Читать книгу: «Сквозь века», страница 22

Но этих слов Каталина уже не слышит. В ее голове вертится высказывание Созидательницы об Эмиле. О любви всей ее жизни. Как может говорить подобное богиня, которая должна держать их мир в балансе? Которая управляет светом и тьмой. Мир вокруг императрицы словно застывает. Все становится неважным и незначительным. Потому что просыпается ярость, а за ней и сила. Ее лед, который всегда приходил на помощь и помогал защищать то, что ей дорого. Каталина не осознает, что делает. Эмоции накрывают ее с головой.

Температура воздуха резко снижается, привлекая внимание двух богинь к Каталине. Глаза женщины ярко горят голубым светом, разгоняя темноту. Императрица делает шаг вперед так твердо, словно несколько минут назад вовсе не находилась на грани. Ее взгляд прикован к Созидательнице, той, кто воплощал в себе все зло ее жизни. В сознании женщины всплывают все те чувства, которые настигли ее со смертью Эмиля. Она вспоминает, с каким наслаждением сжимала горло Розалинды. Какую агонию испытывала от потери. И как крики собственных солдат находили отклик в ее сердце.

– Хватит, – резко произносит Каталина, чем заставляет Созидательницу нахмуриться, а Исидору насторожиться. – Хватит меня мучить! Для тебя нет ничего важнее этой чертовой силы! Но я ее не просила! Мне не нужна эта магия! Я не желала смерти матери в тринадцать лет! Не желала короны на своих детских плечах! Я не хотела быть твоей игрушкой! Не хотела смерти своих братьев!

Слезы застилают глаза императрицы. Пальцы обеих рук быстро двигаются, вырисовывая в воздухе причудливые фигуры. Ледяные осколки сплошным потоком летят в Созидательницу, которые та с легкостью отбивает. Но Каталину это вовсе не волнует. Ярость и боль поглощают ее сознание, оставляя перед мысленным взором лишь то, ради чего она готова умереть. Шаг за шагом императрица медленно приближается к богине, которую боялась всю свою жизнь, а теперь испытывает лишь ненависть. И ничто не способно заставить ее повернуть назад.

– Каталина… – предостерегающе произносит Исидора, но ее голос просто оседает в холодном воздухе.

– Ты не понимаешь, что говоришь, глупая девочка, – отвечает Созидательница, отступая на шаг назад.

– Забери ее! – кричит Каталина, не переставая атаковать богиню. – Забери эту чертову силу! Я не желаю больше быть Снежной королевой!

Созидательница отправляет несколько теней вперед, и те сбивают императрицу с ног. Каталина падает на землю, крича от боли в ладонях. Мир перед глазами подергивается пеленой, а в сознании вспыхивают яркие пятна. Но это не мешает ей взглядом найти расплывчатую фигуру Созидательницы, на лице которой отражается неуверенность и смятение.

– Забери мою силу, – хрипит Каталина. – Отдай ее Маргарите. Ты же знаешь, она справится с этим лучше меня. Я больше не хочу…

Созидательница отступает еще на шаг, и Исидора замечает, что дочери удалось вывести богиню из равновесия. Повелительница Ночи никогда не видела собственную мать в таком состоянии. Даже ее предательство она восприняла с привычной яростью и высокомерием. Но Каталине удалось сломать эту стену, хоть и ненадолго.

Тишину коридора разрывает громкий крик императрицы. Тело содрогается в судорожных рыданиях, а с губ слетают всхлипы. Вся стойкость, решимость и смелость испаряются, обнажая страх, боль и отчаяние, что все десять лет жизни жили внутри Каталины. Сколько можно терпеть? Как долго она будет страдать и бороться за счастье? Почему жизнь настолько несправедлива, что не может подарить ей покой?

Сердце Исидоры болезненно сжимается, и она делает шаг вперед, закрывая собой Каталину. Лук в руке богини готов к атаке, а наконечник стрелы направлен прямо в сердце Созидательницы. Она тоже будет сражаться до конца за то, что ей дорого. И не отступит даже перед собственной матерью.

– Ты слышала ее, – произносит Исидора, не сводя мрачного взгляда с Созидательницы. – Отпусти мою дочь и забирай свою чертову силу. Дай ей хоть немного времени!

