Без правил

Глава 4

Спокойствию Демида Бахурина можно было позавидовать. Перед светофором его бэху подрезали, поэтому он не успел на зелёный, на следующем светофоре какое-то мудло влезло не в свою полосу и вдруг решило поворачивать, включив мигающий сигнал и задержав всю колонну. Но Демид сидел, откинувшись на сидении и спокойно держа руки на руле. Он думал.

Он вообще был человеком очень выдержанным, потому как с его профессией иначе и быть не может. Если он будет эмоционировать, то ни к чему хорошему это не приведёт, он уже давно сделал вывод, что эмоции до хорошего не доводят.

А думал он о том, что только что произошло. Он не хотел её пугать. Точнее, планировал немного сработать на эмоции, но не так сильно. И не на свои. Вовремя поймал контроль за хвост, но всё же выдал больше допустимого. Больше, чем ожидал от себя сам.

Дембицкого они пасут уже больше года, но им занимался другой сотрудник. Однако руководство решило, что именно холодный и исполнительный Бахурин, молодой и не засвеченный, но весьма талантливый и упёртый, справится лучше. Ну и как обычно: всё впопыхах, знакомство с делом за двадцать часов до первого контакта. Ещё и через МВД решили работать.

О том, что Злата жена Дембицкого он узнал за пять минут до встречи с ней в его кабинете. Хреново это, когда вот так дело дают и времени в обрез. Некоторые моменты важны, но с таким ограничением времени на подготовку сработать вчистую не всегда реально.

Флешку нужно было найти срочно. От этого зависит жизнь многих людей. Точно известно, что на этом носителе схемы последних маршрутов перевозок Дембицкого. Даты, к сожалению, точно неизвестны, и это осложнение. Поэтому будут непопулярные меры. Придётся давить на все кнопки, и Злата – пока самая перспективная.

Если она и правда не в курсе, чем занимается её муж, то, возможно, сама не понимает, что владеет важной информацией. Нужно понять это. И быстро. И не стоит списывать со счетов, что она умная девочка, хваткая.

Разные спальни с мужем Бахурина порадовали. Их реальные, не публичные, взаимоотношения в целом пока непонятны. А если спят раздельно, значит, есть вероятность, что между ними не всё гладко. И надо будет запросить её медкарту. Детей нет – выбор или проблема?

На странный, едва заметный зуд за грудиной Бахурин не обращал внимания. Эмоции. Им в мир нельзя. Конечно, она для него некий триггер. Но он не сопливый пацан, на службу в госбезопасность неженок не берут. Ну, не считая, Прокофьева.

При воспоминании о последней операции товарища Бахурин ухмыльнулся. Этому бы в плэйбое сниматься или стриптиз танцевать в клубах. Но сотрудник он хороший и напарник надёжный.

Притормозив возле подъезда, Бахурин поднял голову и увидел, что в его квартире горит свет. Наташа приехала. Если честно, он уже пожалел, что дал ей ключи. Это было удобно, когда он возвращался поздно, звонил, и она приходила чуть раньше, ужин могла приготовить. Но когда стала приезжать без предварительной договорённости, это стало напрягать.

– Привет, – Наталья вышла в коридор и улыбнулась, когда Демид вошёл в квартиру. – Я тут пирог с капустой решила приготовить.

Она вытерла руки о полотенце и подошла ближе. На поцелуй надеялась, но у Бахурина вдруг прострелило уколом раздражения. Это нехорошо. Некрасиво.

– Привет, Наташ, – он легко приобнял её, – надо было позвонить.

– Ты не рад? – девушка пыталась улыбнуться, но в глазах засквозила грусть.

Это в последнее время тоже напрягало. Конечно же он понимал, что ей нужно иное, что она ждёт от него развития их отношений. Что хочет за него замуж. Но дать ей этого Демид не мог. Она ведь понимала, когда они стали спать вместе, знала это. Он чётко сказал, что не создан для семьи, что если она не готова для таких отношений, то лучше не надо. Но женщины такие женщины. Они надеются, что со временем смогут изменить то, что их не устраивает.

И вот теперь начались эти трогательные грустные взгляды, неожиданные домашние ужины, обрывки разговоров о детях и доме за городом. Вроде как вскользь, как комментарии к фильмам, но Бахурин же не идиот.

– Рад, конечно, – врать не любил, но скажи сейчас правду, будет лишний головняк. – Работы много, надо сконцентрироваться.

– Ну расслабляться тоже надо, – Наташа просветлела, но отблески встревоженности во взгляде остались.

