Читать книгу: «Надежда», страница 10
Паёк. Это уже третье. Естественно, нас кормили. Два раза в сутки. Происходило это так: внутрь входили несколько стражников-вампиров, потом слуги с подносами – уже из числа людей. На подносах стояли миски, как правило с рисом и тонко порезанным хлебом. Сколько «постояльцев» находится на данный момент в сарае, столько и порций, всё честно, один к одному. Слуги быстро расставляли миски вдоль стен, приносили воду – и исчезали прочь. Следом выходили стражники, а когда тяжёлая дверь закрывалась, начиналась делёжка…
Стоит ли говорить, что порции, поставляемые вампирами, оказались до безобразия малы? Наесться ими было невозможно в принципе. Впрочем, я понимал кровососов – зачем сильно тратиться на не приносящий пользы скот? Не сдохнут – и ладно, всё остальное уже мелочи жизни.
Принцип, установленный Арбеном, был суров, но в чем-то и справедлив: каждый житель сарая обязательно получал одну порцию в сутки. А со второй уж как повезёт… Кодла отморозков, конечно, ела много. Помимо своего пайка каждый из шайки забирал и чужой – наугад и без всякой системы. Иногда и два, особенно тупорылый верзила по кличке «Кол» – наверное, главный «бык» в команде Арбена.
Вот и получалось, что ели мы всегда по-разному: когда один, когда два раза в сутки. Чаще всё-таки два, наверное… Хотя сложно сказать. Кто как.
Тут мы и переходим к четвертому, самому жестокому аспекту существования сарая.
Мальчики для битья. Декар и Дилин – я уже упоминал о них в начале своего рассказа. Та самая пара, что проводила время в наиболее вонючем углу. Единственные из всех, кто спали без матрасов.
Собственно говоря, они вообще не так уж много спали. Парни ведь находились возле туалета – а туда постоянно кто-то ходил. И если, например, просыпался Клиц (брат Башки, второй из бритоголовых придурков кодлы Арбена), то по дороге в отхожее место он непременно старался пнуть кого-нибудь из спящих на земле мальчишек.
Да и не только Клиц… На заморышах срывала злость добрая половина обитателей сарая. Включая тех, кто и сам когда-нибудь получал от Арбена. Как-то раз я видел, как Декару исцарапала лицо Лилия – да-да, та самая красивая девчонка шестнадцати лет. Без повода, просто так. Она рвала его волосы, оставляла красные линии на лбу и щеках – а он лишь вскрикивал да неуклюже закрывался.
Таков был порядок. Мальчики для битья не могли поднять руку ни на кого, кроме себя. Ну или друг друга – что тоже частенько практиковалось. Происходило это примерно так: кому-нибудь из окружения Арбена – а, зачастую, он сам, – шёл к «туалетному» углу, пинками поднимал лежащих там обитателей, и бросал всего одно слово: деритесь. Ну и какое-нибудь ругательство вдобавок.
Всё. После этого начинался бокс. Декар и Дилин метелили друг друга, остальные смотрели, Арбен, как правило, судил. Проигравшего ещё могли и наказать – чтобы лучше старался, как говорится…
Так здесь и жили. Закон джунглей, как скорее всего выразился бы какой-нибудь умник с далёкой нынче Земли. И наверняка оказался бы прав. С его, умника, точки зрения. Да и вообще точки зрения любого нормального, цивилизованного человека – из тех, чью невесту не разрезали на части у них на глазах, кому не выпадало видеть, как все твои друзья и знакомые висят мертвыми на огромных деревянных крестах возле пепелища, оставшегося от Посёлка.
Мне – выпало. И, наверное, я давно уже не мог считаться ни нормальным, ни просто цивилизованным. Мне ведь было всё равно…
Конечно, я понимал, что насиловать женщин (равно как и избивать слабых) – нехорошо. Но трогало ли это меня? Волновало хоть чуть-чуть? Вызывало какие-то эмоции?
Нет, нисколько. Мне было абсолютно всё равно. Я, единственный в сарае, не испытывал даже страха – ни перед Арбеном, ни перед вампирами, которых почти и не было видно. Меня не волновало что будет дальше и не очень-то трогало, как всё проходит сейчас. Я смотрел, я видел, я даже думал – порой. Но вот эмоции исчезли. Совсем, будто их отрубили.
