Читать книгу: «Медди. Империя Солнца», страница 2

С неохотой посмотрев на дом, я не могла не признать правоту его слов, нам надо было поторопиться с прощанием, если я не хотела окончательно испортить эту ночь, но и не объясниться я тоже не могла:

– Скай, на счет озера… – я начала подбирать слова, комкая ткань жилета. – Сегодня уже слишком поздно, может мы сможем провести время вдвоем, например, завтра? Я постараюсь отпроситься из таверны пораньше, еще до ее закрытия. Родители не будут против.

Из-за поворота послышались шаги, и мы развернулись в сторону остановившихся на границе фонаря, чуть в отдалении от нас, друзей Ская.

Грег и Алойз пряча руки в карманах своих серых двубортных пальто не став приближаться переминались с ноги на ногу, призывно замахав моему провожатому.

Приветствуя парней, Скай приподнял руку, переводя извиняющийся взгляд на меня:

– Нет, Медди, у нас с Грегом и Алойзом образовалось одно дельце… – Заметив мое недоумение, парень поспешил дополнить: – Это связанно с лавкой мистера Шанталя, можно сказать, поручение по работе. Ближайшие дни мы вряд ли сможем увидеться, но как только у меня появится время, я сам найду тебя. Договорились?

– Да, конечно. – Я старательно отводила глаза, слишком разочарованная его ответом.

У Ская часто появлялись подобные дела, не терпящие отлагательств, я даже была поражена насколько требовательным работодателем оказывается был всегда улыбчивый и довольно упитанный старичок Шанталь. На мои сетования Скай каждый раз только смеялся, пропадая на несколько дней, но всегда возвращался, не забыв преподнести мне какой-нибудь подарок, при виде которого отец неодобрительно качал головой. Помнится, последний букет, из белоснежных хризантем, непонятно каким образом раздобытый посреди начала весны, отправился в мусорный бак на нашем заднем дворе. Дождавшись, пока родители уснут, я все же прокралась к выходу, спасая ни в чем не повинные цветы от незавидной участи, но вазу с ними пришлось прятать в платяном шкафу.

– Вот и отлично! – коротко клюнув меня в щеку, Скай развернулся на каблуках безукоризненно начищенных ботинок, но вдруг обернулся, подмигнув через плечо. – Я принесу тебе новую кепи, эта совершенно не подходит к твоим карим глазам.

Оставив меня глупо хлопать ресницами провожая их спины, троица удалилась по переулку, быстро растворяясь в ночной темноте.

Запоздало вспомнив, что и так слишком сильно задержалась на улице, я поспешно отворила калитку, желая поскорее сменить промокший костюм на сухую пижаму и наконец-то попытаться заснуть перед новым сложным днем в таверне. Холл дома был пуст, поэтому мне не пришлось задерживаться на разговоры ни с братом, ни с его няней, чему я была несказанно рада. Внутренняя опустошенность, после короткого разговора со Скаем, давила.

Уже засыпая под теплым одеялом, я слушала, как на кухне возятся вернувшиеся родители. Мама что-то тихо шептала, в то время как отец старался, не повышая голос, чтобы не разбудить Денеба, комната которого была к ним ближе, чем моя, бранить вновь стащившего какую-то еду нашего кота. Я улыбнулась, представив проказливого Хвостика с зажатой в зубах добычей.

Умиротворение схлынуло с меня слишком стремительно, стоило только мысли проникнуть к сонную негу, полностью разрушая ее осознанием. Я поняла, почему Скай показался мне странным, каким-то чужим – его глаза, вся причина была в них. Хоть они и оставались темного оттенка грозового неба, но казавшийся слишком крупным провал зрачка добавлял какого-то еле уловимого безумства, поселив в его взгляде странные искры недоброго веселье. В таверне у многих под действием алкоголя зрачки неестественно расширялись, я видела это довольно часто, обслуживая подвыпивших посетителей, но от Ская запаха спиртного не исходило. Возможно, сказывалось его переутомление на работе или нервозное состояние из-за вечных поручений мистера Шанталя, но… Я не понимала почему, но этот взгляд не давал мне покоя. Он был неестественный. Чужой. И это пугало, унося сонливость прочь. – «Неужели, ссора с отцом настолько тебя взволновала, Скай? Или дело в чем-то другом?» – Я мысленно перебирала варианты, натягивая одеяло на подбородок.