Демид принял душ и поужинал. Вкусно, конечно. Наташа замечательно готовит.

– Сядь, не суетись, – ухватил её за запястье и легонько потянул, усадив рядом на стул, когда она начала быстро собирать посуду со стола.

С Натальей они были знакомы ещё с юности. Когда-то давно, ещё в их родном городке, она преподавала в его школе историю. Молоденькая красивая учительница сразу привлекла внимание парней. Однажды услышал, как пара придурков решили подстеречь её вечером за школьной аллеей. Может, просто напугать хотели, а может и что похуже. Времена были неспокойные, начало двухтысячных, даже освещение не везде было на улицах, а в их районе и подавно.

Не мог же он остаться в стороне. Подождал окончания второй смены, пошёл за молодой историчкой, старался быть незаметным. Но когда эти кретины и вправду приклепались к ней, пришлось вмешаться. Что сделает молодая девчонка против двух здоровенных десятиклассников?

Потом до дома провёл. Перепугалась же. Через несколько дней она помочь в кабинете попросила, цветок какой-то переставить, потом ещё что-то. И так как у Бахурина не очень с историей было, предложила позаниматься. Первые несколько занятий они честно занимались историей. Ну а потом… он ведь в десятом уже был мужчиной. И внешне, и с девушками уже знал, как и что. Так и встречались тайно, пока одна ревнивая стерва не спалила. Хорошо, учебный год заканчивался. Наташе пришлось уволиться, а Бахурина мать перевела в другую школу, в хороший, благополучный район.

А потом как-то случайно встретились тут, в Москве. И в первый же вечер переспали. Потом Демида на полгода отправили в командировку, когда вернулся, зачем-то позвонил. И вот уже почти полтора года вроде как встречаются.

– Вызовешь мне такси? Тебе ведь работать надо, – казалось, губы произносят одно, но глаза совсем другое говорят.

Бахурину не хотелось обижать Наталью, она хорошая. Но ей нужно то, чего он дать не хочет и не может. По-хорошему, отпустить бы её. Вот прямо сейчас, но Демид и сам не знает зачем, но предлагает всё же остаться. Просто не хочет сейчас слёз и трудных разговоров. Он слишком устал. Они обязательно поговорят, но позже, не сегодня.

Наташины же глаза загорелись, и она потянулась к нему с поцелуями. Потом сжала мужскую ладонь и повела за собой. Усадила на кровать, а сама опустилась на колени.

Демид чуть откинулся, опёрся руками сзади в постель и позволил девушке расстегнуть ему ширинку и высвободить уже вставший член. Ему нравилось, как Наталья делает минет – медленно, без рывков и лишних слюней. И сегодня она старалась сильнее обычного, так ему казалось.

Вот только он никак не мог настроиться. Хорошо, приятно, но ощущения будто где-то вдалеке. Что-то не то, и что-то не так. Может, принятое им решение о расставании мешало? Совесть жгла? Возможно.

– Остановись, – хрипло прошептал мужчина. – Иди ко мне.

Хотелось как-то искупить свою холодность и чёрствость. Бахурин освободил девушку от одежды и уложил на живот. Огладил ладонями округлые бёдра и вошёл сзади. Рука скользнула в волосы, глаза закрылись.

И тут он ощутил разряд. Настолько мощный, что в паху отдалось острее обычного. Потому что вдруг само представилось, против его воли и сознания, как пальцы его сжимают совсем не тёмные Наташины волосы, а густую белокурую копну. И запах, и дыхание тоже её… Той, что когда-то была его, той, в чьих глазах он сегодня увидел взрывной коктейль из страха и дерзости.

Демиду хватило несколько глубоких движений, чтобы сорваться в крышесносный оргазм. Наверное, он даже мог сделать больно Наташе своей резкостью. Хотел извиниться, но та опередила его восторженным поцелуем.

А Бахурину было противно от самого себя. Членом имел одну, а мозгом другую. Ту, что недоступна ему, что вызывала лишь презрение, ведь она понимала, когда выходила замуж за такую мразь как Дембицкий. Должна была понимать.

Но вот это вспыхнувшее желание обожгло. Ему нельзя, никак нельзя дать кислород, иначе пламя разгорится, а это слишком опасно. Для всех.

Глава 5

Слова Бахурина вчера крутились в голове весь вечер и половину ночи, пока я не забылась тревожным сном.

«Продалась замуж за криминального авторитета»

Продалась…

За криминального авторитета…

Бред же.