Богиня Ночи срывается на крик, не в силах дольше выносить истерики Каталины. Но Созидательницу не так просто поколебать. Она задумчиво смотрит на дочь, обдумывая следующий шаг в своей голове. Ей ужасно хочется заткнуть императрицу и прекратить эти ужасные звуки. Но где-то внутри ворочается неприятное сострадание. То единственное, что осталось от ее светлой стороны.

– И ты не станешь мне мешать?

– Не стану, – мрачно кивает Исидора. – Жизнь дочери для меня важнее всего.

Созидательница тяжело вздыхает и кивает. Ее ладони сжимаются в кулаки, а ноги двигаются вперед. Богиня Ночи отходит в сторону, позволяя матери нависнуть над Каталиной. Императрица хватает ртом воздух и выжидающе смотрит на старшую богиню сквозь слезы. Неужели, это ее последний миг?

– Будет больно, маленькая Каталина, – недовольно произносит Созидательница, глядя в голубые заплаканные глаза.

Императрица кивает, зная лучше всех, о чем говорит богиня. Один раз ей уже пришлось вынести эту боль. Когда Изабелла действовала от лица Созидательницы, не ведая, что творит. Казалось, тогда она должна была умереть от подобной боли. Но вот Каталина сидит здесь, за два шага от победы. И она не может отступить сейчас.

Созидательница протягивает руку вперед, и тьма послушно стягивается к ней. Каталина тяжело сглатывает и закрывает глаза. Тело пронзает резкая боль, и она не в силах сдержать крик. Исидора крепче сжимает лук, чтобы не позволить себе броситься на помощь. Императрица тяжело дышит, вцепляясь в камень так сильно, словно от этого зависит ее жизнь. Холод в крови исчезает, а душу наполняет пустота. Та, что когда-то ее пугала, а теперь стала такой долгожданной. Яркий белый свет вырывается из груди императрицы и плывет по воздуху к Созидательнице. Тени окружают Каталину, незримо поддерживая и не позволяя ей потерять сознание. Богиня поднимает руки вверх, и свет заполняет собой весь коридор, а затем растворяется в воздухе.

Вот и все. Где-то в Аурии Маргарита должна согнуться от боли во всем теле, проклиная свое желание обладать магией. А затем долго и удивленно разглядывать себя в зеркале, гадая, что же случилось с ее любимой тетей. Будет ли она рада такому исходу?

Каталина выдыхает, ощутив невероятную легкость и слабость в теле. Она медленно открывает глаза, первым делом ища в темноте мать. Исидора едва не давится воздухом, прикусывая нижнюю губу. Глаза Каталины снова серые. А волосы такие же темные, как в детстве. До того, как ей пришлось столкнуться с трудностями. Исидора падает на колени перед дочерью, подавшись порыву и крепко сжимая ее в объятиях. Императрица не в силах сдержать очередной всхлип, обвивая руки вокруг матери в ответ.

Созидательница незаметно отступает вглубь коридора, скрываясь в темноте. Она уверена, что теперь все закончится в ее пользу. Она уничтожит древнюю силу и Эмиля Кавана, оставив жизнь лишь Каталине.

Но она не знает, что это лишь начало ее конца.

Исидора отстраняется от Каталины и прижимает ладонь к ее лбу. Императрица чувствует, как чужой холод разливается по телу, придавая сил. Возрождая в душе решимость и злость на Созидательницу.

– Это еще не все, Каталина, – произносит Исидора, ласково поглаживая дочь по волосам. – Борись до конца, помнишь?

Императрица кивает и бросает взгляд на Изабеллу. Сердце ее сжимается от сожаления. Если бы только она могла не впутывать в это принцессу.

– Я позабочусь о ней. Иди.

Каталина поднимается на ноги, ощущая, что тело ее вновь полно сил. Она не теряет времени и бросается в темноту, вслед за Созидательницей, которая все еще угрожает жизни всего континента и ее любимого Эмиля.

– Осторожней, Ваше Величество, если вы это уроните, мы все взлетим на воздух.