Любимому человеку было плохо, а я даже не смогла заметить это сразу. – Это обстоятельство корило меня еще больше.

За окном пронзительно закричал сыч, и я вздрогнула, ежась от предчувствия чего-то ужасного.

глава 2

Проснувшись на утро в совершенно разбитом состоянии, я решила прогуляться до книжного магазина, тем более что спокойствие, царившее на его запыленных полках, всегда меня успокаивало, а работающая там с некоторого времени моя подруга Клэр давно обещала припасти интересный томик недавно вышедшего в свет романа.

Взглянув на циферблат небольших часиков, мерно раскачивающихся на аккуратной цепочке, я вложила их в нагрудный карман, успевшего высохнуть за ночь костюма. Времени до обеда оставалось предостаточно, а раньше таверну родители в сезон цветения не открывали, так как основная масса прибывших в город предпочитало либо отлеживаться по своим номерам после бурной ночи, либо проводила утренние часы на расстеленных в парке под вишнями пледах, устраивая пикники и выездные чаепития. В такие дни я старалась обходить парк стороной. Излишнее оживление уединенного в другие времена года места, казалось мне кощунственным. А толпы зевак и нередко сопровождающие дам крохотные собачки, оглашающие всю округу заливистым лаем, вселяли желание спрятаться в уютном одиночестве. – Да, мне было комфортно наедине с собой. Я не стремилась слиться с компанией, за что многие знакомые и называли меня то затворницей, то нелюдимой. Лишь самым близким я могла открыться, позволяя себе расслабиться в их обществе. Таких людей было мало, и каждого я ценила, подобно изумрудам, добываемым в местных шахтах.

Изучающе покрутив в руках неоцененную по достоинству вчера ночью Скаем кепи, отложила головной убор в сторону, решив оставить волосы не убранными, о чем сразу же и пожалела, стоило первому прохладному порыву весеннего ветра кинуть копну мне в лицо, напрочь закрывая глаза.

Проехавший мимо моторный кеб чуть не окатил водой из лужи. Водители редко утруждались заметить такую малозначительную деталь, как какой-то замерший у обочины пешеход, спеша по своим делам, оставляя позади железного коня клубы дыма.

Поспешно отпрыгнув в сторону, я на ходу застегнула не забытое на сей раз полупальто, досадуя на очередного водителя, возомнившего себя выше всех остальных жителей.

Если бы не черный цвет кеба, указывающий на принадлежность его обладателя к криминальным кругам города, то я возможно и позволила бы себе злое замечание вслух, а так приходилось лишь пыхтеть себе под нос, надеясь, не вызвать ненужного внимания к своей персоне.

По улочке проезжали кебы и моторные экипажи и других цветов. В основном они были выкрашены в серый, коричневый и как у констеблей белый цвета, однако и монохромно черный, был не столь уж редким гостем, среди этого многообразия.

Перейдя дорогу, я направилась к магазину, попутно здороваясь с редко встречающимися знакомыми, кто-то спешил за свежей выпечкой, скрываясь за дверьми кондитерской мадам Пурэ, а другие просто неспешно прохаживались, выгуливая своих собак или почитывая купленную тут же на углу улицы свежую прессу. Мой взгляд выхватил обрывок заголовка: «…ется живым или мертвым». Вчитывающийся в газету седовласый джентльмен хмурил брови, не отвлекаясь даже на редкие приветствия в его сторону.

Нетрудно было предположить, какого содержания была статья, так взволновавшая мужчину. Подобные заголовки были не редкость. Намного труднее на желтых страницах газет удавалось обнаружить что-нибудь более оптимистичное.

