьей погибла!

Ладина надежда не оправдалась. Приемный дедушка гневался. И тоже, похоже, считал Ладу виновной во всех бедах.

– Мы не успели, – пояснил Посвист, – я уже говорил. Любава отказывалась возвращаться. И никто не ожидал, что нави прорвутся в Явь!

Судя по его недовольному виду, разговор длился давно, раз даже Посвист с трудом сдерживался.