Эмиль плотно сжимает губы, чтобы не сказать ничего лишнего. Миростас не виноват, что волнуется так же, как и его король. Он всего лишь хочет помочь. Но как же это раздражает! Эмиль крепче перехватывает огромные щипцы в своих руках, которые удерживают шар магии на весу. Если он уронит его, то это конец всему.

Король Ламандии осторожно делает медленные шаги в сторону пушки, подготовленной Миростасом к его приходу. Осталось несколько шагов. И еще меньше времени. Никто из них не знает, в какой момент Созидательница ворвется в хранилище с намерением уничтожить их всех. И живы ли еще Каталина с Изабеллой.

Последняя мысль заставляет сердце Эмиля болезненно сжаться. Он упрямо встряхивает головой, отгоняя наваждение. Нужно сосредоточиться на главном. Король медленно подходит к пушке и осторожно помещает шар силы в широкое дуло. Осторожно вытаскивает щипцы и облегченно вздыхает.

– Вот видишь, все хорошо. Я справился.

Миростас коротко улыбается и уступает место Эмилю. Мужчина разглядывает множество кнопок разных цветов и размеров и один рычаг. интерено, для чего все это нужно?

– Да, раньше пушки выглядели намного проще, – усмехается король.

– Пятьдесят лет все же прошло, как никак.

– Значит, этот рычаг для управления, так? – спрашивает Эмиль, ловко наводя прицел на дверь в хранилище. – А эта кнопка запускает механизм?

Миростас утвердительно кивает.

– Насколько помню, да.

Эмиль судорожно выдыхает, оборачиваясь к советнику.

– Спасибо, Миростас. Ты очень помог. Нам всем. Надеюсь, все получится.

Советник открывает рот, но ровно в этот момент пол под ними содрогается. За дверями хранилища слышится неясный громкий шум, а в щель просачиваются тени. Эмиль хмурится и подходит к пушке, силясь успокоить пульсирующую боль в предплечье и дрожь рук. Еще чуть-чуть.

– Удачи, Ваше Величество, – шепчет Миростас и стремительно скрывается за неприметной дверью позади.

Эмиль остается один на один со своими страхами и сомнениями. К этому моменту его готовили родители? Они научили его всему, чему могли. Сделали все для того, чтобы он смог вернуться сюда, найти хранилище и спасти их королевство от божественного гнета. Значит, он справится с этим. Иначе он вовсе не Эмиль Кавана, сын выдающихся охотников на магов.

Двери в хранилище буквально слетают с петель, падая к ногам Эмиля. Комнату заполняют знакомые тени, а за ними появляется и сама Созидательница. Входит медленно и уверенно, словно уже победила. Король Ламандии тяжело сглатывает, силясь подавить страх, и встречается взглядом с богиней.

– Только давай без драмы, Кавана, – насмешливо произносит Созидательница. – Тебе давно пора лежать в могиле.

Взгляд богини ложится на пушку, за которой стоит мужчина, а брови сходятся на переносице. Пальцы едва уловимо движутся, и тени окружают Эмиля кольцом. Тело короля сковывает страх, он едва ли может пошевелиться. Ну же, Эмиль! Тебе всего лишь нужно нажать на рычаг, навести прицел и запустить механизм. Мужчина медленно нажимает на нужный рычаг и поднимает тяжелую пушку, целясь богине прямо в сердце.

– Ты же не настолько глуп, чтобы решить, что успеешь нажать на кнопку.

– Нет, – отвечает Эмиль, занося руку над панелью управления. – Но я достаточно глуп, чтобы сделать безрассудный шаг.

Созидательница рычит, и тени бросаются на короля. Эмиль вытаскивает меч из ножен, стонет от боли в плече, но упорно размахивает им в стороны, отгоняя тьму на приличное расстояние. Созидательница делает шаг вперед, пользуясь отвлекающим маневром волков.

Богиня совершенно забывает о том, что оставила позади не только свою дочь, но и императрицу Аурии, которой уже приходилось умирать за свою любовь, и она без раздумий сделает это еще раз. Каталина вбегает в хранилище следом за Созидательницей, мельком оценивая ситуацию. Она совершенно не думает, как лучше поступить. Главное, отвлечь внимание богини, чтобы Эмиль успел включить пушку.

– Созидательница! – во все горло кричит Каталина. – Я все еще здесь!