Размеренная жизнь маленького городка была бы совсем унылой, но не лишенной спокойствия, если бы не относительная близость Ущелья Работорговцев, что было расположено к югу от города, именно благодаря такому соседству в Предгорном Угле процветали всевозможные банды, не особо обременяя себя конспирацией перед представителями правопорядка. Зачастую в таверне можно было увидеть мирно попивающих эль сидя за одним столом констебля и мелких мафиози. И только белоснежная форма первого с многочисленными пряжками кожаной портупеи и неизменно черные двубортные пальто, яркие рубашки и мягкие шляпы из темного фетра вторых не давали усомниться в роде деятельности их обладателей.

Такой сюрреализм стал чуть ли не привычным делом для глаз наших горожан, но я не могла сказать, что считала подобное благотворно влияющим на жизнь общества в целом. Надо было признать, что «своих» жителей главари банд старались не трогать, проворачивая дела на сторонних жертвах, но даже по этому неписанному правилу, благодаря молчаливому попустительству констеблей многие пострадали от их рук. Не рабство, так обчищенный дом или надругательство не редко попадало на первые полосы местной газетенки, на страницах которой бдительные корреспонденты призывали горожан сохранять спокойствие и не выходить из домов после наступления темноты без должного на то повода.

Пробежавшие мимо мальчишки лет десяти чуть было не сбили с ног, гогоча и «перестреливаясь» на самодельных деревянных пистолетах, грубо стесанных детскими руками.

Проводив их глазами, я неодобрительно поджала губы, судя по всему, и дети попадали под неправильное влияния, начиная сызмальства мечтать далеко не о карьере каменщика либо повара. Яркая обертка лихой жизни члена банды играла громкие аккорды, заглушая размеренную мелодию привыкшего добиваться всего своим трудом горожанина.

С головой погрузившись в нерадостные размышления, я сама не заметила, как отворила дверь книжной лавки. Оповестивший о моем появлении колокольчик заливисто пропел над головой.

Расстегивая пальто, я прошла вглубь просторного помещения, между длинных рядов стеллажей из покрытого темным лаком дерева, собираясь найти подругу быстрее, чем она выбежит к посетителю. Отчего-то не хотелось беспокоить всегда сосредоточенную и педантичную Клэр, отвлекая ее такой мелочью, как свое появление.

– Добро пожаловать к книжную лавку «Солнечный Том», могу ли я чем-то… – Выглянувшая из-за крайнего стеллажа подруга осеклась, наконец рассмотрев меня. – Медди! Я не ждала тебя до самого окончания сезона цветения, думала, ты будешь слишком занята в таверне родителей. – Девушка немного застенчиво улыбнулась, поправив сидящие на переносице очки в золотистой оправе, что так выгодно оттеняли ее медовые волосы, убранные сейчас в строгий пучок. Ни единый локон не нарушал идеальной прически, и я с некоторой завистью сдула упавшую на нос кудрявую прядь.

Зеленые глаза подруги лучились неподдельным счастьем, а я окончательно уверилась, что нанести ей незапланированный визит было лучшей идеей после бессонной ночи. Только ее поддержка сейчас и могла меня успокоить, даже с учетом того, что я не собиралась обсуждать насторожившее меня поведение Ская открыто.

– Клэр! – Я шагнула навстречу, быстро сокращая разделяющее нас расстояние, приобнимая подругу за плечи. Девушка была выше меня всего на несколько сантиметров, поэтому являлась, наверное, единственной, в обществе кого я не казалась сама себе карликом.

Не пряча широкой улыбки, совершенно неприличествующей хорошо воспитанной молодой девушке, согласно заверениям нашего общества, подруга чуть отстранилась, заправляя норовившие закрыть лицо кудряшки за мое ухо.

– Ты никогда не думала обратиться в цирюльню и выпрямить весь этот хаос? – игриво поддела она.

– Ты же знаешь, что отец не позволит. – Я поспешила сменить тему с моего излишне опекающего не только мое окружение, но и внешность отца на более беззаботную. – Что на счет того романа, о котором ты так восторженно рассказывала ранее?