С Глебом мы познакомились, когда я на последнем курсе университета пришла стажироваться переводчиком в его фирму. Как студентке, мне нужна была подработка и преддипломная практика. После нескольких встреч с клиентами, где нужны были мои услуги переводчика, Глеб предложил поужинать. Стал ухаживать. Служебный роман я развивать не хотела, тем более с боссом, поэтому ушла работать в другую фирму.

Встречались мы недолго и без эмоциональных всплесков. Через пять месяцев Глеб предложил съездить вместе на отдых за границу, и там сделал предложение. Он был спокойным, надёжным, красивым и обеспеченным. И он мне нравился. Не относился как к кукле, мы много беседовали. Были больше друзьями, чем любовниками.

В сексе тоже всё было ровно. Наверное, таких, как я, называют «холодными» женщинами. Потому что особых фейерверков я не испытывала. В некоторые моменты было приятно, но так, чтобы до дрожи хотелось ещё – нет. Может, сказалась моя неопытность. Глеб стал у меня вторым, до этого я была лишь однажды с мужчиной в постели – с Демидом. То были совершенно иные чувства и ощущения: физическая боль и душевный полёт. Невероятный коктейль, навсегда оставшийся в памяти.

С Глебом такого я не испытывала. Мне с ним интереснее было беседовать, обсуждать свою и его работу. У нас было много общего в характере, и я долго не раздумывала над предложением. Согласилась. Мы вернулись и через месяц поженились.

Криминальные авторитеты в моём представлении выглядят совсем не так, как мой муж. Они грубые, все в наколках и «ботают по фене». А Глеб интеллигентный, одевается прилично и у него культурная речь. Ну вот не вяжется у меня его образ с образом криминального авторитета.

Конечно, я не раз замечала, что некоторые деловые партнёры у нас, мягко говоря, непростые. Я бывала на многих бизнес-встречах, мы потом дома обсуждали, он советовался. На многих, но не всех.

Признаться, некоторые моменты закона я знала, что Глеб обходит. Догадывалась. Замечала в документах определённые нестыковки, поэтому ситуация с расследованием по сто девяносто девятой меня не удивила сильно. Но то, на что давит Бахурин… Не может быть этого.

Я могу поверить в некоторые не совсем законные грузы, может даже контрабанду, но не наркотики и оружие.

Николай открывает двери машины, и я выхожу перед зданием СИЗО. По плечам пробегают мурашки. Свидание назначено на одиннадцать, но начало затягивается. Сначала мне говорят, что подпись адвоката на ходатайстве о краткосрочном свидании не совпадает с его подписью в деле, потом долго досматривают мою сумку. Проволочки продолжаются почти сорок минут, и я уже начинаю опасаться, что сейчас мне объявят, что начался обеденный перерыв. Но меня провожают в комнату свиданий. Естественно, эти сорок минут в счёт нашей с мужем встречи.

Тёмную комнату, с окрашенными в серый стенами, посредине преграждает стол на всю её длину, от стола вверх метра на полтора вдоль толстое стекло разделяет посетителей и арестованных. Никаких телефонных трубок, как в сериалах, просто маленькие дырочки в стекле.

Я присаживаюсь на табурет и замираю в ожидании. Через пару минут конвой заводит Глеба из двери с противоположной стороны комнаты. Не знаю почему, наверное, кино пересмотрела, но я боялась увидеть его измождённым или даже, не дай Бог, с синяками.

Но Глеб выглядит вполне хорошо. Вместо привычных брюк и рубашки на нём спортивные штаны и футболка, чуть отросла щетина, но в целом он выглядит прекрасно, даже улыбается.

– Привет, малышка, – он садится на стул напротив и улыбается. – Ты как?

Мы никогда не были любителями всех этих «детка», «малышка», «солнышко». К чему сейчас? Но да ладно.

– Привет, Глеб, – хочу улыбнуться, но в голове проскальзывают слова Бахурина, и выходит как-то кисло и натянуто. – Я в порядке, на контакте с Антоном Васильевичем. А ты как?

– Нормально. Адвокат говорит, ты встречалась с новым следаком? – смотрит внимательно. – На что обратила внимание?

– На то, что обвинения он выдвигает очень серьёзные. И настроен тоже серьёзно.

О том, что с Бахуриным мы знакомы, я решаю умолчать.

– Глеб, – тоже смотрю ему внимательно в глаза через стекло. – То, что он тебе вменяет… Это же не имеет под собой оснований?

– Конечно нет, малыш, ну что ты? – Снова это «малыш» – Ты ведь и сама понимаешь, откуда ноги растут, не так ли? И следак этот… Мои ребята уже им занимаются, скоро у него прыти поумерится. Кстати, Антон Васильевич сказал, что этот Бахурин провёл обыск у нас дома. Всё ведь в порядке?