Богиня раздраженно выдыхает и оборачивается к императрице. В двух шагах от своей цели она становится невнимательной и позволяет Эмилю позади себя закончить начатое. Король ловко разделывается с волками и бросается к пушке. Мельком проверяет прицел и нажимает самую большую кнопку.

Пушка приходит в движение, и Эмиль отступает на шаг назад. Его сознание затуманено болью в предплечье и паническим страхом не успеть. Но теперь сквозь пелену пробирается и голос Каталины. Она тоже здесь! О нет! Это же значит, что сила может убить и ее! Ведь у нее тоже есть магия! Эмиль вновь кидается к кнопкам, пальцами нажимая на все без разбора.

Но больше не может ничего сделать. Яркий свет заполняет комнату, заставляя короля крепко зажмуриться. Неясный шум разрывает странную тишину, за которым следует ударная волна, отбросившая Эмиля к дальней стене. Мужчина негромко стонет, но этот звук перекрывает яростный крик Созидательницы. Эмиль приоткрывает глаза, наблюдая, как белый свет поглощает тени вокруг. А затем взглядом находит богиню. Ее неясная фигура расплывается в свете и рассыпается, словно пепел. Созидательница кричит так громко, что мужчина лишь усилием воли заставляет себя не зажать уши руками.

На другом конце комнаты Каталина обессиленно опускается на пол, наблюдая за тем, как страх всей ее жизни рассыпается буквально на глазах. Воздуха катастрофически не хватает, глаза болят от яркого света, но женщина не может заставить себя отвернуться. Ей вовсе не жаль богиню, которая держала ее в страхе так долго. Ведь это всего лишь земная оболочка, которая больше не сможет появиться в их мире. Не сможет стать реальной угрозой их жизни. И не будет иметь реального веса в вершении судеб. На глаза Каталины выступают слезы облегчения, которые она не стремится стереть. Спустя столько долгих лет она может выдохнуть. Перестать бояться собственной тени и просто расслабиться.

Богиня беспомощно призывает волков, которых поглотил тот же свет, но уже в следующую секунду рассыпается окончательно. Белое сияние становится еще ярче, а затем просто исчезает, буквально схлопнувшись в пространстве. Комната погружается в темноту, и императрица часто моргает, силясь привыкнуть к новой обстановке.

Откуда-то спереди до нее доносится шорох ног и тяжелое дыхание. Каталина открывает глаза, уловив момент, когда Эмиль перепрыгивает теперь уже бесполезное оружие и устремляется к ней. Женщина нервно смеется и тянет руки к королю, не в силах сделать большего. Эмиль обхватывает императрицу за талию и поднимает вверх, прижимая к себе так сильно, что она морщится от боли в ребрах.

– Боже, как я переживал, – шепчет Эмиль, зарываясь в темные волосы Каталины. А затем резко отстраняется, оглядывая ее с головы до ног. – Что… с твоими волосами? Это я?

– Нет, – качает головой женщина. – Все хорошо. Созидательница забрала мою силу, Эмиль. Теперь я самый обычный человек.

Из груди императрицы вырывается смешок.

– Ну, почти. Не считая, что моя мать богиня Ночи.

Глаза Эмиля округляются от удивления, а паззл в его голове складывается так быстро, что даже императрице становится завидно. Почему она сама раньше не додумалась о подобном? Ведь подсказки подстерегали ее на каждом шагу. Что в прошлом, что в настоящем.

– Исидора твоя… мать?

– Да, она и есть Аурия Алистер, которая покончила с собой, чтобы спасти нас с тобой от смерти в забвении.

Эмиль начинает смеяться, не в силах больше сдерживать напряжение внутри себя. На глазах Каталины появляются слезы, но она смеется вместе с королем, крепче прижимаясь к нему всем телом, словно боится, что он может исчезнуть так же, как и Созидательница.

Теперь все действительно будет хорошо. Они разбиты и едва держатся на ногах, а новые бесчисленные мысли не дают покоя. Но они справились. Сделали то, что должны были еще шестьдесят лет назад. И теперь у них есть немного времени побыть собой.

