Читать книгу: «Третий в нашей постели», страница 2

Глава 3

– Спасибо, – незнакомец провожает официантов, которые накрыли столик на двоих на террасе президентского люкса, а я несколько секунд смотрю им вслед, а потом оборачиваюсь к периллам и впиваюсь взглядом вдаль.

Вид из этого номера и правда шикарен. Абсолютная безграничность огней ночного города на горизонте смешивается с россыпью звезд на небе. Кажется, что ты находишься внутри стеклянного шара, который наполнен блестками. Красиво до дрожи.

Вздрагиваю, когда на кожу падает капля воды. Поднимаю глаза вверх и замечаю едва различимую тучку, которая даже не стоит того, чтобы на нее тратить время. Но за первой падает вторая капля. Потом третья. И я слышу раскат грома над самой головой. В детстве я боялась грозы, но сейчас испытываю лишь обреченное спокойствие и безразличие. Капли все падают. Чувствую, как лицо ими покрывается, и уже не различаю, слезы это или дождь.

На плечи опускается тяжелый пиджак, и я прихожу в себя, опускаю подбородок, давая каплям стечь на шею.

– Пожалуй, нам лучше перебраться в номер, – незнакомец встает рядом со мной и смотрит куда-то вдаль. Он не поворачивается ко мне, и я могу рассмотреть его профиль. А смотреть хочется. Хочется рассматривать это произведение искусства, каждую линию его прямого носа, волевого подбородка, пухлых в меру губ. Его глаза по прежнему скрыты маской, но и с ней мне удается рассмотреть, какие длинные у него ресницы, и как красиво на его лоб падает пара черных прядей. Я всегда избегала привлекательных мужчин. Считала Рому эталоном, лучше которого и не встретить, но сейчас обида и горечь затмевают здравый смысл, и я позволяю себе наконец признать простую истину. Рома не самый красивый мужчина из встречаемых мной. Сегодня ночью его сместили с пьедестала.

– Дождь сейчас кончится… – произношу спокойно. Отворачиваюсь к горизонту, слышу, как упругие тяжелые капли ударяют по металлическим крышкам блюд, по фарфоровой посуде, по плитке на полу террасы. Белая рубашка на плечах гостя стремительно темнеет, становится прозрачной, прилипает к его загорелой коже. А меня спасает его пиджак, в объятиях которого так тепло и сухо. Спокойно и слишком уютно. И мне не хочется снимать его с себя. – Небо почти чистое.

– Кто он, что сумел разбить ваше сердце? – спрашивает так внезапно, что меня коротит. Как оголенный провод вздрагиваю и поворачиваюсь к незнакомцу, не зная, наорать на него или выплакаться.

– С чего вы взяли, что…

– Ваши глаза, – перебивает просто. Не поворачивается, создавая иллюзию, что мое личное пространство не нарушено. – Они пустые и красноватые. Вы будто плакали. При этом знаки моего внимания напрочь игнорируете, как делали бы это, если бы у вас был мужчина. Мужчина, с которым вы уже довольно долго. Настолько, что привыкли к такой модели поведения. Игнорируете других мужчин, обращаете на них внимания не больше, чем на предметы мебели.

Затих, я тоже молчу, потому что он попал не просто в десятку, а в самый ее центр. Сейчас мне не следует оставаться с ним, когда мы оба признали реальность, и Рома будто появился тут с нами на террасе. Третьим лишним.

– Я не хотел лезть не в свое дело.

– Но вы это сделали, – отзываюсь холодно.

– Тогда зачем вы пошли со мной?

– Вы правы, не стоило, – стряхиваю пиджак с плеч, кожу тут же пронзают сотни ледяных игл, бархатное платье промокает насквозь, пелена дождя все плотнее. Волосы прилипли к щекам, шее, плечам. Маска отяжелела и начала сползать. Сдергиваю и ее. – Спасибо за вечер!

Произношу неискренне и решительно направляюсь к дверям террасы, но меня ловят на полпути. Всего лишь обхватывают запястье, но ощущение такое, что на ноги накидывают аркан, и я не могу даже сдвинуться.