Не способная оценить масштаб опеки, которой я была окружена в полной мере, так как ее родители, являясь научными работниками были более свободных взглядов, по сути проводя большую часть времени в экспедициях по изучению минералов, залежи которых повсеместно находили в горной гряде примыкающей к городу, подруга с некоторым осуждением покачала головой, отмечая мою попытку улизнуть с темы, но не стала спорить, приглашая меня к своему рабочему столу, полностью заваленному многочисленными карточками книг и толстыми учетными тетрадями.

– «Песчаный рыцарь». – Клэр протянула притаившуюся между тетрадями книгу в кожаном переплете. – Признаться честно, я не ожидала ничего особенного от очередного романа, но этот меня… удивил. Тираж разобрали в первый же день. Я еле сумела урвать один экземпляр!

Я приняла из ее рук книгу, бегло пролистав страницы, покрытые безликим печатным текстом. – И чем же она столь примечательна, что смогла заинтриговать мою весьма разборчивую в чтиве подругу? – полушутя поинтересовалась я, замечая возбужденный блеск в ее глазах.

– Своими крамольными мыслями, изложенными между строк. – Я удивленно вскинула брови, ожидая продолжения. Клэр опустилась на небольшой диванчик у стены, жестом приглашая последовать ее примеру. – Автор, пожелавший остаться инкогнито, в точности повторяет давние слухи о принце Марко.

– Племяннике бывшего императора?

– Да, Медди, просто уму непостижимо, как подобное выпустили в тираж. Но на этом не все, – она закусила губу, словно раздумывая стоит ли подобное говорить вслух, – главный герой романа – кочевник – спасает чудом выжившую после тех событий принцессу…

– И увозит ее с собой? – не скрывая иронии заметила я.

– Ты уже читала ее? – Лицо подруги приняло совершенно расстроенный вид. Нижняя пухлая губа поджалась, слегка подрагивая.

Я рассмеялась. То нервное напряжение, что витало в воздухе секунду назад, пропало, уступая место облегчению.

– Нет, дорогая, я не читала эту книгу, но догадаться было несложно. Ее не посчитали противозаконной, потому что это чистой воды вымысел. Даже сюжет и тот шаблонный – прекрасную деву, в беде непременно спасает добрый рыцарь. – Я скривилась, представив всю наигранность этой истории. – Введя в рассказ несуществующую принцессу, он явно дал понять, что все это, – я повертела книгу в руках, – не более чем очередная сказка для прочтения молоденькими леди.

– Возможно… – Клэр с явной неохотой согласилась, отводя взгляд. Движения девушки стали суетливыми. Мне не хотелось задеть подругу своими словами, но видимо, именно так и произошло. – Но ты прочти, Медди, как время будет.

– Обещаю. И, пожалуйста, не обижайся на меня. – Я дотронулась до ее ладони.

Прозвучавший со стороны входа перелив колокольчика объявил о новом посетителе. Клэр, извиняясь передо мной, подхватила юбки, поспешив к потенциальному покупателю на встречу. Насколько я знала, владелец книжной лавки платил Клэр по десять процентов от каждой проданной книги. Плата была мизерной, если не сказать более… но подруга любила свою работу, не жалуясь скупость наемщика, а регулярные чеки, высылаемые ее родителями, давали возможность не задумываться о финансовых трудностях.

Я встала вслед за Клэр, слегка помедлив, чтобы спрятать роман во внутренний карман полупальто. Видя, что подруга уже увлеченно беседует с представительным господином в летах, указывая тому на дальние стеллажи на которых, если я правильно помнила, хранились труды по картографии, я не стала ее отвлекать, и не попрощавшись, выскользнула из книжной лавки.