* * *

Исидору они находят там же, где ее оставила Каталина. Изабелла уже пришла в себя, но так и осталась сидеть на полу, прислонившись к холодной стене. Ее брови недовольно сходятся на переносице, а взгляд недоверчиво блуждает по лицу и волосам императрицы. Богиня Ночи встречает дочь слабой улыбкой и поднимается на ноги.

– Что с тобой стало? – восклицает Изабелла, не удержав любопытство внутри. – Куда ты дела Каталину Алистер?

Императрица усмехается и присаживается перед принцессой, оказавшись с ней на одном уровне. Ее глаза судорожно пробегают по лицу и телу девушки, отмечая, что она неплохо держится.

– Это все еще я. Но я больше не Снежная королева. – Лицо Изабеллы недоверчиво сморщивается. – И у нас нет больше причин враждовать, Огонек. Как ты себя чувствуешь?

– Сносно. Надеюсь, ты наподдала Созидательнице и за меня, иначе я наподдам тебе.

Каталина смеется и качает головой. Она так рада, что Изабелла жива, что даже не отвечает на ее выпад. Да и ни к чему вновь заводиться. Им всем стоит отдохнуть. Императрица встает на ноги и оборачивается к Эмилю, который недоверчиво разглядывает Исидору, словно та диковинная зверушка.

– Эмиль, – произносит Каталина, вставая рядом с матерью. – Это Исидора Повелительница Ночи, она же Аурия Алистер, моя мать.

Король Ламандии переводит взгляд с Каталины на богиню и обратно. Он не желает верить в подобное заявление ровно до тех пор, пока не находит в их лицах подтверждение. Схожие черты лица, разрез глаз. Одинаковая улыбка, от которой невозможно оторвать взгляд.

– Рада снова тебя видеть, Эмиль.

И этот голос. Его невозможно спутать ни с чем. Король вспоминает, как в первую встречу он не понимал, почему королева Рея держится так уверенно и спокойно, несмотря на завуалированные оскорбления отца. Почему ее голос звучит так мягко и мелодично. Но потом этот же голос никак не выходил у него из головы.

– Да ладно! – вновь врывается в разговор Изабелла, опередив Эмиля. – То есть даже в этом ты обошла меня, Каталина?

Исидора мягко смеется, закрепляя свой серебряный лук за спиной. Она выглядит такой молодой, словно никогда и не умирала. Словно не прошло семьдесят лет разлуки с дочерью. И теперь все то, что произошло с Эмилем и Каталиной казалось логичным и вполне понятным. Они действительно оказались втянуты в семейные размолвки против своей воли.

– И как ты с этим справляешься? – спрашивает Эмиль, неопределенно качая головой в сторону Исидоры.

– Не знаю, – выдыхает Каталина. – Но у меня все так болит, что я не могу думать ни о чем другом.

Эмиль судорожно выдыхает, запуская руку в свои волосы и морщась от боли в руке. Вот уж действительно неисповедимы пути судьбы. Он бы никогда не подумал, что окажется втянут в войну между двумя богинями. Между столькими женщинами! Да от них одни проблемы!

Исидора кладет ладонь на плечо Каталины, привлекая ее внимание.

– Я знаю, что у тебя должно быть много вопросов, – императрица энергично кивает и пошатывается. – Но сначала вам всем нужно отдохнуть.

– Но…

– Я буду ждать тебя, Каталина. Теперь ты знаешь, кто я. И где меня найти ты тоже знаешь. Я не так далеко, как кажется.

Исидора улыбается и обнимает Каталину, крепко прижимая к себе. И в этот момент у Эмиля не остается никаких сомнений в том, что перед ним действительно мать и дочь. Так же, как не остается сомнений в завтрашнем дне. Ведь они прошли не только сквозь века друг за другом, но и через все испытания, что уготовила им судьба.

* * *

– Ваше Величество, это безрассудно! Вы не можете оставить нас и сбежать в другое королевство!

Каталина резко останавливается посреди коридора, заставляя замедлить шаг и своих советников, следующих за ней попятам. Женщина делает глубокий вдох, собираясь с силами. Каких же усилий ей стоит не нагрубить этим мужчинам! Да кто они такие, чтобы указывать ей, что делать?

Императрица резко разворачивается на каблуках, оказываясь лицом к лицу с мужчиной, который упрекал ее громче всех.