– Если вы так категоричны, – одна его рука на запястье, вторая уже на моей талии, и мне следует отпрянуть, но прикосновение настолько властное и горячее, что я не сразу нахожу в себе силы его прервать. Делает шаг, я отступаю и чувствую шероховатость стены лопатками. Бретелька соскальзывает с плеча, обезоруживая меня наполовину. – Зачем согласились на ужин?

Запястье оставлено в покое, вторая его рука уже на моем подбородке, обхватывает его снизу, пальцы, как каст, удерживающий бриллиант на кольце, ложатся на мои щеки. Мне трудно дышать от его близости. Чувствую себя обнаженной без маски. Тянусь и срываю черный шелк с его лица и отбрасываю на промокший пол. В том, чтобы прятать лицо больше нет смысла. Время срывать маски.

Он медлит. Зачем-то ждет ответа, хотя я не уверена, этим ли вызвана заминка. Выдыхает мне в губы, но не касается их. Ждет чего-то, но я не понимаю, чего. Мозг вообще отказывается думать.

Его веки тяжелые, он даже не пытается заглянуть мне в глаза, смотрит на мокрые от дождя губы.

А потом целует.

Глава 4

Мы так и не перешли на ты. Так и не выяснили, с чем связано это наше неправильное притяжение. Так и не нашли ответов на наши вопросы.

Но вопреки всем «не» я охотно отвечаю на его поцелуй, будто кто-то сверху дергает меня за невидимые ниточки и вынуждает поступить именно так, а не иначе.

Дождь не оставляет нас в покое. Он продолжает лить будто из душа, и вскоре наша одежда промокает насквозь. Она липнет к коже, тяжелеет, будто мы нырнули в океан, а потом пытаемся выбраться на берег, но темный омут не отпускает. Мое платье стекает с плеч, ледяные капли обжигают кожу, покалывают ее своим неиссякаемым напором. Горячая рука мертвой хваткой удерживает мою талию, вторая – подбородок. Мне не сдвинуться, но я и не хочу этого делать. Я уже приняла решение оставить все, как есть. И будь, что будет.

Незнакомец прижимает меня к себе холодной стеной, он промок, как и я, его рубашка прилипла к широкой груди, мышцы его рук обнажились под белым хлопком, с темных волос капает вода. Я повинуюсь инстинкту сжать что-то в дрожащих пальцах сминаю ткань его рубашки на груди, руки сводит судорогой, нас окружает лед летнего дождя и запах летней ночи, но мне жарко. Мне нестерпимо хочется сбросить с себя промокшую одежду. С себя и с него. Но мы даже этого не делаем.

Возможно шампанское ударило в голову, а может я слишком устала от быта своей размеренной жизни, но, когда сильные мужские руки сползают с моей талии и подбородка вниз, поддевая меня под бедра, я покорно прижимаюсь к этому дьяволу ближе, позволяя поднять себя. Обвиваю его талию ногами, шею руками, и отдаюсь ему в полную дьявольскую власть.

Когда щелкает его ширинка, я теряюсь между желанием отпрянуть и желанием умереть в его руках. Побеждает последнее. Моя спина впивается в ледяную стену, когда он двигает меня к ней, втараниваясь между ног.

Меня подбрасывает на нем. Я зажмуриваюсь. Срываюсь с его губ, поцелуй прерывается так же резко, как незнакомец входит в меня. Мне немного больно, он большой и напористый. Он рычит мне в губы, его накрывает даже сильнее, чем меня. Он выдыхает, прижимая меня бедрами к шершавым кирпичам. Его руки надежно удерживают мою задницу, мои кисти безвольно лежат на его шее. Бретели моего платья одна за другой сползают все ниже, платье под тяжестью опустилось от первого толчка, и как только за ним последовал другой, еще на несколько сантиметров обнажило мою грудь. Мне тяжело дышать. Я задыхаюсь от дикости происходящего. Но вместо того, чтобы прервать эту схватку, я подаюсь бедрами навстречу и на третьем толчке мы встречаемся на полпути.