– А должно быть не в порядке?

– Я не знаю. Это же менты, – Глеб смотрит пристально, без привычных немного игривых ноток во взгляде, и я чувствую напряжение. Не хочу это признавать, но чувствую.

Сцепляю зубы, дышу ровно. И вру мужу:

– Нет, всё в порядке. Они ничего не нашли.

Не знаю, кажется мне, или я слишком остро реагирую, но вздох облегчения, хоть и едва заметный, меня напрягает. Понятно, что он рад, что всё в порядке, никаких подстав не произошло, но внутренне я чувствую, что причина не в этом. Неужели ту часть флешки в игрушку всё же положил Глеб? Что это? Где остальная часть? Почему именно этот накопитель так важен для расследования Бахурина?

Только вопросы, ответов нет.

Пока нет.

– Злата, сегодня с тобой свяжется Оленин, – помощник мужа на фирме, скользкий и неприятный тип, как по мне. – Передашь ему некоторые бумаги. Бизнес не должен стоять.

– Хорошо. Какие именно?

– Синюю папку из верхнего ящика моего стола.

Ещё Глеб просит сообщить его сестре, что у него всё в порядке, успокоить её. Говорит, что соскучился по мне и хочет прижать к себе, я киваю и улыбаюсь, но особого трепета не испытываю. После того, как я два года назад узнала, что у него появилась любовница, мне сложно проявлять чувства. Это было непросто для меня и раньше, а теперь и подавно. Признался он сам, раскаялся, просил прощения. Сказал, что порвал с ней, что очень любит меня. Что просто в какой-то момент я отдалилась, а ему не хватало тепла.

Не могу сказать, что простила. Я даже не могу признаться, что меня это задело до глубины души. Просто оставила как есть. Наверное, я и правда «холодная» женщина. Со временем мы стали снова тепло общаться, дружить, но и так оставляющий желать лучшего интим стал совсем редким и не особо впечатляющим.

Да мне и не хочется всего этого.

Я выхожу из СИЗО, с облегчением и удовольствием вдыхая свежий воздух. Мне было сегодня крайне неуютно разговаривать с мужем. И дело не только в обстановке. Мне пришлось врать. А я это терпеть не могу. А ещё врали мне. Это не люблю ещё больше.

Замечаю, что моя машина стоит чуть дальше, водитель Николай о чём-то разговаривает с каким-то полицейским.

– Что случилось? – подхожу ближе.

– Я и сам не пойму, Злата Владимировна, – Коля пожимает плечами. – Вот лейтенант говорит, что я нарушил, требует задержать автомобиль для составления протокола.

– Нам нужно срочно ехать, – хмурюсь. – В чём проблема?

Но ответить полицейский мне не успевает, потому что рядом тормозит чёрная иномарка, стекло опускается, и я замечаю за рулём Бахурина.

– Садись, – коротко командует, и мне требуется пара секунд, чтобы осознать, что эта команда предназначается мне.

– Я подожду свою машину, – отвечаю на столь наглое заявление.

– Садись в машину, Злата, – Демид говорит спокойно, но будто невзначай поправляет наручники, лежащие на торпедо машины, намекает, что не стал вносить находку в протокол.

Ох мать твою, Бахурин.

Я сердито хватаюсь за ручку и распахиваю пассажирскую дверь. Присаживаюсь и хлопаю дверью погромче. Слышала, подобное причиняет мужчинам едва ли не физическую боль.

– Чего? – поворачиваюсь и поднимаю бровь.

Но в ответ слышу щелчок блокировки замков и тихое урчание двигателя, когда мы отъезжаем от парковки.

– Куда мы едем? – спрашиваю, когда Демид выезжает на дорогу.

– Могу отвезти домой. Или куда скажешь, но для начала поговорим.

Складываю руки на груди, обняв сумочку, всем своим видом демонстрируя недовольство, и молчу.

Бахурин какое-то время тоже едет молча, внимательно следит за дорогой. Немного прищуривается, явно размышляя над чем-то, но в целом он абсолютно расслаблен и спокоен. В отличие от меня. Его молчание меня нервирует, и, думаю, он делает это намерено. Не удивлюсь, если их этому учат, а Демид и раньше на интуитивном уровне чувствовал, как сделать так, чтобы человек рядом с ним расслабился или наоборот напрягся.

– О чём вы говорили с мужем на свидании?