Погода разыгралась, радуя улегшимся ветром. Солнце, периодически выплывая из-за кучевых облаков, пригревало макушку. Сейчас, в дали от теней и холода ночи, все мои вчерашние переживания казались сродни беспочвенным подозрениям. Я поморщилась, понимая, что так и не поговорила с подругой о Скае. – «Может, это и к лучшему…» – Я и так не ожидала, что Клэр сможет пролить хоть какой-то свет на мои терзания, тем более зная, что рассудительная девушка далеко не всегда жаловала моего парня. По ее словам, он был недостаточно хорош, но при этом она не могла поспорить, что его обаяние с лихвой перекрывало некоторые шероховатости в характере.

Мельком проверив время, я поспешила в сторону таверны. До открытия было чуть более получаса, а мне еще нужно переодеться, протереть столы и помочь матери на кухне.

«Глоя» встречала меня запахом корицы и меда. Он терпким послевкусием оседал на языке, давая ощущение внутреннего тепла.

– Мама. Отец. – Я прошла мимо барной стойки, заметив оставленную на высоком стуле шляпу отца. – Я пришла!

– Дорогая? – Выглянувшая из кухни мама отирала испачканные мукой руки о передник. – Ты рано ушла утром, мы с твоим отцом даже не заметили. Хорошо погуляла? – Она добродушно улыбнулась, поманив меня за собой. – У нас практически все готово, Пилай пошел в винный погреб, говорит, за вчерашнюю ночь бар заметно опустел. А я уже заканчиваю с выпечкой.

– Да, хорошо. – Слушая ее быстрый щебет, я невольно залюбовалась. Мама, словно маленькая светлая птичка, перелетала по кухне, то доставая подрумянившиеся булочки из печи, то возвращаясь к замешиванию новой порции теста для них. Все выходящее из-под ее уверенных рук было сродни шедевру, как бы мне хотелось, чтобы и у меня были подобные достоинства, которым, к сожалению, я пока что похвастаться не могла, будучи самой непримечательной. – Я ходила к Клэр, прости, что не предупредила вас.

– Ничего страшного, доченька, – она поставила последнюю партию булочек подрумяниваться, снимая испачканный передник, – как поживает Клэр? Ее родители снова в экспедиции?

Зайдя в подсобку, я оставила дверь приоткрытой, чтобы иметь возможность продолжить разговор. Переодевшись довольно быстро, я безуспешно пыталась заплести творящееся на голове безумие в косу, не прекращая ругаться про себя.

Сколько себя помню, мои волосы доставляли одни проблемы. Черные и завитые от природы в слишком мелкий локон, они казались жесткими и непослушными, каждый раз вызывая во мне волну раздражения к своей внешности.

В нашей Империи встречались в основном либо светловолосые, оттенки которых могли быть как русыми, рыжими, так и пшеничными и совершенно белыми, имеющие такую же белоснежную кожу граждане, либо выходцы с северных провинций – их кожа была лишь немногим темнее, но вот лица имели более тонкие, утонченные черты, а глаза, обычно миндалевидные и раскосые придавали сходство с изображением древних Богов, что можно было видеть на гравюрах и в трудах прошлого столетия. Волосы северян были различных оттенков, только у них я ранее и встречала чистый черный цвет, подобно моему. Обычно брюнеты среди южан появлялись только благодаря смешению крови, и хоть мама не раз убеждала меня именно в этой версии, отмечая, что в ее роду, так же, как и по ветви отца были выходцы с северных провинций, то мою слишком смуглую кожу, она объясняла не как иначе, как простым делом случая, уговаривая не зацикливаться на таких мелочах.

Наконец соорудив подобие приличествующей прически, я поспешно спрятала некоторые огрехи под белой тканью чепчика.

– Да мам, мистер и миссис Трейс отсутствуют в городе. Сегодня мы не обсуждали их поездку. Клэр слишком занята на работе, но я помню, что вернуться они должны не раньше начала следующего месяца.