– Да… черт… – я не знаю, кто из нас это произнес, да мне плевать на это. Мне становится интересно, эта прожигающая вены истома уже на пике, или только зарождается. Я снова подаюсь ему навстречу, он подбрасывает меня еще одним сильным как его поехавшая крыша толчком, и моя голова откидывается назад. Я ударяюсь затылком о кирпичную стену, моя шея тут же оказывается во власти его жадного рта. Зубы оставляют следы, язык их зализывает. Мое лицо подставлено каплям дождя, они царапают кожу, стекают по скулам, умирают на губах. Мне хочется попробовать его на вкус так же, как он пробует меня. Ключица горит, расцарапанная его щетиной, я зарываюсь рукой в его темные волосы, выжимая с них влагу и оттягиваю назад, возвращая его губы на свои. Наши тела сталкиваются как грозовые тучи, между нами сверкают маленькие разряды молний, напряжение все усиливается, разрядка пока не наступает. Но я ловлю себя на мысли, что плыву уже без нее. Такого не было раньше.

– Тише… – он осаживает меня, когда заигрываюсь, слишком накрывает, я уже не я. – Я хочу тебя дождаться. Если будешь продолжать, я кончу раньше…

Шепчет повелительно, и я открываю затуманенные похотью глаза и пытаюсь понять, о чем он. Что он от меня хочет кроме разрядки? Почему вообще что-то говорит в такой момент?

Он снова целует. Мои веки опускаются, его бедра с нажимом усиливают глубину и частоту проникновений. Он заполняет меня собой до краев, а потом с оттяжкой выходит, отводя их назад. И снова шлепает по мне, сильнее, глубже, чаще, больше. Его пальцы на моих ягодицах сжимаются, мне больно, но эта боль меркнет по сравнению с онемением, растекающимся по телу. Мои бедра – первое, что наполняется истомой при оргазме. Потом он плавно ударяет вниз к ступням и как на трамплине простреливает от них вверх, растекаясь кровью по всему телу.

– Да… Да… – Моя голова откидывается назад, незнакомец дергает мои бедра на себя так, что я отлипаю от стены на добрых полметра. Он вколачивается внутрь на всю глубину и кончает, нанизывая меня на себя неистовыми рваными движениями. Потом снова прижимает меня к стене и слегка давит собой, переводя дыхание. Ему сложно успокоиться, пульс в раздрае. Я благодарна, что он не ставит меня на землю, я не смогла бы стоять сейчас, ноги слишком слабые.

– Ты… – хрипло произносит, так и не закончив свою мысль. Упирается предплечьем в стену, второй рукой едва удерживая меня на весу. Он все еще во мне, мне следовало бы сбросить его лапы с себя, и я наконец нахожу в себе силы, чтобы вернуться в реальность.

Опускаю ослабшие ноги, едва шпильки касаются каменного пола террасы, наши тела расклеиваются. Он выходит из меня, я одергиваю платье, возвращаю на плечи бретельки. Мое лицо мокрое и я понимаю, что не только дождь тому виной. Я только что переспала с мужчиной, поддавшись минутному порыву. Мне горько и больно от того, что я пала так низко. И позволила собой воспользоваться ради глупой разрядки.

– Тебе нужно согреться, – он уже привел в порядок одежду и теперь хмурится, глядя на полуобнаженную меня, платье совсем не греет. – Идем в номер, надо принять горячий душ.

Я мотаю головой. Ничего не говорю. Он тянется, чтобы поймать меня за руку, но я выскальзываю едва он успевает коснуться меня. Торопливо вбегаю в люкс и тут же пересекаю его, нервно дергая ручку входной двери. Не заперто.

Я покидаю его номер. Незнакомец окликает меня, но не успевает догнать. Я бросаюсь к пожарному выходу и, набрав код снимаю блокировку с двери. Оказавшись в одиночестве за надежной запароленной преградой, я прижимаюсь к двери спиной и зажмуриваюсь. Чувствую, как по бедрам течет свидетельство моей ошибки. Я не предохранялась. Это уже слишком. Завтра же сдам все анализы, чтобы убедиться, что случайная связь не оставила на моем теле никаких следов.

Стираю со щек слезы. Всхлипываю. Я злюсь на себя, злюсь на ситуацию. Злюсь на незнакомца, который подарил мне самый сильный в жизни оргазм. И ненавижу за это.

Возвращаюсь в свой номер, закрываюсь и прохожу прямиком в ванную. Набираю огромную чашу, и смотрю, как вода постепенно поднимает шапку жемчужной пены. Опускаюсь в нее, закрываю глаза.

И вновь проигрываю произошедшее в голове, чтобы снова ощутить хотя бы тень тех эмоций.