– Почему же не могу, господин Саллерс? Еще как могу! – взрывается Каталина. – И если вы хотите сохранить свой дом, то вам придется смириться с тем, что через несколько минут я сложу корону со своей головы! Впрочем, вас никто не будет спрашивать. Это вопрос решенный.

Каталина снова разворачивается и продолжает путь, уверенно ступая по мягкому ковру, ведущему во внутренний двор дворца. Конечно, ее советники приняли внешние изменения в императрице по-разному. Они не знали, как происходит передача силы, не улавливали многих тонкостей, но точно были уверены, что Каталина будет их правительницей до самой смерти. Ведь именно так она им сказала. Но тогда в ее планы еще не вмешался Эмиль Кавана, Созидательница и потерянные воспоминания.

Теперь же у нее был иной план на свою жизнь, и даже советники не смогли бы удержать ее от принятого решения.

– Но мы избрали вас своей императрицей! – вновь кричит ей вслед Герман Саллерс. – Как вы можете так просто уйти?

Каталина раздраженно выдыхает, привычно двигая пальцами, но в этот раз впустую. Ведь силы больше нет. Нет Снежной королевы. Нет страха и повиновения. Есть только ее слова, упрямство и Эмиль, который ждет ее в Ламандии.

– Объясню последний раз, господа, – произносит Каталина, складывая руки на груди и обводя взглядом каждого своего советника из шести. – Аурия – это империя, которая внушает страх благодаря тому, что ее правительница обладает магией. У меня магии больше нет. Я не способна вести вас дальше. Принцесса Маргарита новая Снежная королева, и она прекрасно справится со своей ролью.

Императрица делает шаг вперед, понижая голос, словно делится с мужчинами своим самым большим секретом. Советники заинтересованно склоняются вперед, стараясь уловить каждое слово женщины.

– И вообще, господа, я прожила долгую и одинокую жизнь. Могу я просто отдохнуть и насладиться свободой в обществе любимого человека? Могли бы порадоваться ради приличия.

Каталина громко хмыкает и уходит вперед, не дожидаясь ответа. Вслед ей несется только тишина. Мужчины настолько ошеломлены услышанным, что не смеют больше возражать, позволяя пока еще императрице удалиться прочь.

Каталина последний раз оправляет свое темно-синее платье, расшитое множеством жемчужин, и проверяет парадную корону на голове. Сердце взволнованно ускоряет бег, а ладони потеют. И почему ей так страшно? Это первая подобная церемония за всю историю Аурии. Ведь она была единственной правительницей. Она создала империю с нуля.

Сожалеет ли Каталина о сделанном выборе? Ничуть. Маргарита станет прекрасной императрицей.

Но сердце никак не желает успокаиваться, а руки беспрестанно подрагивают. Ей просто страшно сделать этот последний шаг в новую жизнь. Счастливую, наполненную светом. Она будет любима. И станет еще больше любить сама. Ведь об этом она мечтала?

Широкая мужская ладонь ложится женщине на спину, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Как это она не услышала шагов? Каталина оборачивается и слишком громко выдыхает от облегчения, заставляя своего старшого советника рассмеяться.

– Я так и знал, что что-то не так, – с улыбкой произносит мужчина. – Ты выглядела так грозно, что ввела в ступор даже Саллерса, но меня не обмануть, Каталина.

Женщина опускает взгляд в пол, нервно цепляясь за ткань юбки.

– Ты прав, Вивиан. Я просто боюсь.

– Думаешь, Марго не справится?

– Нет, нет, – быстро отмахивается Каталина. – Не в этом дело. Марго хорошо обучена. Она так ждала этого момента. Видел бы ты, как она встретила меня на пороге. Ее глаза были полны страха. Девочка думала, что я умерла. Я волнуюсь за нее, за ее роль в этом новом мире. И переживаю за себя. Я так долго ждала момента, который вот-вот наступит, что боюсь сделать последний шаг.

– Каталина, – негромко произносит Вивиан, привлекая внимание женщины. – Значит, этот король оказался тем, кто пленил твое холодное сердце?