Мама покачала головой, в прочим, не особо акцентируя внимание, она поспешила сменить тему с несколько осуждаемых ею родителей моей подруги:

– Сегодня в меню появятся жаренные ребрышки, постарайся ненавязчиво предлагать их гостям. Мясник мистер Байнус час назад завез большую партию, твой отец даже хотел отказаться от части, но тот был весьма убедительным в красках расписывая, как хорошо данная закуска пойдет с элем. Надеюсь, мы не прогадали, позволив себя уговорить…

Я молча кивала, не особо вслушиваясь и собирая на отдельный поднос тряпки и моющее средство для столов, намереваясь уже покинуть кухоньку, когда мой слух зацепился за конец пропущенной мной фразы:

– … сегодня вечером на званном ужине. Пилай считает его достойной партией.

– Прости, что? – Я быстро заморгала, испытывая замешательство и появившуюся дрожь в желудке. – О чем ты?

Приняв понурый вид, мама уставилась в пол, неловко откашлявшись перед тем, как пояснить:

– Твой отец пригласил Ираклия на ужин, сегодня в девять, даже собирается закрыть таверну пораньше, ради этого. Ты ведь помнишь этого милого молодого человека?

Разумеется, я помнила сына семьи, живущей через два дома от нас. Будучи детьми, мы часто проводили время, но Ираклий был старше меня почти на пять лет и давно поступил на службу в местный сыскной участок, трудясь там секретарем. После принятия этой должности несколько лет назад наши встречи сошли на нет, и я видела разве что его матушку, иногда захаживающую к нам за свежей выпечкой по вечерам. К чему была такая необходимость звать Ираклия на ужин, тем более ради этого пожертвовав немалой выручкой, что обещала быть как раз таки ближе к ночи, при условии открытой таверны, я не понимала, о чем прямо и спросила, не собираясь теряться в догадках:

– Я помню Ираклия, но к чему это? И о какой партии говорил отец?

– Ох, дорогая… – мама запнулась, обдумывая следующие слова. – Понимаешь, мы с твоим отцом до последнего противились этому решению, но так не может продолжаться. Мы не вечны, доченька. Нам бы хотелось знать, что рядом с тобой будет достойный человек, способный защитить так же, как до этого мы всегда оберегали тебя. Ираклий хорошо образован, учтив и имеет достойный заработок.

– Постой, пожалуйста. – Я с шоком осознания задуманного родителями уставилась на виновато заламывающую руки маму, пытаясь переварить все сказанное ею. Попытавшись найти хотя бы подобие предлога для отказа, я севшим голосом протянула: – Но мне всего восемнадцать, почему именно сейчас вы задумались о партии для меня? Клэр старше на год, но ее родители еще даже не начинали подбирать кандидатов в ее мужья, так почему… И Скай! Мама, ты же знаешь, что я и Скай…

– Любимая!

Я обернулась на бодрый оклик отца. Он стоял, придерживая распахнутую дверь рукой, а в другой держал высоко поднятую бутылку из темно-зеленого стекла. Веселая улыбка медленно сползала с его лица по мере того, как взгляд отца проходился по совершенно притихшей, грустной маме и мне, застывшей с непониманием и мольбой в широко распахнутых глазах.

– Пилай… – Мама поспешила вернуть на лицо безмятежное выражение лица. – Проходи, мы с Медди всего лишь обсуждали планы на сегодняшний вечер.

– Я так и понял. – Отец приблизился, оставляя позабытую им бутылку на краю столешницы для разделки овощей, заправляя выбившийся из-под моего чепчика упрямый локон. – Дочка, предлагаю не рубить с плеча, а просто постараться провести ужин в приятной компании. Вижу, что ты не довольна, но прошу, просто попытайся. Неволить тебя я не стану, – пообещал он, дрогнувшим голосом.

Я благодарно уткнулась в его грудь, пытаясь успокоить сбившееся сердцебиение. В конце концов он был прав, от одного ужина моя жизнь не изменится кардинально, я могла бы, хотя бы из уважения к родителям, постараться не устраивать сцену и посмотреть на ситуацию по-другому – просто вечер в кругу семьи и другом детства, не более. Я была полностью уверена, что если отец дал слово не неволить, то так оно и будет. Но сердце не желало сбавлять свой бешенный темп, а врожденное упрямство просило высказать все, что я думала по этому поводу. Прикусив щеку с обратной стороны, я позволила ласковым поглаживаниям отцовской ладони заглушить голос непокорности. – «Я слишком их люблю, чтобы обижать вот так срачу, понапрасну».