Я просто существовал – глядя на собственную жизнь как бы со стороны. Отмерла – почти отмерла – даже потребность в еде. Одной миски с рисом хватало прям с головой. Я безропотно отдавал свою порцию тому, кто её требовал, подолгу мог обходиться без воды. Без малейшего волнения встретил стражников, объявивших о том, что уводят троих по указанию Жребия, спокойно смотрел, как заламывают руки Тронтону, так и не сумевшему сдержать постыдную мужчины дрожь. С сожалением – но, опять-таки, без всяких эмоций – подумал о том, что вампирам не достался никто из кодлы Арбена. Хотя, с другой стороны, на вакантное место тут же пришёл бы кто-то другой. Путь показан, дорожка проложена – а уж желающие точно найдутся.
Закон джунглей…
Шесть дней спустя Арбен дал мне кличку «Молчун». И объяснил, что я ему почему-то не нравлюсь. В ответ я просто пожал плечами – мне не было дела до чьих-то симпатий.
На этом и разошлись.
А на седьмую ночь я его убил.
Это произошло спонтанно, я отнюдь не собирался лезть в разборки, или что-то вроде того. Но, судя по всему, моя персона действительно чем-то не приглянулась нашему королю. И он подослал ко мне Лилию, свою любовницу и подстилку. У девчонки была одна цель – найти повод. И справилась она более чем блестяще.
– Привет, – Лилия плюхнулась прямо на бывший Тронтоновский матрас. Попавших под Жребий увели, но никто не спешил убирать их импровизированные кровати. А новичков в нашем сарае больше не объявлялось. Вот и валялся с тех пор матрас, пустой и неприкаянный, совершенно никому не нужный. На него – до этого момента – даже и не садился никто.
– Привет, – кивнул я, слегка повернув голову, чтобы рассмотреть собеседницу получше.
Черные волосы, голубые глаза. Нос слегка вздернут, но именно что чуть-чуть – так, пожалуй, выглядело ещё лучше. Губы… не тонкие, не толстые… такие, какие и должны быть у красивой женщины – привлекательные. И, конечно, фигура: хрупкая, но на редкость сексуальная.
Длинные ногти на изящных пальцах…
А в целом… ммм.... Арбен знал, кого следует выбирать на роль своей любовницы. И не случайно не давал остальной кодле к ней прикоснуться…
– Чем занимаешься?
– Здесь чем-то можно заниматься? – усмехнулся я.
– Да, ты прав, – согласилась Лилия, пробуя острым ногтем матрас на прочность, – заниматься тут нечем… Особенно если как ты, сидеть всё время одному.
Я молча пожал плечами и отвернулся. Начало разговора мне уже не нравилось. Если кто-то сидит один – это его дело, не лезь. Даже будь ты хоть трижды красотка…
– Скучаешь по парню, на матрасе которого я лежу? – Спросила вдруг девушка. – По этому, как его.. Тронтону, что ли. Его вампиры по жребию увели три ночи назад.
– Нет, – совершенно искренне ответил я.
– Хм. – Изогнула бровь Лилия. – Вы же вроде из одного Посёлка были.
– Да, были.
– Ты, оказывается, жестокий… Впрочем, мне твой сосед самой никогда не нравился. Так что понимаю.
– Почему?
– Что почему?
– Почему тебе не нравился Тронтон?
Лилия пожала плечами – каким-то детским, совершенно не вписывающимся в образ «роковой женщины» движением.
– Старый, обрюзгший, трусливый. Чем он может понравиться-то? Вот ты, – небольшая, но будто заполненная затаённым смыслом пауза, – ты совсем другой. Таинственный, независимый. Сильный. Ты мне нравишься.
Я теперь, оказывается, сильный. Ха. Скажите это Виталику или Мэв…
– Таинственней некуда, – я постарался сделать вид, что не понял всей двойственности сказанного, – но пока что не старый. Впрочем, Тронтон тоже был…
– И имя у тебя… – словно не слыша что я говорю, прервала Лилия, – Игорь… Интересное имя. Необычное. Редкое… Ты ведь… – внезапно она подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза, – ты не из нашего мира, верно? Не из Королевства Ледяных Владык – или какого другого. Ты оттуда, сверху. Из верхнего мира. Так?