– Демид, ты совсем, что ли, без берегов? – я шокировано поворачиваюсь к нему. – Ты не боишься, что я напишу на тебя жалобу? Это уже совсем за гранью.

– За гранью то, что делает твой муж, Злата. Если я быстро не найду флешку с информацией, могут пострадать люди. И у меня нет времени играть в игры.

– Это бред.

Бахурин сворачивает на объездную дорогу, что идёт возле промзоны, едет в сторону заправки по кольцу.

– Злата, отвечай на вопрос. Глеб просил тебя кому-то что-то передать? Документы, файлы, носители? Может, какие-то фразы или пароли?

Я, конечно, слышала, что некоторые сотрудники полиции не всегда соблюдают процедуру и права граждан, и что попасть во всю эту систему опасно, можно сколько угодно прикрываться Конституцией и прочими правовыми документами, однако, не всегда это работает. Но то, что сейчас вытворяет Демид, просто поражает.

– Ты правда считаешь, что я буду тебе стучать на мужа? – поднимаю брови, глядя на него, стараюсь говорить крайне спокойно. – Даже если бы и просил, думаешь, я бы сказала? За кого ты меня держишь?

В моей сумочке начинает звонить телефон. Игнорируя Бахурина, достаю его и отвечаю на звонок от Артёмовой.

– Златка, привет! – подруга очень взволнована. – Ты дома? Или нет? Ты далеко?

– Лариса, нет, я не дома. Что-то случилось?

– Представляешь! У меня тут налоговая офис опечатала! Приехали с проверкой, всё шмонают, компы пересматривают. Я в шоке! Сотрудники растеряны. У нас с налогами порядок, я не боюсь, но ты прикинь, что тут происходит! Мы же материал задержим, сайт теперь висит, что будет с рейтингом? Бли-и-ин.

Я сжимаю зубы и бросаю взгляд на Бахурина. Уверена, это его рук дело. Вчера угроза была на словах, сегодня он уже действует.

Я говорю Ларисе, что перезвоню, отстёгиваю ремень безопасности и берусь за ручку дверцы.

– Останови машину, Демид, – жду, что он начнёт замедляться.

– Сядь и успокойся. Мы не закончили.

– Да плевать я хотела. Останови машину, я сказала! – повышаю голос, дёргая за ручку.

– Злата!

Бахурин всё же притормаживает, уводя машину к обочине одной рукой, а второй хватает меня за локоть и разворачивает к себе.

– Отпусти меня!

– Не истери.

– Убери руки! – пытаюсь выдернуть локоть, а саму аж трясти начинает от его прикосновения. Словно огненное кольцо сомкнулось на руке.

– Твой муж причастен к торговле людьми! – говорит чуть громче, но меня будто оглушает.

Я замираю, глядя ему в глаза. Понимаю, что машина больше не движется. Будто всё ещё слышу в ушах эхо сказанных им слов.

– Ты лжёшь, – говорю тихо, потому что горло враз пересыхает. – Это не может быть правдой.

Создаётся ощущение, что замкнутое пространство машины – вакуум без кислорода, потому что я вот-вот начну задыхаться. Уже задыхаюсь. Но тишину вдруг разбивает звонок сотового Бахурина.

«Наталья»

Он отбивает вызов и кладёт телефон во внутренний карман пиджака. А потом снова возвращает взгляд к моему лицу.

– Я понимаю, что ты ещё не готова к этой информации, и я вывалил на тебя её слишком рано. Но времени в обрез, Злата. На флэшке маршрутные листы перевозок. По нашим данным, следующая через неделю.

– Я не верю тебе, – сжимаю виски дрожащими пальцами и прикрываю глаза. – Замолчи, Демид.

Но он продолжает.

– Пока не могу точно знать уровень его причастности: только ли посредничество или его роль в этом всём куда более серьёзная. Но не думаю, что он лишь оказывает услуги перевозчика.

– Хватит! – больше терпеть это я не в силах. Разворачиваюсь и толкаю его в плечо. – Открой дверь и выпусти меня! Сейчас же, Демид!

Но у него снова звонит телефон, успеваю увидеть, как Бахурин хмурится, когда вместо имени абонента видит три звёздочки.

– Мне нужно перезвонить.

Говорит так, будто это я ему тут докучаю. А потом перехватывает моё левое запястье, и я даже моргнуть не успеваю, как на нём защёлкивается серебристый прохладный браслет наручников. Лишь охаю от неожиданности. Бахурин же второе кольцо защёлкивает на какой-то железке возле ручника стояночного тормоза, а сам открывает двери и выходит наружу.