– Вот и умничка! – отец погладил мою голову поверх чепчика, придавая своему голосу больше воодушевления. – А теперь предлагаю приняться за работу! Чувствую, посетителей будет не меньше, чем накануне.

***

Протирая опустевший стол, я с усталым удовлетворением от проделанной работы оглядела помещение. Музыка из граммофона еще лилась, но посетители практически полностью покинули таверну, позволяя приняться за уборку намного раньше обычного. Лишь за барной стойкой возвышалась жилистая фигура, явно принадлежащая северянину, которого я уже видела вчера вечером. Сегодня белоснежные длинные пряди мужчины не были скреплены лентой, свободно рассыпавшись по широким плечам, обтянутым белой рубашкой с кожанными полосами армбендов фиксирующих рукава. Мой взгляд соскользнул на висящую подмышкой мужчины кобуру. Гость был явно не прост, но вел себя спокойно, с некоторой ленцой допивая пузатый бокал дорогого виски.

– Господин, мы закрываемся. – Учтиво напомнил единственному задержавшемуся посетителю отец, готовясь закрывать кассу.

Северянин молча осушил остатки алкоголя, опустив на стойку несколько купюр большого наминала.

– Господин, тут слишком много, – попытался отказаться отец.

– Это с чаевыми. – Не терпя возражений бросил незнакомец, довольно приятным голосом со слегка заметной хрипотцой, покидая высокий барный стул.

Пройдя мимо меня, он приостановился рядом с оставшимся единственным висящим на высокой треногой вешалке пальто. Черная ткань соскользнула с крючка, и мужчина, перекинув свою ношу через руку, покинул стены «Глои» оставляя после себя терпкий табачный аромат.

Покачав головой, я вернулась к своему занятию, стараясь выкинуть из головы странного посетителя, явно связанного с криминальными слоями общества, и пытаясь настроиться на навязанный родителям званный ужин. – «Раз мне не удастся отвертеться, то хотя бы постараюсь отдохнуть и развеяться». – Я с тоской посмотрела в окно, за которым уже успели сгуститься плотные вечерние сумерки. С наступлением темноты мысли о Скае вновь начали бередить душу, правда теперь в них было больше грусти, чем недоверия. Молодой человек сказал, что пропадет на несколько дней, а значит мне придется какое-то время терпеть разлуку, что не добавляло хорошего настроения при сложившихся обстоятельствах.

Поспешно закончив с закрытием таверны, мы довольно скоро добрались до нашего дома.

Мама хлопотала в крохотной гостиной, накрывая на стол, а я не без легкого злорадства отметила те самые ребрышки, остатки которых все же не удалось продать посетителям, и которыми теперь придется угощаться нашему гостю. – «Если господин секретарь надеется на изысканный прием, то его ждет глубокое разочарование». – Я нисколько не умоляла способности мамы к приготовлению вкусной еды, но отдавала себе отчет, что все привычные для нас блюда были простыми и довольно незатейливыми.

Дверной замок разразился звоном, оповещая о прибывшем госте. Я отставила в сторону вазу с тюльпанами, срезанными в нашей клумбе у дома, выглядывая в коридор.

– Медди, открой дверь! – Спускаясь со второго этажа, отец поспешно застегивал запонки, чуть ли не перепрыгивая через одну деревянные ступеньки широкой лестницы.

Я покорно поплелась к двери, распахивая ту, видимо, слишком поспешно, так как застывший с нерешительностью во взгляде темно-зеленых глаз молодой человек удивленно приоткрыл рот.