– Он сделал это давно, – смущенно улыбается женщина. – Один раз я уже умерла за Ламандию и ее короля. И готова сделать это еще хоть сотню раз. Но… мне страшно поверить в то, что мое светлое будущее уже наступило.

Мужчина тяжело вздыхает и порывисто прижимает к себе императрицу, игнорируя недовольное ворчание. Он чувствует, как сильно бьется ее сердце, как дрожь сотрясает ее маленькое тело. Как вырывается из груди протяжный стон. И только затем он отстраняется и всматривается в лицо Каталины.

– Ты справишься, маленькая королева, – ласково произносит Вивиан де Ла Мар, заставляя женщину смущенно отвести взгляд. – А я приеду на твою свадьбу и крестины маленького принца или принцессы.

Каталина смеется и легко бьет мужчину в грудь.

– Спасибо.

Старший советник кивает и отходит назад, в тень. Женщина расправляет плечи, поднимает подбородок и уверенно делает первые шаги вперед, выходя на улицу под прицелы сотен пар глаз. Казалось, здесь собралось все население столицы, лишь бы поглазеть на новую императрицу и ее коронацию. Каталина игнорирует множество любопытных взглядов, к которым так привыкла за свою долгую жизнь, и степенно ступает вперед, к небольшому возвышению, на котором стоит золотой трон. Ее трон.

Маргарита встречается взглядом с тетей и нервно улыбается. Конечно, девочка тоже волнуется, ведь на ее плечи ложится огромная ответственность. Но она уже столько раз замещала Каталину в ее отсутствие! Марго точно справится с этой задачей. И даже лучше, чем могла бы Каталина. Женщина улыбается в ответ, вспоминая, как волновалась на своей коронации. Только корону на ее голову возлагали ее советники, а не собственная тетя.

Каталина медленно достигает трона, останавливаясь перед племянницей. Она на мгновение сжимает холодную руку Маргариты, глазами надеясь выразить все то, чего не может сказать вслух. А затем поднимается на возвышение, чтобы люди имели на нее хороший обзор. Каталина сжимает ладони в кулаки, прокручивая свою речь в голове, чтобы не сбиться.

– Народ Аурии! – громко начинает женщина. – Сегодня мы все удостоены чести присутствовать при первой смене правителя! Я, Каталина Алистер, императрица Аурии, добровольно снимаю с себя корону и передаю власть в руки моей племянницы, Маргариты Алистер, новой Снежной королевы!

Ее слова встречает гробовая тишина. Руки Каталины дрожат, когда она медленно тянет их вверх, снимая с головы тяжелую парадную корону, украшенную белыми лунными камнями в обрамлении золота. Вместе с украшением с плеч женщины словно спадает и груз ответственности. Груз всех десяти лет правления. Все то, что она несла за собой. Каталина судорожно выдыхает и оборачивается к племяннице, встречаясь с ее голубыми глазами. Девушка сжимает ладони в кулаки и опускается на колени на алый бархатный ковер.

Откуда-то сзади к ним подходит священник в белой рясе с большой чашей мира, которым по правилам он должен помазать будущего правителя. Каталина не слушает его размеренных громких слов. Сердце так сильно стучит в груди, что пульс заполняет уши. Весь мир теряет значение. Остается лишь прошлое, такое понятное и привычное. И будущее, необычно светлое, счастливое и неизвестное. Могла ли она когда-нибудь представить, что этот шаг окажется таким трудным?

– Клянешься ли ты, Маргарита Алистер, служить верно, честно и самоотверженно на благо твоего народа, нести пользу и процветание, принимать взвешенные решения и прислушиваться к гласу народному?

– Клянусь, – четко отвечает девушка, а Каталина негромко выдыхает.

Священник уверенным жестом размазывает мир по лицу Маргариты, а затем окрещает ее своим большим золотым крестом. Мужчина отходит назад и кивает Каталине. Женщина крепче сжимает корону в руках и сокращает расстояние между собой и новой императрицей. Руки Каталины медленно опускают корону на белые волосы Маргариты. Вот и все. Женщина судорожно выдыхает и помогает племяннице подняться на ноги. Толпа взрывается аплодисментами и радостными возгласами.

Да здравствует императрица Аурии Маргарита Алистер.

Да здравствует Снежная королева.