– Откуда… откуда ты знаешь? – ошарашено пробормотал я, пытаясь отвести взгляд от режущих, словно рентген, зрачков, – Я ведь не говорил никому. Даже Тронтону…
– Имя, – улыбнулась Лилия, – под нашим небом такого нет… У тех, кто падает сверху, всё время странные имена…
И, перегнувшись над разделяющим наши матрасы пространством, она поцеловала меня. Быстро, неожиданно… сексуально. А я не оттолкнул. Может, был слишком шокирован, может, оттого что очень давно не знал женской любви…
Да и чересчур уж привлекательна была молодая девчонка, решившая соблазнить «таинственного и сильного» мужика…
Стремительно таяли секунды. Я чувствовал, как тело наливается какой-то непонятной силой, чувствовал, что мне хорошо…
– Так. – раздался вдруг злой и неприятный голос над самым ухом. – И что тут у нас происходит?
Лилия вскинула голову… и кошачьим движением перекатилась обратно к «себе» на матрас.
– Арбен!
Арбен. Ну конечно. Всё сразу встало на свои места.
А я-то, дурак, в самом деле почти что поверил…
– Брысь отсюда, – мотнул головой король сарая, – с тобой позже разберемся. Сначала с ним.
Указательный палец местного отморозка (кстати сказать с кольцом – вещью для человека просто чрезвычайно редкой) выразительно смотрел на мою грудь. Два лысых придурка (когда ж наш Король ходил один?) синхронно придвинулись с разных сторон…
Смех сквозь слезы.
Братва и кольцо…
Я встал. Негоже начинать драку лёжа. А то, что она предстоит, не вызывало уже никаких сомнений – иначе к чему был весь этот цирк?
– Ну? Что надо?
– Ты знал, что это девчонка моя? – нарочито-спокойно задал вопрос Арбен.
– Может и знал, – переняв притворное спокойствие своего оппонента, ответил я.
– А то, что к ней никому, кроме меня, нельзя прикасаться – знал?
Я ухмыльнулся.
– Слышал. Но Лилия не раб, да и ты не из вампиров, чтобы команды здесь отдавать.
Глаза Арбена зло сверкнули.
– Ну, Молчун, ты договорился. Не хотел я тебя зазря трогать, но…
Я ощущал, как дышат бритоголовые – один слева, один справа от меня. Они были злы и готовы броситься в любой момент. Видел, как продолжает что-то плести Арбен… Примерно знал, чем кончится его речь. Но это было неважно.
Ибо всё снова вернулось на свои места.
Мне было всё равно.
И, хорошо размахнувшись, я что есть силы пнул короля сарая прямо промеж широко расставленных ног.
Это было неожиданно. Арбен заткнулся посреди слова, схватился за раненную промежность и мгновенно упал на колени – хватая воздух, как рыба, раскрытым ртом.
Все вокруг словно впали в состояние шока – не двигались, не дышали и уж конечно не говорили. Только смотрели, смотрели во все глаза. Во всем сарае, казалось, остался лишь один по-настоящему живой человек – это был я.
И, прицелившись, я повторно пнул корчившегося у моих ног короля. Точно в середку побелевшего лица. А потом развернулся ко всё ещё не пришедшим в себя близнецам.
Не знаю, какая сила помогала мне в тот момент. Возможно, это и были ты самые скрытые внутренние ресурсы, о которых столько рассуждали на давно покинутой Земле. Или Бог – если он, конечно, существует. Но я – неумёха, никогда в общем-то и не дравшийся раньше парень – в два удара сломал нос стоящему ближе Клицу, вогнал кулак прямо под ребра его брата Башки…
Я дрался без ярости или злобы. Эмоций вообще не существовало – я был спокоен, как никогда. Будто управлял трехмерной моделью в сверхновой компьютерной игре. И какой-то голос – неизвестный, металлический, холодный – подсказывал, как делать дальше. Нагнуться, быстрый шаг вправо… удар.
Заорав благим матом, Башка покатился по земле. Его руки, враз забыв о защите и бое, обхватывали голень, самый низ ноги.
Хорошо.
Я смахнул с щеки капельки крови – всё-таки отморозкам тоже удалось меня немного зацепить – начал разворачиваться к слабо шевелящемуся королю… И встретился взглядом с Колом – тем самым верзилой, что «угостил» Тронтона в самый первый наш день пребывания в сарае. Урод улыбнулся – я заметил, что у него не хватает пары передних зубов – а потом вдруг в голове вспыхнула боль.
Как-то против воли я начал крутиться, понимая, что приближаюсь к земле…
И заметил Сётку, самого старого из всей банды Арбена. Он редко лез вперед, но был, как крепко подозревал ещё Тронтон, что-то типа правой руки короля сарая, его серым кардиналом. И сейчас кардинал не оплошал. Я ощутил новый удар, направленный куда-то в шею… а потом пол коснулся лица.
Я упал.
…Думаю, не стоит очень-то расписывать то, что происходило дальше. Меня били. Очень долго и очень больно – пришедший в себя Арбен потерял всю свою сдержанность, казалось, он способен убить.
Бритоголовые братцы тоже старались…
Но наконец пытка прекратилась. Град ударов остановился, я даже подумал, что мог бы, наверное, смахнуть текущую по лицу кровь…
Но, с другой стороны, она не так уж и мешала, эта кровь. Особенно если закрыть глаза. Так даже было лучше – как будто спишь. И двигаться совсем не хотелось – хотя бы просто пошевелить рукой.
Все пройдет само. Нужно просто немного полежать… Недолго, чуть-чуть.
Чтобы тебя никто не трогал…
Но моим мечтам не суждено было сбыться. Откуда-то сверху донесся голос…
– Эй! Эта падаль здесь больше не живёт. Её место теперь будет возле сортира, в углу с теми двумя придурками. Башка, Кол – отнесите ублюдка к его новым друзьям! А на следующую ночку мы с ним ещё поболтаем…
Чьи-то руки подхватили меня под мышки, вцепились в ноги.
Я взлетел.
– Ого, да он совсем легкий! Как тёлка.
– Будет ещё легче – как кишки кровью изойдут.
Во втором голосе звучала неприкрытая злоба. Я сразу узнал его – он принадлежал Башке. Придурку немало досталось сегодня, если б не другие, он, наверное, до сих пор лупил бы моё распростёртое тело…
Кол, конечно, был расположен добрее.
– Слушай, Башка, мы это… не сильно его, как думаешь? Что-то он совсем того… как бы не сдох.
– Не боись, не сдохнет. Я ещё распишу этому ублюдку…
Тут диалог был прерван самым неподходящим образом: бандиты отпустили руки. То есть диалог-то наверняка продолжался, но вот я уже не мог слышать, что именно собирался «расписать» мне Башка – падение отозвалось просто невероятной болью.
Как уже говорилось, жители этого угла обитали без матрасов…
Впрочем, нет минусов без плюсов. Я ещё успел увидеть испуганные лица Декара и Дилина (интересно, они хоть когда-нибудь приобретали другое выражение?), две удаляющиеся спины «победителей»… и сознание отключилось. Боль просто выключила его – так, как хорошая домохозяйка выключает телевизор, переходя, например, на кухню. Для экономии.
Моё тело нуждалось во сне…
* * *
Когда я снова открыл глаза, стоял уже день. Все окна были зашторены, но, тем не менее, в сарае было гораздо светлее, чем раньше – при лампах и тусклой луне. Окружающие спали, повсюду слышался раздражающий храп. Воняло мочой.
Всё верно. Ведь день в этом мире есть ночь, время сна. А моча от того, что я лежал в позорном углу, впритык возле самого туалета. Не розами же здесь должно было пахнуть…
Скривившись от боли (к счастью, за прошедшее время она потеряла почти всю свою силу), я сел. Внимательно огляделся…
Декар и Дилин. Спят, сжавшись калачиками, жалкие, как и всегда. Даже смотреть противно.
Дальше. Какой-то бородач, не помню имени – лежит спиной вверх, раскинув руки, как будто ловя в небе нечто неизвестное.
Придурок. Хотя… кто знает, какие сны сейчас владеют его головой?..
Илина. Спит как младенец, сжатые кулаки прижаты к спрятанной под одеялом груди. Её муж, Дим. Потом снова девчонка… и оппа, Лилия. Моя недавняя соблазнительница в весьма вольготной позе валялась на спине, а на красивом лице не было ни единого следа от каких-либо побоев.
Кто бы сомневался.
Арбен ведь у нас мужик благородный, женщин не бьёт…
Кряхтя, я поднялся. Чуть постоял, давая пообвыкнуть ногам – а потом пошёл вперёд. По направлению к двери. Прямо сквозь спящих. Тело болело, конечно – ночное избиение не прошло даром – но это уже так, мелочи. Ибо идти мне оставалось совсем чуть-чуть – несколько шагов до входной двери, а потом в угол, где спал Арбен. В общей сложности метров пятнадцать. А то и меньше.
И всё.
Осторожно, стараясь не растревожить свои синяки ещё больше, я нагнулся. Нашарил в соломе то, что искал – обломок камня почти в два кулака величиной. Сжал пальцы и выпрямился во весь рост.
Этот камень я приметил ещё давно, несколько дней назад. Обнаружил банально – просто наступил на него, возвращаясь с очередной еженощной прогулки. Неизвестно, как он угодил внутрь и сколько здесь пролежал. Темный, камень почти что сливался с землей, а сверху вдобавок был щедро присыпан соломой. «Как будто кто-то оружие приготовил», – подумалось тогда…
Что ж, не знаю правда это или нет, но булыжник сейчас мне просто необходим. Так что извините, господин неведомый кладовщик – если вы существуете. Не обессудьте…
Когда я остановился возле Арбена, проснулось уже человек пять. Что поделаешь – не обучен я красться подобно мыши, школы спецназа не проходил.
Да и не очень-то таился, с другой стороны…
Все разбуженные сейчас пялились мне в спину – тихонько, не вставая, делая вид, что всё ещё спят.
Тоже нормально. На их месте любой поступил бы именно так.
– Эй, придурок, – носок ботинка с размаху ударил прямо в соблазнительно подставленный висок, – хватит дрыхнуть! Подъем!
Король вскочил мгновенно, словно бешеный кот. Глаза у него были дикие, а на лице виднелся след от моего ночного пинка.
Оказывается, это приятно – увидеть, что дрался ты всё же не зря…
Тж! Тяжеленный камень с хрустом проломил черепную коробку, погрузился куда-то в мозг. Кровь брызнула так, словно всё время только и ждала такого момента: тело бывшего короля ещё оседало, а я уже весь был покрыт красным, будто маньяк из дешевого китайского кино.
Вот и всё, придурок. Один тщательно подготовленный удар.
Конечно, они все проснулись. Я ждал, что шестерки Арбена сразу кинутся на меня – но этого не произошло. Глаза повскакивавших бандитов всё время опускались вниз, к телу бывшего своего предводителя. В расширенных зрачках вдруг появился страх…
– Ну?! – выкрикнул я, – кто хочет следом? Давайте, вот он я! Вперед!
Но следом за Арбеном явно никто не хотел…
– Молчун, – заговорил вдруг один из двух лысых придурков, – Ты это… всё по честноку сделал. Теперь все в расчете! Всё честно, Молчун! Мы ничего против не имеем!
– Да, – подхватил его брат, – Арбен сам нарвался! А мы против тебя не выступали! Только по его слову, это он тебя не любил! Давай оставим как есть, Молчун?
Они всегда были трусоваты, эти уродливые близнецы. Парадокс, но в одних и тех же людях часто совмещается непомерная жестокость и страх…
Я взглянул на морду верзилы Кола, стоящего чуть позади… и прочитал там полное согласие с тем, что сказали Башка и Клац.
Ха!
Единственный, кто сохранил спокойствие, был Сётка, серый кардинал. В его глазах я не увидел ни грамма паники или страха.
Лишь напряженную работу мысли.
Но Сётка молчал…
Я даже примерно знал, о чем сейчас думает старый шулер. Я совершил убийство, переступил порог. Тяжкое преступление по законам Ледяных Владык! Лишать кого-то жизни разрешалось лишь благородным, Королевство берегло свой скот. Стражники придут с началом ночи – просто принесут еду. Конечно, заметят труп – вампиры отлично чувствуют пролитую кровь. И заберут меня, как преступника, вон. Потом казнят.
Так какого черта людям Арбена связываться со мной сейчас? Я ведь явно неадекватен, способен снова убить.
В моих руках камень…
С другой стороны, авторитет. Мол испугались, отпускают, не стали мстить. Но это всё наживное. Авторитет вернётся за пару дней – стоит лишь стражникам вывести меня вон. Ведь здесь, в сарае, царит страх. На убийство был способен Арбен – почему и стал во главе всей этой шайки – да, как теперь оказалось, я. Может, сам Сётка. Всё.
Уроды быстро восстановят свой любимый порядок…
Я усмехнулся. Всё так. Подобные мысли – про закон, вампиров, авторитет ублюдков – мелькали и у меня самого. В те короткие мгновения, что я пересекал сарай.
Кровососы, Жребий, неизбежная казнь…
Но, в отличии от прочих, мне было просто на всё наплевать…
Я молча развернулся и пошёл прочь. К своему старому месту, где жил до появления Лилии и пахнущего мочой угла. Лег на матрас – точно как был, в одежде, забрызганной кровью – и отрубился за несколько секунд.
Всё-таки тело ещё не восстановилось до конца, ему требовался отдых…
Дальнейшее происходило в точности так, как я и предсказал. Появились стражники, увидели труп. Спросили. Руки сподвижников покойного Арбена (и Лилии между прочим!) в миг указали на меня. Я не отпирался: во-первых это было глупо – слишком много свидетелей видели нашу «разборку», да и рубаха, насквозь пропитавшаяся кровью, говорила как бы сама за себя, – а во-вторых… Во-вторых я просто этого не хотел. Не хотел находиться среди всех этих людей, жить в поганом хлеву, ехать – ещё не известно когда! – на место какой-нибудь новостройки… Уж лучше казнь или Жребий – по крайней мере, я это более чем заслужил.
Но убивать сразу кровососы не спешили. Меня отвели в новую камеру – тесную, с очень низким потолком, и уж конечно без всяких матрасов. Окна не было тоже – стоило закрыться входной двери, как я погрузился во тьму…
Сюда, внутрь этих стен, не пробивалось ничего: ни шума наружного мира, ни отблеска зажженной где-то свечи. Лишь тишина, мрак и холод. Последний был не так уж силён, но время стояло на его стороне. То, что кажется вам легкой прохладой через десять минут или же даже час, раздавит сознание спустя проведенные в камере сутки. А узнать, сколько прошло времени, можно было только одним способом – считая часовых, изредка приносящих еду и питье.
Одиночка явно рассчитывалась для того, чтобы сломать дух человека, свести его с ума.
Но у меня-то не было духа! Спросите об этом Надю, Виталика, Мэв! Костю в конце концов… У меня не было духа, не было никогда. А с ума за свои неполные двадцать восемь лет я уже сходил. Дважды…
Поэтому я не считал часовых. И совершенно ничего не ел.
Мне не хотелось.
Мне было наплевать…
Не знаю, как реагировали на это вампиры. По моим прикидкам им тоже должно было быть наплевать – ну убил один скот другого, ну не жрет ничего… Что дальше? Не велика шишка, как говорится. Хочет подохнуть так – его дело. У благородных ирров наверняка есть чем занять свои светлые головы и без этого. Да и подобных мне, уверен, хватает…
Тем более восстание, скорее всего, продолжалось. Иначе зачем содержать весь этот гигантский лагерь?..
Так или иначе, но настал момент, когда за мной пришли. Если всё-таки попробовать посчитать, то прошло три, может четыре ночи. Хотя кто знает?..
Уж точно не я…
Дверь открылась в очередной раз, но вместо разносчика – маленького сутулого человечка лет так пятидесяти пяти – в коридоре стояла стража. Два статных вампира в кольчугах (надо же! А у нас в Посёлке так и не удосужились надевать) и высоких, по колено, сапогах. Короткие мечи у пояса, герб – та самая «верёвочка» – на плечах. И взгляды – бездушные, как и всегда.
– На выход, – негромко приказал один из стражников, – Шевелись.
Ну вот и всё. Отходил своё по земле. Давно пора, на самом-то деле. Надя ведь ждёт…
Если только, – ударило вдруг в голове, – ад и рай действительно не существуют. Иначе всё. Надя, конечно, живёт наверху… ну а предателям и трусам дорога одна. В гости к дьяволу.
Мы не увидимся никогда.
– Живей, скот! – уже нетерпеливо приказал стражник, – не заставляй нас спускаться.
Ни-ко-гда…
Мы шли через бурлящий лагерь, но я почти не смотрел по сторонам. Мысли кипели просто с неожиданной силой…
Потому я даже не заметил, как мы оказались за пределами ограды для заключенных. А перед нами возвышался деревянный сруб, как будто изъятый из какой-нибудь книжки для детей: двери там были резные, ставни аккуратно выкрашены в голубой цвет, а перед входом – Бог мой! – лежал самый настоящий ковер!
Как этот особняк контрастировал со всем, что я видел в лагере! Включая и бараки стажи, и дом управляющего, и вообще всё, что только можно представить. Просто на два, нет, три порядка! Лагерь строился как можно скорей, вампиров волновала только надежность. А здесь…
– Два дня назад наше скромное поселение почтил своим присутствием Его Высочество Ольгерд. – Вдруг произнёс один из сопровождавших меня стражников: – Более того, по своей нескончаемой милости Его Высочество самолично рассматривает некоторые из дел. Твоё среди них. Радуйся, тебе оказана неслыханная честь, раб.
– И будь почтителен, не забывай, с кем говоришь, – добавил второй охранник.
Ольгерд?! Родной сын одного из пяти Ледяных Владык?! Прямой наследник Престолов?! Здесь?!.. Хочет посмотреть моё дело?!..
…Так вот почему они всё так украсили…
Я почувствовал, как голова начала потихоньку кружиться.
Наверное, надо было хоть что-нибудь есть…
Впрочем, это в любом случае скоро кончится. Осталось немного, жалкая капля.
Осталось чуть-чуть…
Мы вошли в дом. Для вампира ТАКОГО ранга там было на удивление мало охраны – лишь пара на входе да столько же перед массивной дверью личного кабинета. По сути, двухэтажный особняк пустовал… Это было немного странно, но я не предавал увиденному значения. Мои мысли метались, перескакивали с темы на тему, наверное даже дрались… Виталик, существование Ада, наследник Ледяных. Надя…
Быть может, так люди и попадают в больницы? Один раз моя психика устояла, дала трещину во второй…
– Пришли, – раздался голос стражника над самым ухом, – готовься, раб. Сейчас Его Высочество тебя позовёт.
И Высочество позвал. Распахнулись двустворчатые двери, и какой-то вампир, одетый в тёмно-синюю ливрею с яркими золотыми пуговицами кивнул моим охранникам. Заводите мол.
Довольно бесцеремонный толчок в спину – и я оказался внутри. Наедине со старым вампиром – стражники почему-то остались стоять позади.
– Сейчас Его Высочество выйдет. – Тихо прошелестел кровосос в ливрее и аккуратно закрыл похожую на ворота дверь. – Жди.
И замер сам – так, будто его и нет.
Потекли секунды… Обычно в таких случаях осматривают кабинет… но я не успел. Заметил лишь самое первое, то, что само бросалось в глаза: массивный стол из лакированного дуба, ковры на стенах и на полу… Подумал, что, возможно, так выглядели комнаты наших императоров какого-то там века…
А потом вошёл он. Ольгерд.
Судя по всему, наследник не особо любил заставлял себя ждать.
Или были у вершителя судеб какие-то иные, куда более срочные дела…
Не важно.
Но в те короткие мгновения я понял то, чего не узнал за все месяцы пребывания в этом мире.
Когда говорили Ледяные Владыки, то имели в виду отнюдь не отсутствие сердца или жестокость. Не было в этом названии и пафоса, как показалось мне когда-то. Всё оказалось проще.
Они действительно были Ледяными. В самом что ни на есть буквальном смысле этого слова…
Вы конечно знаете, что тело вампира – обычного, рядового вампира, стражника например – холоднее чем человека. Причем намного – достаточно коснуться пальцами руки долгоживущего, чтобы сразу понять это.
Но здесь!..
Как только в проеме показалась одетая в черное фигура, температура в комнате упала – на вскидку – градусов на десять. Сразу! Когда Ольгерд вошёл, я едва сдержался, чтобы банально не поежиться, как это делают при морозе. От Наследника буквально несло холодом! Как будто передо мной вдруг открылись врата в чужой мир, какую-то мрачную бездну. И оттуда, из этих врат, рвалось нечто тёмное и дико холодное…
На меня в упор уставились чёрные, искрящиеся льдом глаза…
– Ты Игорь?
– Да.
Конечно, при появлении вампира такого ранга обычный человек должен был немедленно упасть на колени. И молить Бога, чтобы ему не прописали хорошую порку – за слабую ретивость, как говорится.
Я остался стоять.
Терять-то уже было нечего…
Хорошо. Представляться не буду, вижу, что ты и сам знаешь. Времени у меня мало, посему сразу к делу.
Не знаю почему, но Ольгерд будто и не обратил внимание на грубейшее нарушение этикета с моей стороны. Замерший подобно статуе вампир в ливрее тоже.
Быть может, так ведут себя все смертники, которых таскают сюда с неизвестной целью? Перед казнью-то особо не боятся…
Я внимательно осмотрел своего судью. Он не был высок ростом, но не был и коротышкой. Черные волосы Наследника, смазанные чем-то наподобие геля, были аккуратно зачесаны назад. На лице – широкий, плотоядный рот (так и представляешь, как где-то там, внутри, прячутся острые шипы клыков). Нос с горбинкой. Тёмные, как и у всех прочих вампиров, глаза…
Ах да! Ещё брови! Они были у Ольгерда просто невероятно густыми – настолько, что даже как-то не вписывались в общую картину лица…
Или вписывались… Делая его совершенно другим, более решительным и злым…
Одет Наследник был без лишних изысков – черная рубаха с широким, огненно-красным воротником, простые черные штаны. Высокие ботинки… Через разрез на груди был виден искусно сработанный кулон – та самая «веревочка» с перечеркнутым вторым шаром, что носили все без исключения стражники Королевства. Только у них знак вшивался в одежду, а Ольгерд таскал его на цепочке, подобно крестику в нашем мире.
Такого я раньше не видел…
Ну и перстни, конечно – я не считал, но пальцы Наследника были буквально унизаны этими побрякушками. Золотые и медные, с камнями и без…
Серебра не хватает, подумал я вдруг. Черное отлично сочетается с серебром, смотрелось бы просто блеск. Но тут уж ничего не попишешь, для кровососа это смерть…
– Итак, – Ольгерд шагнул вперед, сжал кулаки, – как ты знаешь, в Королевстве восстание. Поднялись Посёлки лесорубной полосы, бунтуют Серебряные Горы, смута вспыхнула даже кое-где среди центральных земель. Мы знали о предстоящей угрозе, но недооценили её масштабы. Мятежники хорошо подготовлены, у них есть серебро, и, как недавно стал известно, даже несколько магов. Кое-где нам удалось подавить ско… бунтующих, но опасность, по-прежнему, не устранена. Кто-то очень влиятельный долго и кропотливо готовил эту операцию – назовем происходящее пока что так. И мы знаем кто. – Ольгерд сделал паузу, так что у меня на секунду даже мелькнула глупая мысль, что сейчас он назовёт меня: – Орден. Причина, по которой возомнившие о себе людишки до сих пор не разбиты – там. Орден ударил в спину, выступил против нас. Ирры больше не едины. В Королевстве идёт гражданская война.
Как-то против воли ноги шагнули назад…
Неужели?! То, о чём я всегда мечтал происходит прямо сейчас?!
– Естественно, мы послали за помощью к союзным государям, – продолжал Ольгерд, – Естественно, они не отказали. Специальный Экспедиционный Отряд Казимира Первого вчера вступил в взаимодействие с нашими войсками. Несколько сотен ирров высших кровей уже с нами – по личной инициативе, не дожидаясь своих солдат. И это только начало. Мятеж будет задавлен, предатели из Ордена – обращены в прах. Но факт остаётся фактом: слишком многие погибли сейчас, на первом этапе войны. А ведь Ведьмы тоже не упустят возможности что-нибудь урвать. По донесениям с границы, их выступление готовится со дня на день… Поэтому Королевству нужны новые бойцы. Мой благородный отец выпустил указ, на время восстания в ирров будут обращать всех особо отличившихся людей. С их согласия, конечно – кому нужен поставленный в строй насильно солдат? Само собой, привилегии сохраняются и после подавления мятежа – скот превращается в полноценного гражданина. Это уже навсегда.