– Ираклий? – Позабыв про приличия я нагло рассматривала позднего визитера. С полов его фетровой шляпы стекала тонкая струйка дождевой воды, оседая крупными каплями на плечах кремового пальто. Я с удивлением перевела взгляд на вновь разбушевавшееся небо, разразившееся очередным весенним ливнем.

Смущенно откашлявшись, парень кивнул, подтверждая мое предположение:

– Да, а ты – Медди – девчушка по соседству, что успела вырасти, но совершенно не изменилась. – Я выдавила из себя подобие улыбки, но видимо мое лицо приобрело совсем кислое выражение, так как парень поспешил исправиться, протянув мне небольшой бархатный мешочек. – Это тебе. Позволишь войти?

Приняв неожиданный подарок, я отошла в сторону, давай гостю возможность зайти вовнутрь дома.

С явным удовольствием повесив свое пальто и шляпу на вешалку, Ираклий протянул успевшему подоспеть вовремя отцу руку:

– Мистер Пилай, благодарю за приглашение. Для меня честь отужинать в кругу вашей прекрасной семьи.

– Да-да, – отец, не теряя времени даром, повел дорогого гостя в гостиную, отвечая на приветствия по пути, – мы тоже счастливы увидеться с тобой, жаль, что твои родители не смогли принять приглашение.

– Они просили передать свои извинения, отец занят на службе, а матушке не здоровится.

– Надеюсь, ничего серьезного? – Мама с волнением протянула гостю руку для приветствия, на которой он тут же оставил поверхностный поцелуй.

– Не волнуйтесь, миссис Глоя, банальная простуда, не более, не хотелось бы омрачать сегодняшний вечер подобными разговорами.

Я прислонилась к дверному проему, с любопытством рассматривая, как отец и мама наперебой суетятся вокруг молодого человека, будто и вовсе позабыв про меня. Вся эта ситуация казалась мне настолько комичной и лишенной смысла, что я сама не заметила, как губы растянулись в широкой улыбке. Мысленно я завидовала Денебу, которого отправили спать раньше положенного. Мягкая постель казалась намного привлекательней того представления, в которое задумали втянуть меня родители.

– Медди, доченька, – голос мамы отвлек, заставляя принять более приличную позу, расцепляя скрашенные на груди руки и стирая с лица прилипшую улыбку. – Не стой в дверях, присаживайся за стол, Ираклий уже успел открыть нам бутылочку вина.

Прошелестев юбками абсолютно неудобного и на мой взгляд слишком старомодного бардового платья, которое мама убедила-таки надеть меня чуть ли не слезно упрашивая и перечисляя все мои возрастающие в нем достоинства, коих я сама не могла припомнить, я приблизилась к столу, опускаясь в галантно отодвинутый для меня стул, при виде чего на лицах сидящих напротив нас родителей расцвело одинаковое благодушное выражение, от которого у меня была готова появиться оскомина. Слишком идеалистично и приторно.

Повисшее неловкое молчание нарушил отец:

– Ираклий, мы с Глоей слышали, что Ваши дела в секретариате сыскной конторы идут в гору, не так ли?

Просиявший молодой человек принялся наполнять наши бокалы, с готовностью поддерживая начатую беседу:

– Это так, мистер Пилай. О серьезном повышении говорить пока что рано, но заработок значительно увеличился за последний квартал, принося не плохую прибыл и позволяя вкладываться в одно довольно прибыльное дело. Если так пойдет и дальше, то в скором времени я планирую выкупить собственный небольшой домик, ведь Вы, полагаю, как никто другой понимаете, что главное, к чему стоит стремиться человеку моего возраста – это создание семьи.

Мама и отец согласно закивали, с восторгом воспринимая его казавшуюся мне слишком наигранной тираду.

Бесспорно, Ираклий был милым молодым человеком, не обделенным красотой метиса, соединив в себе бледную кожу и круглые распахнутые глаза южанина с черными волнами северных волос. Его работа и витиеватые, правильные суждения по поводу намеченных целей в жизни могли вызывать лишь одобрение, но меня не покидало ощущение наигранности, с которой он продолжал вещать: